I told you I would tell you everything you want to know
You want me to tell you now
You pressure me to shout it, need to hear about it
Think that I would count you out
Everybody’s Watching Me (Uh Oh) The Neighbourhood Часть первая. Breathe a word to me. — И поэтому в данном случае мы имеем подать прошение на перекваллифицирование дела с изменением состава правонарушения по статье кодекса… — Джесс открывает один глаз и подглядывает в раскрытый томик административного права, отмеченный на нужной странице, — сто пятьдесят два точка восемь. Также мы заявляем о компенсации сальватерских издёвок… Пару секунд уходит на осмысление слов и девушка c характерным звуком бьет себя по лбу. — Какие еще «издёвки»? Издержки! Сальватерские издержки, — Арчер растирает место ушиба и с глубоким вздохом проводит обеими руками по волосам. На часах было три пятьдесят три. Обед был уже съеден. Четыре чашки ядреного эспрессо от Фогги было уже выпито, но мотивация к работе всё еще не появлялась. Она даже зарядку сделала и включила свой любимую Тейлор Свифт, но всё шло по одному месту. И девушка смирилась с тем, что сегодня от неё пользы меньше, чем от кондиционера в их офисе. «У всех бывают неудачные дни, так ведь? Все мы иногда не можем работать. Это еще не означает, что я какая-то неправильная», — Джесс почесала подбородок, и взяла стакан воды со стола, делая глоток, — «Может у меня месячные скоро. Ну здравствуйте, давайте главная феминистка месяца будет скидывать свою лень на ПМС. Хорошо. Мне просто нужен отдых». Девушка, просто лежащая на столе, медленно выровнилась и потянулась, разминая спину. Послышался хруст, она сделала пару круговых движений головой и собрала волосы резинкой с запястья. «Окей, я чуть-чуть поработаю и пойду домой пораньше, чтобы отдохнуть… ну или просто четыре часа проведу, пялясь в потолок, слушая folklore и переживая экзистенциальный кризис». Она решительно вздохнула и перевела взгляд на монитор с недописанной речью. Через два предложения Джесс захотелось швырнуть ноутбук в стену. На десять слов и две грамматические основы приходилось три синтаксические и четыре орфографические ошибки. Пропустим еще повторы, отсутствие логики и плеоназмы. Но блин «ходатайство» написать через три т, как «хотатайство». Это надо уметь. Гений американской мысли. Арчер с силой захлопнула ноут и отвернулась от стола, складывая руки на груди. Что с ней творится? Усталость, депрессия? Синдром дефицита внимания? Что еще пишут умники в комментариях под вопросом с возможными симптомами? А потом она это читает в три часа ночи, в который раз пытаясь заснуть. Ах да. У неё бессонница. Причем не хроническая, так как существует два варианта: либо она просто вырубается, не успев даже полностью продумать идеальную историю на ночь, либо по несколько часов ворочается в постели, меняя кучу поз, комкая простынь, и засыпает только под утро из-за постоянно преследующих её мыслей. Размышления просто не выключаются, они цепляются одно за другое, создавая один большой снежный ком и ты просто теряешься, паникуешь и мозг просыпается. Кстати вы знали, что мозг расценивает любое наше опасение за смертельное? Если вы боитесь, что не напишете важный экзамен — ваш мозг думает, что после плохо написанного экзамена вы умрёте. Поэтому когда ты ложишься спать с мыслью « как же я боюсь опять не заснуть», мозг читает это как «нам нельзя засыпать, иначе мы не заснем и умрем» и любыми способами держит нас в сознании. Тревожность — это ужасная штука. Она съедает твою душу кусочек за кусочком, оставляя лишь нервозность, усталость и ненависть к себе. Этой ночью Джесс пыталась заснуть восемь раз. Прослушала два гипноза, посмотрела три забавных видео, почитала книгу, перекусила сухим печеньем и переосмыслила в голове две тысячи сценариев, как Мэтт Мёрдок a.k.a. человек в гребаной маске, будет её пытать. Убедившись вчера в своей догадке, ночью она позволила воображению занести её на широкие просторы хранилища криминальных документалок. И ей было больше неприятно, чем страшно. Ярость сильнее страха. Она злилась на себя: за то что позволила ему воспользоваться своим шоком, злилась на него: за то, что действительно пытался выбить из неё информацию. Кто он вообще такой? Сколько она знает про него? И правду ли? А обязан ли её он что-то рассказывать, если по сути они друг другу никто. Все эти вопросы просто сводили её с ума. И прикрываться обыденной тревожность здесь не стоит. Она зациклилась на нём. Всё началось с первой встречи. Едко брошенная фраза в первую их встречу заставила её всю ночь искать доказательство его неправоты. Упоминание им документального фильма во время общего ужина в офисе — посмотреть его. Они прошли все фазы: соперничество, легкое презрение, настоящее знакомство, понимание, флирт. Всё шло к предсказуемому, как вдруг произошло Это. Джесс не приукрасит, если скажет, что почувствовала что-то странное раньше. Любознательность всегда помогала ей, а интуиция никогда не подводила. И она не позволит играть с ней в игру « у кого стальней яйца». Хороший адвокат, никогда не спрашивает у своего клиента, совершал ли он преступление. Ему не нужна правда, чтобы делать свою работу. Джесс была плохим