Другая история

      Гарольд прошел через оконь и замер от удивления. Не зря он не доверял ему все это время. Не зря его настораживало столь пристальное внимание к своей персоне. Посреди комнаты стоял профессор Квиррелл. — Вы, — скорее констатировал не жели спросил Гарри.       Квиррелл довольно улыбнулся. Лицо его, обычно конвульсивно дергавшееся, на сей раз выглядело абсолютно нормальным и спокойным, а взгляд был холодным и даже горделивым. — Именно, — спокойно подтвердил он. — А я всё гадал, встречу ли здесь тебя, Поттер. — Я Поттер-Блэк, нужно было это запомнить, — стараясь сохранять спокойствие, проговорил слизеринец, ищя выходы для отступления. Сражаться одному со взрослым магом было не разумно. Гарри понимал, что навряд ли сможет победить при таких раскладах. — Ты наверно думал, что на моем месте должен быть например Северус? — Квиррелл расхохотался, но это было не его обычное дрожащее хихиканье, а ледяной, пронзительный смех. — Да, Северус выглядит подозрительно, не правда ли? Похож на огромную летучую мышь, парящую по школе и хватающую невинных учеников. Он оказался мне полезен. При наличии такого Снейпа, никто не мог заподозрить б-б-бедного за-за-заикающегося п-п-профессора Квиррелла.       Квиррелл явно издевался, копируя собственное заикание. Гарри на это лишь хмыкнул. Снейп действительно заставлял студентов бояться себя, но его змейки знали о нем больше, чем студенты трех других факультетов и даже профессора. Студентов Слизерина Северус Снейп никогда не тронет, как бы студент ему не нравился. — Я думал расправится с тобой раньше, но ты все время где-то прятался, — недовольно продолжал разговор профессор ЗОТИ. — А в гостиных Слизерина мне было до тебя не добраться       Квиррелл щелкнул пальцами. Появившиеся из пустоты веревки впились в Гарри, крепко связывая его. — Ты слишком любопытен и опасен, чтобы оставлять тебя в живых, Поттер, — пояснил Квиррелл. — Я так надеялся разобраться с тобой в Хэллоуин, даже пропустил в школу тролля, но ты уехал. Постой спокойно, Поттер, мне надо исследовать это любопытное зеркало.       Только тогда Гарольд увидел то, что стояло позади Квиррелла. Это было зеркало Еиналеж. Мальчик читал об этом артефакте при занятиях с мадам Блэк, и лишь раз видел его в живую в том пустом классе. Бабушка Вальбурга в своем рассказе упоминала, что это зеркало очень опасно и от него следует держаться как можно дальше. — В этом зеркале кроется ключ к камню, — пробормотал Квиррелл, постукивая пальцами по раме. — Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-нибудь в этом духе… Но он в Лондоне… А когда он вернется, я буду уже далеко…       Поттер-Блэк задумчиво глянул на старый артефакт, признавая, что Уизли в кои-то веке был прав. Вот только зачем нужно было обсуждать это так громко и при свидетелях? Стоило подумать над этим вопросом позже. — Я вижу камень, — прошептал Квиррелл, разглядывая свое отражение. — Я собираюсь преподнести его моему повелителю… Но где же этот камень?       Гарри пытался ослабить стягивающие его веревки, но они не поддавались, а его палочка так не кстати была убрана в карман, до которого сейчас едва ли можно было дотянутся. Казалось, что Квиррелл полностью сосредоточился на зеркале. — Вы зря рассчитывали, что я буду бояться своего декана, — хмыкнул Гарри, решив заговорить Квиррелла. — О, конечно, — равнодушно подтвердил Квиррелл. — Но ты, мальчишка, должен был оказаться на Гриффиндоре, а значит Северус бы ненавидел тебя еще сильнее. Небо тому свидетель — он тебя ненавидит, даже сейчас. Он учился в Хогвартсе вместе с твоим отцом, разве ты этого не знал? Они друг друга терпеть не могли. Я много раз был свидетелем их столкновений, как и многие студенты.       