BURN IT DOWN

      Мне пришлось провести в больнице четыре дня, и тянулись они как вечность.       Конечно, мне нравилось законно не ходить на учёбу и просыпаться по собственному желанию, а не по будильнику, но вместе с тем я чувствовала, что мои руки связаны.       Я боялась, что если что-то произойдёт, я буду слишком далеко, чтобы помочь. Вдруг Хранитель объявится ещё раз? И вдруг в этот раз он закончит начатое?       Я вздрагивала от каждого звонка, что раздавался в приёмной, но в итоге все обошлось. Никто пока не умер — по сверхъестественным причинам, по крайней мере.       В день выписки Стайлз заехал за мной с самого утра. Джордана (не без его связей в полиции) выписали на пару дней раньше ещё и из-за того, что токсина в его организме оказалось меньше, чем в моем. — Что вообще такое омела? — спросила я, хмурясь из-за солнца, что било прямо в окно джипа с моей стороны.       Впервые за неделю небо не выглядело грозовым и хмурым. Оставшиеся редкие тучи пропускали через себя яркие солнечные лучи. — То есть, это разве не то растение, под которым целуются влюбленные? — Оно самое, — Стайлз постучал пальцами по рулю. — Скотт сказал, что это одновременно и яд, и лекарство. — Скотт сказал это? — улыбнулась я.       Стайлз закатал рукава своей клетчатой рубашки, что была накинута поверх футболки — сегодня клетка была красной, бордовой и коричневой — и сморщил лоб. — Ну, вернее, ему так сказал Дитон, — он махнул куда-то себе за спину. — Ещё года два назад. — Теперь все ясно.       Мы притормозили, и я решила, что джип заглох (судя по тем звукам, что раздавались у него из-под капота), но мы лишь пропустили вперёд серую тойоту. — Мы, в смысле я и Скотт, думаем, что отравление вызвал газ из этого существа.       Стайлз почти полностью оторвал руки от руля и принялся жестикулировать. Взмах куда-то назад означал прошлое, вбок — это «я и Скотт», а размашистые круги чаще были чем-то ужасным. В данном случае — Хранителем Неметона. — Обычно оно замораживает своих жертв, — Стайлз глянул на меня. — Ну вроде как, чтобы проверить, не они ли бездушные призраки, что сожгли его любимое древо. — Дитон называл их Скильхи, — напомнила я. — Точно. Друиды, продавшие свои души, — Стайлз шумно выдохнул. — Только Назгулов нам не хватало. — Кто тогда мы? Фродо и Сэм? — рассмеялась я.       Солнечные лучи вновь попали мне на лицо, и я сморщила нос, пытаясь спастись от яркого света.       Стайлз мягко улыбнулся, и я поймала его взгляд через зеркало заднего вида. — Да, что-то вроде, — он (будто с трудом) отвернулся к окну. — Так вот, если обычно жертв он замораживает, то как можно заморозить ту, у которой огонь внутри? — Звучит логично, — подумав, отозвалась я. — Это уже какая-то «Песнь льда и пламени» начинается.       Стайлз провел рукой по волосам, что значительно отросли с нашей первой встречи, а мне все также хотелось зарыться в них пальцами.       Какой-то мальчик на самокате проехал мимо, и Стайлзу пришлось затормозить, чтобы в него не врезаться. Меня слегка кинуло на бардачок. — И тогда мы, я и Скотт, — снова махнув рукой вбок, хотя тут сейчас сидела я, продолжил Стайлз. — Подумали, что, возможно, поэтому на вас с Пэрришем его влияние оказалось… другим. Сработало иначе. И Малия, и Лиам тоже были там, но никто не отравился.       Я, задумчиво закусив губу: — Только мы с Джо.       Стайлз: — Угу.       Я: — Значит, мы все-таки бесполезны против него.       Стайлз: — Ну, я бы так не сказал. Все-таки Лиам жив благодаря тебе, и мы не оплакиваем его хладный труп.       Я убрала с лица тонкую вьющуюся прядь дрожащими пальцами. Холод от воспоминаний побежал по телу. Несмотря на солнце, что светило в окно, по мне побежали мурашки, и я растерла предплечья пальцами. — Эй, ты уверена, что чувствуешь себя хорошо? — Стайлз в очередной раз обернулся на меня, когда мы встали на светофоре. — В смысле нет озноба? Слабости? Позыва к тошноте чем-то чёрным и густым?       