Велес

      Колояр грыз гранит гоаулдовской науки, изрядно приправленный специями псевдорелигиозных догматов, и до упада тренировался, нарабатывая всевозможные навыки джафа. Александр не менее активно учился управлять его телом и работать с сознанием носителя. Врожденные навыки помогали, но многое приходилось постигать опытным путем, все же он работал с носителем далеко не стандартными методами. Параллельно с этими делами Александр готовил что-то вроде пути экстренной эвакуации из тела, так как чувствовал, что, еще немного — и он пройдет линьку, став полноценной взрослой особью, достаточно развитой, чтобы долгое время жить в воздушной среде. Впрочем, тут в Александре проявилась любовь гоаулдов к универсальности, в том плане, что он не просто предусматривал возможность экстренного побега из тела, но и, по мере сил, совмещал ее с запланированным созданием клона. Хотя, клон не совсем верно, ведь он не собирался создавать копию Колояра, тот был лишь основой для более совершенного тела, которое планировалось создать в случае успеха задуманного.       И вот как раз с реализацией планов возникли сложности. По меркам гоаулдов Кощей оказался еще тем параноиком. Он охранял вход в Хатак. Не просто для красоты стояли витязи у шлюзов, они проверяли входящих на разные сюрпризы и право попасть внутрь. У большинства гоаулдов подобным даже при входе в дворцовую часть не занимались! Максимум — стража личных покоев так бдила. Что, в общем-то, логично, ведь взрывать покои лорда — это с почти стопроцентной гарантией уничтожать Хатак. То есть, где-то полсотни тонн наквадаха на ноль помножить. Дурней такое делать нет. Во всяком случае, среди гоаулдов. Одно дело в космическом бою расстрелять, и другое — вот так. Нет, любой адекватный гоаулд, насколько это понятие в принципе применимо к ним, сделает максимум возможного для захвата Хатака.       Впрочем, дело не только в невероятном самомнении и редкости использования тайных методов убийства собратьев. Имелись у лордов и вполне весомые аргументы, чтобы весьма халатно относиться к обеспечению собственной безопасности. И дело не в телохранителях, которых хватало у любого, достигшего хоть какого-то положения, гоаулда. Сам по себе, так сказать, один на один, лорд был весьма трудноубиваем, тем более на своем Хатаке. Если верные джафа или рабы оперативно засунут в саркофаг повелителя, тот его откачает, а при определенных условиях и вовсе оживит. Так что наиболее надежный способ спровадить гоаулда на тот свет — сжечь его в пепел, либо с телом носителя, либо предварительно изъяв. Но сделать это не так-то просто.       Любой лорд постоянно носил каракеш, способный и силовое поле создать, от пары-другой выстрелов защищающее. И волну энергии породить, разбрасывающую врагов. И стрелять из каракеша можно, правда, боезапас весьма скромный и зависит от мощности выстрела, но самого факта это не отменит. С помощью ленточного устройства можно влиять на мозги окружающих, эффект довольно слабый, хоть и индивидуальный, но это смотря на кого. Те же джафа лишь дезориентацию испытают или видение типа «глюк обыкновенный» получат, зато с другим гоаулдом можно во вполне себе полноценную ментальную схватку вступить. Между прочим, победа в ней — еще один весьма надежный способ гарантированно прибить лорда.       Про всякие мелочи, вроде того, что каракеш обеспечивает владельца мысленным интерфейсом для работы с техникой, и вовсе не вспоминают. Да проще назвать то, для чего он не используется и не годится. Как-никак, не просто так он считался вершиной достижений цивилизации и символом власти лорда. Опять же, каждый гоаулд дополняет его разнообразными функциями и возможностями, исходя из собственных желаний и потребностей. Само собой, помимо каракеша у любого лорда найдется много иных сюрпризов, начиная от встроенных в одежду генераторов силовых и маскирующих полей, и заканчивая банальным кристаллическим кинжалом, способным пробить даже тритиум. Бронежилет, кольчуга или обычная одежда, с вплетенными волокнами этого прочнейшего материала, на фоне которого кевлар и прочие графены смотрятся папиросной бумагой — норма для любого лорда.       