Орден Насмешливого Чардрева

С сестрой они помирились утром следующего дня. Еще до завтрака Бенджен заглянул в комнаты сестры. Лианна встретила его хмуро и холодно, но мальчишка по-северному прямо сразу извинился за свое вчерашнее поведение. Он признался сестре, что все-таки попытался последовать примеру Лонмаута и, пока Лия смотрела на короля и принца, осушил цельный кубок вина. К сожалению, оно оказалось слишком крепким, а порция слишком большой для самого младшего из Старков. Бен почти моментально опьянел и почти не соображал, что именно он говорит. Сестренка, разумеется, пофырчала для порядка, но очень быстро сменила гнев на милость и не только простила Бенджена, но и сама повинилась перед ним за то, что вылила ему на голову вино. Разумеется, он немедленно заверил Лианну, что не держит на нее зла, и таким образом дружба и мир были восстановлены. В гостиный чертог они отправились вместе, готовые сообща принять гнев лорда-отца за недостойное поведение накануне. Но обошлось без малейшей выволочки, отец ограничился лишь несколькими строгими взглядами, причем даже больше печальными, чем обвинительными. Объяснение этому было самое простое: глава Великого дома Старков на пиру сам упился до такого состояния, что покинуть зал Ста Очагов и добраться до своей постели смог лишь с помощью слуг. Из-за этого присущее Хранителю Севера чувство справедливости не позволило ему ругать детей за то, что сам он совершил в еще более неприглядной форме. Вместе с отцом до потери сознания надрался и Брандон, так что единственным Старком, достойно покинувшим пир, был Тихий Волк. Бенджен, правда, никак не мог вспомнить, как и когда он это сделал, а спрашивать не решился: Эддард, по обыкновению, сидел за столом тихо и скромно, лишь изредка приглушенным голосом о чем-то спрашивал Бента, от которого получал столь же неразличимый ответ. А после завтрака мальчишке стало не до этого: начался полноценный турнирный день и надо было исполнять обязанности оруженосца Брандона, которому выпало провести свои предварительные бои в первый же день. А вместе с этим очень хотелось поглазеть на то, как будут биться другие рыцари. Конечно, турнир в Риверране был совсем свежим впечатлением, но по своей пышности и представительности он не шел ни в какое сравнение с Харренхольским. И хоть юный северянин относился с ироническим снисхождением к привычке южан приукрашивать все, что возможно и невозможно, в начавшемся состязании он чувствовал неподдельные мощь и размах, и настоящую мужскую доблесть, точно такую же, как в более простых и скромных состязаниях, время от времени проводимых на Севере. И потому всерьез опасался за своего брата и господина, пребывавшего с утра не в лучшем виде. К счастью, опасения оказались излишними. Через силу навернув яичницу с беконом, а затем запив ее сначала большим количеством чистой колодезной воды, а потом огуречным рассолом, брат с остервенением предался физическим упражнением, выгнав из себя вместе с потом все похмелье. К первому своему бою он был трезв, как доблестный воин перед лицом своего лорда. И с первой же попытки могучим ударом вынес из седла какого-то мелкого рыцаря из Простора, на свою беду оказавшегося соперником Молодого Вожака с Севера. Почти так же легко он одержал победы и в остальных пяти поединках, в результате чего вышел в финальные бои из своей группы с первого места, собрав немалую долю одобрения публики. Впрочем, не сказать, чтобы очень большую: зрители-простолюдины были почти целиком с Речных земель и северян они не шибко жаловали. Да и южные лорды и леди не были щедры на восторги искусству воинов из-за Перешейка. В свою очередь, Брандону было мало дела до того, что думают о нем южане, а Бенджену и подавно. А вот чувство причастности к победам брата приятно щекотало внутри. Любимцем же публики в этот день стал принц Рейгар Таргариен. В черных доспехах, украшенных большими красными рубинами, и с гребнем в виде распростершего крылья и изогнувшего шею дракона на шлеме, он также выбил из седла всех шестерых своих соперников