Я тряхнула головой: он спрашивал об этом по пять раз на дню. Даже Джордан останавливался на двух. — Стайлз… — Может, температура? — Стайлз, пожалуйста, — взмолилась я. — Нарушение дыхания? — Стайлз выкрутил руль вправо, и мы затормозили на подъездной дорожке. — Болей в животе? — Стайлз, прошу! Ты хотел бы ещё на неделю упечь меня в больницу?       Я выпрыгнула из машины и громко хлопнула дверцей джипа. — Лучше так, чем дома придётся тебя откачивать, потому что я совершенно точно не имею понятия, как это делать!       Стайлз заглушил мотор, подхватил рюкзак с моими вещами (которые сам же привёз мне в больницу) и оказался на гравийной дорожке, что пересекала газон и вела к крыльцу дома.       Мне нравилось, где мы жили — не американская мечта, конечно, но все ещё отличный вариант. Небольшой двухэтажный дом, который достался Джордану, не знаю как, но почти за бесценок. — После стольких случаев вооружённых и сверхъестественных нападений ты все ещё не подумал пойти на курсы по оказанию первой помощи? — я обернулась у двери, так и не занеся руку, чтобы постучать.       Стайлз не рассмеялся, вместо этого он взмахнул свободной от рюкзака рукой и воскликнул: — Это не шутки, Джей! Понимаешь, я хочу, чтобы когда наши губы столкнулись второй раз, ты была в сознании и тебя не стошнило от этого.       Мне повезло, что я обернулась и нажала на ручку — дверь оказалась открыта, иначе бы Стайлз заметил мои покрасневшие щеки.       После того поцелуя на парковке мы больше не говорили об этом. Ни разу, когда Стайлз после школы навещал меня в больнице, ни он, ни я не поднимали эту тему.       Мы играли в принесенную им монополию, думали над какими-то делами, что Стилински украл (по его словам, одолжил) из полицейского участка, делали проект по истории — занимались, чем угодно, только не обсуждали тот поцелуй.       Во-первых, мне было неловко. И с каждым днем, когда об этом можно было поговорить, как о чем-то логичном, время утекало сквозь пальцы.       Во-вторых, мне нечего было сказать. Извиниться ли за то, что произошло позже? И была ли я вообще виновата в отравлении омелой? Попросить повторить это теперь, когда я чувствовала себя лучше?       Вопросов было так много, что я не знала, с чего начать, поэтому решила следовать тактике «молчи, если не можешь сказать ничего хорошего».       Я вошла внутрь дома и сразу почувствовала запах еды из кухни. — Если Пэрриш встречает тебя из больницы подобным, то я бы на твоём месте болел чаще, — Стайлз втянул носом воздух.       Желудок тут же стянуло в болезненном спазме — из-за отравления в больнице пришлось есть одну постную и безвкусную пищу. Мне с трудом удавалось осилить хотя бы треть от порции, что приносила мне миссис МакКолл, поэтому теперь манящий аромат яичницы с беконом заставил и меня, и Стайлза бросить вещи и пройти на кухню.       Я не говорила Джордану, что приеду так рано, поэтому ожидала увидеть его, должно быть, в одних пижамных шортах, пританцовывающим у плиты.       Однако как только я заглянула за дверной проем, я увидела Лидию.       Лидию Мартин в одной белоснежной рубашке на размера три больше, чем следовало бы, едва доходившей ей до середины бедра.       Она кружила со сковородкой в руке и что-то напевала, не заметив нашего присутствия.       Я обернулась на Стайлза. По его лицу в каком-то быстром потоке калейдоскопа смеялись эмоции: от возмущения до удивления.       Его рот открылся, и мне пришлось привстать на цыпочки и закрыть его глаза ладонями, когда Лидия потянулась на верхнюю полку за тарелкой.       Еда едва не выскользнула у неё из рук, когда она обернулась и заметила нас в дверном проёме. — Джей! — чуть нервно воскликнула она. — И Стайлз, — Стилински выбрался из-под моих ладоней и поднял вверх палец. — Стайлз тоже здесь. — Я не думала, что вы вернётесь так рано.       