Дикий лёд

Алина ворвалась в свой номер. Вся пылала злобой на Даню. Не может смириться с его грубостью в моменте. Она же пришла искренне. Просто хотела его увидеть. Зачем он так жёстко осадил её? В голове много вопросов. Хорошо, она принимает правила игры. Если их отношения сводятся к такому формату, ладно, так тому и быть. Назло, не позволит ему узнать, что это как-то зацепило её. Нет уж, он не увидит её уязвимой больше. Только зачем это ей? Что она хочет кому-то доказать? Даниил Маркович прав в своих претензиях. Алина сделала выбор три года назад. Неважно, чем она мотивировала его. Ей казалось, что она поступает правильно, была так уверенна в этом. Желая ему счастья, сейчас это кажется абсолютной глупостью. Хотя, тогда и в правду она не была готова к этим отношениям. Хорошо быть умным опосля. Легко рассуждать и утверждать про очевидность тех, или иных решений, событий, их последствия. Только мы люди, прежде всего, и проживая реальность, не можем заглянуть в будущее, принимая разного рода решения. Нам они кажутся правильными, и дать верную оценку возможно только по прошествию времени. Так не всегда, порою, многие вещи очевидны изначально, если у Вас присутствует хоть капля критического ума, но всё, что касается души, сердца, к сожалению, к этому не относится. Слово «ум», даже не стоит ставить в одно предложение, наверное. Похоже, для неё настал такой момент. Пришло время понять, к чему пришла, этого ли хотела. И важнее всего, готова ли идти дальше, согласившись с тем, что есть, или надо вновь совершить крутой поворот? Следующий день стал настоящим испытанием для Алины. За завтраком, они с Даниилом даже не смотрели в сторону друг друга. Сегодня он уже начал ходить потихоньку. Видимо, всё обошлось, там действительно ничего серьёзного. Так много смешалось внутри. Алина успевает и злиться, и переживать за него, и ненавидеть, и любить, и при этом всём делать вид, что ей абсолютно всё равно. Её это якобы не волнует, хотя так хочется знать, что с ногой, не болит ли. Даниил тоже просто игнорировал Алину. Он не может так больше. Это никогда не закончится, если каждый раз они будут продолжать общаться, быть в жизнях друг друга. Ужасней всего то, что расстались они любя. Не так обидно, если чувства одного угасли, или отношения просто исчерпали себя, как то, что они закончились, не успев толком начаться. Где оба любили друг друга, а он даже был готов связать с ней свою жизнь. Именно поэтому, тут отпускай не отпускай, как ни старайся, но им не может быть всё равно. Они не могут не ревновать, или не реагировать. Во время утреннего льда, затем хореографии, растяжки, ничего не менялось, совсем. Напряжение между ними чувствовалось в воздухе. Перед вечерней тренировкой, Даня хотел поговорить с Этери, решить как то вопрос с их совместной работой. Пока никого нет, они обсудили всё в тренерской. — Слушай, у меня есть просьба. — Да, конечно, что случилось? — развернулась к нему Этери, сев на край стола, скрестила руки, готовая выслушать. — Я по поводу Алины, — поджал нижнюю губу Даня. — Так, слушаю, — наклонила набок голову, на лице появилась заинтересованная улыбка. — Я понимаю, что это важно для тебя, для штаба в целом, и я сказал, что возмусь за это, но… — Этери сразу догадалась, к чему он клонит, хотела избавить от неудобства и вынужденных объяснений. — Не продолжай, я поняла. Всё нормально. Я изначально считала это плохой идеей, ты не должен. Тем более, вчера мы неплохо с ней поработали. Я возьму это на себя, — с лёгкостью произнесла она. Даня наконец смог выдохнуть. — Спасибо. Я бы хотел ограничить с ней контакт, насколько это возможно, — он хотел бы, чтобы Этери как то этому поспособствовала. — Между вами что-то произошло? Ты весь день в облаках летаешь, — решила напрямую спросить, чтобы не ходить вокруг да около. — Ну можно и так сказать, — иронизировал Даня, с грустной улыбкой. — Расшифруй, не поняла, — засмеялась