Лилия бессилия

Надев с помощью служанки свое самое красивое бирюзовое платье с золотой вышивкой (из ранних нарядов, которые она носила в первые месяцы брака, хорошо, что Оливье их не тронул, иначе бы ей пришлось довольствоваться только его рубашками и штанами). Корсет она попросила затянуть не слишком туго, чтобы не было дискомфорта чуть выделяющемуся уже животу, но все-таки достаточно, чтобы он не бросался в глаза. Она оценивающе взглянула на себя в большое зеркало. Дни, проведенные в поместье, сделали свое дело, ее слишком похудевшее за последние месяцы тело вернуло прежние округлости, синяки под глазами больше не выделялись, грудь выгодно вздымалась из относительно скромного выреза. Прекрасный и дорогой атлас платья выгодно подчеркивал бледную точно алебастровую кожу, пышная юбка развевалась при ходьбе и сильнее выделяла ее бедра, глаза переливались блеском, как и драгоценные камни сережек, волосы прекрасными локонами спадали на плечи с изящной прически. Вывод – сейчас она могла бы соблазнить самого короля, берегись Атос. Спустившись вниз, она с удовольствием заметила реакцию Оливье, когда он заметил ее. Щеки немного покраснели, он слегка расстегнул ворот рубашки, когда она сознательно чуть заметнее наклонилась за водой и продемонстрировала вырез платья. Он тяжело сглотнул и потянулся за своим бокалом. Ох, как ему тяжело было этим вечером за столом. Неужели она не понимает, как мучает его? Последние недели были, возможно, лучшими в его жизни. Он испытывал восторг и трепет, проводя все свое время с Анной, его радовали прогнозы Франсуа. Заново знакомясь с супругой, он вновь и вновь восхищался ее уму, обаянию, темпераменту. Каждый жест, каждая улыбка попадала в копилку радостных воспоминаний. Читая любимые книги, он специально менял голоса, чтобы сорвать с ее губ прелестный смех. Но… эта близость также и сводила его с ума, днем он еще мог держать дистанцию, но ночью... Ему стоило всего самоконтроля не обнять, расцеловать свою жену. Решение ночевать в ее спальне объяснялось тем, что он не хотел оставлять ее одну, пока Винтер не устранен, но он не подумал о той опасности Анне, которая исходила от него самого. Он боялся, что, прикоснувшись, начав целовать, не сможет остановиться, слова Франсуа не оставляли его. Врач хоть и говорил об улучшении ее здоровья, но каждый раз напоминал об осмотрительности, осторожности и отсутствии любой повышенной активности. По мнению графа, это само собой исключало любые альковные занятия. Сегодня она, видимо, решила окончательно его уничтожить своим соблазнительным видом. Он помнил это платье, как он снимал его с нее в первую неделю брака, сейчас грудь жены выглядела еще соблазнительнее (видимо, из-за беременности), что не могло не сказаться на его настроении. Он почти залпом выпил вино, успев заметить торжествующий взгляд Анны. Да, она специально все это делает! Когда же она встала из-за стола и приобняла его сзади, поцеловав в шею, весь контроль Оливье окончательно испарился. Он повернулся и посадил жену к себе не колени. Посмотрев ей в глаза, он страстно поцеловал ее. Как же он изголодался по ней, по ее вкусу. - Что же ты делаешь со мной? – хрипло проговорил он, покрывая ее шею, грудь, плечи легкими поцелуями. - Мммм, – невразумительно ответила его жена. Поцелуи мужа, сводили с ума, ей так хотелось поскорее утянуть его в спальню, сейчас не время для разговоров, они только отвлекали. Но такой ответ не понравился Атосу, он остановил свои действия, приподнял подбородок шпионки и посмотрел ей прямо в глаза: - Зачем ты мучаешь меня? Я же не железный. - Ты держишься на расстоянии, не целуешь, я перестала тебя волновать? Атос хрипло рассмеялся, прижав свою голову к ее округлой груди. - Неужели ты не уверена в моем желании, Анна? Я не могу, мы не можем, Франсуа сказал… - Ты не спрашивал его напрямую об этом. А я спросила. Он не видит вреда в том, чтобы мы исполняли супружеские обязанности, просто будем осторожны, вот и все, - улыбнулась Миледи и тут же издала неженственный вскрик, когда, услышав это, Атос подхватил ее в объятья и побежал в направлении спальни. Ее хохот сопровождал его всю дорогу.