Сила крови

      Все, кто находился в комнате, затаили дыхание. Акэнатен был настороже. К такому нельзя было подготовиться. Его задача — защищать, направлять и подчиняться. Он знал, что его господин упрям и по-своему раздражает, но также Бог был умен, и соображал, что делать в любой ситуации. Акэнатен доверял ему, только беспокоился за безопасность. Атон тоже доверял своему другу, но своевольничать никогда ему не позволял.       Настал тот самый долгожданный момент истины, все ждали реакции Бастиана на посох. Напряжение постепенно росло. Бог взял оружие в руки, посох засиял ярким, тёплым светом. Энергия, что таилась в этом артефакте столько лет, проявилась наружу. Перед «Атоном» появился чей-то силуэт. Вспышка продлилась недолго. Присутствующие переглянулись, в комнате было тихо. Уаджит и Нехбет подоспели как раз к моменту вспышки. Никто не решался спросить, всё ли нормально с Богом. Сам Бастиан вёл себя как ни в чём не бывало.       — Ну, взял посох, а где, собственно, эффект? — спросил Бас, — Я ничего не почувствовал.       — Невозможно. Как… Почему… Что, черт возьми, происходит?! — Сет был в ярости, такого никто не ожидал. — Всё должно было встать на свои места!       — Эм… Бастиан, а где посох? Он же только что был в твоей руке, а сейчас его и след простыл. — Уаджит начала нервничать, немного поразмыслив добавила, — У нас больше нечем возвращать память ушедшего Бога…       Все разом замолчали. Бастиан был словно под надзором. Пять пар глаз уставилась на него борясь с желанием спросить всё. Может он притворяется, или же действительно этого оказалось недостаточно? Нет, он точно не притворялся, его взгляд не изменился. Акэнатен мог предположить, что Бастиан вспомнил лишь малую часть, где казни не было. Но тогда бы он назвал каждого по имени. Теперь всё внимание было приковано к руке Баса. Куда мог исчезнуть посох, и почему? Ответ мог знать только владелец, но и он ничего не понял. Анубис всё это время молчал, обдумывая сие происшествие:       — Когда я был подле Осириса, то он всегда прятал свое оружие внутрь себя. То есть, его меч становился частью его самого. Бастиану нужно научиться призывать посох. Если он попытается сделать так, как ему говорят, то есть вероятность, что он вспомнит и свою настоящую сущность.       — А это мысль, — поддержал его Акэнатен, — вы с Сетом тоже ведь можете так, или я не прав? Нам, помощникам, такого не дано.       — Мы можем научить его призывать посох по своей воле, но не могу обещать, что всё получится, — Сет обвёл Бастиана с головы до ног, — кажется, этот путь будет не из лёгких. Ты готов, Атон?       — Полагаюсь на вас. — Акэнатен был краток, ему не хотелось, чтобы в важный момент Атон сплоховал. Не хотелось снова терять друга.       Бастиан прекрасно понимал, чего добиваются его друзья, но дать то, чего они так хотят, не мог. Все эти воспоминания не воспринимались им как настоящие. Вера в прошлое его друзей была настолько сильна, что он не хотел их разочаровывать. Лучшим решением он посчитал промолчать про неудачное слияние его с посохом. Но он ощутил, что «частица Атона» вернулась на своё место.       — Итак, смотри внимательнее. Первым делом тебе нужно сосредоточиться и понять, для какой цели ты призываешь своё оружие, — Анубис решил взять Бастиана под своё крыло, так как он самый терпеливый и невозмутимый из Богов, — например, если ты вступаешь в схватку с врагом, то тебе важно почувствовать будто ты его держишь его в руке. Представь, как из неё вырывается свет, он сгущается, и посох становится для тебя осязаемым.       Бог продемонстрировал так со своим оружием. Фиолетовые искры вовсю собирались, и в руках Анубиса появился посох. Сет и Акэнатен наблюдали за действиями Богов, лишь бы они не учудили чего-нибудь раскрывающего присутствие Бога Солнца. Нехбет была снаружи, патрулировала с воздуха во избежание появления подчинённых Атума. Уаджит осталась с Богом Солнца как ещё один наставник. «Атон» старался изо всех сил, но у него никак не получалось. Он виновато посмотрел на Анубиса, у того на лице не читалось ни единой эмоции. «Удивительно. У него и правда железное терпение.» — восхитился Бас.       — Не страшно, если с первого раза у тебя ничего не получается. Будем тренироваться и дальше, пока не покажутся хотя бы пару искр, — успокоила «Атона», Уаджит, — Может быть ты даже вспомнишь детство, тогда ты точно также переживал. Всё будет в порядке.       — Спасибо, Богиня Уаджит, ваша поддержка очень много значит для меня. — Бастиан вздохнул с облегчением. Может ему стоит расслабиться, чтобы магия сработала, и всем станет легче?       Акэнатен подошёл к Богу, положив свою руку ему на плечо, так он выразил свою поддержку. Слова были не нужны, ведь они прекрасно понимают друг друга без них. Бастиан подумал, что если его сила заключается в вере людей к нему. Если попробовать возродить их веру, может ли прежняя сила вернуться к Атону? Бастиан решил выйти наружу, выйти к солнцу, чтобы поразмышлять о дальнейших планах наступления. Акэнатен вызвался вместе с ним, но тот отказался от сопровождения. Помощник остался с Божествами. Было не по себе от мысли, что Атон ушёл один, на улицу, где его могут увидеть и что угодно с ним сделать. Ему даже защищаться нечем, магия ведь не проявилась. Уаджит тоже забеспокоилась, но показывать этого не стала. Сет и Анубис оживлённо обсуждали тактику «возрождения» сил. Может хотя бы Нехбет увидит, что Атон вышел, и проследит за ним?       Боги напрасно беспокоились, через несколько минут пришёл Бог Солнца целый и невредимый. Уаджит и Акэнатен с облегчением выдохнули. Они боялись, что кто-то из Богов Эннеады лично придёт за ним. И этого, к счастью, пока не произошло. Бастиан приготовился ещё раз призвать посох, на этот раз помочь захотел Сет:       — Теперь давай со мной. Я расскажу тебе о своём представлении, как появляется оружие.

