***
Стоя перед Фризой, Гоку критически посмотрел вперед. Ошеломленный инопланетянин отступил назад, не в силах понять, с чем он теперь борется. Гоку было ясно, что Фриза теперь боится его, так как он явно был слабее. В Гоку была такая сильная потребность отомстить, какой он никогда не чувствовал. Даже когда Курилин был убит Пикколо Даймао, это было другое. Сейчас его лучший друг был убит во второй раз, и его уже нельзя воскресить. А так же убит его сын…. Его сын погиб мучительной смертью от рук этого монстра, спасая жизнь своего лучшего друга. Его сын, для которого он не мог быть рядом слишком много раз. Почему-то Гоку всегда верил, что с Гоханом все будет в порядке. Мальчик был так похож на него самого, что Гоку всегда думал, что с ним будет все хорошо. Но в результате Гохан принял решение спасти жизнь Пикколо за счет своей. Он просто ребенок. Когда мысли о сыне заполонили разум Гоку, Фриза получил сокрушительный удар в живот и упал на колени, кашляя кровью. Гоку просто смотрел сверху вниз на беспомощное существо перед ним. Фризе было все равно, что он убил его сына и лучшего друга. И Гоку понимал, что ничего не может сделать, чтобы изменить это. На руках этого монстра кровь сотен миллиардов, если не триллионов живых существ. Сколько еще должно погибнуть из-за его жадности и жажды власти? Сколько еще он заставить страдать ради своего развлечения? Скольких людей Фриза заставил пройти через боль, которую он, Гоку, только что пережил? Сжав зубы Гоку врезал коленом в лицо Фризы, слишком быстро, чтобы тиран смог его заблокировать. Кровь хлынула из носа Фризы, смешавшись с кровью, что уже текла из его рта. Красные глаза зажмурились от боли. — Я ненавижу тебя, — прорычал тиран, упав на одно колено, и яростно посмотрел на своего соперника. Без предупреждения Гоку ударил Фризу тыльной стороной руки, отправив его в полет к ближайшей скале, в которую яростно врезалось его тело. — Ты причинил боль стольким людям своей силой, потому что они были беспомощны, чтобы остановить тебя. Все, что они смогли сделать, это попытаться умереть с достоинством. Что ж, теперь твоя очередь, Фриза! Как это, чувствовать себя беспомощным?! Осознать, что у тебя нет выхода?! Огромная вспышка красной энергии разметала гору, в которую врезался Фриза. Тиран встал, его лицо исказилось от ярости. Гоку видел, что все, про что сейчас думает Фриза — найти способ убить его и спасти себя. Хорошо, значит, тиран будет еще больше разбит, когда поймет что потерпел неудачу. Аркозианец выпрямился и улыбнулся про себя. — Почему ты ненавидишь то, что я делаю? Разве ты не сайян? Разве твой народ не занимался ровно тем же? Теперь у тебя хватает наглости читать мне мораль? Лицемерие не подходит такому благородному герою, как ты, — издевательски заявил Фриза — Ты и твоя кровожадная раса должны за многое ответить. Это не было ложью. Сайяны убили бесчисленное количество людей, если не больше. Тарлес, Вегета и Радиц проложили себе кровавый путь через галактику. Но Гоку видел изменения в Радице и знал, что без Вегеты Курилин, Гохан и Бульма погибли бы. Даже Тарлес перед смертью, казалось, хотел победить Фризу ради чего-то большего. Они не были совсем законченными монстрами, как Фриза. — Они все заплатили за свои ошибки, — ответил Гоку. — Да? — на лице Фризы появилось веселье, — Я думал, что это потому, что я убил их. Наблюдать за гибелью всех этих обезьян было таким развлечением. Это было так феерично, ты должен был это видеть. Хотя, думаю, ты не смог бы оценить это так, как я. «Как можно получить такое удовольствие от убийства других?..» — Ты просто монстр, Фриза, — слова были резкими и точными, и отражали все, что чувствовал сейчас Гоку. Раздался веселый смех, а затем Фриза нервно посмотрел в сторону. Гоку сразу понял, что тиран пытается выиграть время. Неважно сколько бы времени ему не удалось получить, Гоку уже решил, что все равно прикончит его. Через мгновение, резким движением, Фриза попытался убежать. Гоку сразу же двинулся следом. И появился перед ним почти в километре от того места, где они были, в том же положении, что и раньше. Тиран дико заорал и бросился в атаку. Вокруг сайяна вспыхнули золотые волны энергии. Гоку даже не нужно было защищаться, а просто поднять свою ки. Через мгновение произошел взрыв эпичных масштабов, но в эпицентре его Гоку был совершенно невредим.***
Ударные волны расходились по поверхности планеты Намек. Позади них гремели взрывы в драматической волне разрушений. Ни Радиц, ни Пикколо не могли поверить в то, что чувствовали. Позади них творился абсолютный апокалипсис. Фриза явно бросал в Суперсайяна все что мог. Однако, несмотря на все, они оба прекрасно знали, что для тирана это бесполезно. Энергетический уровень Какаротто оставался неизменным. Тем не менее, на горизонте произошел еще один взрыв и прокатилась мощная ударная волна. Какаротто явно победит в этом бою, потому что Фриза не способен ему навредить. Летя к кораблям Фризы, Радиц не мог не думать, что они что-то забыли.***
Как? Как это произошло?! Все приемы, которые использовал Фриза против этой обезьяны, потерпели неудачу. Ничего не работало, ни энергетические взрывы, ни физические атаки, ни ехидные замечания, абсолютно ничего! И хуже того, эта проклятая обезьяна даже не давала ему, лорду Фризе, достаточно времени, чтобы собрать энергию и полностью раскрыть свой потенциал. Даже сейчас, в этом горящем апокалипсисе, сайян просто смотрел на него сверху вниз. Это приводило в настоящее бешенство, когда на тебя смотрит свысока такое низшее существо. «Как я мог позволить этому случиться? Я должен был убить его при первой же возможности. Это… Это то, что говорил Кулер. Кулер, ублюдок, был в чем-то прав. Я стал безрассудным.» Тем не менее, у него все же было одно преимущество — перед ним был сайян, и, как все обезьяны, он становился слишком самоуверенным, когда думал, что победа у него в кармане. Должен быть способ одурачить обезьяну и выиграть этот бой. Это же естественный порядок вещей — даже могущественное глупое животное все равно остается глупым животным. Остается только найти слабое место этого монстра и использовать его. Как только это будет сделано, этому примитиву конец. И тогда победителем станет он, лорд Фриза! «Мое правление не рухнет из-за какой-нибудь жалкой обезьяны! Если я не могу сокрушить его силой, то сокрушу своим превосходящим интеллектом! Я выживу!» — Скажи мне — кто ты? Ты не можешь быть сайяном. Это просто невозможно, — произнес Фриза, его тело дрожало от адреналина, смешанного со страхом и предвкушением. Именно тогда Суперсайян заговорил. — Я надежда для всех народов, которые ты собираешься уничтожить! Слова показались Фризе пустыми, но этот дурак явно в это верил. Как такой наивный человек мог получить столько власти? Фриза отчаянно перебирал в уме способы, которыми бы мог обмануть эту обезьяну. — Я защитник невинных! Воин с чистым сердцем, пробужденным яростью! Вулкан позади них извергнул потоки магмы. Облако пепла, смешанное с огненной кровью планеты, струилось за спиной у сайяна. Но он не обращал на это внимания и не сводил своего взгляда в Фризы. Не предпринимал ни малейшей попытки увернуться от магмы или огня. — Я Сон Гоку! И я Суперсайян! Золотая энергия вырвалась из обезьяны. Фризе казалось, будто вся планета подчиняется этой силе, даже вулкан прекратил свое извержение. Энергии было столько, что даже он мог ее чувствовать. Он знал, что нету способа выжить с 50% его полной силы. Ему понадобится все. Было действительно сложно это признавать, но…. ему понадобится буквально вся его мощь, чтобы сокрушить этого зверя. Фриза задрожал, когда увидел вихрь золотой ауры и стальной взгляд голубых глаз на себе. Должен быть способ победить, верно? Или хотя бы протянуть достаточно времени, чтобы достичь следующей стадии могущества. Это действительно была та легенда, которую Вегета бессвязно рассказывал всю свою жизнь. — Ну, похоже, что кто-то из вас, обезьян, наконец-то сумел сдержать свое обещание стать умеренно сильным бойцом. Ты знаешь, как Вегета утомил всех окружающих этой глупой сайянской сказочкой? Он рассказывал ее снова и снова, это было действительно жалко. Он считал себя избранным, но оказался просто никем, маленькой ненужной песчинкой. Когда он был ребенком, очевидно, это сказочка была его единственным утешением. Бедный Вегета, так старался, и все равно потерпел неудачу. Забавно знать, что он был полностью превзойден одним из своих подчиненных. Это забавно. Фриза внимательно следил за сайяном, но не получил нужной реакции на свои слова. Казалось что обезьяне все равно. Его начало захлестывать разочарование. «Я Властелин Вселенной! Меня