Пока бегут волны

Заметив как экран ноутбука погас, перестав освещать силуэт Бэя, Роджерс осторожно поднялась с кровати и выскользнула из комнаты. Парень так крепко уснул за столом, что не услышал, как девушка задела ногой его рюкзак и чертыхнулась. Прикрыв дверь, Кейт спустилась по лестнице и вышла со стороны чёрного хода. Ночь выдалась прохладной, и она не преминула похвалить себя за то, что надела кожанку. Не забыв спрятать волосы, она пошла по прямой, вдоль улицы, изображая мальчишескую походку. Все Потеряшки остались в Сторибруке на попечении фей-монашек, так что они спокойно могли вылезти через окно и слоняться по улицам до рассвета, что, в данный момент, было ей на руку. Дойдя до поворота, девушка притаилась, и, только удостоверившись, что ей на встречу не идёт ни одна живая душа, продолжила путь к заветной белой калитке. Подойдя к ней, её пальцы успели окаменеть, а горло, пропуская холодный воздух, так и норовило выдать кашлем. Еле сдержав новый порыв, Роджерс с легкостью проскользнула в сад. К её разочарованию, в этот раз, Генри закрыл окно и пробраться к нему было возможно двумя путями: открыв форточку с помощью магии, которой теперь требовалось больше времени для накопления, либо через главный вход, рискуя попасться Злой Королеве. Решив опробовать более безопасный вариант, ее тень подкралась к нужной стороне фасада и устремила взгляд на раму. В сознании сразу появилась картинка распахнутого окна, которая должна была переместиться в явь, однако, спустя семь попыток и тридцать долгих минут, Роджерс отчаянно всплеснула руками и только скрытность заставила ее не завыть от обиды. “Это все Белль!” Кейт не могла объяснить себе, почему полночи ерзала в кровати, вспоминая их диалог. А потом до неё дошло: надо было прислушиваться не к словам. Все невербальные жесты, паузы, которые делала девушка, говорили о том, что она мечется. В таком случае, любой человек попросит стороннего совета, а значит, кто-то ещё в Сторибруке знает о её планах. Какой же она была дурой, когда пошла к этой библиотекарше! Завтра ей срочно надо внушить, что она не встречалась с ней в баре, а целый день читала очередное произведение Шекспира, или По. “Вполне в ее стиле”. Плата за собственную глупость в виде светлого уютного дома, в котором вполне могла поселиться любая американская семья, с достатком выше среднего, стояла прямо перед ней, изысканно выделяясь на фоне ночного неба. На секунду, в голове, легким бризом проскользнула мысль, могла бы она жить в обычном доме с обычной семьей, где каждый вечер все собираются за обеденным столом, чтобы поужинать и поделиться о том, как прошел день, представляя, что Нетландия была, всего лишь, игрой воображения, а Питер - его приятной частью. И больше никаких полетов, охоты, и, тем более, магии. Только уроки, одноклассники и планы на каникулы. Роджерс вздрогнула, больше от мысли, чем от холода. Несмотря на все, через что ей пришлось пройти, она без раздумий повторила бы этот путь снова. Единственное, что она бы изменила, это заранее нашла человека, который бы вонзил кинжал в его же владельца. Конечно, пару раз, когда она была еще на острове, Кейт посещала мысль расправиться с Крокодилом его же методом, но обрекать себя на вечное проклятье, от которого нет ни противоядия, ни заклинания, выглядело слишком неравноценно. Мама бы ни за что не пожелала ей такой судьбы даже ради праведного возмездия. Но, просыпаясь каждый раз, она понимала, что новый день наступает и для Темного. Собравшись с духом, она подошла к главному входу и, с особой осторожностью, коснулась дверной ручки, опасаясь магического удара. Давай, Роджерс, три, два,... Дверь бесшумно открылась с другой стороны. На пороге стояла Реджина, облачившись в бордовый атласный ночной халат, доходящий ей до колена и приоткрывая черную лямку ночнушки. От внезапного появления хозяйки у Роджерс гулко застучало сердце. Без макияжа и уложенных