BURN IT DOWN

      Не успела я до конца распахнуть дверь, как девушки проскользнули мимо меня внутрь — Малия, очевидно, потому что не собиралась ждать, пока я выну ключи из скважины и уберу их в карман, а Лидия просто за компанию.       Ребята в лице Киры, Скотта, Стайлза и Лиама были на тренировке по лакроссу, поэтому именно Лидия привезла меня домой.       А ещё потому что никто из моих новоиспеченных друзей не собирался оставлять меня в одиночестве. — Слушайте, я правда благодарна вам за заботу, но вы теперь от меня вообще не отойдете? — я кинула ключи на тумбочку и прошла в коридор. — Ага, — бросила Малия, взлетая вверх по лестнице так, словно та была не преградой, а трамплином.       Лидия оказалась рядом со мной, на высоких шпильках она была совсем немного выше меня. — Как и всю неделю до этого, Джей, — кивнула она, поджав губы. — Тебе придётся это принять.       Ладони девушки легли мне на плечи и задали направление в сторону, в которой скрылась Малия — в мою комнату. — Смирись, дорогая.       Мы поднялись на второй этаж. Несмотря на морось волосы Лидии все ещё выглядели прекрасно — они рыжим водопадом падали на плечи и спину. Малия же, которой пришлось ждать нас во дворе, отжимала намокшие волосы. — Если ты хочешь, я могу помочь, — предложила я, намекая на свои силы саламандры.       Малия села на мою кровать, а рюкзак запустила в противоположную часть комнаты. — Без обид, Джей, но огонь все ещё наводит на меня ужас. — Тогда я принесу полотенце, — я кивнула и удалилась в ванную.       Чистые полотенца стопкой лежали на своём привычном месте — в ящике над стиральной машиной. Я взяла самое верхнее в руки и почувствовала от него приятный запах чего-то вроде малины со сливками.       Легко было представить, как Лидия и Джордан, точно семейная пара, спорят в супермаркете, какой порошок выбрать. Джордан естественно настаивает на лавандовом (потому что сколько себя помню, в доме родителей пахло именно так), а Лидия — на гиппоаллергенном, для цветных вещей и не оставляющем разводов.       Судя по стойкому запаху ягод, победила красотка Мартин.       Я вышла из ванной, и Малия быстро сократила между нами расстояние, забирая у меня полотенце. — Пахнет так… сладко, — сжимая его в руках, заключила она.       Я думала, что Лидия услышит это, но она даже ухом не повела. Вместо этого я заметила, как она открыла вкладку браузера и принялась что-то вводить в поиске.       Насколько мне помнилось, ноутбук был заблокирован и на нем стоял пароль. — Лидия, как ты… — М? — она даже не обернулась, только поправила рыжий локон. — А, ты о пароле, взломать который было в миллион раз проще, чем списки Благодетеля? — О нем самом, — я присела на кровать, следя за каждым движением девушки за ноутбуком.       Малия протерла волосы полотенцем и закинула его на дверь. — Знаю ли я, когда твой день рождения? Да. Знаю ли я, когда день рождения Джордана? Тоже да, — Лидия перечисляла эти вещи, будто это было сводкой прогноза погоды. — Знаю ли я ваш любимый фильм детства? Да. А название растений, что держала ваша мама? Определённо.       Лидия вполоборота повернулась к нам с Малией и накрутила прядь волос на палец. — Было около двухсот сорока возможных комбинаций. Половина отметается, потому что ты не из того типа людей, что ставят цифры в начало, ещё треть — потому что тебе семнадцать, а не семьдесят один. В общем, ты не оставила мне выбора! Из трех оставшихся вариантов со второго раза я попала в нужный.       Лидия крутанулась на стуле, вновь обращаясь к экрану ноутбука, на котором высветилась загрузка. — Прости, все время забываю, что дружу с гением, — мягко произнесла я. Лидия улыбнулась, но пожала плечами так, будто это ничего не значило.       Малия плюхнулась рядом со мной на кровать, разложив перед собой учебник и тетрадь с конспектами — судя по количеству красного маркера, по математике. — Лидия, что ты делаешь?       В открытом на ноутбуке окне я признала страницы из бестиария — одного из рук мистера Арджента, второго от моих родителей. — Я тут подумала, — Лидия цокнула языком. — Скильхи сожгли Неметон, священное дерево друидов, которое даровало им необычную силу за раз. И теперь Хранитель Неметона ищет их, чтобы наказать. И я подумала… что, если мы поможем Хранителю их найти? Наверняка он знает, что с ними делать. — Погоди, — Малия поворачалась на кровати, отвлекаясь от конспектов. — Ты хочешь попросить помощи у убийцы оборотней?       