Ведьмочка

В дом Алина была занесена на руках, и тут же Монтер свернул в сторону ванной. Девушка безропотно разрешила опустить себя на пол, где мужчина резво начал снимать с неё одежду. Тело ведьмы было горячим, обжигало. — Руки холодные, — расплывалась в блаженной улыбке та, когда бледные пальцы касались открытых участков кожи. Умом грешник понимал, что что-то явно идёт не так. Можно ли вообще совать ведьму в воду с такой температурой? А если коньки двинет? Его же мгновенно утянет назад в ад. Ладно, была ни была. Монтер раздевал ведьму нарочито медленно, невольно задерживая взгляд на изгибах тела. Красивая фигура, которая в будущем обещала неплохие формы и талию. Ровные, красивые ножки с несколькими шрамами. Неплохие бедра. Мягкий, светлый животик, выше были видны рёбра. Ещё выше аккуратная грудь, не такая уж и маленькая. Торчащие ключицы, плечи, шея…. Если бы эта мадам взялась соблазнять мертвеца, то скорее всего это бы увенчалось успехом. Положив девушку на ее же одежду на пол, Монтер стянул с себя рубашку, оставшись в штанах, открыл люк в полу и потихоньку, из маленькой в большую, набрал полную кадку прохладной воды. Надо потом спросить у Алинки, как она вообще смогла сделать такое чудо. Плеснув последний раз, он подошёл к ведьме, взял на руки, ощущая как она тут же прижалась к телу. Девушка горела, почти что буквально. Румяные щеки, тяжелое дыхание. А если старейшины ошиблись? Все колебания Монтер отринул, когда девушка издала тихий стон. Он едва ли не уронил ее в воду от неожиданности. Это было…грешник не мог пока подобрать слов. Осторожно посадил Алину в кадку. Девушка расслабилась, промычала что-то и запрокинула голову. Коса свесилась на пол, словно большая змея. Вспомнив слова о том, что нужно промыть волосы, Монтер кинулся расплетать. Коса оказалась тяжёлой даже для него, что уж говорить о девушке. Он окунул волосы в воду и начала расплетать под водой. Пряди распадались сами, словно желая облегчить ношу хозяйки. Густые мягкие волосы под водой словно обретали силу, гладили запястья Монтеру, обвивались вокруг Алининых рук, ног. В конце концов, когда мужчина дошёл до головы, где нужно было расплести остатки, он обнаружил что необходимо окунуть голову девушки в воду. Пришлось обходить кадку, осторожно брать ее за ноги, вытаскивать их наружу. Но только до колена. Обошёл обратно, осторожно взял двумя руками ведьмину голову и снял с бортика. Ее тело словно само поддалось вперёд, Монтеру нужно было только поддерживать ее. Он с особенной осторожностью взял ее рукой за шею снизу, поддерживая, а вторую запустил в волосы, расплетая прядки. Алина зажмурилась, Монтер замер, ожидая очередного странного звука в ее исполнении, но в следующее мгновение лицо девушки расслабилось. Грешник выдохнул и продолжил своё дело. Так как мадам не соизволила открыть глаз, да и в принципе была довольно послушна, Монтер решил что если мыть — до конца. Усадив девушку, он очень тщательно промыл длинные шелковые волосы, вода с которых стекала какой-то фиолетовой, умыл девушке лицо и принялся за тело. Тут ему пришлось вытащить ее из кадки и усадить на маленький деревянный табурет, чтобы помыть ей все остальное. Монтер не мог точно сказать, спит Алина, или же просто без сознания. Изгиб за изгибом, спустя время грешнику стало казаться что он изучил каждый участок ее тела, каждый шрамик. Ведьма оказалась невероятно худая, но истощенной не выглядела. Скорее в какой-то степени подтянутой. Машинально мужчина провёл рукой по плоскому животу, снимая остатки мыльной пены. Грешник усиленно старался не смотреть туда, куда также усиленно косили его глаза. Но тем не менее дело он завершил, закутав девушку в полотенца и убедившись, что она в порядке, вышел. Уложив девушку в кровать, грешник столкнулся с рядом новых проблем, а при попытке упорядочить, вышел список, который немедля оказался записан на первой попавшейся бумажке. И первым пунктом стояло «расчесать волосы хозяйке». Тут же Моня спохватился: а когда это он начал говорить что она хозяйка? Ладно. Взяв в руки деревянный гребень, он устроился на табурете около постели девушки и начал расчесывать длинные пряди. Волосы переливались в свете ламп, отливая золотом и медью. Это завораживало. Спустя довольно большое количество времени, когда все было сделано, грешник обернулся горящей головешкой и, недовольно ворча, пристроился в изголовье кровати, охранять Алинин сон.       