волос она выглядела не менее достойно и Кейт злило, что одновременно в ней боролись два чувства: ненависть за попытку убить их с Питером, и уважение, зародившееся после первых встреч. Злая Королева пренебрежительно наблюдала поведение типичного воришки. Развернувшись, девушка устремилась в сторону заветной калитки, однако, через мгновение, снова предстала перед мэром в клубах фиолетового дыма. - Тебе не хватило ума понять, что связываться со мной - смертельно? - шепот женщины походил на шипение змеи. Не дожидаясь ответа, Реджина чинно взмахнула рукой. Ветви яблони потянулись к гостье и обвили её тело, притягивая к стволу. Девушка попыталась вырваться, проклиная себя за то, что поддалась излишней самоуверенности, но чем сильнее она рвалась на свободу, тем туже ее сковывали ветки. Дождавшись, пока Роджерс плотно прильнет к дереву, брюнетка величественно подошла к ней и сбросила кепку, чтобы разглядеть в темноте бесстыжие черные глаза. Белые пряди скомкано упали на плечи. - Все? Спектакль окончен? - она сорвала яблоко, висевшее над головой воровки. Света фонарей хватало, чтобы разглядеть его необычайно красный цвет. Девушка нахмурила брови, разглядывая аппетитно-ядовитый фрукт. Королева заметила её интерес. -Всегда питала слабость к яблокам. Насколько они красивы, настолько могут быть ядовитыми. Почувствовав, как дерево сильнее сдавливает тело, Кейт улыбнулась сквозь боль, пронизывающую до кончиков пальцев. Ещё немного и она потеряет сознание. Сконцентрироваться на том, что поджечь ветви было невозможно. - Что ты забыла в моем доме? - мурлычущий тон королевы сменился на холодную сталь. При всем желании острить, девушка молчала, пытаясь дышать. - Повторяю последний раз, что ты забыла в моем доме?! Чувствуя близость небытия, Роджерс набрала побольше воздуха и, наконец, смогла произнести: -Книга. Колючий, раздирающий горло ком все рос и рос, что только сильнее разозлило Реджину, в которой уже давно теплилось желание вырвать сердце наглой девчонке. Улицы, по прежнему были пусты, а Генри мирно спал в своей кровати, поэтому она медленно начала протягивать руку к заветной цели. Чувствуя тёплую плоть и медленно бьющееся сердце, на губах проскользнула улыбка. От боли Роджерс была готова согнуться пополам: все тело пронзило невидимыми лезвиями, а легкие загорелись, как при утоплении. Даже странно оказалось ощутить подобное на суше. Мозг забил тревогу, посылая сигнал SOS всему организму, но тот отвечал лишь нестерпимой болью. Округлив глаза, она со страхом смотрела на своего мучителя. Инстинкт самосохранения желал взять верх, стремясь придумать что угодно, лишь бы все это закончилось, но все ограничивалось тихим сипением с просьбой остановиться. Когда собственное сердце предстало перед глазами Роджерс, Реджине посчастливилось ещё раз прочувствовать всю свою мощь перед распоясавшийся челядью. На удивление, Кейт стало легче, но она продолжала ощущать подушечки пальцев, крепко держащие ее жизнь. Пред глазами, вместо Королевы, предстал Румпельштильцхен, и сердце было, будто уже не ее. Миллс уже приготовилась выслушивать мольбы о пощаде, когда девушка измученный голос издал едва различимые звуки, собравшиеся в единственное слово: - Давай. Роджерс опустила голову, впадая в оцепенение. Завидев это, королева взмахнула рукой, приказав ветвям отпустить пленницу. Распластавшись на земле, Кейт почувствовала утреннюю росу, начинающую оседать на траве. Боль практически отступила, и, вытерев лицо, она затравленно посмотрела на Реджину, понимая, что проиграла. Та, в свою очередь, поднесла сердце ближе к губам и проговорила: - Отвечай правду, зачем ты хотела ворваться в мой дом? - Мне нужна другая книга - хрипло начала девушка - Питер...