адвокатом. Сегодня она видела Мэтта один раз. Он опоздал, наскоро поздоровался со всеми и быстро прошел в свой кабинет. Выходил два раза, и то, когда её не было рядом. Остальное время заперся своей каморке, упрямо делая вид, что ничего не произошло. По шкале от одного до десяти оцените, насколько мистер Мёрдок беспалевно избегает её. Также Джесс полностью не понимала, почему он так поступает. Может продумывает свой новый дьявольский план по избавлению от неё, как человека, знающего его тайну? Или ему просто стыдно перед ней? Он же мог просто пойти избить человека и узнать у него всё. Несмотря на все заслуги человека в маске, его методы не отличались изысканностью. Да он может не убивает, но не все выживают после полета с крыши. Он мог просто поднять на неё руку, и она бы рассказала. Избивает ли он женщин? Трепет, ухнувший в кишках, заставил Джесс нервно сглотнуть. Тем более, скорее всего, он бы уже поступил бы так, чего он жд… — Хей, Джесс! — лицо Фогги неожиданно появилось перед ней и девушка дернулась назад, падая на спинку стула, — Прости, не хотел пугать. Просто ты минуты три пялилась на третий стеллаж. Арчер проморгалась, заметая свои размышления в дальний угол, и перевела взгляд на Нельсона со слегка нервной улыбкой и руками в карманах. Его фирменная розовая рубашка в полоску была расстёгнута на три пуговицы, хотя еще не пробило и пяти вечера. — Я правда пишу эту речь. Просто сегодня слова словно на жвачке в предложения клеятся. — Не торопись. Попробуй прослюнявить её, крепится надежней, — он поднял указательный палец вверх и рассмеялся. Но смех вместо задорного вышел сухим и плоским. Заметив это по её лицу, Фогги смолк, — Я про другое. Ты сильно занята? — Ну, — Джесс протянула и пожала губами, мысленно пытаясь вычислить, что так гложет Нельсона, — Если босс скажет, что нет, — значит, нет. — Нам нужно поговорить. Что за ужасная фраза. Можно её вообще убрать из корпуса фраз. И заменить на что-нибудь вроде «пойдем попьем кофе». Улыбка с лица девушки моментально пропала. Она нахмурилась и начала сканировать физиономию Нельсона на первые признаки того, где конкретно она проебалась. — О чем? Что-то случилось? — Нет. Пока еще нет, — Фогги отступил назад и кивнул на свою дверь, — Поговорим у меня в кабинете. *** Нельсон пропустил её вперед и плотно закрыл за ними дверь, прежде проверив холл. Карен ушла еще в обед, отпросившись для похода в налоговую. Мэтт мариновался у себя. Джесс осмотрелась. Ей всегда казалось странным, как они подружились. Такие разные. Видно стены и правда сближают. Кабинет Фогги, по сравнению с Мёрдоком, напоминал скорее игру детей в адвокатов, чем настоящий офис: бейсбольная перчатка на столе, динозаврики на полках, корзина полная разноцветных фантиков и фотографии. На одной — они на каком-то из первых собраний: Фогги с длинными волосами и в прикиде под Момоа, а Мэтт — в ужасных черных очках и с прической «good catholic boy», на второй — на выпускном с дипломами в руках и перекинутыми кисточками на шапочках. Такие разные, но с одной целью — бороться за справедливость. Все эти мелочи красноречиво характеризовали Фогги. Словно в резюме на небесах ему бы написали «за лучшими объятьями — к нему». Арчер приподняла уголок губы, скрытно улыбнувшись своим мыслям, и прошла дальше. Нельсон установил телевизор? Небольшой экран стоял, подключённый на тумбе. Два дня назад она ясно слышала, как Фогги назвал этот телевизор мусор и что он «не учитель физкультуры, чтобы детям социальные ролики показывать». Девушка обернулась на звук, отъезжающего кресла. Фогги отодвинул ей стул, Джесс села на соседний и повернулась к нему. — Что здесь происходит? — вкрадчиво спросила она. — Понимаешь, Джесс. Тебе всего двадцать два. Я тоже когда-то был таким, — Фогги сел рядом с ней, без конца обтирая руки об друг друга, — Юным, готовым работать с широко раскрытыми глазами… — Я не понимаю, к чему ты ведешь. — Джесс, — он осекся, — давай лучше видео посмотрим. Фогги вскочил со стула и нажал какую-то кнопку на мониторе. Джесс нехотя оторвала взгляд от него и перевела на телевизор. «Когда девочка взрослеет, она превращается в женщину…» — провозгласил голос с экрана и рисунки на песке начали изображать становление женского силуэта. Глаза Арчер моментально расширились и она сразу же обернулась на Нельсона, считывая его реакцию. Он же включил неправильное видео. Так ведь? Но у Фогги ухо не пошевелилось. И если он и в правду, то не подал виду и решил идти до конца, что можно считать идиотским поступком, а если он по-настоящему решил показать ей подростковое обучающее видео про половое воспитание, то вдвойне идиотским. Раньше она не замечала у него социопотических замашек. Да и с чего бы… Ах да, сахар. Нельсон застукал их вчера с Мэттом в кладовке. Ну и что? Разве двое взрослых людей не могут быть вместе в одном маленьком помещении, близко друг другу, запыхавшиеся и с помятыми волосами… Блять. Джесс закатила глаза, смекнув логику Фогги, и сложила руки на груди. Сейчас женщина с экрана рассказывала про разные части вагины на примере лотоса. Открыть правду истинного смысла их занятия в кладовке она не могла, поэтому придется терпеть это цирк до конца. Гребаный Мёрдок. Через