Лидия провела пальцем одной ноги по голени другой. Прядь рыжих волос упала ей на лоб, и она аккуратно откинула её за спину. — Если бы мы знали, то задержались бы в больнице, — я прошла в кухню и уселась на свое место, у окна.       Только сейчас я заметила синий седан, который Лидия припарковала чуть дальше обычного. За кроной ильма его было и не заметить со стороны, с которой мы подъехали. — Теперь тебе придётся приготовить всего в два раза больше, — Стайлз подмигнул Лидии и указал куда-то себе за спину, хотя там была только стена. — Я… сейчас.       Запинаясь о свои ноги, Стилински умчался в сторону лестницы, заодно подхватив вещи, что мы бросили в коридоре.       Я поставила локти на столешницу, а Лидия разбила еще три яйца в сковороду. Я не стала ей говорить, что была голодной настолько, что могла бы съесть всю порцию сама. — Стайлз очарован тобой, — наконец сказала я, и слова больно кольнули горло.       Конечно, Стайлз говорил, что Лидия ему сейчас хорошая подруга, но что, если он просто сдался в попытке заполучить ее? Первая любовь обычно проходит, но вдруг не в случае, если она была не взаимна? — Дорогая Джей, послушай меня, — сладко протянула Лидия, оборачиваясь ко мне и опираясь поясницей о тумбочку. — В комнате с десятком, сотней, тысячей девушек Стайлз Стилински был бы очарован лишь одной, — мое сердце замерло, когда девушка сделала паузу. — Тобой.       Я не смогла сдержать улыбки. Слова Лидии звучали слишком убедительно и одновременно слишком идеально, чтобы быть правдой.       Девушка опустилась на табурет напротив меня и, немного сощурившись, указала на мои волосы. — К слову, потрясающая прическа, — она цокнула языком, оценивая меня, точно я какая-то мисс вселенная. — Тебе очень идет.       С утра я зацепила волосы длинным крабиком и выпустила несколько прядей у лица — не то, чтобы я знала, что Стайлз будет забирать меня из больницы, и мне хотелось произвести на него впечатление, скорее, мне не хватало чего-то практичного и симпатичного за несколько секунд. — А тебе идет рубашка Джо, — парировала я.       Лидия закусила пухлую губу и хитро мне улыбнулась. С этим выражением лица, сияющими глазами и рыжими волосами она выглядела как плутовка. — Я знаю, — она отмахнулась так, будто я сказала что-то само собой разумеющееся.       Мы сидели за маленьким столом, рассчитанным не более чем на четверых, и слушали, как жарится яичница на сковороде. — Не думаешь переодеться? — наконец предложила я, но Лидия лишь вскинула брови. — Зачем? Я выгляжу отлично.       Я наклонилась чуть ближе к столу, потому что услышала шаги со стороны коридора. — Уверена, Джо скажет то же самое, но вот в присутствии Стайлза…       Лидия закатила глаза, но все же удалилась куда-то наверх. Когда она проходила мимо, я почувствовала аромат лавандового стирального порошка, что Джордан покупал в супермаркете, и цветочные духи.       Я уронила подбородок на сложенные ладони и прислушалась к тому, как яйца жарились на сковородке. — Джей, как ты? — тяжёлая рука Джордан упала мне на плечо.       Я подняла голову, а брат обошёл стол и сел на табурет, на котором до этого сидела Лидия. На нем были только домашние шорты в лиловую клетку, а волосы мокрым ежиком стояли на голове. — Не так прекрасно, как ты, но хорошо, — я поднялась с места и подошла к плите.       Наконец совладав с лопаткой, я перевернула яйца. Один желток растекся — теперь он определённо будет частью порции Стайлза. — Кажется, я начинаю понимать, почему ты отпросился из больницы на пару дней раньше, — обернулась я, складывая руки на груди. Джордан замолчал, опустив голову и поджав губы. — Эй, ты чего? Я же шучу… наверное.       Брат сцепил пальцы и взглянул на меня своими красивыми глазами. Было странно понимать, что у меня они точно такие же — большие и зелёные, как у мамы. Папа часто сравнивал их с огромными виноградинками, а мама почему-то считала это романтичным. — Не могу понять, злишься ты или нет, — он сделал паузу, а я облокотилась бедром о тумбочку. — Лидия… она потрясающая, Джей, — Джордан закусил губу. — И она правда мне нравится. — О, поверь мне, я вижу! — воскликнула я чуть громче, чем собиралась.       