по группе и даже затратил на это две или три сшибки меньше, чем наследник Великого дома Старков. Простолюдины и благородные, взрослые и дети, мужчины и женщины неистово кричали и рукоплескали. К удивлению Бенджена, смотревшего два последних боя Принца-Дракона из ложи Старков, самое горячее участие в этом принимала и Лианна. Если в первый раз эмоции сестры он списал на случайность, то во второй не удержался от вопроса: - Чего это ты так радуешься? - А что, нельзя? – фыркнула Лианна. - Да пожалуйста. Только я правда не понимаю, почему? Неужели из-за вчерашней песни? - Из-за песни, - подтвердила Волчья девчонка. А потом добавила: - И не только. При этом она скосила глаза в сторону отца, давая понять, что не хочет давать честный ответ при посторонних. Бенджен слегка кивнул, в свою очередь давая понять, что уловил недосказанное. А потом почти сразу же забыл об этом, отвлеченный происходящим на ристалище. Все-таки день был невероятно богат на яркие впечатления. Достижение принца Рейгара превзойти было невозможно, но можно было повторить. Кроме Брандона Старка это сумели сделать еще девять воинов, так что чистых победителей было одиннадцать человек. В остальных группах даже победитель отведал горечь поражения, что, впрочем, по мнению Бенджена, делало только слаще вкус победы. К сожалению, проверить на практике эту идею не получилось. В решающем бою за второе место в группе, дающее право продолжать борьбу за победу в турнире, лорд Эддард Старк сошелся со своим тезкой из дома Старых Эрлеров. Три первых сшибки не выявили победителя, а в четвертой, говоря словами Бента Ролллинга, к Нэду пришел песец. Позже друг рассказал, что «Песец и Сын Песца» пришёл к его всаднику после боя. Зайдя в палатку, лорд Эддард Эрлер обратился к побежденному с такими словами: - Лорд Старк, я пришел сюда не для того, чтобы лгать, будто бы не хотел победить: это было бы позором для меня и унизительно для вас. Я пришел, чтобы сказать о том, что сожалею, что вы выбыли из борьбы. Я был бы рад, если бы дальше продолжили турнир мы оба, но, к сожалению, это было невозможно. Продолжить борьбу мог только один из нас, и я сделал все, чтобы этим человеком стал я. - Вы все правильно сделали, лорд Эрлер, - ответил Тихий Волк. – В бою должен побеждать лучший, а не тот, чей титул значимее. Возможно, на юге кто-то считает иначе, но на Севере было и будет именно так. Я не желаю вам победы в этом турнире только потому, что желаю ее своему брату. Но я буду счастлив, если его противником в финальном поединке станете именно вы. В этот момент сообразительный Бент поднес лордам кубки с вином, северяне их сдвинули, потом выпили и расстались в самых лучших чувствах. Бенджен не мог не проникнуться высокими помыслами от такого рассказа, но все же был огорчен, что брат выбыл из турнира так рано. Лианна эти его чувства полностью разделяла. К сожалению, первое место в группе Нэда, не проиграв ни одного боя, занял лорд Джон Графтон из Долины по прозвищу Суровый Джон. Это прозвище потомок Чаячьих Королей заслужил, проведя несколько успешных походов против диких обитателей Лунных Гор. Настолько успешных, что, по словам Элберта Аррена, с недавних пор, отбивая атаки дикарей на свои деревни, их жители стали выкрикивать: «Ждите Джона Графтона!» Ну а сам Суровый Джон оказался не только умелым командиром, но и прекрасным поединщиком, заслуженно продолжившим сражаться за победу. Вообще, успех праздновали многие известные Бенджену воины, как северяне, так и жители Речных земель, среди которых были лорд Вальдер Бризен и его младший сын, Дроссель, уже не межевой рыцарь, а гвардеец дома Маллистеров, Стальной Еж и молодой, да ранний лорд Отцельт Слоззер, запомнившийся мальчишке своими победами в Риверране. Кроме того, дальше прошли некоторые из тех, кого Бен раньше никогда не видел, но немало о них слышал, например, рыцари Королевской гвардии Барристан Отважный и Эртур Дейн, ее лорд-командующий Герольд Хайтауэр, глава дома Ройсов из Рунного Камня лорд Корвин Ройс, по прозвищу Рунный Корвин, признанный