Квиррелл негромко пробормотал какое-то ругательство, больше не обращая внимание на слизеринца, пытающегося добраться до своей волшебной палочки. Гарольд много раз видел, как Сириус с Марлин колдовали без них, пусть это были и не слишком мощные заклинания, но сейчас ему бы хватило и этого. Мелисса тоже что-то умела делать без палочки, поэтому Поттер поставил мысленную пометку попросить научить его таким трюкам.       Гарри попробовал сдвинуться с места, но веревки крепко держали его — он пошатнулся и упал. К счастью Квиррелл не обратил на это никакого внимания. Он всё еще разговаривал сам с собой. — Что делает это зеркало? Что оно показывает? Помогите мне, мой господин!       Услышав это, Поттер нахмурился, а по коже невольно пробежали мурашки. В комнате раздался незнакомый ему голос. Казалось, что голос этот исходит из самого Квиррелла. — Используй мальчишку… Используй мальчишку…       Квиррелл повернулся к Гарри, пронзив его пристальным и заинтересованным взглядом. — Так, Поттер, иди-ка сюда.       Профессор хлопнул в ладоши, и веревки упали на пол. Гарри медленно поднялся на ноги, незаметно опустив руку в карман с палочкой, и сжал ее в ладони. Он не был уверен, что долго продержится против взрослого волшебника, но выбора сейчас у него не было. — Иди сюда, — поторопил Квиррелл. — Загляни в зеркало и скажи мне, что ты видишь.       Гарри подошел. «Я должен его обмануть, — приказал он самому себе, чувствуя, что только так сможет спасти себя. — Я должен заглянуть в зеркало и увидеть то, что мне надо, и соврать, только и всего».       Квиррелл встал за его спиной. Гарри ощутил странный запах, исходящий из тюрбана, скрывавшего голову профессора. Он закрыл глаза, шагнул ближе к зеркалу и снова раскрыл их.       Он увидел свое отражение — бледное, испуганное лицо. Но мгновение спустя отражение подмигнуло ему. Оно засунуло руку в свой карман и вытащило оттуда кроваво-красный камень. А потом, снова подмигнув, засунуло камень обратно. Гарри ощутил у себя в кармане что-то очень тяжелое. Каким-то образом — каким-то невероятным образом — камень оказался у него. В зади мальчика стояла его семья. Рядом с приемными родителями и сестрой, стояли его родные мать и отец. Все они улыбались ему и поддерживали. — Ну и что? — нетерпеливо спросил Квиррелл. — Что ты там видишь?       Гарри собрался с духом, переведя взгляд с Джеймса и Лили на приемных родителей. — Я вижу, своих родителей и сестру, — спокойно проговорил слизеринец. — Они стоят рядом и поддерживают меня.       Квиррелл снова выругался. — Отойди отсюда! — скомандовал он.       Гарри шагнул в сторону. Камень оттягивал карман, и Гарри спросил себя, не попробовать ли ему убежать. Но за спиной был огонь, который вероятно всего убьет его, стоит ему только рискнуть шагнуть в него. Он не успел сделать и пяти шагов по направлению к двери, когда до него донесся резкий, холодный голос. Гарри обернулся и понял, что Квиррелл каким-то образом умудряется говорить, не раскрывая рта. — Он врет… Он врет, он не сказал всю правду… — Поттер, иди сюда! — крикнул Квиррелл. — Говори правду! Что ты там видел?       Квиррелл закрыл рот, и тут снова раздался резкий голос. — Дай мне поговорить с ним… Я хочу видеть его лицо, и чтобы он видел меня… — Но, повелитель, вы еще недостаточно сильны! — запротестовал Квиррелл. — У меня достаточно сил… — отрезал резкий голос. — Для этого вполне достаточно…       Гарри чувствовал себя так, словно снова попал в «дьявольские силки». Он словно прирос к месту и был не в силах пошевелиться. В оцепенении слизеринец смотрел, как Квиррелл начинает разворачивать свой тюрбан. Наконец ткань упала на пол. Без нее голова Квиррелла, сильно уменьшившаяся в размерах, выглядела как-то странно. И тут Квиррелл медленно повернулся к Гарри спиной. Мальчик сглотнул, в ужасе смотря на это зрелище. Там, где должен был находиться затылок Квиррелла, было лицо, самое страшное лицо, которое Гарри когда-либо видел. Оно было мертвенно-белым, вместо ноздрей — узкие щели, как у змеи. Но страшнее всего были глаза — ярко-красные и свирепые. — Гарри Поттер, — прошептало лицо.       