— как дела?
еся провожает взглядом машину друга, скрывающуюся во мгле ночной среди величавых панельных домов, и смотрит на парня, который мнётся у собственного подъезда. ваня выглядит до жути смущённым, прячет свои глаза и шею без конца трёт.
неловко.
все мысли голову разом покинули, а слова и вовсе забылись. ситуация сюр.
у рябовой жажда поговорить тоже есть, но чувство неловкости побеждает и они оба топчутся на месте как истуканы, не находя нужных слов.
— нормально, а твои? — губу закусывает, рассматривая носки своих белых джорданов с красными вставками, давая возможность бессмертных взглядом окинуть её.
— хорошо.
— поднимешься? на чай, — усмехается, но кивает. чай? серьёзно?
в лифте тишина. вязкая, липкая и противная. еся продолжает взглядом свою обувь пилить и иногда кнопки с нумерацией от одного до двадцати пяти, ожидая когда зажжётся зелёным семнадцатая из них, а ваня взглядом изучает подругу, подмечая для себя вещи разные. например, сегодня она без макияжа вовсе, но даже так выглядит очаровательно. мешковатые спортивные штаны, худи, куртка, кепка и кроссовки. щёки красные то-ли от холода, то-ли от алкоголя в организме, губы искусаны, а под глазами синяки. видимо, не только светловолосого мучали мысли всё это время, не давая уснуть совсем.
в сопровождении всё той же гнетущей и давящей тишины они заходят в квартиру, разуваются, снимают верхнюю одежду и ваня, рассматривая всё с нескрываемым любопытством, следует по пятам за девушкой, как потом становится ясно, на кухню.
— чай?
— поговорить, — складывает руки перед собой на столешнице барной стойки, облокачиваясь на них подбородком, и смотрит, не моргая.
— о чём? — даже не поворачивается лицом к светловолосому, потому что волнуется. потому что не уверена, что сможет свои эмоции держать под контролем.
— а разве у нас нет тем для разговора? — будь на месте вани кто-то другой, даже тот же её недобывший егор, то давно бы начал беситься от этих дурацких вопросов и попыток никчёмных тему перевести. да вот только перед ней именно он и сидит, глазами детальной изучая девичье лицо, словно видит впервые. — присядь. пожалуйста, — рябова выполняет просьбу, но зрительного контакта продолжает избегать. — еся.
— м?
— я не могу так, понимаешь? — отчего-то шепчет, что ещё больше чувств в груди будоражит. — я выкинуть из головы не могу тот день. и тебя. и сосредоточиться ни на чём не получается совсем, потому что из-за неизвестности на нервах вечных. пожалуйста, еся…
молчит, шарм на браслете пальцами тонкими теребя, и в глаза старается совсем не смотреть. может, если бы парень знал о её прошлом, то всё бы понял?.. но гриша ведь правильную вещь сказал: бегать от романтических отношений с противоположным полом она всю жизнь не сможет. поэтому может стоит отпустить и рискнуть? не убудет же от неё ничего? да?
— вань… всё сложнее, чем кажется. у меня есть к тебе чувства, но всё слишком быстро? мне нужно какое-то время, чтобы с ними свыкнуться и принять полностью, — он выглядит так, словно понимает о чём речь, но всё равно хмурится, губы поджимая. — иначе я могу в какой-то момент уйти в отрицание и закрыться в себе, понимаешь? тогда вряд ли выйдет что-то толковое.
кивает.
кухня погружается в тишину, прерываемую только шумом проезжающих мимо машин. рябова живёт в достаточно оживлённом районе. точнее жилой комплекс у них довольно спокойный — никогда не бывает скандалов, криков, ругани. всё прилично. но окна девушки выходят на проезжую часть, а москва спать не привыкла, поэтому со временем пришлось свыкнуться с таким недостатком данного района.
ваня думает о сестре друга и жалеет, что не умеет читать мысли, потому что ему очень интересно знать что у неё в голове. он понимает, что она пока не может поделиться тем, что её волнует и почему, и уважает это, поэтому давить не собирается ни в коем случае. вот только любопытство вряд ли его отпустит так быстро…
а еся думает в это время только о желанном душе и сне. она очень вымоталась за прошедший день, кажется настолько, что ног совсем не чувствует. а размышлять сейчас о дальнейших отношениях и их развитии совсем не хочется. не под действием алкоголя — точно.
она окидывает взглядом помещение, тяжело вздыхает и фокусируется на бессмертных. прогонять его совсем не хочется, но будет ли уместным пригласить остаться? пару минут на раздумья не приносят никаких плодов, поэтому темноволосая решает прислушаться не к мозгу, а к сердцу. в кои-то веки…
— торопишься? — ваня, кажется, настолько в своих мыслях погряз, что вопроса не услышал вовсе — видно по взгляду потерянному. — может останешься? посмотрим что-нибудь…
— давай, — соглашается, не задумываясь.
— тогда пошли, я дам тебе во что-нибудь переодеться, — они заходят в комнату с небольшой гардеробной, за дверью которой сразу же скрывается рябова, пока светловолосый с нескрываемым интересом рассматривает всё вокруг.
