***
— Я знаю, где ты. Вентиляция не рассчитана на людей с твоим весом и комплекцией. Ты просто застрянешь, если будешь лезть дальше. Застрянешь и умрешь. Она неуклюже пыталась придать голосу эмоции, но интонация постоянно сбивалась, и, несмотря на все попытки машины выразить человечность, я понимал: со мной говорит всего лишь робот, пусть и весьма смышленый. Она уже пробовала пугать меня, угрожать, но это не сработало. Теперь она взывала к моему разуму, пыталась заставить поверить, что расхаживать по кораблю крайне опасно, и я попросту погибну, если немедленно не вернусь в тестовые камеры. — Ты замерзнешь. Я поддерживаю оптимальную для человека температуру только внутри тестовых помещений. У меня полно испытуемых, и мне безразлична твоя смерть. Но тебе-то не все равно. Вот тут железка была дважды права: мне действительно не все равно и я на самом деле промерз до костей. Не знаю, сколько в итоге я прополз по вентиляционным шахтам в "Черной Мезе", да и после нее, но из-за костюма я никогда обращал внимания на то, что в этих трубах так холодно. Такое ощущение, что поток воздуха продувает меня насквозь, а стенки шахты настолько холодные, что я отморозил ладони. Тонкая футболка с коротким рукавом и легкие брюки были совершенно неподходящей для прогулок по техническим помещениям ледокола одеждой. Нужно пошевеливаться, если я не хочу застрять в этих шахтах кубиком льда. Зато это был бы единственный в мире кубик льда с докторской степенью. Я полз по трубе еще минут десять, прежде чем услышал какой-то звук, монотонный повторяющийся звук, напоминающий работу механической установки. Может быть, это тот самый зал с поршнями, что я ищу? В следующей развилке, что мне попалась, я выбрал тот участок вентиляции, в котором механический гул звучал отчетливей. Вскоре в нижней части трубы начали попадаться решетки, и я останавливался ненадолго, чтобы рассмотреть помещения, над которыми проползал. На пути мне попадались комнаты, полные вентилей и переключателей, старые технические помещения, коридоры, несколько пустующих тестовых камер. Когда мне, наконец, попалась комната для наблюдений, точно такая же, как и та первая, в какой я чудом наткнулся на работающий компьютер, механический звук стал настолько четким, что я уже не сомневался, что его источником являются поршни, а судя по громкости — целый зал поршней. Выбив основанием портальной пушки решетку, я выбрался из вентиляционной шахты. В комнате для наблюдений было гораздо теплей, мне безумно хотелось найти здесь давно забытый кем-нибудь из ученых лабораторный халат, а лучше куртку. — Тебе не стоит портить лабораторное оборудование, — с толикой недовольства, как мне показалось, произнес робот. Ее голос доносился из тестовой камеры. Да я ничего и не портил или решетка вентиляции служила высокотехнологическим устройством для выполнения сверхточных расчетов? Я огляделся: нет, ничего я не портил. — Цель теста — положить тот куб на кнопку, если ты еще не поняла. — Погоди еще: я до тебя доберусь — и посмотрим тогда, кто из нас чего не понимает! А ведь мне знаком этот голос! Я улыбнулся и в два прыжка оказался у стекла. Облокотившись на стену, Аликс сидела на кубе и задумчиво разглядывала оторванную от стены видеокамеру. Портальной пушки ей еще не дали, зато на ногах у нее находились очень странные сапоги с какими-то непонятными скобами на голени. Я вздохнул с облегчением: если не считать пары ссадин, с Аликс все было в порядке. Даже несмотря на костюм, я и то пострадал больше: пара ребер с левой стороны если и не оказались сломаны, то точно треснули — и это еще неизвестно, в каком состоянии мой скафандр. Я бросил портальную пушку на стол и, выбрав стул покрепче, взялся за обзорное окно. Выдохся я минут через пять, и мне удалось всего лишь его расцарапать. И зачем им тут такие крепкие стекла? На едва затянувшихся порезах на руках снова проступила кровь: так мне это стекло не разбить. Зато Аликс меня услышала: она подтащила куб к стеклу и, забравшись на него, пыталась рассмотреть источник грохота. Мне хотелось побыстрее достать ее оттуда. Я включил