двадцать минут и сорок ужасных сравнений вагины с цветком, оригами и всем тому подобным, Фогги нажал кнопку выключения и вернулся на стул, напряженно выдыхая и опуская взгляд, как будто образцовый папа, готовится к разговору с дочкой. — Послушай, Джесс… — Фогги, ты всё не так понял. Мы с Мэттом не этим занимались, — Она замахала руками перед ним, — Я делю работу и отношения. — Нет, я не про это, — он показал рукой на стул, — Присядь и выслушай, — его серьёзный тон дал понять Арчер, что он действительно волнуется и она послушно села и обреченно выдохнула, — Так вот. Я понимаю тебя. Правда, понимаю. Ты молодая, умная, амбициозная. Гормоны так и бурлят в тебе. И я знаю Мэтта. Ума не приложу, как он это делает, но если в комнате будет хотя бы одна прекрасная девушка, то через две минуты они уже будут разговаривать. — Ты завидуешь? Фогги по-доброму рассмеялся, но не увидев юмора в глазах Джесс, замешкался, вскидывая руки: — Конечно, да. Я имею в виду то, что мы знакомы уже много лет, и могу различить тот огонек в его глазах, когда он рядом с кем-то, интересным ему, — приятная волна кольнула Джесс в ребра, но она не подала виду, — И я знаю тебя. Пусть и недолго, но я вижу твой потенциал. Из тебя так и сочится энергия. Ты достойная лучшего, Джесс. — Не самый приятный отзыв о друге. — Я не говорю о том, что Мэтт плохой человек или бабник, и не запрещаю вам общаться помимо работы. Просто хочу тебя предупредить. Без обид, но не ныряй с головой. Внизу могут быть камни, — Фогги умолк и взглянул ей в глаза, опираясь локтями на колени. Ни капли притворства. И как можно родить такого ретривера золотого? Жалко, у Фогги не было младшей сестры. Джесс выдержала его взгляд и закивала, поджимая губы. — Принято, босс. Я поняла тебя. Она встала и поплелась к выходу. Тяжелый камень лег на шею, и осознание того, что Нельсон ужасно хороший человек, которого ни она, ни Мэтт не заслуживают. Джесс еще больше запуталась. — Постой, — он вскочил, одним движением схватил что-то с полки и вложил ей в руки, — Вот возьми. Почитай, как будет время. Она опустила взгляд на разноцветный буклет и замерла. «Давай поговорим про Это». И два малюсеньких ангелочка, заглядывающих себе в штаны. Джесс неверяще пощупала бумагу, и ощутив что-то скользкое, перевернула. Там оказался приклеенный презерватив. Нельсон, ну твою мать. Покачав головой, Арчер вылетела из кабинет, не удостоив его еще одним взглядом. . Она даже не хотела знать, как он достал эту брошюру. *** — Ты скоро домой? — Фогги, поправив свой тренч, закинул лямку от портфеля себе на плечо. — До завтра! — Джесс помахала ему, не отрывая взгляда от экрана ноутбука, — Хорошего вечера! — Слушай, Арчер, я скоро метлой тебя буду выгонять в конец рабочего дня, — она засмеялась и дважды кликнув мышкой, обернулась на него. Всё та же теплая усмешка и пушистые светлые пряди, которым не помешает хороший кондиционер и укладка. Он улыбнулся еще шире, глядя на неё, невинно пожимающую плечами, и погрозил её пальцем, — А ты знаешь, ребенком я все лета проводил у бабушки на ферме с хлевом. Она заставляла меня пасти коров, поэтому я хорошо обучен усмирять молодых телочек. — Подожди, ты меня сейчас коровой назвал? — она открыла рот от возмущения и склонила голову. — Не уж то вы, мисс Арчер, не знакомы с классическим анекдотом про мадам и корову? — Фогги, подделывая тон конферансье, медленно отступал к двери, — Или вы не обладаете способностью понимать иронию? — Знаешь, что, Нельсон? — Джесс начала отодвигаться от стола, — Вали-ка ты усмирять своих телочек. Девушка резко встала и мужчина сразу же исчез в дверях. Послышались торопливые шаги на лестнице. — Береги себя! И отправь мне номер такси! — прокричал Фогги с коридора. — Поеду на метро! — ответила ему Джесс, и, улыбнувшись себе под нос, повернулась к монитору, — Сальватерские издержки… Неожиданные всплеск мотивации начался у девушки по возвращении из кабинета Фогги. Ужасный буклет уже валялся в корзине, растерзанный на маленькие кусочки, а презерватив был наполнен водой и ожидал встречи с хозяином в его запасных тапках. Сама Джесс, отведав чашку молочного улуна, углубилась в чтение кодификатора. Решив, что своими риторскими навыками она блеснет завтра, сегодня она хотя бы найдет нужные законы и сделает закладки. Домой не хотелось. Снова скучный вечер, бессонная ночь в поисках ответов. И что-то ей подсказывало оставаться. Через полчаса хлопнула дверь в соседний офис, риелторы вывалили в коридор, обсуждая последний матч по регби. Еще через пятнадцать минут опустел этаж над ними. Видно, сегодня у нотариуса был загруженный денек. Бизнес-центр полностью опустел. Было что-то такое, в работе в одиночестве ночью. Словно время чувствуется по-другому. И та тишина, заполняющая воздух, нарушаемая лишь жужжанием компьютера и неторопливыми движением пальцев по клавишам. Арчер спокойно набирала текст, тихонько повторяя его про себя. Останавливаясь иногда в поисках лучшей формулировки, она поворачивалась к окну, разглядывая ночной пейзаж всегда живой Адской кухни. Девушка прижала подбородок к круги и подперев его кулаком, сладко улыбнулась. Или лучше сказать «живучей»? *** How — The Neighborhood — Поговорим? — полностью