Гарри попытался отступить назад, но ноги его не слушались, а рука с силой сжимала палочку. — Видишь, чем я стал? — спросило лицо. — Всего лишь тенью, химерой… Я обретаю форму, только вселяясь в чужое тело… Всегда находятся те, кто готов впустить меня в свой мозг и свое сердце… Кровь единорога сделала меня сильнее… И как только я завладею эликсиром жизни, я смогу создать себе свое собственное тело… Итак, почему бы тебе не отдать мне камень, который ты прячешь в кармане?       Значит, он всё знает. Гарри внезапно ощутил, что к нему вернулись силы, и, спотыкаясь, попятился назад, вытаскивая палочку из кармана. — Не будь глупцом, — прорычало лицо. — Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь… или ты кончишь так же, как и твои родители… Они умерли, моля меня о пощаде… — ЛЖЕЦ! — неожиданно для самого себя крикнул Гарри.       Он знал, что отец был истинным представителем Гриффиндора и никогда не сдавался без боя. Сириус и Марлин рассказывали ему достаточно историй о родителях, чтобы мальчик имел представление о том, какими они были.       Квиррелл приближался к нему — он шел спиной вперед, чтобы Волан-де-Морт мог видеть Гарри. На белом лице появилась улыбка, больше напоминающая зловещий оскал. — Как трогательно, — прошипело оно. — Что ж, я всегда ценил храбрость… Ты прав, мальчик, твои родители были храбрыми людьми… Сначала я убил твоего отца, хотя он отважно сражался… А твоей матери совсем не надо было умирать… но она старалась защитить тебя… А теперь отдай мне камень, чтобы не получилось, что она умерла зря. — НИКОГДА! — Гарри метнулся по направлению к двери. — ПОЙМАЙ ЕГО! — завопил Волан-де-Морт.       Через мгновение Гарри ощутил на своем запястье руку Квиррелла. Его лоб — как раз в том месте, где когда-то был шрам, — пронзила острая боль. Ему показалось, что голова его сейчас разлетится надвое. Гарри закричал, пытаясь вырваться, и, к его удивлению, ему это удалось. Боль стала слабее. Гарри поспешно обернулся, чтобы понять, куда делся Квиррелл. Профессор корчился от боли, глядя на свои пальцы, прямо на глазах покрывавшиеся красными волдырями. — Лови его! ЛОВИ ЕГО! — снова завопил Волан-де-Морт.       Квиррелл кинулся на Гарри и сбил его с ног, так что его палочка вылетела из рук и откатилась в сторону. Поттер не успел опомниться, как Квиррелл уже оказался на нем. Руки профессора ЗОТИ держали его за горло. Боль в голове была такой сильной, что Гарри почти ослеп. Тем не менее он отчетливо слышал, как Квиррелл завыл от собственной боли. — Повелитель, я не могу держать его — мои руки, мои руки!       Квиррелл выпустил шею Гарри и с ужасом уставился на свои ладони. Гарри, к которому начало возвращаться зрение, заметил, что они покраснели и выглядят сильно обожженными. Казалось, что с них слезла кожа. — Тогда убей его, глупец, и покончим с этим! — хрипло выкрикнул Волан-де-Морт.       Квиррелл поднял руку, собираясь наложить на Гарри смертельное заклятие, но Гарри инстинктивно рванулся вперед и ударил Квиррелла по лицу, метя в глаза… — А-А-А-А!       Квиррелл свалился с него. Всё его лицо тоже покрылось ожогами. И Гарри внезапно понял. Каждый раз, дотрагиваясь до него, Квиррелл испытывал жуткую боль, так что у Гарри был единственный шанс. Он не должен был выпускать Квиррелла из рук, чтобы тот от боли позабыл обо всем на свете и не смог наложить проклятие.       Гарри вскочил на ноги и вцепился профессору в руку. Квиррелл заверещал и попытался стряхнуть его с себя. Но и сам Гарольд, только коснувшись Квиррелла, ощутил, как острая боль пронзила голову. Он снова почти ослеп. Но он слышал дикие крики Квиррелла, слышал голос Волан-де-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!» А потом пришли другие голоса, выкрикивавшие его имя. Но возможно, они ему только почудились.       