BURN IT DOWN

      Мне нравилось учиться в старшей школе.       Вернее, нравилось, пока я училась в старшей школе Сакраменто. Там у меня были любимые учителя и друзья, которых мне пришлось оставить, когда мы переезжали.       В старшей школе Бэйкон Хиллс меня ждали лишь новые сложные предметы (коих в этом году прибавилось ещё больше), требовательные преподаватели и недружелюбные взгляды учеников. Когда я только перешла сюда, все уже были разбиты на группы: кто-то был знаком ещё с начальной школы, кто-то познакомился ещё в первый день и теперь сидел рядом друг с другом всегда.       За год мне так и не удалось ни с кем подружиться. В старшей школе мне просто не было места. — Нервничаешь? — Джордан привёз меня на школьную парковку на рабочей машине, хотя от нашего дома до сюда идти было минут двадцать быстрым шагом. — Нет, — соврала я. — Просто жаль, что каникулы прошли так быстро.       Джордан посмотрел на учеников через распахнутое окно. Многие из них впервые виделись после продолжительных каникул и теперь спешили обнять друг друга и обменяться новостями. Им не мешал собираться в группки на улице даже надвигающийся циклон. Ещё с утра когда я проснулась, небо было серым и мутным. — И это все? — Джордан постукивал пальцами по рулю и повернулся на меня. Я нервно подергала лямки рюкзака. — Я тоже был старшеклассником, Джей.       Он умолчал о том, что был тем самым горячим парнем, с которым все девчонки мечтали столкнуться в коридоре и пересечься в столовой. Они следили за его расписанием и крутились рядом с кабинетами, где у него были занятия. — А ещё, — я закусила губу, потому что поняла, что не хочу делиться всем. — Меня до школы все ещё подвозит старший брат.       Джордан рассмеялся и легко толкнул меня в плечо. — Эй! Я так плохо выгляжу, что меня можно стыдиться? — он не злился, только улыбался. Эта улыбка могла бы спасать жизни. — Я же брат, а не родитель.       Эти слова больно кольнули куда-то в межреберье — нас обоих. Мы замолчали и только посмотрели друг на друга взглядом, который означал «мне тоже их не хватает».       Рядом с нашей машиной хлопнула дверца подъехавшего синего седана, и из него вышла рыжеволосая девушка. Лидия Мартин. У нас с ней было несколько совместных предметов, но мы не общались.       В отличие от Джордана, который все лето встречался с ней минимум раз в неделю. Он не рассказывал зачем именно, но каждый раз на мой немой вопрос твердил один ответ: «мы просто друзья». — Не поздороваешься?       Джордан смотрел на то, как Лидия удалялась в сторону школы, и ответил, не отрывая взгляда: — Нет, — он слегка скосил голову в мою сторону. — Не опоздаешь?       Я отрицательно помотала головой и выпрыгнула из машины как раз в тот момент, когда прогремел первый раскат грома.       Джордан еще какое-то время был на парковке, а потом тронулся с места на работу, в полицейский участок. Я же успела забежать в школу за пару минут до того, как начался ливень.       Моим первым (да и вторым, спасибо расписанию) занятием была химия. Её у нас, как и в прошлом году, вела миссис Мартин.       И как и в прошлом году со мной рядом должен был сидеть мой вечный напарник по всем лабораторным работам — асоциальный мальчик по имени Норман.       Насколько я могла судить, он ни с кем тесно не общался, собственно, как и я. Поэтому ещё в том году я пошутила, что одиноким волкам лучше держаться вместе, в своей маленькой стае, но Норман почему-то шутки не оценил. Он разозлился и нагрубил мне в ответ, и больше мы с ним не общались.       Наверно, от этого я была так рада, когда перешагнула порог класса и обнаружила за своим столом не Нормана, а другую свою одноклассницу. Кажется, её звали Малия и у неё, как и у меня, были проблемы с химией. — Привет, — поздоровалась я, кладя учебники на парту.       