Штормовое предупреждение

      Парень дёрнулся, но он ждал этого, а потому усилил хватку и надавил на шею, заставляя горе-шпиона согнуться и встать на колени. При прямом контакте тот показался каким-то… беззащитным, что ли, но колебания в Силе предупреждали, что обманываться не стоит. От него веяло какой-то мрачноватой, но совершенно точно не тёмной решимостью, сильно смешанной с внутренним смятением и чем-то похожим на тоску. Он определённо был сильным форсъюзером, скорее всего в начальной стадии обучения, так как умения скрываться ему ещё недоставало, но при этом нечто похожее на контроль уже присутствовало. И как при таком его «свечении» ни Йода, ни мастер Винду не учуяли в нём одарённого Энакин искренне не понимал. Это ведь всё равно что отрицать, что вода мокрая!       Хотя Совет всегда был с ним на разных волнах и, наверное, следовало уже привыкнуть, что мастера видят мир не так как он. Далеко не так как он. И это всё жутко напрягало и раздражало.       Но сейчас он должен был сосредоточиться на другом.       — Я задал вопрос. Ты язык проглотил? — поторопил Энакин, и не без удовлетворения отметил, как пришлый съёжился. Прекрасно, пусть боится: ведомые сильными эмоциями, — а страх всегда был одной из таких — люди с куда большей охотой говорили правду и шли на сотрудничество.       — Я не!..       Отчаянный возглас прервал звонок комлинка, прозвучавший в тишине уже опустевшей улочки слишком резко и громко. Парень вздрогнул, а Энакин, мельком глянув на имя звонившего, закатил глаза и нажал кнопку ответа. К сожалению, игнорировать Оби-Вана в данный момент было не вариантом, пусть и очень хотелось.       — На связи.       — Где тебя носит? — без церемоний вывалил на него претензии учитель и, не дожидаясь ответа, перешёл к сути проблемы: — Кловис исчез из темниц, и ни один из стражей не может объяснить, как так вышло. У нас есть все основания полагать, что это побег.       Энакин бросил быстрый взгляд на замершего при звуке голоса Оби-Вана парня, подумал, и укрепил хватку на его шее, впрочем, позволяя немного выпрямиться.       — Кловис, — стоило усилий не скривиться на этом имени, — со мной.       — Да, поэтому нужно скорее найти его и… Стоп. Что?       Энакин искренне пожалел, что учитель позвонил не по голосвязи, потому что его реакция наверняка была бесценна, а он упустил такой момент! Недокормыш же при озвученной версии удивлённо округлил глаза, попытался извернуться, чтобы, видимо, посмотреть ему в лицо, но он не позволил ему сдвинуться больше чем на несколько сантиметров. Не казалось вероятным, что парень нападёт, но всё могло случиться, и рисковать Энакин не хотел. Быстро прикинув варианты, решил остановиться на более выгодном:       — Да. Он попросил показать ему Корусант, так как впервые на этой планете, ну и я мило согласился.       Учитель остался не впечатлён.       — Энакин!       — Ну что на этот раз не так? — Энакин закатил глаза, не пытаясь скрыть лёгкое раздражение. Недокормыш под его боком тихо прыснул, и пришлось срочно прикусывать внутреннюю часть щеки чтобы в голос не пробралась улыбка. — Сначала ты постоянно капаешь мне на мозги, говоря, что я должен быть более мягким и милым в общении с другими, а теперь, когда я делаю именно это, чем-то снова недоволен. Я уже не знаю, как должен себя вести, определись наконец, мастер.       — Он… — Оби-Ван замялся, протяжно выдохнул, и Энакин представил, как он проводит пальцами по своей бороде в давней привычке. — В следующий раз предупреждай о таком, хорошо? Ладно, — тон его голоса вновь стал деловым: — Как нагуляетесь, обязательно возвращайтесь в храм — ты ещё должен отчитаться по миссии, а Кловису нужно выдать запасную одежду.       Энакин слегка прищурился. Оби-Ван явно хотел ещё что-то сказать ему про Кловиса, о чём-то предупредить, но по какой-то причине не стал делать этого прямо. Опасался, что этот недокормыш подслушает? Скорее всего. Учитель сказал, он, вероятно, выбрался сам и стражи так удачно ничего не помнят… Использовал на них ментальное внушение, получается. Он подавил вздох. Они столкнулись с очень сильным форъюзером и терять рядом с ним бдительность точно не следовало. Впрочем, и показывать, что обо всём догадался — тоже. Поэтому Энакин растянул губы в усмешке и добавил в голос шутливых ноток:       — Разумеется, мастер.       — И постарайся не таскать бедного Кловиса до поздней ночи.       