Этери, отрицательно махая головой. — Да вчера неудачно поговрили. Или удачно, уже и не знаю. Ты была права, и я тоже чувствовал, что нужно быть честным с самим с собой, и Олей. Она вновь зашла, а я не сдержался, правда. Не было больше сил. Мы повздорили. Я ей сказал, что так не может больше продолжаться, к чему это всё, зачем она приходит и что хочет… — тяжело вздохнул Даниил, окунаясь в это вновь. Остановился на секунду. — Она что-то ответила? — Этери было интересно услышать слова Алины. — Не знает, говорит. Просто хотела меня увидеть. — Интересно… — Да что тут интересного? Я правда не понимаю. Она же сама меня бросила. — Ну не совсем так… — А как? — недоумевал Даня. — Ну не забывай, это было три года назад, ей было всего девятнадцать, ты бросился делать ей предложение. Да, формально она тебе отказала, но и ты несся на всех парах. — Её отец был против, я просто хотел, чтобы и он, и Алина понимали, насколько для меня это было серьёзно. — Мне кажется, ты перестарался тогда. — Да какая разница? Это уже не важно. Она сделала свой выбор. Тем более, она точно любит этого Диму. Сама мне вчера сказала, — отмахнулся рукой Даниил Маркович. Устал. Уже хочет покончить с этим всем. — Что, вот прямо так и сказала? Из ниоткуда, говорит «Я люблю Диму»? — рассмеялась Тутберидзе. — Да, говорит, что я люблю Олю, она Диму, вот, выходит замуж, всё в прошлом. Короче, не хочу это обсуждать, — нахмурил он брови. — Что? А ну стой, подожди. А про Олю она зачем сказала? — Этери слушала это всё, как какой-то сериал. Уже запуталась что к чему. — Я просто ей до этого на эмоциях выдал, что люблю Олю, — пробурчал Даня. — Хах, Боже, жалко я этого не слышала. Никогда не думала, что это так интересно, — смеялась во всю. — Этери, вот я тебе тут рассказываю, а ты ржёшь? Это не смешно, — уже и сам заулыбался Даня от хохота Тутберидзе. — Прости, прости, просто это правда смешно. Если серьёзно, то не знаю. Если подумать, чисто женской логикой, то может девочка просто хотела, чтобы ты отрицал. — Что именно? — Может она это всё громко, специально повторила, чтобы ты остановил её, и сказал, что не любишь никакую Олю, а только её, — Даниил завис на секуну, осознавая сказанное. — Что? Ты серьёзно? Сначала мне говоришь, чтобы я определился, а теперь, подстрекаешь? Ты издеваешься? — Даня вошёл в ступор. — Ладно-ладно, прости. Всё правильно. Это так, ляпнула, не подумав, — Этери прекрыла рот рукой. — Нет, всё, с меня хватит. Я не хочу гадать, что она имела ввиду, что хотела сказать, оправдывать. От неё не было инициативы. Получается, я просто давил на неё. Если бы она тогда действительно меня любила, хоть капельку, давно бы уже что-то сказала прямо, если бы реально хотела. Что это за игры? Меня это больше не касается, не моё дело. У неё есть жених. У меня есть Оля. Мне надо заботиться о ней. — Да, ты прав, тут нечего добавить, — внезапный стук в дверь. — Можно? — заглянула Алина с вещами. Даниил сразу отвернулся. — Да, конечно, чего спрашиваешь, проходи, — отетила Этери. — Да не знаю, как то не могу привыкнуть пока, — немного зажалась она. — Ничего, привыкнешь, — улыбнулась Тутберидзе. Алина прошла. — Ладно, я пошёл, увидимся на льду, — внезапно сказал Даниил, и похромал к выходу, умышленно не замечая её. — Да, давай, — ответила Этери. Алина, краем глаза, не могла не обратить внимания на него, хромающего к двери. — А вы не знаете, как нога Даниила Марковича? — спросила она у Тутберидзе, как только он вышел из тренерской. — Да вроде бы нормально, а что? — увидев её глаза, которым правда было не всё равно, Этери действительно склонялась внутренне к своей версии. Даниилу не понять женскую мотивацию. А вот она очень хорошо понимала. — Нет, ничего, просто интересно, — холодно оборонялась. Лучшее, что можно сделать — просто обесценить. Убрать важность. — Просто? А почему сама не спросишь? — Да так, у нас, в последнее время, общение не лучшим образом