Дикий лёд

Алина, сбитая с толку, зашла в свой номер. Не может найти себе места, никак не успокоится. Мечется по комнате из стороны в сторону, словно в состоянии аффекта. Анализирует произошедшее. Скорее, чувствует себя униженной, что-ли. Из головы не выходят картинки, как она стоит, не зная, куда себя примкнуть, готовая провалиться, а Даня говорит с Олей, при ней. Мерзость, это всё неправильно. Даниил Маркович, еле сдерживался, чтобы не встать с кровати. На душе очень неспокойно. Она не идёт из его головы. Прокручивает момент, как Алина ухаживала за ним. Всего лишь несколько минут, но таких дорогих. Ударяет себя по лицу. Наверное, это всё потому, что они с Олей не виделись с начала сборов. Надо увидеться, иначе, ему очень трудно не впадать в Алину, не рефлексировать, не связываться с прошлым, когда она рядом, прямо здесь. Господи, как же это всё трудно. Трёт усиленно лоб, стискивая челюсть. Стук в дверь. — Можно? — это была Этери. — Да, конечно, проходи, — сдержанно овтетил Даниил. — Ну как ты? — выдохнув, спросила она. Присела на стул. — Да нормально. Правда, небольшой ушиб, пару дней и я в строю, — лицо его было крайне помятым, чем-то сильно озадаченным. Тяжёлые глаза. — С тобой точно всё в порядке? Выглядишь как-то не очень, — Тутберидзе наблюдала за ним, тщательно, словно со стороны. Она любит так делать. Отстраняться немного и анализировать детали, быть в режиме «наблюдателя». Склонила набок голову. — Да, всё хорошо. Что? Правда так плохо выгляжу? — нервно улыбнулся Даня. — Ну… есть немного. Может, и неплохо, что упал. Будет время подумать пару дней, — скрестив руки, рассуждала Этери. — О чём? — недоумевал Даня. — Думаю, тебе точно есть о чём, или я не права? — с долей иронии и ухмылкой, задала риторический вопрос Этери. — Не знаю, может… — завис Даниил в одной точке, перед собой, тяжело что-то говорить. — Алина была, — неясно прозвучало, то ли вопрос, то ли констатация. — Ну да, помогла с ногой. Ушла, — нахмурил брови, не понял, что она имеет ввиду. — Переживала за тебя… — поджала нижнюю губу Этери, слегка покачивая головой. — Думаю, просто помогла. Это же Алина, ты знаешь её, — пожал плечами Даня, отрицая её слова. — Я то знаю, но нет, переживала, ещё как. Ты разве не заметил её потерянных глаз, которые не знали, за что вперёд хвататься? — с улыбкой говорила Этери, ей казалось это милым. — Не знаю, я как то не обратил на это внимание. Нет, ну да, она была взволнованна, но не так, чтобы прямо сильно. Я же сказал ей, что всё нормально, — задумался на мгновение Даниил. — Ну оно и не удивительно. Ещё бы ты обращал на это внимание. Ничего вы не понимаете, мужики, — рассмеялась Этери, — Ладно, ты на завтра точно выпадаешь? — Да, но послезавтра, думаю, в строю. — Уверен? — Ну я же не пойду на лёд, присутствовать смогу. А Алина завтра как? — что же его ещё могло волновать. — Хорошо. Завтра она тогда с нами поработает. Проведём вместе с ней тренировку вечернюю, будет в качестве тренера. — И как ты себе это представляешь? — Разберусь, не переживай. Будет за мной ходить, внимать, — утрированно шутила. — Тогда хорошо. — Ладно, пойду я, выздоравливай давай, — Этери встала, приставила стул к столу. Демонстративно покачивала головой. — Что? — Даня не мог не заметить. — Ничего… ничего не меняется, ходите по кругу оба, — смеялась она, почти у выхода, добавила: — Чувствую, всё это так просто не закончится. — Ну хватит уже, правда. Ты об этом постоянно говоришь, что я и сам начинаю об этом думать. Всё было хорошо, пока ты не начала мне постоянно об этом напоминать. Помню, я помню! Выходит замуж! Что