Малия вытащила изо рта маркер, которым старательно подчёркивала до этого абсолютно все формулы в конспектах. — Привет, — ответила она, отодвигая стул ближе к парте.       Я смогла пролезть и села на свое место у окна. — Я Джей, — мне подумалось, что было бы неплохо установить хоть какой-то контакт перед тем, как мы приступим к работе. — Я знаю. Мы же вместе ходим на химию.       Малия снова посмотрела на выделенную маркерами разных цветов тетрадь. Миссис Мартин уже закрыла дверь в класс и начала объяснять смысл сегодняшнего урока. — Да, а я ещё на математику, — кивнула я.       Отчасти я знала её только потому, что она всегда сидела рядом со своими друзьями. Например, с Лидией.       Я завертелась на месте и поняла, почему Малия села туда, куда раньше не садилась: Лидии в классе не было. Её место за первой партой другого ряда пустовало, хотя она точно пришла в школу немногим раньше меня. — Точно, — кивнула Малия. — Ненавижу математику.       Я улыбнулась и пожала плечами, рассматривая напечатанные листы о ходе лабораторной работы. — К сожалению, количество часов математики в этом семестре в полтора раза больше чем в предыдущем, — поделилась я и тут же услышала, как затрещал маркер у Малии в руке. — Пэрриш! Тейт! — это был голос миссис Мартин. Она стояла у доски и строго смотрела на нас. Кажется, мы были единственными, кто нарушал тишину. — Вы хотите что-то добавить к моим словам? Если нет, то приступайте к работе.       Я опустила голову, бормоча извинения. Мне всегда было некомфортно, когда меня, точно маленького ребёнка, отчитывали перед всем классом. Малии же было абсолютно все равно, она только добралась до своего листа с заданием и теперь с ужасом и непониманием рассматривала формулы.       Только спустя пару секунд она подняла на меня взгляд и насупилась. — Погоди, твоя фамилия Пэрриш?       Я хотела было ответить, как вдруг у нашей парты оказалась миссис Мартин. Она строго смотрела на нас обеих через стекла толстых очков. — Девочки, приступайте к заданию, — отчётливо проговорила она, а потом повернулась только к моей соседке и понизила тон. — Особенно ты, Малия. Ты помнишь о своём среднем балле?       Девушка ещё сильнее нахмурилась, но ничего не ответила. Какая-то девочка с первой парты, имя которой я не запомнила, задала вопрос, и миссис Мартин, кинув на нас предостерегающий взгляд, пошла к ней.       Я отложила лист с заданием и подтянула набор для лабораторной поближе. Каждый реагент находился в отдельной баночке с подписанным названием, но больше всех меня привлекала спиртовка. — К сожалению, в паре со мной ты можешь рассчитывать не больше чем на три с плюсом, — предостерегла я. Малия просияла. — Отлично! Потому что сама я бы наскребла не больше чем на три с минусом, — она проследила за моим взглядом на ингредиенты. — Это тебе не за пумой бегать.       Я не поняла, к чему было дополнение, но поняла, что следовало сделать, чтобы получить хотя бы минимальный проходной балл. Если я хочу выпуститься из школы в этом году, то надо было приступать.       Малия надела пластиковые очки, пока я читала инструкцию, и покрутила в руках спички, именно ими следовало зажечь фитиль спиртовки, но она этого не делала. Вместо этого она отбросила их на парту. — Не люблю огонь, — поделилась Малия и сложила руки на груди. — Почему?       Я отложила лист в сторону и чиркнула одной из спичек, огонь тут же перебросился на фитиль. — Он меня пугает, понимаешь? Он все уничтожает и от него нельзя спрятаться.       Я слегка дернулась, впечатываясь в спинку стула. Зажигалка в старинном чехле с выпуклой гравировкой какой-то ящерки будто начала жечь меня через карман джинсов. Я всегда носила её с собой: не только потому, что в худшие моменты она помогала мне собраться с мыслями, но и потому что это была одна из немногих вещиц, оставшихся мне от родителей.       