Дочка убийцы

Кикимер, как выяснилось, прятался на чердаке. Нашел его папа; домовик весь был в пыли и, несомненно, искал там семейные реликвии Блэков, чтобы перетащить к себе в чулан. Отец удовлетворился этим объяснением, но Веатрикс ощущала беспокойство. Настроение у Кикимера как будто улучшилось, ворчать он стал реже и не так злобно, приказы выполнял послушнее, чем обычно, но несколько раз Веатрикс замечала на себе его жадный взгляд, причем он тут же отводил глаза, увидев, что Веатрикс на него смотрит. Веатрикс не делилась своими смутными подозрениями с папой, тем более что после Рождества веселость отца быстро испарялась. По мере того как приближался день их отъезда в Хогвартс, на него все чаще нападали «приступы мрачности», как называла их тетя Молли, он становился молчалив и раздражителен, часами сидел один в комнате гиппогрифа. Его уныние расползалось по дому, просачивалось под двери, как ядовитый газ, заражало остальных. Веатрикс не хотелось снова оставлять папу в обществе одного Кикимера; мало того, она впервые не радовалась возвращению в Хогвартс. Приехать в школу значило снова попасть под тиранию Амбридж, которая в их отсутствие наверняка протащила еще десяток декретов; домашних заданий навалят гору — дело идет к экзаменам. Если бы не ОД,она вообще попросила бы разрешения у отца или у Римуса, как у временного опекуна бросить школу и остаться на площади Гриммо. А в последний день каникул произошло такое, отчего Веатрикс стала думать о школе просто с ужасом. — Гарри, Веатрикс, — сказала тетя Молли, просунув голову в дверь спальни, когда Гарри с Роном играли в волшебные шахматы, а за игрой наблюдали Веатрикс, Джинни, Гермиона и Живоглот. — Можете спуститься в кухню? С вами хочет поговорить профессор Снегг. До Веатрикс не сразу дошёл смысл слов, слишком уж захватывающая была игра. — Дави ее, дави, идиотка, это же только пешка. Извините, миссис Уизли, что вы сказали? — Профессор Снегг, милый. На кухне. Хочет поговорить. От испуга Гарри даже рот разинул. Он оглянулся на Рона, на Джинни с Гермионой — они тоже смотрели на него во все глаза. Живоглот, последние четверть часа удерживаемый Гермионой, радостно вспрыгнул на доску, и фигуры с громкими воплями бросились врассыпную. — Снегг? — тупо повторил Гарри. — Профессор Снегг, — поправила тетя Молли. — Идите скорее, он говорит, у него мало времени. — Чего ему надо от вас? — обескураженно спросил Рон, когда мать вышла из комнаты. — Вы вроде ничего не сделали. — Нет! — с возмущением сказал Гарри, тщетно пытаясь сообразить, какое ими совершено преступление, если Снегг гнался за ними аж до площади Гриммо. Минутой позже они толкнули дверь кухни и увидели Сириуса и Снегга за длинным столом, напряженно глядящих в разные стороны. Молчание их было наэлектризовано взаимной неприязнью. Перед отцом на столе лежало раскрытое письмо. Гарри кашлянул, чтобы объявить об их присутствии. Снегг обернулся к ним: лицо в рамке сальных чер­ных волос. — Сядьте, Поттер, Блэк. — Знаешь, Снегг, — громко сказал Сириус, отвалив свой стул на задние ножки и глядя в потолок, — Я предпочитаю, чтобы ты не отдавал здесь приказов. Это мой дом, понимаешь ли. Бледное лицо Снегга некрасиво потемнело. Веатрикс села рядом с отцом, глядя на Снегга через стол. Гарри сел рядом. — Предполагалось, что мы поговорим с глазу на глаз, — сказал Снегг со знакомой кривой усмешкой, — Но Блэк... — Одной я отец, другому — крестный, — громче прежнего сказал Сириус. — Я здесь по распоряжению Дамблдора, — Снегг же, наоборот, говорил все тише и ядовитее, — Но, ради всего святого, оставайся, Сириус. Я знаю, ты любишь чувствовать себя... причастным. — Это как прикажешь понимать? — с громким стуком Сириус опустил свой стул на все четыре ноги. Веатрикс от этого звука машинально вздрогнула, уж слишком чувствительны были ее уши в последнее время . — Да, я понимаю, ты должен быть... ах... расстроен тем, что не делаешь ничего полезного, — с легким нажимом на последнее слово, — Для Ордена. Теперь побагровел Сириус. Снегг, злорадно усмехнувшись, обратился к Гарри и Веатрикс: — Директор послал меня передать вам его желание, Поттер, Блэк, чтобы в этом семестре вы изучали окклюменцию. А мисс Блэк еще дополнительно заниматься со мной зельеварением. Веатрикс пришла в ужас. Вот дак подарок к концу каникул. Занятие окклюменцией, да и дополнительные занятия по зельеварению, что может быть лучше! — Что изучать? — не понял Гарри. Снегг еще больше скривил рот. — Окклюменцию, Поттер. Магическую защиту ума от проникновения извне. Малоизвестный раздел магии, но крайне полезный. — Почему я должен изучать окклю... Как ее? — выпалил он. — Потому что так считает нужным директор, — хладнокровно ответил Снегг. — Вы будете получать индивидуальные уроки раз в неделю, но никому не скажете об этом, в первую очередь Долорес Амбридж. Вам понятно? — Да. Кто будет меня учить? - Я. — Почему Дамблдор