ещё?! — взорвался Даниил Маркович. Зол он не на Этери, но, тем не менее, срывает свою злость на ней. — Дань, ты чего так то? — она не принимает это на себя, её это не задело. — Ладно, прости, просто… — моментально отошёл. Понимает, что она не при чём вовсе. — Знаю-знаю. — Ты права, так не может продолжаться. Всё это плохо закончится. Тем более, она и правда выходит замуж за этого Воронкова… — вопреки всему, он признаётся и себе и Этери. Это очень бьет по его мужскому эго. Но, наверное, она самый близкий ему человек. Больше он никому не сможет этого сказать. Этери вернулась обратно от двери, и присела на край кровати. Увидела, что с ним надо поговорить, поддержать. Ему это нужно. — Подожди. Я же толком ничего не знаю. Этот Воронков, или как там его, кто? — поинтересовалась Этери. Она честно когда-то ответила, что не интересуется личной жизнью девочек, не лезет туда. Тем более, что Алина всегда скрывает такие вещи, от, как можно, большего количества людей. — Дмитрий Воронков. Хоккеист «Ак Барса», — раздражённо, но сдержано ответил Даниил. — Смотрю, ты от него не в восторге… — пустила смешок Этери, но Даня на неё посмотрел таким волчьим взглядом, что она постаралась, как можно быстрее, снять улыбку, — Ладно, прости-прости. И? — И ничего. Просто я его давно помню. Он ещё тогда за ней… — подбирал тщательно слова. — Ооо, я чего-то точно не знаю… — Этери обычно никогда не лезет во всё это. И вряд ли бы стал выяснять, кто парень Алины при других обстоятельствах. Ей оно не надо. — Та, ладно, забей, долгая история. Я не хочу его осуждать или как-то думать о нём, потому что это значит, что я сопоставляю себя ему, ставлю, как бы, на одну ступень, верно? — он просто рассуждал вслух. Старался быть выше этого. Не скатываться в это поле претензий, обид и прочего. Это лишь энергия разрушения. — Верно, — утвердительно кивнула Этери. — Ничего не изменит и не поможет. Она правда может выбирать того, с кем хочет быть. Кого любит. Я вот думал, а может я и не прав вовсе? Ну правда. Так много думал об этом тогда. А что, если это не была любовь с её стороны, понимаешь? — А ну-ка подробнее, — И тут Этери действительно заинтересовалась. — А что, если она просто поддалась? Я тогда был для неё авторитетом, старшим, понимаешь? Что, если она и не понимала, что такое любовь, и на самом деле, это была влюблённость, не больше? Ведь она росла с нами, а я просто был рядом? Я запутался в догадках, правда. — Дань, тут я тебе ничем не могу помочь. Я не знаю… — она даже расстерялась. Он в буквальном смысле изливал то, что на уме и в душе. — И я не знаю. Просто кто я? Обычный хореограф, понимаешь? С ней должен быть кто-то, статусный, не знаю, под стать ей, кто сможет ей гораздо больше дать… Он, хотя бы, востребованный хоккеист, это тяжело признавать, но наши доходы просто несравнимы, в разы. Понимаешь? И это меня приводит в чувство, наверное. Я не могу ей дать больше, чем у меня есть. А она достойна большего. Боже, что я несу вообще, какое право имею? Ведь со мной же Оля. Она классная, я знаю, что любит меня. Я же должен говорить о ней. У Алины и так всё хорошо, без меня… — Даня, очевидно, запутался, но в корне мыслил верно. — Не принижай себя так, слышишь меня? Да, может у тебя нет этих десятков миллионов, но ты один из лучших в мире постановщиков, понимаешь? Ты вообще о ком говоришь? Об Алине? Такое ощущение, что о ком то другом, ей Богу. Она не та, кто будет цепляться за бабки, и за «статусных», условно, мужиков. Никогда такой не была. Поэтому, может ты и прав в остальном, но только не в этом. Прав в том, что надо быть