складывается. — Понятно, ну с ногой всё хорошо, ничего серьёзного, не переживай, — судя по тому, как было неловко Алине, Этери не хотела на неё давить как-то. Она, бедная, уже покраснела вся. — Да я и не переживаю. Говорю же, просто интересно, — надевая коньки, пожала плечами. — Ну да, ну да. Ладно, пойдём, уже пора вечернего льда. Буду теперь я с тобой, в основном, работать. — Да? — на лице появилась небольшая растерянность. Пришлось быстро осознать, что больше они не работают с Даней. — Что? Не рада? — это рассмешило Этери. — Нет, что вы. Конечно, здорово, то есть. Я только за. — Вот и отлично, пошли, — Этери хлопнула её по плечу. Почему то в глубине души, она ей очень сопереживала. То ли видела себя в ней. Но Алина ей была близка. Наверное, даже больше, чем прежде до этого. Этери прямо хотелось её поддержать. Даниил пока ещё не выходит на лёд. Будет работать с тренерской бровки. Алина, как и полагается, не отходила от Этери. Они работали, над уже поставленными Даниилом программами. Им всё равно приходилось подъезжать к нему, для уточнения. Этери во время работы, обычно, всегда с ним и Дудаковым в плотном контакте. Даня придерживается своего решению. Хоть Алина, буквально стоит вплотную к нему, даже не смотрит в её сторону. Её нет. Она не может не замечать этой огромной стены между ними. Только сейчас главное работа, не до этого. Как только тренировка закончилась, он сразу ушёл в тренерскую. Алина обратила на это внимание. В этот раз это ощущается как-то по другому. Словно он отказался от неё, только уже по настоящему. Полное безразличие. Похоже, Даниил Маркович правда устал. Алина шла по коридору вместе с Этери. Похоже, они теперь много времени будут вместе проводить. — Всё нормально? — спросила она, видя её поникшее лицо, витание где-то в облаках. — Да, конечно, — тихо, безразлично ответила. — Может есть какие-то вопросы, или не поняла чего-то, ты говори, ладно? — Нет-нет, как раз всё ясно. Спасибо большое. — Смотри, как знаешь, — улыбнулась ей Тутберидзе. Алина зашла за вещами, когда Даниил, как раз уходил, они почти столкнулись, но он, не сказав ей ни слова, направился к выходу с катка. Она не понимает, что происходит. Это и ранит, и задевает. Пока держится. Забрав вещи, попрощавшись с Этери, без настроение, хочет уже пойти к себе, лечь. Тяжёлый день. Вышла на улицу, и слышит, в стороне какой-то женский голос, и внезапно окликает её. — Алина! Она сначала не поняла откуда, но повернув голову влево, увидела Олю, которая с искренней улыбкой на лице, приближается к ней, желает обняться. Оцепенела. Глаза полезли на лоб. За Олей стоял Даниил, который однозначно не был в восторге от этой встречи. На его лице тоже была растерянность. Оля, про них с Алиной, совершенно не в курсе. Даня не успел остановить её. Ведь ей очень нравится Алина, они неплохие приятели. Оля, с большой искренностью, обняла Алину, крепко обхватив руками, та даже не успела ничего сказать. Даниил увидел перекошенное лицо Алины, которая не до конца осознала происходящее, тоже неспеша решил подойти. Разговор уже неизбежен. — Оля… — с нервным смехом, еле выдавила из себя Алина, находясь в полном ступоре. Они закончили обниматься, Паутова вся светилась. Так рада была её видеть. — Ну а кто же! Привет! — широко улыбалась. — Привет, а ты как здесь? — недоумевала Алина. — Да вот, соскучилась по этому мистеру, — Оля прижала к себе Даню, заглянув ему в глаза. В тоне её голоса была нежность, она произнесла эти слова очень игриво. Алину чуть не стошнило от этой картины. Да, знать одно, но видеть совсем другое. Это невыносимо. Даня никогда не видел Алину и Диму в качестве пары, своими глазами. Алине повезло меньше. Ей буквально физически стало плохо. — Понятно, — сухо ответила она, потому что уже нельзя было так долго молчать. — Ну рассказывай, как ты, что ты? Стой! Это что, кольцо? — Оля была вся на эмоциях, безумолку говорила. Увидев кольцо, схватила руку Алины, чтобы