как «Первое Копье Долины», межевой рыцарь Эвариста Карт из Простора по прозвищу «Сьер Задира» и глава дома Траунов из Кер-Иса лорд Ирвайн, гордо носящий прозвище «Первый из Фенеков», поскольку именно этот зверек украшал герб дома. Насчет последнего всезнающий Бент сообщил, что за глаза членов этого дома называют «Утопленцами», поскольку когда-то очень давно Трауны породнились с морским народом и теперь чуть ли не каждый ребенок в этом доме рождается с синеватым отливом кожи. Лианна тут заметила, что от связи с морскими добра не жди, и рассказала про дом Тартов, в котором порой рождаются проклятые дети. Роллинг признался, что этой легенды он никогда не слышал, и стал допытываться, откуда о ней узнала Лия. Бенджен уже приготовился выслушать еще одну сногсшибательную историю, на которые сестренка была большая затейница, но все оказалось до зевоты просто: эту сказку ей рассказал лорд Роберт Баратеон. Там, где определяются победители, всегда появляются побежденные. Большинство участников первого дня турнира оказались именно в их числе, ведь в каждой группе было по семь благородных воинов, а по окончании групповых боев за победу продолжали бороться лишь двое. И среди неудачников было немало тех, кто был Бенджену хорошо известен. Если говорить о северянах, то выбыли такие известные бойцы, как лорд Хозер Амбер по прозвищу «Смерть шлюхам», сьер Эльмар Гвар, лорд Бент Эрлер, брат главы дома из Мшистых Камней и лорд Ларенс Хорнвуд. Его брат Эррольд тоже выбыл, но это никого не удивило: он слыл бойцом довольно средним. Из свиты Хранителя Севера дальше прошел только один сьер Эльм Хелдна. До последнего держался Хорст Гримм, но в решающем бою, как и Нэд, уступил противнику, правда, не в четвертой сшибке, а аж в шестой. Что же касается южан, то из борьбы выбыли властелины Дорна и Простора, принц Доран Мартелл и лорд Мейс Тайрелл. Выбыл и лорд Киван Ланнистер, зато прошел дальше его брат Тиггет. Третий брат, лорд Герион, должен был сражаться на следующий день. Из всех Фреев, выезжавших на ристалище, право продолжать борьбу заслужил один лишь лорд Хостин, а из всех Хайтауэров – только Бейлор Яркая Улыбка. Удивительно, но выбыли из борьбы большинство хозяев турнира: все четыре сына властелина Харренхолла и королевский гвардеец сьер Освелл. Остался лишь сьер Оскар из побочной линии, да назавтра еще могли попытать счастье его сын Томмен и Уолтер-младший. Возможно, кого-то из важных персон Бенджен позабыл в суете дня: за всеми не уследишь, тем более значительную часть времени он провел на ристалище, помогая Брандону. Но тех, кто был причастен к появлению Рыцаря Насмешливого Чардрева мальчишка из виду не упустил. Сьер Боремунд и сьер Септан Блаунт оба прошли дальше со вторых мест в своих группах. Открывалка из борьбы выбыл, но одержал не одну, а целых две победы. Сначала одолел лорденыша из дома Роджерсов, что в штормовых землях, а потом сбил наземь пожилого рыцаря из Западных земель. Неожиданно для Бена эта победа лорда Римана вызвала раздражение у Хранителя Севера. Настолько сильное, что лорд-отец от души треснул кулаком по подлокотнику своего кресла, отчего оно жалобно заскрипело. - Вот же старый упрямец! Знает же, что с копьем он не лучше быка на льду. Но лезет, лезет… - Ты его знаешь, отец? – тут же спросила любопытная Лианна. - Еще бы мне его не знать. Сьер Титос Клигэйн из Новых Клигэйнов по прозвищу Пес-рыцарь. Его знает каждый, кто воевал на войне Девятигрошевых Королей. - Пес-рыцарь, - фыркнула девушка. – Звучит не очень-то красиво. Бенджен увидел, что отец нахмурился, слова дочери явно пришлись ему не по нраву. Мальчишка приготовился, что сейчас сестра получит выволочку, это было очень некстати, но предотвратить это не было возможности. Спасти Лию могло только чудо, и это чудо произошло. Лорд Рикард неожиданно мягко, но с явной горчинкой произнес: - Мне казалось, Лианна, что ты давно усвоила, что многое в этой жизни совсем не то, чем кажется. - Конечно, я знаю об этом, лорд-отец. Но что может заставить человека назвать себя