Au Revoir

— Оквинтеть, — вырвалось у Рэтчета, и тот заменил осушенный куб лидера на новый. — Оптимус, не пойми меня неправильно, но это же… человек. Белковая. Органика. — Я знаю, старый друг, — мучительно протянул Оптимус и стал буравить нераспечатанный куб взглядом голубых окуляров, в которых плескались непонимание и легкое раздражение. — Но я перестаю себя понимать. Если сначала Карин напоминала мне Китальфу только характером, то сейчас я не могу вспомнить ее фейсплейт, если не взгляну на наше последнее фото. Я боюсь, что Карин… — Вытесняет ее? Прайм не ответил. Но Рэтчету все было ясно без слов. — Но я все еще люблю Китальфу, — продолжил лидер. — Мои чувства к ней не прошли. Но Карин я… тоже люблю, — после этих слов он выдохнул, а лицевая значительно нагрелась, и медик это заметил. — Рэтчет, я не знаю, что мне делать. Медик действительно не знал, что посоветовать. С Китальфой ему довелось встретиться всего раз, но фемкой, несмотря на простоту и наивность, она была достаточно приятной. — Сначала ты должен понять, Оптимус, тебе нравится Карин из-за схожести с Китальфой? На своем веку я видел достаточно подобных случаев, когда боты влюбляются в трансформеров, которые напоминают своих бондмейтов. — Сначала я думал, что это так, но после больше времени с Карин, я понял, что она — не Китальфа. Карин — невинная, веселая девушка, а Китальфа — мудрая, познавшая горести, но не утратившая жизнерадостность фемка. — А ты-то кого выбираешь? — ласково спросил Рэтчет, понимая, что Оптимус будет на грани эмоционального срыва, если не выговорится. — Оптимус, боты меняются, и это нормально. — Я не хочу забывать Китальфу, — тяжело провентилировал системами Прайм. — Но и не хочу отвергать Карин. Я боюсь, что сойду с ума. Рэтчет не знал, что сказать другу. Просто не знал. Он положил манипулятор на широкую ладонь Оптимуса и улыбнулся: — Я уверен, что все разрешится само собой. Тебе не обязательно все контролировать до малейшей детали. Доверься процессу. Но… — медик задумался. — Только не отталкивай Карин как раньше. Она всю базу омывателем затопит. — Не буду. Спасибо, старый друг, ты не представляешь, как я ценю такие моменты с тобой. Рэтчет позволил себе теплую улыбку, и они с Оптимусом крепко обнялись. *** Карин блаженно выдохнула. Те две недели, что Арманд был в Джаспере, были очень веселые. Она познакомила его с ребятами; впятером поели в закусочной Джека (со скидкой, конечно же); у Карин едва не отвалился язык, потому что ей приходилось переводить с французского на английский и наоборот от двух до шести часов в день. А учитывая болтливость Мико, Карин думала, что они с ней очень скоро разъедутся: Накадай в больницу, а Эллис — в тюрьму. Карин и Арманд также поговорили о Франции, о желании Арманда выучить английский, чтобы открыть филиал своей пекарни в Лондоне, а также об автобиографии Карин (она, конечно же, скрыла тот факт, что знакома с Автоботами, поэтому заменила их на местную команду баскетболистов, с которыми она якобы сдружилась). А потом рыжая ведьма (как любовно называл ее Рэтчет) проводила красавца-француза в автобус, который любезно довезет его до Лас-Вегаса, а оттуда — в родной Париж. … уже полвторого ночи, а Карин не спалось. Ни в одном глазу, хоть ты тресни. Она десять раз меняла позы, ходила кушать, ходила на улицу, ходила в туалет и зашла в очевидную задницу для своего сна. В какой-то момент у нее началась легкая тахикардия. Девушка присела на край кровати и стала мять пижамные штаны. «Что-то не так, — сразу подумала она. — Оптимус!» Она набрала его номер без задней мысли. — Карин? — голос на том конце оставался нейтральным, но Эллис поняла сразу, что он удивился. — Что-то случилось? — Да, привет, — протараторила девушка. — Эм, с тобой все в порядке? С Автоботами? После секундной заминки Прайм наконец ответил: — Да, все в порядке. Арси и Бамблби час назад вернулись с разведки. Дети дома. Балкхед пошел в оффлайн раньше всех, Рэтчет — полчаса назад. Тебя что-то беспокоит? — А… — Карин только сейчас поняла, что ведет себя как ребенок. — Я просто уснуть не могу. И… и сердце что-то не на месте. Подумала, что с вами что-то случилось. А почему ты не спишь? — Я пока не могу, — прокашлялся Оптимус. — Мне надо работать. — В два ночи?! — От меня многое зависит. — Я и не спорю. Но ты не спасешь Землю, если будешь как растаявшая зефирка. Нам нужен сильный, добрый Оптимус Прайм, а не уставший, переработанный… эм… — Не продолжай, Карин, — улыбнулся на том конце Прайм. — Я тебя понял. Честно говоря, я уже перевыполнил свою норму. Ты говорила, что не могла уйти в оффлайн? — А? Да я уже, — Эллис протяжно зевнула, — потихоньку начинаю засыпать. А ты пойдешь спать? — Очень постараюсь. — Уж постарайся для своего котенка. На том конце возникла пауза. Карин воспроизвела у себя в голове свою последнюю реплику, поняла, что ляпнула, и затараторила в трубку: — Эм, то