Сердце отчего-то забилось чаще, а в голове начали проноситься возможные сценарии. Вдруг он поймёт, что Лидия умнее, веселее и в целом лучше меня? Вдруг это заставит его отказаться от меня?       Семнадцатилетняя Джей уже не должна была об этом думать, но только это и стучало в мозгу.       Я развернулась к холодильнику, в надежде скрыть свое лицо, и распахнула дверцу. — Миндальное молоко, Джо? У вас все очень серьёзно! — пытаясь сменить тему, начала я, указывая на пачку с этикеткой в виде ореха. — Что дальше? Шпинат? Тофу?       У нас дома (тем более, с тех пор как мы остались вдвоём) никогда не было свежих овощей и чего-то незамороженного. — Джей.       Руки Джордана упали мне на плечи, и я вздрогнула от неожиданности, совсем не заметила, как он подошёл. Лишь по одному тону я поняла — он догадался. — Джей, — брат развернул меня к себе лицом, но я не могла заставить себя взглянуть ему в глаза. — Всё в порядке?       Я почувствовала, как подступили слёзы — я так давно об этом переживала, но не высказывала, что теперь эмоции достигли своего апогея. Мне пришлось закусить губу, чтобы не расплакаться. — Джей? — Джордан понизил голос: видимо, чтобы ни Лидия, ни Стайлз не услышали то, что он собирался сказать. — Ты навсегда останешься для меня моей младшей сестрой.       Мне хотелось в это верить. Хотелось сказать Джордану, что я не хочу его потерять, что он моя семья, но слова совсем не шли. Казалось, если я даже открою рот, то слезы вырвутся наружу. — Ты всегда будешь для меня той девочкой, которая разбила мамину вазу и побоялась рассказать ей об этом, — Джордан мягко улыбнулся — так он улыбался только мне. — А когда я взял вину на себя, мама не разговаривала со мной неделю.       Я не успела ответить, как брат притянул меня к себе за оба плеча. Его тёплые ладони легли мне на лопатки. — Ты моя единственная младшая сестра, — ровным тоном сказал Джордан куда-то мне за спину. — Я люблю тебя, Джей.       Пара слезинок все-таки сорвалась из глаз, и я утерла их рукавом водолазки. Я громко вдохнула и почувствовала запах яблочного геля для душа, которым пахли влажные волосы Джордана. — И я люблю тебя, Джо.       Мне пришлось отстраниться от него, чтобы закрыть дверцу холодильника. И тогда же на кухню ввалился Стайлз, брызгаясь мокрыми руками. Он плюхнулся на табурет и вскинул брови. — Ну, что там с завтраком?

***

      Мы отправились в ветклинику сразу после звонка Киры. Находиться там без самого Дитона было странно, я все время ожидала, что вот-вот он выйдет из соседней комнаты, нальет мне чай с мелиссой, а потом расскажет очередную легенду или притчу.       Но этого не происходило. В клинике шумели только собаки, оставленные на передержку, за которыми временно следил Скотт.       Стайлз привёз меня на джипе, а Лидия Джордана — на своём седане, чтобы потом не возвращаться за машиной. На моё удивление, Скотта и Киру подвез мистер Юкимура. На мой вопрос о том, не интересуется ли он происходящим, ответила Кира. — Когда узнаёшь, что твоей жене девятьсот лет, предпочитаешь лишний раз не спрашивать.       Малия сегодня дежурила в больнице у Лиама, как и Мейсон, на случай, если Хранитель решит закончить начатое — Скотт думал, что вероятность есть. Конечно, Лиам почти полностью исцелился, но миссис МакКолл сказала, что не стоит вызывать подозрения такой быстрой выпиской.       Поэтому мы вшестером оказались в ветклинике. Скотт всеми силами хотел вызвать у Лидии хоть какое-то предчувствие насчёт Дитона. Я видела, как Лидия и сама пыталась сделать все возможное, но ничего не происходило. — Ключи! Попробуй ключи! — Стайлз подлетел к девушке и всучил ей в руку связку. — Они от ветклиники.       