Гарри ощутил, как Квиррелл выкручивается из его захвата. Он понял, что всё кончено, и провалился в темноту. Он летел всё ниже, и ниже, и ниже…       Поттер открыл глаза, пытаясь понять, где он находится. Перед его лицом что-то блеснуло и из тумана выплыло улыбающееся лицо Альбуса Дамблдора. Человека, которого сейчас он хотел видеть меньше всего. — Добрый день, Гарри, — произнес Дамблдор, пристально поглядывая на юного слизеринца. — Где я, сэр? — охрипшим голосом спросил мальчик. — Камень и Квиррелл… — Успокойся, мой дорогой мальчик, ты немного отстал от времени, — голос Дамблдора был приветлив и спокоен, а лицо украшала весьма дружелюбная улыбка. — Камень не у Квиррелла. — Но тогда у кого? — Гарри изобразил беспокойство, не стремясь доверять директору. — Сэр, я… — Гарри, пожалуйста, тихо, — попросил Дамблдор. — Иначе мадам Помфри выставит меня отсюда.       Поттер тяжело вздохнул и огляделся, мысленно надеясь на именно такое стечение обстоятельств. Он только сейчас понял, что, судя по всему, находится в больничном крыле. Он лежал на кровати, а столик, стоявший рядом с ним, был завален сладостями. Казалось, что кто-то специально для Гарри скупил по меньшей мере пол-магазина. — Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, — с добродушной улыбкой пояснил Дамблдор, поймав взгляд Гарри. — То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. Кстати, я полагаю, что именно твои друзья, Фред и Джордж Уизли, попытались передать тебе в подарок сиденье от унитаза. Не сомневаюсь, они полагали, что тебя это развлечет. Однако мадам Помфри сочла это несколько негигиеничным и конфисковала сиденье. — Я давно здесь? — перебил его Гарри. Он не мог сосредоточиться ни на чем, кроме случившегося. — Три дня. Мистер Рональд Уизли и мисс Грейнджер будут весьма счастливы, что ты наконец пришел в себя. Они были крайне обеспокоены твоим состоянием. — Уизли мне не друг, чтобы беспокоится о моем состояние, — заметил Поттер, приняв сидящее положение. — Как мои друзья и что произошло с камнем? — Я вижу, что он волнует тебя больше всего остального, — улыбка сползла с лица Дамблдора, но от чего было не понятно, хотя вопрос про друзей директор предпочел пропустить мимо ушей. — Что ж, поговорим о камне. Профессору Квирреллу не удалось отобрать его у тебя. Я появился как раз вовремя, чтобы помешать ему это сделать. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся. — Значит, это были вы, — произнес Гарри, вспомнив последнее, что он слышал перед тем, как потерять сознание. Значит, ему ничего не почудилось и его действительно звали, вот только это были не Драко с Теодором и Блейзом. — Это были вы… — Я боялся, что опоздал, — признался Дамблдор, задумчиво поглядывая на студента.       Мальчик почувствовал присутствие в своей голове, но его защищали артефакты рода. — Да, вы чуть не опоздали, — согласился Гарри. — Еще немного, и он бы вырвал у меня камень… — Я боялся не за камень, — мягко поправил его Дамблдор, — а за тебя. Схватка отняла у тебя все силы, и ты едва не погиб. В какой-то момент я даже подумал, что это произошло. А что касается камня, то он был уничтожен. — Уничтожен? — недоверчиво переспросил Гарри. — Как Николас Фламель… — О, так ты знаешь о Николасе? — судя по голосу Дамблдор был очень доволен этим обстоятельством. — Ты всё разузнал, не так ли? Что ж, мы с Николасом немного поболтали и решили, что так будет лучше. — Но это означает, что он и его жена умрут, не так ли? — продолжал недоумевать Гарри, недоверчиво глядя на старого мага.       