of queens, knigth and pawns

Ну, это заняло гораздо больше времени, чем я ожидал. Реальная жизнь навалилась и сильно укусила меня за задницу. Я все еще работаю над ним, но, как всегда, не могу гарантировать, когда выйдет следующая глава. На гораздо более приятной ноте isaakfvkampfer сделала перевод моего фика на китайский, что было очень мило с ее стороны. Я не знаю, как сделать так, чтобы ссылка появлялась внизу, как связанная работа, так что если я упускаю что-то очень очевидное, пожалуйста, дайте мне знать. ETA Ссылка находится в примечаниях внизу. Незначительные, и я действительно имею в виду незначительные, спойлеры «Rogue One». (Дополнительные примечания см. в конце главы). Текст главы Лея не хотела ничего на свете, кроме как остаться здесь. Это место, о котором она так мечтала, о котором так тосковала, что оно вдруг стало доступным для нее, было почти слишком. Если это невозможное может случиться, то, возможно, ей больше не нужно ни о чем беспокоиться. Только ради этого момента. Именно эта мысль прорвалась сквозь ее радость. Она знала, что лучше, долгая жизнь научила ее этому. Если она хотела сохранить это, ей нужно было собраться с духом и бороться за это. Она отпрянула от родителей, и они оба посмотрели на нее, на их лицах было написано беспокойство. Папа, его голос дрожал, спросил: — Лея, что случилось? Последнее официальное сообщение, которое мы слышали, было о том, что на ваш корабль совершено нападение, и все находившиеся на борту погибли. Затем прибыл генерал Кеноби, не прошло и двадцати минут, и сказал нам, что вы захвачены Империей. Как вам удалось сбежать? Она покачала головой. — Это не имеет значения. Нам нужно уходить. — Она повернулась от них, намереваясь начать путь во дворец за Кеноби и братом. — Лея, — успокаивающе сказал папа, поймав ее за руку. — Я понимаю, что у тебя, вероятно, был очень тяжелый опыт. Но мне нужно знать, что произошло. Ты раскрыла что-нибудь Империи? — И вот так обеспокоенный родитель перешел на место лидера Повстанцев. Она слишком часто делала то же самое в своей жизни, чтобы обижаться. — Вейдер поймал меня, отвез на Звезду Смерти, и я сбежала. — Она уклонилась от ответа на вопрос о том, как ей удалось сбежать, сейчас у нее не было времени на это. Она дернула рукой, пытаясь вырваться из его хватки. — Все, что тебе нужно знать, это то, что нам нужно уходить, и уходить нужно сейчас. — Нет, Лея, — покачал головой папа, — Ты должна улететь. Желательно с генералом Кеноби в качестве эскорта. Мы с твоей мамой должны остаться здесь и уменьшить ущерб, нанесенный нашему народу. — Теперь его голос перешел на лекторский тон: — Я ценю, как твой отец, что, когда ты бежала, ты сначала думала прийти сюда. Но я думал, что ты знаешь лучше, тебе следовало прыгнуть в более нейтральное место, а затем направиться на Явин. Ты подвергла всех нас опасности. На мгновение Лея была ошеломлена. Хотя она понимала, что с его точки зрения это выглядело как ошибка новичка, ее раздражало, что отец мог подумать, что она когда-нибудь совершит такую ошибку. Да, большинство людей, спасаясь от опасности, первым делом бегут в известное им место. Но она никогда бы не допустила такой ошибки, даже когда ей было девятнадцать лет. Он обучил ее лучше. — Ты не понимаешь, — страх настигал ее, делая голос более резким, — все мы должны покинуть эту планету. Ты должен отдать приказ всем слугам разбежаться и все сжечь. Это не мое предположение, Вейдер придет. И он придет за тобой и мамой. Мама заговорила успокаивающим голосом. — Ты не можешь знать этого, Лея. — Я могу, и я знаю. У меня нет времени объяснять. Просто, пожалуйста, доверься мне. — Она не могла рассказать им все, они бы подумали, что она сошла с ума. Проклятье, она жила этим и не была на сто процентов уверена, что может доверять своему рассудку. И у них не было времени спорить обо всем этом. На лице папы отразился скептицизм: — Ты позволяешь своему страху перед ним взять верх над здравым смыслом. Зачем Вейдеру приходить сюда и искать нас? Тем более что, похоже, у него не было времени допросить тебя? Она стиснула зубы, они не слушали ее. Все, что они видели, это их девятнадцатилетнюю дочь, которая пережила травматический опыт и что-то лепетала им. Она понятия не имела, будет ли небольшая часть правды действовать быстрее, но это может быть достаточным шоком, чтобы заставить их уйти. — Вейдер знает, папа. Папа нахмурился. — Что знает? — Он знает, что я его биологическая дочь, — сказала она прямо. Папа побледнел. — Что? — Мама резко выдохнула. — Я пришла сюда за тобой, — она указала на отца, чтобы подчеркнуть. — Я не могла доверять этим сведениям по связи. Я пришла сюда, чтобы сказать тебе бежать. Как только он поймет, что меня больше нет на Звезде Смерти, ты станешь для него лучшим вариантом информации. Папа покачнулся, на его лице было написано потрясение. Мама шагнула к Лее и неуверенно спросила: — Он сказал тебе, что ты его дочь. И ты ему поверила? Лея почувствовала, как ее охватывает неверие. Она только что сказала им, что их худший кошмар сбылся, и первой реакцией ее матери было солгать ей? Для чего, чтобы защитить ее? Для этого было уже слишком поздно, тридцать четыре года назад. — Дело не в том, верить ему или не верить, — категорично заявила она маме. — Я знаю, что это правда. Папа издал страдальческий звук. — Когда ты узнала? — Разве это имеет значение сейчас? — спросила она с досадой. Папа покачал головой. — Нет, Лея, — сказал он дрожащим голосом. — Это важно. Это имеет большее значение, чем ты можешь себе представить. Это самый охраняемый секрет в галактике. Как ты узнала его? Она посмотрела на него, это было даже не близко к правде. — Я думала, это Люк. Хотя, если это так, то, позволив ему оставить фамилию Скайуокер, он поставил гигантскую мишень у себя на спине. Зная, как Вейдер относится к Татуину, вы, возможно, поступили умно, оставив его там, но в целом я не уверена, насколько хорошо вы с Кеноби продумали весь этот план. Мама пригрозила — Лея! — своим самым язвительным тоном, но лицо ее отца само по себе вытянулось. — Ты знаешь о Люке? — спросил он. — Я знаю много вещей. Самое главное, что у нас нет времени на споры об этом. Мы должны идти. Папа кивнул. — Ты права, Вейдер придет. Остальное мы обсудим позже. — Он