не может их учить, я не спорю может ты хороший зельедел и знаю намерения Дамблдора и его предположения, что Веатрикс станет хорошим мракоборцем и для этого ей нужно подтянуться, но окклюменция? — воинственно спросил Сириус. — Почему ты? — Потому, видимо, что привилегия директора — поручать наименее приятные дела другим, — вкрадчивым голосом ответил Снегг. — Уверяю тебя, я не напрашивался. — он встал. — Жду вас в понедельник, в шесть вечера, Поттер, Блэк. В моем кабинете. Если спросят — вы изучаете лекарственные зелья. Всякий, кто видел Поттера на моих занятиях, не усомнится, что вам это необходимо. Он двинулся к двери, черный дорожный плащ вздулся за его спиной. — Постой, — сказал Сириус и выпрямился на стуле. — Я спешу, Блэк, В отличие от тебя, у меня нет бездны свободного времени. — Тогда к делу, — сказал, поднимаясь, Сириус. Он был значительно выше Снегга, который сжал в кармане кулак, — Веатрикс не сомневалась, что в кулаке у него волшебная палочка. — Если услышу, что эти свои уроки окклюменции ты используешь для того, чтобы притеснять Веатрикс и Гарри, будешь иметь дело со мной. — Как трогательно, — осклабился Снегг. — Но ты, полагаю, заметил, что Гарри пошел в отца да и твоя доченька тоже пошла в тебя? — Заметил, — с гордостью сказал Сириус. — Тогда ты догадываешься, насколько они высокомерны. Критика отскакивает от них, как от стенки горох. Сириус оттолкнул стул в сторону и двинулся вокруг стола к Снеггу, на ходу вытащив волшебную палочку. Снегг выхватил свою. Оба изготовились: Сириус, пышущий яростью, Снегг, расчетливый и хладнокровный; глаза перебегают с палочки Сириуса на лицо и обратно. — Сириус! — громко сказал Гарри, но Сириус будто не слышал. — Я тебя предупредил, Нюниус! — сказал он, сунувшись к самому лицу Снегга. — Мне плевать, что Дамблдор считает тебя исправившимся. Я тебя лучше знаю! — Так почему ты им не скажешь? — прошептал Снегг. — Или боишься, что они не воспримут всерьез совет человека, который полгода прячется в материнском доме? — Скажи мне, как поживает нынче Люциус Малфой? Поди, доволен, что его верный песик работает в Хогвартсе? — Кстати, о песиках, — нежно сказал Снегг. — Ты знаешь, что Люциус Малфой узнал тебя, когда ты в последний раз рискнул прошвырнуться? Ловко придумано, Блэк, — показаться на закрытой платформе. Железное оправдание, чтобы больше не высовывать нос из норы. Сириус поднял волшебную палочку. — НЕТ! — закричала Веатрикс и, опершись рукой на стол, перелетела через него, чтобы встать между ними. — Не надо, Папа! — Ты назвал меня трусом! — взревел Сириус и свободной рукой попытался оттолкнуть Веатрикс, но та устояла. — О, кажется, так, — сказал Снегг. — Веатрикс... не лезь... под ноги! — рычал Сириус, отталкивая ее в сторону. — Нет — вскрикнула Веатрикс. Что-то хлопнуло. Веатрикс открыла глаза и посмотрела на Снегга и отца, ожидая увидеть их на том же месте, но их не было. Сириус стоял ближе к столу, а Снегг стоял около дальней стены. Оба смотрели на Веатрикс со страхом в глазах. Дверь кухни открылась, и вошла вся семья Уизли вместе с Гермионой, совершенно счастливые. Посреди группы гордо шагал сам мистер Уизли в макинтоше, надетом поверх полосатой пижамы. — Исцелен! — объявил он, адресуясь ко всей кухне в целом. — Абсолютно здоров! Он и остальные Уизли замерли у двери, глядя на разыгравшуюся сцену, которая тоже прервалась в самом разгаре: Сириус и Снегг смотрели на вошедших, направив волшебные палочки друг другу в лицо, оба с испуганными лицами. — Разорви меня горгулья, — сказал мистер Уизли, перестав улыбаться, — что здесь происходит? Сириус и Снегг опустили волшебные палочки; Веатрикс переводила взгляд с одного на другого. Лица обоих выражали крайнее презрение, но неожиданный приход многочисленных свидетелей как будто привел их в чувство. Снегг убрал волшебную палочку в карман и, ни слова не сказав семейству, направился к выходу. В дверях он оглянулся: — Понедельник, шесть вечера, Поттер и с пяти вечера Блэк. Он ушел. Сириус смотрел ему вслед, опустив палочку. — Что тут происходит? — снова спросил мистер Уизли. — Ничего, Артур. — Сириус тяжело дышал, словно после долгого бега. — Просто дружеская беседа двух старых однокашников. — С заметным усилием он улыбнулся. — Значит, ты вылечился? Это прекрасная новость. Прекрасная новость. — Правда же? — сказала миссис Уизли, подводя мужа к стулу. — Целитель Сметвик все-таки совершил чудо — нашел противоядие, а Артур получил урок — будет знать, как баловаться с магловской медициной. Правда, Артур? спросила она с некоторой угрозой. — Да, дорогая, — покорно сказал мистер Уизли. Ужину полагалось быть веселым в этот вечер — мистер Уизли снова в кругу семьи. И Веатрикс видела, что отец очень старается поддержать общее настроение, но, когда он не принуждал себя смеяться шуткам Фреда и Джорджа и не подкладывал гостям еду, лицо его приобретало задумчивое, угрюмое