ушедшая в работу, Джесс не услышала шагов, и тихая фраза застала ей врасплох. Она развернулась и улицезрела Мёрдока во всей красе. Темно-серый костюм, но не черный. Белая рубашка и черный галстук, из-под пиджака виднелись подтяжки. Он застыл в дверях своего кабинета, прислонившись к косяку и склонив голову на бок в привычном жесте. Теперь она поняла, почему он весь день прятался у себя. На правой щеке проступали две свежих ссадины. Кровь отсвечивала из-за света от окон, на лбу расцветал синяк. Мэтт замер, терпеливо ожидая её ответа, громко вдыхая и выдыхая. Не взволнованно, скорее, настороженно, Джесс неосознанно подстроилась под его ровный темп. Девушка не спешила отвечать. Она нарочно медленно развернулась и обвела его взглядом, закинула ногу на ногу и поправила ткань платья. Сегодня на ней было одно из её самых любимых. Черное в мелких горох чуть ниже колена, легкий шифон добавлял легкости, длинные рукава и высокое горло делали его идеальным для работы. — Играем по твоим правилам, — вкрадчивый тон повел рой мурашек по её плечу. Вот поэтому она не остается с ним один на один. Джесс встала со стула и неспешно пошла в сторону его кабинета, останавливаясь аккурат в дверях. Между ними не оставалось и шага. Тогда она, приподняв подбородок и скопировав его наклон головы, заглянула через стекло алых очков в недвижимые глаза: — Эти «правила» подразумевают связывание? На устах у Мэтта вертелось «Только если ты попросишь», но он сдержался. И, сглотнув, ответил: — Один вопрос — один ответ. — По рукам, — девушка задержала взгляд на ссадинах, но сморгнув ненужный трепет и напряжение в пальцах, прошла внутрь. Мёрдок, кивнув, едва заметно выдохнул и закрыл за ними дверь, налегая на неё спиной. Джесс села на стол, скрещивая ноги, Мэтт же встал напротив неё, опираясь сзади на небольшую тумбочку. Она зажгла настольную лампу и зажмурилась на пару секунд от её яркого света. — Никаких тайн и отговорок. Играем по-честному. — Мне казалось, что у каждого человека должны быть секреты. Разве они не добавляют привлекательности? -он поддался вперед, входя в зону освещения лампы. В ней его волосы казались каштаново коричневыми, хотя на солнце, Джесс больше придерживалась карамельного оттенка. — Только если тебе пятнадцать и ты ждешь, когда Эдвард Каллен заявится в твою школу на Вольво, — она помотала ногами и возвратила свой взгляд на него. По кабинету прокатился мягкий смех Мёрдока, заполняющий всё пространство: — По рукам. Твой первый ход. Джесс задумалась на несколько мгновений и понизив тон, произнесла: — Ты правда слепой? Температура в момент упала на пару градусов. Невинные заигрывания закончились в тот же момент, как они переступили порог его кабинет. Оба, подозревающие серьёзность назревающего разговора, но не желающие признать это, они намеренно тянули время. Всегда же легче отшутиться. Мэтт скривил губы и приподнял бровь: — Да, я правда слепой, — он сделал паузу, — Ты сама догадалась, что я это человек в маске? — Это было не настолько сложно, как ты думаешь, -на её резкий ответ Мэтт смутно улыбнулся, словно ожидал такого выпада. — Но как? — Мой черед, — Джесс наклонилась вперед, быстро выпаливая, — Какие у тебя способности и как ты их получил? — Это два вопроса. — Это правильно сформулированное сложносочиненное предложение. Мёрдок раздраженно выдохнул и прикусил щеки изнутри, склоняя голову: — Ты хочешь длинный или короткий ответ? Джесс застыла на мгновение, но сразу же вернула себе то же серьезное выражение: — Я хочу правдивый. Последовала напряженная пауза. Арчер замерла, ожидая его ответа, бросив попытку разгадать его. Все её размышления, рыскания в поисках истины закончатся сейчас. Она хрустела пальцами по порядку, постоянно метаясь взглядом с своих колен на него. Мэтт, играя челюстью, продумывал ответ. Что её рассказать? Насколько много? Нужно ли её рассказывать в принципе? Стоит ли её доверять ту информацию, которую он делит лишь горсткой людей, и то не по своей инициативе? Сердце, неслось в сумасшедшем ритме. Все технике для контроля терялись в момент, когда он заходил в одну комнату с ней. Её запах, голос, движения путали его. Казались такими знакомыми, и в то же время таинственными. Хотелось затянуть её узнавание на многие часы, чтобы разделить удовольствие подольше, но одновременно испить её всю, до конца. Кто она для него? Очередного наитие, которое способно столкнуть его с пути, или же надежда на лучшее, свет, который наконец осветит его дорогу. Разве не об этом говорят на проповедях? «Отыщи свет свой и последуй за ним, и ты не будешь ходить во тьме, но будешь иметь свет жизни»… — Когда мне было девять, я попал под машину. Какой-то грузовик, перевозивший химикаты, — он сглотнул и выдохнул, усмиряя сердцебиение. Сколько бы лет не прошло, он всё равно не может спокойно вспоминать об этом, — Они попали мне в глаза и ослепили. Помню небо, в тучах, было душно, повсюду мошки летали, скоро должен бы начаться дождь, и лицо отца, всё затуманенное, — запнувшись, Мэтт нервно улыбнулся и помотал головой. Из другого конца комнаты доносилось робкое дыхание. Джесс притихла, прислушиваясь к нему. Она хмуро жевала губы, боясь сделать лишний вздох и спугнуть его, — А