Пока бегут волны

Легенда родилась сама собой. Джонс, точнее – Дэвид Роджерс, дослужился до звания лейтенанта, когда его жена родила Лию. Перед тем, как полностью посвятить себя семье, он ушел в последнее плавание, надеясь заработать хоть какие-то деньги. Но судьба решила иначе: отбившись от нападения пиратов на королевский флот, мужчина лишился руки. Смерть же застигла их в море, когда они отправились рыбачить. Неведомое морское чудовище пробралось в залив и они погибли, даже не успев рассмотреть монстра, к сожалению или счастью. С тех пор они бродили по острову, пока не заметили движение на корабле. Пока Крюк лил с три короба, Немо приподнимал брови, но смотрел всё так же тепло и участливо, ни разу не перебив рассказчика. Кейт, все это время, внимательно слушала, стараясь запоминать последовательность событий и некоторые детали, чтобы, случись повторный разговор, воспроизвести ту же историю слово в слово. Когда пират закончил, и в каюте повисла тишина, девушка лишь поблагодарила себя за то, что отказалась от чувств к отцу – рассказ вышел правдоподобно-трогательным, словно альтернативная сказка их жизни, хоть и с несчастливым концом. Что ж, капитан Крюк профессионально умел лгать и, в кое-то веке, навык сработал во благо. -Приношу искренние соболезнования. Ваша жена и мать - его взгляд ненадолго задержался на девушке - Должно быть, горюет по вам. Кейт и Киллиан согласно кивнули. -Но, позвольте полюбопытствовать, Вы, юная леди, сказали моему старпому, что обладаете некой информацией и только по этой причине сидите за этим столом. О чем вы хотели поведать? -Не раньше, чем Вы расскажете как “Наутилус” занесло в Атлантиду. Девушка немного наклонилась над столом, чтобы ее было лучше видно за Джонсом. Это был вызов. Она приготовилась услышать филигранно изложенную ложь, к которой не подкопаться и, впоследствии, разбить ее уточнениями до того, как капитан раскроет их. -И еще, “немо” с латыни – “никто”. Оказавшись на Вашем корабле, мы хотели бы узнать имя того, кто им управляет. -Что ж, - мужчина скромно улыбнулся и даже опустил глаза, всего лишь на пару секунд, выказывая смущение, но снова овладел собой, глядя на юную гостью, как на ребенка, интересующегося “почему небо голубое” - Вынужден разочаровать, это – мое настоящее имя. Я вырос в христианском приюте, где меня нашли еще мальчишкой, и дали такое имя. Немо – старая версия Джона Доу? Какая глупость. -Очень жаль - Роджерс театрально вздохнула и провела пальцем по кольцевому узору дерева, оставившему отпечаток на столе - Тогда расскажите о последнем дне на грешной земле. Киллиан повернулся и угрожающе посмотрел на дочь, но девушка не обратила на это никакого внимания. Улыбнувшись, Немо начал: -История коротка, как и мое имя. Вот нарцисс -Мы находились в открытом море уже несколько недель. Исходя из данных имеющихся у нас карт, перед нами лежал небольшой остров, скорее всего – безлюдный, поскольку был отрезан от королевств сотнями миль. Наш путь лежал к Южным островам, но до высадки предстояло проплыть еще очень много. И, вопреки моим прогнозам, под вечер, начался сильный шторм. По крайней мере, так мы решили вначале. Матросы приготовились к худшему – задрали люки и двери на палубу, а, кроме вахтенной смены, я отправил остальных в каюты. Настроение, прямо скажем, было мрачное, да и по курсу вид был не радостный. Надвигающиеся тучи были мрачнее обычного – сине-фиолетовые. Я понял, что нам конец, когда разглядел в них красные оттенки. Роджерс слегка дотронулась до ноги Крюка. Думаешь, Реджина? В ответ он едва заметно качнул головой. Нет Стараясь не менять