не победит эта сволочь!» С этими мыслями Фриза начал вытягивать свою силу на поверхность. Черная и красная энергия начала кружиться вокруг него. Именно тогда он понял, что ему нужно сделать, чтобы победить. Кто сказал, что он должен драться честно? Он же великий Лорд Фриза, он устанавливает правила, верно? Когда он усилил свою ауру, сайян тоже начал усиливать свою собственную. «Отлично, этот примат не понимает, что я делаю» — Знаешь, я убил миллионы обезьян, таких же как ты, и ты ничем не будешь отличаться. Я лорд Фриза, я тот, кто решает, кому жить, а кому умереть! А ты всего лишь жалкий сайян! Просто обезьяна, не более того, — заявил Фриза, когда они завершили собирать энергию для этой конфронтации. — Ты больше не сможешь решать это, Фриза, — сказал ему тот, кого звали Сон Гоку. Гнев захлестнул Фризу от этих слов, в его ладонях сформировались темные шары энергии. Этот самонадеянный дурак думал, что он, лорд Фриза, больше не должен решать? — И почему ты так решил? Только потому, что достиг какой-то новой формы? Неужели ты действительно считаешь, что превосходишь меня хоть в чем-то?! Я Лорд Фриза, непобедимый правитель Вселенной! — яростный крик вырвался из губ тирана, — Ты жив только потому, что я так решил! Все сайяны были моей собственностью, и ты не исключение! Они были моими, вся их планета, их жизни и судьбы! И это касается так же этой планеты! Фриза перевел дыхание и дьявольски улыбнулся. — И в самом деле! К черту эту планету! Исчезни, планета! После этого тиран бросил Сверхновую вниз, в ядро планеты. «Я решаю, кто будет жить, а кто умрет, я решаю, какая планета будет жить, а какая умрет! Как смеет этот жалкий идиот говорить мне, что теперь все иначе?» Обезьяна, готовившаяся напасть на него, была застигнута врасплох и не успела блокировать эту атаку. Через мгновение весь мир вспыхнул светом.***
Волны смертоносной энергии прорывались сквозь кору планеты, свет просто ослеплял. Последовавшее за этим мощное землетрясение было настолько сокрушительным, что, казалось, что дрожит буквально вся планета. Спикировав с неба, и резко приземлившись на нестабильную землю, Радиц и Пикколо оказались не перед кораблем Фризы, а на поле боя против Спецотряда Гинью. Радиц огляделся и увидел корабль, на котором прилетел Какаротто. Взлетев в воздух первым, он краем глаза заметил, что намекианец следует за ним. Было ясно, что планета вокруг них рушится. Было ощущение, что… Знакомое Радицу ощущение. Все признаки говорили о том, что это предсмертные конвульсии этой планеты. Значит, у них нет времени, через считанные минуты все взорвется к чертям. Им нужно торопиться. — Намекианец! Пошли на корабль! Быстро! Этой планете конец, — предупредил Радиц, летя на полной скорости и не обращая внимания на феерический взрыв на горизонте. Пикколо совсем не возражал, и они вдвоем поднялись на борт. Быстро осмотрев элементы управления, Радиц замер, когда кое-что понял. — Что это за корабль? — спросил Пикколо. — Это тот, на котором прибыл Какаротто, но я не знаю, как на нем летать… Проклятье! «Женщина, Бульма»***
Это было настоящим фиаско. Фриза мог только представить как этот неблагодарный ублюдок Кулер будет припоминать ему это до конца времен. Он не мог поверить что планета не взорвалась после его атаки. — Значит, ты понял что проиграешь, и решил убить нас обоих? — спросила обезьяна. Этот глупый комментарий заставил Фризу ухмыльнуться. Он прекрасно знал, что планета все равно взорвется в скором времени. И прекрасно знал, что переживет это событие. Аркозианцам не требовалась атмосфера, чтобы выжить, и им не вредили ни экстремальные температуры, ни космическое излучение. Даже если Намек будет уничтожен, он выживет. — Убить нас обоих, чтобы убедиться, что я не выиграю, — это не победа, — добавил Гоку, — Это просто еще один способ сдаться. «Невежественная обезьяна!..» — Ты явно не понимаешь. Я не собираюсь убивать себя. Мой вид может выжить в космосе, а твой — нет. Ты умрешь. Я буду жить дальше. И это все произойдет через несколько минут. Этой планете конец, вопрос в том, сколько ей осталось. Я даю ей времени примерно между пятью и десятью минутами. Можешь мне поверить. Я эксперт в таких вещах — самодовольно заметил Фриза. Наконец, выражение лица этого мерзкого сайяна изменилось, его глаза ожесточились после того, как оправились от шока. Фриза знал, что теперь ему просто нужно выиграть достаточно времени. — Тогда мне нужно просто победить тебя сейчас, — произнес суперсайян, готовясь к нападению. «Нет! Мне нужно больше времени!» — Мне еще предстоит достичь своей полной силы, сайян. Я могу легко уничтожить тебя, если представится реальная возможность, — быстро похвастался Фриза, — Я и в бою могу доказать что ты для меня никто, если достигну своей полной силы. Очевидно, обезьяна задумалась. Отлично! Если этот примат позволит ему достичь пика, то поплатится за это. Этот якобы легендарный воин столкнется с жестокой реальностью — самым могущественным существом во Вселенной. Улыбнувшись наконец, сайян заговорил. — Да, я позволю тебе использовать всю свою силу. Я хочу, чтобы ты знал, насколько ты на самом деле жалкий и беспомощный. «Глупец, — с этими мыслями Фриза начал вытаскивать всю свою силу, его тело раздулось, втягивая в себя энергию, — Даже Кулер не способен противостоять моей полной мощи. Этой обезьяне конец!»***
Прошло несколько минут боя, время гибели планеты все приближалось. Вскоре она станет ни чем иным, как полем астероидов, что медленно растянутся по орбитам окружающих звезд. Обмен ударов был особенно жестоким. Дело было уже не в том, чтобы просто победить Фризу, а в том, чтобы победить быстро. Но все внимание было обращено не на битву. На горизонте из моря, на давно разрушенном острове, показался огромный змей. Вечный Дракон вернулся к жизни, как и его создатель, благодаря желанию Драгонболлов Земли. Все, кого убил Фриза и его люди, вернулись к жизни. Все намекианцы, что были убиты солдатами Фризы, и, конечно же, воины, что пали в битве и погибли от руки самого Фризы. Четыре человека одновременно вдохнули воздух…***
Глубоко вдохнув, Гохан ожил. В его мертвые глаза вернулся блеск жизни, и мальчик повернул голову и огляделся, поняв, что находится на борту космического корабля. Запаниковав, маленький мальчик отчаянно пытался понять, что происходит. Где он? Всего несколько мгновений назад он был мертв и ожидал суда, чтобы перейти в Загробную жизнь. А сейчас он снова жив, и… Внезапно он это почувствовал. Огромные ки, настолько большие, что он не мог себе такое представить. Все силы были почти равны и сражались. Одна ки принадлежала его отцу. Но как такое может быть. Его папа никогда не был таким сильным…. Затем, подняв голову, Гохан увидел Пикколо, что стоял рядом и смотрел на него с широкой улыбкой. — Похоже, ты выбрался намного быстрее, чем я, — заметил его наставник и положил руку ему на плечо, — И у меня предчувствие, что мы уберемся отсюда раньше чем ожидалось. Гохан был полностью сбит с толку происходящим и совсем не понимал слов Пикколо. — Как? — растерянно спросил он. — Как я жив? Я помню… Я помню Фризу. Он… Он… — Ками использовал Драгонболлы Земли, чтобы вернуть всех убитых Фризой, включая тебя, Гохан, — ответил Пикколо, — И я готов поспорить, что знаю вторую часть плана, — добавил он с полуухмылкой. Выглянув в открытую дверь космического корабля, Гохан увидел намекианского Дракона. Если Дракон вернулся, это означало, что возможно все. Гохан оглянулся на своего наставника и обхватил себя руками, ему было холодно. Несмотря на то, что он вернулся, несмотря ни на что, Гохан чувствовал, что часть его осталась там, в Небесной канцелярии. Но его поддерживала одна мысль. Сила, которая сражалась с Фризой и была его папой, должна была победить.***
