Пока бегут волны

Когда корабль резко оторвался от воды, почти всех пассажиров "Весёлого Роджера " сбило с ног. На своём месте остались только Роджерс и Лис, которые физически не могли упасть, будучи привязанными к мачте. Однако и их тряхнуло так, что они понадеялись высвободиться из пут. За все время путешествия к ним так никто и не подошёл. Они были предоставлены сами себе, зная, что единственный путь, по которому можно было сбежать с судна вел к смертельному исходу от падения с высоты. Поэтому они тихо сидели, погруженные в свои мысли. Потеряв главное связующее, им больше нечего было делить и не за что сражаться. Нетландия и Потерянные перестали быть целью: остров остался недосягаем, а к мальчикам они потеряли всякое уважение. После всего, что случилось, Роджерс ожидала нападки со стороны Лиса, и, если бы начались обвинения, девушка бы сдалась, не дослушав оппонента. В какой-то момент ей даже показалось, что Феликс хочет что-то узнать, но парень тут же прикусил язык, проявив то ли тактичность, то ли стратегический ход. Девушка все равно бы не ответила ему. Всю дорогу она пыталась уснуть, но, когда ее одолевала дрема, ей казалось, что она снова лежит на черном песке и вот-вот встанет, чтобы пойти разузнать, куда ее перенесла фея. Однако, она не могла пошевелиться - ее тело окутывали лианы, выросшие из давно уничтоженной почвы, которая встречала только соленую влагу волн. Просыпаясь, Роджерс еле сдерживала слезы и даже маленькая трещинка могла прорвать построенную наспех плотину, которая нуждалась во времени, чтобы превратиться в надежную крепость. Осознание гибели Питера пришло к ней не сразу, но, теперь, оно полностью захватило её. Она знала, что, даже если ей каким-то неведомым образом удастся спасти его, он не может простить ей власть над его жизнью и смертью, потому что посчитает это слабостью. Потому что он – Питер Пэн, которым никто не может командовать .Погружаясь в себя, девушка не замечала, как канаты впиваются ей в предплечья, перетирая кожу сквозь тонкую ткань одежды. Когда ее, наконец, освободят, на них еще долго будут заживать ссадины и багровые синяки. Повернув голову, она заметила, что Лис задремал. В Нетландии она никогда не видела его спящим: парень либо охотился, либо бегал по поручениям Питера. Даже сейчас он выглядел готовым открыть глаза и ринуться в бой. Его дыхание было прерывистым, а светлые волосы свисали на лоб, прикрывая шрам. Удостоверившись, что он действительно спит, она, насколько возможно, подняла голову наверх, переведя взгляд на мачту, гигантом возвышающейся за спиной. Роджерс закрыла глаза, уловив пугающее ощущение: быть пленницей в единственном месте, которое считала домом, слышать как по доскам, ходят те же ноги, что танцевали с ней вокруг костра. Теперь Потерянные робко проходили мимо, огибая мачту с противоположной стороны. Сначала, она почувствовала себя брошенным грузом, но потом, вскользь, в ее голове промелькнула мысль, посетившая ее на острове: Они могли бы быть моей командой, но никогда бы не стали семьей. И сейчас это лишь подтвердилось - редкий случай, когда команда не идет против своего капитана. Она знала только одного человека, который выправил матросов и никогда не подвергал сомнению свою преданность им, а они платили тем же. Но и тот сейчас плыл даже без своего верного старпома. Несмотря на свое шаткое положение, она все равно чувствовала себя выше ребят, которые встали на сторону Спасительницы, лишь бы не стать такими же пленниками. Дурачки…они и не догадываются, что их везут прямиком в заточение. Иначе, что есть город, из которого можно выбраться только забыв, кем ты был? Генри много успел рассказать ей за время их недолгих бесед и сейчас он был единственным, с кем ей хотелось поговорить. Она пообещала себе перекинуться с ним хотя бы парой фраз как только представится возможность. Об извинениях не шло и речи, но Роджерс хотела объяснить свои мотивы, и взять с него слово никогда никому о них не рассказывать. На остальных было плевать. Оставалось придумать как покинуть Сторибрук и не забыть себя. В голове уже появилось несколько идей: записать обращение к себе на видеокамеру, или же, раздобыть заклинание, которое сохранит память, даже отыскать способ снять чары с городской черты, тем самым, устранив причину. Параллельно, перед глазами возникали лица, которые встанут у нее на пути. Список врагов пополнялся. А еще Роджерс ждал "справедливый" суд героев. Она снова представила, как Пэн одной емкой фразой подкидывает ей идею, куда изощренней простого побега. Глаза предательски намокли, но ни одна слезинка еще не вырвалась наружу. Будь у неё ещё один шанс оказаться на Пике Мертвеца, как бы она поступила? Ответ на этот вопрос был где-то рядом, но смысла от этого не прибавилось. Она - пленница на корабле, который желала захватить. На этом корабле капитан, которому она желала отомстить, друг, которого она подставила, Злая Королева и Спасительница, наверняка жаждущие её смерти, подростки, потерявшие лидера, и мальчик, которого удалось спасти ценой жизни другого. Вот её реальность. Она возвращалась в мир, в котором у неё не было права голоса.