потом помню, что очнулся в больнице и все звуки усилились. В несколько десятков раз. Я не мог нормально жить, спать: всё внимание заглушалось этими постоянными непрекращающимися звуками. Сирены, звонки, крики. Я не мог закрыться от этого, сбежать. Но постепенно привык, научился читать Брайль, усмирять слух. Но тогда умер отец, — на этом моменте Мэтта сбился голос. Он старался нечасто воспоминать те отрывки. Однако ему хотелось рассказать ей, как он услышал спуск курка, последний сдавленный вскрик-вдох, как будто он спрашивал «За что?», хотелось поведать ей, почему он никогда не сможет простить себя за гибель отца, почему так ненавидит те года в католическом приюте. Но он овладел собой, выровнял дыхание, поставив заслон в своей памяти. Рано, — И меня отдали в детский дом. Там меня нашел один мужчина. Тоже слепой. Он обучил меня всему, что я сейчас знаю. Не знаю, как правильно описать их, — он пожал плечами и закинул голову по-собачьи, сосредотачиваясь, — Способности. Мои чувства они обострены. Могу ощущать малейшие неровности на поверхностях, температуру: знаю, что в соседнем здании от нас, где аптека, подпольно выращивают растения, так как лекарств не хватает — там в подвале постоянная температура. Атмосферное давление, человека рядом: его сердцебиение, мышцы. Чувствую вкус кофе с виски на твоих губах. Видимо, колд брю из кофейне на перекрестке пятой и двадцать седьмой пить по-другому невозможно. Знаю, что та бирка, которую ты постоянно забываешь срезать, ужасно натирает тебе, -Джесс непроизвольно провела рукой по плечам к затылку. Почувствовав кусок грубой ткани на воротнике платья, она сдвинула брови, уставляясь на Мэтта исподлобья. Девушке хотелось закрыть уши руками. Информации было слишком много, она, как вода, накрывала её с головой, но Джесс упрямо подавляла дыхание, внимая каждому его слову, боялась пропустить хоть что-то из-за шума крови в висках, — Слышу всё в периметре километра, а если сосредоточусь, то и нескольких. Не знаю, что еще. Вся эта комбинация усиленных органов дает мне что-то наподобие радара. Так я воспринимаю мир вокруг, все детали складываются в одну картину, в которой я выделяю нужные мне. Вы используете сразу шесть органов чувств, все вместе, просто у меня их чуть больше. Вот и всё. Мэтт сглотнул, переводя дух. Часть ноши, постоянно висящий сзади, упала, но новый груз правды, теперь разделенной с Арчер, пугал его. Он потянул ту нить, свежующую их. Джесс, сгорбившись, поставила локти на колени и медленно проводила ладонью по подбородку, задевая губы. Часть из информации, поведанной Мэттом, была ей знакома. По крайней мера она догадывалась, но другая часть поразила её. Его история. Скорее всего, многое он опустил, не доверяя ей. Но даже те крупицы, которые он доверил ей, задела её. Руки звенели от необходимости обнять его. Его тон, интонация, те паузы, которые он делал, пытаясь сохранить спокойствие, развеяли её последние смутные предостережения на границах самообладания. — Я не жду жалости. Или твоего расположения. — Но тем не менее я благодарна за твою честность, — она прочистила горло и по привычке взглянула ему в глаза. Арчер всегда так делала, желая доказать своё доверие и оказать поддержку. Пора от этого отвыкать, — и ещё я хотела… — Ты знаешь, почему на тебя напали? — он резко осадил её, давая понять, что такие темы еще закрыты для неё. Она закивала головой, не отрывая взгляда от паркета: — Да. Мэтт упрямо ждал. Больше увиливаний он не допустит. — Да, я догадываюсь. — Расскажи подробнее, — его ровный голос прошел вибрациями по всей комнате, передавая что-то её коже. Джесс могла ничего ему не рассказывать, она не обязана. Но что-то тянуло её, увещевая, что ему не только можно, но и нужно доверять. Он защитит её. Арчер удушливо вздохнула, скрывая надломленный голос: — После той нашей стычки на первой «досудебке» я попросила доступ в архив фирмы, чтобы, так сказать, продумать все ваши возможные «ходы», — она обозначила кавычки и поставила руки сзади, поворачивая голову к окну, — и к моменту завершения рабочего дня я оказалась в подвальной комнате, заваленной ненужной макулатурой и рухлядью. Вкоючила первый попавшейся комп, и начала заходить во все подряд папки.Имена, досье, договоры. Всё, что хотя бы как-то может быть связано с делом, — девушка устало пожала плечами, прикрывая веки, — Ничего. Абсолютно ничего. Сначала я правда поверила в то, что все нужные данные перенесли на новые серверы. А потом просто наткнулась на архив, — она слегка покачивалась на руках, не отрывая взгляда от спящего города, — И стала ворошить каждый документ, пока не наткнулась на очень длинную цепочку сообщений. Не знаю сколько шла переписка -может пять лет, а может, десять. Сообщение за сообщением, я стала просматривать их все. Банально это были квитанции на переводы в и из пенсионного фонда, по зачислению процентов на накопительные счета работников. Они проходили через нескольких финансовых посредников, дабы забить информацию во всех возможных страховых компаниях. Так делают часто, чтобы избежать аннулирование пенсии у работников бюджетных или некоммерческих организаций. «Оккомерчивание» называется, — Джесс перекинула волосы на один бок и