Велес

      Колояр пребывал в глубокой медитации, заменяющий джафа сон келнорим был всеобъемлющ и покоен. Завтра ночью для него начнется служение истинным богам. Он принял это легко и без внутренних терзаний. Теперь Колояр нашел объяснение тому подобию снов, понял смысл тех смутных образов, неясных видений и шепота со странными ощущения, которые появились у него после удара молнией. «Это истинные боги говорили со мной», — осознал Колояр.       Впрочем, все это играло для него куда меньшее значение. Василиса, любимая, та, на ком он собирался жениться и с кем растить детей — вот ради чего он собирался стать шолвой в глазах братьев. Молодой воин недолго был в смятении и полнейшем отчаянии. «Они поймут, увидят свет истинных богов и отринут морок демонов», — сказал себе Колояр и на этом успокоился и перестал сомневаться.       Внезапно ощущение медленного погружения в бездонный колодец, растворение в черных водах пустоты, сменилось чувством падения. Он испугался, попытался открыть глаза, очнуться, но трясина не отпускала, он оказался в чем-то сродни болоту, которое потянуло его вглубь. Колояр рванулся, задергался, попытался освободиться, но он сражался со стихией. Осознание последнего пришло мгновенно и подавило волю. Колояр замер, сдался, сжался в комочек, затрясся и завыл от ужаса, летя куда-то в ничто и сам становясь им. Мысли спутались, замелькали видения и образы, сознание Колояра начало рассыпаться на мириады осколков, он понимал, что обречен, понимал, что ничего не может сделать, но тут его разума коснулся лучик света, порожденный далекой и мимолетной вспышкой молнии. Он пробился через пустоту тьмы. Он соединил осколки сознания, Колояру почудился совершенно неразборчивый голос, и его пронзила мысль: «Истинный бог».       Колояр принялся молиться. Жарко. Истово. И это придало сил, он смог бороться, он не собирался сдаваться, он уподобился попавшему в смолу муравью, обреченный, но все равно сопротивляющийся. Колояр бился, трепыхался, напрягал все силы, тянулся к далекому свету, в какой-то миг до него осталось совсем чуть-чуть, требовался лишь последний рывок и…       Тьма не собиралась расставаться с добычей. Она ожила, зашевелилась, поглотила человека, оплела, словно щупальцами, сдавила и потянула вглубь, в вечное безмолвие пустоты. «Помоги», — прохрипел Колояр меркнущему свету. В гаснущем сознании человека четко отпечаталась разорвавшая тьму вспышка и молния, удивительно похожая на руку.       — Ну здравствуй, воин, — услышал очнувшийся Колояр.       — А? — очумело покрутил он головой. Вокруг была тьма, но иная, похожая на летнюю ночь, принесшая покой и отдохновение после жаркого дня, полного трудов и забот. — Где я? Кто ты? Покажись!       — Люди-люди, — раздался вздох, и Колояр почувствовал, как горят от стыда щеки и уши.       Но пожалеть о собственной несдержанности он не успел. Мигом забыл обо всем, когда вокруг него зажглись звезды, делая тьму еще более схожей с летней ночью. Впрочем, это он отметил краем сознания и позже, так как сейчас во все глаза смотрел на то, как перед ним, из лунного света, соткалась фигура мужчины с книгой в руке. Он был высок и широкоплеч, в простой долгополой мантии, похожей одновременно на туман и бегущую воду, со светящимися глазами, полными спокойной мудрости и понимания, но самое удивительное — лицо. Оно постоянно менялось, текло, становясь то юным и любопытным, то превращаясь в морщинистую маску лежащего в гробу старика. Это пугало, завораживало, отталкивало и привлекало одновременно.       — Велес, — ахнул Колояр и упал на колени. Тот едва заметно улыбнулся. Одобрительно и чуточку лукаво.       — Встань, юный воин, не люблю я этого, — повел он рукой, наполняя душу Колояра ощущением гордости и щенячьего восторга.       Александр изрядно удивился тому, что его приняли за этого бога, то ли мудрости и покровителя странников, то ли провожатого в царство мертвых. Впрочем, для него это не имело особого значения. Он никогда не был силен в древнеславянской и прочей мифологии. А с недавних пор и вовсе был уверен в том, что боги и всякие сказочные колдуны — результат деятельности сородичей. «Зато имя придумывать не придётся. Не Александром Ивановичем же представляться, не поймут-с», — хмыкнул он, убирая книгу за пазуху.       