выражение. Между ним и Веатрикс сидели Наземникус и Грюм, пришедшие поздравить Артура с выздоровлением. Веатрикс хотела поговорить с ним, сказать, чтобы он не слушал Снегга, что Снегг нарочно подзуживает его, что никто не считает его трусом: ведь это Дамблдор велел ему скрываться на площади Гриммо и спросить, что случилось, почему они смотрели испуганно. Но у нее не было такой возможности, да и, глядя на мрачное лицо отца, она сомневалась, что отважится об этом заговорить, даже если бы представилась такая возможность. Она и Гарри только шепнули Рону и Гермионе, что должны брать уроки окклюменции у Снегга. — Дамблдор хочет, чтобы ты перестал видеть сны о Волан-де-Морте, — сразу догадалась Гермиона. — Ты же не будешь по ним скучать? — Дополнительные уроки у Снегга, — ужаснулся Рон. — Мне, пожалуйста, кошмары! Завтра им предстояло вернуться в Хогвартс на автобусе «Ночной рыцарь» в сопровождении Тонкс и Римус. Утром, когда Гарри, Веатрикс, Рон и Гермиона спустились на кухню, эти двое уже завтракали. У взрослых шел какой-то разговор вполголоса, и, увидев Гарри и Веатрикс в дверях, они сразу замолчали. Наскоро поев, надели куртки и шарфы — январское утро, на дворе мороз. Веатрикс ощущала неприятное стеснение в груди, ей не хотелось прощаться с отцом. Она уезжала отсюда с тяжелым чувством: неизвестно, когда они снова свидятся, и она обязана как-то предупредить его, чтобы тот не делал глупостей. Веатрикс опасалась, что обвинение в трусости, брошенное Снеггом, глубоко уязвило Сириуса, и, может быть, он уже сейчас затевает какую-то безрассудную вылазку с площади Гриммо. Но пока она раздумывала, Сириус сам поманил ее и Гарри. — Я хочу, чтобы вы это взяли, — сказал он и сунул им в руки неаккуратные свёртки размером с небольшую книжку. — Что это? — Это для того, чтобы вы дали мне знать, если Снегг начнет вас тиранить. — Сириус настороженно оглянулся на миссис Уизли, которая уговаривала близнецов надеть вязаные варежки. — Сомневаюсь, что Молли меня одобрит, но обязательно воспользуйтесь, если я понадоблюсь. Договорились? — Ага, — сказал Гарри, засовывая сверток во внутренний карман куртки. — Тогда идем. — С хмурой улыбкой Сириус хлопнул его по плечу. Они вышли в коридор. — До свидания, Гарри. Береги себя и ты тоже Веатрикс, — обняв их, сказала миссис Уизли. — Будь здоров и приглядывай там за змеями, — добродушно сказал мистер Уизли и пожал ему руку. — Ладно, - рассеянно отозвался Гарри. Веатрикс понимала, что это последняя возможность поговорить с отцом, но не успела и слова сказать. Он быстро заключил ее в объятия и отрывисто сказал: — Держи ухо востро. Веатрикс кивнула и еде сдержала слезы, она хотела сказать отцу, что она останется тут и насрать ей на экзамены, но не успела. В следующее мгновение ее вытолкнули на морозный воздух, и Тонкс (сегодня принявшая вид высокой седой дамы в твиде) поторапливала ее с крыльца. Дверь дома двенадцать захлопнулась за ними. Вслед за Римусом они спустились на тротуар. Гарри посмотрел назад. Дом двенадцать быстро сжимался, теснимый с обеих сторон соседями. Миг, и он исчез. — Пошли, чем скорее сядем в автобус, тем лучше, — сказала Тонкс, и во взгляде, которым она окинула площадь, Римус выбросил правую руку. БАХ! Ярко-фиолетовый трехэтажный автобус возник перед ними из воздуха, чуть не сбив фонарный столб, который вовремя успел отскочить. Худой, прыщавый, лопоухий малый в фиолетовой форме спрыгнул на землю и сказал: — Добро пожа... — Да, да, знаем, — нетерпеливо сказала Тонкс. — Залезайте, залезайте... Она толкнула Гарри и Веатрикс ступенькам мимо кондуктора, который вытаращился на него. — А-а... да это Гарри и Веатрикс!.. — Еще раз выкрикнешь их имена — насмерть заколдую, — пообещала Тонкс, подталкивая уже Гермиону и Джинни. — Всю жизнь мечтал прокатиться на этой штуке, — радостно сказал Рон, присоединившись к Гарри и оглядывая салон. — Похоже, нам надо разделиться, — сказала Тонкс, оглядев свободные кресла. — Фред, Джордж и Джинни, вы сядьте там сзади... Римус с вами. Сама она вместе с Гарри, Веатрикс, Роном и Гермионой поднялась на самый верхний этаж, где было два свободных кресла впереди и два в заднем конце. — Дор, а можно я к Римусу пойду— попросила Веатрикс — Ви, не глупи, вам с Гарри лучше держаться вместе, а с Римусом наболтаться ты еще успеешь. Кондуктор Стэн Шанпайк с энтузиазмом проследовал за Гарри, Веатрикс и Роном назад. По дороге головы пассажиров поворачивались в их сторону, но, когда Гарри сел, все моментально вернулись в исходное положение. Гарри, Веатрикс и Рон отдали Стэну по одиннадцать сиклей, и автобус снова пришел в движение, угрожающе виляя. Он прогрохотал по площади Гриммо, где по тротуару, где по мостовой, а затем с новым оглушительным «БАХ!» их всех бросило назад. Кресло Рона опрокинулось, Сыч, располагавшийся у него на коленях, вырвался из клетки, с громким писком пролетел вперед и там сел на плечо