Рука в перчатке высунулась из земли вместе с приглушенным криком. Через мгновение Вегета выбрался из своей импровизированной могилы, весь в грязи и земле, и сел. Ему понадобилась почти минута, чтобы отдышаться. Это было похоже на второе рождение. Всего мгновение назад он был в Аду. Это не был самый приятный опыт в его жизни. Темное царство выглядело бесплотным и суровым. В том месте Вегета сразу почувствовал одиночество и внутреннюю боль. Но он был уверен, что ад не сможет его удержать. И как оказалось, он был прав. Однако, посмотрев на черное небо, извержения вулканов вокруг и планету, что была на грани разрушения, Вегета начал испытывать страх. Возможно, это тоже часть Ада? Подразнить его ощущением новой жизни, прежде чем снова отнять ее? Или, возможно, это все какая-то галлюцинация? Осторожно Вегета поднялся, а затем услышал испуганный вскрик рядом с собой. Прежде чем повернуться на шум, Вегета осмотрел себя и увидел, что его доспехи разбиты и почти уничтожены, как было раньше. Затем он обратил внимание на шрам на своей груди, где ему пробили сердце. И только потом он повернул голову и посмотрел на испуганную синеволосую женщину, что смотрела на него с выпученными глазами. — Т-ты был мертв, — испуганно залепетала она, отступая назад. Так это была не галлюцинация? Он умер и каким-то образом вернулся к жизни? Это что, какое-то чудо? Так и есть! Он, сайянский принц, снова жив, снова будет ходить по миру, и вскоре станет самый могущественным во вселенной! Он превзойдет Какаротто и всех остальных. Это было то, для чего он был рожден! «Я победил даже смерть! Даже Ад не смог удержать меня!» Сильный горячий ветер пронесся мимо них двоих. Эта планета явно собирается взорваться к чертям быстрее, чем он покинет ее. Фриза по какой-то причине решил ее уничтожить. Женщина должна была каким-то образом обеспечить ему бессмертие, согласно предсказанию из его видения. Сейчас это казалось невозможным. На самом деле он только что умер. Ясно, что обещание вечной жизни было сомнительным. Эта синеволосая стерва явно должна быть вовлечена в этот обман. Это означало, что он дважды почти вступал в конфликт с Тарлесом из-за лжи. И дело было не в том, что он не мог бы победить этого шута третьего класса, Вегету бесила мысль, что им манипулировали. Вегета посмотрел на перепуганную женщину и шагнул вперед, сжав кулаки. — Итак, я выполнил свою работу, и все же я не бессмертен, — мрачно сказал он, глядя на нее сверху вниз. Женщина побледнела еще больше, если это вообще было возможно. Голубые глаза расширились от страха до ужаса. Для Вегеты это было еще одним доказательством того, что она была одним из главных манипуляторов. Это все было слишком запутанно, и Вегете нужны были ответы. Кто привел его к этой судьбе? — К-конечно, п-потому, что т-ты не получил свое желание от Д-дракона, — залепетала землянка, — П-пожалуйста, не делай мне больно. Что ж, она явно была достаточно умна, чтобы понять, насколько Вегета зол в данный момент. Но затем он замер, увидев за спиной испуганной женщины Порунгу, намекианского Дракона. «Бессмертие, оно все еще может быть моим!» Возможно, это все-таки не было ложью. Резко посмотрев на Бульму, Вегета коварно улыбнулся. Да, она как-то влияла на его желание бессмертия, не так ли? Недолго думая, он схватил женщину за руку. Она немедленно завизжала, прежде чем он сердито зарычал, и она в страхе умолкла. «Пришло время увидеть Дракона!»***
Воздух вокруг был таким холодным, как будто в открытом космосе. В верхних слоях атмосферы планеты Намек Тарлес открыл глаза и порывисто вдохнул. На его теле остались только ошметки черного костюма. Всего несколько минут назад он смотрел на огромного красного великана, который отправил его по спирали в бездну. — Ты идешь в Ад! Слова этого красного людоеда все еще эхом звучали в его ушах. Этот толстый старый дурак сперва перечислил его худшие злодеяния, а потом спросил, есть ли что ему сказать в свою пользу. Единственным ответом на весь этот фарс был только хмурый взгляд. И вот, упав во тьму, он внезапно обнаружил себя живым. Ну, на данный момент. Потому что внизу перед ним открывался прекрасный вид на предсмертные конвульсии этой планеты. Она взорвется в ближайшее время. Значит, он вернулся, чтобы еще раз пережить смерть? В первый раз было недостаточно плохо? Это все еще ад? Но если это ад, почему он чувствует Фризу? Была и другая сила, такая же большая, такая же мощная, если не больше. Это было похоже на… «Какаротто!» Другого объяснения не было. Именно это имел в виду Бардок, это была сила Суперсайяна… Это означало, что Какаротто победит Фризу, а он, Тарлес, останется на свалке истории. Гнев заставил его крепко сжать кулаки, когда он понял, как много потерял. Это он должен был быть там, это должен был сражаться с Фризой. Какаротто даже не был настоящим сайяном, он был землянином, что прикидывался сайяном. Хуже всего для Тарлеса было то, что он сам приложил руку к этому позору. «Я позволил Бардоку сказать мне, чего я хочу. Я был его инструментом. Я позволил ему вести меня к собственной смерти ради того, чтобы этот позор стал легендой. Что теперь делать?» Почти зарычав от этой мысли, Тарлес начал набирать силу. Если он не смог стать легендой, ничего страшного. Все, что имело значение — кто убьет Фризу. И он собрался это сделать. После чего он использует добродушие Какаротто и выиграет достаточно времени, чтобы выяснить, как этот клоун стал Суперсайяном. И сделает то же самое. «Тогда вся Вселенная содрогнется!» Желание Бардока исполнилось, Какаротто победит Фризу. Но это ничего не значит, его не будут помнить как просто брата Какаротто. Это Какаротто запомнят как его брата! В хрониках остается только то, что Какаротто остановил Фризу, что привело к возвышению нового правителя Вселенной — и им будет он, Тарлес. Оставляя позади себя фиолетовый инверсионный след, Тарлес устремился вперед, безумно ухмыляясь. Было так здорово снова быть живым.***
Еще один удар попал Гоку в живот ровно в тот момент, как его кулак столкнулся с грудью Фризы. Они оба ненадолго отпрянули друг от друга, прежде чем снова столкнуться, обмениваясь шквалом ударов. Каждое столкновение сопровождалось оглушительным грохотом и ударной волной. Этот бой был невероятным, их силы были почти равны. На каждый удар приходился контрудар, каждое движение проводилось на максимальной скорости. Они оба отдавали все силы, чтобы соответствовать друг другу. Сражение шло на земле, в море, в воздухе. Каждая часть мира стала их полем битвы, и за этим следовало полное разрушение. Гоку чувствовал вину за эту планету. Если бы он действовал быстрее, он еще мог бы спасти дом намекианского народа. Теперь же этот мир погибнет по вине Фризы. Все, кто пострадал из-за Фризы, будут отомщены. Желание Дракона уже исполнилось, и большая часть нанесенного им ущерба была обращена вспять. Его сын, Гохан, снова был жив, но его лучший друг, Курилин…. нет. С этой мыслью Гоку яростно ударил Фризу в челюсть и отбросил монстра назад. Он чувствовал как Вегета и Тарлес быстро приближаются. Фриза сразу же воспользовался этим моментом отвлечения. Гоку успел заметить что на губах этого монстра появилась улыбка, прежде чем он рванулся к Дракону. Без колебаний Гоку бросился в погоню, набрав максимальную скорость, пытаясь обогнать Фризу и продолжить битву. Когда они появились перед Порунгой, Гоку услышал голос Фризы. — Дракон! Даруй мне Вечную Жизнь, чтобы я мог править Вселенной вечно! — {Вечный Дракон! Пожалуйста, исполни мое желание! Я желаю, чтобы все жители планеты Намек, кроме этих двоих, были отправлены на планету Земля! } Это был странный язык, и Гоку не понимал ни слова. Но, видимо, Дракон отлично его понимал. — Очень хорошо, все жители планеты Намек будут отправлены на планету Земля, кроме этих двоих. Когда Дракон заговорил, Гоку увидел как выражение лица Фризы изменилось с почти радостного на сокрушительный шок. Тиран беспомощно протянул руку в сторону дракона, что рассеялся, а Драгонболлы устремились в небо. — Нет!.. нет, вернись, — запнулся Фриза, понимая, что его мечты уничтожены. «Отлично. Такой монстр, как ты, никогда не заслужил бы такого желания» Теперь Гоку просто обязан был остановить Фризу. Это было просто вопросом времени. Он увидел, как тиран посмотрел на намекианского ребенка, который загадывал желание. Желание, которое спланировали он и Кайо-сама. Теперь уже никто не пострадает от этого монстра. — Ты! — произнес Фриза, глядя на ребенка, которого убил всего час назад. Указав пальцем вниз, Фриза выпустил волну смертоносной энергии. Луч не попал в цель, потому что ребенок исчез во вспышке света, когда сила Порунги отправила его на Землю. Внезапно на них обрушились силы, которые Гоку чувствовал ранее. Сначала перед ним появился Вегета, который нес Бульму за сайянский доспех, который она надела. Она повисла в его руке и испуганно оглядывалась. «Так, что происходит? » Гоку осмотрел странную парочку и отметил, что Бульма выглядела очень расстроенной. Вегета что, взял ее в заложники? Гоку посмотрел на другого сайяна и сузил глаза. — Гоку! Гоку, спаси меня! Он сумасшедший! — истерически закричала Бульма, на что Вегета ответил грубым рычанием. Было ясно, что ей вся эта ситуация не нравится. Гоку знал, что ранее Вегета спас ее. А теперь он решил ее тащить за собой по неизвестной причине, от чего она находилась в ужасе. Бульма всегда была склонна остро реагировать, но сейчас не было похоже, что она слишком остро реагирует. Однако все поведение Вегеты, казалось, изменилось. — Итак, могущественный