Мальчик не стал переубеждать директора, хотя его действительно интересовало, почему тот думал, что слизеринец должен был все разузнать. — У них имеются достаточные запасы эликсира для того, чтобы привести свои дела в порядок. А затем — да, затем они умрут.       Дамблдор улыбнулся, видя непонимание на лице Гарри. Тому просто не верилось в тот факт, что Фламель, потративший столько лет на изготовления философского камня, может вот так просто уничтожить его. — Такому молодому человеку как ты, это кажется невероятным. Но для Николаса и Пернеллы умереть — значит лечь в постель и заснуть после очень долгого дня. Для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение. К тому же камень — не такая уж прекрасная вещь. Представь себе — он может дать столько денег и столько лет жизни, сколько ты захочешь! То есть две вещи, которые в первую очередь выберет любой человек. Но беда в том, что люди, как правило, выбирают то, что для них является наихудшим.       Воцарилась тишина. Гарри лежал, глядя в потолок и не зная, что сказать. Дамблдор что-то мурлыкал себе под нос и рассеянно улыбался. Поттер поморщился, желая, чтобы тот убрался как можно скорее. — Мои родители? — О двои родители конечно в курсе и сейчас разговаривают с профессором Снейпом, — Альбус поморщился, словно был не доволен этим фактом. — Леди Блэк не отходила от тебя, пока мадам Помфри не сказала, что ничего не случится, если на немного отдохнет. Я знаю, что кроме профессора Квиррелла и тебя, там был кое-кто еще. — Если вы знаете, то зачем спрашиваете? — скучающе спросил слизеринец. — Там был… — Называй его Волан-де-Мортом, Гарри. Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит. — Да, сэр, — Гарри поспешно кивнул, сдержавшись, чтобы не закатить глаза. Он и так собирался назвать его так и никак иначе. — Я хочу, чтобы ты знал, — продолжил Дамблдор. — Он всё еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должен огорчаться, Гарри, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалил его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться всё дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать. — Это же хорошо, — заметил слизеринец. — Пока он является духом, его легче будет уничтожить. — Если бы все было так просто, мой мальчик, — протянул Альбус, строго взглянув на студента. — Но есть одна деталь, о которой тебе следует знать. Ты не погиб лишь благодаря защите, которую наложила на тебя твоя мама, Лили. Она оберегает тебя и не дает навредить, но чтобы она действовала, ты должен вернутся в дом к твоей тети. Я уже поговорил с ней, и Петунья согласна принять тебя этим летом.       Поттер удивленно и даже с некоторым испугом посмотрел на директора, не веря в услышанное. Дверь в больничное крыло открылось, и слизеринец не смог сдержать легкую улыбку, заметив родителей. — Кажется вам, господин директор, было сказано, что моему подопечному нужен отдых, — холодно заметил Сириус, даже не глядя на пожилого мага, а осматривая своего приемного сына. — Я интересовался состоянием Гарри, — удерживая добрый тон, проговорил Дамблдор. — Я не помню, чтобы вы уделяли столько же внимание другим студентам, — тем же холодным тоном, что и муж, заметила леди Блэк, вставая с другой стороны постели ребенка. — Как я уже говорил, Гарри особенный мальчик, — сказал Альбус. — А я рассказывал ему о том, что Петунья согласилась принять племянника на это лето и… — Только через мой труп, — сквозь стиснутые зубы прошипел лорд Блэк, посмотрев на старого мага так, будто собирался убить его одним лишь взглядом. — Гарри мой сын, и этим лето он вернется в мой дом. Наследник такого рода, как Поттер, не может воспитываться у магглов. — Мы подойдем к вам в кабинет позже и еще раз все это обсудим, — холодно отозвалась Марлин, взглянув на сына, который испуганно смотрел на Сириуса, впервые видя его таким злым.       