Дом с сюрпризами

За внешним равнодушием девушки скрывалась буря эмоций. Она была счастлива вновь встретить далеко не чужого ей мужчину, она скучала, но даже себе боялась в этом признаться. Сейчас же, когда Джоанна кожей чувствовала его учащённое от нежданной встречи дыхание, чувства полыхнули с новой силой, будто в угасшее пламя плеснули бензин, а где-то ещё невидимо тлела искра, и она мгновенно отозвалась пламенем — сначала робким, а уже через минуту — жарким, обжигающим. По телу пробегала нервная дрожь, и девушка, войдя в гостиную, медленно опустилась на прежнее место и уставилась на очищенный мандарин, который так и не успела попробовать. Она ощутила на плечах горячие ладони и вздрогнула, повела телом, словно высвобождаясь. — Жозе… — в голосе сквозил упрёк. — Я безумно рад тебя видеть, — он прильнул губами к уху, дыхание обожгло нежную кожу на виске, и Джоанна напряглась. — Что ты себе позволяешь? — возмутилась она, вскакивая со стула. — Может, напомнить, что я больше тебе не невеста? — Не надо, — нахмурился Жозе. — Вижу, что так и не прощён. — Давай не будем, — взмолилась Джоанна. — Вообще-то, я рассчитывала на Рождество наедине с Эдгаром, без посторонних, — она сделала акцент на последнем слове, стараясь дать понять, что в её сердце и жизни места для Жозе не было. — Поэтому предлагаю сделать вид, что мы не знакомы. — Мне он тоже не сказал, что холостяцкая вечеринка будет разбавлена очаровательной мадемуазель… — Холостяцкая? — переспросила девушка в недоумении. — А как же… — Мы не знакомы, забыла? — Жозе сделал шаг навстречу и приложил палец к приоткрытым в удивлении губам Джоанны, вынуждая замолчать. — Кстати, где Эд? Я несколько раз набирал ему, но так и не дозвонился. Джоанна разочарованно вздохнула — отчаянно хотелось расспросить бывшего жениха о Бенедикт и остальных друзьях, оставшихся на Острове Любви, но она сама предложила игру и должна была соблюдать правила. — Я тоже, — пожала плечами она. — Может, сюрприз готовит? Он обещал мне. — Скорее всего, я и есть тот сюрприз, — рассмеялся Жозе, с откровенным вожделением разглядывая девушку, останавливая взгляд то на глубоком декольте, то на открытых ножках, и Джоанна невольно потянула вниз подол короткого платья. — В-вряд ли. На столе нет спиртного, думаю, забыл купить и поехал за шампанским. Хотя свежих следов протекторов я не видела. — Представляешь, я тоже. Тем не менее, перед домом стоит машина. Твоя? Ну вот, снег засыпал следы. Или ты давно здесь? Джоанна отрицательно покачала головой: — Не больше получаса. Жозе снял куртку и бросил её на подлокотник дивана, стоявшего по левую руку от него. Джоанна же смотрела на мерцающие огни гирлянды, ощущая на себе взгляд мужчины: пристальный, пронзительный, горящий. Он словно хотел прочесть её мысли и чувства, которые она изо всех сил пыталась скрыть и, по собственному убеждению, вполне успешно. До того момента, пока Жозе не поинтересовался: — И давно вы вместе? — Не твоё дело, — огрызнулась Джоанна. Уж с кем с кем, а обсуждать личную жизнь с Жозе она не собиралась. Сдерживать эмоции, уже хлеставшие через край, становилось всё сложнее. Повисло неловкое молчание. После слов Жозе о «холостяцкой» вечеринке Джоанну терзало любопытство и даже некое злорадство, хотелось выслушать пояснения, но она прикусила язык — «мы не знакомы». Да, пусть, так будет лучше для всех. Сейчас она вполне счастлива с Эдгаром, который смог подобрать ключик к её сердцу и помог забыть предательство этого самого Жозе, который опустился на диван и испепелял её взглядом. Но удалось ли Эду вытеснить из души самого предателя? Мы не знакомы, как мантру