посмотреть. Вся светилась. — Да, — Алина немного ошалела от напора. Она всегда хорошо относилась к Оле, но именно сейчас, страшно отторгала. — Боже, какое красивое! Выходишь замуж? — с щенячьим восторгом спросила она. — Да, — робко, поджав губы сказала Алина. Даня опустил голову. Тяжело это слушать. — Ты знал? — посмотрев на него, спросила Оля. — Ну… — ему было жутко неловко. — И молчал?! Как ты мог? — в шутку ругала его, ударив по плечу. Алина сейчас провалится под землю. Хотелось не быть. — Я его знаю? — игралась интонацией Оля. — Ну… — Так кто же он? — Алина не может отойти. Онемела словно. — Дмитрий Воронков, — вместо неё, из тишины, утрированно выдал Даня. Алина растерянно посмотрела на него, что он делает? В этом было много скрытой агрессии. — Да ты что? Это тот, который хоккеист? — Оля была такой жизнерадостной. — Да, — поджав нижнюю губу, ответила Алина. Уже вся красная. — Так это всё-таки правда… Вот это да! О Вас столько слухов ходило. Поздравляю тебя от всей души! — Оля ведёт себя, как и должен вести себя любой нормальный человек в такой ситуации. Она не знала о них, поэтому, не сдерживает ни эмоций, ни реакций, ни слов. Проявляет открыто чувства к Дане, и открытое сердце к Алине. — Спасибо, — скромно поблагодарила. Скорее, это они ведут себя очень странно. Зажато. — А как он сделал предложение? А, и чего скрываете? Я в инсте не видела фоток, — слишком много любопытства. Но она ведь журналист, не удивительно. — Да так, на Мальдивах. А фото пока не выставляли, не решилась ещё на публичность, — когда Даня услышал про Мальдивы, сразу вспомнил ту ночь в отеле. Пока девочки говорили, окунулся на секунду в тот день. Как они искренне мечтали. — Как романтично! Здорово! Стой, так а когда свадьба? — Ой, пока не знаю, но Дима уже рвётся усиленно к подготовке, — Даниил не мог больше этого слушать. Уши вяли, мечтал по скорей уйти. — Какой он у тебя! Если что, знай, я бы сняла эксклюзивчик, — подмигнула Алине Оля. — Да, буду иметь виду, спасибо, — побыстрее стралась уже разделаться, и сбежать. — Ох, нам надо как нибудь всем вместе собраться. Да, дорогой? — вновь посмотрела на Даниила. — Да, конечно, отличная идея, — через силу, выдавил Даниил Маркович, с жутко натянутой улыбкой. — Будет здорово, посидим, отметим. Договорились? — Да, как нибудь можно. Думаю, Дима будет только за, — Алина тоже старалась маскироваться за притворной улыбкой, но это было так притворно. Совсем не умеет врать. На самом деле, стоял ком в горле. Еле держалась. — Отлично, договорились. Ладно, мы пойдём, буду залечивать моего страдальца, — пошутила Паутова, погладив Даню по щеке. — Да ладно, никакой я не страдалец, уже всё хорошо, — отвечал он, чтобы хоть как то сгладить. — Была очень рада тебе увидеть, Алина. Красотка, цветёшь и пахнешь, — восхищалась Оля. — Спасибо, я тоже была очень рада увидеться, — эти слова ей очень тяжело дались. — Мы пошли тогда, пока, — попрощалась Оля, Даня просто молчал. — Пока-пока, — Паутова поцеловала Алину в щёчку. Как только они развернулись уходить, Алина тяжело выдохнула. Ждала, пока они ещё дальше отойдут. Немного осталось. Держалась. Но как только они окончательно ушли, согнулась, присев. Не понимает, как выдержала это. Хотелось отпустить себя, и начать реветь прямо здесь. Глаза её были уже на мокром месте. Делала глубокий вдох, выдох. Внезапно подошла Этери, она наблюдала за ними какое-то время со стороны. При выходе заметила, стало интересно. — А ну стой. Только не здесь! Схватила Алину за руку. Подняла её. Повела за собой. Она даже не сопротивлялась, молча поддалась. Не было сил. Они пришли в беседку у воды. Сели, чтобы их никто не видел. Алина не сдерживалась, слёзы сами катились. Этери просто молча сидела рядом, ждала. Дала ей время, чтобы облегчить боль, пусть поплачет. — Ну что? — после нескольких минут в тишине, спросила Алину. — Всё хорошо, — пыталась выдавить, вытирая слёзы, успокаиваясь, но