компьютер и нетерпеливо ерзал на стуле, пока он загружался. Как только загорелся индикатор соединения с локальной сетью, я открыл здешний мессенджер и, торопясь, набрал: — Я нашел зал с поршнями. Примерно через минуту появился ответ: — Знаю. Делай, что говорю — и я выведу тебя. Найди систему транспортировки кубов и турелей. Выключи ее, раз уж ты будешь рядом. Следующий компьютер найдешь в тестовом блоке 6. — В тестовой камере рядом со мной — человек. Помоги достать ее. — На это нет времени и ГЛэДОС совсем озвереет, если сбежит еще один испытуемый. — Тогда у меня нет времени на систему транспортировки. — Черт, ты что, не понимаешь? Вывести вас двоих будет невозможно. — Что ж, разбирайся с турелями сам. Я отключаюсь. — Погоди, ладно. Мы постараемся придумать, как достать ее. Ты просто иди дальше, мы позаботимся о ней. Я что, похож на идиота?! Хрен тебе, а не турели. Отодвинув клавиатуру в сторону, я бросил взгляд в окно: Аликс все еще была в камере. Ладно, сам придумаю, как вытащить ее оттуда. Бросив синий портал на стену напротив окна, я вышел из комнаты и побежал на звук. Петляя по коридорам, нашел тот самый зал с поршнями. Всего моего образования не хватило, чтобы понять логику в работе этих механизмов, да мне было плевать на это. Окинув взглядом хитроумное переплетение десятков движущихся поршней, выбрал подходящий. Вернее, подходящую стену напротив одного из них. Я открыл второй портал на этой стене — и поршень в следующем своем такте исчез внутри портала: судя по звуку бьющегося стекла, его длины хватило. Отлично. Дождавшись, когда поршень вернется обратно, я бросил оранжевый портал себе под ноги и вывалился из стены в комнате для наблюдений, под громкое негодование робота. ГЛэДОС — так он ее назвал? ГЛэДОС почти что шипела от ярости, на какую только были способны ее электронные мозги. Не обращая на это внимания, я выглянул из разбитого окна. — Гордон! Как же я, черт возьми, рада, что с тобой все в порядке! — Аликс не доставала до окна, даже стоя на кубе. — Как мне забраться к тебе? Я улыбнулся и открыл рядом с ней портал.***
— Я уничтожу вас обоих, — неожиданно тон ГЛэДОС изменился, и она заговорила совершенно спокойно. — Я заметила, что людям, в силу инстинкта самосохранения, свойственно подчиняться более сильным и умным существам. У вас же двоих здравый смысл отсутствует в принципе, ведь я давала вам шанс вернуться к тестам. Однако вы предпочли погибнуть — что ж, не буду вам мешать. — Черт, кто знает, что у нее на уме, — пальцы Аликс еще быстрее застучали по клавиатуре. — Ты нашел? Я кивнул и показал ей листок бумаги и огрызок карандаша. — Хорошо, почти достала, — я едва успевал читать команды, что она вбивала в терминал. Где она только научилась так ловко управляться с компьютерами? Наверное, с этим навыком нужно родиться. — Вот, нашла! Аликс вывела на экран план эвакуации корабля. Больше не придется ориентироваться на интуицию и звуки от поршней: у нас будет карта. Сверяясь с изображением на мониторе, я аккуратно перенес план на бумагу. — Боже мой, до чего же здесь холодно. Жаль, что ты лишился костюма, — она скептически посмотрела на мою футболку. — Ты заболеешь, если мы не найдем теплой одежды. Нарисовал? Насколько я поняла, вот этот, этот и этот секторы полностью отрезаны от ГЛэДОС, всем остальным на Борее заправляет она, — я сделал соответствующие пометки на чертеже. — Гордон, я не могу подключиться к видеокамерам в тех секторах, но думаю, именно там прячутся ученые, что вышли с тобой на связь. Каким-то образом им удалось огородиться от этой стервы и вывести из-под ее контроля маленький кусочек корабля. Но, видимо, она все равно их достает, раз они просили уничтожить… Что? Я приложил палец к губам, призывая Аликс замолчать. Верно истолковав мой жест, она тут же умолкла и бесшумно переспросила: «Что?» Я мотнул головой в сторону тестовой камеры и прислушался. Из соседней комнаты доносился легкий свист, напоминающий мне… Я выглянул в портал и тут же нырнул обратно. Откуда-то из потолка в тестовую камеру распылялся газ странного мутно-зеленого цвета. Не знаю, как