Гермионы. — Уже под Бирмингемом, — радостно сообщил Стэн в ответ на незаданный вопрос Гарри, пока Рон поднимался с пола. — Ты сам-то как? Летом про тебя много писали в газете, только хорошего ничего. Я говорю Эрну: не похож был, говорю, на психа, когда с нами ехал, — было бы видать, правильно? Он вручил им билеты и продолжал восхищенно глазеть на Гарри. «Ночной рыцарь» опасно вилял, обгоняя поток автомобилей по внутренней полосе. Гарри увидел, что Гермиона закрыла глаза ладонями, довольный Сыч качался у нее на плече. БАХ! Кресла снова поехали назад — «Ночной рыцарь» перескочил с Бирмингемской автострады на тихий извилистый проселок Живые изгороди по обе стороны резво отскакивали от дороги, когда автобус брал очередной поворот. Затем они ввалились на центральную улицу людного городка, оттуда выскочили на обдуваемую всеми ветрами дорогу на возвышенности — и каждый раз это сопровождалось оглушительным «БАХ!». — Я передумал, — проворчал Рон, в шестой раз поднимаясь с пола, — больше не хочу кататься на этой штуке. Мотаясь по проходу, к ним двигался Стэн: — Слышь, следующая остановка — Хогвартс. Эта важная тетка, что с вами, велела подбросить вас вне очереди. Сейчас, только высадим мадам Марш... — Снизу донесся звук рвотных потуг и наконец жуткий плеск — Ей малость нехорошо. Через несколько минут «Ночной рыцарь» затормозил перед маленьким баром, проворно уклонившимся от тарана. Слышно было, как Стэн помогает спуститься незадачливой мадам Марш и как с облегчением переговариваются ее соседи на втором этаже. Автобус рванул с места, набрал скорость и... БАХ! Они уже катят по заснеженному Хогсмиду. В переулке мелькнула «Кабанья голова» с отрубленной головой на скрипучей вывеске. Снежные хлопья лепятся к ветровому стеклу. Вот и ворота Хогвартса. Люпин и Тонкс помогли им вынести вещи, потом вышли попрощаться. — На территории вы будете в безопасности, — сказала Тонкс, проверив взглядом пустынную дорогу. — Удачного семестра. — Будьте здоровы, — говорил Люпин, по очереди пожимая руку ребятам. После того, как он закончил пожимать руку Гарри он повернулся к Веатрикс и раскрыл руки для объятий. Веатрикс с готовностью бросилась в них. — Слушай, — он понизил голос, — я знаю, ты не любишь Снегга, но он превосходный окклюменист, и все мы, включая Сириуса, хотим, чтобы ты и Гарри научились защищать себя. Так что старайтесь, ладно? — Хорошо, постараюсь, — невесело ответила Веатрикс, глядя на преждевременно изрезанное морщинами лицо. Она понимала, что сейчас грусть в ее голосе вызвана не занятиями со Снейпом, а скорым расставанием с Римусом и отцом. Три недели каникул пролетели слишком быстро. — До встречи Всемером, волоча чемоданы, они побрели по скользкой дорожке к замку. Гермиона уже говорила о том, что к вечеру надо связать несколько шапок для эльфов. Когда подошли к дубовым дверям замка, Веатрикс оглянулась назад: «Ночного рыцаря» и след простыл, и она, подумав о завтрашнем вечернем уроке, почти пожалела, что не остался в автобусе. *** Весь следующий день Веатрикс со страхом ожидала вечернего занятия. Утренний сдвоенный урок зельеварения отнюдь не рассеял ее тревоги: Снегг был враждебен, как всегда. Еще больше испортили ей настроение члены ОД, непрерывно подходившие с вопросом, соберет ли она их сегодня вечером. — Сообщу вам обычным способом, когда будет сбор, — снова и снова повторяла она — Сегодня не могу. Мне надо... короче, на лекарственные зелья. — Ты проходишь лекарственные зелья? — презрительно спросил Захария Смит, поймав его после обеда в вестибюле. — Да ты, наверно, вообще ни бум-бум. Снегг никогда не давал дополнительных уроков. Он чванливо отошел, и Рон, прожигавший глазами его спину, поднял волшебную палочку и, нацелившись между лопаток, спросил: — Колдануть его? Отсюда еще достану. — Да брось, — грустно сказал Гарри. — Сейчас все так будут думать. Что совсем глупый... — Привет, Гарри, — раздался голос у него за спиной. Он повернулся: Чжоу. — Привет. — Гарри, мы будем в библиотеке, — решительно сказала Гермиона, схватив Рона и Веатрикс за локоть и направляя к мраморной лестнице. — Ну и зачем ты это сделала — прорычала Веатрикс — Пусть поговорят наедине — сказала Гермиона — поверь ему подходишь только ты он повстречается и бросит — Наедине?! — Веатрикс начало трясти от злости Сзади кто-то коснулся ее плеча. — Ну что еще? — спросила она и обернулась. За ее спиной стоял лучший друг Малфоя Теодор Нотт. — Веатрикс, я тут подумал, я все еще люблю тебя и может быть ты согласишься пойти со мной на день всех влюблённых в Хогсмид? — спросил он Веатрикс, которую занимали сейчас мысли о Гарри ответила: — Да, конечно я согласна — Тогда я буду тебя ждать — Нотт испарился также быстро как и появился. И только сейчас Веатрикс опомнилась — Что он спросил? — Он спросил пойдешь ли ты с ним четырнадцатого февраля в Хогсмид и ты сказала, что пойдёшь — сказала Гермиона — Вот