Лидия бросила на девушку строгий взгляд — настолько похожий на взгляд миссис Мартин, что на мгновение я почувствовала себя на уроке биологии. — У этого убийцы есть конкретная цель — наказать виновника, — произнесла Лидия таким тоном, будто это сильно меняло дело. — Он же тоже своего рода дух, верно? Что, если его вызвать?       Я нахмурилась. — Вызвать? Как «Пиковую даму» что ли?       Теперь нахмурилась Малия. И выглядела она так, словно усиленно пыталась отыскать что-то на задворках памяти. — Главная страшилка в лагере, — пояснила я. — Чтобы себя развлечь, дети вызывают её с помощью зеркала и карты. По легенде, она приходит, оставляя на полу кровавые следы, и убивает всех на своём пути.       Раньше это даже звучало страшно — я тряслась, как осиновый лист, едва ребята в лагере заговаривали об этом. Знала бы я тогда, что позже окажусь в реальном ужастике. — Зачем они вызывают её, если она пугает и убивает их? — непонимающе спросила Малия. У меня не было ответа лучше чем: — Экстрим, — я пожала плечами. — Наверно, им нравится чувствовать настолько сильные эмоции, которые заставляют больше ни о чем не думать.       Лидия обернулась к ноутбуку, быстро пролистывая страницы бестиария одну за одной. Никогда не понимала, как так быстро можно что-то увидеть. — Что ж, дети Бэйкон Хиллс точно этим не балуются, — мрачно хмыкнула Малия. — Экстрима им и здесь хватает.       Я бы посмеялась, если бы это не было так грустно.       Малия вернулась к своим заданиям, и спустя пару часов (о чем мне любезно извещали часы на тумбочке) с моей помощью ей удалось решить самостояльно целых пять квадратных уравнений. Оставшееся время я листала книги, что взяла у Дитона, а Лидия — оба бестиария, которые иногда она могла уже цитировать наизусть (прямо на древней латыни).       Ни дополнительной информации о Неметоне, ни о Хранителе не было. Иногда мне казалось, что Дитон выдумал это сам, а создатели этой литературы о таком даже не слышали. — Я устала, — повалившись на спину, сообщила Малия. Я сама зевнула, прикрывая рот ладонью. — Думаю, на сегодня хватит. — Нет! — внезапно громче, чем следовало, воскликнула Лидия. — Мы должны что-то найти. Я уверена, что что-то точно должно быть.       Я поднялась с кровати, убирая книгу в рюкзак, и подошла к Лидии. — Мы можем продолжить завтра.       Занавески закачались из-за ветра, вырвавшегося из тонкой щелки, которую оставляла форточка. На улице уже стемнело, и я видела отражения своей комнаты на стекле.       Лидия молчала, и я дотронулась до её плеча. — Лидия? Что-то не так? — Всё! Всё не так, Джей! — она хлопнула ладонями по столешнице и обернулась. В её глазах стояли слезы. Я думала, она продолжит кричать, но она понизила тон до шепота. — Я чувствую это… Что-то грядёт. Смерть, у неё горький привкус на языке, а все голоса в моей голове… Они просто кричат.       Я поежилась. Слова Лидии точно обдали меня ледяной водой с ног до головы. Мы все думали об одном. — Это Джей? Джей умрёт? — это была Малия. Она озвучила то, что я бы точно не смогла.       Лидия медленно кивнула, а её губы зашевелились, складывая слова: — Я не хочу потерять ещё одну подругу, — её плечи дрогнули, а подбородок задрожал. — Мне только семнадцать, а я похоронила стольких близких людей, что ещё несколько я не выдержу. Я больше не хочу оказываться на похоронах.       Я дёрнула плечом — но, скорее, механически, чем осознанно. Хотелось сесть куда-либо, чтобы сохранять равновесие, но ноги точно приросли к полу.       Мне не надо было быть банши, чтобы тоже чувствовать это — меня трясло изнутри, словно я схватилась за оголенный провод. — А я убила всю свою семью, обратившись в полнолуние.       Я знала, что Малия об этом сожалела (как минимум, об этом свидетельствовало то, что она на долгие 8 лет стала койотом), но я поежилась, когда её тон ни на секунду не дрогнул.       Лидия опустила взгляд вниз, но смотрела она не на ковёр, а куда-то сквозь него. Выглядела она так, будто хотела чем-то поделиться, но у неё не осталось на это сил. — Я закончу как моя бабушка — сойду с ума в психушке. — О Лидия!       