Дневник Лары

      Утро. Хотя, честно сказать, сильно сомневаюсь во времени. С недавних пор я совершаю непонятные глупости: сплю, как сурок, и постоянно улыбаюсь. Если бы меня сейчас кто-то со- чувственно спросил: «Деточка, а ты не тронулась, часом?» - в ответ однозначно было бы радостное согласное кивание голо- вой, подкрепленное блаженной улыбкой. Луч яркого зимнего солнца скользит по моему лицу и заставляет зажмуриться. Так хочется еще понежиться в постели, наслаждаясь теплом и остатками сна. Повернувшись спиной к окну, накрываюсь с головой одеялом – не буду вставать. Лень… Когда еще выдастся такая возможность: не думать ни о чем и радоваться абсолютной пустоте в голове. Но через пару минут воспоминания о вчерашнем вечере начинают всплывать перед глазами, заставляя улыбнуться. И снова желание шептать имя, похожее по звучанию на звон рождественского колокольчика, обволакивает счастьем: «Май-ли… Майлз…» Слышу, как открывается дверь в комнату, через щелочку в одеяле вижу: крадется на цыпочках Алинка, стараясь меня не разбудить. Она проходит к окну и заботливо закрывает ночные портьеры. Немного запоздало – но ее трепетное отношение ко мне трогает до слез. - Не закрывай, я уже проснулась. Пусть сияет! – удивляясь, насколько у меня хриплый голос, выныриваю из-под одеяла. Подруга оборачивается и внимательно всматривается в мое заспанное лицо. - Привет, соня. Ты вчера так поздно вернулась – я не дождалась. - Поздно? – пытаюсь напрячь память. И снова вижу смеющийся взгляд темно-карих глаз, от которого ноет внутри. – Ну да,поздно… - Ларочка, у тебя всѐ в порядке? – у нее так забавно взлетают вверх бровки, словно она видит то, что я пытаюсь скрыть из последних сил. Мне так хочется рассказать ей обо всем, захлебываясь от восторга! Но вместо этого я потягиваюсь, сгоняя с себя последние остатки сна, и чувствую, как сладко ноют все мышцы. Такое ощущение, будто я снова стала женщиной, познав мужчину впервые. Краем глаза вижу, как она хмурится, терпеливо ожидая ответа. Смущенно тяну слова, опять набрасывая одеяло на голову: - Али-и-н! Не спрашивай! Мне так хорошо-о-о! - Ах ты, маленькая хулиганка! – шутливо вскрикивает пушистик и, запрыгнув на постель, начинает меня щекотать. Мы возимся и хохочем, как девчонки. Когда такое было? Уже и не вспомнить! Счастье… Оно переполняет настолько, что хочется делить эту внутреннюю легкость и свободу с близкими людьми. Но… Я не могу рассказать Аленькому о Майли. Пока не могу! Задыхаясь от смеха, лежим на подушках лицом к лицу. Нам не нужно долго объясняться, когда речь идет об очевидных вещах. Мы давно понимаем друг друга с полуслова и взгляда. Алинка загадочно улыбается и тихонько спрашивает: - Просто стесняюсь спросить, это не Андрюшку ты оприходовала по старой дружбе? А то он, бедолага, с девяти утра названивает! Все телефоны оборвал, касатик! Мне кажется, что я сейчас взорвусь! Чувствую, как начинается легкая истерика: - Али-и-н, что я тебе плохого сделала?! Я хорошая девочка… Почти! - Хлорик, я только спросила! - Ага, по молодости мне с ним никак не спалось, а сейчас за милую душу?! Нет, я столько не выпью! - Лара… - Аленький, он такой… Звонок в дверь обрывает меня на полуслове. Алина поднимается с кровати и сердито ворчит: - Вот! Приперся! Сто пудов – Ростов приперся! Пойду открывать, а то снесет дверь с петель. Зачем ты ему понадобилась, не знаешь случайно? - Без понятия, пушистик. Может, это не он совсем? - сажусь на кровати, откидывая одеяло. – А вдруг это тот сосед, которого ты мне прочишь в женихи? Пришел предлагать руку, ногу, почки и дом с видом на загаженный пляж Лазурного побережья… - Ой, да ну тебя! Вот какая ты бестолковая, Ларка! Так бы и дала тебе в лоб. Последние фразы она кричит уже с первого этажа, спеша открыть