Пора взросления

      Пролетел остаток ноября, да и декабрь промелькнул так быстро, будто какой-то могущественный волшебник заколдовал страницы календаря и разлетелись они в мгновение ока. История с Сириусом подзабылась, и если кто и называл его вонючкой, то лишь некоторые из слизеринцев. Но они могли и покруче обозвать гриффиндорского красавца. Снейп не уставал напоминать Блэку о произошедшем, а он вместе с Джеймсом, в свою очередь, не давал ему проходу. И Северус в долгу не оставался. Что было довольно неудобно, поскольку он держал своё слово и они с Корой один вечер в неделю проводили в кабинете зельев с любезного разрешения профессора Слизнорта. И если Северус не являлся, то не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, в чём причина.       После выхода статьи о новой метле Кора на некоторое время вновь стала одной из самых популярных девушек в школе. Её начали донимать все поклонники квиддича, но они быстро поняли, что она разбирается лишь в мётлах, а это настолько специфичная тема, что они сразу отстали. А у Джеймса появилась дурная привычка раз в несколько дней интересоваться, когда будет готова его метла. Повторять одно и то же быстро надоело, и Кора, едва Джеймс подходил к ней, начинала выдавать заученный ответ. Очень сильно хотелось намекнуть ему, что, если они с Блэком не отстанут от Снейпа, метлы ему не видать как собственных ушей, но интуиция вовремя её остановила. Нет, вступаться за Северуса было плохой идеей. Она успела немного изучить его характер и понимала, что такая помощь только взбесит его. А Кора не хотела терять помощь в подготовке к зачёту.       Северус, в отличие от большинства, обладал какой-то чудовищной сосредоточенностью и взрослой педантичностью. Он высыпал на Кору такую гору фактов, что ей только и оставалось, что запоминать их или записывать, если Северус говорил слишком быстро. А он и говорил, и в его голосе включались особые интонации, от которых уже и не важно было, что он там рассказывал. Кора была готова даже историю квиддича слушать в его подаче, настолько он был хорошим рассказчиком. Северус мог замереть на месте и просто начать перечислять, какие ещё ингредиенты подойдут к тому или иному зелью, а потом резко потребовать, чтобы она повторила чуть ли не слово в слово. Он не хотел просто так тратить своё время, и Кора старалась, пожалуй, даже лучше, чем на уроках Слизнорта.       Благодаря его помощи Кора сдала зельеварение одной из лучших. С остальными предметами было попроще, потому что по трансфигурации или чарам она сама могла читать лекции. Зачёт по защите профессор Чедвик провёл очень осторожно, поскольку в кабинете присутствовал директор Дамблдор. Он устроился в кресле в дальнем конце классной комнаты и безмятежно улыбался. Кора ожидала полосы препятствий или новых дуэлей, но вместо этого у них был небольшой письменный зачёт и практическое задание — продемонстрировать как можно больше невербальных заклятий. Курс с трудом, но справился. Несмотря на свои специфические методы, профессор Чедвик сумел вдолбить ученикам азы невербалистики.       Оставались ещё зачёты по чарам, травологии и трансфигурации, но тут Кора волновалась гораздо меньше. Хотя последние дни учёбы всё равно успели подложить свинью размером с Астрономическую башню. Случилось это утром, прямо перед зачётом по трансфигурации. Она сидела за столом в Главном зале. Школьные эльфы готовили очень вкусно, но меню за шесть лет так приелось, что Кора уже мечтала о домашней еде, о пироге с вишней и поджаренной, хрустящей рыбе в острой панировке. А сосиски, яичница с беконом и неизменная копчёная рыба набили оскомину.       