Какаротто первым достиг цели. Я впечатлен. Ты Суперсайян, Легенда сбылась, — слова слетели с губ принца одновременно с радостью и негодованием. Гоку было ясно, что Вегета ненавидел тот факт, что его полностью превзошли, но он был счастлив видеть, что был прав насчет суперсайяна, который остановит Фризу. Гоку даже не понимал, что это значит, пока это не произошло. — Вегета, ты жив? Но как? — спросил Фриза, потрясенный тем, что еще один убитый им вернулся к жизни. Прежде чем Вегета успел ответить, Гоку бросил на него резкий взгляд. — Вегета, у тебя моя подруга, и я советую тебе держать ее в безопасности. Я не хочу, чтобы она пострадала, ты меня понимаешь? Вегета обработал его слова, и между ними возникло понимание. Это было лучшее, что Гоку мог сделать для Бульмы на данный момент. Он не мог одновременно сражаться с Фризой, Вегетой и при этом обеспечить ее безопасность. С Бульмой все будет в порядке, когда она перенесется на Землю. На лице принца появилась ухмылка, и, прежде чем он успел ответить, они с Бульмой исчезли. Подняв голову вверх, Гоку увидел, как к ним мчится Тарлес. — Я еще не закончил с тобой, Фриза! Ошеломленный аркозианец посмотрел на другого мертвеца, его глаза расширились от ужаса. — Как? — пробормотал Фриза? — Я убил его, я убил их всех. Однако, прежде чем Тарлес успел приблизиться, он исчез. — Это ты! Ты сделал все это! — понял Фриза, и его лицо исказилось от ярости. Он повернулся к Гоку всем телом, и посмотрел взглядом разъяренного чудовища. Гоку почувствовал некоторое удовлетворение от проделанной работы и организации всего этого. — Да, ты поймал меня с поличным. Можешь быть уверен, что все, кого ты убил на этой планете — в порядке. И сейчас мы закончим нашу битву, Фриза, — объявил он, вытаскивая всю свою силу на поверхность. Фриза громко заорал и бросился на него с еще невиданной ранее яростью. — Ты глупая обезьяна! Я убью тебя за это!***
Словно перемещение в новый мир. Потому что так и было. Радиц стоял посреди зеленого поля и деревьев, вокруг был солнечный теплый день, и это явно не была поверхность умирающей планеты. Он вдохнул свежий воздух, что приятно отличался от пыльных бурь Намека. Это была Земля, в этом не было сомнений. Большой сайян огляделся, его глаза внимательно сканировали мир вокруг него. Что произошло? В одно мгновение он летел, чтобы забрать Бульму, в следующее — снова почувствовал Вегету и Тарлеса, а еще через минуту очутился на планете Земля. Это было полное безумие. И только тогда он почувствовал вокруг Вегету, Тарлеса, Пикколо и Гохана … Радиц тут же оживился и посмотрел туда, где чувствовал энергию своего племянника. Тот стоял рядом с Пикколо, одетый в сайянские доспехи. На броне Гохана была дыра в том месте, где он был ранен в легкое. Было настоящим облегчением увидеть мальчишку живым. Это было новое чувство, которое Радиц в полной мере еще не испытывал до сих пор. На него нахлынуло облегчение, как будто тяжелый груз свалился с его плеч. Подойдя к мальчику и намекианцу, сайян не мог не улыбнуться. — Похоже, ты вернулся, — сказал Радиц, взлохматив Гохану волосы. Гохан посмотрел на него со странной грустной улыбкой и попытался сделать храброе лицо, но видно было что он не совсем в порядке. Радиц бы хотел сказать, что понимает, что чувствует ребенок, но он не понимал. Что чувствуешь, когда умираешь? Это был вопрос, который, Радиц уже знал, он никогда не задаст Гохану. По иронии судьбы, хотя он сам убил очень многих, он никогда не знал, что они испытывали при этом. Его племянник теперь знал. И Радиц видел, что ребенка это изменило. Намекианец огляделся, приняв оборонную позу, как будто хотел защитить Гохана. Если бы Радиц не знал лучше, он мог бы подумать, что Пикколо отец мальчика даже в большей степени, чем Какаротто. Это было частично правдой. Мальчик был создан под руководством намекианца, а не Какаротто. Радицу было противно знать, что сайян воспитывается под руководством какого-то инопланетянина, но сейчас явно не время поднимать эту тему. — Я очень рад, что ты в порядке, дядя Радиц, — сказал ему Гохан, и на лице мальчика засветилась намного более искренняя улыбка. Радиц почувствовал, как его собственные губы растянулись в самоуверенной ухмылке. — Я всегда выживаю. На другом конце поляны Радиц увидел намекианцев. Значит, они все тоже вернулись. А это значит, что тот толстый старый ублюдок здесь. От этого осознания его глаза расширились, и Радиц повернулся, чтобы вытянуть из старика извинения, но чья-то рука схватила его за плечо. Обернувшись, Радиц увидел, что Пикколо смотрит на него. — Я знаю этот взгляд, — предупредил Пикколо, — Если ты что-то задумал, то должен предупредить тебя, что ты здесь не самый сильный. Смахнув руку со своего плеча, Радиц нахмурился. Новая сила Пикколо была обоюдоострым мечом. И теперь это приводило в ярость намного больше, чем на Намеке. Потому что значило, что Радиц не сможет отомстить этому отвратительному вождю намекианцев Гуру. Он отошел от Пикколо и Гохана и пошел в сторону намекианцев, которые собрались вокруг источника его презрения. Намекианцы отступили на шаг, явно уловив его настроение. Несколько воинов выглядели готовыми защищать своего вождя до смерти. К сожалению, Радиц ценил свою жизнь больше, чем желание убить Гуру. Это не помешало земле треснуть под ним, когда высвободилась его энергия. — А, привет, Радиц, — начал Гуру, — Я вижу что… — Как ты посмел обмануть меня?! — наконец закричал Радиц, с ненавистью глядя на старого намекианца, — Я отказался от бессмертия и из-за тебя не получил то единственное, что хотел вместо него. Считай, что тебе очень сильно повезло, что я не убью тебя сейчас, ты старый ублюдок! Сдерживать гнев было невозможно, и Радиц в данный момент даже не пытался. Его глаза вспыхнули презрением, которое он обычно мог чувствовать только к Вегете. — Я уверен, что однажды ты поймешь, то, что я сделал, было к лучшему, Радиц, — спокойно сказал ему Гуру, — я бы пригласил тебя посидеть с нами, пока мы ждем финала битвы Гоку и Фризы, но я понимаю, что ты сейчас расстроен. Если ты успокоишься… Эти слова еще больше разозлили и так уже разъяренного сайяна. Радиц сразу же повернулся спиной к Гуру, его длинные волосы взметнулись за его спиной. Он пристально посмотрел Пикколо в глаза, который ответил коротким взглядом. Теперь у Радица было новое правило — никогда не доверять намекианцам. Именно тогда его глаза наткнулись на кого-то другого, кто в данный момент громко хохотал. Вегета.***
Вегета и его пленница появились в том же лесу, что и остальные. Принц немедленно освободил Бульму по просьбе могущественного Какаротто. Не нужно быть гением, чтобы понять, где он. Это явно была Земля. Учитывая все другие энергии, которые он ощущал, последнее желание к Дракону скорее всего было переместить все население Намека на Землю. Только где Какаротто? Его энергии здесь вообще не было. Если здесь не было Какаротто и Фризы , значит, он, Вегета, был самым могущественным на этой планете. Более того, это означало, что теперь он был самым могущественным во Вселенной! Это нужно подтвердить. На мгновение обратив внимание на синеволосую женщину, он ухмыльнулся. — Поздравляю, ты можешь жить, — заявил он ей и зашагал к остальным. Женщина явно не поспособствовала обретению им бессмертия. Кем бы ни был тот человек, предупредивший его, он явно его обманул. Эта мысль раздражала, но сейчас это было уже неважно. Женщина явно была просто болтливой дурой, которая позволяла своему языку втягивать себя в проблемы, с которыми она не могла справиться. Удивительно, что она вообще выжила на Намеке и ее не пришлось воскрешать. Тем не менее, в ней должно было быть нечто большее, чем казалось на первый взгляд. В конце концов, с какой целью ее спасли при помощи обмана, если она бесполезна? На данный момент желание Какаротто будет исполнено — он не стал бы убивать женщину. Приблизившись к остальным, Вегета услышал голос старого намекианца. — Дети мои, мы были спасены, но, к сожалению, наша планета нет. Чтобы мерзкое чудовище, Фриза, был уничтожено, великий благородный герой по имени Сон Гоку решил остаться, чтобы закончить свою битву против Фризы, — спокойно сказал Гуру, — Эта жертва никогда не будет забыта нашим народом… Вегета перестал слушать, остальное было совершенно ненужной информацией. С губ принца сорвался радостный смех. Как он и подозревал, Какаротто и Фриза умрут на обреченной планете, и теперь он будет сильнейшим во вселенной. Радиц, намекианец, Тарлес и сын Какаротто были для него ничем. После того, как он вернулся из смерти, его сила только увеличилась. Это означало, что эти дураки были ничем иным, как его собственностью, и он мог