входную дверь. Завтра. Хочу увидеть тебя завтра. Уже завтра! Нет, только не это! Воспоминание о его словах, сказанных тихо и чуть капризно, заставляет меня метаться по комнате. Я не знаю, за что хвататься в первую очередь, приводя себя хоть в какой-то приличный вид. Где расческа? Кое-как собираю волосы в хвост и второпях умываюсь. Влетев в гардеробную, тщетно пытаюсь найти спортивный костюм. Бесполезно! Хватаю первый попавшийся шелковый халат и, путаясь в рукавах, наконец, надеваю его прямо на коротенькую ночную рубашку. Оглядываю себя в зеркало: «Кошмар! Если Майлз меня увидит в таком наряде… Варианта два – или умрет от хохота, или завалит прям в холле. Где были мои глаза, когда я покупала этот развратнейший халат?! Боже! Что же делать? » От обилия мыслей и суетливых бестолковых метаний по спальной, кажется, голова готова лопнуть. В конце концов, его никто не приглашал и никто не ждет. Воспитанные люди звонят и спрашивают разрешения на то, чтобы нанести визит. Чертов этикет! Он еще вчера вечером разлетелся в клочья на заднем сиденье моего «сарая». Будь, что будет! Я тихонько на цыпочках спускаюсь по лестнице на несколько ступеней и замираю, затаив дыхание, напряженно вслушиваясь. В холле первого этажа Андрей разговаривает с Алиной. Слава богу, у него хватило ума, и он пришел один. - Лара! - кричит подруга. - Спустись вниз, пожалуйста! Ростов пришел. Выпрямившись и расправив плечи, шлепаю босыми ногами по деревянной лестнице вниз. Главное принять соответствующий вид разбуженной в неурочный час королевы – дать почувствовать нежданному гостю свою вину. Андрей всегда так «ловится» на это, а меня его расстроенный вид ужасно веселит!       Устраиваюсь на диване с ногами, обняв декоративную подушку. Все же крой халата далек от идеала целомудрия и мне хочется закрыть все «неприличности». Андрей встречает меня с натянутой улыбкой, сидя в кресле напротив. - Привет! Кто ходит в гости по утрам? Тарам-пампам? – с деланной досадой в голосе приветствую гостя. Королева я или нет, в конце концов? - Утро?! Час дня! - он очень серьезен, даже подавлен, и мою иронию принимает абсолютно спокойно. – Долго спишь. - Налоги плачу вовремя – сон крепок и безмятежен, как у младенца! Некоторое время мы пристально вглядываемся в лица друг друга. Я догадываюсь, что ему очень трудно начать какой-то деликатный разговор. Это уже было между нами однажды, правда, давно – целую жизнь назад. Он объяснялся мне в любви: долго, чувственно и проникновенно. А я пыталась не рассмеяться, глядя на его волнение и дрожащие губы. Я училась в седьмом классе, и слово «любовь» для меня было связано только с романом «Джейн Эйр», так обожаемым мной в то время. Но поскольку в ученике десятого класса, Андрее Ростове, мистер Рочестер виделся мне, мягко сказать, как балерина в колоритной поварихе тете Наде из столовки пионерского лагеря… то, по понятной причине, кроме клокотавшего внутри хохота, я не испытывала никаких чувств. И вот сейчас в его глазах была та же растерянность и тревога. Чтобы как-то разрядить напряженность, зову Алину. - Алиночка, свари, пожалуйста, кофе. - Лара, уже несу, - отвечает подруга с кухни. Пушистик аккуратно ставит на низкий стеклянный столик поднос с чашечками ароматного черного кофе. Беру одну и с удовольствием делаю глоток крепкого горького напитка. - Итак, я думаю то, что ты безумно рад меня видеть, и я отлично выгляжу – можно опустить. Пропустим также очарование снега за окном и чудный зимний день. Я значительно облегчу твою задачу, если спрошу – как твой гость? Андрей бросает на меня свирепый взгляд и словно взрывается: - Лара! Ты не понимаешь, что происходит! Это проект, в который замешаны все сильные люди мира сего! Это проект ФБР по защите свидетелей: сложнейшая операция, связанная