Василиск

Очередной рейд в атриум я решил совершить ночью. Просто потому что, а почему бы и нет? Я же не знаю от чего включаются эти двери, а Шахор я по понятным причинам спросить не могу. Может они «включаются» от пароля, а может от фазы луны, от настроения говорящего или от времени суток. В любом случае, Шахор не запрещала мне ходить по ночам, правда и не разрешала, но, как говорится, что не запрещено, то разрешено. Таков мой девиз. Хотя, нет, забудьте, дурацкий девиз. Я аккуратно прошёл мимо комнаты Шахор. С её чутким слухом и обонянием было проблематично что-то от неё скрыть, но я хотя бы постарался её не разбудить, выскользнул через дверь, ведущую в атриум и понял. Понял, что зря старался быть тихим, потому что в атриуме, разложив по полу змеиные кольца, лежала Шахор во всём её великолепии. Она положила свою голову на длинное змеиное тело и, кажется, спала. Я не смог сдержать улыбки, увидев, что даже в такой ипостаси на её левом боку было пятно синей краски. Я был просто уверен, что она могла его смыть когда захочет, но она каждый раз драматично вздыхала, приговаривая, что теперь навсегда останется частично синей. Думаю, это было сделано в целях воспитания, чтобы показать мне к чему может привести испорченное зелье. И мне было даже стыдно… но больше всё равно смешно, когда она начинала свой излюбленный спектакль. — Неси одеяло и иди сюда детёныш, — произнёс огромный Василиск не размыкая век. Да, глупо было надеяться, что меня не заметят. Иногда мне казалось, что Шахор читает мои мысли на расстоянии и всегда знает, что со мной происходит. — Одеяло и быстро сюда! — сонно повторила она, когда я замешкался. Она хочет, чтобы я к ней пришёл? Очевидно, да. Ладно, почему бы и нет? Я направился в свою комнату, захватил оттуда своё одеяло и, завернувшись в него коконом лёг, облокотившись на очередное змеиное кольцо. Шахор, видимо, это показалось мало, потому что она зашевелилась, перемещаясь и вскоре я уже был в центре змеиных колец как в гнезде. Мне это показалось на удивление приятным.

***

После я ещё несколько раз засыпал в змеиных кольцах. Несмотря на то, что Шахор как и все змеи была холоднокровной, причём и в облике змеи, и в форме, похожей на человека, с ней всё равно было приятно засыпать. Одеяло спасало от мороза, а огромный Василиск, как это ни странно, дарил чувство защищённости. Поэтому, когда я проснулся очередной раз в атриуме, я уже не удивился. Шахор всё ещё спала, а я разглядывал вырезанные из камня скульптуры. Они были разными — человеческими, звериными и растительными, а некоторые изображали нечто абстрактное. Вдруг мой взгляд наткнулся на что-то странное. Одна из скульптур шевельнулась. Точно! Вон же она, изображает человека… Нет! Не может быть! Это же Реддл! Я попытался вскочить и предупредить Шахор, но мне не удалось сдвинуться с места, её кольца держали меня крепко и не отпускали. — Шахор! Там Реддл! Помоги мне! — Прокричал я ей. — Наконец-то, мой повелитель возродился и я могу тебя съесть! Детёныш! — зашипела Королева змей, обнажая длинные клыки. — Убей его! — прокричал Реддл. — Детёныш! — Её зубы впились мне в плечо, туда в старую, зажившую рану, кровь хлынула ручьём… — Детёныш! — Сильные руки толкнули меня в израненное плечо и я наконец проснулся. Я дрожал и не понимал где нахожусь, а взгляд блуждал, ни на чём не в силах сфокусироваться. — Тише, маленький, тише, это всего лишь сон, — всё те же сильные руки притянули меня в крепкие объятья и вот я уже рыдаю на чьём-то плече. А в том, что я именно рыдал не было сомнений, слёзы текли ручьём и я подозрительно вздрагивал при каждом вздохе. Этой ночью Шахор осталась со мной и рассказывала мне сказки, пока я не уснул. Я уже привык каждый день их слушать перед сном. Ведь никакие уверения, что я уже слишком большой для сказок не работали. Мне удалось лишь убедить её читать мне истории для детей побольше, да и такие поблажки случались лишь через раз.