Псом? Меня это удивляет. - А разве меня не называют Старым Волком? Это тебя не удивляет? А то, что я ношу это прозвище с гордостью? - Но это же совсем другое, отец… - Почему? Девушка смешалась. - Потому что волк, тем более лютоволк, благородное животное: свободное, смелое, гордое… А пес… - А пес – животное верное. Да и смелости ему тоже не занимать. Защищая своего хозяина, он может сражаться с хищником, который намного сильнее его. Сражаться до самой смерти, но не отступить. - Да, я слышала про такие случаи, лорд-отец. Но это бывает редко. Неужели этому рыцарю было достаточно такого слуха, чтобы назваться? - Этому рыцарю не нужны были никакие слухи. Его отец был псарем у лорда Титоса Ланнистера, отца нынешнего Хранителя Запада. Кстати, в честь своего господина он и называл старшего сына Титосом. - Псарем? – не сдержал удивления Брандон. – Как же сын псаря у Ланнистеров смог стать рыцарем? - Однажды лорд Титос отправился на охоту, и на свою беду, сначала оторвался от остальных ее участников, а потом выехал прямо на медведицу с детенышами. Старший брат не выдержал и присвистнул. Бенджен его отлично понял, он и сам непроизвольно открыл рот от удивления. Неожиданно налететь на самку с выводком это худшее, что может случиться с охотником. Материнский инстинкт в этой ситуации забивает все остальное, зверь сражается за свое потомство, не думая о себе, и тут уж если не убьешь, то погибнешь. Часто бывало и так, что гибли все: и самка, и охотники. - Ого, - оценил ситуацию лорд Роберт Баратеон. Его бои по жребию легли на второй день турнира, поэтому почти весь первый он проводил в ложе Старков, оставив младшего брата в гордом одиночестве. Как подозревал Бен, лорд Станнис от этого совершенно не страдал. - Милорд… простите… - Ты что-то хотел сказать, Бент? - Да, простите, что я позволил себе… - …заговорить, когда тебя не спрашивали, - докончил отец. – Прощаю. И спрашиваю: что ты хотел сказать? - У мейстера Гильдейна написано, что это была не медведица, а львица, милорд. К удивлению Бенджена Хранитель Севера расхохотался раскатистым смехом. Молодые Старки в полном составе и присоединившийся к ним штормовой лорд посмотрели на него с нескрываемым удивлением. - Молодец, Бент. Значит, читал Гильдейна не только детские рассказы? - «Пламя и кровь», милорд. - Молодец, - повторил лорд Рикард. – Но ты ведь читал не только его книги. Я знаю, твой лорд-отец заботится о том, чтобы его наследник получил всестороннее образование. Скажи мне, Бент, где на Вестеросе водятся львы? - В Дорне, милорд, - без запинки ответил Роллинг. – В Дорне и еще немного на юге Простора. - Да, на южном побережье они порой попадаются, - согласился Хранитель Севера. – А как ты думаешь, Бент, где именно охотился лорд Титос со своим псарем? В Дорне или на юге Простора? - Ох ты ж… - тихонько ойкнула сестрица. Она как никто другой умела замещать недостаток знаний здравым смыслом и уже поняла, куда клонит отец. Бен тоже понял. - Полагаю, что он охотился в своих владениях, милорд, - после короткой паузы ответил друг. – Он мог быть в гостях где угодно, но в гости не ездят со своими псарями и сворами. Ещё можно представить такое, будь эти земли вассалами Ланнистеров, но ни Дорн, ни юг Простора никогда не были под их властью. - Верно, - кивнул лорд Рикард. – Не были. И львицы никакой не было. Была медведица. - Не менее опасная, чем львица, - вставил свое слово тихоня Нэд. Отец молча кивнул, и Бенджен понимал: говорить тут не о чем, Эддард был полностью прав. - А зачем тогда этот мейстер писал про львицу? – скривился Бран. – Он что, не знал того, что наш Бент? Какой он после этого мейстер? - Не суди, - нахмурился Хранитель Севера. – Бент-то знал, а ты нет. - А для чего мне это знать? Я не мейстер, фолиантов не пишу, Титос Ланнистер мне никто, а его псарь и тем более. - Что ты несешь, Брандон, вихтов сюда в ложу? – отец не на шутку рассердился. – Что значит «для чего»? Ты – будущий Хранитель Севера и тебе предстоит иметь дело с Хранителем Запада, кем бы он ни был! - Кем бы он ни был, он