Край судьбы

- Макс, ну, ты его еще пожуй!- возмущается мать, глядя, как ребенок прижимает к лицу снежок, скатанный из того, чем засыпало с утра парковку “Хрустального”. Три месяца в олимпийский сезон пролетают, словно три дня. Скучать, мягко говоря, некогда. А она скучала. Каждый раз, выходя из машины, почти физически чувствовала осенний поцелуй и помнила на его губах вкус увядания природы, поэтому и пыталась побыстрее зайти в стены “Хрустального” и отрешиться. Но дважды в день ей приходилось входить в тревожащий сердце поцелуй и выбегать из него. С неловкого и натянутого прощания минуло уже больше трех месяцев. Они не общались, хотя Диана, которой надоело смотреть на тихо чахнущую мать, перед отъездом велела: - Записывай! Подала ручку, лист бумаги и надиктовала цифры телефонного номера. - Ниже пиши: "Глейхенгауз Д. М". И, ради бога, позвони ты ему, невозможно на тебя смотреть,- проворчала заботливая дочь. Но Диане и смотреть не приходилось, она с Глебом вернулась тренироваться в США. И теперь их встреча предполагалась только в конце этой недели, перед отлетом в Красноярск на чемпионат России. Сколько Этери ни звала дочь раньше, чтобы полностью прошла адаптация к смене часовых поясов, Диша лишь отмахивалась. Успеют, акклиматизируются. В общем не стоит переживать. От порога отправила сына готовиться к тренировкам, а сама заспешила по рабочим делам. В коридоре ее и нагнал Аксенов. - Привет, достояние,- чмокнул на ходу в щеку даму Эдик. - Привет, любовничек,- в тон ему ответила Этери. История с Эдиком-любовником и Тутберидзе-разлучницей в стенах “Хрустального” за год стала мемом. А всего-то и было, что один раз прилюдно обнял на радостях, да еще пару раз на каких-то встречах вместе были. Но народонаселению нравилось думать, что уж Тутберидзе-то точно ночи одна не ночует и взглядом мужиков с ног валит, да так, что они падают голые и возбужденные в ее кровать. А в ее кровати из всего мужского населения ледового хрустального царства только Даня и побывал. В общем, смешно. - Слушай, тут такое дело,- Эдик помялся.- Сверху пришла установка взять нового тренера. Ставку под него дали. Сказали в двадцатых числах приступит. - На кой ляд нам новый тренер?- изумилась Тутберидзе.- Куда мне его девать? Штат сформирован, с задачами мы справляемся. - Ну, не я его тебе сосватал,- пошел на попятную Аксенов.- Сказано взять, место дать, не мешать. Типа, какая-то звезда к нам рвется на работу. - Оно уже и “звезда”,- вздохнула женщина.- Хоть какого пола этот “подарочек”. - Любимая, вообще не в курсе. Приедешь с чемпионата, узнаешь,- Эдик явно устремился в дальнейший полет. - Любовницу что ли кто-то свою решил к нам впихнуть?- задумчиво в спину убегающему администратору проговорила блондинка, но тут же вспомнила, что всякие дамы полусвета, даже из фигурки, тем более оттуда, боятся как огня Тутберидзе, у которой придется ведь и на самом деле работать, эта ни чинов, ни имен не признает.- Дочек-то, вроде, по нашему профилю не завалялось у начальства? В итоге решила подумать об этом на берегу, когда будущий труп грядущего тренера прибьет к их берегам. Единственный тренер, которого она бы приняла, пожелай он этого, был Даня. Но ему, конечно, “Хрустальный” теперь - слишком мелкая песочница. *** Идя по коридору от номера Даниила, чувствуя легкую слабость нереализованного возбуждения, которая не успела за короткое время между напором страсти и прощанием раствориться в теле, блондинка не заметила идущих навстречу, пока чуть не врезалась в первого: - Этери Георгиевна, вы спите на ходу?- засмеялось препятствие голосом Глеба. - Да, задумалась,- попыталась обогнуть его и продолжить путь к себе Тутберидзе. - Глеб, я тебя догоню,- коротко отослала партнера Диша и внимательно посмотрела на мать. Девушка сразу оценила и растерянность, даже потерянность родного человека, и одежду, в которой не изменилось ни одной детали со вчерашнего вечера. - Что случилось?