Все шестикурсники Когтеврана до последнего зубрили схемы изменения внешности, потому что это была основная тема изучения в семестре и, как намекнули семикурсники, профессор Макгонагалл обожала давать задания, связанные с ней, для проверочного зачёта по продвинутой трансфигурации. Завтрак протекал тихо, лишь шелестели бумаги, которыми когтевранцы завалили стол, сгребя все тарелки в центр. И только прибытие утренней почты отвлекло учеников от зубрёжки. Семейная сипуха Мунов скинула ей в руки конверт, да и была такова — даже угощения не подождала. Кора машинально развернула письмо, увидела лёгкий округлый почерк отца и не сразу поняла, что же он хотел рассказать дочери. Только после того, как перечитала письмо дважды, мысли о зачёте наконец-то покинули её голову.       — Ну, спасибо, вот спасибо! — Она скомкала письмо и испепелила его. Реджина удивлённо посмотрела на подругу, которая, казалось, сейчас закипит.       — Что-то дома случилось? — осторожно спросила она.       — Случилось. У нас вагон заказов, а работать некому. Спасибо Грехему, у него, видите ли, появился заказчик выгоднее, чем мы. Урод. Нет, ну как?! В последний момент?!       — И что теперь? — спросила Гвеног, подозревая, что в таком случае свою метлу она точно не увидит на каникулах. — Что этот Грехем делал?       — Зелья нам варил. Отец договорился с ним ещё месяц назад, он всегда брался за наши заказы, когда мы не успевали. — Кора пыталась вспомнить всех тех зельеваров, которые работали с их семьёй последние несколько лет.       Их было немного, поскольку получить лицензию проблематично, а обычные маги вообще предпочитали покупать готовые зелья у аптекарей. Но для такого занятия, как изготовление мётел, бурда, сваренная подмастерьем аптекаря, не подходила. Всё равно что покрывать сусальным золотом старый ботинок; заклятья, не схваченные правильными зельями, очень скоро расшатают метлу, приведя её в негодность.       — Ладно, папа что-то придумает. На этом Грехеме свет клином не сошёлся. — Мун подвинула к себе чашку с кофе, подлила туда молока и постаралась сосредоточиться на повторении.       — Чайник, не кипи. — Гвен наблюдала за подругой какое-то время, а потом протянула к ней руку и потрепала по волосам, что могли делать лишь некоторые, особо избранные. — Всё у вас получится. На крайний случай у отца есть ты, Снейп тебя очень хорошо натаскал.       — Да, но... — Она вздохнула. — У меня там и своих дел будет полно.       — Зови меня, я тебе такое зелье сварю, без мётел взлетим, — рассмеялась Гвеног, и Кора невольно улыбнулась.       — Точно, вместе с крышей. — Девушка потянулась, разминая плечи, и рассмеялась.       — Запомни, что говорит тебе без пяти минут звезда профессионального квиддича: беспокойся о проблемах по мере их поступления. Сейчас ты что можешь сделать? Ничего. В Хогвартсе из лицензированных зельеваров лишь Слизнорт, но я не думаю, что он решит провести свой отпуск за работой. Он ведь…       — Собрался на Канарские острова — пить коктейли и не спать до утра, — хором произнесли они. Профессор Слизнорт успел рассказать о своих планах всему клубу Слизней.       — Во-о-от. Так что лучше хорошо сдай зачёты, чтобы потом на тебе не висела отработка.       — Да, нам пора идти. — Стерджис начал собирать свои конспекты, и вся компания потянулась за ним следом.