***

      Хатхор сжалась в ожидании удара. От её «отца» можно было ждать что угодно. То он ласков, то строг. В любой момент его настроение может смениться на жестокость. Атум — страшный Бог. Непредсказуемый. Даже Осирис побаивался, несмотря на его благосклонность в ситуации с Сетом. А Хатхор было ещё страшнее. Её пытали, заставляли рассказывать все тайны Атона.       — Так и будешь молчать? Милая моя Хатхор, ты же понимаешь, что от меня ничего нельзя скрыть. Не строй из себя невинную. — продолжал давить на неё Атум. Он догадывался, куда попадёт эта маленькая безделушка, но его забавляла реакция Богини Любви.       Девушка смотрела на него во все глаза, пытаясь угадать следующий шаг. Этот Бог любил ещё и пошутить над всеми, что доставляло неудобство в некоторых сферах их жизни. Откуда ни возьмись появился Гор. Хатхор тут же прижалась к нему.       — Что случилось, Хати? Атум снова пристаёт к тебе с напоминаниями об Атоне? — он сощурил глаза, — С тебя хватит, Атум, ты же видишь как это причиняет ей боль, так почему же продолжаешь давить на старые раны?       Атум закатил глаза.       — А помнишь ли ты, Гор, почему она выбрала тебя? Кто подсказал ей, что правильно, а что нет? Кто исправил её больную душу?       — Полагаю, что вы, достопочтенный Атум. Но наша память, она никуда не исчезает. Это наше наказание за бессмертие. Мы не люди, жизнь не коротка, чтобы всё забыть. — заступался за всех, Гор. Он был самым честным из всех, но из-за отца — Осириса — ему пришлось выбрать сторону, которую он не считал за справедливость. Гор как и Хатхор — был жертвой обстоятельств между двумя людьми.       — И это говорит мне тот, у кого самого имеются проблемы в семье. Не учи своего создателя, Гор, тебе не понять устройство этой иерархии. Ты ещё слишком молод для этого.       На лице Гора показались желваки. Он едва сдерживал себя, чтобы не ударить Атума за такие слова. Он всё понимал, Исида готовила его как следующего наследника после Атума, в тайне от самого Бога-демиурга. Для неё Гор больше подходил на роль все-правящего Бога. «Она моя мать, я понимаю такое её поведение. Видно, что она жалеет о своём выборе, в отличие от отца и старается всеми силами сместить его.» — как-то задумался Гор. Он всегда думал, что бы ни произошло, всегда примет сторону матери, даже если та окажется не права. Перед ним стояла Хатхор, одарив своей милой улыбкой. В неё невозможно было не влюбиться, но выбрала она Бога Солнца. Гор не был сильно привязан к Богине Любви, но его тянуло к ней какой-то неизвестной силой. Противиться этому он не мог, что-то мешало.       — Бросаешь мне вызов, Гор? Будь по-твоему, только после поражения не беги сразу к Исиде, иначе все будут считать тебя маменькиным сынком. — Атум был невыносим, терпеть такое его поведение было сложно, Гор сдерживался из последних сил.       Внезапно они ощутили всплеск мощной энергии. Хатхор сразу поняла что к чему. Сейчас им с Гором нужно было скорее уходить, пока Атум не начал крушить всё на своём пути. Гор испытующе смотрел на Бог-демиурга, ждал, когда тот, наконец, поймёт, что осталось совсем немного и его правлению придёт конец. Атум также испытывал его. Они могли бы стоять так вечно, но Хатхор потянула руку Гора к себе, тем самым говоря, что им пора бежать и как можно скорее.       — Так значит действовали за моей спиной… Что-ж, не ждите от меня чего-то более щадящего. Я вас жалеть не буду. Отныне вы отправитесь вслед за этим недо-богом. — в руках Атума появилась энергетическая сфера, становясь всё больше и больше. Он хотел заключить в эту тюрьму обоих, но Хатхор оказалась быстрее, и они с Гором исчезли, отчего Атум грозно взревел.       — Я всё равно найду вас всех! Я знаю, что вы прячете моего брата, приведите его ко мне, или через несколько часов пески проникнут в легкие людей! Жертв ведь никто не хочет, или я не прав?! Так что живо отдайте моего брата мне и никто не пострадает. — с этими словами он вызвал песчаную бурю, грозясь похоронить в ней всех предателей.