Он выбрал ее для антуража исходя из сугубо практичных соображений. Поддержание образа, работа с разумом носителя, собственная умственная деятельность и все прочее давались тяжело, требовали изрядного ускорения работы нервной системы и вели к повышенному расходу «топлива». Потому-то Александр и не собирался возиться с лишними деталями, вроде доспехов, бороды или болтающегося на поясе меча. Зачем рисковать и портить шоу, скажем так, наехавшими друг на друга текстурами? Вот он и не стал. «Что ж, Велес так Велес», — решил отказаться от собственного прошлого имени Александр, сочтя момент не просто подходящим, но и вполне символичным.       — Василису свою спасти от демона хочешь, — заговорил Велес, не спрашивая, а лишь констатируя факт. Колояр это понял и лишь молча склонил голову. — И ради этого готов предать клятву, данную первому демону, чтобы склониться перед вторым, ради помощи в борьбе с третьим и все это по наущению четвертого, желающего взять власть над одурманенными первыми тремя.       — А… — от подобной формулировки Колояр несколько растерялся, но когда разобрался…       — Клятвопреступник всегда шолва, — покачал головой Велес, — и не важно, демона ли он предал, или кого-то другого.       — Но я не знал, меня обманули, я думал…       — Вначале, да, но, соглашаясь убить собратьев, ты уже не был неразумным отроком. Юнцом, да, но уже знающим и понимающим. Ты счел себя, свою любовь к Василисе выше всего остального.       Колояру нечего было ответить. Только кулаки сжать и зубы стиснуть. «Неужели даже истинные боги не понимают, неужели…» — подумал он, но вздох Велеса не дал ему рухнуть в пучину отчаянья и бессильной ярости.       — Если бы не понимал, не стал бы спасать. Ведомо ли тебе, что случилось с тобой?       — Нет, — помотал головой Колояр.       — Демон в тебе взрослым стал и власть над телом твоим взять попытался, душу твою поглотив, да только давно в нем уже частичка меня была, и ты пробудить ее сумел. Да только даже я не мог предвидеть твоего клятвопреступления и того, что ты другому демону служить согласишься, руку на собратьев поднять готов окажешься. Не смог я из-за этого сына Кощеева одолеть, чтобы тебя спасти, мне пришлось запереть его собой, и теперь я в теле червя оказался, прикован к нему и сам демону подобен.       «Так, пора сворачиваться, а то носитель сейчас свихнется и буянить начнет», — Александр понял, что перестарался, явно переоценив разумность Колояра с одной стороны, и недооценив пресловутую силу любви в качестве побудительного мотива с другой.       — Но от миссии своей, демонов из мира изгнать, отказываться не намерен я. Пусть и труднее теперь мне будет, но не отступлюсь. Поможешь ли ты мне, Колояр? Станешь ли моим первым воином? Конечно, сначала нам придется отступить и силы накопить, но потом и Василису твою освободим, и Чернобога в огненную бездну низвергнем…       «Что же, раз наши с тобой цели совпадают, осталось их претворить в жизнь», — думал Александр, легко и непринужденно выдавая популистские тезисы и вещая об абстрактной справедливости с прочим счастьем всем и каждому. Благо в прошлой жизни из каждого утюга нечто подобное выдавали, так что проблем с компиляцией и редактированием под текущие реалии не имелось. «Любое лекарство яд, и любой яд лекарство, вопрос лишь в дозировке», — подумал он философски и, ощутив, что достиг нужного эффекта, прервал речь.       — Все сделаю, повелитель, приказывай, — шлепнулся на колени Колояр, переваривший услышанное.       «Ох уж мне это воспитание от богов, ладно, черт с ним, я хоть и неправильный гоаулд, но чувство собственного величия греет, главное не зазнаться», — подумал Александр. Скептически оглядев Колояра и подумав о дурной инициативе и разбитых от усердия лбах, Александр быстренько пропустил его мысли через сито собственных и решил, что парень не безнадежен. Молод, горяч и влюблен. «Даже странно, что раньше не понимал насколько, прямо хоть всерьез начинай верить в то, что, как минимум, это чувство не только на материальной основе из коктейля гормонов и нейронных связей базируется. Н-да, еще немного и сам поверю в осязаемую силу любви. Жуть», — мысленно тряхнув головой, вернее сознанием, Александр решил переходить к конкретике.       — Сил совладать с Кощеем у меня хватит, но чтобы я с ним в бой вступить мог, нам придется потрудиться. И от демона Витомира сразу избавимся, для чего воспользуемся его планом против него же самого. Поступим так. Слушай же, мой первый воин…       Джафа воины, а не солдаты, потому и дисциплина у них своеобразная. Гоаулды сделали все, чтобы добиться от них максимальной, почти собачьей преданности, и ценили в первую очередь именно ее и индивидуальные бойцовые качества своих псов. Возможно, все бы изменилось, будь их численность больше, но гоаулды не нуждались в огромных армиях. Кто владеет орбитой, тот может без труда уничтожить любую наземную армию.       Разумеется, при желании и известном напряжении сил можно укрыть силовым полем хоть всю планету. Ничто не мешает развернуть мощнейшую систему противокосмической обороны. Однако, у планеты есть один большой недостаток — она, условно говоря, огромная стационарная мишень. При желании на нее можно обрушить огромный астероид, расстрелять или разбомбить с недосягаемого для обороняющихся расстояния, причем, сделать это внезапно, просто используя знание ее траектории.       Вот чтобы этого не происходило, чтобы не нести огромные потери, гоаулды и использовали своеобразную стратегию. По сути, от планет им требовался только и исключительно наквадах, все остальное шло приятным или не очень, но совершенно второстепенным бонусом. Так как в одном мире в любом случае могло быть лишь ограниченное количество жизненно важного сырья, то и тех, кто будет его добывать и обеспечивать рост, требовалось не так уж и много.       Типичная планета подчиненная гоаулдам представляла собой центральный городок рядом с пирамидой Хатака. В этой столице проживало порядка десяти-двадцати тысяч человек, по большей части занятых работой в наквадаховых шахтах или карьерах. Вполне достаточно, чтобы при помощи обычного кайла выбирать прирост ценного сырья. Вокруг города располагались деревни и села, в них редко проживало менее трех сотен жителей, но лишь в особо благоприятных местах численность приближалась к тысяче. Эти поселения обеспечивали продуктами питания центр и служили чем-то вроде застав, так как в каждом находился гарнизон из сотни джафа.       Дальше сел только звездные врата и почти неосвоенная планета оставалась. Разумеется, подобная организация, вполне сознательные усилия гоаулдов по ее поддержанию и их постоянная грызня друг с другом, все это обеспечивало не только стабильность системы, но и отметающую прогресс косность. Впрочем, периодически разные миры получали возможность передохнуть, когда владеющий ими лорд ввязывался в затяжной конфликт и нарушал баланс запасов наквадаха, но сотен и даже тысяч лет не хватало, чтобы достичь значимого прогресса. Гоаулды возвращались, видели расплодившихся рабов, и тут же растаскивали их по другим мирам, делали товаром или, в крайнем случае, уничтожали лишних. Опыт покорения галактики давно научил их соблюдать правило — не давай подняться конкурентам. Они с равным успехом применяли это друг к другу и всем остальным.       Из всего этого проистекала численность и положение джафа — воинов и псов богов, которые обеспечивали охрану хозяев, безопасность их владений и трудовой энтузиазм рабов. Никому и в голову не приходило ограничивать свободу Колояра. Это в набеге или походе он был обязан соблюдать традиции и правила, заменявшие джафа устав, но во время обучения от него требовалось лишь вовремя явиться на занятие и выполнить сказанное. Пропустил, не справился с заданием, показал худший результат — получай наказание. От выговора до прогона через строй или показательной казни.       Особенности несения службы джафа сказались и на том, как они выполняли повеление Кощея. Им приказали проверять входящих в Хатак, впускать только тех, кто имеет право войти, но ни им, ни кому бы то еще не ставили задачу вести учет входящих и выходящих. Потому-то Колояр смог спокойно остаться внутри пирамиды и дождаться глубокой ночи. «Пора», — услышал он голос Велеса в голове и поднялся, сбрасывая чувство расслабленной отрешенности, вызванное легкой медитацией, позволившей скоротать время.       