heaven doesn't seem far away anymore

— Генерал! Еще одно поселение нуждается в вашей помощи! Престон Гарви не вызывал у Джейн особой симпатии, но цели минитменов она уважала. И пусть он выдал это вместо приветствия, она кивнула: — Конечно, мы поможем им. Он с важным видом отметил координаты в ее Пип-бое и удалился. Она захлопнула дверь своего старого дома в Сэнкчуари и выдохнула. — Ты ведь это не серьезно? — с надеждой спросил Дьякон, бросая рюкзак на пол. — Абсолютно серьезно. — Мы шли сюда от самого Даймонд-сити! Где наш заслуженный отдых, горячая ванна, здоровый пятнадцатичасовой сон, все дела? Джейн и самой не хотелось никуда идти по такому холоду. В доме было не намного теплее, чем снаружи. Она повесила куртку сушиться на спинку стула: всю дорогу накрапывал противный мелкий дождь, который, будто назло, кончился, как только на горизонте замаячили знакомые дома. — Отдохнем немного и пойдем, — сказала она. Дьякон состроил такое лицо, будто она предложила ему отведать заплесневелой довоенной еды. Но спустя несколько часов пошел с ней, напоследок сообщив Престону, что в случае чего их смерть будет на его совести. Выдвинулись под покровом ночи. В этом январе погода была на редкость мерзкой. Днем моросили дожди, а к вечеру лужи покрывались коркой льда. Застывшая слякоть хрустела под ногами, не давая перемещаться бесшумно. Кроме того, выяснилось, что подошвы ботинок Джейн безбожно скользят, поэтому ей то и дело приходилось хвататься за Дьякона, чтобы удержаться на ногах. Или падать, если его вдруг не оказалось в радиусе полуметра от нее. Во второй половине дня небо прояснилось впервые за неделю, но холод не отступал. — Это еще не холодно, — сообщил Дьякон, выдохнув облачко пара. — Вот семьдесят лет назад, как сейчас помню, снега навалило по колено... Зато все болотники позамерзали насмерть в своих озерах. Не поворачивая головы, Джейн краем глаза взглянула на него. Он шел на расстоянии вытянутой руки. В кожаной куртке и, конечно же, в своих неизменных темных очках, которые снимал лишь перед сном. Она была уверена, что он бы и спал в них, если бы они не мешали. Правда, каким образом они позволяли ему нормально видеть ночью — та еще загадка. До поселения добрались без происшествий. Выслушали фермеров, которым докучали рейдеры, немедленно отправились в их логово. И тут Дьякон принялся ворчать. Начал с почти безобидного: — И зачем я за тобой поперся... Затем перешел к страдальческому: — С кем только мне приходится общаться... Вместо спокойного отдыха в теплой кровати идем черт-те куда... И наконец, добрался до отчаянного: — Может, ну их нахрен? Разве те фермеры сами не справятся? На этом моменте терпение Джейн лопнуло. Замок на ящике в сарае, встретившемся им по пути, никак не желал поддаваться взлому, а Дьякон болтался рядом без дела и только мешал. Подбирая слова, она предложила: — Можешь вернуться в их поселение, если хочешь. Я и одна справлюсь. — Никуда я без тебя не пойду, — почти сердито возразил он. — Мы же с тобой не разлей вода. Звездная ночь, моя драгоценная напарница, свидание, кхм, с рейдерами — ну что еще нужно для счастья. — Ты аж светишься от радости. Дьякон осмотрел себя: — Ты меня так не пугай, я уж было собрался бежать за антирадином. Звякнув, кусок треснувшей пополам шпильки затерялся внутри механизма. Джейн только хмыкнула и наконец оставила в покое неприступный замок. — Ну Джейн! Не принимай на свой счет, ты же знаешь, как меня раздражает Престон. — Я тоже от него не в восторге — и что? — Понять меня и простить, — обезоруживающе улыбнулся Дьякон, и ей ничего не оставалось, кроме как последовать его совету. Они зачистили лагерь, не прогадав с временем визита — рейдеры спали в наркотическом бреду. На шум пальбы сбежались болотники, что немного осложнило задачу, но зато помогло согреться. Всадив пулю последнему болотнику точно в морду, Дьякон вдруг сказал: — И почему в нужный момент все цитаты вылетают из головы? Посмотри на эти звезды. Шагая вперед, Джейн задрала голову, но в тот же миг поскользнулась на заледеневшей луже и упала навзничь. Вместо того чтобы помочь ей подняться, Дьякон растянулся рядом. — Вот это я