повернулся и быстро направился обратно к входу во дворец. Она последовала за ним, ее мать шла рядом с ней. Когда она шла по коридорам дома своего детства, ее охватило чувство головокружения, и она не могла понять, где находится. Она поборола панику. Это был дом, это то место, где она хотела быть. Она была здесь, целая и невредимая. Это была давно забытая мечта. Но если она наконец-то живет в этом мире, почему она чувствует себя чужой, словно призрак, прогуливаясь по знакомым коридорам? Они вошли в большую каюту дворца. Она остановилась на краю величественной арки, ведущей в зал, и в изумлении уставилась на него. Она забыла, как забыла, о масштабах комнаты с ее сводчатым потолком высотой в два этажа. Прозрачные окна, выстроившиеся вдоль четырех стен, достигали почти такой же высоты, купая комнату в естественном свете заходящего солнца. На полу лежал теплый прозрачный мрамор — работа мастеров, выложенный контрастными узорами различных оттенков синего. Он был широким и гостеприимным, работа многих поколений альдераанских правителей. Это была история ее народа, яркая, открытая, гостеприимная, с врожденной грацией и силой, написанная крупными буквами. Мама бросила быстрый взгляд на папу и поспешно сказала: — Я займусь приказом об эвакуации и приведу наши дела в порядок. — Она проплыла мимо них и направилась в коридор, ведущий дальше во дворец. Когда Лея в изумлении смотрела на зрелище, которое она никогда не думала увидеть снова, ее блуждающий взгляд остановился на обитателях, стоявших в центре комнаты. Там, в стенах ее дома, находились генерал Кеноби, C3PO, R2 и Люк. Она скользнула в тень комнаты, не уверенная, что может доверять себе в этот момент в своих реакциях. Только этого сейчас и не хватало, чтобы она рыдала над всеми. Люка она изучила первым. Ее брат был ярким маяком в медленно угасающем свете, в своей белой тунике и таких же брюках. Его светлые волосы блестели на свету, и он что-то обсуждал с Оби-Ваном, пока папа не оттащил старшего. Люк стоял там, выглядя немного потерянным, поскольку он стоял один в огромной внушительной комнате. Люк был здесь. Люк своим присутствием в Силе успокаивал ее так, что трудно было объяснить. Она часто задавалась вопросом, как бы выглядела их связь, если бы их не разлучили — еще одна цена, которую Вейдер наложил на ее жизнь. Потом в комнату вошел Хан, а за ним Чуи, и у нее перехватило дыхание. Наглая ухмылка, обтягивающие брюки и черный жилет были для нее как видение. Знакомое, любимое, хотя и гораздо более молодое видение, знакомое ей, как собственное отражение. Он был здесь, и ее сердце забилось от радости, что он в безопасности. Затем он повернулся лицом к Люку, и на мгновение она уловила выражение его лица, когда он признал, что она находится в комнате, и пошел дальше, как будто она не имела никакого значения. Реальность того, где она находилась, обрушилась на нее, как холодная вода. Это был другой Хан. Лея почувствовала, как ее сердце упало, когда она поняла, что была для него всего лишь незнакомкой. Это был Хан, а не двойник или какая-то странная вариация, которую выплюнула на нее временная линия. Но это был не ее Хан. Он был молод, моложе Бена, и в его глазах все еще горел циничный огонек, говоривший о том, что он хочет облапошить галактику так же, как она облапошила его. Это был взгляд, который ослабевал, чем дольше он был с ней. С Люком. Даже Ландо помог в этом. И Бен, особенно Бен. Когда акушерка впервые положила Бена на руки Хэна, она впервые за много лет заплакала от радости. У этого Хэна такого не было. У него был Чуи, но это было все. Одна душа из миллиардов в галактике, которая любила его таким, какой он есть, и не хотела от него ничего, кроме него самого. Это был тот Хан, который был циничным контрабандистом, который откусил бы вашу руку дружбы, будучи уверенным, что вы собираетесь нанести ему удар. Даже позже, после всего, что произошло, ее Хан не терял надежды. Он никогда бы не стал противостоять Бену, если бы это было так. Хан был мертв. Потому что их сын убил его. Лея проглотила вопль, который хотел вырваться при этой мысли. За хаосом последних двух дней она забыла на такие драгоценные мгновения об этой ужасающей реальности. Папа закончил разговор с Оби-Ваном, затем повернулся к Хану. — Мы благодарны вам за помощь, капитан Соло, но мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Ее разум погрузился в какое-то оцепенение. Должна ли она отпустить его? Будет ли это лучше в долгосрочной перспективе для него? И для нее? Она не задумывалась о всех последствиях этого. Она была так сосредоточена на том, чтобы Хан был жив, что упустила тот факт, что и это могло измениться. Она была уже не молода, она знала, как именно они могут развалиться. Была ли она вообще способна рискнуть своим сердцем ради этого Хана? Может, для них обоих будет лучше, если они с Ханом вообще никогда не встретятся? У ее Хана была надежда, да, и он снова научился доверять, но Бен разбил все их сердца. Будет ли справедливо снова подвергать его такому испытанию? Лея отбросила эту мысль в сторону, это был вопрос на потом. Мысленно она встряхнула себя, сейчас было не время для этого. Здесь и сейчас, эти бессмысленные дебаты были бессмысленны. Им действительно был нужен Хан. Неизвестно, сколько времени им понадобится, чтобы найти другой корабль, который Империя сразу же не сочтет за возможное их содержание, если это будет альдераанская модель. Хану можно было доверять, он был здесь, и любая минута, которую они могли сэкономить, была драгоценна. Лея заговорила твердым голосом из своего тенистого угла. — Да, это так. — Все мужчины повернулись и удивленно посмотрели на нее. Ее отец — за ее публичное противоречие, Хан — за ее заявление, а Оби-Ван — за… было ли это развлечение в Силе? Что ж, она была рада, что кто-то нашел во всем этом смех. Потом был Люк. Он излучал удивление и смущение, потому что она его напугала. Он не знал, что она там была. Лея даже не могла вспомнить, когда в последний раз ее брат не был в курсе того, где она находится и что чувствует. Это был Люк, который явно был рад ее видеть, тянулся к ней, как она к нему, но это был не ее Люк. Он не ходил с ней, он не знал тех горестей, которые знала она. Она была одна. Она находилась в комнате в окружении своей