повторяла про себя Джоанна, украдкой вытирая взмокшие ладони. — Откуда ты знаешь Эдгара? — наконец спросила она, медленно опустившись на стул. Ну не молчать же, в самом деле, и Джоанна нашла общую для «незнакомцев» тему. Хриплый голос выдавал волнение, и она откашлялась, отчаянно пытаясь «держать лицо» под пытливым взглядом Жозе. — Мы играли в одной группе. Он гитарист… — Кажется, он что-то такое говорил, но я не акцентировала внимание. — Совершенно не интересуешься жизнью жениха, — притворно возмутился Жозе, а в глазах мелькнуло торжество. Джоанна промолчала, и он продолжил: — Потом погиб основатель группы, и она распалась. И почти сразу я познакомился с вами. — И вы больше не виделись? — Как-то не пришлось. Встретились буквально полгода назад — я вернулся с Острова Любви и устроился в строительную фирму водителем и случайно, когда относил шефу забытые в машине документы, встретил Эда в офисе. Мы стали видеться на работе почти каждый день, иногда обедали вместе, а вот по вечерам он вечно был занят, и теперь я понимаю — чем, — Жозе выразительно посмотрел на Джоанну, во взгляде читалась боль, в голосе — ревность. Но девушка сделала вид, что ничего не заметила. — Слушай, у меня же шампанское в машине, — опомнился он и вскочил. — Сейчас принесу, а то что мы… Не договорив, он без куртки выскочил за дверь, а Джоанну, провожавшую его взглядом, вдруг захлестнула волна нежности. Как же она соскучилась по Жозе! Воспоминания нахлынули неожиданно, и память избирательно подкидывала лишь лучшие моменты. А их было достаточно, чтобы обида притупилась, боль забылась. Да, она никогда не умела быть злопамятной, а иногда так хотелось! Видимо, и в этот раз простит. Но в одну реку дважды входить она не собиралась — теперь у неё был Эд, а он не заслужил такого к себе отношения. Жозе — красивое, счастливое, но всё же прошлое. Когда Жозе вернулся с бутылкой, улыбаясь во весь рот, будто добыл её в честном бою с драконом, Джоанна невольно рассмеялась. Жозе сорвал фольгу и уже через мгновение пробка с шипением поддалась. Негромкий хлопок, и бокалы наполнились игристым напитком. Мужчина взял их, один протянул Джоанне: — С Рождеством. — Как-то не удобно без Эдгара, — усомнилась она. — Сам виноват — не надо было бросать гостей одних, — и Жозе осушил бокал и жестом показал следовать его примеру. Джоанна сделала несколько глотков — мучившая жажда отступила, как и волнение, которое дрожью пробегало по телу, учащало пульс и мешало мыслить рационально. Жозе вернулся к столу, сел на стул и сунул в рот канапе. — Страшно проголодался, — пояснил он в ответ на укоризненный взгляд Джоанны. — А хозяина подождать не хочешь? — Ну не будь занудой, ты же не такая… сказал бы я, будь знаком с тобой до этой минуты, — опомнился Жозе: его осенило, что они «не знакомы». — Ладно, может, хотя бы дом посмотрим? Ты здесь уже была? — Нет. Эд сказал, что только закончил ремонт и хочет показать своё гнёздышко именно в Рождество. — И ты рассчитываешь, что оно станет гнёздышком семейным? — иронично поинтересовался Жозе, только вот Джоанна слишком хорошо его знала — он яростно ревновал, хоть и пытался это скрыть. — Когда-нибудь, конечно, станет, — уверенно кивнула девушка. — Идём? — он протянул ей руку. — Думаю, хозяин будет не против. Оставил гостей одних — надо же им как-то развлекаться. Джоанна вложила в раскрытую ладонь свою, и вновь волна воспоминаний поглотила её: они вот так же прогуливались по пляжу, направляясь на вечеринку в честь начала собственных отношений, которую попытались организовать друзья, но они на неё так и не попали — машина как на зло не захотела