По наследству

      Инструкция: как совершить самый дурацкий поступок в своей жизни. 1. Потратьте все силы и доступные средства на поиски любимого человека, наймите частных детективов. 2. Найдите этого человека; например, на автостоянке возле дешёвого, грязного и откровенно криминального бара. 3. Вместо того чтоб броситься на шею любимому и всё объяснить, спросите, не мог бы он подвести вас до дома.       Мне постоянно казалось, что за мной следят. Я меняла места жительства, как перчатки, едва-едва удавалось поддерживать связь с сестрой. Сестра звала меня в заведение для «одарённых». Там впрямь было бы намного безопаснее, но я не могла запереть себя в четырёх стенах. Я должна была найти моего Росомаху. И нашла.       Логану не понравилась просьба, но он согласился, хотя ясно дал понять, до какой степени недоволен.       Всё было настолько глупо, что сейчас не верится.       Мы ехали по закоулкам Чикаго на тарахтящей и трясущейся машине. Создавалось впечатление, что эту колымагу отобрали у врагов в бою, причём не позднее, чем во Второй мировой войне.       Всю дорогу я не сводила с него взгляда, ждала, что он заинтересуется, возможно, спросит, не встречались ли мы раньше. Ведь Логан видел моё лицо уже после того, как потерял память. Вероятно, он меня не узнал без мертвенной бледности и остекленевших глаз. Если и уловил что-то знакомое, то решил, будто почудилось. Судя по табачному запаху, своим привычкам Логан не изменил. Крепкий же запах алкоголя для меня был чем-то новеньким, неприятным.       - Я - Кайла, - наконец, решила я представиться, устав от того, что водитель смотрит только на дорогу.       - Логан, - сухо отрекомендовался собеседник.       Одна-единственная фраза изменила бы всё. Стоило мне спросить: «Неужели ты не узнаёшь меня?», и он не упустил бы шанса, выспросил бы. Не исключено, что поверил бы. А потом? Некоторые мужчины и в твёрдой-то памяти злятся, когда на них вешают отцовство; человек с амнезией подавно не придёт в восторг. К тому же, Логану столько лет. Долгая жизнь, полная всевозможных знакомств, всевозможных людей. Женщин. Кто знает, сколько у него детей по всему миру разбросано? И даже если Логан захочет остаться со мной, с нами, ему это не принесёт радости, он попросту привяжет себя к чужой женщине из чувства долга. Ни я, ни ребёнок счастливее от этого тоже не станем.       - Зря Вы шатаетесь по таким местам, как тот бар, дамочка, - неожиданно решил поболтать спутник, - в Вашем-то положении.       - Это был исключительный случай. – Я постаралась выдавить улыбку. По-моему, даже получилось. – Я больше не стану.       Он удовлетворённо кивнул. Удовлетворённость была скорее формальной, чем искренней. Ему не было до моей персоны никакого дела, совсем.       Логан опять мельком глянул на меня и через секунду посмотрел снова, с удивлением.       - Эй, Вам плохо?       Я старалась не заплакать. Слёзы удавалось сдерживать. Но губы дрожали, я сжимала их, а они кривились.       - Не обращайте внимания, - всхлипнула я. Что-то тёплое и маленькое всё же скатилось по моей щеке. – Обычное дело для беременных. Глаза постоянно на мокром месте. Увижу грязный коврик, и тут же тянет поплакать.       Он выгнул одну бровь, покосился вниз, после чего своей ногой из-под моих ног отпихнул резиновый коврик, который действительно не блистал чистотой. Я тихо засмеялась. Смех сквозь слёзы. Забавно.       - Вы точно в порядке?       - О, в полном. Но если бы Вы потушили сигару…       - Вот чёрт! – выругался Логан. Курение было для него настолько обыденным действием, что иногда он попросту не замечал, что курит. Логан опустил стекло и выплюнул сигару на дорогу. – Почему Вы молчали раньше?       - Мне нравится запах сигар, я к нему привыкла.       - Ваш муж курит при Вас? – В его тоне не было одобрения, не было и большого интереса.       - У меня нет мужа.       Ещё один взгляд, беглый, вопросительный, не сильно любопытствующий. Что-то вроде: «А как же счастливый папаша?» Логан всем своим видом демонстрировал, что не ждёт ответа. Однако дождался.       - Отец ребёнка нас оставил.       - А. – Коротко, ясно, с едва уловимым неодобрением, в целом всё под тем же девизом «Не моё дело».       - Это не его вина, - поспешила добавить я. – Не его. Остановите, вот мой дом. Вернее, я снимаю здесь комнату.       - Вы поранились? – напоследок спросил Логан, кивнул на мою правую руку.       Ладонь была в крови.       Я изобразила удивление.       - Наверное, где-то поцарапалась. Ерунда. – Не говорить же ему, что я всю дорогу сжимала ладони с такой силой, что ногти глубоко впились в кожу. – Спасибо, что подвезли.       Он не сказал: «Пожалуйста», лишь выдал неопределённый жест, видимо, означавший: «Ладно уж, не за что, бывайте». И уехал.       Я опять взглянула на свою руку. Кровь-то была, но сами царапины затянулись.       Я зашла в дом – скромный одноэтажный коттедж, из тех, что внутри оказываются больше, чем кажутся снаружи. Миссис Байрон, хозяйка, весело поприветствовала, поинтересовалась, голодна ли я и не имею ли чего-либо против канадских булочек. Я хотела ответить, но разревелась, прижавшись спиной к стене и медленно сползая на пол, как героиня какой-нибудь мыльной оперы или душещипательной драмы. Только мне было не до показухи, честно.       Остаток дня и весь вечер добрая миссис Байрон отпаивала меня успокаивающим травяным чаем, уговаривала поесть и спрашивала, не позвать ли доктора. От доктора я отказывалась. Но ночью врача всё-таки пришлось вызвать – у меня начались преждевременные роды.