выражение лица, Кейт продолжила слушать капитана. -Когда я понял, что от этого не уйти, стал молиться. Команде я рассказал о случившемся уже здесь. Толку-то, все равно бы никто из нас не спасся. “Наутилус” – отличный, быстроходный корабль, но он не может тягаться с магией. За считанные минуты волны стали выше, ветер усилился, увеличилась болтанка судна и, в такие моменты, думаю, Вы понимаете о чем я – мужчина оторвал взгляд от лежащей на столе карты и посмотрел на Киллиана – страх непроизвольно выходит на первое место. Джонс кивнул. -Матросы рассказали, что от качки и крена судна, такое ощущение, что ты, лежа на койке, сначала оказываешься стоящим на ногах, а потом на голове. Каждый раз кажется, что судно не вернется в первоначальное положение и просто перевернется. И я их понимаю. Волны нещадно били по корпусу “Наутилуса”, а палубу затопило так, что я не видел борта. За грохотом моря я даже не слышал, как с полок посыпались все мои навигационные журналы. В этот момент ты осознаешь свою немощность перед природой. Я не раз пытался, но уже не припомню, сколько мы тонули по времени: секунды стали для нас вечностью - Вжав ногти в стол, Немо поднял голову, словно возвращаясь в эту каюту - Смерть утопленника, на мой субъективный взгляд – он попытался улыбнуться, отчего от уголков глаз пошли мелкие морщины – Страшная смерть, на которую осознанно идет каждый моряк. Меч, пуля, море и акула – вот, что тихо поджидает его. Но ни я, ни кто-то из команды не мог даже представить, что станет жертвой магии. Все время рассказа, его голос его наполнен глубокой печалью, и каким-то шестым чувством Роджерс хотелось верить, что он говорит правду, но мозг одерживал верх. Больше говорили его глаза: Немо будто снова смотрел, как море поглощает судно вместе со всеми его людьми, большая часть которых даже не представляла, с чем они столкнулись. -Так в чем же Ваша тайна, мисс Роджерс? Его голос неожиданно переменился. К нему вернулась властность и твердость, с которой он их принимал. Кейт постаралась собраться и дала себе еще секунду, драматично положив ладонь на руку Джонса, будто это был их личный секрет. -Дело в том, капитан, что, в этом мире существует некий артефакт, представляющий ценность даже для усопших. -Я заинтригован. И что же это? - Немо не выглядел вовлеченным, но что-то выдавало искорку интереса, появившуюся после ее слов. Крюк старался ни коим образом не выдавать удивление, но все же повернулся лицом к девушке. -Амброзия. Блондин откинулся на высокую резную деревянную спинку, и прищурился. -Никогда об этом не слышал. -Я же сказала, мне есть чем удивить. -Продолжайте. -Основное вы услышали. Дальше все зависит от того, как будет протекать наш диалог. Джонс сурово сдвинул брови: Немо всем своим видом давал понять, что они находятся на его поле, а значит здесь – его правила. -Почему вы решили, что я обязан вам чем-то большим, кроме гостеприимства? -Потому что это растение – редкое, как и его возможности. Где растет? На острове, точное местоположение мне неизвестно. -Ваше недавнее появление дает о себе знать. То, куда мы все попали – не остров, а кольца островов. -То, куда мы попали зовётся Атлантидой - парировала гостья. Название повергло капитана в шок. Конечно, он слышал о затерянном мире, ушедшего под воду еще до нашей эры, но подумать, что мистическое место – пристанище душ, оказалось просто немыслимо. -Ваша неосведомленность дает о себе знать, но я ничего не расскажу команде, обещаю. Джонс буквально наблюдал, как Кейт ходит по острию ножа, соблюдая равновесие лишь потому, что Немо держит этот самый нож