***

Я наконец решился на отчаянный шаг — пробраться в комнату Шахор. На некоторых запертых дверях я видел скважины и предполагал, что ключи от них могут быть в комнате моей похитительницы. С её прекрасным нюхом я не сомневался, что, придя в комнату, она тут же узнает, что я в ней побывал, а с её подозрительностью сразу поймёт, зачем мне это. Но, по моим подсчётам, прошло уже три месяца моего заточения и, несмотря на благожелательную обстановку, отпускать меня явно никто не собирался. Поэтому я решил рискнуть и настроился решительно. Вылазку я совершал днём, пока Шахор была в зельеварне. Она пополняла лекарственные запасы, а как я знал, занимает это часа два. Обычно я был с ней и наблюдал, как она варит различные составы, чтобы, как говорит моя учительница — «набраться опыта». Многие её действия мне действительно становились уже привычными, и я понимал, что, при необходимости, смогу их повторить. Но сегодня она варила сложные составы, которые я пока не понимал от слова совсем. Поэтому мне разрешили пойти, развеяться. Я аккуратно подошёл к двери и, оглянувшись, убедился, что Шахор нигде поблизости нет. Моё сердце выплясывало джигу в груди. Я понимал, что это может быть последний день моего пребывания здесь. От этой мысли мне становилось грустно. Я привык здесь жить и полюбил Шахор. Трудно было признаться самому себе, но она заменила мне маму. И если бы мне предложили что-то поменять в прошлом и никогда сюда не попадать, я бы отказался. Потому что всё это моё. Все эти чудесные воспоминания теперь мои. Никому не отдам. И какой-то части меня хотелось здесь остаться навсегда, но я понимал: снаружи целый мир, и я принадлежу ему. Я не смогу всю жизнь провести здесь. А ещё Шахор стала мне прекрасным учителем. Я узнал за эти три месяца столько, сколько бы, пожалуй, не узнал за три года в Хогвартсе. И уроки наши были совсем не страшными, а интересными и захватывающими. Но настало время уходить. Я с затаённым дыханием нажал на ручку двери и… о чудо!.. она поддалась. Я зашёл в чистую светлую комнату, почти копию моей. Только на столе у меня не было столько исписанных свитков. Проскользнув внутрь, я оглянулся в поисках возможных месторасположений ключей. Начал я с ящиков столов, потому что на полке видел только книги. В первом ящике были только перья, чернила и другая мелочь, со вторым мне тоже не повезло. В нём были свитки, исписанные мелким аккуратным почерком на парселтанге. Но, зарывшись в третий ящик, среди папок и баночек с неизвестным содержимым я обнаружил их. Ключи. Трясущимися руками я схватил связку, закрыл дверь и, стараясь быть максимально бесшумным, рванул к выходу. В коридоре мне никто не встретился и, на всякий случай спрятав ключи в карман и стараясь не срываться на бег, чтобы не навести на себя подозрения при случайной встрече, я устремился в атриум. Затем, оглянувшись, я быстро пересёк его и приблизился к замочной скважине, которую заприметил ещё при первом походе сюда. Взяв один из ключей я попробовал вставить его, но мне это не удалось. Тогда я попробовал другой ключ. Снова мимо. Так я и перебирал ключи дрожащими руками, пока… — Его тут нет, — раздался тихий голос сзади, но с моими напряжёнными нервами он показался мне оглушительным. Я подскочил, моё дыхание совсем сбилось и я увидел Шахор. Она была бледнее обычного и смотрела на меня такими печальными глазами, что при взгляде на неё у меня разрывалось сердце. — Ключа там нет. Эти от коридоров, — продолжала она на меня смотреть своим пугающим взглядом. — Ты так хочешь наверх? — Спросила она печальным голосом. Я сглотнул вязкую слюну, боясь даже пошевелиться, но Шахор продолжала ждать и я, собравшись с силами, ответил. — Шахор, понимаешь… это не мой мир. Мне нужно возвращаться домой, к людям. Она смотрела на меня своими печальными жёлтыми глазами, с таким видом, как будто я разбил ей сердце и молчала. Я уже потерял счёт времени. Сколько прошло? Минута? Час? Неделя? Пока она наконец не произнесла. — Хорошо, я выпущу тебя, пошли, — она развернулась и направилась обратно к жилым комнатам.