есть, я имею в виду… ты ведь называл меня… и это… Карин чуть не упала замертво, когда услышала мягкий, едва слышный смех Оптимуса. — Не стоит так смущаться, Карин, ты очаровательна. Лицо Карин сейчас напоминало фасад главного здания пожарной охраны. — С-с-спокойной ночи, Оптимус. — Тебе того же, Карин. Завтра заберу тебя. Когда в ухе девушки заиграли гудки, ее пронзительный визг пронесся по трем соседним кварталам. — Твою мать, твою мать, твою мать… Оптимус что, ФЛИРТОВАЛ с ней? Обыкновенным флиртом это, конечно, не назвать, но учитывая то, с каким нейтральным лицом он ходит ежедневно, это был просто… Карин утопила лицо в подушке и утробно зарычала. Через три минуты она уснула. *** — Прямо сегодня? Но ведь… — Да, мисс Эллис, я понимаю, что… — мужчина на том конце нервно закашлял, — что вызываю вас на работу в воскресенье, но у главного редактора сломался… эм, рабочий компьютер, и удаленно решить п-проблему не получится. «Впервые слышу его таким нервным. Неужели я так сильно накосячила где-то?» — Да, хорошо, — наконец кивнула Карин. — Я подойду минут через пятнадцать. — Конечно, — перед тем, как заиграли гудки, Карин могла поклясться, что слышала приглушенный всхлип на том конце. *** Эллис сразу предупредила Оптимуса, что ее вызвали на работу, и на базу ей пока не надо. А дергать Прайма, когда ей идти до офиса от силы десять минут, как-то не по-божески. Дойдя до здания «Джасперской газеты», первое, что попалось на глаза Карин, был большой черный фургон прямо возле входа. Девушка перевела взгляд чуть влево и фыркнула. «Парковка пустая. Кому там невтерпеж до сюда в воскресенье добраться надо было?» Чем ближе Карин подходила к входу офиса, тем сильнее тахикардия давала о себе знать. У нее плохое предчувствие. Может ей сделают выговор сегодня? Наконец, Эллис дошла до входа офиса и еле обошла огромный фургон. Она сделала шаг к двери, и в тот же момент металлические дверцы фургона резко распахнулись. Карин даже испугаться не успела: ее вырубили за секунду. *** Специальный агент Уильям Фоулер уже больше часа материл базу Автоботов на высоких тонах. Большую часть времени — по телефону во время переговоров с поисковыми отрядами. Карин похитила группировка Сайласа почти пятьдесят часов назад. Арси, Бамблби и Балкхеду было строго приказано отвести детей домой и охранять их в режиме маскировки. Рэтчет ни на сантиметр не отходил от мониторов в попытке засечь хотя бы секундный след сигнала с телефона Карин. Но все было безуспешно. Оптимус не верил в это. Казалось, что совсем недавно они с Карин разговаривали по телефону, а сейчас непонятно, жива она или нет. Но он знает, что она жива. Сайлас слишком умен, чтобы просто так похищать невинного гражданского. Карин не знала ни точного местоположения базы, ни анатомии роботов. Она объективно бесполезна. — Работодатель Карин во всем сознался, — торопливо произнес Фоулер. — Сайлас угрожал расправой всей его семьи, если он не приведет Карин к нему. Но он не знает, куда направился этот скотина. Рэтчет сделал вид, что не услышал это заявления и застучал пальцами по клавишам еще интенсивнее. Оптику Оптимуса накрыла тень. Уильям не выдал растущую в нем тревогу. Не зря говорят, что мудрые люди боятся гнева спокойного человека. Если Сайлас все же решится убить эту девчонку, команда Прайм понесет серьезный удар. — Новости от спасателей? — Никаких, Прайм, — нахмурился Фоулер. — Я не знаю, что задумал этот мудак, но если… Приборная панель запищала. Все как один обернулись на нее. — Сообщение, — отчеканил медик. — От… Сайласа. Оптимус за один широкий шаг подступил к панели и, ни на секунду не задумавшись, открыл сообщение. На экране высветился силуэт Сайласа. — Доброго дня, Автоботы, — с будничной улыбкой произнес он. Оптимус впервые в активе боролся с желанием расстрелять экран. — Как вы уже знаете, ваша подруга у нас, — мужчина сделал неспешный шаг в сторону, и со спины лидера послышался ах Рэтчета. На темном бетонном полу, освещаемый лишь парой потолочных ламп, лежало тело. Рыжие волосы спутались в один большой комок. Абсолютно голое тело было покрыто алыми вырезами, некоторые были настолько глубокими, что были видны кости. Лица было почти не видно, но из уголков губ тек ручеек крови. — Не волнуйтесь, я не хочу знать ни координатов вашей базы, ни секретов вашей планеты. Сейчас я обращаюсь к тебе, Оптимус Прайм. Если хочешь забрать своего человека живой, то пришли по высланным мною координатам одного из своих Автобота, которого тебе не жалко. Око за око, как говорится. У тебя есть два часа, чтобы совершить обмен. И советую поторопиться с выбором, Прайм. Девчонка уснула впервые за двое суток, а уж в пытках мы разбираемся, можешь поверить. Сообщение завершилось. На экране высветился издевательский знак повтора. Рэтчет осторожно подвинул Оптимуса от панели и закрыл вкладку с видео. «Что мы будем делать?» — повисло в воздухе.