ровно. Стоит его руке дрогнуть, задать хоть один уточняющий вопрос, и вся ее легенда рухнет как карточный домик, как сам “Наутилус” под воздействием магии. Подкрепленная правдой, ложь все еще оставалась неприкрытой. -И Вы полагаете, что я возьму вас в свою команду и позволю руководить экспедицией, чтобы найти некое растение, свойства которого Вы не раскрываете? Признаюсь, я удивлен, но это не меняет того факта, что людей в команде достаточно. Раз, я уже подобрал человека, на этом всё. -Бросьте, мы будем куда полезнее его. -Ее, если быть точным. -Постойте - Киллиан сбросил маску отстраненности и нагнулся прямо к капитану - Вы хотите сказать, что подобрали женщину? -Большей беды, чем оказаться в этом треклятом месте случится не может, и я разрешил ей зайти на борт. Тем более, при жизни, ей удалось проявить себя в мореплавании. -И что с ней сейчас? В эту секунду, в груди родилось желание выбежать из капитанской каюты в поисках неизвестной. Кейт и Киллиан заразили им друг друга с такой скоростью, с какой не распространяется ни один вирус. Им нужно было услышать имя. -Делает то же, что и другие матросы. -Она была на палубе, когда мы поднялись? Кейт поняла, к чему ведет отец. Либо они – слепцы, либо женщины не было среди встречающих. Оба надеялись на второе: если девочка и выросла, то Крюк ничуть не изменился, и Мила бы сразу же признала его. -Мистер Роджерс, я вижу Ваше напряжение. Думаете, Вы встречали ее раньше? -Есть такая мысль - с нажимом ответил пират. -А вот в этом я сомневаюсь. Знаете, за время пребывания на “Наутилусе”, она успела поведать о своей семье. Малую толику, но теперь я вижу, что даже имея небольшие факты, можно сопоставить их с реальностью. Джонс был готов прямо здесь набросится на чванливого блондина, но присутствие дочери держало его на привязи даже крепче, чем, когда-то, Свон. Роджерс оставалось только чертыхаться, да и то про себя. Немо снова взял контроль. Сгущающиеся над столом тучи готовились породить молнию без всякой магии – так сильно было напряжение. Успев осмотреть каюту, она уже видела два револьвера, повешенные на стене дулом друг к другу. Если убить мертвеца невозможно, есть шанс выиграть время. Двум капитанам не место на одном корабле. -Как зовут эту женщину? Голос было не узнать: с опорой на связки, почти неслышно, Киллиан был в шаге от взрыва. Как бык на корриде, перед которым помахали красной тряпкой. -Мила. Ее зовут Мила. А вот и гром. Обоих пригвоздило к стулу, но реакции не последовало: поверить, что мужчина назвал то самое имя было выше их понимания. Одно дело – долгое время лелеять надежду, другое – узнать, что ты почти у цели. Немо продолжил: -Она никогда не называла имен, но, судя по описанию, вы и есть ее семья. -Где она? - Крюк вскочил, склонившись над стулом мужчины. -Прекрати! Схватив отца за плечи, Кейт отдернула его. Меньше всего сейчас было нужно, чтобы с ними расправились за шаг до воссоединения. -Послушайте свою дочь, Дэвид. Немо был чертовски спокоен. Протиснувшись между мужчинами, Кейт заклинающим взглядом посмотрела на сидящего. -Отведите нас к ней. Темнота помещения резала глаза, не позволяя разглядеть почти ничего. Шум в ушах, вместо гулкого стука сердца, заглушал потрескивание досок под ногами. Кейт медленно шла посередине, стараясь разглядеть хоть что-то из-за спины капитана, освещающего путь тусклым светом керосиновой лампы. В голове Киллиана роились тысяча мыслей, но зацепиться хотя бы за одну было невозможно. Он вспомнил Эмму, её объятия, голос, улыбки и поцелуи. Вспомнил, как нежно целовал Милу при Кейт и как страстно, когда она спала. Слово “предательство” не выходило из головы, обвивало шею и мельтешило перед глазами. Он не получит ответов, пока не увидит ее. Выйдя на палубу, отец и дочь сразу ощутили на себе взгляды мертвецов. Среди прочих, они, теперь, заметили до боли знакомое лицо. -Мама? Сколько лет она произносила это слово в пустоту, жаждая, что где-то там, наверху, она услышит ее, и вот, она перед ней. -Не может быть… Ее голос прозвучал как взведенный курок. Воспоминания – сильные, яркие, прорывающиеся сквозь толстый слой прожитой жизни, нахлынули приятными лазурными волнами, как те, что нежно обволакивают бриг, позволяя свободно идти по курсу. Повисло молчание. Мила словно взвешивала, стоит ли что-то говорить, но Кейт не стала ждать и быстрым шагом направилась к ней. Женщина медленно шагнула навстречу, не веря своим глазам. Все ее внимание устремилось на дочь, которая больше не была маленькой девочкой, которой она пела колыбельные и укрывала одеялом, приговаривая, что отец сейчас, наверху, разгоняет молнии. К ней почти бегом направлялась прекраснейшая девушка, способная сама справиться с этим штормом. Когда они прильнули друг к другу, то, хоть и не почувствовали тепла от тел, но ощутили жар там, где раньше было сердце. -Родная. Взгляд Киллиана был неотрывно прикован к Кэйтрин с того мгновения, как она сделала первый шаг, и при виде их воссоединения, ему показалось, что в грудь с размаху ударил тяжелый булыжник. Никогда она не выглядела такой ослепительно прекрасной и безмятежной. Поцеловав дочь в висок, Мила не могла поверить в происходящее. С трудом открыв глаза, она встретилась с Киллианом. Тот смотрел на нее как художник смотрит на только что завершенную работу: благоговейно, взволнованно, с неприкрытой тревогой, но страстно и трогательно. Постояв немного с дочкой, она с любовью приложила ладони к ее лицу. -Позволишь? Отойдя от нее, женщина поспешила к Киллиану. Он же, будто пригвожденный, сделал пару шагов и заключил ее в объятия. -Боже, как я по вам скучала. Зарываясь носом в её волосы, не имя шепотом срывалось с его губ, как дыхание, будто так и нужно было дышать. Поцеловав его, Мила готова была поклясться, что ощутила соленый привкус, смешанный со сладостью и терпкостью рома. Джонс же, не почувствовал желаемого облегчения. Стыд и честность вели борьбу между собой, не желая уступать. Он сам страдал от того, что сделал, одновременно радуясь, что избавил дочь от своей компании. Один-единственный раз он решил быть джентльменом и благородным мужчиной и выбрал неправильный момент. Ответив на поцелуй, он не смог полностью отдаться той, что любил веками. Отстранившись, женщина обернулась на дочь, но та не сделала ни шагу. -Лиа, иди сюда. Девушка улыбнулась с необычайной легкостью. Эта улыбка получалась у нее лучше всего. Она отточила ее до совершенства, и, продемонстрировав ее отцу, подошла к ним, обняв обоих. Потянувшись культей в ее сторону, Джонс случайно обратил внимание на увечье, заставив Милу задаться еще одним вопросом. Заметив ее изумление, мужчина потянулся к ее уху. -Я всё объясню. Женщина с грустью прикоснулась к нему тонкими пальцами. -Полагаю, вам нужно многое обсудить - только сейчас оба заметили, что неподалеку от них стоит старпом. -Да, Бенсон. Если капитан … - начала было Мила. -Он уже дал инструкции. Задняя палуба в вашем распоряжении. -Спасибо. Взяв любимого за руку, Мила подозвала Кейт и та, не отрывая глаз от мамы, последовала за ней. Много лет назад Море оставалось спокойным вот уже несколько дней подряд, и, вскоре, на горизонте должен был появиться корабль: хорошо защищенный, но недостаточно, поскольку