семьи, и Лея никогда не чувствовала такой сокрушительной изоляции. Она протиснулась мимо него: бежать сейчас, разбиться позже, напомнила она себе. Папа посмотрел на нее и нахмурился. — Лея… — предостерегающе сказал он, бросив обеспокоенный взгляд на Хана. Он не доверял ему. Эта мысль была настолько абсурдной, что Лея чуть не рассмеялась. Что ж, она знала, насколько Хан Соло надежен и насколько ему можно доверять, даже этой молодой хрупкой версии самого себя. Она изложила свои доводы. — Они не будут искать его корабль, он здесь и не друг Империи. Я уверена, что мы сможем заплатить любую смехотворную цену, которую он назначит. Ее отец открыл рот, чтобы возразить. — У нас нет времени, и мы не можем взять похищенный мной. Это определенно будет на контроле у всех имперцев. Его нужно уничтожить. В комнату бодрым шагом вошла мама. — Я отдала приказ всем отбыть. Капитан Салано согласился отвести имперский корабль на базу. — Все уставились на нее. — Не надо, не надо, — объяснила она. — Имперский шаттл — это имперский шаттл. Я уверена, что кто-нибудь найдет ему применение, и он готов рискнуть, чтобы улететь отсюда. Лицо Хана стало гладким и спокойным, он погрузился в свой образ торговца, когда до него дошло, в какой жесткой ситуации они оказались. — Это будет дополнительные десять тысяч. — Договорились, — согласилась Лея. Она могла бы уговорить его на восемь, но у нее не было времени торговаться. Или сердца. Его глаза загорелись от ее легкого согласия. — Ну, вы все очень торопитесь, — язвительно заметил он. — Более чем вероятно, что меньше чем через час здесь будет целый имперский гарнизон, разрывающий это место на части в поисках меня. Мы заплатим вашу завышенную цену. Он одарил ее недоверчивой ухмылкой. — Ты ужасно маленькая для такой суеты, — он медленно оглядел ее с головы до ног. Рядом с ним Люк издал возмущенный вопль: — У тебя что, нет никаких манер? Она же принцесса! Она посмотрела на Хана в ответ, думая, что он играет с изнеженным избалованным ребенком, не так ли? — А у тебя в руках хренова куча металлолома, чтобы быть таким самоуверенным. — Эй! — возмущенно сказал он, вставая на защиту своего корабля. — У нее все в порядке. — Так говорят все мужчины, — деликатно фыркнула она. — Лея! — рявкнул папа, укоряя ее за манеры. Чуи разразился смехом. — <Она поймала тебя, детеныш>, — серьезно сообщил он Хану. Лея почувствовала, что ее лицо покраснело, когда до нее дошли последствия того, что она флиртовала в присутствии отца, ее отца. В прошлый раз это не было проблемой. — Я верю в то, что надо показывать, а не рассказывать, — пробормотал Хан. — Переведите средства сейчас же. У меня такое чувство, что большинство ваших законных счетов вот-вот арестуют. — Лея не смогла сдержать дрожь, которую вызвало в ней его недоверие. Это было глупо, она знала, что это было глупо, у него не было причин доверять ей. Но это не избавило ее от боли, которую вызвали его слова. Папа, заметив ее неловкость, открыл рот, чтобы упрекнуть Хана, но она опередила его. — Мы уважаем наши долги, капитан, — сказала она ему, внутренне содрогаясь от того, как холодно это прозвучало. Однако она не была уверена, что сможет сделать что-то еще. — Это путь Альдераана. — Это также наш путь — оказывать уважение тем, кто его оказывает. — В голосе папы прозвучало ледяное неодобрение. Замечательно, теперь ее отец не одобрял Хана. Мама тихим твердым голосом, не терпящим возражений, сказала Хану: — Я позабочусь о вашей оплате. — Очевидно, решив, что вопрос решен, она повернулась к дочери. — Пока у нас есть возможность, ты, наверное, захочешь переодеться в это, — махнула она рукой на имперскую форму. Лея кивнула в знак согласия и вышла из комнаты, намеренно не представившись Люку. Сейчас она могла справиться только с одним любимым незнакомцем за раз. Лея подошла к своему шкафу и выбрала самый практичный наряд для влажной атмосферы Явина. Пара простых коричневых брюк и белая туника из легкой ткани. Прочная ткань и четкие линии позволяли ей двигаться. Натянув сапоги, она подошла к комоду, чтобы осмотреть безделушки, разбросанные на нем. Лея слишком часто бывала в бегах, чтобы скучать по вещам, но чувство грусти, когда ее окружали вещицы и сувениры ее детства, не покидало ее. Скорее всего, через несколько часов, а если повезет, то и через день, он будет захвачен имперскими войсками. Она схватила свою сумку для еды, а затем быстро взяла фотоголограмму в комоде. В молодости она никогда не задумывалась о том, что в ее сумке для выживания должно быть только практичное. Запасная одежда, несколько бластеров, кредиты — все стандартные вещи. Но теперь, оглядываясь назад, она понимала, что эти голограммы должны были стать ее величайшим сокровищем. Здесь было так много близких, чьи лица размылись в ее памяти. Так много мест на Альдераане, которые потеряли свою четкость в ее воспоминаниях. Даже если все пройдет хорошо, пройдут годы, прежде чем она сможет вернуться сюда. Она повесила сумку на плечо и снова вышла из дома. *** Она встретила отца в коридоре, и они вместе вышли из дворца. Подойдя к «Соколу», она с ужасом увидела, что Хан прислонился к трапу, засунув руки в карманы. Она не была готова к этому. Папа, уловив ее нерешительность, тихо прошептал: — Мы можем найти другой корабль, если он тебя так беспокоит. — Она покачала головой в знак отрицания. — Нам нужно идти, он здесь. Все будет хорошо, папа, — заверила она его. Он ободряюще улыбнулся и продолжил путь, а Лея сделала небольшую паузу, чтобы набраться храбрости. Она никогда не сталкивалась с этой проблемой в настоящих боях, почему же она подкрадывалась к ней, когда речь шла о ее сердце? Когда ее отец поднялся по знакомому трапу, она встряхнулась. Сейчас не время предаваться унынию. Она вскинула подбородок и подошла к «Соколу». — Ну, я уверен, что интерьер не соответствует вашим взыскательным стандартам, ваша светлость, но он доставит вас туда, куда вам нужно. — Хан поприветствовал ее, выпрямившись во весь рост. — Вы ничего не знаете о моих стандартах, капитан, — она старалась, чтобы ее голос звучал ровно, как горькая правда. Она продолжала идти твердым и бодрым шагом. Просто продолжай идти, шаг за шагом. — Меня зовут Хан Соло. За всей этой суматохой, когда ты пришла и командовала всеми вокруг, я