Папа всегда курил дорогие сигары, поджигая их зажигалкой в этом чехле. Мы с мамой ненавидели этот запах, которым пропитывалась вся папина одежда. А Джордан всегда боялся, что тот умрёт раньше от рака лёгких.       Эти сигары и зажигалка все-таки сыграли свое, но не так, как все рассчитывали. — Мои родители погибли в пожаре, — отрешенно сказала я.       Вопреки моим ожиданиям Малия не ответила то, что я привыкла слышать на это. Она забрала у меня спичку, огонь на которой почти дошел до самого края (однако не обжег меня), и потушила ее о поднос с реагентами. — Видишь, он только уничтожает.       Дальше Малия действовала по инструкции. Она смешала в пробирке воду и марганец, а потом протянула длинный зажим мне, чтобы я держала смесь над огнём.       Я видела, как языки пламени разбивались и обволакивали пробирку одновременно, и даже на расстоянии я чувствовала это тепло, но не только на своих пальцах, но и по всему телу.       Наши с Джорданом родители действительно погибли в пожаре — я сказала Малии правду. За исключением одной детали.       Я тоже в нем была. Но на мне не осталось ни ожога. — Кажется, всё, — наконец оповестила Малия, когда записала все наблюдения.       Я бросила взгляд на её тетрадь и поняла, что следующие двадцать минут мне точно придётся разбирать её почерк. Писала она также странно, как и говорила — словно научилась этому совсем недавно.       Я кивнула и попыталась найти место, куда можно было бы положить все ещё горячую пробирку, как вдруг Малия наклонилась ближе к парте. — Малия, нет! — только и успела сказать я, как девушка задула фитиль.       Огонь, подпитанный кислородом, тут же метнулся в сторону и коснулся рукава моей кофты. Тот вспыхнул, как лучина, и ткань медленно начала обгорать. Я вскрикнула, но не от боли (её как раз и не было), а от неожиданности. — О боже! — теперь это была миссис Мартин. Она вскочила с места и, быстро подбежав к нашей парте, начала хлопать по моей руке сложенным журналом.       Огонь быстро погас, и теперь только запах гари пополз по классу. Все ученики повскакивали с мест и таращились на нас во все глаза. Миссис Мартин шумно выдохнула и устремила грозный взгляд на мою соседку. — Малия, техника безопасности! Ты разве не знаешь, что спиртовую грелку нельзя задувать? — Но как тогда её потушить? — Малия вскинула брови.       Миссис Мартин ничего не ответила — наверно, потому что понимала, что всех слов мира будет недостаточно для описания её негодования — и молча накрыла огонь крышечкой.       Она обернулась на меня и кивнула в сторону пострадавшей руки. Хотя та пострадала многим меньше, чем моя новая кофта. Придётся её выкинуть, потому что вся манжета обгорела. — Джей, как ты? Все в порядке? — Да, все нормально, — за исключением неописуемого феномена моей несгораемости.       Малия зачем-то шумно втянула воздух носом, хотя вокруг пахло лишь гарью синтетики, а потом схватила меня за руку и задрала рукав кофты повыше. — На тебе ни следа нет, — хмурясь, заключила она, осматривая мое абсолютно здоровое предплечье. — Как это так?       Миссис Мартин легко коснулась руки девушки, которая сжимала меня, и натянуто ей улыбнулась. — Малия, можно тебя на секунду?       Девушка кинула на меня один сомнительный взгляд и удалилась к преподавательскому столу.       Я одернула уцелевший край обратно и на всякий случай потрогала руку, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Наблюдавшие за нами все это время ученики начали рассаживаться обратно по своим местам, поняв, что тут больше ловить нечего.       Я откинулась на спинку стула и начала раскачиваться назад-вперёд. Это была привычка, которая очень раздражало маму. Она любила повторять, что так я порчу всю мебель в доме, а папа лишь смеялся, говоря, что если придётся, он купит все новое, лишь бы я была счастлива.       