являлся торговым, а не военным. Погода стояла что надо, правда, для северного полушария. Светящее солнце с редкими облачками радовало глаз, но не приносило достаточно тепла, отчего, временами, заставляло ежиться и еще сильнее укутываться в дубленку. Прижимая окуляр подзорной трубы, женщина недовольно хмыкнула и, не увидев ничего кроме четкой линии горизонта, опустила руки и, со вздохом, облокотилась о носовую часть. Думала ли она когда-нибудь, что будет вот так спокойно смотреть на водную гладь не с берега, а с быстроходного судна? Сейчас ее окружало море, такое же переменчивое, как она сама: то вздымающееся, то спокойное, то темное и навевающее ужас, то мерцающее в солнечных лучах. Женщина покачала головой и чуть улыбнулась. -Мила! – услышав свое имя, она уже поняла, кому могла понадобиться. -Слушаю, Сми. Мужчина подал Миле открытую флягу. -Держи, а то замерзнешь еще. Сколько тебе еще так стоять? -Пока не увижу “Барона Гаутса” во всем его напыщенном великолепии - повертев флягу, она вернула ее старпому. -Как там Киллиан? -Чертит маршруты. -Он уже второй день не отходит от карт. Что он ищет? -Если бы я знал. Мила снова подняла подзорную трубу. Пусто. -Мы не пропустим его. Шторма не было, ветер менялся, но не настолько, чтобы развести нас. -Надеюсь. Пора бы нам поймать крупную рыбу. Ее волнение было оправдано. С каждым днем она чувствовала нарастающее желание команды наброситься даже на рыбацкую посудину, пусть только окажутся в поле зрения. Чтобы не поддаваться эмоциям, Киллиан закрылся у себя в каюте и сидел за столом с развернутыми картами. Зайдя к нему по окончанию вахты, Мила увидела того же человека, от которого уходила утром: небрежно накинутая рубашка, застегнутая на две пуговицы посередине, легкая небритость и изучающий взгляд, который он бы оторвал от бумаг только при звуках пушечного выстрела. Но, заметив вошедшую, Джонс откинулся назад и лукаво поманил ее к себе. Женщина медленно подошла к краю стола, заложив руки за спину. -Если “Гаутс” не появится сегодня, жди беды. Джонс и бровью не повел. -Куда он денется? -Не знаю, может, остался в порту дольше, чем мы предполагаем. Не дай бог ему увеличили оснащение. -Даже если и так, торговец не предназначен для плавания с большим количеством пушек. -В тебе говорит уверенность или наглость? Джонс ухмыльнулся так, как умел только он. Она уже знала ответ на этот вопрос. Мила оказалась права, к закату они встретили “Барона Гаутса” с дополнительными пушками. Киллиан решил, что за такое бахвальство они обязаны взять корабль ближнем боем. За разгоряченными солнцем и ожиданием матросами дело не стало – перекинув “когти”, они обнажили сабли и ринулись на чужую палубу, готовые кромсать любого, кто попадется им под руку. Мила не отставала: хоть Киллиан не пускал ее в первых рядах, она, не без удовольствия, нагоняла остальных, поддаваясь опьянению битвы. Это была ее стихия. Под лязг мечей и запах пороха, она, один за одним, лишала жизни, не боясь замараться чужой кровью. Уворачиваясь от занесенных сабель, она чувствовала себя непобедимой, бесстрашной и, самое главное – живой. Над морем уже опустилась ночь, когда пираты закончили обчищать корабль противника. Они перетащили на «Веселого Роджера» все, что сумели: меха, ткани, оружие, припасы, и отпустили, оставшихся в живых, торговцев с небольшим запасом пресной воды и миром. Уже на борту своего корабля, команда с упоением отмечала победу. Тогда, Киллиан посмотрел на Милу не только как на желанную женщину, но как соратника, который будет сражаться с ним плечом к плечу. Наше время -Не могу поверить! Ты так