не уловил твоего имени? — спросил он у нее из-за спины. Лея замерла от этого вполне логичного вопроса. Сколько раз ее сердце могло разбиться сегодня? Лея чувствовала, что вот-вот узнает. — Это Лея Органа, — смогла она, повернувшись к нему лицом. — Не принцесса Лея Органа? Мне бы не хотелось оскорблять ваше чувство приличия, — с насмешливой вежливостью предложил он. — Нет. — Он пытается вывести тебя из себя. Не ловитесь на приманку. Не получив объяснений, он пожал плечами. — Ну, все остальные на борту, так что если мы можем двигаться дальше, я бы хотел избежать еще одной имперской блокады сегодня. Ей даже не пришлось думать, прежде чем ее гордость ответила за нее. — Это должно было произвести на меня впечатление? — Старые шаблоны оказалось сложнее сломать, чем думала Лея. Проблема была в том, что это игровое поле знала только ее сторона. — Да. Такое случается не каждый день, мне ли не знать. Скажи мне, что ты сделал сегодня такого, что произвело бы большее впечатление? — Он прислонился к переборке, ухмыляясь. Такой до смерти уверенный в себе. К хую. Давайте спустим его на ступеньку ниже. Ему не помешает немного смирения. — Ну, — сказала она, постукивая указательным пальцем по подбородку в насмешливом раздумье. — Меня допрашивал Дарт Вейдер, я сбежала с имперской боевой станции, угнала шаттл и сумела найти дорогу домой без единого хвоста. — Она одарила его широкой насмешливой улыбкой. — Но, конечно, если хотите, мы можем сравнить это с тем, как вы управляете небольшой блокадой какого-то безымянного мира Внешнего кольца. Это особенно заслуживает похвалы, поскольку вы контрабандист, и я бы подумала, что вы занимаетесь этим постоянно. — Она оставила его ошарашенным. Страхи Хана оказались беспочвенными, потому что только когда он был уверен, что ничего не может пойти не так, все пошло наперекосяк. Они покинули орбиту Альдераана, не заметив ни одного имперца. Как только они вошли в гиперпространство, ее отец повернулся к Люку и сказал тихим голосом: — Мои извинения, но мне нужно на минутку увести генерала Кеноби. Есть вещи, которые мы должны обсудить с ним наедине. — Люк озадаченно кивнул и пошел в кабину пилота. Лея шла по коридору, направляясь во вспомогательный трюм. Ее родители и Кеноби следовали за ней. Эта комната была подходящей, здесь было место для сидения, если не возражать против ящиков, и была дверь. Она устроилась у дальней правой стены, прислонившись к ней для опоры. Это был не тот разговор, который она хотела вести сидя. Родители последовали за ней в помещение и устроились на длинном высоком ящике, мать с недоумением смотрела на окружающий ее беспорядок. Кеноби решил встать у стены напротив нее, с вопросительным выражением лица рассматривая ее. — Что вы хотели обсудить, что так срочно и наедине? — обратился джедай к присутствующим. Значит, ее отец решил оставить рассказ на ее усмотрение. — Вейдер знает, что я его ребенок, — категорично заявила Лея, скрестив руки на груди. Лицо Оби-Вана было более строгим, чем у ее отца, но удивление все равно было заметно. — Что? — Вейдер знает обо мне. Но он не знает о Люке, я в этом убедилась. Вам придется ускорить обучение моего брата. Оби-Ван потряс головой, как бы проясняя ее. — Простите, Ваше Высочество, но откуда вы все это знаете? В комнате рядом с Кеноби внезапно появился мужчина. Он был высокого роста, с длинным лицом, волосами и большим носом. Он был одет очень похоже на Кеноби. Он также был слегка синего цвета. — Осторожно, Оби-Ван, что-то странное в Силе вокруг нее. Лея поднялась со своего места, прислонившись к стене, ее рука инстинктивно потянулась к бластеру на боку, вовремя вспомнив, что выстрел в призрака не принесет ей ничего хорошего. — Кто вы, мать вашу, такой? — потребовала она. И призрак, и Оби-Ван сосредоточились на ней. — Ты видишь его? — спросил Оби-Ван. — Он стоит вон там. — Она жестом указала на мужчину. Папа, с выражением беспокойства на лице, мягко сказал. — Лея, там никого нет. — Это не совсем верно, — мягко возразил призрак. Папа и мама оба вскочили на ноги, так как, предположительно, их незваный гость дал о себе знать. — Когда я прилагаю усилия, я могу быть видимым для тех, кто не обучен, — объяснил он Лее и ее родителям, а затем эти острые глаза снова обратились к ней. — Что наводит меня на очень интересные вопросы о том, где вы проходили обучение джедаев, Ваше Высочество? Папа нахмурился: — У нее ее не было. Мы не хотели привлекать к ней внимание. Оби-Ван покачал головой: — Она может видеть его, Бейл, это говорит об обратном. — Она почувствовала легкое прикосновение к своим щитам, и Оби-Ван нахмурился еще сильнее. — Ты также знаешь о своей связи с Вейдером и Люком. У вас есть объяснение, Ваше Высочество? — Лея, — сказала она, прикусив язык от автоматической поправки на генерала. Он мягко улыбнулся: — Тогда, Лея, — признал он. — Когда и как ты научилась всему этому? Лея вздохнула и потерла лоб. Это должно было быть забавно. — Я из тридцать четвертого года в будущем. — Выражение недоверия на их лицах не было шоком. Но после дня, который она провела, она не была уверена, что сможет выдержать сомнение в своем здравомыслии. Отвернувшись к двери, чтобы не видеть их выражений, она начала излагать факты так, как она их понимала. — Я заснула на своей кровати, и все было совершенно нормально. Я проснулась на имперском челноке без каких-либо объяснений. Когда я узнала — через четыре года, или тридцать лет назад с моей точки зрения. Откуда я знаю — мне рассказал Люк. О том, что Вейдер был нашим отцом, и о том, что мы братья и сестры, он узнал от Йоды. Который, насколько я знаю, сейчас живет в изгнании на Дагобе. Люк также тот, кто дал мне мое ограниченное, и я не могу это подчеркнуть, ограниченное обучение Силе. Голос Оби-Вана был полон недоумения и неверия: — Простите. Я слышал, вы сказали, что вы из будущего? Лея перевела взгляд на него и спокойно ответила: — Да. Мама издала небольшой звук. Когда Лея пытливо оглянулась, мама печально посмотрела на нее. — Ты ведь говоришь правду? — спросила она, надежда и страх боролись на ее лице. — Вот откуда ты все это знаешь. Лея кивнула головой: — Да, это так. Я знаю, как безумно это звучит. Я живу этим и не могу поверить в это, но это правда. Ее мать всхлипнула. Обеспокоенная