Край судьбы

Еще толком не проснувшись, Этери не поняла, ощутила, как быстро забывается что это такое - объятия во сне. Не тогда, когда обнимаешь ты, а когда обнимают тебя. С Рождением Макса она одна-то и не спала, считай. Все время этот малыш оказался под боком, и рука сама обвивала в объятии детское тело. И все же совсем забыла ощущение спокойствия и защищенности, когда чья-то рука уверенно лежит на твоей талии и утро начинается ощущения тяжести и оберегания. Сколько вчера они проговорили, женщина знать не знала. В какой-то момент появилось ощущение полной выхолощенности и понимание, что пора лечь спать. И чувство это боролось в ней с желанием продолжать рассказывать, отвечать на вопросы о сыне, о себе, о том времени, которое Даня не застал в их жизни с Максимом. - Я пойду к себе,- вытянулась кошкой в кресле Этери.- Спать пора. Завтра договорим. - Останься. Еще немного,- попросил Даниил. - Да у меня уже спина отваливается от сидения в кресле,- засмеялась женщина. - Ну, тогда не надо сидеть, надо лечь. Вытянул ее с места и отвел к кровати. - Ну тебя с твоими глупостями, Глейхенгауз!- возмутилась со смехом блондинка.- Не хватало только в кровать с тобой улечься! - Слушай, женщина!- Даня повысил голос до театральной драмы.- Я всего лишь хочу, чтобы у тебя спина не болела и ты продолжала рассказывать мне о сыне! Что за мысли в твоей голове?!- поднял на руки и уложил на подушки.- Я вот даже приближаться не буду! Уселся на стул, как посетитель у кровати больного. Так пробеседовали еще какое-то время, пока Глейхенгауз не начал откровенно ерзать и искать удобное положение. - Ты мучаешь меня собой!- не выдержала Этери и двинулась на кровати в сторону, чтобы дать Дане место. А потом, сама толком не помнит, в какой момент закрыла глаза, чтобы просто моргнуть, да больше и не открыла. Только почувствовала, как аккуратно прикрыли ее покрывалом и тяжелая рука легла поверх, даря чувство полной безопасности. Утром рука оказалась на месте, как и на протяжении всей ночи. Этери несколько раз привычке молодых матерей выныриваю из сна почти полностью, и все время чувствовала на талии эту успокоительную тяжесть. Как только попыталась отодвинуться, тут же оказалась еще ближе, притянутая к мужскому телу, носом уткнулась в ткань футболки. Пришлось поднять голову, чтобы нормально дышать. Даня спал, по крайней мере, глаза были закрыты. В уголках губ пряталась легкая улыбка. Во сне он был совсем мальчишкой. Первый лучик солнца упал на седеющий висок, захотелось оттереть эту белую пыль с волос, даже понимая, что она уже никогда не сотрется. - Что ты пытаешься на мне разглядеть?- все так же с закрытыми глазами проворчал мужчина. - Соображаю, почему проснулась здесь,- улыбнулась Этери. - Где заснула, там и проснулась,- один карий глаз чуть приоткрылся, за ним второй, сфокусировался на тонкой блондинке, прижатой к груди. Первый поцелуй упал на женский лоб, с него - на скулу. И пара губ затанцевала ленивыми движениями пробуждения, начала дня, покоем чувств. - Ты знаешь, я сегодня понял, что хочу спать с тобой,- лениво протянул Даня, забираясь руками под кофту и задирая ее вверх, губы прикоснулись к коже над впадинкой пупка. - А раньше, значит не хотел спать?- глубоко вздохнула в ответ на ласку женщина. - А раньше я хотел не спать!- потянул вниз с длинных ног штаны вместе с бельем. Поцелуи падали все ниже, все откровеннее, все больше легкая игра превращалась в тягучее как мед желание, требующее выхода. Чувство еще более забытое, чем ощущение объятий во сне. Этери резко стянула футболку с мужчины рядом, вспоминая, каково это - тонуть в общем желании, предчувствии коротких острых токов наслаждения, полноты мужской силы над тобой, внутри… Телефонный звонок прорвался сквозь вакханалию плотских ожиданий и стремлений - несвоевременный, противный и настырный. - Нах…- утонул остатком слова в поцелуях бедер Даня. Но мерзкому аппарату были совершенно безразличны возмущения хозяина. - Ответь!