I colori dell’amore

— Пье, ты не против, если я воспользуюсь твоим ковриком для упражнений? — спросила Леанелия. — Пойожиться хочу. — Да, конечно, — разрешил хозяин дома. Она в очередной раз осталась у Бароне с ночёвкой и встретила новое утро в его же кухне, приготовив всем на завтрак блинчики. Которые очень хорошо пошли с джемом и кружкой горячего какао. Теперь же девушке захотелось немножко отработать завтрак, а где этим не воспользоваться, как не на свежем воздухе. Леанелия взяла с собой домашний полуспортивный костюм, поэтому, одетая в топик и лосинки, вышла с ковриком на крыльцо и начала разогревать мышцы. Пьеро тоже решил посидеть на свежем воздухе, только с газеткой и ноутбуком. Девочки остались играть в детской. Пусть сицилиец и делал вид, что сосредоточен на компьютере, любопытные глазки всё-таки бегали от экрана к девушке, тянущейся тазом то вверх, то вниз. Ну как тут пройти мимо! — Дорогая, я же всё-таки читаю, — притворно сделал он замечание. — Вот и читай, — усмехнулась Леанелия. — Иногда я делаю перерыв. — Что-то мне подсказывает, что ты слишком часто его делаешь, — лукаво улыбнулась девушка и приняла позу собаки мордой вверх. Она вытянула шею как можно выше, словно хотела достать до солнца, и закрыла глаза, полностью погрузившись в себя. Пьеро уже не мог сидеть на месте и решил составить Леанелии компанию. Иными словами помешать самому. Пока она держала позу, тенор тихо подошёл к ней и пощекотал шею. — Эй! — растерялась она и плюхнулась за коврик. — Ты чего творишь? — захохотала Леанелия. — Решил отомстить за то, что отвлекаешь меня, — низким голосом ответил Пьеро. — Дурак, — шлёпнула она его по икре и вернулась к упражнению. Повторив первую позу, девушка встала собакой мордой вниз. Бароне и здесь не смог устоять: как только его любимый таз встал кверху, он шлёпнул пару раз Леанелию по ягодицам. — Пьеро! — возмутилась она. — Я за него, — состроил невинную мордочку сицилиец. — Ты мне мешаешь делать приветствие солнцу, — мягко намекнула Леанелия. — Дорогая, к чему так всё усложнять? Хочешь сделать приветствие солнцу, просто скажи мне «Привет». — Девушка исподлобья взглянула на него. — Ха-ха-ха, как остроумно, — с сарказмом выпалила она. — У твоих шуток борода длиннее, чем твоя собственная. — Ты просто до них не доросла, — развёл руками Пьеро. Леанелия закатила глаза и продолжила йожиться. Однако как только она повторила позу собаки мордой вниз, так тут же почувствовала, что Пьеро нагло прикладывается своими загребущими лопатами к её пятой точке. — Бароне! — приземлилась она на колени. — Не делай так! — Ладно, — сдался мужчина. Леанелия внимательно на него посмотрела и продолжила заниматься. Она встала в прежнюю позу и продолжала тянуться. — А так можно делать? — весело спросил Пьеро, когда пощекотал ей живот. — Пьеро! — засмеялась от щекотки девушка и снова упала на коврик. — Перестань! — А то что? — с глупой улыбкой захихикал Бароне. — А то примешь позу «Собака мордой в землю», — пригрозила Леанелия. — А там и до позы трупа недалеко. — Всё-всё, сдаюсь, — поднял руки кверху Пьеро. — Продолжай мучить своих собак. Девушка проследила, чтобы он удалился, и вот уже в какой раз начинала заново. Однако на этот раз она решила сменить позу и встала в мостик. Что не помешало ей почувствовать прикосновение кое-чьих зубов на своём боку. — Ай-ай, Пьеро! — воскликнула Леанелия и упала спиной на коврик. — Что это было? — недовольно спросила она, привстав на локтях. — Кусь, — невинно ответил Пьеро и посмотрел на