Если когда-то давно я думала, будет ли правильным обнять её, то сейчас я ни секунды не медлила — я наклонилась к ней, образуя вокруг нее кольцо из рук. Малия присоединилась к нам, погладив Лидию по лопаткам.       Когда мы отстранились, глаза девушки выглядели красными, но тушь стойко держалась на своём месте. Я удивилась тому, как даже в момент апокалипсиса Лидия Мартин выглядела так, словно сошла с красной дорожки. — Спасибо, — она улыбнулась поджатыми губами. Едва ли ей стало легче: просто когда слезы заканчиваются, приходится решать, что делать дальше. — Сейчас вернусь.       Она вышла из комнаты и направилась в ванную. Я осела на стул и сцепила руки в замок. — Ты не умрёшь, Джей, — Малия положила мне ладонь на плечо. — Скотт этого не допустит. Стайлз говорил, что друзей надо защищать, а ты — друг. — Спасибо, Малия.       Девушка опустилась рядом со мной прямо на пол, как бы подтверждая свои слова: если мне будет нужно, она не сдвинется с места. — Ты ему нравишься, — она кивнула на фотографию, которую мы со Стайлзом сделали в фотобудке. Он целовал меня в щеку, а мои глаза горели огнём. — Стайлзу.       Я улыбнулась, но тут же сделала вид, мол, ничего особенного, хотя мне было очень приятно. — А он нравится тебе, — это был даже не вопрос. — Я слышу, как бьётся твоё сердце.       Сейчас трудно было сказать, из-за чего именно: из-за Стайлза или таким ощутимым чувством, что я умру. Я бы соврала, если бы сказала, что не думала об этом все те дни с тех пор, как Лидия пришла к порогу четы Стилински. — Ты же знаешь, что он приехал около получаса назад и сидит в джипе на улице? — Малия махнула головой в сторону окна. Я кивнула. — Как и предыдущие пять дней, — Стайлз не оставлял меня ни на секунду, лишь по вечерам передавая под конвой Джордана.       Я слышала, как в ванной лилась вода, и как Малия ворочала ногами по ковру. Она была такой прямой и настоящей, что поначалу меня это пугало, а потом начало восхищать.       С Малией было просто — она либо принимала тебя такой, какая ты есть, либо не принимала совсем. Она жила по законам этого дикого царства, и это мне в ней нравилось. — Малия? — позвала я. — Покажи своих парней в тиндере, давай выберем лучшего.

***

      Я подождала, пока девушки погрузились в машину Лидии и скрылись за поворотом. Только тогда я вышла к Стайлзу, который ковырялся в джипе. — Привет, — позвала я, привлекая внимание.       Стилински вынырнул из капота, сжимая в зубах рулон скотча. Он что-то пробурчал прямо с ним во рту, в чем я разобрала «секундочку», и снова наклонился вниз.       Я облокотилась о джип спиной, предполагая, что ожидание продлится долго. Однако спустя пару минут Стайлз оказался рядом со мной, вертя в руке какую-то запчасть. — Как думаешь, это было что-то важное? — он покосился на механизм с остатками скотча. Я вскинула одну бровь. — Могу предположить, что все составляющие машины важные. — О черт, — горестно вздохнул Стайлз и вернулся к капоту.       Скотч затрещал у него в руках, и спустя полмотка деталь оказалась на законном месте. В свете единственного фонаря я видела, как Стайлз захлопнул крышку и провел рукой по лбу, стирая несуществующий пот с лица. — Привет, — наконец он подошёл ко мне и оставил поцелуй на моей щеке, а затем взял моё лицо в свои ладони и покрыл поцелуями всё, начиная от кончика носа до лба. — Я соскучился. — Но прошло не больше трех часов, — улыбнулась я. — Мне бы хватило и получаса. Кстати, у меня кое-что есть для тебя, — Стайлз распахнул дверцу машины и потянулся к задним сидениям. Его задница засияла в проёме, пока он что-то доставал из рюкзака. — Вот, держи.       Он протянул мне коробку конфет с клубничным суфле — мои любимые. Пары штук внутри уже не было. — Ты после тренировки купил мне конфет?       Стайлз засунул руки в карманы штанов и перекатился с пяток на носки. — Просто подумал, что если мне сидеть здесь всю ночь, то конфеты бы скрасили ожидание.       Солнце уже как час назад скрылось за горизонтом, но Стайлз щурился так, будто оно светило ему в лицо. Это показалось мне таким знакомым, словно я наперёд знала, что он так поступит.       