черт! — сквозь зубы сказала Веатрикс, только свидания с Тео ей и не хватало. — Веатрикс неужели ты пойдёшь? — спросил Рон — Конечно не.. Да — сказала Веатрикс передумав, Гарри сам ни за что Чжоу не бросит, дак пусть хотя бы Веатрикс приревнует к слизеринцу и тогда Веатрикс и поймет любит ее Гарри или нет. — Знаешь Веатрикс, ты сошла с ума — покачал головой Рон — Знаю *** Наступил вечер. Без пятнадцати пять Веатрикс вышла из гостиной и направилась в кабинет Снейпа. Она постучала в кабинет и, услышав "Войдите", вошла в кабинет. — Садитесь — сказал Снейп откуда-то из темноты. Веатрикс заметила, что для нее был приготовлен стол, на котором уже стоял котел и ингредиенты наверняка для зелья, которое Веатрикс должна будет приготовить. — Итак, Блэк, вы знаете, зачем вы здесь, — сказал Снейп — Дамблдор попросил подтянуть вас в зельеварении и обучать окклюменции. Сейчас мы час будем заниматься зельями. Снейп написал на доске инструкции зелья и вышел из кабинета, чтобы не мешаться или чтобы не находиться с дочерью его злейшего врага один на один. Наверняка так лучше для всех. Снейп сохранит лишние нервы, а Веатрикс сможет приготовить хорошее зелье. За пятнадцать минут до конца часа в кабинет вернулся Снейп. Зелье к тому времени было уже готово. Он внимательно осмотрел его, сверился с инструкцией, посчитал количество ингредиентов оставшихся на столе и наконец посмотрел на Веатрикс. — Что ж Блэк, не плохо — сказал он — Вынужден признать, что вы в этом году стали разбираться в зельях намного лучше Раздался стук в дверь. — Входите — сказал Снейп и отошел к конце кабинета. В кабинет вошел Гарри, Снейп попросил его сесть рядом с Веатрикс. — Итак, Поттер, Блэк, вы знаете, зачем вы здесь, — сказал он. — Директор попросил меня обучать вас окклюменции. — Понятно, — сказал Гарри. — Возможно, это не обычные занятия, — злобно прищурясь, сказал Снегг, — тем не менее я по-прежнему ваш преподаватель, и, обращаясь ко мне, вы всякий раз будете именовать меня «сэр» или «профессор». — Да... сэр, — сказал Гарри. Снегг продолжал смотреть на него, сузив глаза. — Итак, окклюменция. Как я уже объяснил вам на кухне у вашего любезного крестного, этот раздел магии позволяет оградить сознание от магического вторжения и влияния. — А почему профессор Дамблдор считает, что мне это нужно, сэр? — спросил Гарри, глядя Снеггу в глаза, но сомневаясь, что получит ответ. Снегг помолчал, а затем презрительно произнес: — Наверняка вы уже догадались сами, Поттер? Темный Лорд весьма сведущ в легилименции... — А это что такое? Сэр. — Это умение извлекать чувства и воспоминания из чужого ума... — Он умеет читать мысли? — спросил Гарри, услышав в этом подтверждение своих страхов. — В вас нет тонкости, Поттер. — Темные глаза Снегга блеснули. — Вы не понимаете тонких различий. Это одна из причин ваших плачевных успехов в зельеварении. Снегг помолчал, смакуя это оскорбление, и продолжал: — Только маглы рассуждают о «чтении мыслей». Ум — не книга, которую можно раскрыть, когда заблагорассудится. Мысли не напечатаны внутри черепа, чтобы их мог изучить всякий любопытный. Мозг — сложный и многослойный орган — по крайней мере, у большинства людей, Поттер. — Он усмехнулся. — Верно, однако, что те, кто овладел легилименцией, способны при определенных условиях проникнуть в сознание своих жертв и правильно интерпретировать добытые сведения. В частности, Темный Лорд почти всегда знает, когда ему кто-то лжет. Только искушенные в окклюменции способны подавить чувства и воспоминания, противоречащие лжи, и, таким образом, говорить неправду в его присутствии, не опасаясь разоблачения. Что бы там ни говорил Снегг, легилименция смахивала на чтение мыслей, и Гарри это совсем не нравилось. — Значит, он может узнать, что мы сейчас тут думаем? Сэр. — Темный Лорд находится на значительном удалении, а территория Хогвартса ограждена многими древними заклятиями и чарами, дабы обеспечить физическую и духовную безопасность тех, кто на ней находится. Время и пространство в магии существенны, Поттер. Для легилименции часто необходим зрительный контакт. — Хорошо, зачем же тогда мне изучать окклюменцию? Снегг смотрел на Гарри, проводя по губам длинным тонким пальцем. — Обычные законы на вас, по-видимому, не распространяются, Поттер. Заклятие, которое не смогло вас убить, кажется, создало некую связь между вами и Темным Лордом. По всем признакам, в те периоды, когда ваш ум наиболее расслаблен и уязвим — например, во сне, - вы улавливаете мысли и эмоции Темного Лорда. Директор полагает, что этому надо положить конец. Он хочет, чтобы я научил вас закрывать свой ум от Темного Лорда. Сердце у Гарри опять зачастило. Что-то тут не вяжется. — Но почему профессор Дамблдор хочет это прекратить? Мне это не особенно нравится, но ведь оказалось полезно — разве нет? В смысле... я увидел, как змея напала на мистера Уизли, а если бы не увидел, профессор Дамблдор