решать, что с ними делать. Именно в этот момент он увидел, как Радиц пристально смотрит на него. Отлично. Очевидно, сайян третьего класса понимал, что происходит, догадался, в каком положении они все находятся. Они были в ловушке на этой планете вместе с ним, великим Вегетой. Он был тем, кто обладает силой, и он был тем, кто будет устанавливать правила. Принц Вегета теперь будет главным, как был раньше Фриза. Как только он сможет, он отправится обратно в космос и достигнет своего истинного предназначения, овладения всей Вселенной. Это был путь, по которому его отец и его народ следовали всегда, и как учили его с самого рождения. Каждое живое существо с сознанием узнает имя Вегета, как имя своего хозяина! — Кажется, многие пропали без вести, я не понимаю, — сказал один намекианец. — Это просто, я разрушил одну из ваших деревень, и я уверен, что Тарлес разрушил другую. Мы не работали на Фризу, поэтому они остаются мертвыми. Сердитые хмурые взгляды, которые смотрели на Вегету, сделали его настроение еще лучше. Эти глупцы не понимают с кем имеют дело. — Ты все равно ничего не можешь с этим поделать. Все идет отлично для меня — ваша бесполезная планета взорвется вместе с Какаротто и Фризой. Наконец-то я стану самым сильным воином во вселенной! Я ждал этого всю жизнь. Ради этого я годами работал на Фризу, но теперь это в прошлом! Теперь я хозяин всего, истинный принц всех сайянов — громко похвастался Вегета, не обращая внимания на разочарованные и злые взгляды, направленные на него, — Вы, дураки, понятия не имеете, что сделали. Вы позволили мне не только достичь запредельного уровня силы, но и занять новое положение! Вегета не смог сдержать смех. К нему шагнул длинноволосый сайян, его бывший подчиненный, который явно не впечатлился его словами. — Ты такой же беспечный идиот, как и всегда, Вегета. Ты никогда не смог бы победить Фризу в одиночку, и это должен был сделать Какаротто. У тебя нет чести. Вегета оборвал свой смех и направил смертельный взгляд на Радица. Без особых церемоний он возник перед ним и впился взглядом снизу вверх на гораздо более крупного сайяна. — Сильные слова от предателя, — ответил Вегета, отметив встревоженное выражение лица Радица, прежде чем тот отступил. «Хорошо, он понимает, насколько я сильнее. Никто не сильнее меня! » — Мой папа вернется! — прервал тишину звонкий голос. Повернувшись, Вегета ухмыльнулся ребенку, сыну Какаротто.***
Фриза тяжело дышал, пытаясь выровнять дыхание, а вокруг него разрушалась планета, которой суждено было умереть в ближайшие минуты. Сверху на него безжалостными глазами смотрел Суперсайян. Вот и все, понял Гоку. Их битва подошла к концу и он победил. Фризе уже нечего было отдавать. Этот монстр убил его сына прямо перед ним, унес больше жизней, чем Гоку мог себе представить, и убил его лучшего друга, которого уже нельзя воскресить. — Думаешь, это конец?! — завопил Фриза, его глаза горели ненавистью, — Думаешь, что я просто проиграю обезьяне?! Я Лорд Фриза! Я хозяин этой Вселенной! Все указывало на то, что так и было. Гоку никогда никого не хотел убивать, он всегда хотел, чтобы другие осознали свои ошибки и изменили образ жизни. Какая польза от их смерти? Это не вернет тех, кого они убили. Но сейчас была другая ситуация, этот монстр, даже проиграв, не делал никаких попыток исправиться. Фриза только и делал, что выказывал ему презрение. Гоку понял, что тиран никогда не изменится. И что еще хуже, если оставить его в живых, он заберет чужого сына…. Сложив руки вместе, Гоку принял решение. Решение, с которым ему придется жить. — Ка — ме… Синий шар ки вспыхнул между его руками, быстро увеличиваясь в размерах и силе. В гневе Фриза начал собирать свою энергию в ответ, его глаза полыхали смесью страха и ненависти. — Идиотский сайян! Разве ты еще не понял?! Я не могу проиграть какому-то сайяну! — Ха — ме… Вокруг них кружилась красная энергия. Их битва просто разорвала эту планету на части. Осталось не так много времени, Гоку прекрасно понимал, что должен все закончить сейчас. Если ему повезет, он сможет добраться до космического корабля вовремя, чтобы сбежать с Намека, прежде чем планета взорвется. «Тогда я могу пойти домой… Наконец-то снова смогу увидеть Чи-Чи, Гохана и остальных….» И на этот раз не нужно будет беспокоиться о монстрах, скрывающихся во тьме космоса. Ки между его руками вспыхнула еще ярче при этой мысли. Время пришло. Синий свет теперь полностью освещал мир вокруг него, сталкиваясь с красной ки Фризы внизу. — ХА! Гоку выбросил руки вперед, направив ладони к Фризе, волна Камехамеха устремилась к его противнику. С другой стороны, Фриза выпустил Волну Смерти, красный луч разрывал воздух с невероятной силой. Когда две волны столкнулись, это было настолько разрушительно, что вся планета, казалось, содрогнулась. Волны красной и синей энергии захлестнули и без того дрожащий мир, подталкивая его ближе к краю разрушения. Вскоре красная волна начала ослабевать, когда Фриза совсем выбился из сил. Гоку видел, как его противник изо всех сил пытается сдержать его атаку, отчаянно цепляясь за жизнь. Но теперь было слишком поздно поворачивать назад. Высвободив всю свою силу, Гоку усилил свою атаку. Красная волна Фризы была практически сметена, и белая горячая ки Камехамеха обрушилась на тирана. Последние крики Фризы эхом разнеслись по поверхности Намека, когда Камехамеха ударилась в поверхность мира, разрушив то, что осталось от поля битвы вокруг них. Наконец грянул взрыв. Голубая ки разлетелась над поверхностью мира вокруг Гоку, насколько мог видеть глаз. Это не только уничтожило Фризу, но и подвело планету к ее концу. В этот момент Гоку отчаянно пронесся по воздуху, летя к кораблю Фризы. Из последних сил попытавшись сбежать. Планета Намек доживала свои последние мгновения.***
Тарлес: Тихо, в окружении своих людей, умер старейшина намекианцев. Тарлес не особо обратил на это внимание. Он стоял в тени деревьев, оставаясь уединенным, скрестив руки на груди. Его старший брат, казалось, сердился на этого старого намекианца. Но Тарлеса не особо интересовала причина. Какое это имело значение, если этот старый дурак умер? Теперь эти жалкие намекианцы оплакивали своего наставника и своих погибших товарищей. На самом деле, это было не его дело. Что действительно было его делом, так это то, что происходило с Радицем, Вегетой, Гоханом и Пикколо. Тарлес критически оценил ситуацию. В течении последнего времени Вегета громко наслаждался тем, что был «самым могущественным воином во вселенной». Что было спорно. Правда в том, что Тарлес знал о Кулере. И помимо Кулера он знал о себе. Вегета уже умер, когда он столкнулся с Фризой. И, как и Вегета, он воскрес из мертвых и получил дополнительный дзенкай. Но в данный момент Тарлеса устраивало позволять Вегете верить в то, во что тот хотел верить, потому что иначе это привело бы к конфликту, не подходящему к текущей ситуации. Тарлесу нужно было исследовать возможность покинуть или завоевать Землю. Стоять в зеленом поле с другими в ожидании новостей о Какаротто было не лучшим местом для этого. Как только судьба Какаротто станет известна, он начнет действовать, и не раньше. Ему нужна была информация, и неожиданно синеволосая женщина решила ее предоставить. Она застыла, а затем заговорила, выглядя потрясенной. — Ямча?! Где ты? Я тебя не вижу… Да я тебя слышу, — начала она с растерянным видом и замолчала, как будто прислушиваясь к чему-то, что больше никто не мог слышать, — Не может быть! — Бульма? О, я понял, Кайо-сама разговаривает с тобой, да? У него для нас сообщение? — с энтузиазмом заговорил Гохан, нетерпеливо уставившись на женщину. — Вау, так это телепатия? «Боже, эти люди такие простодушные и глупые. Давайте уже к сути!» Тарлес чувствовал напряжение, ожидая новостей со все большим раздражением. До сих пор он избегал других, насколько это было возможно, потому что результат битвы на Намеке изменит его отношение к тому, кто был «другом», а кто врагом. — Эй, Ямча. Что там происходит? — взволнованно спросила Бульма, — Гоку победил?! Эй, ребята! Гоку победил! Тут же примитивные намекианцы начали праздновать, как будто это они каким-то образом победили Фризу, а не сайян. — Папа лучший! — радостно засмеялся Гохан, прежде чем повернуться, чтобы обнять Денде. Тут женщина замолчала, сначала выглядя спокойной и непринужденной, почти уверенной. Но пока она стояла там, казалось, что она проигрывает мысленный спор с кем-то. Что именно происходит? Затем она приняла потрясенный, испуганный и грустный вид — Что не так? — спросил Радиц, критически окинув взглядом женщину, — Что случилось с Какаротто? Тарлес удивленно вскинул бровь. Его старший брат выглядел обеспокоенным, но уж точно не судьбой Какаротто, верно? Радиц был безжалостным воином, который взял его в космос и привел к его судьбе. А что теперь? Он волнуется об их брате-землянине? В этот момент Тарлес почувствовал, как в его животе закипает отвращение. — Гоку…. он…. он не выжил, — пробормотала Бульма, — И… хуже этого, он умер на Намеке, а Намека больше не существует, потому мы не может его воскресить ни с какими Драгонболлами…. Потому что он воскреснет в космосе и снова умрет… Издав болезненный стон, Бульма упала на колени. Затем мрачную тишину нарушил громкий смех, который был слишком знакомым. Вегета.***