***

      — Мисс Мун, — повторила профессор Макгонагалл. — Мисс Мун, ваша очередь.       Обычно собранная и внимательная ученица витала в облаках. Стив Стерджис похлопал её по плечу, Кора вынырнула из своих размышлений и быстро поднялась из-за парты.       — Соберитесь, пожалуйста, и продемонстрируйте, как вы научились трансфигурировать внешность. — Макгонагалл была терпелива со своими учениками, потому что их волнение — лишь цветочки перед ЖАБА. Вот тогда начнутся истерики, слёзы, нервные обмороки, и даже самые сильные ученики начнут делать глупейшие ошибки.       — Хорошо. — Кора вздохнула, сжала голову руками, справляясь с волнением, и через несколько секунд подняла палочку. Она выбрала для демонстрации внешность знакомой девушки, жившей в Косом переулке, и теперь с каждым взмахом палочки лицо её менялось: стало более круглым, с полными щеками и ямочками на них, нос — курносым, глаза — голубыми, а волосы распрямились и были светлыми, длиной почти до пояса. Кожа изменила цвет, и теперь смугловатые руки резко контрастировали с молочно-белым лицом.       — Повернитесь, — попросила профессор Макгонагалл, и Кора медленно обернулась вокруг своей оси. — Вот так должна выглядеть идеальная трансфигурация, — тихо сказала профессор Макгонагалл и поставила размашистое «превосходно» напротив фамилии Мун.       — Поздравляю, — шепнула Реджина, которой ещё предстояло показать, чему она научилась. Класс потихоньку сдавал зачёт, но лишь у четверти вышло что-то путное.       Гвеног очень правдоподобно изменила своё лицо, став похожей на Стерджиса, но не справилась с длиной волос, и все когтевранцы ухахатывались со «Стива» с гривой белокурых волос и улыбкой от уха до уха. Профессор Макгонагалл с загадочной усмешкой поставила ей «выше ожидаемого».       И таки да, было куда веселее наблюдать за учениками, у которых не всё получалось и чары причудливо трансформировали лица в нечто смешное или жутковатое. Ренье, например, напутал где-то в формуле изменения и стал похож на нежно-фиолетовую муху с огромными фасеточными глазами. Он взирал на смеющийся класс, и лица отражались в тысячах хрусталиков. Поттер обзавёлся шерстью на лице, мягкими длинными ушами и отростками, похожими на рога. Блэк покрылся свалявшейся собачьей шерстью и пытался пролаять заклятие отмены. Реджина, наоборот, вместо лица раздула некоторые части тела, и её мантия так недвусмысленно обтянула новые выпуклости, что девушка от смущения спряталась под парту и отказывалась вылезать, пока профессор Макгонагалл не сняла последствия заклинания. Красная как рак, Реджина остаток урока сидела, склонив голову, стараясь не обращать внимания на похабные взгляды парней, которые успели оценить её фигуру.       А Кора забыла о проблемах дома и просто со всеми тихо потешалась. Урок Макгонагалл внезапно стал просто копией уроков Флитвика, где почти всегда весело. Даже жаль было, когда зачёт подошёл к концу и профессор задала им домашнее задание на все каникулы. И тут уж стало не до веселья. Кора понятия не имела, когда успеет подготовиться, если дома её ждёт настоящий завал. Писать по ночам, потом как зомби приползать в мастерскую и клевать носом? Или попробовать сделать всё в последний момент? Как много отличных вариантов, просто закачаешься. Впрочем, если они не найдут хорошего зельевара за пару дней, у неё освободится куча времени. Примерно часов пять каждый день. Можно было бы потратить это время на сон, но он же для слабаков.       Зелья! В голове вспыхнула чокнутая в своей нелепости мысль, но в тот момент она показалась Коре просто кладом, сокровищем изобретательности. Конечно, родителей будет сложно уломать, но это всё же помощь — и ещё какая. Отец сможет сосредоточиться на основной работе, Кора займётся отбором и сортировкой, мама будет командовать в лавке, а Маркус… Ну, он тоже мог бы чем помочь, если работа его отпустит. Пара папиных подмастерьев займутся сборкой, так что… Если проблема с зельеваром благополучно разрешится, они всё успеют вовремя.       — Мне надо письмо отправить. — Ученики едва успели выйти из класса трансфигурации, как Кору унесло, прям как на крыльях, в сторону Совиной башни. Она находилась далековато, но бешеной собаке семь миль не крюк. Кора взбежала по ступенькам почти на самый верх, остановилась отдышаться, дать перерыв разболевшимся мышцам ног, и уже потихоньку поднялась ещё на два пролёта. Её Мия засиделась, давно пора размять крылья.       Добравшись до совиных насестов, Кора скинула сумку на пол и вытащила кусок пергамента. Мия всё ещё безмятежно спала, не подозревая, что через пару минут её сон прервёт взбудораженная хозяйка, которая быстро привяжет к лапе письмо и, даже не угостив и кусочком совиного печенья, отправит в путь. Кора торопилась, и пергамент впитал в себя пару чернильных пятен.