Иными словами, постарайся вернуть его под стражу как можно скорее, но так, чтобы он ничего не заподозрил. Легче сказать, чем сделать, но Энакин не был бы собой, если бы трудности хоть раз его останавливали. Наоборот, они всегда добавляли в задачу азарта.       — Так точно! Вернёмся ещё до того, как взойдёт четвёртая Луна. — Если бы он был уверен, что парень не сбежит, стоит отпустить его, обязательно бы отдал честь, и всё равно, что Оби-Ван не мог его видеть. Впрочем, его ребячество не осталось незамеченным.       — Энакин, я вообще-то серьёзно.       — Так я тоже!       Трудно было сказать наверняка, понял ли Оби-Ван, что он понял его невысказанные просьбу и предупреждение быть осторожным, но диалог завершился, и Энакин полностью обратился во внимание. Раз уж этот недокормыш сам на него выскочил, значит, Сила намекала, что именно он должен за ним как минимум присмотреть, как максимум — раскрутить на разговор по душам и всё выведать. Проще, наверное, было бы приставить к горлу световой меч и задать интересующие вопросы, но, во-первых, Кловис совершенно не ощущался как враг и казалось неправильным нападать на него вот так вот, во-вторых, прознай о его методах Совет — крику будет до самого неба. Пацифисты хреновы. И в-третьих, он пока совершенно не представлял, на что был способен в реальном бою этот недокормыш, а нападать без хотя бы базовых знаний о возможностях противника было не лучшей идеей: его правая рука идеальный тому пример и вечное напоминание. На всякий случай он ещё раз проверил комлинк на завершение звонка, убедился, что ни входящих, ни исходящих вызовов нет, сунул устройство связи в задний карман штанов и в упор уставился на парня. Тот казался на удивление расслабленным и даже улыбался.       — Спасибо, — огорошил он, прежде чем Энакин успел отрыть рот.       Что? Понятно, что его поблагодарили за прикрытие перед Оби-Ваном в частности и Орденом в целом, но разве этот недокормыш не понимал, что такими словами собственноручно скомпрометировал себя? Мог же наплести, что это стражи его выпустили и он понятия не имеет, почему те ничего про это не помнят. Впрочем, Энакин быстро качнул головой, так было даже лучше: парень сам признал, что ему оказали услугу, а значит, перед Энакином открылась возможность разыграть собственную игру.       — Будешь молчать о том, что видел, ясно? — он вложил в голос максимальное количество суровости и сильнее сжал пальцы на чужом затылке, показывая, что отрицательного ответа не примет. Парень тихо зашипел — видимо, получилось немного больно, — скривил губы в недовольстве, но попытки вырваться не предпринял. Сила вокруг него заклубилась растерянностью, а потом вспыхнула пониманием и резко успокоилась.       — Не знал, что джедаи способны на шантаж.       Энакину захотелось протянуть руку и сорвать с чужого лица дурацкие очки просто чтобы заглянуть ему в глаза. Вот ведь гадёныш мелкий! Видимая часть его лица не выражала ничего кроме смятения, но он был более чем на сто процентов уверен, что глаза откровенно над ним посмеивались. Как порой посмеивались на совершенно серьёзном лице глаза Падме. Это невольное сравнение произвело эффект удара под дых и Энакин едва не отшатнулся, но удержался и повёл свободной рукой вокруг:       — Что ж поделать, я далеко не образцовый джедай.       Отреагировал тот… странно. Не напрягся и, казалось, даже не удивился такому заявлению, лишь скривил губы будто от не очень приятного воспоминания и криво улыбнулся. Будь Энакин обычным человеком, скорее всего решил бы, что улыбка усталая и смиренная — от продумывания и реализации плана побега, от того, как глупо попался ему за шпионажем, от звонка Оби-Вана и от самого подходящего к своему концу светового дня, — но Сила вокруг этого недокормыша вспыхнула грустью и вот это уже было интересно. Стянуть с него очки захотелось ещё сильнее.       — Та женщина, с которой ты целова… То есть, я хочу сказать… Эм-м… Она?.. М-м…       Сбившийся в самом начале под его грозным взглядом парень резко потерял способность формулировать предложения и отчаянно жестикулировал, видимо, пытаясь руками донести всё то, что пытался облечь в слова, но получалось у него откровенно плохо. Какой-то частью души Энакин даже почти посочувствовал ему — сам не раз оказывался в подобных дурацких ситуациях, когда и сказать хочется, и в то же время избежать последующей головомойки от Оби-Вана или, ещё лучше, всего Совета, — но конкретно в этой ситуации недокормыш влез в чужое личное, а он намеревался сохранить их с женой секрет. Эх, ему придётся теперь всё время держать этого парня при себе, чтобы быть уверенным.       — Думаю, я уже видел её однажды…       Сбивчивые слова наконец сформировались во что-то разумное, и Энакин отогнал от себя блуждающие мысли, сосредотачиваясь. Нахмурился. Падме была личностью медийной, вызывающей сильный общественный интерес как своей деятельностью, так и громкими заявлениями, а потому даже самые далёкие от политики разумные знали как она выглядит, что было главной причиной, почему им с супругой приходилось идти на всевозможные уловки и маскарады чтобы скрыть сначала свой брак, а теперь ещё и беременность. Падме любили. Падме знали. И Падме интересовались. Исключения могли составлять разве что татуинцы и обитатели других отсталых от благ цивилизации планет, которые узнавали новости из сплетен залётных контрабандистов и просто не могли позволить себе планшеты и нормально работающий голонет. Этот недокормыш совершенно не походил на выходца из такого захолустья, а потому его реакция несколько напрягала. Хотя, возможно — успокоил он себя — у него просто была плохая память на лица или в этот раз супруга и правда нанесла хорошо маскирующий её черты макияж: в конце концов, тот твилек и двое цереанинов тоже не обратили на них внимания. Хотя тут могли сыграть роль и опустившиеся сумерки, отбрасывающие слишком длинные и искажающие лица тени… Энакин мотнул головой, поняв, что начал уплывать мыслями несколько не туда.       — Кажется, голоновости ты совсем не смотришь, иначе наверняка бы узнал одну из самых активных сенаторов Республики.       Парень вскинул на него голову так резко, что Энакин был готов поклясться, что у того поплыло перед глазами. Если бы не эти дурацкие отзеркаливающие очки…       — Сенатор?!       Он торжественно кивнул:       — Бывшая королева Набу, а ныне сенатор, представляющий эту планету, Падме Амидала Наберрие.       Ребёнок вновь напомнил о себе почти оглушившим удивлением, и вот это уже откровенно напрягало. Энакин поджал губы, чуть прикрыв глаза, нырнул в Силу и дотянулся до своего малыша только чтобы обнаружить его вполне спокойным. Он бросил внимательный взгляд на Кловиса. Сосредоточился и снова нырнул в Силу, осторожно перешёл по всё ещё транслирующимся эмоциям и с неудовольствием принял тот факт, что источником действительно был именно он. Этот пришлый. Расширив зону видимости форсъюзеров, Энакин посмотрел на огонёк своего ребёнка внутри Падме, перевёл взгляд на огонёк стоящего перед ним Кловиса и испытал желание на всякий случай показаться-таки целителю Че чтобы точно отбросить версию с повреждением мозга и начавшимися галлюцинациями. Обе сигнатуры сейчас были совсем рядом — он попросил Падме укрыться в кафе за поворотом и дождаться его возвращения или сообщения — и детально сравнить их не составляло труда (не то чтобы Энакин и так не знал до мельчайшего колебания сигнатуру своего ребёнка). Они действительно были идентичными. Только один носитель мирно спал в утробе матери и ни о чём не тревожился, а второй — ну… был крайне удивлён её личностью. Энакин подавил желание шумно выдохнуть и помассировать вдруг заболевшую голову.       Могли ли выдумки фантастов стать реальностью и сделать возможным путешествие во времени?       Нет — осадил он себя — это было бредом. Наверняка было бредом!       Но почему же тогда этот недокормыш ощущался как его ребёнок из будущего?! И эта странная реакция на общеизвестную информацию о Падме… Могли ли адепты тёмной стороны действительно скопировать чью-то силовую подпись? И если да, то почему именно его ребёнка? Из-за дурацкого пророчества? В висках пульсировало всё сильнее, и казалось правильным на время отложить осаждающие мозг мысли и догадки, чтобы случайно не свалиться с ног и не показать свою слабость. Если Кловис в самом деле был шпионом ситхов, то нужно было показать ему, что его игра, какой бы та ни была, не удастся.       И тем не менее, этот парень уже видел его с женой и, раз замаскировался под ребёнка, знал и про беременность Падме. Не было смысла пытаться утаивать уже известное, а потому вполне можно было раскрыть часть карт — наверняка это будет незапланированный для шпиона ход, что поможет выкроить какое-то время. Энакин сделал вдох поглубже и продолжил будто бы обыденно, но намеренно делая паузы, давая время осмыслить каждое слово:       — Или. Если точнее сказать. Падме Скайуокер. Моя жена.       Он не видел глаз парня, мог отслеживать его реакцию только по периодически открывающемуся в беззвучных возгласах рту и силовой сигнатуре, но нутром почувствовал, что только что сломал его внутренний мир.