Колояр пришел в знакомый зал с канопами и нашел обмотанный рушниками горшок в углу под стеллажом. Ему пришлось поднапрячься, чтобы выдернуть его из-под нижней полки. Справившись с этим, он вытащил из горшка и надел на руку заранее сделанный каракеш. «Теперь к малому синтезатору», — скомандовал Велес.       Стоило Колояру дойти до нужного отсека, как его мягко отстранили от контроля над телом. Он оказался как бы висящим в воздухе. «Словно во время учебного боя на симуляторах, когда глайдер подбили», — подумал Колояр. Только сейчас он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Да что там, он и моргнуть не мог или глаза скосить. На миг стало страшно, но своему богу он верил и смог быстро справиться с собой. К тому же, Велес начал действовать и Колояр отвлекся.       Он удивленно смотрел на то, как его рука, без его воли, сгибает и разгибает пальцы, чувствовал, как она касается блестящих камней на подставке высотой по пояс. Странная волна, словно мурашки, пробежала по телу и перед глазами появились призрачные строчки непонятных символов. Они побежали вверх, на ходу изменялись, что-то исчезало, что-то добавлялось, где-то одни знаки заменялись другими, а потом все внезапно прекратилось, и он увидел знакомое меню синтезатора.       Колояру почудилось, будто он услышал, а может быть почувствовал довольное хмыканье Велеса. Тот стоял и ничего не делал, просто смотрел на синтезатор и ждал. Спустя несколько минут стена божественного артефакта разошлась, и Колояр увидел их — доспехи бога. Во всяком случае, шлем, кираса, наручи и поножи, серебристая чешуя чего-то вроде кольчуги и все остальное говорило об этом однозначно.       Ничего особенного Александр не сделал. По сути, он использовал разнообразные наработки ассимилированной гоаулдами техники и сварганил вполне себе классический бронескафандр из фантастики. Правда, составной. В основе был комбинезон из тритиума, выполняющий роль поддоспешника с климат-контролем и прочими стандартными функциями. Сверху шла плотная кольчуга, больше похожая на кожу из чешуи. Корпус защищала мощная кираса и наплечники, руки закрывали толстые и широкие наручи, снабженные кучей полезных функций, от банального встроенного лезвия кристаллического клинка, до набора отмычек. Живот дополнительно прикрывался поясом с системой поддержания жизни и пластинами бронеюбки, доходящий до середины бедра. Голову защищал стилизованный под череп шлем. Все готичненько, но без излишеств.       Правильно надев основу и соединив ее в единый комплекс, Александр уступил тело Колояру, предоставив тому самостоятельно нацепить на хребтину ранец с реактором, генераторами силовых полей и прочими полезными в предстоящем деле вещами. Между прочим, тот же реактор и защитное поле мощнее чем у глайдера смерти будут. Правда, миниатюризация привела к изрядному перерасходу наквадаха, но на себе Александр экономить не собирался, а внесенные в программный код изменения сняли с малого синтезатора стандартные ограничения. Благодаря этому он справился с работой очень быстро, но вполне заметную часть ресурса потерял. «Заменить кристаллы и провести полную проверку», — сделал мысленную зарубку на памяти Александр, пока Колояр распихивал оружие.       Как только он справился, Александр вновь отстранил его от управления телом, и активировал все системы. «Вот что нормально написанный код делает», — довольно усмехнулся он про себя, и принялся через мысленный интерфейс каракеша калибровать маскировку. Увы, но стремление гоаулдов к универсализации привело к тому, что для силового щита и поля сокрытия использовалась одна и та же система. Да и не только для них! Потому-то Александр и снабдил броню парой дополнительных проекторов в наплечниках, потому-то и пришлось ему вручную устранять наводки двух близко расположенных контуров.       «Зараза», — выругался Александр, стоило Колояру сделать пяток шагов. Все его труды оказались напрасны. Маскировочное поле сбилось. При взгляде со стороны любой мог заметить полупрозрачное облако, этакое марево, в жаркий день стелющееся над землей. И все бы ничего, отличный результат, если бы не одно но — в Хатаке подобное явление заметит любой джафа. «Посты у дворцовой части корабля и покоев Кощея точно возбудятся», — понял он, и принялся спешно искать выход.       