Лидия с сомнением посмотрела на Стилински, но ключи взяла. Едва она прикрыла глаза, как Джордан спросил: — Ну? Что-то чувствуешь? — он опустился на стул рядом. — Джордан, милый, это будет работать, только если вы все замолчите, — Лидия поджала губы и выразительно взглянула на меня и Стайлза.       Стилински только вскинул руки, а я даже отошла подальше, чтобы не портить ауру — все-таки Джордан был в чем-то прав, называя Лидию экстрасенсом.       Кира и Скотт замерли недалеко от стола и только переглянулись.       Лидия вновь закрыла глаза и на вытянутой руке протянула ключи. Её веки подрагивали, а брови хмурились. Я подумала, что она вот-вот выдаст ответ, но ключи лишь с лязгом опустились на столешницу. — Ничего.       Большинство людей в этой комнате испустило громкий выдох. Я собрала руки на груди и оглядела ребят. — Вы общались с Моррелл?       Скотт и Кира кивнули с поджатыми губами. — Да. Она сама ничего не знает и находится в страхе.       В помещении повисла тишина: сказать больше было нечего, но и заняться — тоже. Стайлз забрал связку ключей и сам повертел их в руках. Джордан положил руку Лидии на плечо.       Я опустилась в кресло рядом с Кирой, как вдруг меня осенило. Я даже вскочила с места. — А банши? — воскликнула я до того, как сумела сформулировать мысль. — В смысле, нет ли другой банши в городе?       Лидия неоднозначно покачала головой. — Единственная знакомая мне банши, Мередит, находится в доме Эха. — Да, это она помогла Питеру составить список смертников, — Стайлз махнул рукой назад.       На слове «смертников» моё сердце ёкнуло. Тогда меня это не коснулось, но моё имя, так или иначе, фигурировало в списках со стоимостью в миллион долларов. — А ещё Лидия почти довела её до истерики в прошлый раз, — это был Джордан, однако в родном голосе звучало не осуждение, а пояснение.       Ворот тонкой водолазки начал давить, и я оттянула горловину пальцами.       Скотт с шумным выдохом опустил лицо в ладони. Его плечи нервно дрожали в такт прерывистому дыханию — я знала, что Дитон был ему намного больше, чем просто работодателем.       Он сделал очень много для всех нас.       Мой взгляд зацепился за весы, что стояли в шкафчике за стеклом — те самые, что Дитон демонстрировал нам с Лидией в начале года.       Я подошла ближе и вытащила конструкцию на стол. Она оказалась тяжелее, чем я рассчитывала, и Стайлз помог мне вовремя подхватить её.       В общем-то это был жест, который совершенно можно было не делать, потому как весы уже оказались на столе, но он подхватил их и обхватил мои ладони своими.       Оказалось, чашки качались не только вверх-вниз под тяжестью груза, но и в стороны. Я подцепила одну из них пальцами и отпустила. При столкновении с основанием она издала тихий металлический лязг, но Лидия вздрогнула так сильно, будто в помещении взорвалась бомба. — Лидия? — в родном голосе раздались нотки беспокойства. — Что такое? — Ещё раз… — едва слышно попросила девушка.       Я оттянула чашу на несколько сантиметров и отпустила её. Она быстро опустилась в исходное положение. Я оглянулась на Скотта и Киру, оба встрепенулись, но в целом выглядели так, будто услышали то же, что и я: лязг металла о металл.       Но Лидия закрыла уши руками и закачалась на стуле.       На секунду мне показалось, что вот-вот она закричит, и паника быстро поднялась в груди. Что-то в лице Лидии и Джордана, что пытался сделать что угодно, лишь бы облегчить её боль, напугало меня настолько, что дыхание перехватило.       Кира и Скотт тут же подлетели к столу, но остались стоять, не понимая, могут ли сделать вообще что-то. — Лидия? Лидия, что такое?       Я обхватила себя руками. Тело начала бить такая дрожь, что мне пришлось облокотиться о стену, чтобы не упасть.       Ладонь Стайлза коснулась моего плеча, а во взгляде я чётко прочитала один вопрос «все в порядке?» Мне пришлось кивнуть, потому что мои эмоции были заняты одним человеком — Лидией. Ей было всяко хуже. — Выстрелы, — одними губами произнесла она. — Я слышу выстрелы.       