девушку самыми что ни на есть совиными глазами. — Ох, тебе лишь бы пожрать, — закатила она глаза. — Когда рядом такая аппетитная девушка, невозможно не проголодаться, — игриво заметил мужчина и навис над Леанелией. Он соблазнительно улыбнулся и с рычащим звуком прильнул к её шее. — Эй, перестань! — возбуждённо захохотала Леанелия. — Да прекрати ты, девочки услышат, — хихикала она, когда Пьеро не унимался, щекоча её всё больше. — Пье, — с улыбкой приостановила она его. — Что с тобой?.. — чуть тише спросила девушка и провела рукой по его волосам. — Не знаю, — словно опьянённый, ответил Пьеро с широкой улыбкой на лице и загоготал фирменным Бароньевским смехом. Они снова сидели достаточно близко и едва касались друг друга лбами. С лиц обоих не сходила улыбка, причину которой всегда сложно объяснить. Она зажигалась сама по себе, словно изнутри, и держалась за счёт неизведанного и неисчерпаемого источника энергии. На них нахлынули воспоминания о том дне, когда они лежали вдвоём на траве и как их потянуло друг к другу. Когда захотелось прикоснуться пальцами к волосам. Когда захотелось вдохнуть запах тела. Когда захотелось погладить по щеке. Когда захотелось утонуть в глазах. Когда захотелось прижать к себе и обнять. Когда отключалась голова и работали только чувства. Когда захотелось коснуться друг друга губами. Просто так. Казалось, их сознание и логика вели непрерывную борьбу с более нелогичными и чувствительными органами восприятия, не осознавая очевидных вещей. Логика говорила и думала одно, а вот чувства делали другое. Как правило, вторые оказывались сильнее… — Туки-тук, соседи! — послышалось неподалёку. Пьеро и Леанелия отстранились друг от друга и обернулись на голос. У ограждения стояли Иньяцио и Аделия, с любопытством смотревших на разоблачённых. — Мы вам не помешали? — с намёком спросил он. — Да нет, что вы, — вставал Пьеро, — мы просто… — Упали, — помогла Леанелия, тоже поднявшись. — А, ну-ну, — не стал перечить Инья. — Мы чего пришли-то: у нас тут небольшой праздник намечается — шашлындос, всё такое — в честь…думаю, сами понимаете, чего, — показал он рукой на себя и жену. — Пье, хотите, присоединяйтесь к нам. Али, ты тоже, — добавил он девушке. — Подруга моей жены мне тоже подруга. — Чего? — покосилась на него Аделия. — Да не в том смысле, родная! — всплеснул руками Боскетто. — То-то же, — помаячила ему указательным пальцем жена. — Так что, придёте? — Конечно, — ответил Пьеро, обняв девушку, закивавшей в знак согласия. — Мы очень рады за вас и с удовольствием присоединимся к празднованию. — Супруги Боскетто обменялись ухмыляющимися взглядами. И как давно они перешли на «мы»? — Отлично! — обрадовалась Аделия. — Приходите, как будете готовы. И кстати, Пьеро, у нас теперь собака в доме, так что аллергикам приготовиться. — О, спасибо, что предупредила, — поблагодарил Пьеро. — И ещё, — добавил Иньяцио, уже уходя, — Вито скучает по Мие. — За секунду выражение лица Пьеро сменилось на гневно холодное. — Вот это ты зря сказал, — поджал он губы. — Всё, девочки идут в брюках. Иньяцио лишь злорадно ухмыльнулся и последовал за женой домой, пока в доме Бароне начиналась усердная подготовка к походу в гости. Как Пьеро и обещал, обе дочери надели длинные штанишки и футболки с длиной рукава три четверти. Все закрыто, всё прикрыто. Для Мии папа захватил все нужные таблетки, чтобы у ребёнка не заболела голова. Дружелюбный Феделе встретил гостей виляющим хвостиком и громким лаем, тем самым оповестив хозяев, что гости пришли. Подобные