Лея начала подходить к ней, но ее отмахнулись: — Тридцать четыре года я пропустила, — объяснила она, — Это очень много для восприятия. — Лея почувствовала, как у нее защемило сердце. Ее мать думала, что она смотрит на молодые версии своих родителей, а не на застывшие версии, которыми они навсегда останутся. Нет, не навсегда, она изменила это, они были здесь, а не умерли вместе со своим миром. Оби-Ван сделал жест в ее сторону, в его голосе ясно слышалось недоверие. — Это невозможно. — Его призрачный компаньон просто выглядел задумчивым. Она могла бы рассмеяться над иронией. — Вейдер сказал почти то же самое, когда я рассказала ему об этом. Тут в разговор вступил папа: — Если все это правда, а это большое «если», зачем ты сказала ему об этом Лея? Ты только что сделала себя более ценной для него, а не менее. Лея пожала плечами: — У меня было не так много карт для игры, и многое нужно было скрывать. Я подумала, что если скажу ему правду, он будет достаточно заинтригован, чтобы не задавать вопросов о будущем. Папа зашипел: — Значит, первое, что ты ему сказала, это то, что ты его дочь? — Я не его дочь, — зарычала Лея, этот отказ ранил ее до глубины души. — Я твоя дочь. Мама подошла к ней и обняла ее: — Конечно, это так, — прошептала она. — Ты наша Лея. В этом никогда не было сомнений. Она закрыла глаза, чувствуя боль матери. — Мне жаль, — сказала она, ее голос был приглушен маминым плечом. Затем, отстранившись, она повернулась к отцу и повторила: — Мне жаль. Ты не заслужил этого. Просто это были, — и тут она потерла лоб, — очень долгие два дня для меня. Папа встал и заключил ее в свои объятия: — Лея, — прошептал он, — конечно, конечно. Она покачала головой и отодвинулась от родительских объятий. Если бы она осталась, то в конце концов разрыдалась бы без остановки. А этот разговор нужно было провести здесь, в относительном уединении «Сокола». Кроме того, в предстоящем разговоре было столько подводных камней, что если она будет плакать над каждым из них, они никогда не справятся со всем. Начиная с их мертвого гостя. — Но я должна сказать, что за все это время вы ни разу не появлялись. Его рот дернулся, как будто он не был уверен, быть ли ему недовольным или забавным. — Мастер-джедай Квай-Гон Джинн к вашим услугам, миледи, — он отвесил плавный поклон. — Генерал Лея Органа, — сказала она в знак знакомства, наклонив голову в ответ на его учтивый жест. — Генерал, — спросила мама, — а не принцесса или королева? — Нет, — сказала она как можно более отрывисто, сейчас было не время вдаваться в подробности. — Итак, у меня есть ваше имя — Джедай Мастер Джинн. Но это все еще не объясняет, кто вы и почему вы здесь? — Я — заинтересованная сторона, — загадочно ответил он. Чудесно, либо говорить загадками было свойственно джедаям, либо это было свойственно призракам силы. — Он был моим учителем, — объяснил Оби-Ван, — и пока я был на Татуине, он продолжал выполнять эту роль — Значит, загадочность была свойственна призракам силы. — Подожди, — нахмурилась Лея. «Я думала, что Йода был твоим учителем. — Йода обучал большинство молодых людей, прежде чем их принимал индивидуальный мастер. Она издала разочарованный вздох: — Ты сказал Люку что-нибудь правдивое? — потребовала она. Он бросил на нее изумленный взгляд: — Если верить тебе, то я понятия не имею. Я не знаю, что сказал ему мой альтернатор. — Все, что вы сказали до этого момента, подпадает под эту категорию, мастер джедай, — заметила она. — Оби-Ван. — настаивал он. — Оби-Ван. — согласилась она из вежливости. Он выглядел задумчивым, обдумывая ее вопрос. — Все, что я рассказал ему о Силе, правда. Я обучал Энакина, он был рыцарем-джедаем. Световой меч, который я дал ему, действительно принадлежал твоему отцу. Энакин никогда не говорил, что он предназначен для его детей, и я решил, что он должен быть у одного из вас. — Этот проклятый световой меч. Тот самый, которым, по словам Рей, был одержим Бен. Она отогнала мысли о сыне в сторону. Это была проблема для другого дня. Даже другого десятилетия. — Все остальное верно с определенной точки зрения? — спросила она с сарказмом. Его улыбка была кривой: — На самом деле это очень умно. Кто это сказал? — Вы. Квай-Гон фыркнул от удовольствия. Она посмотрела на него, но он больше ничего не сказал. Тогда ей пришла в голову мысль, что он может знать больше о том, что с ней произошло, чем говорит. — Вы едины с Силой, верно? — Что бы это, мать его, ни значило. Люк стал ужасающе туманным в этом понятии. — Да, генерал, — ответил он. — Я умер давным-давно на Набу. — Вы знаете, что со мной случилось? Вы когда-нибудь слышали о чем-то подобном? Его мрачные глаза смотрели на нее. — Я мертв, а не всемогущ. И то, что я чувствую вокруг вас, — он помахал руками в воздухе, смутно обрисовывая ее контур жестом. — Сила закручивается вокруг вас под странными углами, словно заманивая вас в ловушку. — Он сделал паузу, явно обдумывая, как ей это объяснить. — Время для меня не движется так, как для вас. Как и сама Сила, время есть везде и нигде. Они связаны друг с другом таким образом, что их очень трудно выразить в конкретных понятиях, понятных живым. И поскольку я — часть Силы, а она — часть времени, я могу двигаться по этой линии назад и вперед в ограниченной степени. — Насколько ограничен? — спросила она. — Слишком ограничен, чтобы путешествовать так далеко вперед, как вы, похоже, пришли. Я сохраняю сущность себя в Силе, и это тот поводок, который связывает меня. В этой галактике нет силы, которая досталась бы без цены, Ваше Высочество, и эту цену я плачу. Если бы я позволил себе полностью уйти в Силу, я, конечно, мог бы видеть так далеко вперед, но меня уже не хватило бы, чтобы заботиться об этом. И я вообще никогда не видел живого существа, способного так перемещаться вперед-назад. Мой учитель считался одним из лучших историков по самым странным легендам, связанным с Силой во всех ее применениях. Но он никогда не рассказывал мне ничего подобного. Сердце Леи упало. — Вы думаете, я не смогу вернуться? Он покачал головой. — Нет, не думаю. Я не знаю, почему это произошло и как, но я не думаю, что у тебя есть способ вернуться, пока ты среди живых. Она сглотнула. Она не могла сейчас сосредоточиться на этом. У нее не было особой надежды на то, что