Проблема Александра заключалась в том, что он не мог добраться до синтезатора внутри Хатака. Днем он бывал в нем, вернее, бывал на занятиях Колояр, который имел возможность побродить по пирамиде, так как охранялись лишь входы в нее, переходы в дворцовую часть и покои Кощея, но сам Колояр синтезатором не интересовался. Да и шататься по дому бога не горел желанием. Точнее, он делал это вместе с остальными юношами, особенно в первое время, бродил с квадратными глазами и открытым ртом, но толку с этого Александру было чуть. Разве что с той же системой охраны разобрался. Потому-то Александр и налегал на работу с разумом носителя, готовясь не просто перехватить управление и поработать с синтезатором, но и сделать это так, чтобы сам Колояр имел нужные воспоминания, причем такие, чтоб даже технология извлечения информации из разума спасовала. Для чего требовалось не просто заморочить сознание парня, но и организовать соответствующие нейронные связи в мозгу. И, разумеется, по старой доброй традиции всех гоаулдов, Александр пытался убить одним выстрелом сразу нескольких зайцев.       Впрочем, дело было не только в том влиянии, которое оказывало изучение генетической памяти на личность Александра, но и объективных обстоятельствах. Даже гоаулдам требовалось отдыхать, что уж говорить про людей. Особенно юношей, которым чуть ли не ногами утрамбовывали знания цивилизации, освоившей межзвездные перелеты. Пусть весьма урезанные и специфически подаваемые, но все же… Короче говоря, Колояру и остальным предоставлялся один день отдыха в декаду. Причем, им в приказном порядке запрещалось тренироваться или заниматься самообразованием. Приветствовались долгие пешие прогулки или продолжительный сон. Келнорим или его облегченные вариации так же не запрещались.       Выбор имелся. Колояр предпочитал гулять. И каждая его прогулка приводила к встрече с Витомиром. В принципе, ничего удивительного, волхв жил в городке рядом с пирамидой Хатака, другое дело, что он не просто промывал мозги Колояру, используя для этого каракеш, но и регулярно его подлечивал с помощью встроенного в посох целебного устройства. Причем, явно доработанного. Александр с некоторым удивлением и даже страхом наблюдал в первый раз за эффектом зеленоватого свечения. Излучение посоха Витомира воздействовало на его нервную систему гоаулда, и тело Александра попыталось поделиться с носителем питательными веществами и выдать порцию так называемых гормонов счастья. Разумеется, он быстро прекратил безобразия, вернее, взял их под свой контроль, и подумал о хитрозадых личностях, подсаживающих на общение с собой других. С каракешем все оказалось сложнее. Гоаулд в Витомире работал довольно нагло, настолько, что легко бы почувствовал собрата, взявшего обрабатываемый объект под контроль. Да и проверка на входе подразумевала сканирование, потому и приходилось Александру мучиться, образно выражаясь — он приспосабливал велосипедные педали к мотоциклу.       Лишь весной, когда снег остался лишь по оврагам и голые ветки деревьев покрылись молодой, еще липкой от смолы листвой, он рискнул испытать свое «транспортное средство».       Выбравшийся из кабины истребителя Колояр утер пот и отправился в душ. Там он позволил себе понежиться несколько дольше обычного и подумать о Василисе. Столько месяцев уже прошло, а он с ней так ни разу не увиделся и ничего не узнал. Правда, Витомир говорил о том, что с ней все хорошо, ее наказали за своеволие, заперли в покоях дворца, но вреда не причинили. Колояр радовался, но вместе с тем злился, полностью соглашаясь с волхвом — не тронули ее лишь потому, что ей предстояло стать сосудом жены бога. «Ничего, я точно стану лучшим, и попрошу Кощея, он не откажет, не пойдет против собственных традиций», — утешился привычной мыслью Колояр, и переоделся в чистое.       