заводиться, и они добрались до хижины Николя пешком и на попутке уже тогда, когда ребята разъехались по домам, так и не дождавшись виновников торжества. Перед гостиной обнаружилась витая лестница, и негласно было решено начать осмотр со второго этажа. Она была не освещена, и каменные стены смотрелись несколько мрачно, как в средневековом замке. Словно почувствовав настроение Джоанны, Жозе ободряюще сжал её пальцы, будто призывал ничего не бояться пока он рядом. Несмотря на ощущения, девушке отчаянно хотелось, чтобы это восхождение длилось как можно дольше. Но лестница закончилась, и они оказались в тёмном коридоре. Сюда не проникал свет снизу и стало окончательно не по себе. — Куда дальше? — спросил Жозе, не выпуская ладони Джоанны. Та пожала плечами и толкнула первую попавшуюся дверь, за которой плотным полотном сгустилась темнота. Девушка с сожалением высвободила руку и нашарила выключатель. По комнате, оказавшейся внушительных размеров спальней, разлился тусклый, приглушённый свет. В потолке было множество маленьких светильников, но горели лишь три над их головами. Опущенные шторы, бордовые в цвет обоев, с золотым тиснением, широкая кровать с балдахином, две прикроватные тумбы по бокам. В полумраке всё это отчего-то показалось зловещим, и Джоанна развернулась, чтобы уйти, но замерла, глядя на своё отражение в большом зеркале. Высокая стройная девушка в чёрном облегающем платье, декольтированном и спереди, и сзади, рыжие непослушные локоны едва касались обнажённых плеч, тонкие браслеты на запястье левой руки. Жозе стоял позади, и Джоанна вдруг вспомнила, что эту рубашку ему дарила она. Глаза обоих горели так, что разбавляли полумрак невзрачной комнаты. Жозе сделал шаг вперёд, и на прохладные плечи Джоанны легли горячие ладони. Он развернул её к себе и заключил в объятия, не давая опомниться. Разум Джоанны отключился — она забыла где находилась, зачем и почему. Всё стало неважным, кроме горячих ладоней, скользивших по телу, прикрытому тонкой тканью платья, обжигающего дыхания на шее, яростного биения сердца в унисон с её. Волна страсти снесла и затопила всё, включая обиды и данные самой себе обещания. Это было сном, колдовством, сумасшествием — можно было назвать как угодно, только хотелось остановить это мгновение. Центром вселенной сейчас был Жозе, как и она для него — это без труда читалось в искрившихся глазах. Сильные руки на миг замерли на её спине, и тишину разрезал тихий звук расстёгиваемой «молнии». Пара лёгких прикосновений — и платье бесшумно упало к ногам Джоанны. Потом сапоги, бельё, и наготу девушки прикрывали лишь чёрные чулки. Жозе смотрел на неё с вожделением и обожанием, будто и не было измены и года разлуки, будто они находились в самом начале бурного романа. Джоанна скользнула пальцами по его груди, ловко расстёгивая пуговицы, помогла освободиться от джинсов. Её охватило такое нетерпение, будто этот вечер — последний в жизни. Жозе медленно опустил девушку на кровать. Разгорячённого тела коснулась прохлада шёлкового покрывала, слегка отрезвляя. Джоанна не понимала, почему клялась себе никогда не прощать этого ловеласа, но сдалась при первом же его появлении. Сдалась без сопротивления, словно ждала этого всё время разлуки. Сдалась в спальне человека, которого, может, и не любила, но уважала, относилась с большой долей нежности и делила постель. Сдалась безропотно и наплевав на всё. Сошла с ума?.. Всё ещё любила?.. Но ведь… Додумать она не успела — долгий, волнующий поцелуй заставил забыть обо всём. Больше не существовало ни Эда, ни дома, похожего на дворец, ни прошлых обид и измен — только бившиеся в