точно не будет тем лордом Титосом Ланнистером, что повстречал на охоте медведицу, - хмыкнул брат. Лианна звонко рассмеялась и этот смех умиротворил начавшийся было скандал. Лорд Рикард ограничился ворчливым: - Им-то он не будет, но не зная истории Ланнистеров, ты не поймешь, что движет каждым из них. - Ну, если учить ее по Гильдейну, то я их точно не пойму, - постарался добавить шутливости Брандон. – Раз он поменял медведицу на львицу, он много чего еще мог заменить. - Это да, - подтвердил старший Старк. – Гильдейн много чего навыдумывал. Он сам про себя еще годов двадцать назад говорил, что его не интересуют точные даты, исторические закономерности, обычаи и достижения науки. Бенджен удивленно моргнул. Отец не станет лгать, но разве так можно? Сестра презрительно фыркнула. - Лорд Эддард, позвольте задать вопрос лорду Рикарду? - попросил хладнокровный Бент, всегда помнящий о своем месте и своей роли. – Лорд Рикард, позвольте мне задать вам вопрос? - Я уже утром разрешил тебе в ложе чувствовать себя лордом Роллингом, а не оруженосцем, - ответил Нэд. - Спрашивай, - кивнул отец. - Если все это его не интересует, тогда что же его интересует? - Война, тайные переговоры и заговоры, убийства, предательства, интриги и… - отец оборвал себя на полуслове, посмотрел на Лию и закончил. - И непристойные подробности. Девушка фыркнула с непередаваемым презрением. - Какой он после этого историк? - тихо произнес Бент Роллинг. - Никакой! – отрубил Брандон и добавил: – А вы, лорд-отец, нам еще его в пример приводили. - Я? Это когда же я приводил его в пример? – изумился Хранитель Севера. - Когда мы к Близнецам подъезжали. Помните, зашел разговор о принцессах, и вы сказали мне и лорду Роберту, что мейстер Гильдейн писал, что никогда принцесса не убегала из дома со влюбленным конюхом. Лия хихикнула и прикрыла рот ладошкой. - Хм… Не помню, но я вполне мог так сказать. Вот только ты разочаровываешь меня, Брандон. - Почему, лорд-отец? – нахмурился Молодой Вожак. - Потому что тут Гильдейну можно и нужно верить. Принцесса, сбежавшая со влюбленным конюхом… Это как раз то, что ему интересно. Будь уверен, он исследовал хроники на этот счет с таким же вниманием, с каким следопыт из лесных кланов идет по следу зверя в Волчьем лесу. Сестра снова фыркнула, и Бенджен ее понимал. Сравнить честного лесного охотника с книжным человеком, да еще и недобросовестным в своем деле, звучало как оскорбление. Но Хранитель Севера не обратил внимания на недовольство дочери и продолжил. - И не сомневайся, если бы он нашел хоть одну такую историю, то пересказал бы ее во всех подробностях… которых в хронике вовсе и не написано. Но раз такого рассказа у Гильдейна нет, то можно не сомневаться: ничего подобного не было и близко. Не убегали прекрасные принцессы с конюхами. Вот так-то! - А жаль… - вздохнула Лианна. - Что значит «жаль»? – снова нахмурился лорд Рикард. – Я надеюсь, у тебя нет на примете влюбленного конюха? - Он мне не нужен, - вздернула подбородок девушка. Бену это показалось забавным, но смешок он сдержал. - Я люблю лорда Роберта Баратеона и не собираюсь ни с кем никуда убегать. К тому же я не принцесса. Роберт придвинулся поближе к Лианне и взял ее правую ладошку в свои большие руки. Как раз то, что в подобных случаях рекомендовал этикет для официального жениха. - Твоя кровь не менее благородна, чем у почившей Элии из Мартелов Таргариен, - наставительно произнес отец. – Да и вообще в этой истории принцессу вполне можно заменить на обычную благородную леди. - Не нужно, - мотнула головой Лия. – Обыкновенная леди это не так романтично, как принцесса. - Романтично? – переспросил лорд Рикард. - Да. Это была бы прекрасная сказка. Или баллада. Ну правда же, лорд-отец. Последние слова были сказаны таким детским и умоляющим голосом, что лорд Роберт не смог сдержать улыбки, а Хранитель Севера окончательно размяк. - Какое ты все же еще дитя, Лианна. Именно сейчас такой настрой отца Бена очень радовал: чем больше лорд Рикард видит в Лианне ребенка, тем проще будет исполнить