не смог бы его спасти — так ведь, сэр? С минуту Снегг смотрел на него, все так же водя по губам пальцем. Потом заговорил медленно и раздельно, взвешивая каждое слово: — Судя по всему, до последнего времени Темный Лорд не подозревал о связи, существующей между вами. До сих пор вы, по-видимому, воспринимали его чувства и улавливали его мысли неведомо для него. Однако видение, случившееся у вас незадолго до Рождества... — Со змеей и мистером Уизли? — Не перебивайте, Поттер, — угрожающим тоном сказал Снегг. — Продолжаю: видение, случившееся у вас незадолго до Рождества, столь сильно затронуло сознание Темного Лорда... — Но я смотрел из змеи, не из него... — Кажется, я сказал вам, чтобы вы не перебивали? Но Гарри уже не пугал гнев профессора; наконец-то он подбирается к сути дела. Он подался вперед, не замечая, что сидит на самом краешке кресла, и весь напрягся, словно приготовясь взлететь. — Как же я видел глазами змеи, если мысли у меня — Волан-де-Морта? — Не смейте произносить имя Темного Лорда! — рявкнул Снегг. Наступило гнетущее молчание. Взгляды их скрестились над Омутом памяти. — Профессор Дамблдор произносит его имя, — тихо сказал Гарри. — Дамблдор — чрезвычайно могущественный волшебник Он может себе это позволить без опасения... мы же... — Снегг машинально потер левое предплечье — Я просто хочу понять, — Гарри старался говорить как можно вежливее, — почему... — Вероятно, вы проникли в мозг змеи потому, что там находился в это время Темный Лорд, — прорычал Снегг. — В это время он владел змеей, и поэтому вам приснилось, что вы тоже внутри нее. — И Вол... он... понял, что я там? — Вероятно, — сухо ответил Снегг. — Откуда вы знаете? — допытывался Гарри. — Это только догадка Дамблдора или... — Я же сказал вам, — Снегг выпрямился в кресле, глаза превратились в щелки, — обращайтесь ко мне: «сэр». — Да, сэр, — нетерпеливо сказал Гарри. — Но откуда вы знаете... — Мы знаем, этого достаточно, — отрезал Снегг. — Темному Лорду теперь известно, что вы имеете доступ к его мыслям и чувствам — вот что главное. Кроме того, он сделал вывод, что этот процесс — обоюдный. Иначе говоря, он понял, что сам может иметь доступ к вашим мыслям и чувствам... — И может заставить меня делать то, что ему надо? — Спросил Гарри и поспешно добавил: — Сэр. — Возможно, - произнес Снегг без всякого выражения. — и это возвращает нас к окклюменции. Он вынул из внутреннего кармана мантии волшебную палочку. Снегг поднес ее к своему виску и уткнул кончик в корни сальных волос. Когда отнял палочку, к ней прилипло какое-то серебристое вещество и сперва потянулось за ней толстой невесомой прядью, а потом оборвалось, легко опустилось в Омут памяти и закружилось там, серебристо-белое — ни газ, ни жидкость. Еще дважды подносил Снегг палочку к виску и сбрасывал серебристое вещество в каменный сосуд, после чего без объяснений поднял Омут, перенес на полку и снова сел напротив Гарри и Веатрикс с палочкой на изготовку. — Итак, с кого начнём? — спросил Снейп, так будто выбирал кого же лучше съесть первым — пожалуй начнем с Блэк. — Профессор, а зачем мне эта окклюменция, я в его сознание не проникаю — Затем, что это нужно директору, Блэк — невозмутимо сказала Снейп — достаньте палочку — А что вы будете делать? — спросила Веатрикс испуганно, глянув на палочку. — Я попытаюсь проникнуть в ваше сознание, — тихо ответил Снегг. — Посмотрим, как вы сопротивляетесь. Я слышал, что вы уже проявили способность сопротивляться заклинанию Империус. Вы увидите, что подобные усилия требуются и здесь... Теперь соберитесь. Легилименс! Веатрикс не успела и приготовиться. Снейп уже прорвался в ее сознание. Снова и снова Веатрикс видела перед собой события минувших лет, почти все воспоминания из детства. Веатрикс поняла, что ей надоело просматривать воспоминания, тем более от них стало слишком больно. Открыв глаза, Веатрикс поняла, что стоит на коленках, головой прижавшись к полу. Она посмотрела снизу на Снегга, тот опустил волшебную палочку и тер запястье. На запястье был красный рубец, как от ожога. — Вы хотели защититься Обжигающими чарами? — невозмутимо спросил Снегг. — Нет, — со злостью ответила Веатрикс, поднимаясь с пола. — Я так и подумал, — презрительно сказал Снегг. — Вы впустили меня слишком далеко. Потеряли контроль. — Вы видели все, что я видела? — спросила Веатрикс, хотя не была уверена, что жаждет услышать ответ. — Мельком, — с кривой усмешкой сказал Снегг. — Если учесть, что воспоминания в которые я пролез связаны еще и со мной, то вам Блэк пожалуй стоит задуматься над своим поведением и над тем как лучше со мной обращаться, я не для того спасал вашу жизнь, чтобы вы могли так пагубно относиться ко мне. Веатрикс со злостью взглянула на Снейпа, тот ухмылялся все той же холодной улыбкой. — Для первого раза не так плохо, как можно было ожидать, — сказал Снегг и снова поднял палочку. — Под конец вам удалось