Директор едва заметно поморщился и покинул больничное крыло под тяжелым взглядом Блэка. Марлин, одной рукой накрыв свой уже порядком округлившийся животик, опустилась на кровать рядом с мальчиком, проведя рукой по его волосам, а потом поцеловав в лоб. — Как ты, мой милый? — заботливо спросила блондинка. — Голова болит и тело тоже, — тихо проговорил Гарольд, глядя на свои руки. — У тебя магическое истощение, это скоро должно пройти, — заверил лорд Блэк. — Зачем тебя вообще туда понесло, скажи мне пожалуйста?       Гарри молчал, все еще не глядя на приемных родителей. Ему казалось, что они будут ругать его, но он действительно был виноват, что пошел туда. — Мы не собираемся ругать тебя, милый, — проговорила Марлин, кинув нечитаемый взгляд в сторону мужа. — То что произошло, было сродни наказанию, ты ведь успел испугаться. — Меня что-то каждый раз выводило на этот коридор, — тихо признался мальчик, посмотрев на отца. — Я не хотел туда идти, но потом это надоело, и мы решили посмотреть, что там. Просто посмотреть, а дверь захлопнулась и не открывалась, у нас не было выбора.       Гарри тяжело вздохнул и продолжил рассказ, не опуская не одного факта. Лицо Сириуса все больше хмурилось, рассказ крестника ему вовсе не нравился. Вскоре слизеринец заснул. Марлин гладила ребенка по волосам и обеспокоенно смотрела на супруга. — Ты думаешь о том же? — шепотом спросила женщина. — Его специально туда заманили, — кивнул бывший гриффиндорец. — Но это не то место для разговора об этом.       Они просидели с Гарольдом до вечера, а после, убедившись что ему больше ничего не угрожает, им обоим пришлось удалится. Блэки направились прямо в кабинет Дамблдора, им было что обсудить. Директор встретил магов весьма мрачным взглядом, чтобы было не характерно для него. — Я понимаю ваше желание защитить Гарри, — заговорил Альбус, решив сразу говорить прямо, а не загадками, когда двое магов заняли кресло рядом с его столом. — То есть вы продолжаете настаивать, что Лили перед смертью защитила Гарри? — предупреждающе сжав ладонь мужа, уточнила Марлин. — Именно так, — согласно кивнул Дамблдор в надежде, что ему наконец удастся убедить их вернуть Поттера в дом Дурслей хотя бы на лето. — Лили погибла, умоляя сохранить жизнь Гарри, тем самым применив одно из самых сильных и древних защитных заклинаний. Ее материнская жертва дала начало сильной кровной защите. Для того, чтобы эта защита оставалась такой же сильной, мальчику нужно проводить время в доме его тети. Вы можете забирать Гарри на рождественские каникулы, но ради его же блага и безопасности летом он должен находится у Петунье. — Я сомневаюсь, что магглы в состояние защитить Гарри, — заметила леди Блэк. — Но знаете что странно, как бы не была трагична гибель Лили, она не единственная мать, которая отдала свою жизнь спасая своего ребенка. Сьюзен Боунс осталась жива также только благодаря жертве своих родителей, впрочем как и многие дети. — Действительно Альбус, — отозвался Сириус, холодно смотря на старого мага. — Возможно Лили и в правду невольно поставила защиту, но о ее наличие мы утверждать не можем. При этом мы можем утверждать о том, что в своем завещание Джеймс и Лили попросили не отсылать Гарри к Петунье. Она ненавидит сестру и магию, а это значит, что моему крестнику там не место. Мы усыновили его, он под опекой моего рода и ответственность за его жизнь несем мы с женой. — И все же мальчику необходимо жить в доме своих родственников, — настаивал старый маг, строго смотря на бывших студентов. — Гарри этим летом вернется домой к нам, — сквозь зубы проговорил Бродяга. — В место, которое он сам считает домом. Я считаю, что подобные разговоры теперь крайне бессмысленны. Он мой сын, Альбус, мы с женой воспитываем его как родного, так хотели Джеймс и Лили. На этом тема себя исчерпала, Гарри не вернется к Петунье никогда.       