честным с собой и Олей, в первую очередь. Не поступай так с ней. Она этого точно не заслуживает. Я её не знаю толком, но никакая женщина этого не заслуживает. Любишь — люби, но определись, а нет… Не дури ей голову, — Этери была прямая и точная в своих словах, как всегда. Это заставило его прийти в себя, отрезвиться от этого тумана в голове. — Да, ты права, мне нечего добавить. — Ладно, я пойду. Вот теперь, тебе точно есть над чем подумать, — подколола Этери. — Как всегда, не без твоей помощи, — поддержал шутку. — А то, спокойной ночи, — перед выходом, попращалась Тутберидзе. — Этери! — резко окликнул Даниил, чуть не забыв. — Что? — Спасибо, правда. Мне больше некому рассказать, ты знаешь. — Знаю, не за что. Выздоравливай, — ответила со смиренной улыбкой. Этери не могла по другому. Они всегда друг с другом делятся такими фундаментальными вещами в жизни. Очень высокий уровень доверия. Когда она ушла, Даниил лёг, и уставился в потолок. Понял, что не может так действительно поступать с Олей. Это нечестно. Решил набрать её, поговорить. Узнать, как день. Проявить какую-то заботу и тепло. Алина в это же время, перед сном, говорила с Димой. Он хотел после сборов, как можно быстрее, начать подготовку к свадьбе. Потому что процесс этот может затянуться, как обычно это бывает. Алина, слушая его, бодро соглашалась, говорила, как будет здорово. Но верила ли она в то, что говорит? Её явно грызут сомнения, неуверенность. Словно она поторопилась. А с другой стороны, вроде бы всё хорошо, идёт, как должно. Ощущения, что мозг сейчас расплавится. Алина с трудом заснула. На следующее утро, проснулась немного разбитой, так и не выспалась. Решила, что просто проживёт этот день, без мыслей. Будет работать. Прошёл утренний лёд, хореография, офп. Сейчас перерыв на обед, а затем вечерняя тренировка. Этери подозвала к себе. — Алина, подойди. — Да, Этери Георгиевна, — наклонилась к ней. — Ну Даниила Марковича сегодня нет, ты знаешь. — Так. — Вечерний лёд проведёшь со мной. По ходу будешь слушать, вникать в детали. От тебя нужны внимание и концетрация, договорились? — очень по деловому вела себя Этери. Держа Алину в тонусе. — Да, конечно, хорошо, как скажите, — полностью собрана и в готовности. Утвердительно кивнула. — Вот и отлично, не забудь, вещи в тренерской оставить, — указала пальцем Тутберидзе. — Может всё-таки? — прищюрила глаза Алина, в надежде, что не нужно будет этого делать. — Нет, это имеет значение. — Просто неудобно как-то, группа то взрослая, и я тут, с вами, прямо вся такая тренер, — зажималась Алина. Неловко ей было перед девочками. — Так, во-первых, ты ещё не тренер официально, а во-вторых, не хочу слышать эти глупости. Иди давай, — рассмеялась Этери. — Ладно, хорошо, извините, — Алина тоже улыбнулась, поняла, что дейсвительно звучит нелепо, по детски как-то, но что поделать, если она себя так чувствует. Надо это преодолеть. Как и договорились, оставила вещи в тренерской. Вышла на лёд и не отходила от Этери ни на шаг. Та ей объясняла детали, на что обращать внимание. Анализировали прыжки. Этери проверяла Алину, девочки прыгали, и Тутберидзе просила указывать на ошибки, которые она замечает, и что нужно исправить. К её удивлению, почти всегда, Алина была точна. Это несомненно, впечатлило. Пока что у неё нет роли. Если Дудаков занимается техникой, а Глейхенгауз постановкой. То Алина пока впитывает всего понемногу. Этери скорее видит в ней своё продолжение. А это точно, что игра в долгую. Уже в тренерской, после тренировки, Алина молча собиралась. — Знаешь, ты очень точно видишь ошибки, — начала