посиделки между Боскетто и Бароне были привычными для обоих семейств, поэтому всё проходило по стандартной схеме: взрослые готовили стол и разговаривали о своём, о женском, о бензине, а дети в это время игрались на свежем воздухе. Под пристальным взглядом Пьеро. Пока Аделия копошилась на кухне с готовкой, она попросила Леанелию зайти в гостиную, где у них в стеклянном шкафу лежала посуда специально для гостей, и протереть их полотенцем от пыли. Так сложилось, что под окнами именно этой комнаты Пьеро и Иньяцио возились с шашлыком и параллельно болтали. Девушка могла спокойно их слушать и при этом остаться незамеченной. — Как у вас с Деей в постели после примирения? — поинтересовался Пьеро. — Ооо, просто сон! — воодушевлённо простонал Боскетто. — У меня даже с Дианой так круто не было. А тут прям вообще… — восторженно выпятил он губу. — Поздравляю, Боско, — от души порадовался Пьеро. — Ты со своей как? — спросил в ответ Иньяцио. — Да также, — пожал плечами Бароне. Коллега внимательно на него посмотрел. — А поподробнее, Пье? — прищурился Инья. — В смысле? — не понял Пьеро. — Но у тебя ж там что-то клеится с ней? — С чего ты взял? — напрягся Пьеро. — Только не заливай, что вы просто спите и ничего большего. — Вообще-то так и есть, — обиженно заметил Бароне. — Ты в этом уверен? — допытывался Иньяцио. — Я не понимаю, к чему ты клонишь, — стушевался Пьеро. — Или тупо делаешь вид, — бросил Инья. — Пье, давай начистоту: ты же млеешь рядом с ней. Когда мы с Деей к вам пришли, вы не просто упали. Мы всё видели, просто не сразу вмешиваться стали. — Ну, мы флиртовали, конечно… — Вы не просто флиртовали, — улыбнулся Иньяцио. — Вы заигрывали. Это другое. Вы же таете вместе как сливочный пломбир под майским солнцем. Согласись, что вам хорошо вдвоём? — Не без этого, но…на этом всё, — настаивал Пьеро. — Она всего лишь женщина, с которой я периодически сплю, — дёрнулся он. — Которую ты пустил к себе домой, которую уже не первый день знают твои дети, а ведь ты и мне не сразу сказал… — Я и ей не говорил, — перебил Пьеро. — Она узнала о них абсолютно случайно, с тех пор и понеслось. И не думай, что она что-то значит для меня! Мы с ней даже не друзья! Мы просто хорошо с ней спим и всё! Точка! Иньяцио хотел было возразить другу, но в это время к ним подбежали дети с лающим Феделе, поэтому пришлось отвлечься, оставив Пьеро следить за шашлыком. Однако Леанелии, слышавшей каждое слово, было достаточно. Больше слушать она и не собиралась. Она отнесла тарелки и вышла на крыльцо, уединившись на садовых качелях. Надо было проанализировать всё услышанное. По сути Пьеро не сказал ничего нового: те же самые сухие факты, которые каждый из них повторял сам себе изо дня в день. С самого начала они договаривались, что не будут заводить друг с другом серьёзных отношений, и они сдержали своё обещание. Вот только иногда ей казалось, что порою либо он, либо она позволяли себе нарушать его, при этом никто не был против. Они условились, что не будут интересоваться их личной жизнью, а что в итоге? Она сблизилась с ним и с его дочками, уже не первый раз ночует у него дома, а он помог ей с Северо и нашёл сильного адвоката, хотя она просила его не вмешиваться. Да и сегодня, как правильно заметил Инья, они «не просто флиртовали», они «заигрывали», из чего она сделала вывод, что, возможно, в будущей перспективе их отношения могут вылиться в нечто большее. Как взрослый человек она смотрела на вещи прагматично и не позволяла себе лишних, ветреных мыслей, но как