наконец взглянула на Мэтта, проверяя слушает ли он. Мердок, скрестив руки на груди, медленно напрягал и расслаблял скулы, не двигаясь и не мигая, — Так вот. Однако спустя пару бланков я начала замечать, что запрос с выполнением не сходились. Сбросила на усталость работников, постоянно разгребающих бюрократию, но потом это повторилось. Ещё и ещё. Там цифра индекса не сходится, в другом — одна буква адреса написана кириллицей, а не латиницей. А суммы в финале, какими-то магическими формулами увеличивались в масштабах, они всё прибавляли какие-то деньги: «НЗУ» — надбавка за усердность, «ОППНП» — отсутствие пропусков по неуважительным причинам. Вроде лучше для работников, но из-за постоянных помарок в адресах и реквизитах, никакие допсуммы не доходили до пенсионного фонда. Туда отправлялись копейки, главный же куш задерживался на счетах одного из посредников, — кислая улыбка появилась на лице девушке, и она мрачно продолжила, — Они использовали Райкис, чтобы отмывать деньги. Поскольку все из компаний посредников оказались однодневками. Я собиралась проверить их и отследить владельца, но … — Джесс потупила взгляд и закусила верхнюю губу — … не успела. — Прости, — Мёрдок привстает с тумбочки и делает шаг вперед к ней, но девушка останавливает его, поднимая руку. — Уж ты в этом точно не виноват, — она кисло улыбается и сухой смех рассыпается по пустой комнате. На улице слышатся сирены, привычные для Адской кухни, уж тем более, для позднего вечера пятницы. Арчер не сдвигается с места, уже освоившееся в райончике, но Мэтт напрягается, по-странному ведёт подбородком, не кивая, но, как будто стараясь наметить место, откуда идет шум, слегка наклоняет голову и искривляет губу. Джесс, увлеченная его реакцией, следует за его «фокусом», оборачиваясь на окно. — Там ничего, — Полицейская машина проносится вдоль улицы, и звуки начинают затихать, — просто два пьянчуги не поделили последнюю бутылку. Она возвращает широко открытые глаза на него, но на лице у Мёрдока уже обычное расслабленное выражение. Моментальная перемена. «Как он это делает?» «Что он почувствовал?» «Часто ли он наблюдает вот так?» — Все эти вопросы вертятся у Джесс на конце языка, однако она сглатывает их, откладывая на полку «когда-нибудь потом». — Ты же знаешь, что… —… Что нужно пойти полицию? — Арчер удрученно вздыхая, проводит по лицу с усталостью. Он опять возвращает её к этой теме, — Да, но, — девушка мнется. —Нет, я не про это. Если они узнают, что ты жива, — Мэтт выделяет «они», презрительно выплевывает это слово, — Тебе нужно быть очень острожной и не высовываться некоторое время. Не выкладывать что-то в социальных сетях, а лучше вообще их удалить, — мрачно понижая тон, он продолжает, — И ещё… —Я поняла, — Джесс обрывает его, судорожно кивая, — Поняла. Мёрдок плавно меняет тон и спрашивает: —Как они тебе это пояснили? —Сказали: меньше знаешь, крепче спишь. Или что-то в этом роде, не помню, — Джесс помнила всё. Как тот мужик выдыхал в её лицо слова с ужасным привкусом дешевых папирос и наполовину-переваренного сэндвича с консервированной тушенкой и луком. Как сзади него послышался скрежещущий смех, перемешанный с кашлем. Как она всё пыталась вспомнить хоть один совет из ролика про самозащиту, который постоянно крутили им на физкультуре, но в голове лишь крутились слова молитвы. Девушка сморгнула воспоминания, — И что это будет первый и последний урок. Про «много знаешь — мало спишь» они прям в точку попали. Бессонница — доказанная особенность гениев. Приглушенный смех. Джесс любыми способами пыталась отвлечься. Мэтт, казалось, не своего внимания с неё, глядя сквозь её защитный сарказм и невозмутимый внешний облик. — Надо было дать Фогги уговорить тебя на такси. — Они всё равно бы меня нашли. Рано или поздно. Она опускает голову и запускает руку в волосы, медленно прочесывая и разделяя пряди пальцами. Знание того, что Мэтт прекрасно осведомлен обо всем, что с ней произошло, и теперь проявляет все эти чувства сожаления и поддержки, одновременно согревали и разбивали её. Всегда одна. Всегда недоступная и защищенная от всякого дерьма. Она разбирается со любыми проблемами сама, забывая, что некоторые проблемы не решаются. Некоторые люди залезли на ту, скрытую облаками, вершину и теперь с высоты птичьего полета решают судьбы людей, строят всемирные планы по улучшению человечества, параллельно плюя на простого человека. Они не знают чувства совести, прощения и сострадания, живя ради мести и собственной «великой цели». Они сравнивают себя с историческими личностями, размазывают головы, взбираясь по ним. Какой вообще смысл учиться на адвоката, который оберегает справедливость и равенство, если она даже себя защитить не смогла? К чему это всё? Мечта и цель её жизни незаметно рассыпалась. Кому она такая нужна? «Боже, что же со мной станет, когда я всем надоем?» — Джесс ужаснулась своей внезапной мысли, которая разнеслась колким чувством в горле, «А уж тем более, кто разберется с Тем? Кто осмелится?» — она перевела взгляд на Мэтта, плавно распускающего галстук на своей шее. Как же он хотел спать. Все его мышцы, затекшие от суток на ногах, и бесконечный недосып давали знать о себе. Во время перерыва, когда