***

      Люк машинально шёл вслед за отцом, не особо вникая, куда тот вообще вёл его и пытался осмыслить и уложить в голове так милостиво предоставленную ему информацию. Это было таким шоком. Конечно, когда он увидел встречу родителей, их объятия и несколько затянувшийся поцелуй, понял, что отношения между ними давно переросли дружеские, а беременный живот матери и вовсе говорил сам за себя, но…       Жена.       Жена!       Эта женщина, Падме, была женой его отца! Интуиция и Сила не обманули — она действительно была его мамой, но (!) не просто какой-то временной женщиной, гулявшей с его отцом, а законной супругой! Не то чтобы Люк когда-нибудь думал о себе как о досадной случайности — отец, когда нашёл его, ясно дал понять, что очень рад его рождению, — но рождение в браке подразумевало, что родители действительно его хотели и ждали, что они были полноценной семьёй. И почему, криф побери, никто из его времени не сказал ему, что его родители были женаты?! Ладно Ларсы — они действительно могли не знать, учитывая, что виделись с Энакином задолго до его, Люка, рождения, но старик Бен или даже Йода! Он ни за что бы не поверил, что эти двое ничего не знали! Особенно Бен, учитывая, что являлся наставником и учителем его отца и, вроде как, не был слепым на оба глаза!       Люк втянул носом как можно больше воздуха, задержал дыхание на несколько секунд и медленно выдохнул.       Злость тут бы никак не помогла.       К тому же, отец… Энакин мог неверно истолковать его реакцию, а Люк уже и так не знал, как себя с ним вести. Нужно было успокоиться и выпустить раздражение в Силу, которая, как он успел заметить, полноценно проявлялась в нём только когда отец маячил где-то рядом. Наверняка и на допросе Совета разлилась перезвоном правды лишь потому что тот решил подойти постоять за дверью — по времени как раз совпадало. Это было странно, но, если хорошо подумать, не то чтобы неожиданно. За рукав резко дёрнули, оттаскивая в сторону.       — Если не будешь смотреть по сторонам, тебя собьют и улетишь на нижние уровни, — Энакин окинул его нечитаемым взглядом, прежде чем указал налево и легонько толкнул в плечо в призыве двигаться.       — Ничего, я живучий. — Люк выдавил усмешку, непроизвольно вспомнив свой импульсивный прыжок в никуда на Беспине. И чем тогда думал, спрашивается? Ладно бы, хоть Силой овладел нормально, но ведь по факту даже особо и чувствовать её не умел. — Куда мы идём, кстати?       — Я сказал Оби-Вану, что показываю тебе город, так что лучше пройтись по основным улочкам не слишком далеко от храма, чтобы не получился обман.       Люк приподнял бровь, но молча пошёл следом. В словах отца был смысл: не было гарантии, что джедаи не захотят проверить скормленную им версию, а так и Сила ложью не отзовётся, и воспоминания о прогулке (если Мэйс Винду вдруг вновь решит поштурмовать его сознание) станут подтверждением. Перед глазами мелькнул образ мамы, и он едва успел прикусить внутреннюю часть щеки чтобы не попросить о встрече. Звёзды, как ему хотелось увидеть её вблизи ещё раз, полноценно поговорить о чём угодно, узнать, какой она человек и чем живёт и интересуется! Двадцать три долгих года она была загадкой во всём, даже в своём имени и вот теперь, когда самые главные вопросы получили ответы и появилась возможность полноценно с ней познакомиться, он был вынужден довольствоваться её видом издалека, не смея даже зарекаться о бо́льшем. Это было несправедливо настолько, что хотелось выть раненым вуки, но позволить таково поведения себе он не мог.       Энакин Скайуокер бы не понял подобного рвения.       Он и так едва не свернул ему шею за подсмотренное личное, и портить с ним отношения совершенно не улыбалось. Да и, если быть честным, с отцом Люк тоже так и не успел пообщаться нормально. Нужно было быть благодарным и довольствоваться тем, что он мог получить.       И всё-таки где-то между рёбер заныло, зацарапало грудную клетку и лишь выдержка от пережитой войны не дала показать эмоции.