Вегета: Поднявшись на ноги, Вегета двинулся к Гохану с улыбкой на лице. Это был отличный день. Не осталось никого, кто мог бы остановить его, верно? — Я же говорил, не так ли? — сказал Вегета, окинув Гохана зловещим взглядом, — Похоже, мне повезло. Теперь я действительно самый могущественный во Вселенной, как я и сказал раньше. Выражение страдания на лице ребенка было почти бесценным. В некотором смысле, это был единственный способ отомстить Какаротто за унижение. Этот ребенок, сын Какаротто, возможно однажды придет бросить вызов Вегете, как он сам пришел, чтобы бросить вызов Фризе. — Твой отец определенно хорошо справился. Теперь, когда он это сделал, меня совершенно не волнует, если этот простодушный дурак сгниет в обломках той жалкой планетки, — продолжил Вегета. Теперь мальчик разозлился. Очень сильно. Вегету это вполне устраивало, как и любого сайяна. Если этот гибридный ребенок попытается напасть на него, это будет совершенно тщетной попыткой, если такая попытка вообще произойдет. Даже вместе Радиц, этот сопляк и намекианец не смогли бы остановить его. — Ты просто монстр! Мой папа в два раза лучше тебя! Он дважды пощадил тебя! — крикнул Гохан. «Этот мальчик должен узнать свое место у ног своего принца» Вегета ухмыльнулся и взглянул Гохану прямо в глаза. — Ну это ошибка твоего отца. Он не должен был быть таким мягким простодушным дураком, не так ли? И что же мне теперь делать с его сыном? — протянул Вегета, а его глаза загорелись весельем, — Должен ли я убить тебя сейчас, прежде чем ты предашь меня? Мальчик сразу же напрягся после этих слов, как и все вокруг. Радиц и Пикколо зашевелились. Вегета отстранился и спокойно закрыл глаза. — Думаю нет. Я не буду убивать тебя. В конце-концов ты один из последних представителей нашей расы. Мгновение спустя, прижав палец ко лбу Гохана, Вегета усмехнулся. — Я думаю лучшим решением будет держать тебя рядом. Будет уместно что я возьму сына Какаротто под свой присмотр и научу быть настоящим сайяном. Сын Какаротто будет звать меня Лорд Вегета. Вегета громко рассмеялся когда увидел выражение боли на лице мальчика. — Заткнись! Мой папа вернется! — крикнул Гохан и бросился на сайяна. Без особых усилий Вегета уклонился от мальчика и ударил ладонью по спине, заставив кубарем покатится по траве. Однако Гохан сразу же вскочил на ноги и обернулся, готовый к бою. — Итак, сын Какаротто бросает вызов своему принцу? Я думаю, что ты сейчас поймешь, какой ты глупый мальчик. Это заявление не произвело никакого впечатления на Гохана, разве что разозлило его еще больше. Что вполне устраивало Вегету. Через мгновение Гохан рванулся к нему, нанося шквал ударов руками и ногами. От этой атаки было до смешного легко уклоняться. Мальчишка был силен для своего возраста, но он был ничем по сравнению с могучей силой великого принца Вегеты. Готовясь победить мальчика, Вегета специально оставил брешь в защите, чтобы заманить его в ловушку. Но в следующий же момент поплатился за это и получил мощный удар в подбородок. Из его рта вылетела слюна, а голова беспомощно отдернулась вверх от силы удара. Прежде чем он успел прийти в себя, колени паршивца заехали ему по ребрам, после чего Вегета пропустил еще один удар в лицо. Ошеломленный нападением, Вегета предпринял еще одну попытку прийти в себя, но еще один мощный апперкот врезался ему в челюсть. Его тело подлетело в воздух, а затем Гохан ударом ноги повалил его обратно на землю. Ребенок… «Меня унизил ребенок?!..» Энергия яростно струилась по телу Вегеты, когда он поднимался, стиснув зубы. Постепенно его аура исчезла, когда он заставил себя успокоится. — Итак, твой вызов принят. Но я обещаю тебе, мальчишка, этот бой станет твоим последним! Взлетев в воздух, Вегета уверенно ухмыльнулся, увидев, как Гохан взлетел за ним. Значит, сын скоро присоединится к отцу.***
Радиц: Они оба с тревогой наблюдали за происходящим. Пикколо жестом попросил Радица не вмешиваться, но этот сдерживающий фактор быстро терял свою ценность. Прямо сейчас в небе Гохан сражался с Вегетой. Впрочем, вряд ли это можно было назвать сражением. Радиц видел каждое движение. Гохан бросился на Вегету с безрассудной энергией, полностью поглощенный своим желанием атаковать. Ребенок дрался, как будто собирался каким-то образом отомстить за смерть Какаротто. Но штурм был недолгим. Через несколько мгновений Вегета уже полностью подавил Гохана, и первый удар, нанесенный чистокровным сайяном, был неумолим. Это была битва, в которой у Гохана не было надежды на победу. И Радиц знал, что это была битва, которую он и намекианец не смогли бы выиграть, даже работая вместе. Ему казалось, что он сейчас увидит казнь. На мгновение повернув голову, он заметил, что Тарлес спокойно смотрит в воздух, скрестив руки на груди и прислонившись к дереву. — Это наш племянник, Тарлес, — рассудительно произнес Радиц. Отсутствие ответа сказало ему все, и ответ не понравился Радицу. Тарлес не собирается вмешиваться. Еще раз подняв глаза к небу, Радиц мельком увидел, как Вегета держит Гохана за голову и несколько раз ударяет его коленом в живот, а затем кулаком по лицу. Ему понадобилась вся его выдержка, чтобы сдержать свой гнев и не взлететь в небо. Но он понимал, что один не справится, ему нужна поддержка в бою с Вегетой. Этот факт был печальной реальностью. — Намекианец, мы должны действовать, — резко сказал Радиц, — Он уже один раз сегодня умер, ты думаешь, он заслуживает второго раза? Разочарованно зарычав, Пикколо крепко сжал кулаки. — А если мы вмешаемся и проиграем, что если Вегета не остановится и убьет всех остальных? — процедил Пикколо, хотя выглядел при этом откровенно несчастным. Именно в этот момент Вегета безжалостно швырнул мальчика вниз. Когда Гохан врезался в землю, у него изо рта и левого глаза потекла кровь. Его тело несколько раз вздрогнуло в конвульсиях. Это не должно было повториться. Вегета не убьет мальчика. Радиц не собирался просто беспомощно стоять и смотреть. Вайолет умерла, когда он стоял рядом и ничего не сделал, Вегета с Наппой убили ее без всякой причины. И теперь происходит ровно то же самое. Его племянника постигнет такая же участь, только чтобы удовлетворить гордость и высокомерие Вегеты. Была ли это его судьба? Стоять и смотреть, как Вегета убивает тех, кто был важен для него? Всех о ком он заботился, будет убивать этот монстр? Ненависть закипела внутри Радица, когда он увидел состояние своего племянника и понял, что тот скоро умрет. Нет, это больше не повторится. Каждая клеточка его тела рвалась вмешаться и ударить Вегету, но последние крохи здравого смысла удерживали Радица на месте. Он не мог даже скрыть своего горя и ярости и почти зарычал, как дикое животное. «Нет… Не в этот раз, Вегета! Мне все равно, насколько ты силен, я остановлю тебя, даже если мне придется делать все самому». Но оглянувшись на намекианца, Радиц понял, что он не один. Намекианец тоже выглядел полным решимости вмешаться. Вегета приземлился рядом с Гоханом, направив на него ладонь, в которой вспыхнула смертоносная энергия. — Хороший бой, малыш, но это конец. В следующий миг и Радиц, и Пикколо возникли за спиной Вегеты, готовясь действовать.***