Раньше я думала, что люди влюбляются постепенно. Что каждая парочка проходит долгий путь от неловких намёков, взглядов, цветов до посиделок под звездами и знакомства с родителями.       Но у меня все было не так. Сначала он подвозил меня в школу, а потом я поняла, что не могу без этих глаз цвета крепкого чая. Вопрос «можем ли мы начать без Стайлза?» сменился на «а Стайлз будет?». — Ты же знаешь, что тебе не обязательно это делать? — я сложила руки на груди, прижимая к себе коробку конфет. Где-то вдалеке залаяла собака. — Я не оставлю тебя! — Стайлз крутанулся на пятках и взмахнул руками. — Только не сейчас. — И что ты сделаешь, если бестелесные злые духи, уничтожившие священное дерево, придут за мной? — скептически произнесла я. Слова подозрительно легко сорвались с языка, и лишь спустя время отозвались комком в животе.       Стайлз вновь залез в машину и вытащил оттуда биту. Его лицо просияло. — Могу ошибаться, но, — я расстопырила пальцы, и огонь тут же вспыхнул на конце каждого, — это чуточку эффективнее.       Стайлз насупился и закатил глаза. Собачий лай теперь послышался совсем близко, хотя на первый взгляд улица была пуста. — Тем более я не думаю, что если случится что-то плохое, — с трудом произнесла я, тряхнув рукой, отчего пламя тут же погасло, — что это поможет. — Плохое? — Стайлз вскинул руками, и бита полетела к ногам. — Джей, Лидия не предсказывает что-то плохое! Она предсказывает что-то устрашающее, фатальное и смертельное…       Стайлз запнулся: ему было также тяжело произнести это вслух, как и мне. Но стоя здесь, у его джипа посреди плохо освещенной улицы, я отыскала в себе немного храбрости и закончила: — Она предсказывает смерть.       Стайлз уронил подбородок себе на грудь и принялся разглядывать асфальт под ногами. Выглядел он так, будто был не в силах взглянуть на меня — точно я была воплощением произнесенных мной слов. — Четыре человека мертвы, Джей, — осторожно произнёс он. — Три друида тоже. Следующими будут две саламандры.       Он не сказал «и боюсь, что это будут Пэрриши», но оно и не требовалось. Слишком много совпадений для маленького города. — Именно, — ответил он. Я даже не поняла, что сказала это вслух. — Или ты знаешь других саламандр? — Нет, — я покачала головой.       Как же не хотелось признавать, что если бы их было больше, мне бы стало легче! Было бы так неправильно надеяться на их присутствие, но так страшно ожидать смерти. Бэйкон Хиллс был не таким большим городом, чтобы их можно было искать годами, но и не таким маленьким, чтобы это выяснить за час. — Хотя подожди, — я только успела отойти от джипа и сделать пару шагов по краю газона, как меня осенило.       Стайлз поднял на меня взгляд, в котором читался вопрос, а мысли закрутились в моей голове вихрем — я не успевала додумать одну, как тут же вторгалась вторая, третья, десятая.       Я скомандовала Стайлзу заводить джип и ехать в полицейский участок, а сама быстро села на пассажирское сидение. Нам и не надо было опрашивать всех жителей на принадлежность к сверхъестественному. Кое-кто уже сделал это за нас.       Кое-кто, кто представлялся Благодетелем. — Скотт и Кира сейчас подъедут, — сообщила я, убирая телефон от уха. — Лидия? — Они с Малией, Лиамом и Мейсоном поедут к Ардженту — оказалось, что тот в городе. Возможно, он что-то знает о тех, с кем мы имеем дело, — Стайлз, не сводя взгляда с дороги, показал мне экран мобильника.        На открытой фотографии из Фейсбука я успела рассмотреть мужчину средних лет — строгий, без тени улыбки, но с яркими светлыми глазами. Должно быть, мистер Арджент, о котором я так много слышала.       Мы доехали до полицейского участка в рекордные семь с половиной минут — почему-то только сейчас пришло осознание того, насколько это важно, точно от этого зависят жизни. А, может, и так. Моя уж точно.       Машина миссис МакКолл уже стояла во дворе, а сам Скотт с Кирой встретили нас внутри. Они тут же что-то начали говорить, но у меня в голове шумело так, что я не разбирала слов. Стайлз влетел в кабинет отца, как ураган, сметая все на своём пути под возмущенные крики шерифа Стилински. Я хотела войти следом, но чья-то рука остановила меня за плечо. — Что? — рявкнула я, не ожидая, что меня так прервут. Я чувствовала себя гоночной машиной, которую остановили на полном ходу. Джордан озадаченно взглянул меня, нахмурив брови. — Прости. — Что вы здесь делаете?       