выросла! - заключив дочь в объятия, Мила не отрывала взгляд от любимого - Но почему ты назвалась не своим именем, что произошло? Почему вы оказались здесь так рано? -Мы все расскажем. Дай, пока, просто побыть с тобой. Я слишком долго и сильно этого хотела. -Конечно, дорогая. Простояв так пару минут, женщина нежно поцеловала ее в макушку и присела на скамью. -Я хочу, чтобы вы рассказали мне, что с вами приключилось. Я рада видеть вас, но мне горько, что ваша жизнь оборвалась на середине. -Это не совсем так. Дело в том, что с твоей .. Слово “смерть” не шло. Как ком оно встало поперек горла девушки, не желая сорваться с губ. Киллиан решил взять это на себя. -С нашего расставания прошло больше двухсот лет. - Но как? Как такое возможно? - глаза Милы широко раскрылись, и она непонимающе смотрела то на дочь, то на мужчину. -Начнём с того, что капитан об этом не знает - перебила Кейт - кроме очевидного, ему неизвестно ничего, поэтому, мы использовали моё имя. -Но зачем ты изменила его? Кейт взглянула на Крюка. Она не просила разрешение, не показала тоски. Она поставила его перед фактом. Пора -Я взяла себе имя Лиа Роджерс, чтобы меня никак не связывали с Крюком. -Но почему? Какая кошка пробежала между вами? Повисло молчание, нарушенное одним из матросов. Среднего роста, в более-менее целой рубахе и оборванных под бриджи штанах, он не выглядел по-пиратски сурово, однако был вполне серьезен. -Мила, тебя зовет Коннер. -Иду. Попросив дождаться ее, она быстро направилась к носу, а, потом, исчезла за дверью, ведущую в трюм. Джонс начал, как только женщина оказалась на достаточно далеко, чтобы ненароком не услышать их. -Думаешь, ей надо об этом знать? -А ты хочешь солгать, чтобы на ходу стряпать новую легенду? Крюк, она заслуживает знать правду. -И о том, как я остался без руки? -Да. Но ты будешь молчать о смерти Темного. Пока. Это я скажу позже. Присев рядом с дочерью, он постарался прочесть ее эмоции. -То, что ты отказалась от чувств помогает? -Да. Кейт посмотрела в упор и больше он ничего не спросил. Они так и сидели в ожидании, пока Мила снова не вернулась. -Так что случилось? -Дело в том, что я сбежала с “Роджера”. Они долго говорили о побеге и его причинах, кто как жил и о чем думал. Кэйтрин не перебивала отца и спокойно слушала то же самое, что он пытался сказать ей все это время. Пронизывающие воспоминания, ожидаемо, не приносили ничего. Да, это было больно, но, с холодностью, пришла мысль, что все события остались далеко в прошлом и превратились, не более чем, в историю. Когда говорила Роджерс, Киллиан, напротив, испытывал вину перед любимой, что не уберег единственное, что осталось после нее. Миле хотелось плакать, крепко обнять дочь и больше никогда от себя не отпускать, но она уже сидела рядом, и внутри рождалось совершенно противоположное чувство. Ей хотелось лучшего для ребенка. Столь мрачное место, пусть и рядом с родными, не подходило для нее. Много лет назад Очнувшись в лодке, Мила, первым делом, проверила пульс. Она умерла. Оставив маленькую дочь на том же корабле, где находился ее убийца, единственной преградой которому был смертный. В голове не укладывалось, что робкий, тихий, даже слабый Румпельштильцхен, которого она знала, без раздумий вырвал ее сердце, будто так и должна была окончиться их история. Пусть ее несправедливо лишили жизни, но всю дорогу до острова, она молилась, чтобы Темный не тронул Джонса и, тем более, не прознал про их дочь. Если хоть что-то выдаст ее присутствие, это станет еще одним козырем черной масти в его рукаве. Она не врала Румпелю, что думала о сыне. Улучив минуту