***
Сегодня они с мамой устроили во дворе чаепитие, сегодня был хороший день. Было солнечно. У Сифии день рождения. Эллен хотела маме что-то подарить, но ничего лучше рисунка не смогла придумать. Девочка нарисовала оленя. Она рисовала очень неплохо для четырехлетнего ребенка, но отсутствие ловкости в руках было видно. У Эллен с лица не сходила улыбка, — мама сегодня могла выйти на воздух. Сифия обычно не покидала даже пределов своих покоев. А бывало при виде Эллен она впадала в истерику и девочку сразу уводили. Малышка лишь часто видит как рядом с мамой снуют слуги и врачи. Такие безучастные, безмолвные. Они словно тени, которые лишь выполняют чьи-то поручения, не более. Однажды она видела как, в одном из приступов, Сифии что-то укололи в руку и она потихоньку начала успокаиваться. Но сейчас все было хорошо. — Мамочка, я нарисовала для тебя оленя. Он гуляет по лесу. А вот тут птички сидят на веточке,— Эллен сидела напротив мамы и хоть расстояние было невелико, но Сифии было не очень хорошо видно рисунок. — Милая, может подойдешь ко мне? У меня не очень хорошее зрение, — малышка всегда была рада побыть ближе к маме, но ей часто говорят, что от этого здоровье у Старшей госпожи ухудшается. Эллен замешкалась, но сейчас мама выглядит хорошо. «Может ничего не случится?», — наивные мысли ребенка, который желал материнского внимания. Девочка спрыгнула со стула и подбежала к маме. Она передала рисунок Сифие и начала рассказывать о том, что там было нарисовано еще более подробно. — Очень красиво, — женщина ласково улыбнулась, а Эллен смотрела нее и думала, какая же ее мама красивая. Сифия положила на голову девочки руку и нежно погладила. Эллен показалось, что маме становится лучше. Что мама выздоравливает. Необъяснимое тепло разливалось по всему телу. Прикосновения Сифии стали грубее. В груди стало ощущаться стеснение, кислорода перестало хватать. Внезапное переполняющее чувство страха охватило женщину. Больше она не могла контролировать себя и со всей силы оттолкнула ребенка так, что девочка упала. — Нет! Нет! — внезапный непереносимый страх охватил женщину, — Убирайся! — голос становился все выше и громче. Эллен была напугана. И чем больше: болью или словами? Глаза бегали то на Эллен, то на стол, пока не нашли за что зацепиться. Трясущимися руками она хватает чашку с чаем, совершенно не беспокоясь, что кипяток разливается по рукам и, вскакивая с места, швыряет ее в ребенка. — Прочь! Эллен повернулась боком, все еще лежа на земле. Хрупкая посуда, предназначенная для питья, разлетелась на осколки о предплечье. На коже начала проступать кровь. Быстро прибежали слуги и увели ребенка. Госпожа же пребывала в крайне нервозном состоянии. Сифия продолжала кричать, пока слуги отводили ее обратно в дом. Кусочки фарфора покоились на земле. Ветер подхватил лист бумаги и унес его в далекие дали. Остальная часть дня проходила в полном опустошении. Эллен долго плакала и не понимала, почему мама снова разозлилась. А Сифия уже спала тревожным сном. Как бы ей хотелось себя перебороть. Как бы ей хотелось, чтобы эти чувства не накрывали ее, но она словно теряла рассудок и просто не могла быть рядом с единственным человечком, который так искренне желал ее внимания.***
Берграт кричал на Сифию. Он обвинял ее во всем. Что она не была настойчива, чтобы бороться за власть. Что она не способна усмирить своего ребенка. Что она лишь прикидывается больной. Хоть у них было все, его жадность не имела пределов. — Ты больная? Ха! Не смеши меня! Это твой отпрыск, вот и успокой ее! Чего она ревет? — мужчина замахнул руку и ударил Сифию так, что та упала. Увидев это Эллен очень испугалась. Маму ведь бьют из-за нее. Она кинулась к отцу. — Папа! Папочка! Не надо, не бей маму! Я не буду плакать! Не бей, пожалуйста! — она умоляла, но слезы продолжали течь. Берграт лишь отшвырнул ребенка. — А ты не лезь! Мелочь! — проговорил мужчина, стиснув зубы. Лицо его было красным от криков и злости,— И зачем ты вообще родилась! После этого дня у Эллен долго заживала не только рука, но и синяк у виска.***
Девочка провела пальцами по не очень заметному шраму на руке. Различные отрывки не самого приятного прошлого всплывали в голове Эллен. Хаотично и недостаточно четко, но все так же тяжело.