он обычно дает себе подремать в кабинете, он безотрывно приглядывал за Джесс из-за непонятно откуда возникшего волнения. Хотя вполне понятного. Вина за то, что он не уследил, не успел помочь. вот поэтому одной из причин предельной закрытости Мёрдока: он боится пускать в свой круг новый людей, потому что любая оплошность, любой неприятный пустяк, оборачиваются глыбой вины на его плечах. Однако как же он мог откреститься от Джесс, так ярко сверкающей теплым светом. Его тянуло погреть руки от её внутреннего огня, а сейчас она лишь топчет угли, засыпая пепел души. Он покачал головой Пауза затягивалась. Наконец, почувствовал себя неловко, Арчер произносит давно зревшее на уме: — Кто знает о твоей «тайне»? Мэтт усмехается той интонацией, с какой девушка произнесла «тайне». Смешение осторожности, недоверия и восхищения. — Учители и еще несколько человек, большая часть из которых узнала не по моей воле, — поразмыслив еще секунду, он добавляет, — И теперь ты. — Фогги? Он отрицательно качает головой. — Карен? С двойной силой качает головой. — Но как? — Так безопасней. — Ты всем это говоришь? — Не хотел писать на фейсбуке. — Подожди, у меня в голове не укладывается, как вы с Фогги столько лет дружите, — она задыхается от изумления, -И у него даже мысли не возникло? — Многое можно свалить на влияние слепоты, — Мэтт слегка улыбается, поправляя очки. — А Карен? Ты же спас её. И она не догадалась? — Не стоит пускать её под удар второй раз. — Тогда почему позволил мне знать? — Мэтт пожимает губами на этот вопрос, не зная, как ответить. — Ничего я не позволял, просто не смог помешать, — Джесс ведет бровью на его ответ: — Я не из тех, кто прячется от правды. — Как же ты догадалась? — Постоянные ссадины, синяки, круги под глазами, как будто ты в гладиаторских боях каждую ночь участвуешь, — Мэтт усмехнулся на любимые античные аллюзии Джеесс, — Если ты думаешь, что обычный слепой может спокойно сесть на стул, отодвинутый на несколько сантиметров в сторону или поймать ручку, бесшумно катящуюся по столу… У меня были знакомые с такой же особенностью, как у тебя, и. сначала я сбрасывала всё на твои причуды. Фогги пару раз упоминал, что ты шустрее, чем кажешься. — Очень мило с его стороны. — Но той ночью… после всего того, что произошло, ты обнял меня. А потом на следующий день, — в памяти произвольно стали всплывать мягкие прикосновения к позвоночнику, тот запах чего-то дымного и древесного; тихий, убаюкивающий шепот на ухо, — Может, прозвучать глупо, но объятия могут сказать многое о человеке. Мэтт опустил подбородок, уходя из света лампа и поля зрения Джесс. Кровь, приливающая к сердцу, поворачивая нечто в груди, предательски поднимала уголки его губ вверх. «Оставь это. Уйди сейчас», — кричало, вопила его интуиция, но что-то другое, дальше её, поднималось с глубин отчаявшейся души. И он остался сидеть, начиная отсчет с этого момента. — Что собираешься делать дальше? — девушка отвернулась, притворяясь, что её совершенно не важны его слова, но боковым зрением всё равно следила за ним. — Уж об этом я тебе не расскажу, — Мёрдок поменял позу, разминая слегка затекшие ноги, — Я надеюсь, что тайна останется между нами. — Это твоя тайна, не моя. И даже если ты рискнул поделиться ей со мной, это не дает мне права рассказывать кому-то… Как будто у меня есть кому такое рассказывать. — Спасибо? Последовала еще одна пауза. Пульс Арчер, за которым так старательно наблюдал Мэтт, стремительно повышался, она решалась на что-то: — Ты же, наверное, уже столько информации раскопал, почему не хочешь выйти и рассказать её. Многие люди, скорее всего, тоже сталкивались с … — она умолкла, подбирая нужное слово, -… с Ним. — Мир не всегда вознаграждает тех, кто говорит правду. А те, у кого есть власть, могут придумать свою. Я не хочу обрекать людей на точное преследование от Него. Я разберусь сам, — эти фразы складно и плавно скатывались с его уст. Как много раз он повторил их наедине с собой, чтобы убеждать других в их единственной правдивости? Как много раз он повторил их, чтобы убедить себя? — Просто я не могу понять, почему ты так стремишься быть один? — Джесс спрыгнула со стола, со стуком приземляя каблуки на пол. По полу прошла легкая вибрация и Мэтт передернул плечами, — Та война, в которую вступаешь? Тот, кого ты так усердно ищешь и с кем так отчаянно собираешься сражаться? Просто знай, что я здесь. Не знаю насколько ты доверяешь мне. И доверяешь ли вообще, но моя помощь всегда будет. Он надломлено качает головой, массируя переносицу. Принимая это за ответ, она закрывает глаза, потряхивая головой, и ухмыляется: — Конечно. «Твоя безопасность важнее всего» и все такое. Просто… просто знай это. — Я спишу это на то, что твои гормоны кипят и ищут опасностей. — Кажется, — невесомое пожатие плечами, и на её лице появляется уже знакомое ему выражение, — я уже давно преодолела подростковый возраст. «Намекает на то, что она типо-взрослая», — пролетевшая мысль в его голове и вертящаяся фразу на его языке: — Ха? А я так и не увидел твоего айди. — Ты скорее почуял или услышал его? — её улыбка так и чувствуется сквозь серьезный тон. — Не прошло и пяти минут, как ты знаешь об этом, а шутки уже