Немного подумав, он решил, что поужинать можно и позже. «Пройдусь по Хатаку, может служанку из дворцовой части встречу, или еще с кем поговорить смогу», — пробормотал Колояр, и отправился бродить по палубам. Он шел бесцельно, но из-за позднего времени ему никто не попадался. Точнее, никто из того, кого бы он мог расспросить. «Ну да, время ужина, все служанки наверняка на пиру или кухне, а ближники бога за столами», — вздохнул Колояр, и свернул в производственный сектор. Ноги привели его к двери в отсек малого синтезатора и он решил войти. Посмотреть на артефакт, способный создавать из воздуха что угодно, хоть броню, хоть меч, хоть посох с золотым покрытием.       Мысль о последнем, положенном только первому воину, заставила сердце застучать быстрее. Колояр коснулся кристаллов управляющего пульта, провел над ними рукой, теплом ладони и верой активируя систему. На деле — та отреагировала на микроскопические крохи наквадаха, попавшие в кровь и ткани Колояра из тела симбионта, но он этого не знал. Впрочем, куча вполне продвинутых пользователей имеет не просто смутное, а порой и совершенно извращенное представление о том, как работает тот же компьютер, но использовать его им это не мешает.       Колояр бегло прочитал развернувшиеся перед ним пункты меню, задумался на миг, и решил ткнуть в непонятный «Редактор». Меню сменилось парой пересекающихся перпендикулярно сеток, удивительно ровных, и кучей каких-то фигурок и значков. Немного подумав, Колояр осторожно коснулся шара, перетащил его в основное поле и покрутил. «Шар как шар, только из квадратиков, разбитых на треугольники, состоит», — хмыкнул он, и стал вытаскивать другие фигуры. Он так увлекся, что нагромоздил целый город из кубов, сфер, цилиндров, параллелепипедов и много чего еще. Колояр бы и дальше постигал систему автоматизированного проектирования, но забурчавший живот напомнил о времени и необходимости отдыха. Немного помучившись, он сумел очистить рабочее поле редактора и закрыть его.       — Ты чего так поздно? — недовольно спросила дородная Цветана, поджав толстые губы, она смерила Колояра суровым взглядом.       — Дела были, — ответил тот, не собираясь оправдываться или что-то объяснять простой челядинке. — Еды давай, — приказал он.       — Раскомандовался, усы отрасти сперва, — буркнула Цветана, но ослушаться джафа, пусть тот еще и сопляк-сопляком, не посмела.       — Брр, — потряс головой Колояр.       — Чего, не по нраву что ли? — удивленно посмотрела на него Цветана.       — А… Да нет, просто… — Колояр не смог описать странное ощущение, будто он на миг заснул и внезапно проснулся, — зябко что-то стало, — махнул он рукой и отправил полную ложку мясной каши в рот.       — Взвару сейчас горячего принесу.       — Угу, — кивнул Колояр.       «Далеко не идеально, но вполне неплохо», — оценил сделанную вылазку Александр, прекращая проверять сформированные в мозгу носителя связи. Он решил не создавать помех Колояру. «Закрепить имеющееся и ночью можно, пока медитирует», — решил Александр, волевым усилием отстраняясь от тела носителя и погружаясь в свой домен, как он иногда называл уютненькую тьму подсознания, в которой так прекрасно думалось и вспоминалось.       В целом, поход и работу с синтезатором можно считать более чем успешными. Разумеется, в следующий раз он займется более полезным делом, ведь базовый шаблон для формирования ложной памяти уже есть, так что Колояру предстоит некоторое время развлекаться строительством городков из примитивов, пока он будет проверять и обсчитывать давно придуманное. Все же, идеальная память и прочие ментальные возможности гоаулда не могли заменить специализированной программы для работы с синтезатором.       «Между прочим, кривой программы», — вздохнул Александр. Увы, но и тут избыток вычислительной мощи компенсировал недостатки кода. Не то, чтобы это играло хоть какое-то значение или влияло на планы, но у Александра имелся пунктик на счет оптимизации программ. Уголочек перфекционизма в душе, маленький заповедник, позволявший в прошлом немного потешить эго без вреда для себя и окружающих. Все же вылизывать до идеала разнообразные системы ему не позволяли, проектирование по техническому заданию подразумевало удовлетворение требований и дедлайнов, соблюдение смет и нормативов, прочее имело второстепенное значение. Вот и отрывался на программном обеспечении, восстанавливая кармический баланс.       «И хорошо, что научился не зацикливаться на поиске идеала», — сказал мысленно Александр и волевым усилием отогнал несвоевременные мысли пополам с воспоминаниями из прошлого. Да только те оказались удивительно навязчивыми и прилипчивыми. Далеко не сразу до Александра дошло — он переутомился, и разум таким нехитрым образом сигнализируют о необходимости отдыха. «Что ж, не вижу причин возражать», — решил он и, после закрепления нейронных связей в разуме Колояра, отправился в сон. Впрочем, в его случае это больше походило на анабиоз, разве что он касался сознания и не влиял на тело.       Отдохнув пару дней и взбодрившись, Александр начал совершать планомерные походы к малому синтезатору. Довольно быстро он проработал все свои заготовки, исправил недостатки, провел симуляции и столкнулся с проблемой. Она подкралась внезапно и оказалась весьма неожиданной — Александру стало нечем заняться. Нет, разумеется, он мог и дальше полировать разработки, придумать что-то еще, да только все это проходило по принципу Парето, причем, в его случае речь шла не о восьмидесяти процентах усилий ради двадцати результата, а о всех девяноста девяти ради одного. По идее, он мог приступать к давно намеченному — экипироваться и отправляться к Кощею. Так сказать, устраивать маленький переворот в свою пользу.       И если бы не капающий на мозги Колояра волхв, он бы так и поступил, но Витомир явно вел свою игру, и Александр, в некотором роде ставший гоаулдом и ментально, не хотел упускать перспективных возможностей. Важнейшая причина, почему он еще не попытался свергнуть Кощея — внутренняя борьба между пресловутой синицей в руках и тем самым журавлем в небе, который вполне мог обернуться и дятлом в заднице. Еще одной причиной нерешительности был страх. Гоаулдов сложно было счесть записными храбрецами, да и сам Александр на героя никак не тянул, а уж перспектива рискнуть своей жизнью в попытке забрать чужую и узурпировать трон — пугало это.       Впрочем, он бы со всем этим справился и сделал решительный шаг, хотя бы потому, что иные альтернативы были много хуже, но ему помогли. Прямо таки классически, отвесив направляющего пинка.       После очередных занятий, Колояр, изрядно исстрадавшийся по своей Василисе, без всякого вмешательства Александра, но руководствуясь теми же мыслями, которые он ему в свое время подсунул, отправился бродить по Хатаку. И надо же было ему додуматься притопать в хранилище, причем не то, где складировали добытый наквадах или держали в стазисе продукты, и даже не склад с амуницией и милыми сердцу воина смертоносными игрушками, нет, Колояр притащился туда, где в канопах зрели личинки гоаулдов, дожидаясь переселения в тело джафа. И тут он не только увидел обмотанный рушниками горшок, но и столкнулся с женщиной, пришедшей задать корм детям бога. Естественно, Колояр не смог упустить момента, тем более у него и повод для начала разговора имелся.       — Это же дитя, жившее в Огуне, — сказал он, подойдя к выделяющемуся горшку. — Почему оно до сих пор не внутри достойного сосуда? — спросил Колояр.       «Да потому, что плевать Кощею на неразумных детишек, у него их вон сколько», — фыркнул мысленно Александр, на глазок оценив заставленное канопами помещение. «Носителей явно не хватает», — сделал он очевидный вывод.       — Простите, господин, — поклонилась женщина.       Хоть она и была кем-то вроде няньки или кормилицы, хоть и жила во дворце, но между богом и его воинами находились только рабочие гоаулды, она же им не была, и потому Колояр, при желании, мог ее хоть зарезать, хоть поиметь. Правда, если бы она забеременела и не смогла трудиться, ему могли открутить голову, впрочем, за первое досталось бы по той же причине. Рационализм на страже закона. Даже в чем-то иронично. Тем не менее, по своему положению даже не прошедший посвящения в витязи был много старше служанки. Логично, он же в себе гоаулда носил, а она им только питательные кубики в горшки расписные закидывала.       — Я сейчас же исправлюсь, — засуетилась смотрительница этих своеобразных яселек, и принялась суетиться. Вытащила из ящика у стены каноп, ополоснула его, наполнила теплой водой, забросила серо-черный кубик с ребром сантиметра в полтора и поставила рядом с обмотанным горшком.       — Э… — не понял обращенного на него взгляда Колояр.       — Я подумала, — смутилась женщина, — что вы друг того, в ком жило это дитя, — пояснила она.       — Я его ученик, был учеником, — поправился Колояр, до которого дошло, что ему предлагают лично переместить сына Кощея взращенного Огуном.       — Я могу…       — Нет, я сам, — решил Колояр. Правда, не совсем сам, Александр помог ему определиться. Заинтересовался он собратом, вернее не столько им, сколько возможностью кое-что опробовать. Конечно, без усиливающего способности каракеша задумка была весьма и весьма самонадеянной, но попытаться стоило.       Пока Колояр закатал рукав и осторожно опускал ладонь в теплую воду, Александр готовился, он как бы накапливал в себе силу для приказа. Колояр разжал пальцы, и тут Александр скомандовал гоаулду прекратить жаться ко дну и всплыть. Тренировки в работе с разумом носителя дали результат, Александр давно понял, что ценой сжигания накопленных телом гоаулда запасов можно как бы подстегивать свои способности, но не напрямую, а через ускорение нервных импульсов. Сейчас же он убедился, что на собратьях это работает в разы, если не на порядки лучше. Потратив всего пару процентов жировой ткани, он добился беспрекословного подчинения гоаулда. Тот буквально ввинтился в ладонь Колояра, который, от неожиданности, чуть не расплющил подопытного, но все обошлось и мелкого, хотя, правильнее мелкое, существо пересадили из одного сосуда в другой.       «Что ж, это облегчает мне жизнь в случае форс-мажора и дает более интересное решение одной из возможных проблем. Осталось нагулять жирка и можно приступать», — довольно прошипел Александр, и простимулировал желудок Колояра. Тот быстро распрощался с нянькой и послушно побежал в столовую. И только в ней, набивая брюхо, вспомнил о том, что не спросил про Василису. «Н-да, нехорошо как-то вышло», — мысленно почесал затылок Александр. Эти воображаемые действия стали у него чем-то вроде привычки, от которой не только не собирался избавляться, но и всячески потакал, считая, что таким образом ему легче сохранять человечность, что бы это в данном случае ни значило.       «Если вселенная дает намеки, она не скупится», — подумал Александр, когда вышедший из столовой Колояр заскрипел зубами и сжал до побелевших костяшек кулаки. Причина подобной реакции, вернее, целых два десятка причин, протопали мимо него и вошли в Хатак. Причем, встречал их первый воин Кощея. Колояру не составило труда узнать золоченный боевой посох. Блестел он на солнце, явно отполированный ради воинов Чернобога.       — Дурные вести у меня, вой юный, — печальным голосом произнес Витомир, внезапно появившийся рядом и положивший ладонь на плечо Колояра.       «Тогда что же ты, хрыч старый, глазками так радостно сверкаешь?» — усмехнулся Александр. После удачной пробы сил на Огуне, как он решил называть личинку гоаулда, удостоив ее немалой чести, Витомир стал вызывать у него куда меньше опасений. Более того, очень хотелось на нем отыграться за ранее испытанный страх, неуверенность и прочие малоприятные эмоции.       — Ты был прав, Кощей заключил союз с Чернобогом, — явил не дюжую сообразительность Колояр.       — Не только это, — вздохнул Витомир, опуская голову, — идем, я кое-что узнал о Василисе, — не отпуская плеча Колояра, он повел его в лес.       «Давно ты о ней все узнал, момента только подходящего ждал, чтобы окончательно на свою сторону склонить», — подумал Александр, ощущающий азарт и что-то вроде захватывающего дух риска, будоражащего кровь. Правда, тут стоило делать поправку на то, что все эти чувства испытывал, скажем так — шахматист.       — Зимой еще Кощей отправил послов своих к Чернобогу, и Василису твою подарил демону окаянному. Отец ее сам отвез, он же и переговоры вел.       Витомир не стал юлить и наводить тень на плетень, он прекрасно видел — Колояр еле сдерживается, вот и ударил прямо в лоб. Бросил на хребет перегруженного верблюда не соломинку, а еще один «корабль пустыни» с грузом. «Э! Ты мне так носителя испортишь!» — возмутился такой наглостью Александр, которому пришлось аврально спасать Колояра от гормонального шторма и прочих буйств с последствиями.       — Скажи мне, волхв, где найти управу на этих демонов? — проскрипел зубами Колояр.       К огорчению Витомира, мальчишка не стал выть, кататься по земле, молить помочь или устраивать еще что-то в том же духе. Нравилось волхву роль утешителя и избавителя играть, но и против делового подхода он не возражал.       — Служить богам истинным, коим испокон веков предки наши поклонялись, а демонов пришлых стравливать, чтобы они рвали друг друга и смерти лютой предавали, — сказал он с отчетливыми металлическими обертонами в голосе и глаза его засияли.       «Не понял, ты же сам гоаулд?!» — мысленно возопил Александр. Нет, конечно, среди его нынешних собратьев попадались уникумы, но обычно они съезжали с катушек из-за частого использования восстанавливающего саркофага, которое, зачастую, шло в купе с пытками от победителя. В воображении Александра быстренько нарисовалась сцена, как замученного гоаулда вышвыривают в траву и он ползет, куда глаза глядят, ведомый лишь инстинктами и натыкается на прикорнувшего волхва. Впивается человеку в затылок, впрыскивает яд и проникает в тело, оборачивается вокруг позвоночного столба, проникает в мозг, берет под контроль и начинает мстить. «Не хотелось бы такой банальности», — решил Александр.       — Ярила знает о союзе Кощея и Чернобога, через три дня он нанесет удар, — Витомир кивнул в сторону виднеющейся сквозь густую листву вершины Хатака.       «Я даже догадываюсь, откуда он про это знает», — хмыкнул Александр. «Вопрос лишь в том, какая мне с этого выгода. Ну, кроме тебя в качестве подопытного», — добавил он мысленно, изучая лицо волхва. «Нет, он не прост, сам бы он кучей полезных вещей не обзавелся, каракеш без синтезатора точно не сделать, тем более такой нестандартный», — решил Александр.       — И как мне это поможет? — задал резонный вопрос Колояр.       «Вот что стресс с людьми делает, мозгами шевелить начинают, пожалуй, все же сначала поговорю с тобой, не хочется мне самому телом управлять и всякой рутиной заниматься», — одобрительно подумал Александр.       — Не ты один демоном обижен, мы убьем Кощея, я займу его место и преклоню голову перед Ярилой. Ты станешь моим первым воином, и вместе с силами Ярилы мы одолеем Чернобога, а потом и самого Ярилу убьем, и станем строить царство истинных богов.       «Все же псих, но смущает меня то, что он на каких-то истинных богов напирает, не похоже, чтобы себя в них записывал», — задумчиво прикинул Александр.       — Я согласен, — кивнул Колояр, — но убить Кощея непросто, меня во дворец не пустят.       «Мальчик, ты меня разочаровываешь», — вздохнул Александр. Нет, он прекрасно понимал, что для Колояра все сошлось на мести Чернобогу за отца и спасении Василисы, но нельзя же так сразу, а поторговаться, а гарантии спросить, а кучу всего прочего важного обсудить?       — Тебе и не придется, — усмехнулся Витомир. — Завтра задержись в пирамиде и ночью убей охрану у западного входа, впусти нас, остальное я сделаю сам.       — Хорошо, — кивнул Колояр.       «Добровольно и с песней», — мысленно покачал головой Александр, вспомнив старый анекдот про кошку и горчицу. Очень уж ему носитель напоминал бедную животинку. «Ничего, устрою я тебе ночью явление истинного бога, а там, либо добровольно поможешь, либо посидишь в затянувшемся келнориме, пока тело себе другое не выращу», — решил Александр.