женщина, как истинная женщина она не могла не дать волю своей фантазии и где-то в глубине души поддаться романтическому порыву. Однако твёрдость и уверенность, с какой певец сказал о ней, о том, как к ней относится, смахнула даже маленькую мечту на корню. Вроде бы и не должно было так случиться, но в животе будто произошёл небольшой взрыв и уничтожил все розовые облака. Не осталось и капли мечтаний; все ожидания, даже самые минимальные, испарились, хотя и оставили неприятный след. А чего она, собственно, ждала? Что Пьеро как в кино встанет на одно колено и сделает признание в любви? Скажет, что она его единственная и неповторимая? Захочет, чтобы она осталась с ним и стала любимой мачехой его детей? Это глупости, он бы так никогда не сделал, даже намёков на это не было. Однако почему к горлу подкатывает непонятно откуда взявшийся комок и немеет тело? Разве ей не должно быть всё равно? Леанелия глубоко вздохнула. Пусть и кажется, что внутри образовывается пустота, она не позволит ей разрастаться. Она заполнит её другим делом, другими мыслями. Как и раньше она продолжит жить для себя и брать от жизни лучшее. Будем писать новую историю. Переворачиваем страницу. В связи с этим она достала мобильный, открыла одну из последних электронных писем и набрала нужный телефон. Тем временем, вернувшись к шашлыкам, Иньяцио продолжил беседовать с Пьеро. — Так, мы с тобой не закончили, — заявил он. — Что ещё ты хочешь? — устало вздохнул тот. — Я хочу, чтобы до тебя наконец-то что-то дошло, упрямая ты голова, — постучал ему по макушке Инья. — Скажи, ты бы смог провести с ней хоть одну ночь без секса? Просто заснув с ней в обнимку? — Один раз у нас так было… — вспомнил Пьеро Феррагосто. — Вы когда-нибудь говорили по душам? — Всю дорогу, — усмехнулся Бароне. — И всегда после секса. — Ты бы доверил ей своих детей? — Уже доверял. — Ты готов был бы оказать ей помощь в трудную минуту? — Уже. — И после всего этого ты мне заявляешь, что она не интересует тебя нигде кроме постели?? — возмутился Иньяцио. — Но если это так, что я могу сделать?! — задёргался Пьеро. — Пье, ты тупой, — сделал вывод Инья. — Уж я по себе знаю, в чём разница между просто сексом и сексом+чувствами. Разница велика. Если бы у вас с Леанелией был секс чистой воды, ты бы совсем по-другому ответил на мои вопросы. И вообще пришёл бы один, а значит и разговора бы не было. Ведь видно же, что она тебе как минимум нравится, так почему ты не дашь ни ей, ни себе шанс? У тебя девочки в конце концов без мамы растут. Мне кажется, она бы вполне вписалась в вашу семейную идиллию. — Боско, тебя послушать, так я жениться на ней должен! — завёлся тенор. — Да причём тут это, бревно ты тупоголовое! Хоть в гражданском браке живите, мне всё равно, только признайтесь вы уже, что любите друг друга! Вот скажи, у вас с сексом всё нормально? — О, там всё просто огонь! — положил руку на сердце Пьеро. — Чисто внешне она тебе нравится? — Ну…не страшная, достаточно миловидная… — Тебе нравится с ней общаться? — …В принципе да, она неплохой собеседник. Иногда её присутствие поднимает мне настроение. — Тебе бывает грустно, когда она уходит? — …Бывает… — Как девочки к ней относятся? — Они её обожают. — А она их? — Напрямую она мне этого не говорила, но она с радостью с ними возится. — Так в чём проблема??? — чуть не уронил шашлык Иньяцио. — Признайся ей уже, что хочешь большего! — А если она не разделит моих чувств? Что тогда? Опростоволоситься? — нахмурился сицилиец. — Пьеро… — скорчился Боскетто. — Она