я запуталась, я не знаю, что мне делать. Его не стало, и я перестала быть Потерянной. Миллс в потрясении уставилась на воровку, пытаясь составить из несвязных фраз внятный мотив. Задумывались ли вы когда-нибудь о том, кто вы? Каким человеком другие видят вас без оправданий своих поступков? Насколько изменились принципы, с которыми вы прошли определенный отрезок пути, и скольким из них вы еще измените? Кейт не задумывалась над этим, пока в ее жизни все не перевернулось с ног на голову. Те, кого она считала своей командой, предали ее доверие, либо покинули этот мир. А тот, кто вызывал в ней неприязнь, делят с ней город. С первого дня прибытия из Нетландии ее принципы рушились, двоились, пошатывались, стараясь хоть немного сохранить прежнюю часть Роджерс, но даже Феликс умудрился изменить ее мнение о нем всего несколькими фразами. А что дальше? Даже когда Питер отпустил ее в новый мир, девушка чувствовала свою принадлежность Нетландии, а, теперь, ее вновь выбросило в другой мир, где у нее не было роли. Так же, как после побега с пиратского корабля. И единственный выход, который она видела - найти книгу, где будет прописано не только ее прошлое, но и будущее, чтобы задать направление. Даже с поддержкой брата, Кейт чувствовала, что не вывезет это - ей был жизненно необходим хоть какой-то ориентир. - Говори, чего ты добиваешься? Как бы Кейт не пыталась сопротивляться, слова слетели с языка быстрее возникшей в голове мысли. -Я хочу понять кто я, к какому миру отношусь. Если моя история есть в другой книге...может, мне предначертано быть злодеем, а они... -Не получают счастливого финала. От знакомой фразы из сна Кейт стало не по себе, даже больше, чем от факта, что её сердце в руках Злой Королевы. Перестав гипнотизировать Реджину, девушка не верила своим ушам - правда выходила из нее как на исповеди. - Сами подумайте, наши истории могут быть записаны волею судьбы или чьей-то рукой, неважно. Я всего-то хочу узнать свою, а кто как не Вы может хранить эти знания? Разглядывая сердце Роджерс, Миллс заметила всего несколько затемнений, но не черных, скорее иссине-багровых. Эта чертовка не без темных пятен на репутации, и, все же, она никогда не причиняла другим истинного зла. Брюнетка задалась вопросом, почему она не может покончить с ней здесь и сейчас. - Я долго думала: в книге Генри я видела только Злую Королеву, которая охотилась за Белоснежкой, но что было до? Что побудило женщину, в чьем распоряжении, в прямом смысле, все королевство, обрушить свой гнев на невинную девушку? Действительно ли капитан "Веселого Роджера" искал потерянную дочь? Как обычный мальчик сумел попасть на остров из своих снов? Автор не потрудился указать мотив, по-детски разделив персонажей на героев и злодеев. Но в жизни так не бывает, люди не делятся на плохих и хороших. - Довольно! - слегка надавив на сердце, она заставила девчонку замолчать, и наигранно улыбнулась, узрев выражение боли на её лице - Ты поплатишься за то, что связалась со мной. - Тогда убейте! Возможно, я снова увижу родных. Это заставило женщину остановиться. - Ну уж нет, такого удовольствия я тебе не доставлю. Это всё? - Да, Ваше Величество - даже под угрозой смерти нахалка продолжала острить. - Знаешь, я оставлю тебе жизнь. Но ты никогда не возьмешься продолжать это дело. Всего-то повзрослеешь и покинешь Сторибрук, как только исполнится восемнадцать. Ты будешь жить с тем, что никогда не узнаешь ни своего предназначения, ни истории этого поганца Пэна, и ни одна живая душа не прознает, что я заставила тебя замолчать. Я умею насылать нужные проклятья, Роджерс, и, пока бьётся твоё сердце, это будет с тобой. Подойдя к девушке, Реджина с презрением вернула ей сердце, словно мусорный мешок. Как только оно встало на место, дышать стало в разы легче, но каждая клеточка наполнилась ядерной смесью из обиды и отчаяния. В голове крутилась лишь фраза Питера, брошенная много лет назад, и которая подтверждалась до сих пор: Стратегия никогда не была моей сильной стороной, дорогуша Едва сдерживая слезы, Роджерс поднялась на ноги, и, прижимая руку к груди, бросилась прочь. Их