то, что они задумали на завтра. К сожалению, сестра таких простых истин не понимала и предсказуемо полезла доказывать, какая она взрослая. - Говорят, южные леди вздыхают над балладами и читают сказки и после двадцати годов, - парировала Волчья Девчонка. – Правда, леди Кейтилин? Тихонько сидевшая рядом с мужем жена Брандона была вынуждена прервать молчание. - Предосудительным это точно не считается, леди Лианна. Но южные леди умеют понимать разницу между жизнью и сказкой. Брандон улыбнулся, покрепче обнял супругу и прижал ее к себе. - Однако, лорд-отец, - Бенджен скорее хотел поменять тему и решил задать вопрос, который его очень интересовал. – Вы начали рассказывать о сьере Титосе Клигэйне, отец которого был псарем. - Да, что-то я совсем забыл, - согласился Хранитель Севера. – В общем, лорд Титос налетел на медведицу, которая живо расправилась с его лошадью и чуть не добила самого лорда. На его несчастье, рядом был один лишь псарь и три гончих. На его счастье, все они не пожалели себя ради его спасения. Гончих медведица растерзала, а псаря задрала до полусметри, но это дало время лорду Титосу встать на ноги и собраться с силами, после чего он медведицу завалил. Псаря потом лечил мейстер Утёса Кастерли, как самого повелителя. И вылечил, хоть и пришлось отрезать ногу по самый пах. - Ой… - сжалась Лианна. - Какой ужас, - выдохнула Кейтилин. – Он на всю жизнь остался калекой. - Это так, - подтвердил лорд Рикард. – Но лорд Титос достойно вознаградил его за преданность: посвятил в рыцари, наделил землей и одарил замком Старых Клигэйнов. Этот дом когда-то был весьма могущественен и известен, но все его члены погибли во время Завоевания. Не осталось даже дальних родственников, которые могли бы принять имя и получить признание. Ну а замок и земли, как в таких случаях происходит, перешли в собственность их сюзерена, то есть к Великому дому Ланнистеров. - Лорд Титос был щедр и поступил достойно, - тихо произнесла Лианна. Брандон задумчиво хмыкнул. - При таких условиях назвать свой дом Клигэйнами, пусть и Новыми – не лучшее решение со стороны этого человека. Слишком это вызывающе. - Ты прав, Брандон. Но этот псарь не был наглецом, тут другое. Изначально он выбирал название для своего дома между Хандерли и Папертонами (*). Лианна снова звонко расхохоталась, Кейтилин ее поддержала, лорд Роберт присоединился. Бенджен подавил смех, он же не девушка и не такой весельчак, как южанин, юноше-северянину лишний раз смеяться не пристало. Но это было неправильным решением: вместо смеха получился всхрюк. И даже невозмутимый Бент Роллинг хихикнул. А Эддард поинтересовался: - Это серьезно? - Сьер Титос не имел привычки врать. Во всяком случае, без важной причины, а тут ее не было. - Значит, это он сам тебе рассказал? – сделала вывод Лия. - Так оно и было. - Но почему же тогда все-таки Клигэйны? Отец промедлил с ответом, он словно внимательно рассматривал своих детей, а потом произнес: - Замок. Он произвел такое сильное впечатление на ставшего рыцарем псаря, что тот решил: этот замок вошел в историю под своим именем и должен таким и остаться. Поэтому он и сейчас называется замок Клигэйнов, а владеющий им дом – Новыми Клигэйнами. - А сьер Титос? – спросил Бенджен. На арене за это время успели пройти два поединка, но они были настолько скучными, что история необычного дома из Западных земель интересовала мальчишку намного больше. - Ему было уже двенадцать или тринадцать годов, когда это случилось. Естественно, мальчишка рос, как будущий псарь, а не рыцарь. Когда же его положение изменилось, то отец нанял сыновьям учителя, но время не обманешь. С копьем Титос всегда был плох, плох и сейчас. Зато к бою на мечах у него талант. Конечно, до сьера Барристана Селми или сьера Эртура Дейна ему далековато, но в первую полусотню лучших мечников королевства он, пожалуй, входит. - Полусотня это звучит не очень впечатляюще, - задумчиво произнес Бенджен. - Быть важнее, чем казаться. В любом случае, подвига у него не отнять: он сразил в бою самого Лиомонда Лашаре. Имя