Я была той, кто настаивал на честности и прозрачности в стае, поэтому как бы я не хотела не вытягивать брата в это — это было невозможно. Мы с ним были также туго связаны, как Бэйкон Хиллс со сверхъестественным. — Мы хотели узнать о людях из списка благодетеля. Может, в нем есть кто-то вроде нас? Саламандры или даже ундина? — Я собирал по ним информацию ещё в прошлом году, — Джордан аккуратно потянул меня за кисть к своему рабочему месту и защелкал мышкой по вкладкам. — Вроде в биографии большинства ничего не было… — Но? — я заглянула в экран, и брат перевёл на меня взгляд. — Но были две девушки, — Джордан пару раз тыкнул на ярлыки, и принтер около его стола выдал несколько страниц с фотографиями и личными делами. — Джоанна МакЛафлин и Бри Леверетт. Одна за миллион, другая — за 250 тысяч.       Я взяла листы с лотка, и одновременно с братом мы уставились на них, будто эта бумага должна была дать нам все ответы. Даже при условии черно-белой печати я видела, что Джоанна была блондинкой с очень светлой кожей и двумя косами. Бри же была афроамериканкой с очень заразительной улыбкой и кудрявыми волосами. — Приводов не было, фотографии взяты из школьных альбомов, — продолжил Джордан. — Джоанна — сирота, дом её приёмных родителей сгорел пару лет назад. Она выжила, но лежала в больнице с ожогами. — Не похоже на саламандру, — покачала головой я. Раньше огонь меня обжигал, но чтобы оставлял волдыри — никогда. — Да, но учитывая, что её родители умирали в агонии, она отделалась ожогами, как если бы схватила горячий чайник, — Джордан поменял страницы местами и указал на фотографию Бри. — Леверетт. Перевелась из школы Канзаса в школу Девенфорт в прошлом году. — Далековато. Знаешь почему? — Не уверен, но возможно дело в том, что её парень сгорел заживо в её гараже, — Джордан взял листы и поднялся с места. От него пахло какой-то новой туалетной водой — могла поклясться, что чем-то, что определённо нравилось Лидии. — Полиция подозревала её, но обвинения были сняты, когда выяснилось, что этот тип бил своих предыдущих девушек. Полиция решила, что подставить ее — это была его месть ей.       Голова шла кругом от услышанного, а тем более — от того, что в кабинете шерифа придётся пересказать ребятам то, что я только что услышала.       Джордан распахнул передо мной дверь, и я вошла внутрь. Кира сидела на стульях напротив стола (на котором почему-то стояла шахматная доска, а на фигурах были ярлыки разного цвета), а Скотт подпирал стену рядом — оба выглядели устало. Я могла их понять — этот день будто длился вечно. — Пап, я не буду ждать этого отчёта! — Стайлз ругался у стола шерифа, размахивая руками с чем-то, подозрительно напоминающим список благодетеля. — Пока его сделают, моя потрясающая, ненаглядная, замечательная девушка может умереть!       Шериф Стилински устало вздохнул и потёр переносицу, а Скотт удивлённо заморгал, быстро кивая то на меня, то на Стайлза. Его вид человека, на которого обрушилось ведро ледяной воды, разделял только Джордан. — Вы… Вы что… с Джей встречаетесь? — Скотт, — Кира взглянула на него из-под опущенных ресниц. — Я говорила тебе об этом миллиард раз. — О, — только и произнёс Скотт и неловко осел рядом со своей девушкой. — Я не думал, что Стайлз на такое способен. — Эй! — возмутился Стилински, выступая вперёд, и замахал в воздухе листком бумаги. — Ты вообще слышал про сексуальную революцию? Секс победил!       Я не поняла, к чему он это сказал, но даже несмотря на усталость от сегодняшнего дня я вяло улыбнулась. Джордан вынырнул из-за моего плеча, на его таком знакомом лице была не менее знакомая эмоция: недоумение. Он хотел что-то сказать, но такое количество людей его остановило.       Стайлз оставался ночевать у меня множество раз, но, видимо, для Джордана пока что-то не объявлено в лоб — значит, не так. Не удивлюсь, если он думал, что мы трудимся над проектом по литературе.       Мне срочно нужно было отвести от этого внимание, выдержать ещё несколько минут этот взгляд Джордана было невозможно, и я приблизилась к столу. — Вы играете? — я кивнула на шахматную доску.       