разговор, однако, произвел впечатление на мэра. Сама мысль о существовании других книг дало ей ужасную вещь - надежду, что где-то может быть записано её будущее, а это - мощнейшее оружие в чужих руках. Вернувшись в дом, сон, одолевавший её до этого, испарился, и она начала, одну за другой, перебирать книги из библиотеки. Они уже стояли здесь, когда Злая Королева проснулась в городе в первый день в роли мэра, вместе с остальными жителями, но она никогда не обращала на них внимания, поскольку материнство и обязанности главы города не давали ей свободных часов на чтение. Теперь же, брюнетка не ограничилась просмотром названий на форзацах, а принялась доставать с полки каждую книгу, проверяя не является ли обложка примитивной обманкой. Когда начало светать, она окончательно сдалась: огромный стеллаж был забит романами, мемуарами и стихами неизвестных ей людей, но ничего полезного в них не было. Проклиная Роджерс, подкинувшую ей идею, она отправилась в душ, чтобы посвятить день поиску новых зацепок.

***

- Кто сегодня на посту? Неужели Дэвид снова решил заступить? - мужчина аккуратно убрал прядь светлых волос с лица действующего шерифа. - Да. Начинаю подозревать, что он не против наших отношений - поцеловав его в щеку, Эмма откинулась на подушку, поддаваясь блаженной лени. - Ну, я бы не смог прождать ещё сто лет, прежде чем он начал воспринимать меня всерьез. - Это верно. Даже не верится, что наступило затишье - она перевела серые глаза на пирата - Почти. - Как раз хотел об этом поговорить, памятуя прошлые последствия. - Что случилось? - перевернувшись на бок, Свон включила свой дар распознавания лжи. Она не могла позволить себе наступить на те же грабли. - Я так и не вернул Кейт её кинжал, которым она ранила Питера. - Только не говори, что собираешься сделать это! - Это единственное, что осталось у неё от мамы. Думаю, она будет рада вернуть его обратно. Эмма обреченно выдохнула. - История повторяется. Тебя так и тянет преподносить ей на блюдечке холодное оружие. -Я думал об этом и у меня возникла одна мысль: что если ты заколдуешь его так, чтобы им нельзя было ранить? После этого, кинжал станет лишь амулетом, не более. - Чтобы она его расколдовала и, в один прекрасный день, гномов стало шесть? - Кейт не станет убивать. В этом городе у нее нет врагов, кроме Голда, Реджины, ну и...тебя - Киллиан посмотрел на неё извиняющимся взглядом - А, значит, пополнять список жертв бессмысленно. - Она может снова взяться за Генри. - Кейт спасла его от Пэна, как только поняла, чего тот добивается. Я видел её глаза в тот момент, она не желала ему смерти и не станет покушаться на него. Единственная возможная мишень - это я, но она бездействовала, даже когда представилась такая возможность. - Что прости?! - Вчера она пробралась на "Весёлый Роджер". Мы поговорили, правда, недолго: Кейт держится прежней позиции, но, в этот раз, была спокойна как никогда. Её магии хватило бы заставить меня выпасть из вороньего гнезда или еще что. Как видишь, - он жестом продемонстрировал свое тело, раскинувшееся на бежевой простыни, прикрытое одеялом в тон - Цел и невидим. Это окончательно убедило меня отдать ей кинжал. - Ты правда веришь, что она не расколдует его? Вопрос был риторическим, Свон знала, что для себя Киллиан уже все решил. Он не соврал, просто не сказал очевидного. - Хорошо, - сдалась блондинка, получив за это один из самых нежных поцелуев - Я попробую наложить заклинание, но мне понадобится Реджина. - Нет! Их отношения и без того натянуты, давай не будем усугублять - Джонс обнял её и прижал ближе к себе, отчего их носы почти касались друг друга - Я верю, ты справишься. Не потому что так надо мне, а потому что в тебе достаточно сил и навыков управлять ими. А я буду рядом, как всегда. Еще раз поцеловав ее, он хитро приподнял бровь. - Умеешь ты уговаривать. - Я же Капитан, без подвешенного языка за мной бы не пошла целая команда.

