Возрождение Нарнии

Сложно представить себе Нарнию, в которой время как будто остановилось на одной ступени развития, а привычный жизненный ритм и вовсе исчез. Раньше, во времена правления королей и королев, Нарния была ожившей сказкой по сравнению с атмосферой хаоса и безумия, которая впервые за все время появилась с приходом тельмаринцев в эти земли. В наши земли. Они буквально стали олицетворять смерть, ведь с их приходом, спокойный и размеренный цикл исчез и на его место пришло чувство постоянного страха за свою жизнь, за которую приходится сражаться. Теперь все нарнийцы прятались, — их ненавидели и убивали за сам факт того, что они здесь родились и живут. Тельмаринцы же взяли ситуацию под свой контроль и чуть ли не сразу же начали рубить все на своем пути. Деревья, животные, гномы, — не щадили никого. И началась ожесточенная война, продлившаяся достаточно времени, чтобы обе стороны потеряли жизни сотен бойцов, но по большей части — нарнийцев. За какие то два месяца, из волшебной страны Нарнии, пираты превратили в руины и построили на его месте свое убежище, из которого палили не глядя. Некоторые тельмаринцы не щадили даже своих в приступе больного азарта во время очередной «вылазки» (как они называли набеги на дома нарнийцев). Теперь мир разделился на: до и после. И всех терзали сомнения, мы сами не знали толком, кто выжил, а кто нет. Ну и где же, собственно говоря, ходит этот Аслан, если знает что народ нуждается в его присутствии. Но давно надо было принять тот факт, что теперь нужно было надеяться на себя и не ждать, что милость всеми любимого Аслана проявится и сейчас. Он оставил нас, бросил свой же народ на растерзание разбойникам. И не старался участвовать в нашей жизни. Но нет же, оставшиеся в живых посылали ему молитвы, надеялись на него и продолжали глаголить, что он обязательно всем поможет. Глупости и только! Если бы ему было не все равно на происходящее, он бы вернул все на круги своя и избавился от тельмаринцев. Хотя и нарнийцев можно понять. Положение сейчас такое, что кроме надежды и чистой веры не осталось ничего. Только на этих составляющих и пытаемся выжить. Стараемся как-либо разрядить обстановку, в перерывах между зачистками. Зато все освоили боевые и стрелковые навыки! В том числе и дети… Нарнийцы еще сильнее сплотились! Объединяясь, чтобы выжить… Это окончательно разрывает былое величие Нарнии. Теперь мы посмешище, мишени для их стрельбы и подчиненные. А те, кто скрывался от этого — становился «предателем родины». Вот и все отношение к нам. И как дальше выбираться из этой ситуации никто не знает. Немногие из наших, отчаявшихся решали уйти из жизни по собственному желанию. Немногие также и продолжают искренне верить, что все наладится. Зато большинство уже смирилось с этим образом жизни в тени, и продолжали выполнять бытовые хлопоты, во время которых иногда приходилось сражаться. Тельмарины хоть и побаивались заходить в лес, но некоторые «бесстрашные герои» иногда захаживали, причем не только по одиночке, но и целыми компаниями, и сразу же жалели об этом, веди к их появлению почти всегда нарнийцы были готовы. Так и закипала в нашей крови жажда мести, но рассудок, пока что, не давал поддаться этой жажде. Закончив запись в дневнике, я как обычно затолкала поглубже его под матрас кровати, не давая себе возможности и мыслить о том, чтобы смотреть уже исписанные ранее страницы. Ведь знаю, что от этого будет еще больнее свыкнуться с реальностью происходящего. Копание прошлого — неблагодарное занятие, в прошлогодних (для меня) записях было лучше некуда, я бы даже сказала, слишком идеально. Все были живы, здоровы и счастливы. Все вместе были большой семьей, которая никогда бы не оставила в беде своего сородича, а теперь все были как-то по себе, а если и объединялись с кем-то, то небольшой компанией, чтобы нельзя было бы обнаружить. Но все же, даже при таких условиях, мы помогаем друг другу, выручаем по возможности. Семья в лице нарнийцев хоть и распалась, но все всё равно поддерживает друг друга. Встряхнув головой я попыталась отогнать гнетущие мысли куда подальше, но как бы не старалась, знаю, что внутренний монолог не прекратится. Поэтому решила немного проветриться и заглянуть к Боровику, чтобы занести травы для чая. Теперь от меня проку не было. Хожу по лесу, собираю травы, грибы, иногда охочусь, почаще тренируюсь на мечах и луке, почаще стараюсь выбираться из небольшого домика, ставшего для меня убежищем, после того, как семья людей жившая в нем, сбежала по прибытии тельмаринов. Неуютно правда от осознания, что я заняла чужой дом, но я не жалуюсь, домик я по своему благоустроила, да и в конце концов, семью никто не заставлял оставить его, и уж тем более, он был намного