- обеспокоенно поинтересовалась Диана. - Все нормально,- попробовала уклониться женщина. - Не похоже. Ты ночь провела не у себя что ли?- заинтересовалась Ди. - С Даниилом Марковичем долго проговорили, заснула него. Вот никак не могу проснуться до конца,- рассказала почти всю правду Этери. - Только проговорили?- в хитром Дишином взгляде сквозило понимание.- А кажется, что мирились… Громко. - Диана!- мать даже опешила от такой прямолинейности собственного ребенка. - Да ладно тебе! Я же обо всем догадаюсь все равно, когда его увижу. Он скрывать эмоции не умеет,- рассмеялась фигуристка. - А, наверное, и не увидишь. У него там какие-то проблемы с парой. Кажется, мексиканской. Он сегодня в поиске вылета к ним,- коротко прокомментировала Тутберидзе ситуацию. - Блин, хотелось его взгляда в прокате на публику,- покачала девушка головой.- Ладно, побегу я. Расскажешь потом, что там у вас с замирениями и разговорами. *** Ничего, конечно, Диане мать не рассказала толком. Стоять на своих позициях Этери Георгиевна давно научена, но дочь, наверное, многое и без того поняла. Теперь при каждом звонке женщина физически чувствовала, как из-за океана на нее смотрят внимательные глаза ее выросшего ребенка, заглядывающего в душу. И хоть бы раз в результате этого сканирования показалось, что девочка осталась удовлетворена увиденным. Сама от себя Этери тоже была не в большом восхищении. Она переживала, тосковала, хотела отмотать все назад, согласиться на любые условия, лишь бы призрачно верить, что он рядом. Иллюзии - очевидное зло. Правда же была проста: он сказал, что половинчатого ничего не желает, он выполнял сказанное. Ушел с ее пути. Не беспокоил. У них с Максом продолжится привычная жизнь. - Мы танцоров на время перед Россией пустим отдельным льдом или с парниками?- в кабинет заглянул Дудаков. - Да как обычно, конечно. Их же двое всего, какой им отдельный лед?- пожала блондинка плечами. - Угу,- согласился Сергей.- Ревешь часто?- ни с того ни с сего задал друг вопрос. - Это имеет отношение к танцам?- удивилась старший тренер. - Черт его знает. У меня такое чувство, что сейчас очень многое в твоей жизни связано танцами. И я не про Диану,- коллега подошел ближе и уселся на стул напротив. - Нет, Сереж. Мы в Питере вроде объяснились, поняли, что как-то не складывается нормально. А ненормально - ну, кому это надо?- печально констатировала женщина. - Так-то оно так, но, думается, торопишься ты с выводами. Опять, между прочим,- в морщинка на лице Сергея засветилась отеческая улыбка, которой он располагал к себе всех, кто оказывался в зоне его внимания. - О скорости выводов, кстати. Ты не в курсе, случайно, кто к нам тренером новым рвется, да так, что под него аж ставку выделили? А то я уже выводы сделала,- усмехнулась старший тренер. - Вообще, в курсе. И ты, наверняка, неправа,- улыбнулся Дудаков. - Так развей мои пристрастные сомнения,- потребовала Этери. - А зачем? Тут ждать пару недель осталось,- пожал Сергей плечами.- сюрприз будет! - Если я узнаю, что Медведева бросила журналистику и подалась в тренеры, сразу предупреждаю, будет катать самых бесперспективных!- пригрозила на всякий случай величественная дама. - Я ей передам, чтобы оставалась там, где есть и не спускала карьеру в унитаз ради счастья общения с тобой, змеей,- уже откровенно рассмеялся товарищ. - Но это же кто-то из наших?! Ну скажи!- добивалась женщина. Впервые за прошедшую осень и начавшуюся зиму она стала самой собой. Непосредственной, легкой, ребячливой. - Из наших, из наших,- потрепал ее по руке Сережа.- Но в остальном - сюрприз! - Неужели Липницкую заманили?!- совсем уж выдвинула фантастическое предположение Тутберидзе. - Тьфу ты!- притворно возмутился Дудаков.- Вот и приоткрывай тебе тайны! Ничего больше не скажу. И не сказал. Ни до отъезда, ни на самом чемпионате. Впрочем, там-то у нее точно были заботы интереснее кандидатур нового тренера.