«Мама, папа написал мне, что Грехем отказался от работы. Помнишь, я рассказала тебе об ученике со Слизерина, который мне очень помогает?

Так вот, я и на сотую долю не описала его таланта! Мам, думаю, будет не лишним спросить, вдруг Северус согласится нам помочь? Да, он ещё ученик и, кажется, несовершеннолетний, но он очень и очень хорошо разбирается в зельях. А в патовой ситуации нужно использовать любую возможность, как ты любишь говорить. Напиши мне, пожалуйста, до конца семестра, чтобы я могла успеть поговорить с ним. Если да, то сколько я могу предложить в качестве оплаты?

Поцелуй от меня папу, скажи, что я очень соскучилась по вам. P.S. Он сварил Закрепитель по собственному рецепту, который очень похож на папин фирменный. Это ли не признак, а?»

***

      На следующий день письмо от мамы не пришло. До начала каникул осталось два дня, времени более чем достаточно, чтобы написать ответ, так что Кора не особо переживала. Были и другие поводы. Не только по трансфигурации задали огромную работу. Профессор Флитвик не пожалел их, и курс должен был написать несколько длиннющих эссе; профессор Стебель решила погонять их по теории выращивания многолетних магических голосеменных, а Слизнорт… Ну, он был добрее и лишь велел составить им полную таблицу катализаторов, использующихся для приготовления многосоставных зелий. Не самое страшная, но кропотливая работа, требующая учесть все виды производных от катализаторов и возможностей их замещения в разных зельях.       И вот под этим огромным снежным комом Кора прожила последние два дня перед каникулами. Она бы и ночевала в библиотеке, да вот беда: там одновременно находилось столько учеников, что, разреши им мистер Дастон спать прямо где свалился, многим пришлось бы лечь на стеллажи, потому что на полу и столах просто бы не осталось места. За многие редкие книги шла упорная, порой безжалостная и подковерная борьба. Попробуй достать справочник по редким растениям с дополнениями и таблицами — мигом возненавидишь людей и захочешь проклясть половину школы.       Единственное место, где ещё можно было как-то устроиться, — Запретная секция. Учеников там было меньше, поскольку разрешения выдавались не каждому, так что унести нужную книгу и спрятаться где-нибудь в уголке — милое дело. В Коре проснулась слизеринская хитрость, и она просто воспользовалась моментом, чтобы скопировать половину «Формул и задач по продвинутой трансфигурации», пока толпа шестикурсников рылась на полках, ища её. Пара часов с книгой должны были принести плоды, а возмущение других учеников… Что же, это Кора могла пережить.       В какой-то момент уже сам Северус подошёл к ней с просьбой пояснить ему несколько моментов с заклинанием Поиска, и Кора с наслаждением вывалила на него все тонкости работы с палочкой, правильной фокусировки на объекте и нюансах того, когда это заклинание лучше всего работает. Он слушал внимательно, как всегда, низко склонившись к пергаменту, чтобы записать всё, что посчитал важным.       — В конце концов, бывает, что ошибка — это банальная неправильная постановка палочки. — Кора сидела с Северусом в глубине Запретной секции и старалась не замечать, как огромный гримуар, обвязанный цепями, пытается дотянуться до её волос. Всякий раз, когда она отвлекалась на него, том шелестел страницами и возвращался на полку, и создалось впечатление, что книга над ней потешается.       — Надоел. — Снейп махнул рукой, и гримуар прижало к полке дополнительной парочкой цепей. — Что ты говорила?       — Я говорила, что проще один раз показать. — Кора машинально перекинула волосы на плечо, подальше от загребущих страниц. — Давай я спрячу что-нибудь, а ты найдёшь?       