остановить меня, хотя вы понапрасну тратили время и энергию на крики. Вы должны сфокусироваться. Отражайте меня мысленно, и вам не понадобится прибегать к помощи палочки. — Я пытаюсь, — сердито возразила Веатрикс, — но вы не объясняете мне как! — Не распускайтесь, Блэк, — сказал Снегг с угрозой. Теперь можно попытаться с Поттером — Очистите сознание, Поттер! — скомандовал холодный голос. — Освободитесь от всех эмоций. — Вы не слушаетесь, Поттер... вам не хватает дисциплины... — Давайте еще раз. На счет три» Раз... два... три... Легилименс! - Н-Е-Е-Е-Т! Гарри стоял на коленях, обхватив лицо ладонями; в черепе такая боль, будто с него сдирают скальп. — Встать! — скомандовал Снегг. — Встать! Вы не стараетесь, не прилагаете усилий. Вы впускаете меня в воспоминания, которых страшитесь, вы сами даете мне оружие! Гарри встал. — Я... стараюсь... сопротивляться, — выдавил Гарри сквозь стиснутые зубы. — Я сказал вам: освободиться от эмоций! — Да? Сейчас это затруднительно, — огрызнулся Гарри. — Тогда вы станете легкой добычей для Темного Лорда! — в бешенстве выкрикнул Снегг. — Дураки, у которых душа нараспашку, которые не владеют своими чувствами, упиваются грустными воспоминаниями и так легко позволяют себя спровоцировать — одним словом, слабые люди, — у них нет никаких шансов противостоять ему!Он войдет в ваш ум, Поттер, как нож в масло! — Я не слабый, — глухим голосом сказал Гарри. Ярость бушевала в нем так, что он готов был наброситься на Снегга. — Так докажите это! Возьмите себя в руки! — рявкнул Снегг. — Подавите гнев, владейте собою! Пробуем еще раз! Блэк! Приготовиться! Легилименс! Снова Веатрикс погрузилась в собственные мысли. Однако гораздо глубже. Тут ей было на вид даже меньше года. Вот ее родители, вот мама прощается с отцом, говорит, что вернется через два дня. Нет. Нет! Она не вернётся. Ее убьют Пожиратели. — Не-е-е-ет!- Веатрикс снова оказалась на полу. — Блэк, вы не стараетесь, так же как и Поттер вы впустили меня в воспоминания, которых страшитесь, только не понимаю чего тут можно бояться, ваша мать всего лишь куда-то отправилась на два дня. Веатрикс тяжело дышала. — Она не вернется домой после этого.... Ее убьет.. Убьют... Пожиратели смерти.... — задыхаясь сказала Веатрикс — Поттер, теперь вы — сказал Снейп, будто и не заметив то, что сказала Веатрикс минутой ранее. - Я ЗНАЮ! Я ЗНАЮ! - воскликнул Гарри . Он опять стоял на четвереньках в кабинете Снегга. Он встал под взглядом Снегга, волшебная палочка была поднята. Похоже, в этот раз Снегг снял заклятие еще до того, как Гарри начал сопротивляться. — Так что случилось, Поттер? — спросил он, пронзительно глядя на Гарри. — Я видел... я вспомнил, — задыхаясь, ответил Гарри. — Теперь я понял... — Что поняли? Что ты осел — про себя подумала Веатрикс. Гарри ответил не сразу; он тер лоб, все еще наслаждаясь этим мигом ослепительного прозрения. — Что находится в Отделе тайн? — Что вы сказали? — тихо произнес Снегг, и Гарри с удовольствием увидел, что он занервничал. — Я спросил: что находится в Отделе тайн, сэр? — Чем, интересно, вызван такой вопрос? — протянул Снегг. — Коридор, который я сейчас видел, — сказал Гарри, внимательно наблюдая за лицом Снегга, — он снится мне несколько месяцев... и я только что его узнал. Он ведет в Отдел тайн, и Волан-де-Морту что-то оттуда нуж... — Я запретил вам произносить имя Темного Лорда! Они смотрели друг на друга с яростью. Снегг был взволнован, но заговорил нарочито равнодушным тоном: — В Отделе тайн много всякого, Поттер, но мало такого, что вы в состоянии понять, и совсем ничего, что вас касалось бы. Я ясно выразился? - Да, сказал Гарри, потирая шрам, который болел все сильнее. — Явитесь в среду, в то же время. Мы продолжим работу. — Хорошо, — сказал Гарри. — Каждую ночь перед сном вы должны освобождаться от всех эмоций. Вы должны очистить и опустошить сознание, добиться полного покоя. Понятно? — Да, — сказал Гарри, хотя почти не слушал. — И предупреждаю, Поттер, Блэк: если вы не упражнялись, от меня это не укроется. — Хорошо. Оба с Веатрикс они вышли из кабинета. — Может расскажешь, что же ты увидел? — спросила Веатрикс — Давай найдём Рона и Гермиону и тогда расскажу — сказал Гарри. Рона и Гермиону они нашли в библиотеке — они трудились над громоздким домашним заданием Амбридж. Небо за окнами темнело. Остальные ученики, большей частью пятикурсники, сидели под лампами, уткнувшись носом в учебники, и лихорадочно царапали перьями. Их скрипу вторил скрип одной туфли мадам Пинс — библиотекарша ходила между столами, угрожающе дыша в затылки, склоненные над ее драгоценными книгами. — Как прошло? — шепотом спросила Гермиона и тут же с озабоченным видом: — Вы как себя чувствуете? — Хорошо, вроде — Хорошо... не знаю. — Гарри поморщился, шрам опять задергало. — Слушай, я кое-что сообразил... И он рассказал им о том, что увидел в кабинете у Снегга и что из этого