Утро прошло тяжело. Ведьма проснулась к полудню, поднялась, шатаясь из стороны в сторону, добрела до стола. Моня, который к тому моменту не спал, уже успел сделать ей отвар на травах, которые перед этим тщательно проверил. Сунув нос в котёл, Алина скуксилась, схватила со стола пузатую банку с наклейкой «Соль», открыла и щедро сыпанула в котёл чего-то ярко-зелёного и на эту самую соль даже близко не похожего. От котла повалил сизый дым, а вот ведьма довольно улыбнулась и зачерпнула кружкой. — Да ты сама себя скорее убьешь, — проворчал Монтер, но его услышали. — Сегодня выходной, нам надо спуститься в город. А для этого надо чтобы я нормально выглядела. — Говорит мне ведьма, сидящая на табурете в позе горгульи с пивной кружкой. Девушка лишь кинула в сторону черепушки взгляд, не обещающий ничего хорошего. Правда, спустя пару минут молчания, началась беседа, утёкшая в привычное русло. Говорили о клиентах, о том что стоит упорядочить бланки, составляли список трав и покупок. А в конце заговорили о старейшинах. — Откуда ты знала ритуал? Сдаётся мне, такой малявке как ты, никто услужливо бы не предоставил. — Ещё бы, — фыркнула Алина, отхлебывая из кружки. — Я когда из башни уходила, озлилась страшно. Вот и одолжила из закрытого отдела библиотеки несколько книг. — И сколько? — Сорок три книги и двадцать неполных изданий. Плюс то, что стояло на официальном учёте у декана. То есть двенадцать книг о демонах Гоэтии, три книги о ботанике, книги о духах и ещё несколько тоненьких книжек. — И ты все это спёрла? — Да ну зачем так грубо. Одолжила. Они же решили так учтиво подарить мне разбитую психику, а я вот решила избавить учеников от половины учебной программы. Тему решили считать закрытой. Выхлебав половину котла, девушка наконец пришла в норму. Даже сбегала на улицу, нарвала полевых цветов и вплела их в прическу. Длинные крепкие косы с вплетенными в них цветами смотрелись волшебно. Словно Алина сошла со страницы книжки. Вместо обыкновенной одежды, то есть длинного мешковатого платья с поясом, девушка облачилась в белого цвета блузку с открытыми плечами и кружевом, и белую длинную юбку, скрывающую ноги. Поверх юбки она повязала красный передник с кармашком. На плечи набросила темно-синюю шаль, на ноги обула мягкие туфельки. Перекинув косы за спину, Алина распахнула скрипучий от времени шкаф и вытащила из его глубин плетёную корзинку. — Моня? Мы идём? Тот завис над столом, потеряв дар речи. Перед ним стояла обыкновенная деревенская девчушка, которую можно принять за дурочку. Но лукавые зелёные глаза не дали обмануться. Череп подлетел ближе. — Куда вы дели мою хозяйку, милая леди? — Ох, ну хватит, — засмеялась Алина, беря черепушку в руку и кладя в корзинку.       Спуск в город представлял собой тропинку, петляющую по склону. Дом ведьмы, как уже было сказано ранее, находился не так далеко. Скажем так, он стоял на одной конце высокой каменной арки, когда на другом располагался лес. Маленький городок, который иногда называли деревушкой, располагался как раз в небольшой долине у подножия холма, который вел наверх, на арку. Так как долгое время в том доме никто не жил, то тропинка заросла, но как только появилась Алина, ее живо расчистили, потому что сюзерен очень долго ругался и говорил что будет, если ребёнок переломает конечности, пытаясь пробраться через этот ужас. Да и домик тот был с историей. Как рассказывали в городке, естественно навешав ещё кучу мистики и страха, когда-то там стоял особняк. Красивый, добротный, даже замку господина тогда не уступал. И жили в тех хоромах трое: мать, дочь и отец. Отец — мистер Винк, был помощником феодала того времени, чуть ли не лучшим другом. Жена — Лара, кроткая женщина невероятной красоты и такого же невероятного характера. Бывало сам мистер Винк говорил шутя, «Моя Ларочка иной раз бывает хуже любой жути, так сильно злится». Но в основном все знали их как очень дружных супругов которые мечтали о ребёнке. И вот, в одну из поездок в соседнее баронство, эти двое вернулись неимоверно счастливые. Народ тогда высыпал на улицы, поглядеть что же такое. Лара Винк выходила из кареты в слезах, держа на руках свёрток. — Это наша дочурка. Наша путеводная звезда. Летисия Винк. Девочка росла маленьким солнышком. Люди в городе ее обожали, а когда она с матерью ходила за покупками, норовили угостить сладостями или выпечкой. И все было бы хорошо, но в год, когда малютке исполнялось десять, начали происходить катаклизмы. Горожане сначала внимания не