унисон сердца и сплетавшиеся в танце страсти тела. Жозе покрывал терпкими поцелуями каждый сантиметр кожи Джоанны, срывая с губ сладостные стоны, пальцами скользил по внутренней поверхности бёдер, вызывая сладостную дрожь. Когда он медленно, словно снова изучая, вошёл в неё, девушка порывисто вздохнула и привлекла Жозе к себе, обняв за шею. Он то наращивал темп, то почти останавливался, дразня и заставляя Джоанну двигаться, чтобы достичь заветного блаженства. Они потеряли счёт времени, растворившись друг в друге, даря нерастраченные эмоции и невысказанные чувства. Только Жозе умел дарить наслаждение им обоим одновременно, вот и сейчас, громко застонав, они рухнули в волны наслаждения. Они, отдыхая, лежали в объятиях друг друга, так и не насытившись внезапной страстью. Вынырнув из сладостного забвения, Джоанна открыла глаза и встретилась с виноватым взглядом Жозе. Она улыбнулась: — Ты… Он не дал ей договорить — рывком встал с постели и принялся одеваться. Джоанна же едва не застонала от разочарования — Жозе не изменится, ему просто было важно знать, что она всё ещё готова быть с ним, когда ему это будет удобно. Ну или когда появится желание. Не у неё. Она была зла на него, но на себя больше. Злость граничила с яростью, и Джоанна, вскочив, последовала примеру Жозе. На глаза навернулись слёзы бессилия и презрения к самой себе. Она едва надела бельё, как он взял её за плечи и развернул к себе. — Не думай, что это — всего лишь дань прошлому. Нет. Но ты — невеста моего друга, и я не должен был идти на поводу чувств. — Разве Бенедикт не научила тебя не обращать внимания на такие мелочи? — иронично поинтересовалась Джоанна. Жозе одарил её гневным взглядом, но она ничуть не пожалела о сказанном. — Да и я… Она хотела сказать, что никакая она не невеста, что, наверное, так и не смогла забыть Жозе, хоть и отчаянно пыталась, что это могло быть началом продолжения их романа. Хотела, но съязвить было проще, а эти слова комом застряли в горле. А внизу раздался какой-то шум, будто что-то упало, послышались шаги. — Эдгар, — прошептал Жозе. — Одевайся. В его глазах застыли обречённость и мрачная, гнетущая тоска. Однако Джоанна вдруг решила оставить Жозе в прошлом. Она не сказала, что хотела, не по собственному желанию, а по воле случая — вернулся Эд. Значит, судьбе было угодно, чтобы эти признания так и остались комом в её горле, застыли на губах, затерялись в полумраке этой спальни. Она быстро натянула платье и сапоги, пригладила непослушные локоны, поправила кровать. Окинула взглядом их отражения в зеркале, потом комнату. Она оставалась в том же виде, в каком была до их прихода полчаса назад. — Скажем, что осматривали дом, — шёпотом инструктировал Жозе, когда они покидали спальню. Он говорил что-то ещё, но Джоанна не слышала. Или не хотела слышать. Они подошли к лестнице. — Эдгар, чёрт бы тебя побрал, — нарочито бодро крикнул Жозе. — Пригласил в гости, а сам сбежал! Как так можно? Гости заскучали, особенно невеста твоя. Несносная особа, скажу я тебе, не представляю, как ты вытерпишь столь бурный темперамент! — в последней фразе Джоанна уловила вызов и сожаление, горечь и восторженность. В сердце больно кольнуло, но он сам решил… «Мы не знакомы». — Эд, ты где? — пытаясь освободиться от непрошенных мыслей, поддержала Джоанна. — Почему трубку не брал? Девушке казалось, что их голоса звучали насквозь фальшиво, а тела всё ещё пылали страстью и хранили на коже запах секса. Они спустились и остановились у основания лестницы, привыкая к свету после полумрака спальни и ослепившей их близости. Жозе снова позвал Эдгара, но ответом ему была тишина.