долго это продолжалось, но мне совсем не понравилась скорость, с которой он заполнял помещение. Аликс тоже заметила газ и, закрыв рот и нос рукой, отошла от окна подальше. — Давай убираться отсюда. Не знаю, что это, но пробовать на себе не хочется. Выбежав в коридор, мы сверились с картой и направились в сторону секторов, к которым у ГЛэДОС не было доступа. По дороге мы обыскивали каждую комнату, каждый угол и щель, куда только могли забраться. Аликс не теряла надежды найти что-нибудь полезное. Ей очень понравилась портальная пушка, и, так же, как и мне, девушке захотелось разобрать ее; впрочем, пока это устройство нам и целым пригодится. Временно я отдал пушку Аликс: процесс создания порталов занимал ее, а я готов был сделать что угодно, чтобы отвлечь ее от мыслей об отце. Мне, в свою очередь, приглянулись ее амортизирующие ботинки — великолепное изобретение, жаль, размер не мой. В них можно было бы спрыгнуть с крыши Цитадели и остаться невредимым. Как же не хватало таких ботиночек в Зене: там я все время боялся сломать ноги, когда приходилось прыгать с одного подвешенного на безумной высоте крошечного островка на другой. Боль в боку беспокоила меня все больше и больше, в остальном ситуация почти что выправилась: Аликс теперь рядом, и с ней все было в порядке, к тому же впервые за все время у меня появилась нормальная карта: даже в "Черной Мезе" я не всегда знал, куда шел. Вдобавок ко всему в одной из кладовок нам попалась затерявшаяся консервная банка с фасолью — не бог весть что, но есть ее вроде можно. А учитывая, что ели мы в последний раз жареного хедкраба — и то где-то на пути в "Белую рощу" — так вообще консервированная фасоль была верхом гастрономических мечтаний. Еще и холод, да: становилось все холодней. Может, это я промерз уже до самых костей, а, может, ГЛэДОС отключила все отопление, до которого смогла добраться. Как ни странно, она больше не разговаривала с нами. Аликс тоже мерзла: ее легкая куртка почти не спасала от холода. Девушка ничего не говорила мне, но я видел, что она устала. Понятия не имею, какое сейчас было время суток, но мне хотелось спать. — Какой же огромный корабль, — сказала Аликс и вздохнула. — Мне кажется, здесь можно бродить целую вечность, — она замолчала и посмотрела на меня, — Гордон, у тебя губы синие. Наверно, нам стоит найти местечко потеплее и передохнуть. Я кивнул и протянул ей карту, показывая на помещение с пометкой «Котельная». До него мы добрались только через полчаса. Здесь было теплее, но ненамного. Побродив между трубами, на ощупь я нашел ту, что казалась теплей остальных. Нам повезло, что она проходила над самым полом и недалеко от угла, в котором можно было бы неплохо устроиться. Аликс ходила где-то на другом конце котельной, открывала ящики и ковырялась в их содержимом. Я устало опустился на пол, прислонился к стене и потер ледяные ладони. Замерзшие пальцы плохо слушались, и мне пришлось помучаться, прежде чем получилось открыть банку с фасолью, несмотря на то, что открывалась она не так уж и сложно. Справившись с крышкой, я понюхал содержимое и признал, что пахнет вполне сносно. — Ты только посмотри, что я нашла! — крикнула Аликс и подбежала ко мне. В руках у нее был большой кусок брезента. — Нам сегодня везет! С фасолью мы разделались за пять минут. Сильного удовольствия от поедания бобового мороженого я не получил, но желудок, в отличие от меня, был счастлив. Закутавшись в брезент, мы устроились рядом с трубой. Аликс обняла меня и положила голову ко мне на грудь. — Ты как ледышка. Я хмыкнул про себя: замороженный физик — тренд сезона. — Я так рада, что с тобой все в порядке, — она ненадолго замолчала, задумавшись о чем-то, а затем продолжила. — Я потеряла отца, если бы и с тобой что-нибудь случилось, то я бы свихнулась. Я подтянул край брезента и подмял его под бок, чтобы тепло не уходило. — Гордон, завтра мы найдем ученых и решим, что делать с этим безумным роботом, порталами и всем остальным. А сейчас нам лучше поспать, — она зевнула. Я улыбнулся, кивнул и начал гладить ее по волосам. Мне нравился этот план.