переполняют твою светлую головушку. — Ладно, так уж и быть, поверю, что у тебя действительно слепота. Если бы ты видел хоть чуть-чуть, сразу понял, что у меня изумительные волосы цвета темного шоколада. — Мы перешли уже на фазу бесстыдного и бестактного флирта? Разве Фогги не предупреждал именно об этом? «Не ныряй с головой». Она замирает, складывая в голове, что всё это время Мэтт был в офисе и прекрасно слышал, что за разговор у неё с Нельсоном был. Пару возмущенно-рыбьих вздохов через рот: — Во-первых, я должна была смотреть фильм для пубертатных подростков, а потом за свои мучения получила буклет с презервативом на обороте. И всё из-за тебя! — девушка приближалась к нему, указывая пальцем, — Откуда вообще он его взял?.. — Кладовка Фогги называется «а вдруг пригодится». — Во-вторых, всё это время ты отсиживался здесь, скрываясь под предлогом «слепоты», — по комнате раскатывается довольный смех Мёрдока, и это только распаляет Джесс, — И в-третьих, я не флиртую. Я просто говорю, что хочу. Возвращая запрокинутую из-за смеха голову, Мэтт ощущает на себе её чуткий глаз. Арчер успела сделать еще пару шагов к нему, теперь переступая черту опасной близости. Наконец, шагнув еще раз, она медленно опускает сложенные у груди руки, потом поднимает одну их них к нему. Неспеша, давая ему время себя остановить. Однако Мэтт это не делает, лишь замирает, когда её ладонь медленно ложится на его правую щеку. Джесс аккуратно проводит пальцем по контуру свежей ссадины, и сдавленный выдох вырывается из его уст: — Болит? — она настороженно наблюдает за его реакцией, но руку не убирает. Вникающий заботливый взгляд следует по россыпи мелких ссадин и синяков, переходящих со лба на висок и теряющихся где-то на границе с волосами. — Не знаю, — он ведет головой, стараясь избавиться от её руки. Стараясь избавиться от того непривычного чувства, которое сейчас ворошит его грудь, от того до страха приятного пряного аромата, который заполняет его голову, лишь она приближается, — Я не фокусируюсь на боли. — Хм? — она пожимает губами, копируя его повадки, — Скажи, еще медитациями раны себе залечиваешь? Джесс едва заметно огибает пальцами границы его ухо, проводит по задней стороне его шеи, спуская руку на плечо. — Ещё одно слово и я в серьез, подумаю, что ты сталкеришь меня, — Мэтт раскрывает свою подкупающую улыбку, углубляя ямочки на щеках, и Джесс застывает, млея. — Не уж то я опять… — она не успевает закончить фразу, как он подталкивает её руку на плече подальше, призывая обхватить его за шею, а сам в это время, привстает с тумбочки, еще больше уменьшая расстояние между ними, — Попала? Мэтт неспеша обхватывает её талию, вовлекая Джесс в объятья, и она, чем-то ведомая, послушно закидывает руки на его шею. Он, упираясь подбородком в её плечо, едва заметно вдыхает её теплый, обволакивающий запах волос и пытается сместить мысли в любое другое место помимо его возможных поцелуев на её шее. Легкая слабость в коленях и Арчер опирается на него, продлевая момент еще на несколько мучительных секунд, прислушиваясь к его сердцебиение. Она внутренне ругает собственную падкость на такого рода откровенности и хочет уже отпустить его, но Мэтт лишь обхватывает её крепче. Теплота его тела обезоруживает её, и она тихонько усмехается, бросая попытки сбежать. — Чего? — Просто, — она немного поворачивает голову, продолжает говорить шепотом ему прямо в ухо, — скорее, мне следует обвинять тебя в сталкерстве… — Ты невыносима, — оттягиваясь назад, он обращает своё внимание на неё, не опуская рук с её талии, хочет, чтобы она посмотрела ему в глаза. Что она и делает, на пару секунд устанавливая контакт с его глазами, а потом не сдерживается и мелодично смеётся, запрокидывая голову, и непроизвольно изгибаясь, ощущая, как Мэтт следует ладонями за её движениям. — Может быть? — наконец они заканчивая объятие. Джесс делает пару шагов назад, а Мэтт поправляет взъерошенный челку, проводя по волосам рукой. — Пешком? — Лучше возьму такси или я усну где-то на лавочке по середине пути, — они оба смеются, и Арчер задерживается на момент, запечатляя этот момент с Мэттом у себя в памяти, а потом быстро выходит. Две минуты суеты, и вот уже одетая в тренч и с сумкой на плече, она снова заглядывает к нему: — Запомни мои слова: Я здесь, если что. — Спокойной ночи, Джесс. — Спокойной, Мэтт. Она выходит, не забывая выключить свет в офисе. Быстро спускается по ступеньками и переступает границу дороги, ловя такси. Через минуту из остановившейся машины высовывается рука и открывает ей дверцу. Она садится, диктуя адрес и пристегивая ремень безопасности. И через две минуты Мёрдок остаётся совсем один, что и всегда происходит ночью. «Я здесь, если что» — фраза отдает уютным трепетом в животе, и Мэтт не может не улыбнутся еще раз на легкомысленную душевность этой девушки. Может из-за этого она потихоньку и очаровывает его? В любом случае, ему нужно держать себя в руках. Для её, а особенно для своей безопасности. Он расслабляет мышцы лица и медленно прислушивается, переводя внимание с одного края района на другой. Узнавая знакомый звук сигнализаций, он срывается с места, надеясь, что холод полуночных улиц заставит остыть его сердце. ***