разговор Этери. — Да? Я рада, правда, не знаю, я как-то не думала над этим, просто смотрю и вижу, как-то само, — пожала плечами Алина. Ей не казалось это чем то сверхъестественным, словно так и должно быть. — Это хорошо, что это даётся легко. Так и должно быть, это крайне важное качество, — Алина улыбнулась Этери, они поняла друг друга без слов. — А завтра как? Даниил Маркович будет? — поинтересовалась Алина. — Не знаю пока. Говорил, что будет завтра, но мы ещё не говорили. А ты говорила с ним сегодня? — Я? Нет! Зачем мне с ним говорить? — резко пошла в оборону Алина, возмутилась, откинулась назад. — Ладно-ладно, откуда мне знать, мало ли, — Этери аж удивилась, затем улыбнулась. — Нет, мы не виделись, — Зазвонил телефон, Алина взяла трубку. — Да, дорогой, — это был Дима, у него закончилась тренировка недавно, ужинает. Решил набрать её. Этери слушала их короткий разговор. После того, как положили трубки, не сдержалась. — Что, жених звонит? — подшутила над ней, ироничным голосом. — Да, уже вовсю хочет к свадьбе готовиться, — поддерживала лёгкую беседу Алина. — Так говоришь, словно не рада, — рассмеялась Этери. — Да нет, почему же, просто пока не могу привыкнуть, — пустила нервный смешок и указала на кольцо, подняв руку. — Понимаю, свадьба дело волнительное. Я и сама не могу поверить, что ты уже замуж выходишь. — Это точно… — кивала головой Алина, приподняв брови, — Ладно, я пойду, всего доброго. — Да, давай, до завтра. — До свидания. Алина вышла из тренерской и тяжело вздохнула. Подумала, может тоже пойти поужинать. Проголодалась. После, подышала воздухом и направилась к себе. Проходив мимо номера Даниила Марковича, остановилась. Повернула голову к двери. Ей его сегодня не хватало. Хотелось поделиться как прошёл день. Именно с ним. Зайти или нет. Успела передумать, перепередумать раз пять. Тяжело решиться, но ей хотелось его увидеть. Как он там. Всё таки неуверенно постучала. — Можно? — робко спросила. — Алина? Да, конечно, проходи, — был немного сбит с толку Даня. Не ожидал её увидеть. — Просто зашла узнать как вы, всё ли впорядке, — неспешно прошла в номер. — Да, у меня всё хорошо, — суетливо отвечал Даниил. — Как нога? — она не знала, как лучше, то ли сесть, то ли стоять. Немного неловко. — Да ты знаешь, может, всё ещё проще, чем мы думали. Почти не болит. Так что завтра смогу уже работать, — старался бодро говорить он. Беседа была крайне формальной. Она не знала, как себя вести, потому что не может оправдать то, что просто хотела поговорить с ним. — Правда? Здорово, я рада. Нам Вас сегодня не хватало, — за этим «нам», в её глазах читалось «мне». — Мне Вас тоже, — после паузы, ответил Даниил Маркович. Неясно, понял ли он, что она хотела сказать. Оба замолчали. Разговор не клеился. Даниил весь день думал о них, об Оле. — А вы ели сегодня хоть что-то, может надо что-то принести? — внезапно подумала за это она. В глазах Алины, будто-бы была надежда. Появлялась искорка с каждым вопросом. Вдруг, это позволит ей задержаться ещё на чуть-чуть. Она не знает, зачем делает это, почему так надеется. — Нет-нет, спасибо, ничего не надо. Я ел, мне приносили, — отвечал он достаточно сухо. — Ладно, поняла, я пойду тогда, — видимо, больше не за чем оставаться. Не за что зацепиться. Читалась некая разочарованность. Она уже развернулась уходить. — Стой, а расскажешь мне, как прошла тренировка с Этери? — вырвалось у Даниила. — Да, конечно, с удовольствием, — Алина села на край кровати. Она рассказывала всё в мельчайших деталях и подробностях, крайне эмоционально. Говорила ему то, что наверное, никому бы так