***

Ощущая на себе лучи ласкающего полуденного осеннего солнца, Кейт направлялась в сторону “Весёлого Роджера", попутно представляя, что бы написал автор, описывая все эмоции и мысли, мечущиеся в её голове, словно снег в дешевых сувенирных шарах: "Сбросив с себя ответственность, она направилась туда, где все началось." Нет. "Её эгоистичные намерения взяли верх и, напрочь забыв о всех, кому она небезразлична..:" Последнее заставило девушку горько усмехнуться. Бедный Белфайер, тебе откровенно не везёт с родственниками. Каждый норовит оставить тебя во имя собственных целей По крайней мере, у него оставалась Белль, которая помогла бы ему разобраться со всем сказочным миром и направить парня подальше о Сторибрука в мир без магии, о котором он так давно мечтал. Поднявшись на палубу, Роджерс прислушалась и, утвердительно кивнув, открыла дверь, ведущую в трюм, включила фонарик на телефоне и спустилась по лестнице туда, где бегала ещё малышкой. Убедившись, что на борту никого нет, она несмело открыла дверь в капитанскую каюту. Оглядев полки с книгами и побрякушками, девушка заметила, что обложки двух томов по мореходству были не так сильно покрыты пылью, как соседние издания. Недолго думая, она потянула их на себя и вуаля: за книгами притаилась бутылка отменного рома, за которой она, собственно, и затеяла эту вылазку, но которую не ожидала обнаружить в столь необычном месте. Больше её удивило то, что она была почти новой: капитан сделал буквально пару глотков, причём, недавно, хотя сам алкоголь (Ух ты!) был разлит в конце девятнадцатого века. - Долго же ты держался, Крюк. Найдя на столе рюмку, она заполнила её до краёв. Сладковатый запах спирта ударил ей в нос. - За Кэйтрин Джонс, которой больше нет и за Роджерс, которая так и не стёрла её со страниц собственной биографии. Залпом осушив рюмку, девушка поперхнулась, не ожидая такой крепости. Откашлявшись, она, однако, захватила бутылку с собой на палубу. Поднявшись к штурвалу, она бережно обхватила румб, когда ее тело прошибло током, заставив расплескать часть алкоголя. Перед глазами возникло видение: Джонс, стоящий на том же месте, обречённо вглядывается в очертания острова, до которого осталась всего пара морских миль. На палубе царит полнейшая тишина и только волны плещутся о борт многовекового фрегата. Следом, картинка сменилась: пират пробивается сквозь лесную чащу Нетландии, орудуя шпагой как мачете. Где-то впереди горит огонь, совсем как тот, что бесконечно пылал на поляне в самом центре лагеря. У костра сидят мальчишки, которых она встретила, попав туда впервые, и не без отвращения смотрят на капитана, когда перед ним появляется Питер, за спиной которого тенью возвышается фигура Лиса. Сцена обрывается, переместив Крюка обратно на борт. Мужчина раздраженно вымещает злость на канатах, рывками натягивания паруса, и готовясь отчалить, параллельно проклиная Пэна. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Протерев глаза, Роджерс смущенно смотрела вперёд, видя перед собой только светло-линию горизонта. Что это было, черт возьми?! Ответ вызвал в памяти слова Генри о падении чар, наложенных Питером. Неужели он заставил ее забыть? Загадка не требовала двусмысленного решения : она была нужна Питеру, чтобы отыскать Истинно Верующего, а ее встреча с отцом угрожала его планам. А, если угроза была, значит Крюк... - Да какого черта?! Понимание того, что привычная картина мира рассыпается на ее глазах, забрала контроль над собственным телом, заставляя Роджерс осесть прямо перед штурвалом, запрокинув голову назад, чтобы подавить подступающую тошноту. В голове опять начали проскакивать поступки, которые она совершила ради спасения Питера. Больше ста лет ее жизни прошло впустую. Она сражалась, рисковала, искала ради того, кто полостью изолировал ее от выбора своего будущего. "Ни капли темной романтики" Все, что она задумала, теперь казалось настолько незначительным, что девушка почувствовала себя на краю обрыва, к которому ее привела собственная глупость. Жалость, которую она вызвала у самой себя стала отвратительна. Терзаемая стыдом, горем и гневом, она вспомнила все, что сказал ей Питер, и что она ответила ему в созданной ей реальности и сейчас это выглядело бесконечно глупо на фоне всего, что он провернул с ее помощью. Господи! Она пожелала, чтобы он умер еще раз, но не спасая ее, а дряхлым стариком в одиноком доме, вокруг которого, в радиусе десятка километров, не было бы ни единой живой души. "Почему ты не ненавидишь меня?" О, да, Питер, вот теперь я по настоящему ненавижу тебя. Он был единственным, кому она верила. "Ты должна жить, Кэйтрин Роджерс" Что ж ты за человек такой? Белфайер. Он дважды пытался вправить ей мозги, но взамен она превратила его жизнь в ад и никакие компьютер, прогулка или разговор по душам не отменят того, что она стала причиной его заточения в Лесу Потерянных Душ. Крюк. Похоже, он не соврал. Ему в одиночку удалось доплыть до Нетландии, перед этим неизвестно как раздобыв пыльцу. Она не знает, что бы ответила ему, встретив его на острове. Может, послала бы куда подальше, но это был бы ее выбор. Реджина могла научить ее магии, но из-за сына теперь ее злейший враг, из-за которого ее существование обречено на вечные скитания, если задуманная ей идея не выгорит. Феликс, который только встал на путь осознания себя, и которого так и не нашли. Она поставила под удар всех, кто ее окружал, а сама сбежала при первой же возможности. И ее мама. Мамочка, которая смотрела на все это с того света. Кэйтрин была уверена, если бы ее мать была жива, она наверняка заставила бы ее пройтись по рее, потому что своих не бросают. Трусиха. Жалкая трусиха. Прошел почти час, прежде чем девушка смогла разобраться с переполнявшими её чувствами. Теперь она чуть меньше боялась, но чувствовала себя бесконечно одинокой и несчастной. И меньше всего ей хотелось чувствовать подобное оставшуюся жизнь. Подходя к машине скорой помощи, она была уверена в своем плане так же, как и когда заводила ее, надеясь привлечь внимание медработников. Когда расстегивала кофту и снимала майку, хотелось убежать, пока ее не поймали с поличным, но она отбросила мимолетное сомнение - если не получится, значит она так и останется дурой. Когда по дефибриллятору пошел ток, она удостоверилась, что электроды плотно прикреплены над сердцем и под ключицей. Не дожидаясь, пока аппарат запротестует, распознав здоровый сердечный ритм, Роджерс нажала на кнопку, пустив по телу разряд тока. Когда, сквозь гул в ушах она услышала приближающиеся голоса, Кейт нажала на кнопку еще раз, с трудом заставив себя не заплакать. И провалилась во мрак.