с укрыванием человека, – он говорил почти шепотом, очень сумбурно, резко жестикулируя руками и с трудом подбирая слова. – Ты не понимаешь – кто за этим стоит! Этот парень им нужен – они берегут его, как национальное достояние! - Да ты успокойся! Я не собираюсь отнимать у Америки еѐ сокровище. Я холодной войны не хочу: борьба за мир – дело всех и каждого! Как это там?.. Пису – пис! - меня начинает заводить возникшая нелепость ситуации. – Андрей, что за бред ты несешь? Если я хочу чего-то, то получаю всеми правдами и неправдами! Ты меня знаешь. А глазами сверкать я тоже умею, не хуже, чем ты…. Что произошло такого страшного? Стараюсь держать себя в руках изо всех сил. На что он пытается мне намекнуть? Что я переспала с «достоянием Америки», и теперь миру грозит глобальная техногенная катастрофа? - Лара, это не вожделенный тобой Кинг Эмеральд – он нечто другое! Человек, который инсценировал свою смерть, и на то были весьма значимые причины! - Считай – сумничал! – с громким стуком ставлю чашку на поднос. - Ну… Эмеральд у меня будет – просто дело времени. А насчет проблем этого парня – мне сугубо фиолетовы его печали.Главное, что я испытываю к нему определенный интерес и не вижу ничего дурного в нашем знакомстве. Андрей будто сдулся. Устало потер ладонями глаза, собираясь с духом. Резко сменив тон, он заговорил тихо, как будто извиняясь за такое эмоциональное начало разговора. - Лара, он очень сложный человек. Истерически-нервическая натура. Он невозможен! Это монстр и ребенок в одном флаконе. Иногда он не понимает, что творит, и его действия абсолют- но неадекватны. Майли – человек сиюминутного порыва и желания. Смена настроения, внезапные приступы депрессии – всѐ это способно свести с ума любого. Я хочу предупредить тебя… Андрей собирается продолжить психическую атаку – подругому этот зловещий речитатив назвать трудно. Прерываю его на полуслове: - Достаточно! Я не хочу тебя слушать! Всѐ понятно… Перевози его сюда сегодня же. Я хочу, чтобы этот монстр играл в кубики в моем доме! Я в восторге от его смен настроения и не боюсь затяжных депрессий – они меня возбуждают. Перестань нести чушь, Ростов! Этот парень нормальнее нас с тобой вместе взятых, вы просто достали его своим вниманием и постоянным контролем. Если ты его не привезешь, я приеду за ним сама. Андрей со стоном отчаяния и безысходности откинулся на спинку кресла. Нервно сплетая пальцы рук, он старался, видимо, подобрать слова, чтобы убедить меня в своей правоте. - Лара, чтобы его вывезти сюда из Барселоны, в октябре была проведена целая операция «Факел» под кодовым названием «Эльдорадо» - не меньше!.. У него всѐ свое: охрана, повар, горничная – только она может убрать его комнату, как ему нужно! У него личный водитель – даже машины он припер с собой. Как тебе нравится Роллс-Ройс в нашей глухомани?! Но… чтобы был! У него столько барахла, что, мне кажется, Руслан бы всѐ это не поднял в воздух. Он неадекватен… Он просто глумится над всеми, - Андрей опускает голову и обхватывает ее ладонями. - И при всем при этом: он просто охрененный! Я его обожаю настолько, что готов сдохнуть за этого парня, честное слово. Как и все, кто работает на него. Не хочу, чтобы ты разбила его сердце! Оно и так едва бьется. На него столько навалилось, я даже представить не могу, как он справляется со своими проблемами. Чувствую, как перехватывает дыхание и внутри всѐ сжимается. Нужно ответить что-то, но не могу сразу подобрать слов, боясь наговорить лишнего. Снова повисает неловкая пауза. Наконец, я решаюсь ее нарушить: - Андрей, успокойся. Мне кажется, ты утрируешь. Поверь мне, ничего страшного не случилось. Только не мешай нам. Всѐ, что ни делается – к лучшему… - Ты так считаешь? - он улыбается, пожалуй, впервые за весь разговор. - Мне хочется в это верить. Он славный парень, и я желаю ему добра. - Он очень хороший. Уверяю тебя! И не потому, что я его друг и тепло отношусь к тебе, - Андрей вспыхивает и смущенно опускает взгляд. - Андрюш… Столько времени уже прошло. - Ты надолго приехала?