Несбыточная мечта

Как можно быстрее я стараюсь скрыть своё удивление, но это крайне сложно сделать, когда я буквально только что от испуга шлёпнулся и сижу теперь на холодном льду. Никакая показная невозмутимость уже не спасёт. Китнисс уверенно ступает на лёд и приближается ко мне, пока я как заворожённый внимательно слежу за каждым её движением. Она протягивает мне руку, и я даже не сразу соображаю для чего. Но, в конце концов, мозг начинает работать так же усердно, как и сердце, которое сейчас бьётся раза в три, а то и в четыре быстрее обычного. — Что ты здесь делаешь? — я обретаю дар речи, когда поднимаюсь с её помощью — на коньках это процесс всегда энергозатратный и трудоёмкий. Начинаю себя отряхивать, но взгляда не прячу, иначе это сразу выдаст моё смущение. — Охочусь. Оглядываю её и действительно замечаю за её спиной лук и колчан со стрелами. Мои брови недоверчиво изгибаются. — А где же… — не хочется называть Хоторна по имени, тогда станет очевидно, что я знаю о ней и её дружке слишком много, — твой друг? — Работает, — просто отвечает она. А затем незатейливо — но мне кажется, будто бы её и без того красные от мороза щёки становятся ещё краснее, но, вероятно, мне просто кажется — добавляет: — А я хожу сюда почти каждый день. Киваю головой, как будто бы это мне о чём-то говорит. Но главное ведь, что я проявляю участие, так? Китнисс опускает свой взгляд на мои ноги. — И как это сын пекаря умудрился забрести в лес, да ещё и на коньках? Брови невольно ползут вверх, но я не нахожусь с ответом так быстро, как это происходит обычно. Перед ней я опять робею и теряюсь. Возьми себя в руки, Пит! — Больше мне негде учиться кататься. — В дистрикте целая куча замёрзших луж, на которых ты мог бы топтаться с таким же успехом, но ты решил выбрать самую большую и глубокую? — она щурит глаза, пристально вглядываясь, так, что её взгляд вводит меня в очередной ступор, но потом, добившись, судя по всему, нужной для неё реакции, она, расслабившись, слабо улыбается, озаряя своим сиянием. Но я не понимаю, можно ли уже расслабляться мне. — Зачем тебе это? — С братом поспорили, что до Нового года смогу научиться. Её взгляд загорается любопытным пламенем, но она всей силой старается его потушить. Это не в её манере — выставлять свои чувства на показ. — И на что спорили? — Так, на ерунду, — вру я. — Ну, сама понимаешь, это больше дело принципа. Китнисс понимающе кивает. — И как? Не выходит? — Ты сама была удостоена честью наблюдать мои крахи. Её губ снова касается лёгкая улыбка. Так непривычно видеть, когда она направлена в мою сторону. Мне. Ни её сестре, с которой она всегда мягка и ласкова, сколько бы я ни наблюдал, ни её другу Хоторну, который часто её веселит, а мне, мне! Эти мысли будоражат что-то вокруг и внутри, мне сложно сосредоточиться и определить это наверняка. — Тебе, наверное, нужен помощник, — произносит она так, что я не совсем понимаю, вопрос это или утверждение. — Да-а, — тяну я, почёсывая затылок под колючей шапкой. — Бейгл освободится после Рождества и продолжит учить меня. Я вижу на её лице секундное замешательство и как будто бы разочарование. Но это выражение исчезает слишком быстро, и мне кажется, что и вовсе почудилось, или я принимаю желаемое за действительное. А это рядом с ней вполне вероятно. — Ну, тогда удачи. Надеюсь, ты выиграешь. Она разворачивается и покидает территорию замёрзшего озера. Она не осторожничает, не боится его так, как я. Ступает уверенно и легко. Мой взгляд снова спускается к полупрозрачной поверхности с выведенными на ней узорами и в голову закрадывается догадка. — Китнисс, — окликаю её я, и она тут же поворачивает голову, останавливаясь. — Может, ты научишь меня? Её брови удивлённо ползут вверх, но по блеску в её грозовых глазах я вижу, что она довольна моей догадливостью. Но улыбку себе не позволяет. Вместо этого она какое-то время задумчиво вглядывается в моё лицо, затем разворачивается и всё-таки скрывается за деревьями в неизвестном мне направлении.