Меня не так волновал момент с Малией — в конце концов, я слишком мало её знала, чтобы тревожиться, что она больше не захочет со мной общаться. Но какое-то чувство дискомфорта все-таки ползло по позвоночнику, и я никуда не могла от него деться.       Вдруг раздалась вибрация. Я нащупала свой телефон в кармане, но тут же поняла, что сигнал был не от него. Это был телефон Малии.       Он лежал прямо на парте экраном вверх, а девушка стояла достаточно далеко, говоря с миссис Мартин, поэтому я наклонилась вперёд и прочитала сообщение.       «Код красный — едь в полицейский участок» — это написала Лидия Мартин. А вслед за ней парень с именем Стайлз:       «Лидия кое-что нашла. Мы едем в участок!». Через пару секунд пришло ещё одно, от того же отправителя: «Сейчас же!».       Я едва успела отклониться обратно на стул, когда Малия схватила телефон с места и пробежалась взглядом по сообщениям. Она тут же подняла рюкзак, одним махом сгребая в него все свои вещи, и быстрым шагом пошла на выход. — Малия! — я сбилась со счета, в который раз миссис Мартин возмутилась за сегодня поведением Тейт. — Я тебя не отпускала. — А я у вас и не спрашивала, — пожала плечами Малия и скрылась за дверью.       Она была единственным человеком, который мог отвечать грубо так, что казалось, будто это и не грубость вовсе. Откуда-то я знала, что она не желала зла, а просто искренне не понимала простых запретов.       Миссис Мартин поправила очки и кинула серьёзный взгляд на класс. Желающих поступить так, как только что поступила Малия, было полным-полно. — Продолжаем работу, — я все ещё смотрела на качающиеся в обе стороны двери. — Пэрриш, тебя тоже касается.       Я опустила взгляд на свои записи, абсолютно о них не думая. Мне хотелось побежать за Малией и быстрее скрыться из школы, но это было бы слишком глупо и безответственно.       По этой причине я досидела все уроки до конца, но в участок все-таки решила наведаться. Во-первых, мне было дико интересно, что стряслось. А во-вторых мне не хотелось садиться за уроки в пустой квартире в одиночестве.       Дождь перестал идти ещё где-то после третьего урока, но когда я вышла на улицу, повсюду были огромные лужи и валялись ветки.       Я добрела до полицейского участка, купив стаканчик кофе в автомате на первом этаже для Джордана (чтобы у меня была хоть какая-то весомая причина прийти сюда), но не обнаружила брата на рабочем месте. Вместо этого у одного из рабочих столов с другим помощником шерифа стоял сам шериф Бэйкон Хиллс.       Он-то и поднял на меня вопросительный взгляд. — Вы что-то хотели, юная леди? — Заместителя шерифа Пэрриша, — я подняла стаканчик с кофе повыше, чтобы объявить о своём намерении.       Шериф проследил от моей руки до пустующего стола Джордана. Когда он повернулся ко мне, то хотел видимо, попросить меня подождать, но не успел: у входа в полицейский участок раздался громкий хлопок, такой, будто кто-то влетел в стену.       Когда я обернулась, то увидела всю компанию: двух парней и двух девушек. Среди них была Кира Юкимура (я знала её, потому что её папа вёл у нас историю). Одного парня, кажется, звали Стайлз, а имени брюнета я не помнила, хотя мы вместе ходили на английский и математику. С ними была и Малия. Она же первым делом увидела меня. — Это она. Та, о ком я рассказывала, — Малия сказала это так громко, что я услышала это без усилий. И тон девушки был совсем не дружелюбный.       Она в какое-то мгновение (я только и успела что поставить стаканчик с кофе на край стола) бросилась в мою сторону. Я не смогла и слова вставить, как двое парней кинулись следом.       И я могла покляться, что заметила, как глаза Малии блеснули голубым.