звучало комично. — Ты сама то в это веришь? — рассмеялась Этери, а за ней и Заги следом. — Ну, а что ещё остаётся? — Хах, да, что тут скажешь. Поделишься? Может легче станет. — Даже не знаю, у меня у самой нет ответов, не знаю, чем делиться. — Хорошо, давай тогда так. Чего плачешь? — Вы же видели, — махнула рукой. — Видела, — утвердительно кивнула Этери. Пауза. — Ну вот, — вновь замолчали. — То есть плачешь, потому что у Даниила Марковича девушка? — наклонила набок голову Этери. — Не совсем так. Вернее, я не знаю, чего плачу! Это глупо, я понимаю. Выгляжу, как дура. Я понимаю, что он имеет право делать, что хочет, с кем хочет. Уже три года прошло. Как это глупо, — ругала себя Алина. Хваталась за голову. — Это нормально, что ревнуешь. — Я не ревную, — полностью отрицала. Её боль и слёзы выглядят глупо, если брать каждую вещь отдельно. Это всё в комплексе. Слишком много всего перемешалось. — А что ты делаешь? — Не знаю! — Понятно, — Алина злилась, Этери это казалось забавным. Она очень точно умеет задавать вопросы. — Просто… Раньше, не знаю. Он всё равно был рядом, понимаете? — активно жестикулировала. — Не совсем, — Этери смотрела перед собой, держась обеими руками за лавку. — Да, мы не были вместе, расстались, но я чувствовала его, он был рядом, буквально, всегда. — А сейчас? — А сейчас оборвалось. Я не ощущаю его. Он как будто не со мной. Он оставил меня. Отказался. Я не понимаю. — Алин, ты замуж выходишь, вообще то. — Да знаю я, знаю, но это другое! — Больно? — Я не думала, что будет так больно действительно лишиться его. Это… — Ты всё ешё его любишь? — Нет, я не знаю, не могу ответить… — Потому что? — Потому что, если я скажу себе это, если поверю, если опять… В общем, нет, не могу. Нет. — Но это нормально, я уверенна, что и он тоже любит тебя. — Нет-нет. Это точно не так. Я слишком его обидела тогда. — Алина, он взрослый мужчина. Ты не могла никак его обидеть. Ты была не готова выходить замуж. Имела на это право. — Я понимаю, но вы не знаете, не видели его глаз тогда. Я разбила ему сердце. — Да, это так. Ему было очень тяжело. — Я знаю. Мне было ещё труднее. Вы не представляете. Это был адский период. Я тогда… не важно, в общем, — Алина то заводится, то сдаётся. — Что будешь делать? — Ничего. А что тут сделаешь? Он прав. Да, мне очень больно, но я ничего не могу сделать. Он отказался, окончательно. Это всё. Теперь это точно прошлое. Надо жить дальше, впереди свадьба. Всё хорошо, — неспеша уговаривала себя. — Точно? — Да, точно. — Ладно, поняла. Но я тебе вот что скажу. Это совсем не моё дело. Но если вдруг, до того, как пойдёшь под венец, если поймёшь, что не любишь Диму. Если вдруг почувствуешь, не бойся отменить всё. Прошу тебя, не бойся. Поверь, нет худшего наказания, чем жить с человеком, который тебя не любит. Это ад. По началу, не будет заметно, но со временем, ты сделаешь его самым несчастным. Не поступай так с собой и с ним. Поверь моему опыту. К сожалению, я очень хорошо знаю, что это такое. Не надо. Ты всё ещё молода. В жизни можно переиграть всё что угодно, и не раз, но никогда не соглашайся ни на что, вопреки внутреннему голосу. Слушай себя, ладно? — Да, конечно. Я бы хотела, чтобы вы были на свадьбе. Придёте? — улыбнулась Алина, переключив тему. — Ну куда же я денусь. Приду, — увидела улыбку в ответ. — Можно я Вас обниму? — Ну давай. Алине был этот разговор крайне важен, так нужен. Этери, как всегда, оказалась в нужном месте, в нужное время. Алину переполняли чувства. В том числе, и благодарность ей. Они посидели в тишине ещё немного. Алина пришла в себя. Поднялась. — Этери Георгиевна, спасибо Вам огромное, что выслушали. Мне правда стало легче. — Да не за что, — пожала плечами Этери. Алина поняла, что надо отпускать. Он отпустил. И она должна. Принять, двигаться дальше. Жить. Так не может продолжаться. Она хочет, чтобы он был счастлив. По крайней мере, убедила себя в этом на сегодня.