лучше того склепа, в котором я до недавнего времени, дремала. Придя к пункту назначения я выполнила обещанную формальность: стук, две секунды тишины, 3 стука. Кодовое сочетание стуков — очередная мера предосторожности Боровика и учитывая как он ко мне тепло относится, мне не хотелось его пугать лишний раз. И теперь я вижу друга, который без всякого страха приглашал меня внутрь своей норы. — Ваша Светлость, прошу проходите. — старое приветствие снова кольнуло по больному месту. Грустная улыбка неосознанно появилась на моем лице. — Ты же знаешь, что теперь можешь обращаться ко мне на имя. Я больше не. — у меня просто духу не хватило договорить, ком встал в горле. — Простите, Виктория, но вы для меня навсегда останетесь Хранителем Нарнии. — сказал друг, поклонившись. Я села на привычное место у стола и отдала Боровику мешочек с травами и тот сразу же принялся его наводить. Я же принялась рассматривать обстановку вокруг. Не знаю почему, но это занятие всегда успокаивало. Здесь в норе, время как будто остановилось и с момента ухода королей и королев, ничего не поменялось, и возможно поэтому приходя сюда, мне становилось легко, как будто переступая порог, с моих плеч падает груз и все как раньше — никаких забот. — У тебя всегда лучшие травы. — отозвался Боровик ловко разливая чай по чашкам. — То же мне, лучшие, месиво какое-то с запахом цветочков. — Этот противный и вечно недовольный голос из комнаты не спутаешь с другим. Видно Никабрик опять напился рома и завалился спать у Боровика. — А ты вместо того чтобы брюзжать без конца, сам бы попробовал расслабиться. Тебе бы не помешало, а специально для тебя, я бы еще добавила снотворного побольше. Чтоб наверняка. — Ответила я. Хоть он порядком мне надоедает и иногда его чем-то тяжелым хочется огреть по маленькой голове, но, как не странно, его ворчание последнюю неделю стало меня развлекать. И вот он, на полусогнутых, очевидно еще не до конца отрезвев, появился в проеме, злобно косясь в мою сторону — Хочешь убить меня, девчонка? — Ты даже не представляешь насколько, но я рассчитывала, что за столько месяцев нервотрепки, обеспечу тебе не такую легкую смерть. — Как же мне нравится его доводить, пыхтит так сильно, что кажется, будто из ушей скоро пар пойдет. Единственное развлечение, которое могу себе позволить. — Не зли меня, девчонка! А то в сне прирежу как цыпленка. — И в доказательство своих слов помахал своим кинжалом у меня перед носом. Надо же, я даже не заметила как быстро он дошел до меня и насколько близко приблизил свою побрякушку передо мной. Моя реакция подкачала, зато Боровик вовремя среагировал и замахнувшись, дал Никабрику по лбу длинной ложкой, которую он обычно использовал для помешивания супа. И тот схватился за ушибленное место, а я чуть ли не свалилась на пол с смеху. — Думай, что творишь, Никабрик, ты вздумал Хранительнице угрожать?! — упрекнул его Боровик. — Вижу вы тут без меня уже развлекаетесь, обычно я вас веселил. — Мы и не сразу заметили Трампика в проходе. — А, мой дорогой друг, проходи, я как раз чай заварил. — Добродушный хозяин налил и ему чашку чая. Компания двух гномов и одного барсука отлично скрасила мне компанию на день. Мы веселились, травили байки и немного выпивали. Я последним не сильно увлекалась, но поддержала компанию половиной одного бокала, и когда почувствовала небольшой дурман и странное предчувствие какого-то события, вышла из норы, подышать свежим воздухом. То-ли на меня так вино повлияло и мне уже на сегодня хватит, то-ли интуиция говорит мне, что скоро должно что-то произойти. Я взглянула на небо, в надежде что, что-то смогу там разглядеть, но тщетно, я не Гленсторм, чтобы предсказывать события, а жаль, это намного облегчило бы мне жизнь. И вместо ответов на вопросы, я получила очередную порцию небольшого раздражения, но теперь от того, что начиналась гроза. Немного неприятно, но в нору я не зайду, пока не приду в себя, поэтому я побрела куда глаза глядят. Прошла я так, наверное, минут 20, прежде чем услышала топот копыт и сразу же схватилась за кинжалы, которые всегда держала при себе. Тельмаринцы. Это первое, что пришло мне в голову, ведь никто в глубокую ночь не будет лететь по лесу. Кентавры вообще в другой стороне леса живут. Хотя, может, и спешит куда-то, но это маловероятно. По крайней мере, лошадь была одна, а это значит, что справиться будет легче, поэтому я тихо, но быстро, пошла на звук. Аккуратно двигаясь, периодически прячась за стволами деревьев, я наконец, обнаружила лошадь. Она была оседлана и паслась на лугу. Но всадника нигде не было, и после нескольких осмотров, окончательно в этом убедилась, поэтому без страха стала приближаться к скакуну. Красивый, черный и хорошо ухожен. Заметив