- с надеждой в голосе спрашивает Ростов, меняя тему. - Посмотрим…- пытаюсь уклониться от ответа. - Ждем тебя на ужин. Вера приготовит чудесные пельмени. Он, кстати, их трескает за милую душу… - Ну, Верочкины пельмени грех не уплетать! Она у тебя чудесная хозяйка, не то, что я! Обязательно буду! - Тогда в семь? Андрей поднимается с кресла и идет к выходу. Обернувшись на пороге, он бросает едва слышно: - Лара, погости здесь подольше… Или уезжай прямо сейчас… - Считай, что я этого не слышала. Хорошо? - До вечера. Ты такая же упрямая своенравная кошка. Спустя минуту я слышу, как он прощается с Алиной и Олегом, а потом за ним закрывается входная дверь. ***       Захожу на кухню. Аромат блинчиков с корицей обволакивает уютом и домашним семейным счастьем. Солнечные лучи заливают светлую, с окнами в пол, столовую-кухню. Пушистик хло- почет у плиты, а Олег пьет чай, сидя за массивным дубовым столом. Увидев, что я появилась на пороге, он тут же прикладывает к глазам сложенные колечками пальцы на руках, изображая очки. При этом у него такое вопросительное выражение лица, что слова совсем не нужны. Речь идет о моем парне в смешных «авиаторах». Утвердительно киваю головой и, усаживаясь рядом с ним за стол, тихо шепчу: « Потом…» Стягиваю из-под олежкиного носа бутерброд и в ответ на его недоумение щебечу: - Я тебя тоже люблю! - Некоторые наглые морды по утрам не завтракают, - он смешно ворчит, отодвигая подальше от меня тарелку с бутербродами. - Увы, мой жадный друг, уже давно не утро! - парирую с обворожительной улыбкой. Алинка хохочет над нашей перепалкой: - Детвора! Что ты будешь на завтрак, Лара? Хочешь блинчиков? - Очень! Они так вкусно пахнут! А можно кофе? - и тут мне в голову приходит идея. - Слушайте, братцы-кролики, а что у нас елки не будет? Я елку хочу! Большую и пушистую! - Сейчас позвоним – привезут! - тут же отзывается Олег. - Лар, а у тебя какие планы на праздники? - вкрадчиво спрашивает Алина. - А что это меняет? – отвечаю вопросом на вопрос. - Мы хотели уехать к маме, и чтобы ты отправилась с нами. Но если ты против… - Я?! Нет, мои хорошие! – немного поспешно выпаливаю и осекаюсь под внимательным взглядом подруги. – А вы, конечно, поезжайте… Я ей подарков сегодня куплю! Как она? - Да, всѐ хорошо. Просто весь дом снегом завалило – почистить бы надо… Да и Новый Год все-таки… - как будто оправдывается Олег. - Ой! Без комментариев. Я прекрасно справлюсь одна! Только Светлане Сергеевне позвони, чтобы она пришла прибраться, хорошо? - Ну, конечно! Но неудобно как-то получается – ты приехала, а мы… – Алинка наклоняется и чмокает меня в щеку. - Не болтай глупости, пушистик! Я прекрасно проведу время в компании семейства Ростовых. Кстати, меня пригласили на ужин. - Пойду добывать елку, - выходя из кухни, бросил через плечо Олежка. Как только за ним закрылась дверь, моя подруга села рядом и тревожно спросила: - Лара, ты что задумала? Кто он? Ростов чуть не описался от эмоций! Я его никогда таким не видела… Что за человек живет в его доме? Кто это? Еще пара вопросов, и я тресну! Нужно срочно прекратить этот словесный поток, иначе я наговорю лишнего: - Зай, слишком много вопросов! Я сама еще ничегошеньки не понимаю, честное слово! Но, похоже, я влюбилась по самые уши… Первый раз в жизни,- заканчиваю почти шепотом. В ее огромных глазах читается восторг и недоумение. Прекрасно понимаю, как ей хочется быть в курсе событий, но зная Алину, я уверена: она будет терпеливо ждать, когда я расскажу всѐ сама, и не