женщина, а любая женщина в глубине души надеется, что после секса могут быть отношения. В вашем случае даже и сомневаться не стоит. Вы и сейчас к нам пришли как состоявшаяся семья. — Ты правда думаешь, что нам стоит поговорить об этом? — задумчиво спросил Пьеро. — Я на этом настаиваю, — признался Инья. — Скажу тебе начистоту: я ни с одной из твоих девушек, которых знал, не видел тебя таким умиротворённым. Ты давно говорил, что никак не можешь найти родственную душу. По-моему, ты нашёл её прямо сейчас. Пока она здесь, не упускай её, иначе на неё будет претендовать кто-нибудь другой. Иньяцио с улыбкой посмотрел на друга, в глазах которого был заметен процесс обдумывания. Возможно, Боско прав. К чему скрывать, иногда Пьеро казалось, что его тянет к Леанелии. С её приходом дома становилось светлее. Её улыбка согревала ему душу. Рядом с ней он чувствовал себя простым мужчиной, у которого было всё, что нужно для счастья. Так зачем лишать себя этого счастья, если оно может быть ещё ближе и официально принадлежать тебе? В это время Пьеро как раз заметил Леанелию, говорившей по телефону и ходившей туда-сюда. Пока никто ещё не садился за стол, он мог бы с ней поговорить прямо сейчас. Переглянувшись с Иньей для одобрения, Бароне направился прямиком к девушке. — …Да… — говорила Леанелия в трубку. — Да, я поняла…Хорошо, спасибо…Если что, буду звонить или писать…Спасибо, до свидания. — Она сбросила звонок и натянула улыбку, увидев приближающегося к ней Пьеро. — Кто звонил? — поинтересовался он. — По работе… — опустила голову Леанелия. — Пару недель назад меня пригласили в Америку, поработать у наших коллег на той же должности. — Надолго? — Вообще да…навсегда… — неуверенно ответила девушка. Пьеро слегка вздрогнул. — И ты…ты согласилась?.. — испытующе спросил он. — На самом деле я долго думала, но в итоге…да…я согласилась… Едкой пулей влетел ответ девушки в сердце тенора. Если она согласилась, значит, скоро она улетит, а если она улетит, да ещё и навсегда, значит, она больше не вернётся в Италию…Если она не вернётся в Италию, то…как тогда они будут общаться?..Значит, если она согласилась…выходит…она не собиралась двигаться с ним дальше?..Что бы он там ни наговорил Инье, в душе он верил, что то чувство, зарождавшееся в нём при виде девушки, было взаимным. Он тоже видел, как она смущалась вместе с ним в неловкие моменты, как загорались её глаза, только не находил в себе смелости признаться в этом. Говорить и чувствовать можно всё, что угодно, но поступки никогда не обманут. Видимо, он вообразил себе слишком много, когда по факту между ними не было ничего кроме физической близости. Если бы Леанелия испытывала к нему что-то более серьёзное, она бы отказалась от поездки и осталась здесь, с ним и с его дочерьми. Он мог бы ей сейчас возразить, высказать своё несогласие с её решением, но…в этом не было смысла. Они договорились не нарушать границы личной жизни; да он и не имеет никакого права выявлять претензии, так как пока что не имеет права на неё саму. И, кажется, уже не будет иметь. — Ясно… — только и вымолвил Пьеро, чуть понурив голову. Мда, всё складывалось не так, как он ожидал. — Что ж…поздравляю, — криво улыбнулся он. — Спасибо, — ответила ему натянутой улыбкой Леанелия и начала ломать пальцы. — Ты сама-то хоть рада, что поедешь? — изобразил заинтересованность Пьеро, не заметив бурной реакции девушки. — Эм…да…да, конечно… — нервно усмехнулась она. — Я…Я, наверное, ещё не до конца осознала своего счастья… — Так давай помогу, — усмехнулся