Так как исправлять на ходу допущенные ошибки в переделанной системе маскировки алакеша не представлялось возможным из-за ограниченности времени, пришлось Александру пойти на радикальные меры. Сжигая запасы накопленных веществ в теле, он подстегнул свою нервную систему и, через каракеш, принялся в режиме реального времени управлять проектором поля сокрытия. «Все через задницу, а ведь планировал», — думал он отстраненно, готовый в любой момент перехватить управление телом и начать бойню. Но обошлось.       Джафа у входа в дворцовую часть Хатака ничего не заметили. Колояр бесшумно прошел между ними, остальное оказалось проще. Время подбиралось к трем часам ночи и внутри дворца все спали. Колояр спокойно дошел до покоев Кощея и остановился напротив пары джафа с серебристыми символами бога на лбу, охранявших закрытые двери. «Эти явно обратят внимания на открывшиеся створы», — подумал Александр. Та же мысль посетила и Колояра. Вот только пока Александр думал, Колояр действовал. Охраняющие покои бога витязи никак не ожидали внезапного выстрела из зента почти в упор. Никакие тренировки их к подобному не подготовили.       Звук падающих тел и боевых посохов показался Александру натуральным громом, он ожидал воя тревожных сирен, топота ног несущихся спасать Кощея витязей, но ничего этого не было. Во всяком случае, не случилось за те секунды, которые потребовались Колояру на то, чтобы поднять парализованные тела и прислонить их к стеночке. По мнению Александра, со стороны они никак не походили на бдящих воинов, но он признавал, что так они привлекают меньше внимания. Все же, валяющиеся на полу охранники — это явный повод кричать караул.       Сердце Колояра бешено колотилось, кровь бурлила от адреналина, но действовал он удивительно четко, словно программа наведения вышедшей на цель ракеты. Колояр точно знал — он должен дать Велесу возможность вступить в схватку с Кощеем, остальное не имело значения. Закончив с витязями, Колояр сделал глубокий вдох, и толкнул дверь опочивальни демона. Вошел в полутемное помещение, увидел роскошное ложе и вскинул зент. Заряд похожий на молнию сорвался с него, но бессильно стек по вспыхнувшему силовому полю.       Кощей скатился с кровати и вскинул руку. Одновременно с этим Колояр утратил власть над своей рукой, взметнувшейся вверх. Две волны, созданные гоаулдами, столкнулись и погасили друг друга. Колояр держал зент в правой ладони, потому и смог выстрелить из него в зашевелившееся на кровати тело. Его не защищало силовое поле, и разряд поразил цель. В этот же миг, с каракеша Кощея сорвался выстрел, но метнувшееся к Колояру миниатюрное солнце оказалось бессильным против энергетического щита. И все же оно полыхнуло достаточно ярко, чтобы заставить Колояра инстинктивно отшатнуться. Его заминкой воспользовался Кощей, выхвативший из-под подушки кристаллический клинок и бросившейся на врага. Он был невероятно быстр, и вполне мог успеть вонзить оружие в горло или глаз Колояру, но находящийся в ускорении Александр успел отреагировать. Он сделал почти то же самое, что во время эксперимента с Огуном. Только в этот раз он посылал не приказ, а метнул во врага себя, используя каракеш он послал в Кощея свою суть, и вынудил того защищаться.       «Бог и демон вступили в схватку», — понял Колояр, внезапно оказавшийся во тьме и ощущающий себя так, словно опять на спор нырнул в озеро и добрался до его дна. Уши и все тело сдавила толща воды, только на этот раз не было света и звуков. Но вместе с тем Колояр знал, где-то там идет странный для человека, непонятный, но напряженный бой. Велес и Кощей не бросались друг на друга с мечами, не метали огонь и молнии, все что они делали — ждали. Ждали, когда один из них совершит ошибку — и тем самым проиграет. Это была схватка духа, бой выдержки и воли. «Но ведь Кощею надо лишь подождать, когда настанет утро», — понял Колояр, и его прошиб холодный пот. Он знал, что, если Велес атакует сейчас и промахнется — демон победит, и он понимал, что сейчас только он может помочь ему победить. «Я должен выбраться отсюда», — завертел головой Колояр, ища выход из тьмы.       «Зараза, что же ты такой толстый-то», — старался думать потише Александр, в отличие от Колояра он понимал, что до утра их с Кощеем схватка не продлится. Каждая секунда ожидания требовала от врагов сжигать кучу запасенной энергии, без этого невозможно было использовать наквадах в организме гоаулдов для удержания связи друг с другом и маскировки сознания. Прервать контакт, отступить разумом в тело, означало дать врагу ворваться на собственных плечах в свои же мозги, а там — один импульс, привычный укус, и все, победа. Личность врага уничтожена.       Колояр не смог определиться с тем, куда надо двигаться и что делать. Он решил положиться на удачу и поплыл. Вернее, попытался, но вода на деле оказалась тем еще киселем, плотной жижей, смолой, в которой он смог лишь кое-как начать барахтаться. «Молодец», — Александр напрягся, почувствовав волну, созданную Колояром. Враг купился, не мог знать Кощей об особенностях связи разумов Александра и Колояра, ему и в голову не пришло, что рядом окажется еще кто-то. Ликующий Кощей атаковал врага, но миг триумфа обернулся поражением. Александр перехватил его, впился в шею острыми зубами, впрыснул яд своей воли и уничтожил личность Кощея.       Колояр внезапно почувствовал свое тело, оказался в реальности и тут же выстрелил из зента в падающее тело демона. «Да блин», — вяло подумал Александр. «Теперь его еще откачивать придется», — вздохнул он, перехватывая управление телом носителя.       — Мы победили? — спросил Колояр, внезапно оказавшийся в подвешенном состоянии, но все чувствующий и прекрасно ощущающий Велеса.       — Демона да, но нам еще предстоит многое сделать, чтобы победа не обернулась поражением.       — Я готов… — начал воодушевленный Колояр, но оказался в знакомой тьме летней ночи.       — Ты чуть не погиб, когда помог мне и выманил на себя демона, отдохни, хоть он и не достал тебя, но погиб слишком рядом от твоей сути и мог заразить душу.       — Я ничего такого…       — Просто поспи, — рядом с ним соткалась кровать из мягкого света.       — Хорошо, — не стал спорить Колояр, внезапно ощутивший слабость и полное бессилие. Он буквально рухнул на матрас лунного цвета и тут же провалился в сон без сновидений.       «Проще было вырубить и не маяться спецэффектами», — пробурчал Александр. Сняв с пояса диск считывателя памяти, он прикрепил его к виску Кощея и активировал. «Информация лишней не бывает», — подбодрил самого себя Александр и опустил ладонь с каракешем на затылок Кощея. Вновь проникнув в разум поверженного врага, он послал звуковую волну. Вскоре та вернулась, сработав по принципу сонара. Разумеется, на деле никаких звуков не было, просто так отработали рефлексы тела гоаулда, создав более привычный и понятный образ.       «Хотя, волна вполне могла быть и в каком-нибудь гипере, наквадах ведь тем и уникален, что частично в подпространстве находится, так сказать, имеет корни на иных планах бытия. Хе-хе. Н-да, что-то меня штырит», — мысленно пробормотал Александр. Не без дрожи он заставил себя потратить еще немного оскудевших запасов питательных веществ для ускорения анализа и быстрейшего построения картины окружающего его сознания.       «Не понял?» — озадачился Александр, обнаружив сгусток ярких чувств, состоящий преимущественно из жгучего желания убивать, рвать, мстить и прочих столь же агрессивных эмоций. Направив поток внимания на аномалию, как бы подплыв к ней поближе и изучив, он пришел к паре интересных выводов. Во-первых, сообразил, что нашел человеческое сознание тела Кощеева. «Был не прав, Колояр, молодцом», — подумал Александр. Не выстрели Колояр в Кощея, прежний владелец мог начать буйствовать. Во-вторых, появлялась возможность разыграть наилучший сценарий перехвата власти. «Должна же мне быть компенсация за все прошлые страдания. Пусть не рояль, но хоть бубен в кустах попаданцу положен», — усмехнулся Александр, и впился зубами в кокон человеческой личности. Во всяком случае, подчиняясь инстинкту, он сделал нечто вроде этого, хоть на деле всего лишь проник в чужое сознание и утянул его в свой мирок уютненькой тьмы.