станет докучать мне глупыми вопросами, выпытывая подробности. - Ты знаешь, я так рада за тебя, кошка! Буду молиться за твое счастье и любовь. Уверена, что он достоин твоих чувств –слишком долго ты его ждала… - Спасибо, Аленький! Я обязательно тебя с ним познакомлю, но чуть позже. Хорошо? - Глупый мой, съешь блинчик, а то остынет. Алина ставит передо мной чашку с дымящимся кофе и тарелочку с внушительной горкой ароматных блинов. После завтрака или обеда, даже и не знаю, как это назвать, судя по времени, я поднимаюсь наверх. Привожу себя в порядок и одеваюсь, чтобы прогуляться по магазинам. Очень хочется купить угощения и подарки алининой маме. Услышав грохот внизу, сбегаю по лестнице и замираю от восторга. Елка великолепна! Пушистая красавица, отогреваясь в тепле, расправляет ветки у меня в каминном зале. Она такая огромная, что занимает почти половину просторного помещения. - Олежка, - радостно, как ребенок, визжу я. - Она просто супер! Я тя лю-ю-ю !.. Чур, я наряжаю ее сама! Завтра…Утром! Алинка, собирающая с пола гирлянды, которые высыпались из порвавшейся коробки, хохочет в голос: - Ларка, я сейчас умру от смеха! - Ты что мне не веришь?! - театрально подбочениваюсь и с вызовом смотрю на друзей. - Я дизайнер или где? - Ясно… Легко будет убирать эту елку после праздников! Как принес – так и выкинул… - рассмеялся Олег. - Это почему это? - возмущаюсь в ответ. - Игрушки снимать не надо будет! - подначивает Алинка… - Черта с два! У меня будет просто нереально красивая елка… Завтра! - Упс! Да кто бы спорил, солнышко! - Алинка торжественно вручает мне связку спутанных гирлянд. - По-дизайнерски распутаешь на досуге? А я пойду вещи собирать в дорогу. Уныло смотрю на роскошь зеленых пушистых ветвей и понимаю, что сотворила очередную глупость. Похоже, они правы… Накатавшись по магазинам и забив багажник покупками, возвращаюсь домой. Улыбаюсь, думая о подарке для Майли. Я нашла ему точно такую же шапку со смешными помпонами! Только моя красная, а эта – ярко-синего цвета. Представляю себе, как он будет смеяться и смущенно потирать кончик носа. Почему-то вспоминается, как Джейсон довольно щурился, когда пробовал штрудель в день нашей встречи. Майлз… Он был такой милый и забавный! Странное дело, но я скучаю по нему… По его рукам и губам. По его солнечной улыбке и тихому голосу. При мыслях о нем, становится горячо внизу живота… Желание. Оно настолько явное и сильное, что невозможно вести машину. Я прижимаюсь к обочине и останавливаюсь. Так хочется, чтобы Майли был сейчас рядом. Просто улыбался, глядя на меня. Или сердито смотрел в окно и молчал, разглядывая городские улицы, уткнувшись носом в шарф на шее. Пусть даже не снимает свои дурацкие очки, если ему в них уютно и комфортно. Очки! Меня просто прострелило! Куда же я их закинула вчера? Наклоняюсь к коврику пассажирского сиденья. Вот они! Его дурацкие очки от солнца… Надеваю их и смотрю на себя в зеркало. Меня будто накрывает одеялом счастья! Блаженная улыбка на губах: его очки – зеркальные «авиаторы», отражающие половину мира… Аккуратно снимаю их с переносицы и складываю. На дужке вижу золотую монограмму – MJJ. ***       Зазвонил телефон. Это мой старинный приятель, Исмаил – турок, приехавший на выставку со своей коллекцией. - Привет, дружочек! - Здравствуй, Лара! Я звонил тебе домой – Алина сказала, что ты будешь позже. Ты катаешься где-то? - А кто-то по мне сильно соскучился? – рассмеялась я в ответ. - Хочу поздравить тебя с Новым Годом! Ты далеко от центра? Просто я думал, что еще увижу тебя в павильонах в эти дни… Но надежда моя угасает с каждой минутой! - У тебя никак для меня подарок? - А то!