сицилиец и приобнял девушку. — Ещё раз поздравляю, — шёпотом добавил он. — Думаю…думаю, ты этого заслуживаешь. — Как хорошо, что обнявшись они не видели лиц друг друга, иначе бы девушка заметила выражения смятения в его глазах. Леанелия прислонилась щекой к его груди. — Да…спасибо… — на автомате произнесла Леанелия, вжавшись сильнее ему в грудь. Если бы она могла прятаться в ней всегда… Вскоре голос Аделии позвал всех к столу, и обоим пришлось временно отвлечься от грустных мыслей, натянув на себя радостные маски. На вопросительный взгляд Иньяцио Пьеро ответил сжатыми кулаками и губами; тогда первый не стал доставать друга, поняв, что что-то пошло не так. Пьеро и Леанелия сидели напротив и изредка переглядывались, переключив всё своё внимание на детей и смешливые разговоры наперебой с собачьим лаем. Пусть внешне всё казалось милым и беспечным, но внутри у обоих шла непреодолимая борьба с самим собой. После шумного застолья семья Бароне и Леанелия стали собираться обратно, тем более, что уже надвигались хмурые тучи — предвестники плохой погоды. У Пьеро девушка быстро собрала свои вещи, пожелала спокойной ночи девочкам, убежавших потом мыться, и убрала сумку в машину. — Когда ты улетаешь? — спросил Пьеро, когда Леанелия садилась за руль. — Недельки через три-четыре. Полагаю, в это время мы с тобой больше не увидимся: буду занята оформлением документов, сбором багажа и другими заботами. Прости, мне будет не до тебя. — Я понимаю…понимаю…Удачно тебе доехать. И вообще…удачи тебе… — Спасибо… — тихо поблагодарила Леанелия. Они молча стояли, не осмеливаясь смотреть друг другу в глаза. Да им и нечего было сказать. По воле сложившихся обстоятельств каждый сделал свой выбор, пусть и ценой сердечной раны. В остальном же всё было хорошо. Оба скромно попрощались и быстро разошлись в разные стороны; Пьеро — домой, Леанелия — в машину. Пока она ехала, мелкими крупинками закапал дождь. Дороги вскоре почернели и наполнились лужами, чьи брызги врезались в тротуары. Леанелия вернулась домой и встала у окна своей спальни. Пьеро уложил дочек спать и уединился в своей комнате, где встал у окна. На улице всё сильнее хлестал дождь. Леанелия прикоснулась лбом к стеклу, уставившись на паркующиеся у дворика машины. Пьеро прислонился лбом к стеклу, разглядывая, как увлажнилась трава. Капли дождя барабанили по окну. Они подняли глаза на небо и стали следить, как сверху падают водяные капли. И каждая из них была воплощением маленького эпизода из их совместной жизни. Так, капля за каплей, у них накопилась целая история. Вот день, когда они познакомились. Вот они шалили в музыкальной студии. Вот они случайно встретились с детьми в Милане. Вот они играют с девочками. Вот они танцуют на Феррагосто. Вот они спят в обнимку, тоже на Феррагосто. Вот они прячутся в душевой от Анджелины. Вот они лежат вдвоём на траве. Да что перечислять? Таких эпизодов было множество, всех и не вспомнишь. Водяные змейки стекали по окну, будучи невидимыми слезами, лившимися в душе каждого. К чему было плакать по-настоящему? Никто же ничего не потерял. Осадочек только остался… Леанелия легла на кровать на правый бок. Пьеро устроился на своей кровати на левом боку. Уста каждого трогала слабая улыбка при воспоминаниях о разных историях, но в то же время обоих одолевала грусть, что эти истории уже в прошлом и им не с кем будет ими поделиться, тем более друг с другом. Ведь они так договорились. Договорились и тут же нарушили правила. Так и не признавшись в этом друг другу.