Лина согласна кивнула, оглядывая директора Хогвартса. Тот молчал, а в его взгляде было явное недовольство. Сириус больше ничего говорить не стал, видимо считая, что это было бесполезно, поэтому подал руку жене, и вместе с ней покинули кабинет директора, а вместе с тем и сам Хогвартс.       Поттер на лично опыте убедился, что мадам Помфри, хозяйка больничного крыла, была очень приятной, но весьма строгой женщиной. — Ну пожалуйста, всего на пять минут, — умоляющим тоном произнес Гарри, глядя на слизеринцев в дверях больничного крыла. — Это исключено. — Но ведь вы пустили ко мне профессора Дамблдора и моих родителей… — Разумеется, но это совсем другое дело, ведь профессор Дамблдор — директор школы. Присутствие ваших опекунов было логично, я не имела права их не пускать. А сейчас тебе нужен отдых. — Я и так отдыхаю, правда, — не сдавался Поттер. — Я ведь лежу и всё такое… — О, ну хорошо! — смилостивилась мадам Помфри. — Но ровно пять минут, не больше. Тебе нужен покой       Она пустила слизеринцев, а сама ушла в свой кабинет. Дафна и Пэнси устроились на краю кровати, а мальчики встали сбоку от них. — Я сразу сообщил крестному, как только ты прошел через огонь, — заметил Драко. — Но стоило не быть глупыми и известить его сразу, у меня был необходимый артефакт, а я словно забыл про него. — Что сделано, то сделано, — покачал головой Гарольд. — Мы с вами живы, это главное. А почему с вами нет Грейнджер? — Нам знатно досталось от декана, — хмыкнул Нотт. — А что касается Грейнджер, то… — Она спелась с рыжим Уизли, — фыркнула Паркинсон, показательно скривившись. — Не обращает на нас никакого внимание, будто мы убить ее собирались. Вот и помогай людям на свою голову.       Гринграсс досадливо покачала головой, но ничего не сказала. Поттер поведал друзьям о странном разговоре с директором и о попытке влезть в его голову. — Отец говорит, что Дамблдор просто старый маразматик, который заигрался в вершителя судеб, — манерно растягивая слова, произнес Малфой. — А вот я очень сомневаюсь, что Фламель действительно уничтожит то, чему посветил жизнь, — задумчиво протянул Нотт, невольно повторяя то, о чем Гарри и сам думал раньше. — Ты вообще уверен, что это действительно был Философский камень? — Я его только чувствовал, но не видел, — напомнил Поттер, посмотрев на друга. — Но я обещал родителям, что больше ни во что не полезу. Так что игры Дамблдора, остаются только его играми. — Слизерин на твоей стороне, хотя старостам интересно, что произошло с тобой и Квирреллом, — тихо отозвалась Дафна. — Рассказывать или нет — это только твое решение, но они не рады гриффиндорскому поступку.       Мадам Помфри выгнала всех через обещанное время. Она продержала Гарри в своих владениях еще несколько дней, в течение которых к нему еще несколько раз забегали слизеринцы и Мелисса с Нимфадорой, а также зашли Уизли и Грейнджер, решившие убедить его сменить факультет. Гриффиндорцы были выставлены из больничного крыла, а Гарри еще долго не мог успокоить свою злость и понять, что произошло с той Гермионой, которую они приняли в свою компанию.       Поттера выписали только перед самым праздничным пиром, взяв с него обещание следовать всем рекомендациям. Поскольку соревнование между факультетами в седьмой раз подряд выиграл Слизерин, то зал был оформлен в зелено-серебряной цветовой гамме. На стене за преподавательским столом висело огромное знамя Слизерина, на котором была изображена змея.       Стоило Гарри войти в дверь, как в зале наступила полная тишина, а в следующую секунду все одновременно заговорили. Гарри, не поднимая головы, быстро подошел к своему столу и сел между Теодором и Блейзом. Он пытался делать вид, что не замечает направленных на него взглядов всех собравшихся. Многие даже встали со своих мест, чтобы получше его видеть. — Профессор Снейп так счастлив из-за нашей победы? — поинтересовался Поттер, посмотрев на преподавательский стол. — Дамблдор хотел наградить Гриффиндор баллами за твою победу над Квирреллом, — тихо проговорил Малфой, усмехнувшись. — Но крестный ему напомнил, что ты учишься на Слизерине, а мы и так выиграли.       