кто-то сможет ей помочь, но услышать это в столь краткой форме было удручающе. Она смотрела только на положительные стороны того, с чем ей пришлось столкнуться, и ей не приходило в голову, что цена была столь же высока. — Замечательно, — пробормотала она. Папа посмотрел на нее с зарождающимся пониманием. Она видела, как мысли пронеслись по его лицу. Если перед ним стоял давно умерший мастер-джедай, объяснявший ему метафизику, то, конечно, было вполне вероятно, что ее слова — правда. Оби-Ван прочистил горло. — Хотя я не хочу принижать вашу ситуацию, Лея, у меня есть еще вопросы о вашем разговоре с Вейдером, — мягко сказал он. Лея снова сосредоточилась на нем. Он был прав, она знала, что он прав. Если она действительно застряла здесь, им нужно знать, с каким ущербом они имеют дело. Она кивнула ему, чтобы он продолжал. — Сомневаюсь, что вы были бы настолько глупы, чтобы рассказать Вейдеру о своем происхождении. Полагаю, он выпытывал у вас эту информацию? Ее родители в ужасе посмотрели на нее. — Нет, — решительно сказала она, пытаясь успокоить их. — Никаких пыток не было. Он сам догадался. Я думала, что была осторожна, но, видимо, недостаточно. — Простите меня, генерал, — сказал Квай-Гон, — но эти отметины на вашей шее говорят об обратном. Лея забыла о них. Повернувшись, она заметила отражающую поверхность и поморщилась, увидев, насколько темными стали синяки. Она горько улыбнулась. — Нет, это он не пытался меня пытать. Меня пытал Вейдер, я знаю, что это такое. Папа выглядел в ужасе. — Он действительно пытал тебя? — спросил он с недоверием. Лея нахмурилась, поняв, что сболтнула лишнего. — Не этот. Другой. Тот, который был в моем прошлом. — На нее смотрели с недоумением, даже призрак выглядел растерянным. Будь проклята Сила, но время сейчас было очень запутанным. — Вейдер, когда мне было девятнадцать, он пытал меня». Вейдер здесь и сейчас, он пытался убить меня в тот момент. — Что ты ему сказала? — спросил Оби-Ван. — Что привело к этому? — Оби-Ван! — огрызнулся папа, явно защищаясь от мысли, что джедай считает, что она заслужила то, что с ней сделали. Оби-Ван замахал руками в воздухе, на его лице появилось выражение тревоги. — Я сожалею. Слишком много времени провел один в пустыне, не разговаривая с другими людьми. Я явно потерял в этом практику. Я не пытался подразумевать вину. Я имел в виду, как ты его на это спровоцировала? Вейдер не дурак, ты явно представляешь ценность, которую стоит сохранить. Лея помрачнела, в глазах родителей это будет выглядеть не очень хорошо. — Я вышла из себя и сказала ему, что он завидует, что там нет никого, кто мог бы простить ему убийство его жены. — Лея, — вздохнул папа в ужасе, — как ты могла быть такой глупой? — И жестокой? — разочарованно спросила мама. — Если мы должны быть такими же жестокими, как наши враги, неужели мы ничем не лучше их? Учитывая все, что она пережила от рук этого существа, Лея не была настроена на прощение. Никогда. Мама хотела как лучше, она это знала, но это не избавляло ее от неприятных ощущений, которые доставляло мягкое укорение. Ее мать даже не представляла, что Лея пережила из-за Вейдера. Она имела право на свой гнев, и даже мать не могла заставить ее избавиться от него. Просить его о сострадании Лея не стала бы. С другой стороны, ее отец был совершенно прав, критикуя ее за крайнюю глупость ее заявления. — Этого бы хватило, — пробормотал Оби-Ван. — Как тебе удалось вырваться из его хватки? Лея нахмурилась. — Я ударила его кулаком, — объяснила она, думая, что это было довольно просто. — Кулаком? — озадаченно спросил папа. Она покачала головой. — Нет, Силой. Оби-Ван уставился на нее, прежде чем спросить. — И он отпустил тебя, потому что был напуган? Она нахмурилась. — Нет, потому что это отбросило его через всю комнату, — старший мужчина продолжал смотреть на нее. — Что? Это не сложно сделать. Люк показал мне много лет назад, как подкрепить удар Силой. Я понимаю, почему удушающий трюк срабатывает на нечувствительных к Силе, но его легко сломать, если знать, что делаешь, и не паниковать. — Легко, — с язвительной усмешкой сказал Оби-Ван, качая головой в недоумении. — Легко сделать, как она говорит. Лея, мне кажется, у тебя очень искаженное представление о том, что такое легко. — Я не понимаю. Папа вмешался. — Лея, он убил полных рыцарей-джедаев этим маленьким «трюком», как ты его называешь. — Что? Как? — Джедаи древности были высококвалифицированными воинами. Почему никто из них не пробовал этого? Голос Оби-Вана был наполнен весельем. — Ну, обучение Люка, конечно, будет еще большим приключением, чем я предполагал. — Затем смех угас, когда он снова посмотрел на нее. — Ты сказала, что он догадался? — Да. — Она собиралась оставить все как есть, нет необходимости вдаваться в подробности этого разговора. — Мне жаль говорить, что по тому удару, который ты нанесла, он, скорее всего, догадался о твоем происхождении. Лея, даже во времена расцвета джедаев в Силе было очень мало существ, достаточно могущественных, чтобы сделать то, что сделала ты. — Она смотрела на него, не понимая. Это было не так уж сложно, не так ли? — Встретить его в Силе лицом к лицу и оттолкнуть, — уточнил он. — Мне это удалось только один раз, и он был наполовину вне себя во время этого боя. Даже магистр Йода не смог, и, вероятно, Палпатину это тоже не под силу. С помощью хитрости и отвлечения внимания — да, это можно сделать. Но чистая сила против силы, в этом отношении он превосходит большинство. Если бы это было так, почему он служил Императору? Почему бы просто не одолеть его и не взять власть в свои руки. Это не имело значения, идем дальше. — О, — прикусила она губу, — я не знала, что так бывает. — Вот где все пошло не так с новым орденом джедаев. Люк не понимал истинного масштаба этой силы? Она и Люк знали, что они сильны в Силе. Это достаточно часто вдалбливалось в голову Люка с помощью посоха Йоды. Но разве проблема начиналась с того, что он был настолько силен и имел нереалистичные ожидания того, что все должны быть в состоянии идти в ногу со всеми? Может быть, именно это породило обиду и горечь в ее сыне? Папа покачал головой: — Тогда нам нужен план, как с ним справиться. Она покачала головой: — Нет, Вейдер сейчас не главная проблема. Звезда Смерти — наша