- расхохотался турок. - Уговорил и заинтриговал… Лечу. Буду минут через двадцать. Трогаюсь с места, направляясь к ближайшему супермаркету, чтобы купить бутылку «Хеннеси». Он его очень любит. Было время – много чего мы придумывали за этим душевным коньяком, работая вместе в Фаберже. Бессонные ночи перед выпуском очередного проекта: кипа листов с эскизами и фото камней, беспорядочно разбросанные по полу. От воспоминаний веяло светлой грустью и нежностью. Хороший, славный парень. Умница! И вот, он встречает меня на пороге своего павильона. Огромный букет белых роз, как я люблю – без упаковки! - Ух, ты! Их, наверное, штук сто! Ты что, с ума сошел? - я даже растерялась, увидев эту роскошь. - Лара, сто не правильно… Их сто и одна! – он довольно улыбается, глядя на мое удивление и растерянность. - Ты сумасшедший… Протягиваю ему коньяк: обмениваемся поздравлениями и пожеланиями. - Может, по чуть-чуть?- лукаво предлагает Исмаил. - Нет, дружище, я за рулем! - Жаль. А помнишь, как тогда, в Лондоне… - он вздыхает с сожалением. – Правда, это было здорово? - Я тоже часто вспоминаю то время. Обещаю, что прилечу в Стамбул, и мы раскатаем такую бутылочку в легкую. - Ты обещала! Я буду ждать. Приезжай обязательно – Айшу будет очень рада. Она передавала тебе привет. - И ей тоже передавай. Она такая славная у тебя, береги ее, - обнимаемся на прощание. – Пока… - Удачи, Ларочка!       Выходя из павильона, замечаю боковым зрением знакомую вещицу на витрине. Среди колец и сережек, переливающихся в яркой подсветке, на бархатной алой подушечке лежит кулон. Ангелочек, забавно надувающий щечки, сидит на облаке, ин- крустированном голубыми топазами. Мой ангелочек! Я чувствовала, как к глазам подступили слезы и дрогнули губы от внезапно накатившего прошлого… Это был 2000 год. Я работала приглашенным дизайнером для Chopard. Тогда, в Лондоне, я узнала, что у меня будет ребенок. Как я о нем мечтала! У нас с Марком так долго не получалось зачать малыша: бесконечные анализы, тесты, лекарства. Этому был посвящен целый утомительный год, вымотавший меня до предела. И вот свершилось! Маленький… Я буду мамой. Добрая весть казалась настоящим волшебством! Мне порой чудилось, что я шагаю не чувствуя под ногами земли, приступы восторженной левитации сопровождались радужным дождем, сквозь потоки которого лилась будоражащая сердце мелодия. Но что-то пошло не так. Увы! Я потеряла своего ребенка… В слезах вернувшись домой из больницы, целую ночь, как одержимая, рисовала эту коллекцию. Крохотные младенцы с крылышками, приносящие счастье и любовь. Маленькие кудрявые лучики света, присматривающие за людьми и хранящие их покой. Ангел! Мой ангел… Какая пустота внутри. Почти срываясь на крик, зову своего друга: - Исмаил! Иди сюда! - сердце бьется громко-громко. - Неужели их еще делают? Указываю на кулон. - Ты не поверишь – они включили эту вещь в рождественскую коллекцию. Именно в нынешнем году. - Я заберу его у тебя? Рассчитаемся потом, идет? Упакуй, для… мальчика! Он как-то странно смотрит на меня, но я не придаю этому значения: слишком занята своими мыслями. Пока Исмаил упаковывает ангелочка в синий бархатный футляр со своим именным логотипом, я нетерпеливо спрашиваю: - Их много было? - Нет, что ты! Второго забрали утром. Только этот желтый, а тот был белый… - Жаль! В белом золоте он смотрится лучше… - немного расстроилась я. Забираю пакет с подарком и выхожу из павильона. - Лара! – окликает меня Исмаил на пороге. - Да, мой золотой…- оглядываюсь, с трудом удерживая в руках огромный букет. - Вы великолепная пара – я желаю вам счастья! - улыбается он. - Мы – Николай второй? – смеюсь в ответ, не совсем понимая, о чем идет речь. - Ты и испанец! Кажется, его зовут Паоло – он чудесный парень. - Отлично! Учту… Розы такие тяжелые, что выяснять «чудность» испанца и причину такого внезапного пожелания, у меня нет ни сил, ни возможности.