не рассказывала. Вряд ли бы просто кто-то понял так точно, как он. О своих страхах, и сомнениях тоже упомянула. Но Даниил всегда верит в неё, что Алина чувствует, ей это фундаментально важно, именно его поддержка и вера. Даня молча наблюдал за ней, абсолютно очарованный, увлечённый ею. Улыбка не сходила с его лица. Зазвонил телефон, что лежал рядом с Алиной. На заставке Дима, и красное сердечко. Улыбка моментально слетела с лица Даниила, он не мог не смотреть на экран. Алина сразу же поставила на беззвучный, чтобы он перестал звенеть. Оба замолчали на мгновение. В этой тишине, понимали всё, как есть. Даню, словно по голове стукнуло. Огорошило. — Что мы делаем? — серьёзно спросил он Алину, вновь подняв к ней глаза. — В каком смысле? — недоумевала она. — Вот это вот всё? К чему это? Правда, я не понимаю! — Вы же сами попросили рассказать, как прошло, — округлила глаза Алина. Не понимая, почему он резко так переменился. — Да, но зачем ты пришла? Для чего? Я не понимаю, что ты хочешь? Зачем это всё, эти милые беседы? — у него было слишком много вопросов к ней. Вряд ли сейчас сможет совладать с собой. — Не знаю, я… просто. Мы же… можем общаться, не знаю… — его вопросы ставили её в жёсткий тупик. Она потерялась, не знает, что отвечать, потому что эти вопросы крайне точны! Алина и себе то не сможет на них дать хоть какой-то ответ. — Что? Алина, что ты говоришь? Какой общаться? Для чего? Зачем ты пришла? Зачем меня мучаешь? Что ты от меня хочешь? Ответь! Я правда не понимаю, — его понесло, высказывал всё, не думая. — Я просто хотела тебя увидеть. Мне больше нечего ответить, — вырвалось у неё. Ответила очень спокойно, без сил. Ей нечем крыть. — Хах, нет, нет, нет. Так не пойдёт, прости. Это больше не прокатит. Хочу напомнить тебе, кольцо на твоем пальце всё ещё там. Ты выходишь замуж, не забыла? Зачем ты хотела меня увидеть? — он скатывается в агрессию, не может держаться. Боль, которого его так долго не отпускала, вырывается на ружу. — Я… я… не знаю, — Алина в полном ступоре от его напора. — Вот именно. Тебе звонит твой жених, переживает, наверное. Что ты делаешь? Сбрасываешь! Очень хорошо. Перестань, пожалуйста! Я так больше не могу! У тебя свадьба, с Димой, ты же его любишь, не так ли? — Зачем ты так? — у Алина ком в горле подпирал. На грани того, чтобы заплакать. — У меня тоже есть жизнь. Я люблю Олю, понимаешь? Всё, это было в прошлом. Мы с тобой в прошлом. Всё давно закончилось. Ты это закончила. Ты мне сказала, что не хочешь замуж. Я принял. Отпустил тебя. Теперь ты приходишь сюда, с кольцом на пальце. Выходишь замуж за другого, и что я должен сделать? Что ты ждёшь от меня? Алине стало и больно, и хотелось кричать. Она видела тоже только боль и горечь в его глазах. Поняла, как сильно его ранила, и теперь, он неосознанно ранит в ответ. Невыносимо слушать это, его «люблю Олю» добило. Она пошла на принцип, на конфликт. Не могла смириться! — Ничего. Ты прав. Я люблю Диму, ты Олю. Я выхожу замуж. Всё в прошлом. И правда не понимаю, зачем пришла. Это было ошибкой! — Вот и прекрасно! Я очень рад! Желаю Вам счастья и долгой совместной жизни! — Спасибо! И Вас самой чистой любви! — Благодарю! — Отлично! — Замечательно! — Всего хорошего! — Пока! Они яростно смотрели друг другу в глаза. Это была тяжёлая перепалка. Словно соревновались, кто сильнее уколит, ударит. Алина вышла, сильно хлопнув дверью. Так бывает, что два человека, которые любят друг друга больше всего, просто не справляются. С обстоятельствами, с чувствами, с болью. И ранят друг друга, в минуту намеренно, но в целом, нечаянно, не со зла.