показалось мальчишке очень знакомым, но прежде чем он вспомнил, где его слышал, заговорил Нэд. - Лиомонд Лашаре? Владыка Битвы? - Точно, - подтвердил отец. – Именно так его и называли. - Но это же… один из Девятигрошовых королей, - ахнула Лианна. - Верно. - Так этот Пес-Рыцарь, получается, великий герой? - Ну, великий – не великий, а героем назвать его правильно. Он это заслужил. Сполна! - Тогда почему же про его подвиг ничего не говорят и ничего не пишут? - Было время – говорили. Но потом в Утесе Кастерли Улыбчивого Льва сменил Великий. И некоторые люди отца пришлись ему не по нраву. Те, кто не хотели подчинить свою волю новому правителю. Всю без остатка. - Южане, - с чувством произнес Брандон. – Прости, Роберт. - Да я уже привык, - подчеркнуто беспечно махнул рукой лорд Баратеон. Как показалось Бенджену, не совсем искренне. - Да, - кивнул лорд Рикард. – Не берите в обиду, лорд Роберт, но в ваших краях подобное происходит часто, а в наших почти никогда. Мы, Старки, правим свободными людьми и для нас это очень важно. Как говорил мой отец: Старки для Севера, а не Север для Старков. А ему это говорил его отец и так далее. Наверное, до самого Брандона Строителя, если не раньше. А лорд Тайвин с самой юности мечтал управлять своими вассалами, как безвольными слугами. Большинство приняло его правила. Кто-то восстал и был уничтожен, как Тарбеки и Рейны. А сьер Титос… Он выбрал верность и опалу. Он есть, но его как будто бы нет. Правда, лорд Тайвин приблизил к себе его старшего сына. Но если хотя бы половина того, что я слышал о сьере Григоре правда, то это будет позор дома Новых Клигэйнов. Такой же сильный позор, какой честью стал его отец. - Что он такого сделал? – заинтересовалась Лианна. - Я не хочу говорить об этом человеке, - отрезал отец. – Посмотрим лучше на ристалище. Мы и так пропустили уже несколько боев, а сейчас объявили лорда Паула фей Гёзеля. Чтобы пройти дальше ему надо победить, и он на это способен. - Лорд Паул знатный воин, - не покривил душой Бенджен, хорошо помнивший кряжистого бородача, известного своими схватками с одичалыми. – Но, лорд-отец, позвольте узнать, почему вас так огорчило поражение сьера Титоса, если известно, что он плох с копьем? - Да потому и огорчило, что это известно, - ответил Хранитель Севера. – Всем отлично известно, включая и его самого. И ни один благородный человек не осудил бы его, если бы он не стал участвовать в состязаниях, где у него нет шансов. Но… - Но? – переспросила Лианна, явно ожидая продолжения. - Но иногда он упрям, как баран. Вбил себе в голову, что его рыцарский долг выезжать с копьем, если уж он оказывается на турнире. И вот до сих пор свой долг исполняет, на радость таким как Риман Фрей. По совести хорек-то ведь никчемный боец, в настоящем сражении я предпочту иметь рядом одного сьера Титоса полусотне таких Фреев. Но сейчас это ничтожество наверняка пыжится от гордости: как же, сбил наземь самого Титоса Клигэйна. И, что самое противное, имеет на это полное право. Тьфу! Конечно, Хранитель Севера был слишком воспитан, чтобы плеваться в ложе, но изобразил плевок он весьма натурально. - Глаза мои на это бы не смотрели! - Знаешь, отец… - задумчиво произнесла Лианна, и у Бена по спине побежали мурашки от недоброго предчувствия. Неужели сестренка не сдержится? - Ты всегда учил нас, что справедливость рано или поздно восторжествует. А значит, лорд Риман Фрей не покинет Харренхолла с чувством победы. - Твои слова, Лия, да богам в уши, - ответил поговоркой лорд Рикард, но Волчья Девчонка не унималась. - А еще ты учил нас, что у богов нет рук кроме тех, что принадлежат людям. - Значит, в уши тем людям, что станут руками богов, - машинально ответил отец, все внимание которого было уже сосредоточено на мчащихся навстречу друг другу всадниках. А через несколько мгновений он радостно вскинул вверх правую руку со сжатым кулаком. - Браво, Паул! Победа! Знайте Север! Бенджен облегченно вздохнул: лорд фей Гёзель победил исключительно вовремя. * - в переводе на русский Гончевы и Щенковские