Джордан бросил на меня вопросительный взгляд, а Скотт переглянулся с Кирой. Дышать стало тяжелее, будто весь воздух из комнаты выкачали. — Что это значит? — Кира повернулась на меня, как на человека, вытащившего эти треклятые весы, и спросила она так, будто я должна знать все ответы.       Но я не знала. — Обычно что-то нехорошее, — обеспокоенно отозвался Скотт.       Лидия убрала ладони от ушей, но через секунду вздрогнула так, словно рядом случился взрыв — хотя, скорее всего, так и было. Но не взрыв, а выстрел. — Скотт, называй вещи своими именами: не нехорошее, а смертоносное и ужасающее! — Стайлз взмахнул руками и случайно задел чашу.       Весы с лязгом упали на металлическую поверхность, и от этого звука вздрогнули все в комнате. — Выстрелы… — зачем-то протянула я, а потом меня осенило так, как обычно людей поражает стрелой. — Сколько тиров в Бэйкон Хиллс?       Стайлз быстро выхватил телефон из кармана и через пару секунд показал нам экран мобильника. — Два. — На разных концах города, — я заглянула ему через плечо и посмотрела на приложенную к поисковому запросу карту.       Скотт схватил ключи от клиники и обвел нас одной рукой, второй он уже доставал телефон. — Тогда мы разделимся. Кира, Джордан, Лидия и ты, Джей, поедете в южную часть. Я и Стайлз — в северную. Я позвоню Малии в больницу, — Скотт осмотрел каждого из присутствующих. — Все согласны?       Скотт МакКолл был одними из тех людей, что спрашивали не просто из вежливости. Я знала, что могу попросить отвезти меня домой, и он сделает это. Он был одним из тех, кто правда хочет всех спасти, даже если ему это не удаётся.       И я хотела уже сказать это. Сказать «пожалуйста, отвезите меня домой, потому что я очень боюсь того, что мы можем встретить в тире, я не готова к этому».       Я, настоящая трусиха и соплячка, была готова сказать это (умолять, если придётся). И Скотт бы это понял. И Джордан тоже.       Но я наткнулась на взгляд Стайлза. Он смотрел на меня так, словно не был готов во мне разочароваться. Поэтому я сказала: — Да, едем.

***

      Мы рассортировались по группам. Несмотря на то, что седан принадлежал Лидии, она была не в состоянии вести машину. Поэтому на водительском месте оказался Джордан, а Кира утешала девушку на заднем сидении.       Стайлз перехватил меня за руку, когда Скотт обогнул джип и запрыгнул на привычное место. — Джей, пожалуйста, я тебя умоляю, будь осторожна, — сбивчиво проговорил Стайлз, держа меня за ладонь.       В его глазах так отчетливо плескалась тревога, что я почувствовала, как холод пополз по шее за ворот кофты.       Стайлз резко наклонился, оставил быстрый поцелуй на моей щеке и унесся к джипу. — И если что, позвони мне! Обязательно мне позвони! — крикнул он мне, распахнув дверцу, а потом запрыгнул на сидение, а я так и осталась стоять на дорожке, пока Джордан мне не посигналил.       Я заняла свое место рядом с ним, и мы сорвались так резко, что меня впечатало в спинку сидения. В зеркало заднего вида я видела, как Лидия зажимала уши руками, а Кира гладила её по лопаткам.       Обычно Джордан водил по всем правилам, но сейчас он давил на газ изо всей силы по мере того, как шум от выстрелов в голове Лидии становился сильнее и громче.       Паника не просто нарастала в груди, она уже колотилась в каждой клетке тела, даже дышать было тяжело. — Лидия? Что не так? — услышав слова Киры, я повернулась назад. — Я не знаю… Выстрелы, они прекратились, — губы девушки дрожали.       Кира: — Почему?       Джордан: — Это значит, что мы не успели?       Лидия, поджимая губы: — Нет, не думаю… Скорее, мы едем не в ту сторону.       Я: — Значит, Стайлз и Скотт едут правильно?       В салоне повисла тишина. Джордан припарковал машину на обочине и заглянул между сидениями. Лидия выглядела уж совсем раздавленно: её ладони тряслись, а брови собрались у переносицы.       