The Dance of Spring

      — Я оказываю тебе честь, Нед, — хрипло сказал король; его голубые глаза сверкали, как сапфиры в каштановых волосах леди Кейтилин Талли, — я дарю тебе двух таргариенских драконьих отродий. Тебе будет оказана честь убить их любым способом, который ты сочтешь нужным, — Эшара почувствовала, как напрягся её муж. Убийство Таргариенов — последнее, что Нед захочет сделать, подумала она, снова сжимая его руку.       — Нет, — холодно ответил Нед. — Я не буду убивать невинных детей.       — Нед! Твои отец, брат и сестра погибли от рук этих ублюдков-драконов! Я даю тебе шанс отомстить!       — Никто никогда не забудет их смерти, но было пролито слишком много крови. Настало время для мира. Убийство двух детей Таргариенов не вернет их обратно. А как же все те люди, которые сражались за нас? Вернет ли их убийство Таргариенов? Убивать врагов на войне необходимо; убивать ради забавы — подло, но убивать детей — кровавое варварство. Нет, Ваша светлость. Я не буду убивать Таргариенов ради Вас.       Лицо короля покраснело.       — Это не ради меня! Это ради твоей семьи!       Нед решительно покачал головой.       — Нет, Ваша светлость. Нет никакой чести в убийстве маленьких детей. Вы бы убили их сами?       — Это!..       — Вы бы убили их сами, Ваша светлость?       — Окажите мне честь, Ваша милость, — дородный мужчина среднего роста с поросячьим лицом и маленькими глазками выступил вперед. Высоким, тонким голосом мужчина снова сказал: — Окажите мне честь, Ваша милость. Я более чем готов убить таргариенских драконьих отродий ради Вас.       — Сир Амори Лорх, — в голосе Неда скользнуло отвращение. — Вам нравится убивать младенцев и маленьких детей?       — Только тех, кто предал Его светлость, лорд Старк.       — Только тех… Вы с ума сошли, Лорх? Как дети могут быть предателями?       — Хватит! — в глазах короля вспыхнуло раздражение. — Нед, я понимаю, что ты прооделал долгий путь. Иди и отдохни. Для тебя и твоей жены приготовлены покои. Лорх, идите и займитесь чем-нибудь полезным. Лорд Ланнистер! Отправьте своего человека обратно в Утёс Кастерли или ещё куда-нибудь. Сейчас у меня нет времени разбираться с ним. Нед, иди и отдохни. Сейчас. Возьми с собой свою леди-жену, — Нед поклонился, и Эшара тоже присела в реверансе. Король Роберт Баратеон оказался совсем не таким, как она ожидала. Она никогда не думала, что король будет держать при своём дворе детоубийц. Возможно, у Роберта ещё не было возможности назначить наказание Лорху.       — Нед? — осторожно позвала его Эшара.       — Я больше не хочу видеть мёртвых детей, — пробормотал её муж, сжимая кулаки от гнева. — Так много малышей уже умерло — неужели Роберт этого не видит? Или ему просто всё равно? Я думал, что он будет лучшим правителем. Я не убью двух последних детей Таргариенов.       — Дай ему неделю. Он недолго пробыл на троне. Все новые правители чувствуют себя неловко, когда потенциальные претенденты живы.       — Я боюсь того, что Ланнистеры и Тиреллы нашепчут ему на ухо. Особенно Ланнистеры. Они убили Рейнис, Эйгона и Элию и не побоятся запятнать свои руки кровью ещё пары Таргариенов. Как только Роберт женится на Кейтилин Талли, я встречусь с ним лицом к лицу. Он должен избавить страну от Лорха и Клигана. Даже Стена слишком хороша для них. Будет бесчестно, если он позволит им жить. Я надеюсь, что он быстро образумится.       — Нед… тебе нужно отдохнуть. Мы пробыли в дороге несколько недель, и ты устал. Нам нужно, чтобы завтра ты был в лучшем настроении, — она ободряюще улыбнулась ему. — Иначе ты не выживешь в этой змеиной яме.       — Олени окружены плодящимся львиным прайдом на поле, — сухо начал Нед, — где растут розы со скрытыми шипами. Соколы парят над оленями, но как долго они смогут защищать их? Форели плещутся и плавают в реках, беспомощные, неспособные помочь, в то время как львы разрывают оленей в клочья. Ещё есть стая волков на другом берегу реки. Я не удивлюсь, если в траве прячутся змеи, готовые напасть, когда придет время. Я буду счастлив, когда вернусь в Винтерфелл.       — Король Роберт — твой друг детства. Он будет дураком, если бросит тебя. Лорд Аррен никогда не допустит распада вашей дружбы.       — Если Роберт решит изгнать меня, лорд Аррен мало что сможет сделать. Роберт — король, и больше не тот упрямый мальчишка, которого он воспитывал в Орлином Гнезде, — его голос звучал печально. — Я понял, что наше совместное пребывание в Орлином Гнезде было наполнено самыми радостными воспоминаниями. Надеюсь, Роберт тоже так думает.       Эшара понимающе погладила его по руке. Я не должна так поступать с убийцей моего брата. Я должна шипеть на него, как разъярённая кошка, а не подбадривать его успокаивающими словами. Семеро, позволю ли я любви преодолеть тот факт, что он убил Эртура? Я ужасная сестра.       Направляясь с Недом в их покои, она чувствовала, как её эмоции скручиваются в узел. За эти несколько недель она потеряла брата, встретила его убийцу, а затем вышла за него замуж. Когда она говорила с ним по-доброму? Было ли это до или после того, как он произнёс слова клятвы о верности и чести, которые она смутно помнила? Это ради мира, напомнила она себе. Даже если я желаю ему смерти, уже слишком поздно. Король снесет мне голову, если обнаружит, что его лучший друг погиб от рук злобной и мстительной жены.       — Я попрошу слугу принести нам еды, — сказал Нед спустя несколько минут молчания. — Ты тоже должна отдохнуть.       — Где лорд Рид?       — Я думаю, что Роберт его не видел. Хоуленд всегда умел прятаться и смешиваться с толпой, когда в нём не было нужды.       — Вы с лордом Ридом хорошие друзья?       Нед открыл дверь и пристально посмотрел ей в глаза.       — Без Хоуленда Рида к тебе в лучах славы вернулся бы твой брат.

***

      На следующее утро двое слуг принесли завтрак и уведомили Неда и Эшару о том, что прибыл Станнис Баратеон и их ожидают в тронном зале через полчаса.       Эшара никогда не выезжала за пределы Дорна, за исключением турнира в Харренхолле, и даже тогда находила кухню немного странной по сравнению с привычной ей дорнийской едой. Сегодня им подали свежую буханку хлеба с тушеным мясом и чашу сладкого сливового вина. Вкусно.       У подножия трона, скрестив руки на груди, стоял крупный, широкоплечий, жилистый мужчина внушительного роста. Его тёмно-синие глаза останавливались на некоторых лордах, но лицо сохраняло мрачное выражение. Эшара заметила, что он начинал лысеть, и на лбу его была чёрная чёлка, а прямоугольную челюсть обрамляла коротко подстриженная борода. Это, должно быть, лорд Станнис Баратеон; только он может быть мрачен тогда, когда победа была за ним. Рядом с ним стоял кареглазый мужчина с каштановыми волосами и бородой, тронутыми сединой. Если бы у него не отсутствовали первые фаланги пальцев левой руки, она бы не узнала в нем бывшего контрабандиста и печально известного Лукового рыцаря — сира Давоса Сиворта.       — Лорд Старк, — Станнис заметил Неда. — Я так понимаю, Ваша миссия в Дорне закончилась более чем успешно? — его взгляд переместился на Эшару. — Его светлость сказал мне, что Вы женились на дорнийской дворянке. Он забыл упомянуть, что это сестра сира Эртура Дейна. Миледи, — он кивнул ей.       Эшара кивнула в ответ.       — Лорд Станнис.       — Его Светлость король Роберт Баратеон, первый этого имени!       Эшара присела в реверансе вместе с другими дамами, когда король прошествовал к трону; его губы изогнулись в усмешке. Он хлопнул брата по плечу.       — Молодец! — весело сказал он. — Я горжусь тем, что называю тебя своим братом. Только ты мог вернуть их мне живыми. Если бы я послал Неда, он бы освободил их или даже помог им сбежать. Если бы я приказал одному из людей лорда Тайвина, они бы забили их до смерти. Молодец, брат мой. Ты хорошо выполнил свой долг.       Станнис кивнул, такой же серьезный, как всегда.       — Спасибо, Ваша светлость.       — Итак… кто у нас здесь? — он пристально посмотрел на хмурого мальчика. — Где эта таргариенская королева-сука? Я надеялся трахнуть её, прежде чем сжечь на костре или отрубить ей голову.       — Она умерла, Ваша светлость.       — А? Ты убил её? Не думал, что ты на это способен! — он фыркнул.       Станнис пристально посмотрел на него и мрачно сказал:       — Рейла Таргариен умерла от родильной горячки, Ваша светлость. Она умерла, рожая свою дочь.       — Как неудачно. Драконья сука умерла после рождения драконьего детёныша. Если бы только ты убил её до того, как она родила, брат.       Станнис выглядел потрясенным.       — Я никогда не убью беременную женщину.       — Вдвойне жаль. Сир Грегор сделал бы это, возможно, Лорх тоже. Нед! — король повернулся к молчащему мужу Эшары. — Мои подарки тебе! Убей драконье отродье любым способом, который сочтешь нужным! Сожги их, заколи, повесь, мне все равно. Я ожидаю увидеть их мёртвыми к вечеру. Стража! Отведите драконье отродье в чёрные камеры. Возможно, проведя там ночь, они покажут страх. Уберите их с глаз моих долой! А теперь к делу! — он уселся на трон и подождал, пока лорды и леди перестанут шептаться. — За верность и помощь в захвате Драконьего Камня и поимке последних отродьев дракона я назначаю своего брата Станниса Баратеона Лордом Штормового Предела, — решил он. — Также он займёт место мастера над кораблями в моём Малом совете. Молодец, брат. Я надеюсь увидеть тебя на моей свадьбе.       Несколько придворных захихикали. Лорд Станнис на свадьбе? подумала Эшара, наблюдая, как Станнис Баратеон, скрипнув зубами, поблагодарил своего брата. Я готова отдать сотню золотых драконов, чтобы увидеть, как он смеется.       — Более того, — продолжил король, — он будет лордом-протектором Драконьего Камня, пока не будет найден подходящий лорд, а наш брат Ренли станет лордом Дожделесья, как только достигнет совершеннолетия. Я также решил простить дом Коннингтонов за то, что они перешли на сторону драконьего отродья, и сир Рональд Коннингтон сохранит свои земли при условии, что девять десятых из них будут переданы короне. Сир Рональд в дальнейшем потеряет титул лорда Грифоньего Гнезда, но вместо этого станет его первым рыцарем.       После моей свадьбы мой десница, лорд Аррен, отправится в Дорн, чтобы вернуть кости Ливена Мартелла и заключить мир с принцем Дорна, — он сделал паузу и бросил многозначительный взгляд на своего старого десницу. — Последнее, чего мы хотим — так это новой войны, — неохотно добавил он. — Лорд Варис сохранит свое положение мастера над шептунами, а Пицель останется Великим мейстером. Несмотря на то, что он сражался на стороне Безумного короля, сир Барристан Селми останется в моей Королевской гвардии и станет её Лордом-командующим. В интересах лорда Старка я ещё раз скажу, что сир Джейме Ланнистер продолжит службу в Королевской гвардии, поскольку он не совершил никакого преступления, заслуживающего смерти или Стены.       Эшара взглянула на Неда. Он на мгновение закрыл глаза, ничего не сказав; ни один мускул не дрогнул на его лице. Она была рада, что он не стал спорить и не повысил голос в знак протеста.

***

      — Леди Старк, — Эшара обернулась и увидела приближающуюся к ней Кейтилин Талли. Она улыбнулась и кивнула.       — Леди Кейтилин.       Будущая королева кивнула в ответ и тепло улыбнулась.       — Как Вы находите свою супружескую жизнь, леди Старк? — спросила она; её сапфирово-голубые глаза сияли искренностью. — Вам повезло, что у Вас в мужьях лорд Старк.       — Я не думала, что стану женой лорда Старка, — честно призналась Эшара, сразу проникнувшись симпатией к леди Кейтилин Талли. — Я всегда думала, что выйду замуж за какого-нибудь дорнийского лорда, с которым мой брат или отец захочет заключить союз, а не за великого лорда Винтерфелла!       Кейтилин рассмеялась.       — Я тоже помолвлена не с тем человеком, которого ожидала, — любезно ответила она. — Сначала с лордом Брандоном Старком, затем с Вашим мужем — когда он, конечно, был неженат — и, наконец, с королём. Я помню Вас по пиршеству на турнире в Харренхолле, леди Старк. Вы танцевали с лордом Старком, не так ли? — она на мгновение задумалась. — И с сиром Барристаном Отважным.       — У Вас превосходная память, леди Кейтилин. Турнир в Харренхолле кажется всего лишь пятнышком в прошлом.       Кейтилин помрачнела.       — Запоминающееся событие.       Эшара кивнула в знак согласия.       — Каждая девушка, должно быть, завидует Вам. Великий Роберт Баратеон — король, и Вы будете его королевой! Вы, должно быть, считаете дни до свадьбы.       — Да, — её голос звучал напряженно. — Хотя мой отец, кажется, ждет этого с большим нетерпением, нежели я.       — Простите меня за мою дерзость, но Вы будете замечательной королевой, леди Кейтилин.       Кейтилин Талли улыбнулась ей.       — Спасибо, леди Старк, — было видно, что она колебалась, не решаясь что-то сказать. — Я знаю, что моя просьба может быть неуместной, но для меня будет честью, если Вы послужите — даже на короткое время — одной из моих фрейлин. Я хочу, чтобы мы были… подругами. Я прошу Вас об этом как сбитая с толку женщина, а не как будущая королева.       — Для меня большая честь быть Вашим другом, леди Кейтилин. Однако мой муж больше заинтересован в возвращении в Винтерфелл. Если бы король не был его другом, он не остался бы здесь дольше, чем ему хотелось — возможно, он даже не остановился бы здесь.       — Не беспокойтесь о лорде Старке. Король убедит его остаться здесь ещё на несколько месяцев, я уверена в этом. Что всегда говорят Старки? В Винтерфелле всегда должен быть Старк? Младший брат лорда Старка ещё в Винтерфелле. Лорду Старку незачем спешить с возвращением.       — Звучит так, как будто Вы уже считате Королевскую Гавань своим домом!       — Мой дом — с моей семьей, — эти слова звучали жутким эхом, как слова, которые ребенок выучил бы у наставника. Эшара смутно помнила девиз Талли. Что-то связанное с семьей… — Семья, долг, честь, — сказала Кейтилин, словно прочитав её мысли. — Я не знаю, как остаться с ней, когда выйду замуж за короля. Леди Старк, Вы, вероятно, слышали о многочисленных… внебрачных детях короля. Что, если он решит по прихоти привести их сюда? Я никак не смогу быть им матерью! — Эшара слушала и сочувствовала ей. По дороге в Королевскую Гавань Нед рассказал ей о большом влечении Роберта к женщинам. Ей было жаль добросердечную Кейтилин Талли, и она молилась, чтобы Семеро были добры к ней.       — Вы будете королевой, — услужливо подсказала Эшара.       — Королевой, — с горечью сказала Кейтилин. — Быть королевой для меня ничего не значит. О, это большая удача для таких, как Серсея Ланнистер, но для меня это ничто. Я так же выйду замуж за знатного лорда; я так же буду рожать ему сыновей; я так же буду хозяйкой замка. Брак с королем Робертом означает только то, что мне придется терпеть его распутство. Если Серсея Ланнистер так сильно жаждет стать королевой, я бы с радостью уступила ей… но мой отец никогда этого не допустит.       — Вы будете куда более прекрасной королевой, чем Серсея Ланнистер, — вчера Эшара мельком увидела поразительно красивую Серсею Ланнистер и сразу же невзлюбила её. В блестящих зелёных глазах Серсеи не было ничего, кроме презрения, а её губы были изогнуты то ли в усмешке, то ли в хмурой гримасе. Ей было жаль того, кого выбрали в мужя Серсее Ланнистер. Бедняга, без сомнения, умрёт от её резких слов всего через несколько минут после свадьбы.       — Спасибо, леди Старк.       — Зовите меня Эшара, пожалуйста. Мы ведь друзья, не так ли?       Кейтилин улыбнулась.       — Если это так, то зови меня Кейтлин. Я всегда думала, что мне суждено попасть на холодный Север, а не в Королевскую Гавань.       — Ты будешь главной леди при дворе, Кейтилин. Не думай о будущем. Наслаждайся настоящим. Как дворяне, так и простолюдины будут стремиться к тебе как к своей будущей королеве. Никто не будет возражать против тебя как королевы… кроме одного человека.       — Серсея Ланнистер.       Они вдвоем рассмеялись, как юные девы, а не как замужняя женщина и будущая королева — такими их застал Станнис Баратеон.       — Леди Эшара Старк, — мрачно проворчал Станнис. — Леди Кейтилин. Вас обоих просят в тронный зал, — он был явно недоволен тем, что служит гонцом своего брата. — Следуйте за мной, — он бесшумно направился в тронный зал, Кейтилин и Эшара последовали за ним.       Стены были толстыми, но прежде чем охранники открыли двери, Эшара услышала громкие споры изнутри. Она мысленно застонала. Они были в Королевской Гавани лишь второй день, и Нед снова поссорился с королем из-за последних Таргариенов. Взглянув на Станниса, она заметила, что он выглядел скорее усталым, чем угрюмым.       — Милорд, — осторожно произнесла Кейтилин. — Что-то не так? Могу ли я?..       — Таргариены! — ворчливо рявкнул Станнис. — Каждое утро и каждый вечер всё, что я слышу, это как Его светлость рычит о них как о порождениях дракона и отбросах нашего мира! Неужели он забыл, что наша бабушка была из Таргариенов? — любой другой лорд извинился бы за свою резкость, но Станнис, человек прямой и честный, больше ничего не сказал и прошел в тронный зал.       Кейтилин, взглянув на Эшару, пожала плечами и последовала за Баратеоном, сама Эшара шла за Кейтиилин, быстро помолившись о том, чтобы Нед прекратил спорить. Как долго король будет терпеть упрямство Неда?       Эшара не удивилась, увидев, что мальчик Таргариен, прижимающий к себе свою младшую сестру, снова стоит перед троном. Держать их в чёрных камерах всю ночь — это слишком, подумала она. Лицо короля покраснело от ярости, когда он заорал на Неда:       — Я не могу позволить этим драконьим отродьям остаться в живых!       — Они всего лишь дети, Роберт! — отчаянно воскликнул Нед.       — Что, если этот ублюдок Рейегар победил бы, а? Как ты думаешь, он пощадил бы Ренли? Всё, о чем думают эти гребаные Таргариены — это огонь и гребаная кровь!       — Ты не монстр, Роберт. Прояви к ним милосердие. Пусть люди думают о тебе как о милосердном короле, который не убивает невинных детей, носящих проклятое имя Таргариен. Ты бы предпочел, чтобы тебя запомнили как Роберта Доброго или Роберта Детоубийцу?       — Ради всего святого, Нед! Я твой король!       — А я твой друг, — Нед заметно успокоился. — Я сражался за тебя, мои люди умирали за тебя. Я женился на леди Эшаре Дейн по твоему приказу. Я жажду вернуться домой, в Винтерфелл, но я останусь здесь, пока ты не сочтёшь меня достойным вернуться. Я не буду жаловаться… только если ты поклянешься старыми и новыми богами, что не прольешь ни капли крови Таргариенов.       Станнис прочистил горло.       — Наконец-то, — проворчал король, даже не потрудившись поприветствовать свою невесту. Он подошел к Кейтилин и вручил ей серебряный браслет. Приглядевшись, Эшара увидела серебряную цепочку, на который были маленький олень из черных, как уголь, ониксов, дракон из рубинов, красных, как кровь, черепаха из изумрудов, зеленых, как сочная трава, и форель из жемчуга, белого, как снег. — Это семейная реликвия, — объяснил он, надевая браслет ей на запястье. — Все леди Баратеон из Штормового предела носили его со времен моей бабушки Рейль. После того, как она добавила гербсвоего отца, у жён вошло в обычай добавлять и свой. Черепаха из Дома Эстермонтов, Дома моей матери. Поскольку мы собираемся пожениться, я подумал, что будет уместно добавить Ваш герб, миледи. Серебряная форель из Дома Талли. Станнис, разве леди Кейтилин не прекрасна с браслетом нашей покойной матери?       Губы Станниса сжались, и он промолчал. Роберт фыркнул.       — Я надеюсь, что ты достаточно скоро научишься делать комплименты своей будущей жене, — он взглянул на детей Таргариенов, повернулся к Неду и Эшаре и вздохнул, сдавшись. — Ты останешься здесь в качестве моего мастера над законом? — с вызовом спросил он. — Ты не сбежишь обратно в Винтерфелл после моей свадьбы с леди Кейтилин?       Эшара неуверенно кивнула вместе со своим мужем. Недовольно ворча, Роберт посмотрел на Станниса.       — Проводи мою невесту обратно в её покои, — приказал он. — Нед, нам с вами нужно кое-что обсудить, — он подождал, пока Станнис и Кейтилин уйдут, и быстро сказал: — Вы скажете суду, что сир Илин Пейн случайно убил мальчика, когда он не переставал кричать в чёрных камерах, а ребенок был слишком слаб, чтобы пережить — нет, не перебивай меня, Нед — день там, внизу. Каждый лорд поверит слову достопочтенного лорда Старка. Делай с девкой что хочешь; лучше всего будет убить её, но если ты хочешь оставить её себе, сделай так, чтобы я больше никогда не видел и не слышал её имени. Если я увижу её живую, я сам её зарежу. Что касается мальчика… Покажи мне тело, прежде чем я женюсь на Кейтилин Талли, — он потянулся за своей чашей с вином, стоявшей на соседнем столике. — Если ты этого не сделаешь… У меня не будет иного выбора, кроме как объявить тебя своим врагом и изменником.