вывел. — Так ты говоришь... — прошептал Рон, потому что мимо со скрипом прошла мадам Пинс, — это оружие, за которым гоняется Сам-Знаешь-Кто, оно в Министерстве магии? — В Отделе тайн, должно быть, там, — шепотом ответил Гарри. — Я видел эту дверь, когда твой отец вел меня вниз на слушание — ее он и охранял, когда на него напала змея. Гермиона глубоко, протяжно вздохнула. — Ну конечно. — Что «конечно»? — нетерпеливо спросил Рон. — Ты сам подумай... Стерджис Подмор пытался проникнуть за секретную дверь в Министерстве магии... должно быть, за эту самую. Не слишком ли много совпадений? — Зачем Стерджису туда понадобилось, если он на нашей стороне? — сказал Рон. — Тоже не понимаю, — призналась Гермиона. — Это немного странно... — Так что там, в Отделе тайн? — спросил Гарри у Рона. — Отец тебе никогда не говорил? — Знаю только, что людей, которые там работают, прозвали невыразимцами. — Рон нахмурился. — По-моему, никто не знает, чем они занимаются. Странное место, чтобы держать там оружие. — Ничего не странное. Самое подходящее, — сказала Гермиона. — Наверное, в Министерстве разрабатывают что-то сверхсекретное, так я думаю... Гарри, ты правда не заболел? Гарри в это время сильно провел обеими ладонями по лбу, словно пытаясь его разгладить. — Нет... все нормально. — Гарри опустил руки, они дрожали. — Просто немного... Мне не очень понравилась окклюменция. — Думаю, любой бы ослаб, если в его ум вторгаются раз за разом, — посочувствовала Гермиона. — Давайте пойдем в гостиную, там все-таки уютнее. Пока они шли разговаривали. — Веатрикс, а что имел ввиду Снейп, что он забыл в твоих воспоминаниях — А это он про то когда мне жизнь спасал — Снейп тебе? - изумился Рон — Ага, зачастую пока я в Хогвартс не поступила, Люциус часто нападал на меня, а он защищал, говорил, что я не виновата, что я еще ребенок. Если честно Снейп был единственным человеком, кого я была рада видеть у Малфоев. Вы не представляете с какой радостью я бежала его встречать когда он там появлялся. — Да, Веатрикс у тебя точно с мозгами проблемы, то ты Снейпу радуешься, то на свидание с Ноттом соглашаешься — сказал Рон — Ты идешь на свидание с Ноттом?! — воскликнул Гарри — Ну да, а что? — спросила Веатрикс, невинно похлопа глазами. — Он слизеринец, вот что — сказал, сквозь зубы Гарри — Ну это уж мое дела с кем встречаться, а с кем нет — сказала Веатрикс. Они зашли в гостиную. Но в гостиной было полно народу, раздавался громкий смех: Фред и Джордж демонстрировали новейший товар своего магазина розыгрышей. — Безголовая! Шляпа! — выкрикивал Джордж, а Фред размахивал остроконечной шляпой, украшенной розовым пышным пером, — Два галеона штука! Следите за Фредом. Сияющий Фред нахлобучил ее на голову. Первую секунду у него был просто глупый вид; затем и шляпа, и голова исчезли. Несколько девочек вскрикнули, остальная публика разразилась хохотом. — А теперь снимаем! — объявлял Джордж, и рука Фреда шарила в воздухе над плечом, после чего в ней появлялась шляпа, а на плечах — голова. — А как эти шляпы действуют? — заинтересовалась Гермиона, оторвавшись от своего урока. — Понятно, что это какие-то чары невидимости, но интересно, что они распространяются за границы заколдованного объекта... Думаю, эти чары не долговременного действия. Гарри не ответил, ему нездоровилось. — Пожалуй, займусь этим завтра. — Он запихнул только что вынутые книги обратно в сумку. — Тогда запиши в свой планировщик домашних заданий. Чтобы не забыть! — посоветовала Гермиона. Друзья переглянулись, Гарри залез в сумку, достал планировщик и неуверенно раскрыл. — Все на завтра отложил — понапрасну день прожил! — наставительно пропела книжечка, когда Гарри стал записывать домашнее задание Амбридж. Гермиона ликовала. — Пойду-ка спать, — сказал Гарри и засунул планировщик в сумку, решив, что при первом же удобном случае надо отправить его в камин. Он прошел через гостиную, увильнул от Джорджа, попытавшегося надеть на него Безголовую шляпу, и наконец-то очутился один на тихой прохладной лестнице в спальню. Его тошнило, как в ту ночь, когда приснилась змея. Но если лечь, думал он, может быть, все пройдет. Он открыл дверь спальни, сделал шаг, и его пронзила такая боль, как будто ему раскроили череп. В то же самое время точно такая же боль пронзила Веатрикс. Она почувствовала все нарастающий смех. Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит на полу, хотя до этого сидела на кресле и к ужуса обнаружила, что смеялась она сама. — Веатрикс с только все хорошо? — спросила Гермиона — Ты просто сидела и вдруг начала смеяться — сказал Рон — Это Волан-де-Морт, он чему-то счастлив, а я каким-то образом попала к нему в сознание. — Такое не сомненно будет пока вы с Гарри не научитесь окклюменции — сказала Гермиона — Чертов Снейп со своей окклюменцией! Расшатал мое сознаниеч раньше такого не было. — А он, что опять зол? — спросил Рон — Нет, он счастлив