Если даже у меня внутри творился настоящий хаос, то что было в голове Лидии, где, должно быть, все голоса кричали как один? — Может быть, дело было не в тире? — подала голос Кира. — А, может, просто не в том, куда мы едем? — я резко повернулась к Джордану, даже волосы ударили по щекам. — Помнишь тот тир, в котором ты проходил учения?       Он кивнул, и мы тут же тронулись с места. Мне нравилось, что он понимал меня с полуслова. — Это тир от полицейской академии, он находится рядом с участком.       Нам повезло, что мы не уехали дальше города. Ни Кира, ни Лидия не задавали вопросов — мы молча под скрип шин рванули в нужную сторону. Джордан прекрасно ориентировался в городе, даже в таких отдалённых местах, как старый тир, где проходят учения для полицейских.       Я только успела написать Стайлзу сообщение о нашем новом местонахождении, как телефон выпал из рук, а меня кинуло на бардачок. Двери машины хлопнули — Кира, Лидия и Джордан выбежали на улицу.       Я подняла взгляд и увидела то, что совершенно не хотела: четыре высокие фигуры в длинных балахонах стояли полукругом рядом с Дитоном. Тело мужчины, как какой-то мешок, было подвешено на линиях электропередач, но он был ещё жив — его грудная клетка вздымалась и опускалась.       Кто-то закричал, но я не разобрала кто. Заметила лишь, как Кира вытащила свой пояс, который тут же сложился в катану, и она кинулась вперёд. Джордан вытащил пистолет из кобуры и направил его на фигуры. — Полиция Бэйкон Хиллс, немедленно отойдите от жертвы!       Прогремело несколько выстрелов. Я выбежала из машины и тут же влетела в тело Джордана, который схватил меня поперёк туловища. Он мне что-то прокричал, но слова так и застыли в воздухе, не добравшись до мозга.       Из-за его плеча я видела, как Кира подпрыгнула и приземлилась на землю, распарывая тело человека (человека ли?), как рыбью тушку. Я ожидала, что две части вот-вот упадут к её ногам, но он просто обернулся и посмотрел на девушку.       Фигуры стояли плотным полукругом и, казалось, если бы не Кира, они и не задумались бы о нашем присутствии.       Это были Скильхи — те самые духи, бывшие дараки, из моих снов. Словно ожившие тени, их плащи скрывали лица и любые части тела глубокими капюшонами и рукавами.       Кира замахнулась снова, и катана, как по маслу, вошла в тело в чёрном балахоне и прошла его насквозь.       Джордан наконец отпустил меня, но все ещё стоял впереди в надежде защитить меня от угрозы. — Кира! — закричала Лидия, но не как банши, а как напуганная девушка.        Я увидела, как Кира пролетела несколько метров и, ударившись о бетонную стену, упала. Ее катана звякнула и приземлилась рядом. Лидия кинулась к ней и осела на землю у тела девушки.       Скильхи перевели внимание на Дитона, чьи глаза были закрыты, а плечи подрагивали из-за неудобного положения в подвешенном состоянии.       Одна фигура зашла ему за спину, и вдруг глаза мужчины распахнулись не просто в страхе — в ужасе.       И в следующую секунду я увидела её — дыру в его груди. А на вытянутой руке, полностью скрытой чёрным рукавом, лежало что-то, очень напоминающее сердце.       Охрипший крик застыл у меня в горле, и лишь по боли в коленях я поняла, что упала на землю. Слезы брызнули из глаз.       Тело Дитона вспыхнуло, как лучина. Огонь быстро начал пожирать темно-синие джинсы и тонкий красный свитер без горла.       Джордан кинулся вперёд, как вдруг все фигуры в тёмном — все Скильхи до одного — расстворились в воздухе, точно их тут никогда и не было.       Я зажмурилась так сильно, что мышцы вокруг глаз свело. А когда открыла глаза, то увидела, как Джордан пытался голыми руками (потому что огонь не причинял ему вред) снять тело мужчины, висевшее там, на перекладине, точно мусорный пакет.       Мне надо было что-то сделать — кинуться следом, тушить пламя собственными ладонями, пусть даже горят волосы и ресницы, но мне было так страшно, что все тело парализовало.       Лидия закричала, и я закрыла уши руками, чувствуя, как по ним начинает стекать кровь.