меня, лошадь насторожилась и перестала двигаться. Я выставила руки вперед, перед этим затолкав кинжалы на место, чтобы не напугать животное. — Не бойся, я не причиню тебе зла. — Стоило мне приблизиться к ней на расстоянии вытянутой руки, лошадь попятилась назад. Да уж, не шибко мне удается вести дружбу с тельмаринскими животными, не то что с людьми. В общем, долго я пыталась подружиться со скакуном, пока до меня не дошло, что его надо замаслить и единственное что было под рукой, были яблоки, которые пришлись по вкусу моему новому товарищу. Добрались до норы мы достаточно спокойно, хоть при себе я держала оружие. Но по приближении я заметила тело, лежащее на земле. Я немедленно соскочила со лошади и подбежала к нему. Это был парень, я бы сказала юноша, а рядом с ним рог, и только после того, как я нащупала пульс, я услышала снова топот копыт. И этот шум издавал не мой новый друг, который сейчас стоял на месте, а другие лошади. Множество лошадей. — Вот черт, во что же ты вляпался, парень. — ворчала я, тщетно пытаясь загрузить парня в отключке на лошадь. И тут выбежали гномы на помощь. Никабрик решил отвлечь на себя всадников, а Трампик помогал погрузить парня и когда нам в четыре руки, наконец, удалось это сделать, я прыгнула на лошадь, (перед этим, предусмотрительно захватив рог и нацепив его на талию), и удерживая парня, повела лошадь к моему дому, пока гномы удерживали оборону для нашего побега. Мне оставалось молиться чтобы проливной дождь вместе с громом помогут нам бесшумно добраться до пункта назначения. Соскочив с лошади, я завела ее в сарай и как можно быстрее закрывала ворота, потому не сразу заметила как пацан предпринял попытку смыться, но, окутывавшая комнату темнота усложнила ему задачу и тот наткнулся на меня. С неожиданности и зарядила локтем ему в лицо, и я услышала короткий стон, но затем, он стащил каким-то образом рог и теперь протрубил в него. Звук его был настолько громким, что мне пришлось закрыть уши, а затем нащупав его физиономию снова зарядила, но теперь обратной стороной клинка и услышала падение. — Дурак, они же теперь нас найдут. — Я вздохнула и потащила за ногу это тело в дом. А он, как назло, тяжелый еще, и мне бы сейчас очень бы пригодилась моя сила, о которой теперь я могла лишь вспоминать. Взяв парня под подмышки, я с трудом уложила его на кровать и убедившись, что он лежит не на краю, чтобы лишний раз сотрясение не получил, я принялась разжигать травы для скрытия дома. Не сказать, что это стопроцентная гарантия того, что они могут спокойно нас не заметить, потому что это лишь иллюзия, благодаря которой посторонние со стороны улицы не могут увидеть дом, но могут наткнуться. Для своего успокоения, я пошла зашторивать все окна и запирать все двери, и только после этого, зажгла свечи и пошла к несчастному парню. Несчастному хотя бы потому, что я за первые минуты нашей встречи, уже дважды его ударила. Я поставила свечку на прикроватную тумбочку и приступила к осмотру. Это был парень примерно лет семнадцати, с темными волосами средней длины, с утонченными чертами лица и атлетичным телосложением. Парень был красив, чего скрывать. Вот только свежая кровавая рана на лбу, которую я ему оставила, портила весь внешний вид. И надо было скрыть следы моих побоев, но перед этим на всякий случай обезоружила его и спрятала меч подальше. Я пыталась делать все аккуратно, но видела как парень слегка морщился в процессе моей обработки, а потом и перевязки раны. Закончив, я осматривала свой результат, и упрекнув себя в импульсивности и неосторожности в экстренные моменты, принялась готовить для пацана расслабляющий отвар, ведь как минимум мое рукоприкладство будет ему вспоминаться ближайшую неделю точно. Не хотелось чтобы мои опасения насчет укрывавшегося у меня дома тельмарина, подтвердились. Но похоже, так оно и есть. Насколько знаю, я — единственный человек, не бежавший за пределы Нарнии и потому, надеяться на то, что среди старых нарнийцев-людей остался кто-то еще, — было пустым делом. В заднюю дверь затарахтели и я схватилась за оружие, аккуратно, пытаясь не шуметь приближалась к двери, но расслабилась как услышала ворчание Никабрика. Я быстро запустила их внутрь и заперлась. Гости быстро расположились у обеденного стола, а Боровик уже принялся за готовку еды. Я разлила промокшим насквозь друзьям чай и раздала им пледы, в которые они с удовольствием укутались. Не забыла я и про отдыхающего пацана и укрыла его самым теплым одеялом. Я приложила ладонь к его лбу, а потом к щекам, чтобы убедиться, что жара у него нет, после ночных поездок под дождем. Но нечего не разобрав, приложилась ко лбу парня губами. Теперь, когда я была спокойна, то без угрызения совести присоединилась к гостям.