Северус согласно кивнул. Она порылась в сумке и достала связку ключей от дома. Мун пропала где-то за полками на пару минут. Гримуар потянулся за ней, но она не обращала на него внимания, пока не спрятала ключи, а когда вернулась к столу — не преминула повернуться к книге и показать язык. Зря, наверное, потому что именно этого заклятая книжица и добивалась. Она мигом вернулась на полку, а потом из страниц вывалился огромный розовый язык и начал капать на ковёр слюной.       — Какая прелесть. — Кора скривилась и запустила в книгу заклинанием Успокоения. Язык отсох и шмякнулся на пол, где обернулся скомканным листом.       — Не трогай его, он питается вниманием. — Северус пнул листок под полки. — Его пронимает лишь грубость. Ладно, показывай, что я делаю не так.       Когтевранка вырвала волосок с виска, передала ему, а тот аккуратно намотал его на свою палочку.       — Как ты её держишь? — Прижала пальцы к губам, наблюдая за манипуляциями Северуса.       Он пожал плечами и вытянул руку с палочкой. Внешне формула и форма заклинания выходили правильно, но оно не сработало.       — Одна маленькая поправка. — Она поднялась и подошла ближе, становясь справа от слизеринца. Взяв его за запястье и локоть, Кора старательно потрясла руку, и Северус покачал головой, недоумённо следя за ней, но не мешая.       — Ты привык к дуэльным заклинаниям, держишь палочку очень крепко. Расслабься. Отведи локоть. — Кора потянула в сторону, и рука послушно, но почти незаметно согнулась. — Пошевели запястьем вверх-вниз.       Всё внимание было на пальцах Северуса, которые крепко сжимали древко палочки.       — Нет, не так. Сильно давишь, а надо нежно, почти невесомо.       — Понимаю. — Снейп чувствовал себя нерадивым идиотом, но это скорее забавляло.       — Нежнее. Ты должен касаться так, будто в любой момент можешь отпустить палочку. — Кора чуть поправила его указательный палец, и Северус согласно кивнул:       — В заклятиях это большой просчёт.       — А в поисковой магии, наоборот, важный момент. Когда профессор Флитвик говорил, что палочка должна парить, он именно это и имел в виду. Лёгкость. Она как… как нить Ариадны. Нить нельзя тянуть, её нужно пропускать сквозь пальцы.       — Я попробую. — Северус нахмурился, произнёс заклинание, и волосок на кончике палочки засветился, а она сама собой указала в ту сторону, куда уходила Кора.       — Не дави, не тяни и не пытайся угадать. Палочка ведёт тебя, а не ты палочку, — напутствовала Мун, и он с довольной ухмылкой ушёл на поиски.       А вернулся уже с ключами, которые положил на стол. Волосок испарился, выполнив свою задачу, и Кора хлопнула в ладоши.       — Вот, с первой попытки. А вы очень даже смышлёный, мистер Снейп.       — Лучше по имени. — Северус покачал головой.       — Ладно. — Она кивнула. — Можно вопрос?       — Да. — Слизеринец склонился над пергаментом, добавляя в него пометку с советами.       — Твоя палочка. Чёрная. Не то чтобы редкий цвет, но интересно…       — Гренадил и жила дракона.       — Гренадил — это железное дерево, оно же мпинго на суахили, — машинально отметила Кора.       — Верно. — Северус поднял на неё глаза и улыбнулся. — Метельщики разбираются.       — Слишком плотная древесина и тонет в воде. Для мётел не годится, к сожалению, да и редкая, в наших широтах не растёт. Но красивая.       — А твоя? — Северус кивнул на палочку Мун, которую она оставила лежать поверх книг. Она была небольшой, из тёмного дерева, без выраженной рукояти. Тонкие диагональные кольца тянулись вверх по древку, не пересекаясь, но меняя угол наклона, пока на самом кончике не становились едва заметными насечками.       — Восточный граб и сердечная жила. — Кора коснулась своей палочки пальцем. — Драконьи у всех вредные?       — Похоже. Хорошее свойство для боевой палочки. Меньше шансов, что её смогут эффективно использовать против тебя.       — Боевые заклинания — это ведь твоя основная страсть?       — Страсть? — повторил Снейп. — Нет. Мне интересны Тёмные искусства, целиком и полностью. Всё, что маги придумали за тысячи лет. Всё, что теперь прячут, потому что боятся, что какой-нибудь идиот поцарапает другого идиота свыше меры.       Он подошёл к стеллажу и похлопал книги, стоящие на нём:       — Думаешь, тут собраны какие-то особо опасные секреты? Смертельные проклятия? — Северус говорил быстро, и Кора выпрямилась, смотря на него, но не желая перебивать. Он не повышал голоса, ему это и не нужно было. Он вытащил первую попавшуюся книгу и открыл её на середине. — Заклинание ращения бородавок. — Фыркнул. — Ужасная чёрная магия, ничего не скажешь.       — Может, раньше эта информация была под запретом, пока маги не придумали контрзаклинание, — возразила Кора. — Тут есть и более опасные проклятия.       — Всё, что тут было ценного, давно спрятали или уничтожили. — Северус сунул книгу обратно на полку и скрестил руки. — Я открою тебе страшную тайну, но покалечить и убить можно банальными чарами первого курса.       — Но ты ведь находишь заклинания. Ты лучший на курсе по защите, это ведь не с пустого места взялось. — Кора нахмурилась, не особо понимая, к чему клонит Северус. — Хочешь сказать, что Тёмные искусства не приносят вред?       Он ответил не сразу, вначале пробуравив девушку взглядом, отчего ей стало неловко, будто она сморозила какую-то глупость.       — Ты переоцениваешь мои умения. Я лучше оттого, что остальные хуже среднего. В Тёмных искусствах нет ничего ужасного. Вред приносят идиоты вроде Поттера. Безмозглые, неспособные к анализу и самоконтролю.       — Прости, но заклятия, которые несут лишь смерть и боль, не могут быть ничем иным. Кто бы их ни применял, — тихо сказала Кора.       Северус подошёл ближе и склонился к когтевранке. Сейчас особенно сильно были видны тёмные круги под его глазами от недосыпа.       — Поэтому их всего три, — неожиданно мягко сказал он. — Ты знаешь их и знаешь, что будет, если воспользуешься хоть одним из них. Но остальное должно быть в свободном доступе. Чтобы магия не сводилась к Манящим чарам и трансфигурации скунса в чайник.       — Ты забыл, что на свете есть — как ты выразился? — идиоты. А если они получат доступ? Тогда заклинание подножки покажется милой шалостью. — Кора обхватила прядь волос рукой, ища моральную поддержку в своей шевелюре. Северус едва заметно кивнул.       — Дилемма, правда? Кто будет решать, достоин ты или нет?       — Пока что за нас решают учителя и родители. А глобально — Министерство Магии, — ответила Мун, и магия, во время которой они будто бы остались одни на свете, пропала. Они снова были в школьной библиотеке, среди стеллажей, магических книг, которые тихо шуршали, скрипели и издавали более экзотические звуки. Они дышали воздухом с лёгким ароматом пыли и полироли для дерева и видели, как по лицам друг друга скачут тени, когда свет ламп начинал колебаться.       — Я понимаю тебя, — продолжила она. — Не хочется, чтобы за тебя решали. Это такой возраст. Мы уже не дети, но и не взрослые. Ещё и маги, нам больше дано. Тут поможет только терпение.       Северус задумчиво кивнул, погрузившись в свои мысли, и Кора поняла, что пора расходиться.       — Ты придёшь на вечеринку Слизнорта? — спросила она, когда они собрали сумки.       — Обещал, придётся сходить. Трата времени. — Северус не стал дожидаться её и ушёл первым. Напоследок он хлопнул её по плечу. — Всегда найдёшь, как успокоить.       Кора так и не решила, что это было: благодарность или сарказм?       Письмо от мамы ожидаемо пришло утром последнего дня. Оно было лаконичным, потому что мама редко растекалась мыслями по бумаге.

«Не нашли. Спроси его. Двести галлеонов, с 27 декабря до 10 января.

Он живёт в Лондоне? Если нет, то может остаться у нас.

Целую, моя девочка, ждём тебя».