около двери стоит небольшой стул и туалетный столик с кучей лампочек на зеркале и различными косметическими и уходовыми средствами, рядом с ним бежевый кожаный пуф с несколькими проекторами-лампами на нём, далее комод с парочкой каких-то статуэток и фигурок, небольшим зеркальцем и свечкой. над комодом полка с одной рамкой, парой каких-то книг и небольшим растением с длинными ярко-зелёными листьями, а также гирляндой с большими фонариками, которая свисает с полки. дверь в гардеробную, большое зеркало в полный рост в углу, белый низкий табурет, выполняющий функцию прикроватной тумбочки, с будильником и милым ночником в виде спящего котика, огромная кровать с пушистым пледом и множеством подушек разных размеров. на ней же лежит несколько мягких игрушек, из которых в глаза бросается только розовый плюшевый кролик в белой кофточке с сердечком, потому что лежит он аккуратно в стороне. видимо, имеет бóльшую важность, нежели остальные. огромное окно с жалюзами и рядом с ним компьютерный стол, под который задвинут мягкий белый стул на колёсиках, и небольшой стеллаж с книгами, учебниками и тетрадями. на светлом паркете лежит пушистый белый ковёр, над комодом и кроватью приклеена бичёвка с прикреплёнными полароидными фотографиями на маленьких прищепках, а над компьютерным столом — парочка каких-то постеров. весь интерьер выполнен в светлых оттенках и выглядит очень даже уютно.
— вот шорты и футболка, — протягивает стримеру мужскую одежду. — в ванной есть чистое серое полотенце во второй полке комода, там же новая щётка, — получает в ответ слова благодарности и снова скрывается в гардеробной, очевидно, чтобы самой переодеться.
пока течёт вода, еся готовит себе чистую одежду, ставит телефон на зарядку, достаёт постельное бельё для гостя, а также успевает ответить на сообщения друзьям в телеграмовском чате.
рина крошка
сеня, скажи, что ты дома и всё хорошо, иначе я сейчас побью ляхова.
гришаня
ирина, ептвоюмать
сенечка
всё хорошо
тёмыч
очень информативно
сенечка
детское время закончилось, че не спишь?
тёмыч
а ты?
гришаня
а у неё свиданка))
сенечка
ляхов)) засунь все эти скобочки))) себе куда-нибудь поглубже)))))
гришаня
как скажешь, дорогая)))))))
рина крошка
КАКАЯ СВИДАНКА
сенечка
боже, нет никакой свиданки
крис мами
отстаньте от еси, уже поздно, всем пора отдыхать!
сенечка
спасибо, мам, люблю тебя <33
крис мами
и я тебя люблю!
рина крошка
ясно…
сенечка
всем сладких снов, дурилки!! <3
— можешь пока выбрать фильм или что-то на ютубе. короче, всё, что захочешь! а я в душ, — как только в дверном проёме появляется парень, рябова сразу сгребает вещи в охапку и спешит удалиться.
ваня взглядом комнату окидывает снова, замечая огромный телевизор посреди пустой стены прямо напротив спального места. пульт сам бросается в глаза, поэтому он плюхается на кровать, зажимая кнопку включения.
какое-то время бездумно листает каналы, в итоге решая включить какое-нибудь шоу. в рекомендациях ютуба висит недосмотренный выпуск «что было дальше?» и он включает его, отматывая к началу. спустя десять минут приходит темноволосая, удивляясь парню так, словно забыла, что он всё ещё тут.
— я думала, ты в гостиной обоснуешься.
— можем уйти туда…
— да нет, всё хорошо, — перебивает, убирая приготовленное белье на пуф, чтобы не мешалось.
оба молчат, ощущая неловкость и дискомфорт от неё. такая липкая, противная и мерзкая. еся продолжает копошиться и мельтешить туда-сюда по комнате, что у вани в глазах рябить начинает.
— рябова, ты может уже ляжешь?! — не выдерживает, хлопая по месту рядом с собой. девушка замирает. кажется, это первый раз, когда светловолосый её по фамилии называет… непривычно.
она молча ставит крем на туалетный столик и садится на кровать, опираясь на подставленную подушку к её изголовью. тишина давит, но слов, чтобы её прервать не находится вовсе. по крайней мере, у парня, открывающего в который раз рот, но не издающего ни единого звука. равнодушие темноволосой его порядком выводить начинает, потому что ощущение такое, словно только его происходящее между ними волнует.
— ваня, давай мы забываем на сегодняшний вечер обо всём и спокойно о чём-то болтаем, будто всего того не было? потому что это нужно обсуждать на трезвую голову, соответственно, я сейчас к такому не готова, да и ты тоже. я обязательно тебе всё расскажу, но не сейчас, — бессмертных кивает, немного поникнув.
— ладно, но ты обещаешь…
— обещаю.
и напряжения всего словно и не было между ними.
«видел бы нас сейчас вадя, то назвал бы школьниками» — думается есе перед тем, как она погружается в спокойный сон без тревоги и кошмаров впервые за последние несколько дней. спасибо одному лохматому чуду и
его объятиям.