более насущная проблема. Оби-Ван приподнял бровь: — Что такое Звезда Смерти? — Это боевая станция, — объяснил Папа, вклинившись в разговор прежде, чем Лея успела ответить. — Теоретически, способная уничтожать планеты. Квай-Гон заметно вздрогнул при этих словах. — Целые планеты? Папа помрачнел. — Мы знаем, что он способен уничтожать города. Вопрос о том, может ли он сделать то же самое с планетами, остается открытым. — Может, — ответила Лея. Отец повернулся к ней. — Ты уверена? Она мысленно увидела, как Альдераан разлетается в пыль, и сглотнула гнев. — Да. Мама выглядела в ужасе. — Империя использовала его? Лея, не доверяя своему голосу, утвердительно кивнула. Оби-Ван застонал и опустил лицо на руки. — Я действительно слишком стар для этого. Это чертежи, которые находятся в R2. — Да. — ответил папа. — Мы можем только надеяться, что инженер, Гален Эрсо, действительно заложил слабое место для использования. — Да. — Лея заверила его: — Есть выхлопной порт, который ведет к главному реактору. Одно прямое попадание, и станция взорвется. Они все уставились на нее: — Я уже делала это однажды, — сказала она защищаясь, ей не нравились взгляды, которые она получала. — Да, — медленно сказал Оби-Ван, — и мне пришло в голову, что если ты расскажешь нам, что произошло, это значительно облегчит дело. Лея открыла рот, чтобы рассказать ему, как прошла битва на Явине, но тут же захлопнула его. Было бы легко, так легко рассказать им все, что она знала, и позволить им взять все на себя. Но разве тот катастрофический разговор с Вейдером не показал ей опасность такого мышления? У нее не было всех точек зрения. Это были события, произошедшие для нее тридцать лет назад. И она уже внесла существенные изменения, которые, как она знала, могли никогда не произойти. Могла ли она доверять им, чтобы они приняли правильные решения в этом вопросе? — Нет, — сказала она. — Простите? — спросил Кеноби. — Нет, я не скажу. — Лея, — предупредил папа. — Я думаю, у нас больше опыта в этих вопросах, чем у тебя. — Нет, — ответила она на более прочном основании, — вы этого не знаете. В том-то и дело. У меня за плечами десятилетия опыта, как боевого, так и политического. Я заслужила это звание генерала, оно было дано мне не просто так или потому, что не было никого другого. Это слишком опасно, чтобы вы знали. Это слишком опасно для всех, даже для меня. Но я застряла с этим, и пока что я буду хранить молчание. Со всех концов комнаты на нее смотрели шокированные лица. Квай-Гон вмешался: — Если бы ты могла объяснить свою логику в отказе? Я бы подумал, что вы бросились бы за шансом обеспечить победу? Она на мгновение задумалась, пытаясь сформулировать это так, чтобы они поняли. — Чем больше мы отклоняемся от известной мне временной линии, тем менее ценным становится мой опыт. Но сможет ли кто-нибудь удержаться от того, чтобы положиться на нее в любом случае? Я уже попала в эту ловушку, думая, что смогу быть в курсе всего, и посмотрите, чем это обернулось. Я скажу что-нибудь, если буду знать, что мы движемся к очевидным проблемам, но я не собираюсь давать никому полный инструктаж. Это слишком заманчиво. — Я понимаю ваши опасения, но, конечно, не все, что вы помните, было плохо? — спросил Оби-Ван. — Нет, — уступила она. — Не все. Лицо папы просветлело. — Мы победили, не так ли? — спросил он. Лея подумала об окончательном подписании Галактического Соглашения, ведь тогда у всех была такая надежда. Затем она посмотрела на человека, который так много сделал для этого. Он так и не дожил до этой победы. Теперь она могла отдать ему эту надежду. — Да, мы сделали это, — сказала она с нежной улыбкой. Не было необходимости говорить им о том, что тень зла, с которым они боролись, снова подняла голову, и уже при ее жизни. Кроме того, были шаги, которые она могла предпринять здесь и сейчас, чтобы предотвратить это. Мама спросила: — Так что, если мы постараемся как можно ближе подойти к событиям, как ты их помнишь? Чтобы обеспечить эту победу? Она покачала головой. — Это невозможно. Вейдер знает обо мне. Я могу предположить, основываясь на действиях его Альтернатора, что он собирается делать, но я не могу знать этого наверняка. Один этот факт изменит то, что произойдет. Я сбежала со Звезды Смерти гораздо раньше, чем раньше. У этого поступка будут серьезные последствия. — Ее отец открыл рот, чтобы расспросить ее о них, но она покачала головой. — Нет, я не скажу тебе сейчас, что произошло, пока опасность не минует. Но поверь мне, когда я говорю тебе, что их, скорее всего, не удастся воссоздать. Уже слишком поздно переносить время назад. Оби-Ван заявил. — Значит, вы собираетесь решать, что лучше для всей галактики? — С этим знанием — да. — Даже если существует большая вероятность того, что вы можете ухудшить будущее, — надавил он. Лея расправила плечи. — Да. — Вы так похожи на своего отца, — заметил Квай-Гон и исчез. Она нахмурилась: да, папа был скрытным, но как лидер повстанческой группы против тиранической империи, он должен быть таким. Что именно он имел в виду? Папа вздохнул, потирая лоб. — Хорошо, мы пока отложим эту дискуссию. — Это был вежливый способ ее отца заявить, что он не согласен с ней и что позже, когда он соберет свои аргументы, они вернутся к этой теме. — Но чтобы вернуться к неприятной теме Вейдера, ты рассказала ему что-нибудь еще о будущем? Я рассказала ему о своем сыне. Я рассказала ему о Хане. Вот почему ее родители были правы, когда говорили, что нужно держать себя в руках. Не то чтобы это был тот сценарий, который они себе представляли, о последствиях потери контроля над ней. — Что Палпатин убьет его, — на лице Оби-Вана промелькнуло выражение боли. — Но не о падении Империи. Не о том, что Палпатин умер. Он даже не спросил, — она наморщила лоб, размышляя об этом вслух, — Я даже не думаю, что ему пришло в голову спрашивать. — Как это печально — быть настолько преданным чему-то, полагать, что это будет длиться вечно, а оно так быстро рушится вокруг тебя. — Это был бы короткий разговор, — предложил Оби-Ван. Теперь Лея почувствовала, как в ее душу закрадывается сожаление. Он заслужил предупреждение, она знала это. Но она не была уверена, что он сможет понять необходимость ее решения о том, что знание о его выживании — это карта, которую