Поттер хмыкнул, но тут в зал вошел директор и все разговоры стихли. Первокурсник не мог не заметить, как нахмурилась сидящая неподалеку от него Мелисса, и каким взглядом она одарила старого мага. — Итак, еще один год позади! — радостно воскликнул Дамблдор, занимая свое место. — Но перед тем, как мы начнем наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовней. Итак, позади остался отличный учебный год! Я надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас всё лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра.       Дамблдор обвел всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз, но остановившись на Гарри, директор нахмурился и быстро перевел взгляд на громко разговаривающих Гриффиндорцев. — А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Гриффиндор — триста двенадцать очков. Третье — Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. На втором месте Когтевран — четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин — четыреста семьдесят два очка.       Стол, за которым сидели слизеринцы, взорвался громкими криками и аплодисментами. Пуффендуй и Гриффиндор бросал на змей недовольные взгляд, но тех это во все не волновало. Они радовались заслуженной победой.       У Гарри как-то вылетело из головы, что впереди его ждало объявление результатов экзаменов. Но оказалось, что ему и не стоило беспокоиться. К его удивлению он вошел в число лучших студентов, отстав от Драко лишь на один предмет. Мелисса довольно усмехалась, глядя на свои оценки, в которых впрочем и не сомневалась.       Буквально через несколько минут после объявления результатов экзаменов все шкафы опустели, чемоданы были упакованы, а жабу Невилла поймали в тот момент, когда она пыталась улизнуть сквозь дырку в стене туалета. Всем ученикам вручили предупреждения о том, что они не должны прибегать к волшебству на каникулах. — Я даже не знал, что нам запрещено колдовать, — заметил Поттер, читая пергамент. — Магглорожденным и некоторым полукровкам, но только не нам, — весело хмыкнул Забини. — В поместьях чистокровных волшебников определить магию невозможно. Ее там слишком много, и наша смешивается с магией самих поместий и магией родителей. — Именно, прелесть статуса, — довольно кивнула Мелисса, встав рядом с компанией. — Домовики забрали наши вещи, Гарри. Проверь не забыл ли что, а я пойду к Доре.       Она вежливо улыбнулась его друзьям и покинула гостиную факультета. — Я приглашаю вас к себе в гости на каникулах, — предложил Поттер. — Отец сказал, что я отправлюсь к вам на июль пока они с матерью будут в поездки, — пожал плечами Малфой. — Так что я в любом случае за. — Я тоже принимаю приглашение, — кивнул Забини. — Мать снова выходит замуж, не хочу мешать им. — В нашем случае стоит написать родителям, — улыбнулась Дафна, переглянувшись с согласно кивнувшей Пэнси. — Но думаю, мои против особо не будут, да и Пэнси крестница леди Блэк. Так что мы тоже за, до встречи летом.       Хагрид проводил их к берегу озера и переправил на лодках на ту сторону. Ученики залезли в поезд, болтая и смеясь. За окном дикая природа сменялась ухоженными полями и аккуратными домиками. Они дружно поедали конфеты, проезжая мимо городов маглов, а некоторые переодевались в маггловскую одежду. И наконец поезд подошел к платформе номер девять и три четверти вокзала «Кингс Кросс».       На платформе многих уже встречали родители. Магглорожденные и некоторые полукровки спешили вернутся в мир магглов, где их тоже уже ждали родственники. Впереди всех студентов ждали веселые летние каникулы.