понимаю — серьезный подход. Она засмеялась и ударила его кулаком в плечо; приподнялась на локте, собираясь встать, но он остановил ее: — Нет-нет, постой. То есть, я хотел сказать, лежи, не вставай... — Что, нам теперь так лежать и ждать новых болотников или еще кого-нибудь? — Нет, нам вроде и вдвоем отлично. Надеюсь, кто бы то ни был, они не обидятся. Посмотри. Вид и впрямь открывался чудесный — словно карту звездного неба из энциклопедии растянули прямо над ними. Такие яркие звезды Джейн видела только однажды — в студенческие годы, выехав на природу с одногруппниками. Кто-то играл на гитаре у костра, кто-то жарил хлеб и зефир. Они смеялись, ели, пили пиво, смотрели на звезды и только под утро разбрелись по палаткам. Все выглядели такими расслабленными и счастливыми. А она весь вечер мечтала о том, чтобы помыться и лечь в мягкую чистую постель. Как же она теперь завидовала той Джейн, у которой были мирное небо над головой, нормальный спальник (а дома — целая кровать!) и зефир; а самой страшной проблемой была пара дней без возможности принять душ. — Сейчас бы разжечь костер да пожарить зефир, — мечтательно сказал Дьякон, заставив Джейн вздрогнуть от неожиданности. — От костра я бы не отказалась. — А зефир? А как же зефир? — Зефир бы тоже не помешал, — кивнула она. — О, мне же выпал уникальный шанс узнать у довоенного человека, какой был зефир на вкус! Джейн на секунду задумалась. — Сладкий, как... как сахарные бомбы. Но мягкий, как разваренный болотник. А на костре он... — Плавился и покрывался корочкой, — продолжил Дьякон, будто тоже вспоминая. — Откуда ты знаешь? — удивилась Джейн. — Ну сколько раз повторять, мне четыреста лет. Конечно, мне доводилось жарить на костре зефир... Да не смотри ты на меня так. В книге прочитал. На нее порой находило странное ощущение, словно Дьякон тоже жил до войны. Несомненно, такого быть не могло: на самом деле он действительно был неприлично начитанным для обитателя Содружества. Просто сыпал фактами, выражениями из книг и образами с картинок. Но слишком часто попадал в точку в этой своей чрезмерной осведомленности о старом мире. Иногда она забывалась в ощущении, что он полностью ее понимает. Увы, на это был способен лишь Нейт да какой-нибудь гуль довоенного разлива. Нейт погиб в 2227 году, так и не узнав, что провел в криосне полторы сотни лет. А дружеские отношения с гулями у Джейн и вовсе не клеились. Зато у них с Дьяконом было много общего. Она даже могла терпеть его шутки, более того, ей нравились его шутки. Хоть он не жил до войны, он действительно мог во многом ее понять. И, в конце концов, не осталось в этом мире человека, который был бы ей ближе, чем он. Джейн нашарила его руку и сжала пальцы. Она так давно не смотрела на чистое ночное небо. Целых два века. Она словно действительно прожила два века — столько немыслимых вещей успело с ней приключиться со времен беззаботного студенчества. От вида захватывало дух и кружилась голова. Где-то поселенцы ждут их возвращения, а они лежат и смотрят на звезды, как два дурака. Говорят о зефире и держатся за руки. Она не видит смысла подавлять рвущийся наружу смех: с Дьяконом можно позволить себе все, что угодно, и он не сочтет ее ненормальной. И он смеется вместе с ней, а потом вместе с ней молчит под бесчисленными созвездиями. Бостон, январь 2288, полночь. Его холодная рука, холодная земля, холодное мерцание бесчисленных звезд. А в груди с испепеляющим жаром вспыхивает сверхновая. Она не может определить, сколько они так лежат, и хоть рассудок подсказывает, что считаные минуты, ей кажется, что они застыли в вечности. Но и вечность, наверное, когда-то заканчивается. Не выпуская его руки, она тихо зовет: — Дьякон. — По-прежнему на связи. — Я себе такими темпами все на свете отморожу. — Могу дать тебе свою куртку. Или другую свою куртку. Или еще одну свою куртку. Или... — Просто пойдем уже. — Что ж, тоже отличный вариант. Я и забыл, что так можно. Поднявшись на ноги, они встречаются взглядами — разумеется, сквозь темные стекла. Она тихо смеется, и он улыбается ей в ответ. Теплее, чем самый жаркий костер, и красивее, чем щедро усыпанное звездами небо.