***

- Мы договорились, Капитан? - Договорились - процедил он сквозь зубы. Весь его вид говорил о том, что ему неприятен этот разговор. -Отлично. Гордо подняв голову, Реджина покинула капитанский мостик и скрылась за небольшой дверью, ведущую в каюты. Эмма, все это время наблюдавшая за их диалогом, чувствовала неприятный осадок вины. Киллиану придётся тяжело, и, как назло, она не была человеком, способным оказать моральную поддержку. В словах она была не мастак, но точно знала, что будет рядом с ним, даже если он начнет прогонять ее, как делала сама Свон. Она медленно поднялась к нему и встала по правую руку. - Думаешь самое сложное позади? - его голос стал хриплым от усталости. Только Эмме он мог показать как его вымотала эта погоня. - Не знаю. Сам понимаешь, исход будет зависеть от неё. Джонс вспоминал ее голос, когда дочь обратилась к нему в эхо-пещере. Натянутый, чуть сопящий от слез, потерянный голос. Каждое ее слово выделяло ее страх, надежду, мольбу, чувство отчужденности от семьи и принадлежности к острову, к Пэну. - Она правда любила его? - У тебя еще остались сомнения после увиденного? - Нет - перед его глазами пронеслись воспоминания о нежном взгляде Кейт, смотрящей на исчезающего в коробке гада. При всех его стараниях, она никогда не посмотрит также на него - Ей был нужен человек, способный понять, что творится в душе. И на пути оказался он. Даже произнести имя этого мерзавца на корабле виделось капитану оскорбительным. - Выбрать "плохого парня" в подростковом возрасте - это нормально, просто не все оказываются настоящими злодеями - Свон сделала небольшую паузу, обдумывая целесообразность дальнейшей фразы - Было бы хуже, если вместо Пэна был Белфайер. Замучились бы... Киллиан испуганно взглянул в её сторону. - Не дай Бог! -В ней столько гнева, что хватит на всех нас - почти отстраненно проговорила Эмма мысль, которая давно вертелась на языке - Ее нельзя упускать из виду иначе любой на этом борту может пострадать. - Скорее, она направит его на Ее Величество. Сейчас, она - враг номер один. Свон бросила взгляд на дверь, за которой исчезла брюнетка. -Это так странно... - Что именно? - Она так легко впустила Роджерс в свой склеп, хотя раньше незнакомцы попадали туда только частями. Киллиан вопросительно посмотрел на неё. - Я говорю про склеп, где она хранит сердца. - Мысли этой женщины нам неведомы. - У меня есть теория - Свон понизила голос на случай, если один из проходящих мимо Потерянных все еще был на стороне пленников - В ней живет любовь к Генри, но он, пока что, не собирается изучать магию и становиться волшебником или колдуном…а в твоей дочери она могла увидеть свое протеже и взять под крыло. Уловив, что подходит к черте, Эмма прервала мысль. -В любом случае, они теперь ненавидят друг друга. - У ненависти тонкая грань. Нам ли не знать, Свон. Она схватилась за эту ниточку, чтобы перевести тему. - Я не ненавидела тебя. Скорее, испытывала пренебрежение. И, уж прости, мы нашли тебя, лежащим под трупами, а это не могло не отразиться на запахе. Киллиан ухмыльнулся и блондинка не могла оторвать глаз от его губ, которые уже давно не выражали и намек на улыбку. - А сейчас? Она бережно положила руки ему на плечо. - А сейчас нам нужно держаться вместе.