Шериф Стилински выровнял фигуры, которые были расставлены во всему полю, причем далеко не всегда попадая в клетки. — Немного. Ты тоже?       Я покачала головой. Мне показалось, что на ферзя был приклеен красный стикер с моим именем. — Не-а. Папа играл, — любое упоминание родителей невольно вызывало грустную улыбку. — Вы бы с ним подружились. Он был замечательным игроком.       Шериф Стилински поджал губы и кивнул мне с таким взглядом, что я сразу поняла — не я одна теряла близких. — Мне жаль, что мне не удалось с ним познакомиться, Джей, и я никогда не узнаю, каким игроком он был, но, — мужчина пронзительно взглянул на меня, а потом на Джордана, все ещё стоявшего у двери, и было в этом взгляде что-то от нашего папы, — я знаю, каких замечательных детей он вырастил.       Меня словно в грудь с кулака ударили. Слова были приятными, да и мне нравилось нравиться отцу своего парня, но что-то в них было таким, что вспороло почти заросшую рану.       Мне не хватало их, моих родителей. — У нас кое-что есть, — Джордан положил листы с личными делами на стол перед шерифом, а ещё сказал «нас», хотя я к этому не имела никакого отношения. А потом сжал мою ладонь так крепко, будто был намерен забрать всю мою боль себе.       Мне повезло, что он решил взять на себя инициативу рассказать обо всем, потому что у меня сил не осталось. Не так-то просто спать по ночам с осознанием, что твоя жизнь скоро оборвется. — Но это не доказывает, что эти девочки… саламандры, — отмахнулся шериф Стилински. — И мы не можем позвонить им с таким вопросом. — Почему нет? — Стайлз встрепенулся и запустил руку в волосы, что ежиком стояли на голове. — Это же по-любому должно что-то значить!       Я отошла от Джордана и села на сидение, а Кира наоборот поднялась и присоединилась к разговору. Я слышала их голоса, но сейчас они звучали сквозь толщу воды. Тот, что самый знакомый — это Джордана, взволнованный — Стайлза, женский — Киры, а самый ровный и хриплый — шерифа Стилински.       Скотт молча сидел рядом со мной, и на секунду я вспомнила сцену в больнице. Сейчас всё — и Хранитель, и замерзающий Лиам — казалось далёким сном. Голова стала тяжёлой, и я облокотилась о стену позади.       На какое-то время я заснула, но поняла я это лишь тогда, когда распахнула глаза, а ребята поменялись местами — теперь Стайлз был с шерифом за столом, Кира что-то искала в тумбочке, а Джордан листал телефонный справочник. — Так, хорошо, — я хлопнула себя ладонями по коленям и поднялась с места. — Мне нужна передышка.       Скотт понимающе кивнул, а шериф Стилински с громким выдохом провел рукой по лицу. Усталость давала о себе знать — это я видела по выражению лиц всех присутствующих.       Я собиралась выйти из тесного кабинета шерифа, для которого нас было слишком много, и спуститься вниз, к автоматам с едой. Едва моя рука коснулась дверной ручки, как позади раздался голос. — Стоп, что? Ты собираешься пойти туда одна?       Я развернулась вполоборота и заметила Стайлза, активно размахивающего руками: то в сторону двери, то вбок. — Я уже и кофе не могу без сопровождения выпить? — обиженно протянула я.       Скотт, до этого клевавший носом, быстро заморгал и вышел вперёд. Казалось, будто только слова Стайлза заставили его встрепенуться и вернуть концентрацию. — Джей, пожалуйста, — мягко начал он. — Мы просто хотим, чтобы все было хорошо.       Конечно, это же вечная классика Скотта МакКолла, истинного Альфы, который вечно пытается всех спасти, — подумала я. И сама удивилась, как желчно звучали эти слова в моей голове.       Должно быть, я все время и так находилась в таком страхе, что дрожали колени, а тело не могло спать дольше получаса за раз, просыпаясь от любого шороха. Когда каждый из ребят ещё и напоминал о моей неминуемой кончине, становилось совсем невыносимо.       Именно поэтому я промолчала. — Джей, — Стайлз вырулил из-за стола шерифа. — Вообще-то я просто волнуюсь!       Я видела, как он хотел подойти ближе, но Джордан опередил его. — Вставай в очередь, — ладони брата легли мне на плечи, и под этим конвоем я вышла за дверь.       Последнее, что я видела, — это лицо Стайлза, выглядывающее между створок жалюзи в кабинете.       