Вегета: Все было кончено, мальчик полностью проиграл. А он только начал получать удовольствие. Избиение мальчишки в отместку за его отца было отличным снятием стресса. Как вообще этот ребенок посмел бросить ему вызов? Мальчишка ничем не отличался от своего отца третьего класса, и так же не знал своего места. И сейчас стало очевидно, что мальчик был не единственным, кого нужно поставить на место. Вегета остановился и не выстрелил в Гохана. Он слегка повернул голову, взглянув Радица и Пикколо. Эти два идиота действительно думали, что могут вмешаться в его бой? На мгновение Вегета почувствовал искушение отступить, было ясно, что он победил мальчика. Но выражение глаз Радица заставило его зловеще ухмыльнуться. Все это было слишком знакомо сайянскому принцу. — Отойди, — предупредил Пикколо. — Отойди от мальчика, — добавил Радиц. Радиц последний человек в мире, кто смеет ему приказывать! Тот факт, что намекианец потребовал от него отступить, был почти таким же неприятным, но его можно было простить. Но теперь судьба мальчика интересовала Вегету уже не из-за собственных опасений, а из-за Радица. — Радиц, ты помнишь, когда мы в последний раз были в такой ситуации? Конечно, помнишь. Я помню, как ты все умолял меня пощадить ту жалкую землянку. Посмотри, как низко ты пал, делая это снова, — с издевкой протянул Вегета. Вегета мог слышать за своей спиной яростное рычание другого сайяна, но это только усилило его ухмылку. — Встань на колени и попроси прощения у своего принца за твои многочисленные оскорбления по отношению ко мне, — просто приказал он, — А потом объяви мне о своей вечной верности. Затем я хочу, чтобы ты умолял о жизни мальчика. Сначала сзади не было никакой реакции, и Вегета начал хихикать. — Какой позор, отпрыск Какаротто был так молод. Пережить смерть во второй раз… С этими словами Вегета повернулся к двум воинам позади него, все еще целясь рукой с заряженной энергией на Гохана. Вокруг была мертвая тишина. А затем он с садистской радостью увидел, как Радиц опускается на одно колено. Каждое движение большого сайяна доставляло Вегете огромное чувство удовлетворения. Радиц выглядел просто воплощением мрачной решимости и отвращения к себе. Даже когда он, наконец, встал на одно колено, все его тело было напряжено. Вегета почти физически чувствовал его ярость. — Принц Вегета, прости меня за мои многочисленные оскорбления по отношению к тебе. Я прошу тебя избавить моего племянника от твоего гнева. Вегета просто не мог сдержать самодовольную ухмылку. Выражение лица Радица было таким болезненным, как будто он только что начал отпиливать себе руку. Этот дурак действительно был готов пожертвовать своей гордостью и достоинством ради этого мальчишки? Очевидно, у этого подонка гордости никогда и не было, если он смог сделать такое. Слова Радица были наполнение смесью унижения и отчаяния. И это все ради ребенка Какаротто? Это просто жалко. — Я не слышу от тебя клятвы вечной верности, Радиц, — подтолкнул Вегета, — Как жаль… Ну очевидно, что Радиц неправильно его понял в первый раз. С яростной дрожью в голосе большой сайян продолжил. — Я клянусь тебе жизнью, Вегета, принц всех сайян, — выдавил из себя Радиц. Теперь большой сайян выглядел по-настоящему побежденным. Он был готов не только отказаться от своей гордости, но и отказаться от самой своей свободы, лишь бы сохранить этому мальчику жизнь. Радиц даже выглядел решительным, несмотря на выражение чистой ненависти в его глазах. Вегета отлично знал, что большой сайян изо всех сил сдерживается, чтобы не напасть на него. Каждая капля энергии Радица сейчас кричала о сдерживаемой агрессии и жажде убийства. Единственной причиной, по которой он не следовал своим порывам была его трусость. Вегета просто наслаждался ситуацией. Радиц знал, что проиграет, и знал, что умрет вместе с мальчиком. Поэтому вместо того, чтобы искать почетной смерти, он вел себя как один из этих отвратительных землян. Этот сайян был той самой обезьяной, какой Фриза всегда описывал их. Просто отвратительно, но то ещё ожидать от третьего класса? «Хорошо, помни свое место на коленях передо мной, жалкий дурак.» Вегета просто лучился самодовольством, высокомерно смотря на Радица и остальных сверху вниз. Этот мир теперь принадлежит ему, и он может распоряжаться жизнями всех в нем. Он станет хозяином Организации Торговли Планетами и будет повелевать всей Вселенной! — Теперь умоляй. Радиц отвел глаза. В этот момент воздух вокруг них стал почти холодным, как будто это был тот день на вершине горы. В этот момент Вегета чувствовал такой триумф, как никогда в жизни. Радиц опустил глаза, пытаясь скрыть свой стыд и боль. Но Вегета видел его насквозь, это было просто жалко. Очевидно, что для Радица это было повторением того дня, когда он приказал убить ту глупую земную женщину. Любое сожаление, которое Вегета мог испытывать по этому поводу, испарилось, когда он увидел, каким жалким стал Радиц в результате того события. Избавившись от последних остатков гордости, по мнению Вегеты, Радиц наконец заговорил. — Принц Вегета, мальчик не сделал ничего плохого. Он просто был расстроен потерей отца. Я умоляю тебя пощадить его жизнь. Быть милостивым правителем или жестоким? Эта просьба звучала даже вполне искренне, настолько искренне, насколько Радиц был вообще способен. Было ясно, что он приложил все усилия, чтобы спасти жизнь этого мальчика. Но теперь Радиц не заслуживал сайянской гордости, если так легко отказался от нее. Ухмылка на лице Вегеты потемнела, он указал другой рукой на Пикколо и Радица, послав силовую волну, чтобы сбить их с ног. — Я рассмотрел твое прошение ко мне, Радиц. Я нахожу его недостаточным. Очевидно, тебе нужен еще один урок о том, что значит бросать вызов великому Вегете! Золотая энергия в его правой руке вспыхнула ярче, когда он приготовился выстрелить и стереть с лица земли ребенка на земле перед ним. Повернув голову к своей жертве, он услышал сзади отчаянный крик. — Вегета! Не делай этого! — закричал намекианец. «Я делаю что хочу!» Вегета приготовился стрелять, когда внезапно оглушительная боль пронзила его лицо, голову и плечо. Энергия в его руке рассеялась, когда он ударился лицом о землю. Ему казалось, что его только что ударили стальной балкой. Вегета пошевелился, чтобы подняться, когда нога врезалась ему в бок, нанеся ещё один мощный удар и отбросив в сторону. Бесконтрольно вращаясь в воздухе, он пробил лицом в ближайшее дерево, разбив его надвое, прежде чем беспомощно покатиться по земле. Рыча от ярости, Вегета медленно поднялся, вытаскивая всю свою силу на поверхность. — КТО ПОСМЕЛ НАПАСТЬ НА МЕНЯ?!***
Тарлес: Когда он смотрел на беспомощного мальчика, который ожидал казни от рук Вегеты, в его памяти крутилось яркое воспоминание. Воспоминание о ребенке, который решил сопроводить его навстречу его судьбе — быть приговоренным к аду. Это был сын Какаротто, но это уже не имело значения. У мальчика не было никакой реальной причины проявлять к нему доброту, за исключением, может быть, совершенно неудачной попытки утешить мальчика из-за потери своей жизни. Его брат и намекианец выглядели готовыми пожертвовать любым подобием достоинства, чтобы спасти мальчика. Для них этот ребенок значил очень много. Тарлесу еще предстояло решить, что значил Гохан для него, если вообще что-то значил. Как изменился бы мир, если он позволит Вегете пройти через его маленькое наказание? В долгосрочной перспективе это не имело значения. Тарлес все еще был сильнее Вегеты, и со временем он сам будет править Вселенной. Тем не менее, печаль мальчика почти ощущалась в воздухе. Он только что потерял отца и просто пытался защитить свое имя. Это было очень по-сайянски, гораздо более сайянски, чем все, что Тарлес видел от Какаротто. Тарлес на мгновение почувствовал на своей руке то касание, когда ребенок взял его за руку, как будто пытаясь заверить, что каким то образом его судьба не будет такой плохой, если мальчик поможет ему. Он понял, что мальчик действительно что-то для него значил. Было очень странно понять, что его действительно заботит то, что случится с этим ребенком. Это был, черт возьми, его племянник, и Вегета собирался убить его. В результате мальчик снова окажется на той дороге, с идеей, которой он так боялся — остаться в одиночестве и бросить свою мать здесь, в этой жизни…. Странное чувство, которого Тарлес никогда раньше не ощущал, побудило его наконец-то начать действовать. Его черные глаза сузились, когда Вегета приготовился закончить то, что начал. Ни Пикколо, ни Радиц не смогут остановить его. Это просто означало, что это придется сделать лично ему. На кратчайшее мгновенье Тарлес вытащил всю свою силу и за доли секунды сократив расстояние между собой и Вегетой, взмахнул рукой в мощнейшем лариате. Его рука и предплечье врезались в лицо, шею и левое плечо Вегеты, заставив сайянского принца кувыркнуться в воздухе. Когда принц проехался лицом некоторое расстояние по земле, Тарлес решил, что сейчас лучше всего действовать. Прежде чем Вегета смог оторвать лицо от земли, Тарлес ударил его ногой в бок, отправив другого сайяна лететь в сторону, а затем пробить собой дерево и приземлится примерно в пятнадцати метрах от них. Слева от себя он услышал мальчика и повернувшись, увидел что тот смотрит на него мутными глазами с выражением боли на лице. — Папа?.. — слабо произнес Гохан, едва осознавая, что его окружает. Ну это вряд ли. — КТО ПОСМЕЛ НАПАСТЬ НА МЕНЯ?! Тарлес, стоя рядом с Гоханом, оглянулся на Вегету без малейшего