- хрипло выдохнула Этери, отстраняя от себя любовника. - Я занят,- мутными от желания взгляд несфокусированное перебежал на тумбочку, где звонил телефон,- я женщину соблазняю. Почти соблазнил… И было собирался продолжить ласки, но невозможная блондинка уже протянула ему телефон: - Ответь! - Да кто там еще!- поморщился Даня, забирая телефон, но только увидел номер, как все игривое настроение выключилось и трубку поднял уже профессионал. Этери неспешно одевалась, поняв по первым же фразам, что всякие игры на сегодняшнее утро точно закончены. Где-то далеко у кого-то из спортсменов Глейхенгауза травма, требуется пересмотр программы. Хореографа вызывают на подмогу. Закончив разговор, Даня задумчиво уставился в пространство. Напоминал позой и выражением лица врубелевского демона, только бородатого и седоватого. - Я пойду!- негромко проговорила Этери. - Подожди,- мужчина протянул руку.- Мы не решили главное. Максу надо рассказать про меня. В ответ она не подала свою ладонь, даже наоборот спрятала за спину обе руки, словно боясь, что те потянутся сами. - Дань,- замерла, ища слова.- Я вчера, конечно, перегнула, но по сути, я все равно не понимаю, как можно быть родителем, живя на весь мир, бывая в России раз в год. - Но мы же можем что-то придумать,- Глейенгауз запускает пальцы в волосы и тянет их.- Я не знаю, поженимся, я буду приезжать домой, к тебе, Максу… - Я не выйду за тебя замуж, Дань. Это совсем смешно,- тихо, но твердо и однозначно отвергает его предложение Этери. - Почему смешно?!- напрягается мужчина.- Чем я тебе плох? - Ты - хорош. И это проблема,- отмахивается от его фразы своей Тутберидзе.- Дань, это глупо и смешно идти в ЗАГС с мужчиной, который, ну, год, ну, три, ну, пять, и поймет, что ему не нужна в женах бабушка. Я не хочу жить с мыслью о том, когда ты начнешь изменять мне с кем-то моложе, свободнее, легче, красивее. Просто не хо-чу! Все это было произнесено одним тоном, не повышая голоса. И жутко бесило. - Этери, понимаешь ли ты, что опять все решила за двоих? Нет, теперь уже за троих! Ты решаешь за мои чувства, за желания Макса. Да даже не ты! Твои страхи! Бабайки в голове пугают и гонят от себя человека, которых хочет и будет тебя любить! Ты слышишь? Я все равно тебя люблю, люблю за тебя, за Макса, даже за твоих привидений, пугающих тебя же! Ну, как мне до тебя достучаться-то?! - Не надо достукиваться!- блондинка перекатилась с носков на пятки, потом снова на носки.- Я все слышу, все понимаю. Я даже верю в то, что сейчас ты меня любишь. Но дело не в этом,- она потерла переносицу, пытаясь собрать мысли как можно точнее, отметая лишнюю лирику.- Я буду рада, если ты захочешь навещать Макса, даже меня. Хорошо, если вы будете общаться и сможете подружиться. Но, пойми, пожалуйста, я не понимаю и не смогу понять, как можно быть папой, постоянно отсутствуя. И это не меняется никакими словами про любовь! Глейхенгауз тоже поднялся. Он, как ни странно, не был зол, задумчив, пожалуй. И только. - Я понял тебя. И не согласен, но, ладно, принял к сведению. Со своей стороны могу сказать только то, что быть для Макса просто другом семьи или твоим знакомым меня не устраивает. Чем так, лучше никак. - Ну, вот и порешили на том,- кивнула женщина.- Я тоже думаю, что - никак, в конечном счете, лучше, чем - так, как могло бы получиться. Не в претензии к тебе. Блондинка развернулась, направляясь к выходу. - Этери,- окликнул ее Даня, но дверь уже открылась и захлопнулась, оставляя в комнате пустоту недопонимания, так и не выросшую в этот раз в полноценную ссору. Стало быть придется что-то решать с этими семейными вопросами. Но не сейчас, сейчас билет, самолет, межконтинентальный перелет и много работы. А там будет видно.