Одиночество на двоих

К четырём она начинает понимать. Не принимать, не смиряться, не не ненавидеть. Понимать. и чуточку презирать за это Игнорируй. Терпи. Молчи. Смотри. И учись. Твой учитель стоит перед тобой. То, как он двигается. То, как он бьёт. То, что он может тебе дать и то, чему ты можешь у него научиться. Если дать он не может ничего — ты победил. Закон сильных, где других убивают за слабость, а победителей возносят на пьедестал. Так пусть же слабые будут убиты. мерзость В груди ширится что-то древнее и очень злое. Оно тоже ненавидит. Оно тоже желает смерти. Она говорит что это отвратительно, что идеи Хибари тупы и дерь-мо-вы. И смотрит привычным пустым взглядом, привычно влетает в стену, привычно слышит хруст рёбер. Непривычным становится крик. Наставник отвлекается. Наставник удивляется. Наставник становится з о л. Её закрывает чужая спина. — Не смей, — он тоже злится, шипит, не-на-ви-дит. Его шатает, он едва ли стоит прямо, но отчаянно закрывает её собой.

Мальчик, которого она видит второй раз в жизни, пытается её защитить.

Она смотрит на наставника и ей становится жутко. Наставник улыбается. В голове, словно в гонг, ударяют сирены полиции, вопит неотложка, обрываются предсмертные крики. — Отойди! — кричит она и опаздывает всего на мгновение. — Крысам нельзя сбиваться в стаи. Удар и мальчик знакомый собрат друг летит в другую стену. Каменная кладка не крошится. Она идёт трещинами и ломается-ломается-ломается. Внутри у неё тоже что-то л о м а е т с я. трещит по швам и разлетается на осколки

Становится жарко.

А̵̵̸̸̡̢̟͇͓͔͕͍̠͍͖̽͆̾͛͋̈́̐͌̕͜͝͝͝х̸̸̸̴̢̡̡̙͔͍͚͇̠͚͆̿͒̔̾̔̾͋͐͘͜͠а̴̸̴̵͓̞̟̙̙̠͖̺͚̦͐͛͑̾̕͘̕̚͝͠͝х̸̵̴̴̪͎̪͚̠͚͖̟͙̪͇͉̒̔͛̈́̔͌̀͐̈́̚͠͠ӓ̴̵̸̴͙̠̦̞͎͙̙̻͔͍͚͓́͑͛̽̈́͊̀̕͝͝͝͝

            Д̸̸̴̵͖̝̻̻̼͉͕͚̻̈́̓̾̾̾̒͋̈́̓̒̚͜͜͠а̴̵̴̸̟̪͎̫͔̪͙̪̺̼̫̓̓̀͌̽́́͐̕̚͠в̸̵̴̵̢͇͖̺͚̟͉͕̫̪̓͋̒͆̒̿̈́́̐͐́͜͜ӓ̴̵̴̸̢͔͕͔̪̞̞̪͎͖́̈́͛́̿͊͒̒͆͘̕й̴̴̸̵̢̺̫̪̞͙̟͙͓̪̔͒̓́͋̿͊́͒̚͘̕

      е̵̵̴̸̼͎̘͎͎̦͉̪͍̘͉͆̀̿̈́̓̽͑̾́̚̕͝г̴̵̸̸̡̦͙͓̠͔̪̻̫̝͙̀͆̓̾͊̓̈́͊͆͘͠о̵̴̵̴̠͍͎̺̙̫͕͖͇͓̔̔͊̐͊̀̔̔́͘͜͜͝͝                   у̴̸̸̵̺̼͇͙̟̟̘͔͍͙͍̓̿͑͑͆̽̐͒̕б̸̵̴̴̢̞̦͙̟̙̙̟͚̫͙͌͌͐̓̈́͌̽̈́̕̕̕͝ь̴̸̵̵̡͍͇̪͓͓̙̞̙̻͔͌̓͑́̓͊̐̔́̀̿͝ё̸̵̸̴͕͙̼͔̦̟̪͇̝̦̝͚̓͑͌̒̓͐̓̾̽͝͝͠м̴̸̸̵̢̢̡̦̦͓͕̝͖̼̻̟͛̿̓͌̔̓͋̒͆͘̚͝? ̸̸̴̸̢̢̟̺̪̟̺͇̫͉̠̓͌̀̓͆̿͊͌̾̚͜͠͝

В груди, за рёбрами, там, где сердце бьёт лёгкие, где сотни шрамов на плевре и тысячи ран-уколов на коже, расцветает что-то тёмное. Что-то жуткое. Что-то злое. злой мир смеётся со своими детьми, одаряя их самой ужасной силой на свете Оно бьётся, смеётся, скалится и к р и ч и т. Оно ненавидит.

Но её оно л ю б и т.

Любит до такой степени, что готово убить всех остальных. Она смотрит на хладнокровного наставника, на мальчика у стены, хрипящего, уставшего, безнадёжно упрямого.

прямо как она сама

Наставник наотмашь бьёт его по руке и слышится хруст. Мальчик глотает кровь, поднимаясь на ноги, и ей становится б о л ь н о. — Давай, — говорит она и, кажется, распадается на части. То тёмное, то злое, что проснулось в ней спустя четыре года, вырывается наружу.

И мир тонет в фиолетовом цвете.