Мы с Джорданом быстро преодолели отдел, по которому шныряли полицейские. Что тут сказать, работы у них было хоть отбавляй.       Какой-то блондин, которому на вид было не больше чем моему брату, в форме и папками подмышкой подошёл к Джордану что-то спросить, и тот быстро указал ему на что нужно обратить внимание — сколько я себя помнила, он не мог не помогать. Полицейский кивнул, принимая информацию, подмигнул мне и удалился к своему рабочему месту.       Джордан толкнул тяжёлые двери в коридор, пропуская меня вперёд. Если до этого — в кабинете шерифа и отделе — он выглядел спокойно (по крайней мере, казался таким), то сейчас его плечи напряжённо дернулись, и он сам вытянулся как струна. — Джо? — позвала я. — Всё в порядке? — М? — брат нахмурился и тут же тряхнул головой, сгоняя это выражение со своего лица. — Конечно.       Это была ложь. Я видела, как лопнула улыбка у него на лице.       Он пытался оставаться в моих глазах тем старшим братом, который защищал меня от соседских мальчишек. Тем братом, что после смерти родителей плакал так тихо, как только мог — лишь бы подыгрывать картинке, которую рисовал для маленькой Джей.       Картинке, что все будет хорошо. — Джо? — позвала я, лишь когда мы остановились у торгового автомата.       Джордан не повернулся и тыкал на нужные кнопки, комментируя каждое действие: — Латте, без сахара, без сиропа, с двойной порцией апельсиновой посыпки, — он сконцентрированно нажал на последнюю клавишу. — Верно?       Я кивнула, но, решив, что он мог не заметить, добавила: — Да. Ты помнишь.       Джордан улыбнулся краешком губ. Сам он пил чёрный американо без молока, без сахара, но с лимоном. Если бы я его не знала, то решила бы, что он серийный убийца и у него в подвале находятся трупы минимум половины пропавших когда-либо безвести жертв. — Такое забудешь.       Джордан достал из кармана монетки. Его руки так дрожали, что несколько из них упало на пол и покатилось по плитке.       Плохой звоночек — Джордан бывший военный и действующий помощник шерифа, у него никогда не дрожат руки.       Автомат издал знакомое урчание, и напиток полился в пластиковый стакан. Джордан напряжённо наблюдал за ним так, будто от того, за сколько ёмкость наполнится кофе, зависела его жизнь.       Я смотрела на его профиль и в очередной раз отметила то, что так часто любила выделять мама: мы чертовски похожи. Те же тонкие губы, чуть вздернутые носы, ясные глаза и оттопыренные уши. Разве что линия челюсти у него плавнее, а скулы выше.       Я перекатилась с пятки на носки и обратно и натянула рукава кофты на пальцы. — Лидия говорила о тебе, — решила поделиться я. — И что же?       Джордан обернулся на меня. Выглядел он устало, даже веки прикрывали глаза. — Что она от тебя без ума.       Это было не совсем правдой — Лидия не выражалась такими формулировками, но это же Джордан. Его невозможно не любить.       Я видела, как она смотрит на него, как нервничает и потирает кольца на пальцах, когда я говорю о нем, как в предвкушении звонит мне перед их свиданиями, и на том конце провода я слышу, как звенит её голос.       Раньше я и подумать не могла, что такая девушка, как Лидия Мартин, будет волноваться из-за парня. — Это неправда, — рассмеялся Джордан, а я наоборот активно закивала. — Если уж Лидия выходит по утрам из твоей комнаты такая довольная, то это точно так, — заметила я.       Губы Джордана растянулись в улыбке — такой, которую ты сначала сдерживаешь, а потом она берет над тобой верх. Брат рассмеялся, а потом сделал выпад в мою сторону и успел пощекотить меня по ребрам.       Я взвизгнула. — Ненавижу, когда ты так делаешь! — О, я знаю!       Джордан выставил руки в стороны, принявшись наступать, а я попятилась назад — точно в стену. Как и в детстве, он снова загнал меня в ловушку.       Он приближался сначала медленно, словно кошка, играющая с мышкой, а потом кинулся вперёд. — Джо, нет!       Я успела лишь заверищать, когда он поднял меня в воздух. Я трясла ногами, но, разумеется, бесполезно: из нас двоих именно Джордан жмёт четыре моих веса.       Мимо прошёл полицейский, мужчина средних лет с недельной щетиной. Он бросил на нас хмурый взгляд из-под своих густых бровей и свернул в правое крыло.       