Игра в подкидного

Это Себастьяну нравилось, когда его хозяева имеют изможденный, а лучше откровенно заморенный вид — тогда стоящий рядом с ними демонический слуга вдвойне выигрывал статью. Клоду же никогда не хотелось бы услышать, как про его подопечного говорят: «В чем душа держится» — а ну как в самом деле бесценный предмет контракта не удержится в слабенькой оболочке? И тю-тю, прости-прощай, не обессудь и не поминай лихом, Клод, но ты остался без обеда. Душа — все-таки предмет, наукой ни с какого конца не изученный, и чем и как прочно она скрепляется с телом, до конца не ясно даже демонам. А обстоятельный Фаустус предпочитал перебдить, нежели недобдить, и предотвратить, нежели не отвратить, поэтому голодная осада принципов Фантомхайва вскоре была снята. — Прошу вас в знак примирения принять от меня торт. Клод знал, чем подкупить своего нового владельца. Стряпня выглядела аппетитно и, как и всё, что выходило из рук Фаустуса, основательно. Пятиярусный торт темно-шоколадного цвета, декорированный зелеными веточками и живыми алыми розами, занявший едва ли не весь обеденный стол, манил к себе. Завороженный волшебным зрелищем, Сиэль не дыша приблизился к шедевру. Клод, как истинный бес-искуситель, вложил вилку в его протянутую руку и повязал белоснежную салфетку вокруг шеи. Наконец Сиэль решился глубоко вдохнуть воздух. Он занес столовый прибор над пузатым боком торта и приготовился испытать очередной гастрономический экстаз. Насаженный на серебряные зубья вилки кусочек лакомства отправился в вожделеющий рот, и… Граф Фантомхайв застыл в ужасе, боясь двинуть челюстью. На языке ощущался совершенно незнакомый, но определенно не подходящий к слову «торт» вкус. Адские сера и жупел, приправленные кайенским перцем, и то не сумели бы образовать такое послевкусие. — Что это? — обращая глаза, на которые навернулись слезы, к автору кулинарной ловушки, прошептал он с набитым ртом. Фаустус самодовольно поклонился, как дирижер после виртуозного исполнения сложной фуги: — Печеночный торт с чесноком по-вестфальски. Не правда ли, пальчики оближешь? Ешьте сколько угодно, господин, у меня на кухне припасен еще один такой же. В небесной вышине, не слышимый никому, прогрохотал удар грома — это буря неумолимого Рока собиралась над Клодом Фаустусом, демоном-дворецким. Это была последняя капля. В тот миг граф Сиэль Фантомхайв, Цепной пес королевы и Гроза преступного мира, дал себе вторую в жизни страшную нерушимую клятву отомстить. И в отличие от первой, он собирался ее исполнить без проволочек и милосердия. Впрочем, сначала он пошел по пути наименьшего сопротивления — прямо предложил Фаустусу покинуть поместье Фантомхайв без права возвращения. Клод внимательно выслушал и дал отрицательный ответ. — Но почему «нет»?! — шипел граф. Фаустус пригладил волосы: — Я в некотором роде несу за вас ответственность в отсутствие вашего постоянного дворецкого. И пока он не вернется на свой пост и я не сдам вас и дом ему под опись, я не могу уйти. Но если вы хотите, вызывайте Михаэлиса. Не исключено, что он вообще откажется от контракта, после того как вы прогнали его с глаз долой. Он самолюбивая штучка, однако на уговоры пожалобнее обычно поддается. Зовем Себастьяна? Чтобы он пришел, ухмыльнулся, начал издеваться, говорить, что без него, видно, Сиэлю и жизнь не мила и что никто кроме него с ним не справляется? Скорее ад замерзнет, чем Фантомхайв позволит такому произойти! Клод, чертова тварь, знал, за какие ниточки дернуть. Придется держать оборону без посторонней помощи. — Еще торта, господин? Открыв рот и проглотив кусок, что словно каленое железо жег его рот, молодой лорд скрепил свою страшную клятву.