она разыграла по собственной воле. — Я также рассказала ему о вас, — сказала она. Он приподнял бровь. — Могу я спросить, почему? — Я рассчитывала на то, что вы все равно появитесь на Звезде Смерти через несколько часов, — объяснила она. — Я не думала, что это будет иметь такое большое значение, и мне нужно было что-то ему сказать. — Ну, очевидно, что этого события не произошло. — Он одарил ее язвительной улыбкой. — Не волнуйся, Лея. Это спорный вопрос. Люк сейчас серьезно тренируется, и это привлекло бы его внимание в любом случае. — Затем ему пришла в голову мысль о том, почему он был для нее таким ненужным. — Я умер вскоре после прибытия на станцию, не так ли? — Да, это так. Вейдер разрубил тебя, и твое тело исчезло. Папа спросил с недоверием: — Исчезло? — Да, все было очень драматично. — Она поморщилась, вспомнив боль Люка в тот день, а затем продолжила свой рассказ. — После того, как Вейдер выяснил нашу… связь, он покинул комнату для допросов. Мне повезло, Таркин заинтересовался его реакцией и послал нескольких своих людей допросить меня об этом. Я убила их и выбралась наружу. — Будущее всегда в движении. Хотя в твоем случае это прошлое. — Оби-Ван не выглядел рассерженным ее разоблачением, просто задумчивым. Она заметила бледное лицо отца: — Папа? — спросила она обеспокоенно. — Я никогда не хотел, чтобы ты была солдатом, — объяснил он, — а то, что ты случайно заговорила об убийстве имперцев, доказывает, что именно этим ты и стала. — Не для всех, — заверила она его. Он одарил ее небольшой грустной улыбкой, но не стал комментировать дальше. — Я полагаю, у вас нет желания тренироваться с Люком? — спросил Оби-Ван. — Нет. — Ааа, ну тогда я полагаю, что продолжу, как и планировал. Это предложение заставило Лею замереть. В первоначальном плане они не знали, что являются родственниками. Нет. О нет, в этот раз они собирались избежать этого проклятого неловкого дела. — Я собираюсь сказать ему, что я его сестра, — объявила она. Оби-Ван нахмурился: — Почему? Лея скривилась. Они с Люком никогда не обсуждали это, кроме того случая, когда Хэн усадил их за стол и напоил допьяна. — Скажем так, это позволит избежать любых сложных ситуаций в будущем. Хмурый взгляд Оби-Вана только углубился. — Я понимаю, что вы скучаете по своему брату, Ваше Высочество, но я не вижу, как рассказ Люка сейчас может что-то сделать, кроме как отвлечь его. Она посмотрела на него, устав от того, что ее не послушали с первого раза. Из-за этого детского личика они забывали, что она почти их ровесница. — У вас есть два молодых человека, которые встречаются в высоконапряженной атмосфере, где они могут погибнуть в любой момент. Эти два человека чувствуют невероятную близость друг к другу, как будто им суждено быть рядом. Что судьба предназначила им быть вместе. Как вы думаете, что тогда произойдет? Его глаза расширились от ужаса, когда он понял ее смысл. — Вы не сделали этого. Она покачала головой: — Нет. — Затем, чувствуя, что по крайней мере в этом она должна сказать им полную правду, она сказала: — Но это было близко. Слишком близко для моего комфорта, и мне нужно быть очень пьяной, если я собираюсь говорить об этом дальше. Теперь он выглядел смущенным. — Да, конечно. — Он оглядел комнату. — Есть ли еще что-нибудь, что мне нужно знать до того, как мы прибудем на Явин? — Все трое покачали головами. — Тогда, если вы не возражаете, я чувствую необходимость помедитировать. Мне нужно многое переварить. Папа подождал, пока Оби-Ван выйдет из комнаты. — Мы тебе не сказали? Не могу поверить, я бы ничего не сказал. Она беспомощно посмотрела на него. Но первой все поняла ее мать. — Мы умерли, не так ли? Лея кивнула, ее горе было старой раной, но все равно было больно. Что было нелепо. Они говорили с ней прямо сейчас. Папино лицо поникло. — О, Лея. — Затем он собрался с силами. — Ты можешь сказать нам, как? — Нет. — Это был автоматический отказ. Она подумала о его реакции, когда он узнал о гибели их планеты, их образа жизни. Затем она посмотрела ему прямо в глаза, видя, как всегда, спокойного человека, который методично делал то, что было необходимо для восстановления справедливости. Ей не нужно было защищать его. Не от этого. Она просто не была уверена, сколько жизненно важных разговоров у нее осталось на сегодня. — Пока нет, — поправила она. Мама заговорила. — Что ж, я предлагаю всем нам отдохнуть. Полагаю, на Явине будет много работы. Папа кивнул и направился к двери. — Ты уверена, что мы можем доверять этому контрабандисту? — Да. — Ни колебания, ни сомнения не окрасили ее голос. Он бросил на нее недоверчивый взгляд. — Его присутствие явно беспокоит вас. — Это не его вина, папа. — Он не выглядел успокоенным. — Почему ты ему так доверяешь? — Я вышла за него замуж. — Ответ проскользнул прежде, чем она успела подумать об этом. Папа выглядел потрясенным. — Ты вышла замуж за того наемника? — Она открыла рот, чтобы защитить Хана, но он покачал головой, прерывая ее. — Мне жаль. Мне нужно время, — и он вышел из комнаты. Мама вышла вперед. — Он не сердится на тебя, Лея, он просто расстроен. Дай ему время, это очень много информации, которую нам дали. — Я знаю, — грустно прошептала она. Все эти годы она гадала, что бы подумали ее родители о ее выборе мужа. Что ж, теперь она знала. Мать взяла ее руку и нежно сжала ее. — Я уверена, что капитан — очень хороший человек, когда ты узнаешь его получше. Лея тихонько засмеялась, хотя на глаза навернулись слезы. — Нет, это не так. Он действительно, действительно не такой. — Она полу-всхлипнула: — Он негодяй. Но он был моим негодяем. — О. — Она почувствовала нерешительность матери, а затем мягко спросила: — Могу я спросить, что он сделал такого, что ты так взволновалась, глядя на него? Слезы полились по ее щекам. — Он умер. Мама слегка вздохнула. — О, любовь моя. Мне так жаль. Когда? Лея почувствовала, как она рассыпается. — С моей точки зрения? — Ее мать кивнула. — Вчера. Мама утешающе улыбнулась, и Лея сломалась. Здесь никого не было. Никого, ради кого она должна была быть сильной. Была только мама, и с ней она могла рыдать в ее объятиях и не чувствовать себя слабой. И она плакала и выплескивала все обиды последних двух дней в единственном месте в мире, где она чувствовала себя в безопасности.