***

- Все в порядке, родной? - Реджина склонилась над кроватью сына, мирно лежащего после пережитых приключений. Его прикрытые глаза вырисовывались двумя ниточками ресниц, а рот был слегка приоткрыт, давая понять, что мальчик уже одной ногой в царстве Морфея. Услышав голос матери, он мгновенно взбодрился. - Да, я в норме. - Прости, что разбудила - присев на корточки, женщина нежно взяла его за руку. Та оказалась почти ледяной, хотя на корабле было гораздо теплее, чем в Сторибруке в период августа - Я очень по тебе скучала. - Ничего, мам, я тоже соскучился. Просто нужно немного поспать. Реджина встала над ним и поправила одеяло, как делала это давным-давно, когда Генри еще не закрылся от нее. Это навеяло ей воспоминания о былом покое, но сейчас ей было не до них. - Отдыхай, мой маленький принц. Скоро мы будем дома. Она уже открыла дверь, чтобы выйти, когда Генри окликнул ее. - Что будет с Кейт? По его волнению в голосе, женщина поняла, что сын интересуется девчонкой не просто из вежливости. - Для начала, посадим её вместе с другим в офисе шерифа, а потом будем думать, что делать дальше - ей стоило немалых усилий выровнять тон голоса. - Пообещай мне, что она не умрёт. Мальчик приподнялся на кровати, умоляюще глядя на маму. - Она точно не умрёт. Будет лучше, если она покинет Сторибрук, хоть уже и не на своей машине. Между ними повисла пауза. От возникшего волнения, Миллс поправила волосы, чтобы прийти в себя. Ее лицо снова приняло выражение заботы. - Обещаю, все будет хорошо. А теперь, пора спать. Она вернулась к кровати и нежно поцеловала Генри в лоб. Он, как и руки, был необычно холодным. - Я люблю тебя. - И я тебя, мам. Увидев знакомую улыбку сына, она воодушевилась и тихо выскользнула из каюты.

***

"Весёлый Роджер " опустился на воду так же “плавно” как и взлетел вначале, однако в этот раз пассажиры были более подготовленными и успели схватиться за корму. Лису и Роджерс повезло чуть меньше: от приземления оба ударились затылками о мачту, отчего первый выругался хриплым сонным голосом. - Я буду жаловаться- из-за нехватки рук парень потерся больным местом о ту же мачту. - Тебе все шутки. - А что мне остаётся? Возможно, с нами скоро будет покончено, так что я не упущу шанс повеселиться напоследок. - Ты так быстро сдаешься? Это не похоже на тебя - Роджерс с удивлением посмотрела на попавшего в капкан зверя. - А у тебя какие варианты, пиратка? - выделив последнее слово, он расплылся в улыбке. - Врезать тебе, если ещё раз назовёшь меня этим словом. Она поерзала, попытавшись хоть немного изменить положение. - Сначала разберись со своим папашей. - Ты специально нарываешься? - Мне нравится смотреть, как ты бесишься. Строишь из себя взрослую, хотя, на самом деле, осталась просто дочуркой Капитана Крюка - выдержав ее взгляд, полный ненависти и отвращения, он продолжил - Подумать только, у тебя был шанс вырасти, а ты им даже не воспользовалась. - Чтобы оставить тебя на острове серым кардиналом? Не дождёшься. - Точно дура - Феликс громко вздохнул и поднял глаза к рассветному небу. Вокруг все копошились, готовясь к прибытию в порт, и лишь они могли не участвовать в этой суете. - Не поняла. - Наш мир ограничивался Нетландией, потому что мы жили в ней. А ты, несмотря на выпавший шанс, сама загнала себя в её рамки. Мне безумно льстит, что ты вспоминала обо мне, но на кой черт ты ничего не вынесла из жизненного опыта? Роджерс не смогла скрыть удивление на лице. Она никак не ожидала услышать такое от главного задиры. - Хочешь сказать, будь у тебя шанс, ты бы остался в мире без магии? - Не знаю - он сложил губы так, словно выдыхал табачный дым - У меня его не было. Раздумывая над его словами, девушка не сразу заметила, что корабль начал замедляться. Она не видела ничего выше борта, однако чувствовала, что Крюк скоро прикажет спустить якорь и лишь убедилась в своём предположении, когда увидела, что Потерянные столпились вдоль левого борта. Добро пожаловать обратно в Сторибрук.

