Имя, объятое лозой

      Было уже довольно поздно. Время решил зайти к Эллен, чтобы поднять ей как-то настроение. Он не стал сразу идти за ней, потому что то, в каком он пребывал состоянии, лишь усугубило бы положение. Сейчас, закончив работу и приведя свои мысли в какой-никакой порядок, он чувствовал себя чуть лучше.       Господин Вечности отдал приказ Уилкинсу подготовить чай и любимые угощения племянницы. Ей тоже сейчас приходилось нелегко. Она очень сильно привязалась к его бывшей возлюбленной. Время никогда бы не подумал, что будет о ком-то так заботиться. Они с сестрой были не в самых лучших отношениях, — хоть он ее любил,— их общение стало сходить на нет, когда она познакомилась с тем мужчиной. Пускай он пытался ее вразумить, все было тщетно, и он бросил это дело.       То презрение, с коим Берграт отдал ему Элен, едва его жена покинула их, пробудило в сердце Времени давно позабытое чувство отвращения. Он тогда был столь опечален смертью сестры, что у него с трудом получалось заботится о малышке. Однако девчушка оказалась настолько светлым ребенком, что он просто не смог не полюбить ее. Быть может именно это вырвало его из пучины отчаяния. Когда он впервые увидел синяки на ее маленьких тощих ручонках, то пожалел, что так просто отпустил Берграта. Мужчина корил себя за свою безучастность к жизни сестры и старался подарить Эллен счастливое детство.       Она стала маленьким островком спокойствия в его жизни. Как она улыбается, как оживленно рассказывает о цветных буквах. О красивых словах. Ни раз она спрашивала, когда же Ирацибета будет с ними жить. А Время лишь уходил от ответа.       Пока мужчина направлялся в покои своей племянницы, вспоминал, как будучи еще совсем малышкой, она рисовала у него в кабинете, пока он занимался проблемами насущными.       Все что надо было уже подготовлено, осталось лишь пригласить Эллен на чаепитие.       Подойдя к двери, Время с осторожностью постучал. Ответа не последовало. — Эллен? — спросил мужчина. Он ожидал, что она никак не ответит. Она могла спать уже или просто обижаться на него, — Можно я войду?       Ответа снова нет. Время тихонько отворил дверь. С Эллен все же поговорить надо. Уж совсем предоставлять ее одиночеству он не хотел. Войдя внутрь и оглядевшись он не увидел девочку. Тогда какое-то беспокойство пронеслось по его телу. —Эллен?       Никто не отвечал. Еще раз внимательно оглядев комнату, на наличие какого-то признака, что ее обитательница была здесь недавно, он заметил записку на столе. В этот раз стол пребывал в строгом порядке. Она сделала это специально, чтобы он заметил. Время быстро подошел к столу и взял записку. Прочитав ее до конца мужчина лишь грубо ее скомкал в руке и поспешил на выход. — Уилкинс! Уи-и-илкинс! — кричал Господин Вечности в порыве страха смешанным с горечью. — Да, сэр,— как и прежде тот появился словно из неоткуда. — Ты остаешься за главного! Я в Подземье, — сказав это мужчина быстрым шагом направился к часам, что ведут в замок Белой Королевы. — А? Что? Но сэр…— слова верного помощника потерялись где-то вдалеке. Уилкинсу ничего не оставалось, кроме как повиноваться.

***

      Библиотека располагалась около лестницы, поэтому для Эллен не составило труда сбежать на самый нижний этаж. Оттуда она направилась прямо по коридору. Девочка совсем не разбирала дороги и бежала куда глаза глядят. Только обзор ей застилали слезы. Она может и вернулась бы в Замок Бесконечности, вот только не помнила дороги к часам, а кого-то просить о помощи ей показалось неприличным в таком состоянии, поэтому она продолжала бежать без оглядки.       В очередной раз куда-то свернув она оказалась в каком-то темном помещении, похожем на какие-то катакомбы, но заметила это не сразу.       Эллен перестала бежать и перешла на шаг. Периодически девочка вздрагивала, ее настигла детская нервная икота. И периодические выкрики отдавались эхом в этом темном коридоре. В этом помещении было достаточно прохладно и сыро.       О таких местах Эллен читала в книгах. Под каждым замком есть такие, чтобы в случае нападения было можно покинуть помещение. Или просто спрятаться. Что-то вроде безопасного места. Но сейчас для Эллен здесь не было ничего безопасного. Она хотела вернуться, но рядом было много всяких проходов и все как один похожи.       Эллен очень испугалась и стала бегать по всем коридорам пытаясь найти привычный белый коридор.       Это чувство безысходности было ей знакомо. Будучи еще малышкой она не понимала его, но уже испытывала. Это именно то чувство, которое было с ней до появления дяди в ее жизни.       Она боялась темноты. У нее в комнате всегда был ночник, которые не затухал ни на одну ночь. Теперь девочка плакала не только от обиды, но и от страха. А что если она не найдет выход? А если дядя прочтет записку только завтра? Никто не будет ее искать? — Ау, здесь…зде-здесь есть кто-нибудь?— безнадежно кричала Эллен,— Помогите…м-мне, по-пожалуйста…— икота все не отпускала.       И только эхо было ответом. Эллен становилось все страшнее и страшнее. Темнота нагнетала. Она не чувствовала себя тут в безопасности. Не стоило ей сюда приходить. Взрослые сами могут разобраться в своих проблемах. И зачем она только решила чем-то помочь.       Устав бегать по коридорам девочка прислонилась спиной к стене около одного из проходов и начала медленно сползать на землю. Закрыв лицо руками и поджав ноги, она тихонько склонила голову на колени. Слезы уже почти не шли и Эллен просто продолжала кричать. Ее пробивала дрожь не только от страха, но и от холода. Здесь не было красивой плитки, лишь неровные выступы камней и ямы, в которых скопилась вода. Эллен уже несколько раз спотыкалась о них и падала. По рукам и коленям неприятно разливалось острое чувство боли от содранной кожи. Лицо ребенка было в грязи из-за того, что она вытирала слезы руками, которые испачкала. Ранки неприятно щипали и от этого становилось только хуже.       Девочка сейчас хотела больше всего увидеть дядю и Ирацибету. Чтобы они оба ее обняли и успокоили.       Но сегодня она поняла, что второй совершенно не нужна.