уединения, женщина каждый день молилась, чтобы с ее мальчиком было все хорошо. Но только она знала, как в день бегства старалась не замечать, с какой легкостью расстается с мыслями о муже. Как он будет жить дальше, какой будет его первая мысль, сколько боли он ощутит — Румпельштильцхен уже не значил для нее, ровным счетом, ничего. Ей было наплевать, как он объяснит Белфайеру ее отсутствие, но мечом отгоняла даже намек на то, что бросает сына навсегда. Однажды, она вернется за ним, а пока, она поднималась по трапу и, когда расстояние от берега начало увеличиваться, она проронила слезу, но та была лишь признаком обретенной свободы. Тогда Мила была уверена, что сделала правильный выбор… Сейчас она была уже не так уверена в этом. Наше время - Мам, сейчас единственное, чего я прошу, не говорить кто мы. Я не доверяю Немо. Их рассказ с каждой минутой забирал остатки сил. Обида на Киллиана, ненависть к Румпелю, печаль и гордость за дочь – слишком много умещалось в ней, требуя принятия. И, когда Кейт неожиданно перевела тему, женщина мысленно поблагодарила ее. Всё нужно было переварить. -Как и я - осторожно добавил Крюк. -Ему нет повода не доверять. -Есть. Во первых, он не назвал имя. Немо, как и Крюк, всего лишь псевдоним. Мила не смогла удержаться от вопроса: -Ответьте прямо сейчас. Он вас погубил? Роджерс замолчала. Включать в повествование Злую Королеву, Бэя и Темного было еще рано. Джонс снова взял слово на себя, угадывая, о чем думает Кэйтрин. -Нет. Здесь мы оказались совершенно по другой причине. Давай вернёмся к Немо. - Или вы мне все расскажете или.. - У нас будет на это время - приобняв жену здоровой рукой, он, к своему облегчению, не почувствовал отторжения - Этот тип врет о своей смерти, вот что меня беспокоит. Роджерс и Киллиан перекинулись понимающими взглядами. Оба мыслили в одном ключе: Немо и близко не был к заклятию Реджины или к возможной практике Коры. Если даже другая колдунья и наложила бы заклятье, Злая Королева бы не выпытывала рецепт у Темного, а, значит, проклятья такого масштаба, до них, не применялись. А, исходя из одежды, корабля и упоминания Южных островов, не оставалось сомнений, что Немо был из немагического мира. -Зачем ему врать? -Мы не знаем, но, раз так, он преследует какую-то цель. Жаль, что у нас нет книги сказок. Мила повернулась к дочери. -Зачем тебе сказки? Роджерс вздохнула. -Если коротко: есть мир, где принцы, принцессы, этот мир, даже мы – не более, чем герои книжных страниц. Там рассказаны истории, правдивые, но не полностью и не все. В тех, что я видела, из нас троих, там только он - она кивнула в сторону отца. Прикрыв лицо ладонями, Мила будто пыталась собрать всё в кучу, но то и дело что-то выпадало. -Я почти запуталась, но продолжай. -Книга помогла бы узнать историю капитана, пусть и не всю. Но, ее нет, значит, будем строить собственный сценарий - Роджерс перешла на шепот - Держать его близко, пока от него будет польза. -Он принял меня на борт. -Как и нас, но мои подозрения от этого меньше не становятся. Так что, останемся Лией и Дэвидом Роджерс. Присоединяйся. Мимолетом, Кейт старалась припомнить рассказы Жюль Верна, где и упоминался “Наутилус”, но там – судно являлось техническим прогрессом своего времени. Подлодкой, способной преодолеть двадцать тысяч лье под водой, изобретенной в девятнадцатом веке, но никак не бригом конца восемнадцатого. Соответственно, стараться восстановить в памяти произведения было бесполезно. -А что будет, когда он перестанет быть полезным? Уловив ухмылку Кейт, Мила запуталась еще сильнее. -Оставим его здесь, а сами – выберемся отсюда.