намека на страх. Пусть принц сам поймет в чем дело. Он только прижал руки с бокам и приготовился к атаке, невозмутимо уставившись на другого сайяна, который появился из-за деревьев, устремив на него глаза. — Тарлес! — сердито прорычал Вегета, в его голосе слышалась настоящая ярость, — Ты что, решил, что ты мне ровня? Намекианец, твой жалкий брат и мальчишка не смогли даже пальцем меня тронуть. Думаешь, что ты сможешь меня остановить? Почему ты вообще пытаешься? Этот вопрос не заслуживал ответа. На лице Тарлеса расплылась улыбка, которая становилась все шире по мере того, как Вегета бесился отсутствием ответа. Это что, реально новая цель Вегеты? Унизить Радица и убить сына его соперника? Как это вообще может продвинуть сайянскую расу? Или личные планы Вегеты? Сила явно ударила принцу в голову. — Отвечай, жалкий третьесортный дурак! Или я взорву тебя вместе с остальным мусором здесь! Вегета настолько разгорячился, что Тарлес почти чувствовал жар, исходящий от него. Ну что же, пришло время ответить. — Я уверен, что ровня тебе. На самом деле, я уверен, что ты слабее меня в несколько раз. И сейчас я принял решение — жизнь мальчика принадлежит мне, а не тебе. Если ты хочешь это оспорить, можешь бросить мне вызов, не стесняйся. Это будет справедливо. Однако я предупреждаю тебя, твоей силы не хватит даже чтобы прикоснуться ко мне. Хотя ты громко заявил, что самый сильный во Вселенной, но ты ведешь себя как жалкий, слабый и недоразвитый ребенок. Я считаю, что настоящую силу не нужно никому доказывать. Это просто реальность. Сказать, что эти слова успокоили Вегету, было бы полной ложью. С каждой фразой лицо Вегеты становилось все более и более разъяренным. Когда Тарлес договорил, принц выглядел так, как будто хотел убить одним лишь взглядом. Он не мог простить откровенного неуважения, бой стал неизбежен. — Значит, ты все-таки настолько тупой, как Какаротто и Радиц! Сейчас я продемонстрирую тебе настоящую силу! Узри же силу Принца Всех Сайянов! После последней фразы с уст Вегеты вырвался крик и вокруг него взорвалась синяя аура, закружившись яростным потоком энергии. Земля вокруг них затряслась, куски камня подлетели в воздух и начали крошиться. Молния ударила рядом с ним, когда Вегета вытащил всю свою энергию. Это было великолепно! Он знал, что более чем в три раза сильнее Пикколо. Когда последняя энергия вырвалась из его тела, камни в воздухе превратились в песок и разлетелись вокруг, полностью испарившись. Выпрямившись, Вегета высокомерно ухмыльнулся, голубая аура окутывала его тело. — Помни, Тарлес, ты сам навлек на себя это избиение, — заявил принц. Тарлес равнодушно смотрел на все это зрелище, он совершенно не испугался. По его мнению, единственный, кто сейчас должен бояться — был сам Вегета. Несомненно, принц силен, и заслуживал его уважения. Но было одно «но». Вегета принял очень плохие решения за последние несколько минут, после того, как узнал о смерти Какаротто и Фризы. Принц может быть полезным инструментом в будущем. Но сейчас стоит показать ему его место. — Интересно будет посмотреть, чем ты подкрепишь свои слова, Вегета, — произнес Тарлес, встретившись с Вегетой взглядом, — Не то, чтобы это меня беспокоило. Я все равно сильнее тебя. Они сверлили друг друга взглядами, ожидая, кто сделает первый шаг. Первым дрогнул Вегета, подстрекаемый самоуверенностью и возмущением. Он поднял руку и с яростной ухмылкой выстрелил в Тарлеса смертоносной энергетической волной. Тарлес протянул руку, и как и во время битвы с Фризой, собрал в ней свою энергию. А затем, когда волна столкнулась с ним, отбил ее в воздух, как будто это был воздушный шарик. В небе произошел мощный огненный взрыв, но Тарлес даже не удосужился посмотреть на него. Он не сводил взгляда с Вегеты, который теперь не улыбался, а хмурился, явно расстроенный неудачей. — Ты что, считаешь, что если отбил такой слабый выстрел, то ты сильнее меня?! — выплюнул Вегета. Тарлес решил, что пора поднять свой уровень силы, чтобы доказать свою точку зрения. — Нет, Вегета. Я считаю, что сильнее тебя, потому что смог почти победить Фризу в его последней трансформации. Я сильнее чем был Какаротто до того, как он достиг своей новой формы. Ты просто дурак, ты действительно думал, что я бы бросил тебе вызов, если бы моя победа не была гарантирована? Разница между тобой и мной подобна разнице между Небесами и Землей! Это стало последней каплей для Вегеты. Принц больше не мог сдерживать свою ярость. — Ложь! Ты не сильнее, чем Какаротто! И ты бы никогда не превзошел меня! — закричал он, земля вокруг него раскололась, когда его собственная сила всколыхнулась. Вегета рванулся вперед на полной скорости, размывшись в невидимом пятне для всех остальных. Когда он приблизился, Тарлес позволил себе высвободить свою истинную силу. Волна пурпурной энергии обрушилась на Вегету, как раз в тот момент, когда он должен был нанести удар, и замедлила его на мгновения. Для самого Тарлеса движения Вегеты казались настолько медленными, что ему не потребовалось совершенно никаких усилий, чтобы отклонить голову, уклонившись от удара. Для всех вокруг казалось, что Тарлес едва двигается, а Вегета мечется вокруг него почти невидимым пятном чистой скорости. Но на самом деле Вегета отчаянно наносил удары, а Тарлес совершенно без труда, с минимальными усилиями, уклонялся от них. Пусть Вегета напрасно потратит энергию, пока он не может попасть в цель, Тарлес был готов позволить ему это. Наконец, уклонившись от очередного апперкота, он решил, что пора контратаковать. Колено прошло мимо защиты Вегеты и врезалось ему в живот, разбивая остатки его доспехов. Сайянский принц застыл на мгновение в воздухе, закашлявшись кровью. Тарлес воспользовался этим, и мощным ударом отбросил его кататься по траве. Затем он скрестил руки и уставился на принца, фиолетовая аура кружилась вокруг него. — Посмотри какой ты слабый, Вегета, — сказал Тарлес, соизволив наконец объяснить Вегете как обстоят дела, — Ты совершенно не такой как я. Я видел свою судьбу. А тебя ничего хорошего не ждет. Вегете явно сейчас надо было бы сдаться. Но вместо этого принц выкопался из земли и впился в него яростными глазами. — Ты ублюдок третьего класса! Думаешь, это что-то меняет?! Я самый сильный боец во Вселенной! Тарлес знал, что Вегета сильно травмировался после последнего удара, но принц явно решил игнорировать свои травмы. Он уже хорошо успел изучить Вегету, и знал, что принц сейчас предпримет хотя бы еще одну крупную атаку, чтобы закончить бой на своих условиях. — Нет, Вегета, ты не самый сильный во Вселенной. Ты даже не самый сильный на этой планете. Честно говоря, было бы обидно, если бы мне пришлось убивать тебя. Яростный крик сорвался с губ Вегеты, и он снова бросился на Тарлеса. Ослабив защиту, Тарлес решил более конкретно аргументировать Вегете свою точку зрения. Эта стратегия так же позволяла Вегете тратить еще больше энергии и напрасных усилий, что было лишь плюсом. Бросив яростный правый хук, Вегета мог только с ужасом наблюдать, как Тарлес без усилий поймал его кулак. — Вегета, ты что, ударился головой и отупел? Раньше ты был намного умнее, когда мы сражались с Фризой. Но стоило ему исчезнуть, и ты стал вести себя как иррациональная, глупая обезьяна. Сжав запястье Вегеты, Тарлес услышал как хрустнули кости, как сухие ветки. Этот звук был приговором для принца. Вегета зарычал от боли, яростно пытаясь высвободить руку из хватки своего соперника. Тарлес выпустил его, и сразу же пошел в атаку. Невероятно мощный апперкот врезался в челюсть Вегеты со звуком, похожим на гром. Сила удара подбросила Вегету в воздух, а Тарлес двинулся за ним, и, крутнувшись, ударил принца ногой в бок, еще больше разбив его доспехи. Размывшись в чистой скорости, казалось что он появился в четырех местах одновременно, нанося беспощадные удары по животу, груди, ребрам и голове Вегеты. Заключительным ударом двумя ногами сайян третьего класса отправил принца лететь на землю внизу. С оглушительным грохотом Вегета врезался в землю, совершенно избитый и изломанный. Прежде, чем он смог даже попытаться подняться, Тарлес сделал следующий шаг, чтобы наверняка положить конец этой драке. На огромной скорости, он спустился с неба и врезался двумя коленями Вегете в правую руку. У него уже было сломано запястье, но теперь затвердевшая сайянская кость треснула еще в двух местах. Принц Вегета закричал в агонии, беспомощно лежа в яме, а Тарлес не спешил снимать свой вес с его поврежденной конечности. — Теперь, Вегета, я думаю, пришло время обсудить некоторые вещи повежливее, не так ли? Пришло время закончить весь этот беспорядок. Это завершение второго акта.