***

Белфайер опустился на колени перед пленниками с саблей в руках, поймав на себе пренебрежительный взгляд Феликса и встревоженный - Кейт. - Ты можешь не видеться с ним, если не хочешь - девушка виновато опустила глаза. Она искренне не хотела ранить его встречей с Румпельштильцхеном, однако судьба распорядилась иначе. Только через время Роджерс признается себе, что Бэй был единственным человеком, у которого она была готова просить прощение за свои действия. - Этого не избежать. Какое-то время я представлял, как увижу его, ну, понимаешь, в человеческом облике. Шутка ли, когда я был маленьким, то умолял его отправиться в мир, где не будет магии, чтобы жить как нормальные люди. И вот, мы оба здесь. Кейт вздохнула. Ей надоело быть тем, кто открывает неприятную правду. - Веришь или нет, Штильцхен больше не выглядит как крокодил, но до человека ему еще далеко. Генри рассказал мне, что именно он вернул магию в город. Не Реджина - он. Заметив, как парень испуганно посмотрел в сторону носа корабля, который был готов первым встретить пристань, Роджерс продолжила: -А вот за его чертой - мир, о котором ты мечтал. Добраться до соседнего городка пешком вполне возможно за пару дней. Я проезжала его по пути сюда. - Учту - он уже почти закончил разрезать ей путы, но когда оставался последний надрез, наклонился над ее ухом и прошептал так тихо, что девушка еле расслышала его на фоне шума волн: -Я не стану твоей ниточкой для спасения, Кейт, только не снова. Но я всей душой хочу, чтобы у тебя получилось найти свет в самой себе. Уловив ее испуганный взгляд, пытающийся переубедить его в обратном, он позвал Крюка. Еще немного и парень бы поддался ее немым уговорам, но этот поступок стоил ему непосильного труда в борьбе с желанием оградить новоиспеченную сестру от “правосудия”. Финальный аргумент во внутреннем диалоге перевесил эмпатию: он сам видел, как девушка может сражаться за себя. И, если ей хватило сил пленить Пэна, значит она справится и с собой. Крюк молча, не отрывая глаз от палубы, крепко связал подростков одним канатом, поскольку наручников на корабле не оказалось. За ту пару секунд, что ее руки оказались на свободе, Роджерс хотела одним взмахом вырвать поганцу Лису язык, но, вспомнив, что ее магия здесь не работает, решила оставить это на потом. Предприняв попытку встать, у обоих подкосились затекшие ноги и они, одновременно, рухнули на палубу. Подошедшая Реджина окинула их тем же взглядом, каким офисные трудяги смотрят на пьяных подростков утром рабочего дня. Ей хорошо запомнился этот осуждающий взгляд. Последнее, что она увидела, как мадам мэр еле заметно приподняла уголки рта, не сумев скрыть упования от своей победы. Следующее, что предстало перед глазами Роджерс был знакомый офис шерифа, но уже с другого ракурса: вид загораживали железные прутья. - Черт! Лис недоуменно огляделся по сторонам. - Где мы, черт возьми? - Офис Спасительницы, он же - полицейский участок. Располагайся!