***

      Полиция приехала быстро. Не быстрее Стайлза и Скотта, но быстро. Джордан не хотел отпускать меня ни на секунду. Даже машину вела Лидия, а он забрался со мной на задние сидения и обнимал всю дорогу.       Возможно, если бы не это, то меня бы трясло так сильно, что я была бы не в состоянии и ручку дверную повернуть.       Джордан собирался остаться со мной и провести вместе весь вечер, ночь и, если потребуется, оставшуюся жизнь, если мне от этого станет легче. Как я вообще могла сомневаться в нем и думать, что он может меня оставить?       Мне с трудом (и не без помощи Лидии) удалось уговорить его оставить меня одну дома, а его — отправиться в участок, куда вызвали все патрули, что не были задействованы на месте преступления.       Я поняла, что просто не смогу смотреть друзьям в глаза после случившегося. Видеть, насколько разбит каждый из них, как Скотт плачет у тела было бы невыносимо.       Дитон был не просто знакомым, для Скотта он был отцом и наставником, что всегда рядом и готов помочь. Не знаю, что бы я делала, если бы что-то случилось с Джорданом.       Дома было пусто, но сдавалось мне — я заметила это лишь потому, что пусто было на душе.       Я поднялась прямиком к себе в ванную и прямо в одежде залезла под воду. Казалось, что если я дам горячим струям себя обжечь, если начну тереть и раздирать мочалкой кожу, то смогу избавиться и от этого рвущего душу на части чувства внутри.       Я осела на дно ванны и рухнула лицом в ладони. На внутренней стороне век все ещё прыгало изображение того кошмара — тёмные плащи, фигуры-тени и последний взгляд, навсегда застывший в глазах мужчины.       Лишь когда я вылезла из-под воды, я сняла мокрую одежду и замоталась в полотенце.       Опустившись на пол в комнате, я облокотилась о бортик кровати лопатками. Слезы, которые до этого бежали сплошным потоком, кончились: теперь глаза просто пекло.       Мне казалось, я просидела так совсем недолго, но время на часах, что стояли на тумбочке, показывали, что прошло около двух с половиной часов.       За окном совсем стемнело, но это не помешало мне заставить себя одеться и выйти на улицу. Машины у меня не было, желания поймать попутку — тем более. Поэтому я просто побрела в сторону, где находился дом Стайлза.       Мне было все равно на многие вещи сейчас: что идти придётся около получаса; что волосы, все ещё влажные, намочили свитер, что я надела; что вокруг стояла кромешная тьма, прорезаемая лишь фонарями на обочине.       Желание увидеть Стайлза свербело под кожей. Я подумала о том, сколько всего Скотт не успел сказать Дитону. Сколько Сюзи не успела сказать своим родителям. И тогда я подумала, а вдруг и я не успею?       Дверь мне открыл шериф Стилински. Выглядел он так устало, что я удивилась, как он вообще стоял на ногах и даже собирался в участок. И уж не знаю, что он разглядел на моем лице, но это заставило его положить руку мне на плечо и слегка сжать его.       Я поднялась к комнате Стайлза и постучала. — Пап, я сейчас! — раздалось из-за двери, и я услышала возню. — Секунду!       Я знала, что могла толкнуть дверь прямо сейчас и войти, но почему-то не чувствовала права на это.       Я постучала снова, и в этот раз голос раздался очень близко — нас буквально разделял деревянный брусок. — Пап, я же… — дверь распахнулась. — Не пап, получается.       Я увидела Стайлза, растрепанного, уставшего и с мешками под глазами — такого, которого рассчитывала. Он тут же слегка развёл локти в стороны, и я нырнула к нему в объятия.       Тёплая ладонь легла мне на лопатки и прижала мою голову к его плечу. Он что-то прошептал мне в волосы и этого было достаточно, чтобы я поняла — он чувствует то же самое.       Боль в области груди и желудка, что разрывает на части и будто рвёт куски кожи изнутри. — Стайлз… Я… Я подумала, что могу не успеть, — задыхаясь, заговорила я. — Не успеть сказать тебе.       Стайлз взял моё лицо в ладони и смотрел на него так внимательно, что я видела собственное отражение в кофейных глазах. — Сказать что? — Ты нравишься мне, Стайлз, — я закусила губу, а слезы все-таки побежали из глаз по щекам. — Правда нравишься.       Губы парня на секунду дрогнули, а потом он шумно с облегчением выдохнул. — О слава богу, тебя хотя бы не придётся связывать.       Он за долю секунды наклонился ближе и впился в мои губы, что я растянула в быстрой улыбке. Это был влажный и солёный поцелуй от моих слёз.       А потом Стайлз прижал меня к себе и больше ничего не сказал — лишь обнимал, иногда оставляя поцелуи на моих волосах.       И за это я была ему несказанно благодарна.