Джордан поставил меня на место и забрал мой кофе из автомата. — Спасибо, — я обхватила напиток руками.       Джордан принялся оформлять свой заказ — кофе для бездушных садистов. Несмотря на то, что он на меня не смотрел, я чётко знала эту эмоцию у него на лице: лоб морщится, губа закусывается, а взгляд бегает из стороны в сторону. — Ну же, — взмахнула я свободной рукой. — Спрашивай. — Что? О чем?       Джордан обернулся на меня и выглядел как мистер не-понимаю-что-здесь-происходит. Я закатила глаза. — О том, о чем просто вопит твоё лицо. — Джей, может, у меня просто лицо такое? — настаивал Джордан. — Между прочим, у тебя примерно такое же.       Я сложила руки на груди: меня удивляло, как в один момент он может быть взрослым большим братом, а потом ходить вокруг да около, как девчонки у кабинета своей школьной влюблённости. — Я говорю: спрашивай. — Ладно, — Джордан глубоко вздохнул. — Значит, вы со Стайлзом вместе? — Ага, — как можно более беззаботно отозвалась я и сделала глоток из стакана: отчасти потому что правда хотела пить, отчасти чтобы скрыть лицо, которое так и начинало заливать краской. — И он тебе нравится? — Ага.       Джордан на секунду замолчал, а потом сложил руки на груди подобно мне. — И мне не следует начинать тот самый разговор, который обычно проводят родители? — О нет! Определённо нет.       Начиная с моих шестнадцати лет, Джордан не трогал эту тему пестиков и тычинок. Он как настоящий старший брат просто покупал презервативы, которые подбрасывал мне в комод и рюкзак.       И сейчас брат испустил вздох облегчения, забирая свой чёрный кофе из автомата. Даже на расстоянии он пах горечью и тонкими нотками лимона.       Я сделала ещё один глоток и только сейчас поняла, насколько на самом деле устала. Не только этот день казался бесконечным, но и этот семестр.       Я зевнула, неаккуратно прикрывая рот локтем. — Устала? — в родном голосе раздались знакомые ноты беспокойства. — Я сейчас же отвезу тебя домой. — Нет, Джо, не стоит.       Я не остановилась, продолжая путь до кабинета шерифа, тем же шагом. И я, и Джордан шли так медленно, будто оба чувствовали, что за теми дверями находятся не ребята, а напоминание, что человек смертен.       Я уже хотела потянуть дверь за ручку, как ладонь брата легла мне на плечо. — Джей, то, что Стайлз сказал… о Лидии, предчувствии и остальном, — он сделал паузу, которая показалась мне вечностью. — Это правда?       Мне хотелось сказать, что нет. Хотелось сказать, что Стайлз преувеличивает, что Лидия ошибается — так бы поступила хорошая сестра. Так бы поступили все ребята. Они бы не заставили никого волноваться и пережили это в одиночку, но я не смогла.       Я поджала губы и выдохнула так тихо, что это было почти на той громкости, как звучали мои мысли: — Да, наверное.       Даже не смотря на брата, я спиной чувствовала, как каждая его мышца напрягается, а шестерёнки начинают вращаться в голове. — Джей, я этого не допущу.       Я медленно обернулась. В груди стояло поганое чувство, отравляющее внутренности. — Не думаю, что у тебя есть выбор.       Джордан не плакал, но его глаза были такими грустными, что моё сердце противно сжалось. Захотелось сделать что угодно, лишь бы никогда не видеть его в этом состоянии снова. — Джей, этого не может случиться, — сказал он. Если бы мы не были знакомы, я бы даже не услышала, как дрогнул его голос. — Лидия, должно быть, ошибается.       Джордан замолчал, не в силах подобрать слова, поэтому я постаралась закончить за него: — Почему? Потому что я твоя сестра? Потому что ты меня знаешь? — я судорожно втянула носом воздух. — К сожалению, так не работает, Джо.       Я хотела показать, что держусь, что мне совсем не страшно, но не смогла. Руки, сжимавшие стакан с кофе, дрожали так сильно, что если бы не крышка, все расплекалось. — Я этого не допущу.       Джордан одной своей тёплой ладонью накрыл две мои.       Я знала, что это неправда. Ложь во благо — самый губительный вид лжи, потому что заставляет довериться ему. Но сейчас я добровольно позволила себе обмануться — мне самой нужен был кто-то, кто скажет, что все хорошо.       И я спросила самое глупое, что можно было спросить: — Обещаешь?       И Джордан ответил самое глупое, что можно было ответить: — Обещаю.