обращали, а когда все усилилось, начали спорить. Кто-то винил природу, кто-то людей, за то что прогневали богов. А кто-то винил ведьм. За неделю до дня рождения Летисии все резко кончилось и люди забыли свои распри. Но в день ее рождения среди ночи грянула гроза и первая молния попала в особняк. Кто-то из горожан говорил что молния, словно «карающий меч небес» отрезала от дома кусок и швырнула его вниз с обрыва. Не выжил никто. Кроме самой именинницы, которую нашли под обломками утром следующего дня. Естественно, мнения разделились вновь. Кто-то считал что девочке помогло спастись чудо, кто-то говорил что она ведьма и стоит отдать ее инквизиции. А феодал, ценивший семью Винк как никто другой, поскрёб в затылке и отдал приказ отстроить дом заново. Летисия на то время нашла приют у фермера с его женой и их тремя детьми. Дом строился долго, а когда почти выстроили два этажа, Летисия, к тому моменту уже имеющая право голоса, вымолила одну ночь в доме. Одна. Подозрения были, много, но феодал все пресек, и отдал разрешение. В ту же ночь дом сгорел. Оставил после себя чёрный обугленный скелет. Люди, кто в панике, кто в злорадстве, прибежали туда среди ночи, потушили огонь, но было поздно. Все сгорело почти без следа, осталась только чёрная печь в клетке из таких же черных досок. На полу, в золе, нашли лоскутки ткани в которых позже определилась одежда Летисии. Тела не нашли. В итоге люди, уставшие как от себя, так и от других, окрестили девушку ведьмой, случай с домом происками зла, да и забыли. А когда туда поселилась Алина, молча и тихо наблюдали. Но в итоге и ее не полюбить не смогли.       Городок встретил девушку весельем, гомоном и смехом. Во всю шла подготовка к празднику лета. Отмечался обычно в середине июля, причём гуляли целую неделю. Флажки, украшения, атмосфера будущего праздника. Алина вдыхала полной грудью запах хвои, выпечки и сладкого. Мимо неё пронеслась ватага детей, один из мальчишек крикнул на всю улицу: — Госпожа ведьма пришла! Моментом люди начали оборачиваться, с широкими улыбками приветствуя девушку. У одного лотка она получила свежую булочку, у второго овощи и необходимые фрукты. Пробегающая мимо девочка, в ярком красном платье с венком на голове, схватила девушку за руку и побежала вперёд. В центре городка, на площади стояла статуя мистера Винка. Обросшая диким плющом, на котором в летнее время распускались красивейшие цветы, она гордо стояла в самом центре. Мистер Винк выглядел так, словно вот-вот сойдёт с постамента и тоже пустится в общую пляску. Вокруг статуи устроили подобие фонтана, куда люди иногда кидали всякие мелкие безделушки и загадывали желания. Под толщей прозрачной чистой воды можно было рассмотреть ракушки, диковинные вырезки из дерева, сверкающие обертки от конфет и много чего еще. Алина, пройдя сквозь круг танцующих, села на бортик и улыбнулась. — Ну здравствуй, дедушка Винки, — обратилась она к статуе. Дедушкой Винки его прозвали ребятишки, когда загадывали желания у статуи. Самой Алине безумно нравилось это место, она могла часами сидеть здесь и говорить, говорить, говорить…. Но, в силу того, что работы было больше чем свободного времени, девушка не могла так часто спускаться в город. Она тяжело вздохнула, как тут рядом с ней на бортик бесшумно опустился человек. Присмотревшись, она узнала в седом мужчине господина Витто, начальника стражи, встречавшего ее здесь три года тому назад. — Приветствую милую леди, — мягко проговорил мужчина, целуя Алине руку. Девушка с улыбкой кивнула. — Здравствуйте, господин Витто. — Вы так подросли, леди Алина. А ведь я все ещё помню вас маленькой девочкой. — Будет вам, я ведь все равно для вас такой и останусь. — Все верно. Меня прислал господин. — Что-то случилось? — Да. Он узнал о происшествии с травой Марены и решил поручить вам найти мага. — Мне? Но как я справлюсь одна? — Вы не будете одна. Приходите в замок ближе к вечеру, как закончите свои дела. Я буду вас ждать. Он встал, поклонился и пропал в толпе. Ведьма осталась сидеть. Крышка корзинки приоткрылась, явив свету горящие глазницы. — Что делать будешь? — обеспокоено спросил грешник. — Сейчас закончу дела, и в замок. — Я с тобой. — Конечно со мной. Тебе совесть не позволит оставить меня, — усмехнулась девушка. — У меня нет совести! Я зло! Я грех! Я воплощение погибели! — Поговори мне, давай, — с улыбкой Алина затолкала орущий череп назад в корзинку, закрыла крышку и не спеша направилась далее.