Всем акумам вопреки

      Среда.       Пока стеклянный лифт с лёгким гудением медленно опускал Сентинуара вниз, он с любопытством разглядывал содержимое очередного обеденного пайка для хозяйского сына. Запах, доносившийся из пакета, был до того приятным, что его живот так и сводило в нестерпимом желании попробовать все эти лакомства. И это при том, что он только что отведал своей порцией. Вот только она и наполовину не была столь аппетитной: горбушка батона да стакан молока. Большего, по заверению Бражника, сентимонстру не полагалось. А тут и мясо, и свежие овощи, и выпечка. Должно быть очень вкусно! Оттого ещё печальней, что всё это через минуту окажется в воде. По крайней мере, предыдущие два дня пленник безжалостно выкидывал прочь наполненные едой пакеты, едва только Сентинуар приносил их ему.       Сладкие макароны сегодня тоже были, на этот раз жёлтого цвета. Интересно, какие они на вкус? В голову закралась шальная мысль стащить макароны. Хозяин сейчас занят своими делами и не отслеживает действий сентимонстра, а его сын всё равно даже не притронется к ним, наверняка. Достав бумажный свёрток со сладостями, он быстро спрятал их в карман костюма.       Лифт спустился в подвал, и по ушам Сентинуара тут же ударил резкий металлический стук, эхом разносившийся в пространстве. Этот стук встречал его каждое утро. Звук, с которым Адриан бил оставленным в камере сервисным столиком по дверной решётке. То ли он надеялся таким образом сломать замок на двери его камеры, то ли рассчитывал, что шум услышат другие обитатели особняка и поднимут тревогу. В любом случае и то и другое было абсолютно бесполезным, навесной замок слишком массивный, а подвал слишком глубокий. Двери лифта раскрылись, и Сентинуар, выйдя наружу, направился к клетке.       Завидев сентимонстра, Адриан тут же приостановил свой безнадёжный труд и, тяжело дыша, бросил столик на пол. Вид у него был не самый лучший. Из-за того, что он два дня ничего не ел и почти не спал, лицо парня заметно осунулось, а под глазами появились тёмные круги. Кот молча просунул пакет сквозь решётку, с интересом ожидая, как пленник поступит с едой на этот раз. Юноша сперва колебался, взгляд так и бегал беспомощно от пакета то в одну сторону, то в другую. Наконец, он выхватил из рук сентимонстра протянутый паёк и с размаху бросил его между прутьев решётки. Пакет перелетел за перила помоста и плюхнулся в воду. Сентинуар с досадой посмотрел ему вослед. Он помнил, что хозяин велел не разговаривать с пленником, но, видя столь вопиющее отношение к еде, он не удержался.       — Зачем ты это делаешь всё время? — задал он мучающий его вопрос. — Разве тебе не надо есть?       — Я не буду есть до тех пор, пока меня не выпустят отсюда! — выпалил Адриан своё требование, глядя сентимонстру прямо в глаза. — Ты слышишь, отец? Выпусти меня!       — Вообще-то он сейчас занят другими заботами, поэтому нет, он тебя не слышит, — с сожалением в голосе ответил ему Сентинуар.       На лице Адриана тут же проступила тень отчаяния и разочарования. С тех пор как отец запер его в этой клетке как зверя, он ни разу так и не посетил сына, отправляя лишь посыльного с едой. Даже демонстрационная голодовка не действовала.       — Тогда ты знаешь, что ему передать, — горько отозвался Адриан и, отвернувшись от сентимонстра, устало опустился на расстеленный на полу камеры матрас.       Сентинуар собирался уже уходить, но краем глаза заметил, как руки пленника крепко обхватили живот, а на лице проступила гримаса страдания. Он сразу понял, в чём дело — голод. И, кажется, парень уже успел пожалеть, что оставил себя без еды третий день подряд. От вида его мучений, у Кота возникло искреннее желание помочь этому человеку. И он даже знал, как сделать это. Расстегнув карман, Сентинуар аккуратно достал маленький свёрток и тоскливо вздохнул.       — Держи, Бражнику я не скажу, — протянул он свёрток через решётку и тут же поспешил добавить. — Только не выкидывай.       Адриан с удивлением уставился на сентимонстра, а когда раскрыл предложенный им свёрток и увидел содержимое, удивился ещё больше. Сентимонстр только что угостил его сладостями? При виде еды желудок вновь скрутила острая боль. Не в силах уже сдерживаться, Адриан с жадностью накинулся на еду, хотя едва ли четыре лимонных макарона смогли бы утолить двухдневный голод. Поглотив все четыре пирожных за раз, он с облегчением почувствовал, как боль в животе чуть притихла. На какое-то время юноша позабыл обо всём вокруг и не сразу заметил, что сентимонстр всё ещё наблюдает за ним.       — Тебе что-то нужно от меня? — поинтересовался он у того, но если существо ждёт благодарности, то зря тратит время.       — Что такое любовь? — спросил вдруг у него Сентинуар.       — Ч-чего? — всерьёз опешил Адриан. Такого вопроса от сентимонстра он точно не ожидал.       — Ну, любовь, что это? — повторил тот. — Я понимаю, что это какое-то чувство, которое возникает при общении двух людей, но какое именно? Как распознать люблю я человека или нет?       — С чего вдруг ты решил спросить об этом у меня?       — Хозяин не особо желает со мной разговаривать, а больше мне говорить и не с кем, — угрюмо пробормотал тот.       — У меня тоже нет желания говорить с тобой о любви, — холодно бросил ему Адриан, отвернувшись.       Из-за всего, что с ним происходило, он испытывал к сентимонстру сильную неприязнь, если не сказать ненависть. Ведь это существо, используя облик и имя Кота Нуара, пыталось обмануть Леди Баг. Адриан даже не мог точно сказать, что больше терзало его в этой ситуации. То, что он как беспомощный котёнок сидел в этой клетке, не в силах помочь своей Леди или то, что Леди Баг так и не узнает о существовании сентимонстра, а Кот Нуар окажется предателем в глазах любимой.       — Вчера Леди Баг приревновала меня к другой девочке, — принялся рассказывать тому Сентинуар, не обращая никакого внимания на неприязнь. — Бражник сказал, это потому, что она любит меня. Вот мне и стало интересно…       — Она любит не тебя, — резко оборвал его слова тот.       — Она любит Кота Нуара, но я и есть Кот Нуар, — пояснил сентимонстр.       — Ты всего лишь его копия, — тут же бросил ему правду в лицо Адриан.       — Идеальная копия, — уточнил тот, совершенно не стесняясь этого. — Но ты ведь тоже её любишь, верно? Вот я и подумал, может, и я люблю её?       — Ты не можешь любить, ты сентимонстр! — вытаращил глаза Адриан, совершенно не понимая, что творится в голове у этого существа.       — Как одно может мешать другому? — растерянно захлопал глазами Сентинуар.       — Сентимонстры не могут любить. Они делают только то, что им велят.       — Как видишь, не всегда. Иначе мы бы сейчас не разговаривали. Сентимонстры такие, какими их задумает создатель. Я задуман быть идеальной копией Кота Нуара, а значит, могу чувствовать всё то же, что и он.       "Вот же заладил со своей копией", — начинал терять терпение Адриан.       — Хорошо, допустим, ты идеальная копия Кота Нуара, у тебя соответствующая внешность, характер и эмоции. Но любовь — это не то, что можно скопировать. Она не возникает преднамеренно. Да что уж там! Любовь — это когда ты заботишься и оберегаешь любимого человека от всех опасностей. Если б ты на самом деле любил её, ты не пытался бы навредить ей.       — Я не пытаюсь навредить Леди Баг, — тут же принялся оправдать себя Сентинуар. — Я лишь хочу позаимствовать у её талисман божьей коровки для своего хозяина.       — Если ты и правда моя идеальная копия, то я, оказывается, тот ещё дурак, — разочарованно бросил Адриан. — Ты разве не понимаешь, что для её это и означает "навредить"? Как только ты сорвёшь с неё серьги, Бражник тут же узнает, кто скрывается под маской Леди Баг. И тогда в лучшем случае он запрёт её здесь рядом со мной, а тебя просто развеет за ненадобностью.       Не смотря на слова Адриана, Сентинуар по-прежнему смотрел на него с совершенно беззаботным видом, не скрывая своего недоверия. Очевидно, с сентимонстром бесполезно было разговаривать, а потому юноша предпочёл просто отвернуться от существа, чтобы даже и не видеть его.       — Почему ты сердишься на меня? — поинтересовался вдруг Сентинуар. — Не я же посадил тебя в эту клетку. То есть, да, это был я, но не по своей же воли. Я всего лишь исполнял приказ своего хозяина. А, кажется, я понял! Ты ревнуешь, что Леди Баг теперь со мной? Ну, так тебе в любом случае больше не быть Котом Нуаром. Хозяин сказал, что… ох…       Раздражающий лепет сентимонстра резко оборвался сдавленным хрипом. Озадаченный Адриан обернулся на звук и увидел, как тот, схватившись обеими руками за грудь, бессильно упал на колени, не в состоянии даже сделать вдох. На лице существа ясно читались одновременно и мучительная боль, и ужас от непонимания того, что с ним происходит. Адриан тоже сперва не понял, что случилось, но после, подняв взгляд и увидев спускающегося в лифту Теневого Бражника, всё осознал.       — Разве тебе не было велено не разговаривать с пленником? — суровым, но сдержанным тоном задал вопрос Бражник, медленно приближаясь к сентимонстру со вскинутой рукой. Готовый щёлкнуть сомкнутыми пальцами в любой момент, он склонился над дрожащим от приступа боли Сентинуаром и так же сдержанно продолжил. — Если это повторится, я освобожу тебя от существования и создам более послушного помощника. Ты… Меня… Понял?.. — произнёс он с расстановкой каждое слово, будто разжёвывая их смысл сентимонстру. Тот в ответ покорно склонил голову.       Вновь выпрямившись, Теневой Бражник отвернулся от своего творения и разжал пальцы, так и не щёлкнув. Сентинуар тут же судорожно схватил воздух. Всё ещё трясясь мелкой дрожью от испытанного, он поспешил подняться на ноги и, раболепно опустив взгляд, смирно встал позади хозяина. Подойдя к стальной решётке вплотную, Бражник пристально воззрился на сына, а за правым плечом мужчины угрюмо завис маленький чёрный квами.       — Плагг, как ты? — с болью на сердце прошептал Адриан, увидев измученный взгляд своего друга. Квами в ответ только печально покачал головой.       — Ему велено не разговаривать ни с кем, так что ответа не жди, — поведал ему Бражник.       — Не мучай его, отец, прошу тебя. Он же ни в чём не виноват, — взмолился юноша.       — Иногда молчать даже полезно, — только и ответил на это Теневой и тотчас сменил тему. — Ты ещё не передумал?       — На счёт чего? — не сразу понял тот вопроса.       — На счёт того, на чьей ты стороне?       — Я со злодеями не вожусь, Теневой Бражник, — презрительно сказал на это Адриан, отведя взгляд от своего пленителя.       — Впрочем, это неважно, — небрежно бросил тот. — Сентинуар отлично показал себя. Твоя ненаглядная Леди Баг так и не разглядела в нём подмены. Осталось только подгадать удачный момент и сорвать с неё серёжки.       — Всё равно у тебя ничего не выйдет, — с твёрдой уверенностью выдал ему сын.       — Почему ты так думаешь?       — Потому что удача на стороне Леди, — с усмешкой поведал Адриан и, бросив красноречивый взгляд на сентимонстра, добавил, — а Чёрный Кот приносит только НЕудачу. Ты разве не знаешь?       — Что ж, посмотрим, — леденящим голосом процедил сквозь зубы Теневой, сдерживая гнев, а после загадочно произнёс. — Одной ногой Леди Баг уже ступила в расставленную ловушку. Хочу, чтобы ты кое-что услышал. Плагг, Дуусу, Нууру, объединитесь!       — Нет, не надо! — вскрикнул Адриан, тут же бросившись к решётке, но было поздно.       Слияние произошло, и кафтан Теневого окрасился в чёрно-фиолетовые цвета, а на чёрной маске появились маленькие кошачьи ушки. Чёрный Бражник стоял уверенно и был весьма доволен собой, но Адриана всё же терзало беспокойство. — Не стоит объединять сразу трёх квами, папа. Слишком много сил одновременно, ты можешь не выдержать.       — Ты, возможно, и не смог бы, — надменно произнёс Чёрный Бражник. — Ты ещё слишком юн и слаб. Но я в состоянии справиться и с большими силами. Видишь ли, в твоём коммуникаторе есть одна очень полезная функция — трекер. В своих устройствах связи я заблокировал его по очевидным причинам. Но ты можешь отслеживать местоположение Леди Баг на карте города, когда её талисман активен, — сказав это, он взял в руки кошачий жезл и демонстративно раскрыл карту. — Чем я и занимаюсь в последние дни. Здесь есть, конечно, и обратная сторона медали. С такой же лёгкостью Леди Баг может сама вычистить моё положение, так что надо проявлять осторожность и вовремя отключаться. Но сейчас опасности нет, ведь она в школе и ближайшие пару часов не станет трансформироваться. Кстати, ты в курсе, что она учится в твоей школе? — задал Бражник каверзный вопрос, с интересом наблюдая за реакцией сына. Адриан так и замер в немом ступоре. — Да-да, два дня назад она трансформировалась в стенах школы Франсуа Дюпон как раз посреди учебного процесса. К сожалению, больше ничего полезного я не обнаружил. Пока вчерашним вечером не пришло одно занимательное сообщение.       Чёрный Бражник включил запись, и из коммуникатора раздался бодрый голос Леди Баг, от звука которого у Адриана тоскливо сжалось сердце.       "Привет, Кот Нуар, как дела? Ты сегодня опять не пришёл на патруль, а мы ведь договаривались, что дневные атаки Бражника — не повод для отмены вечерних патрулей, помнишь? Я знаю, ты предупреждал, что можешь быть занят ближайшие дни, но если это из-за меня, то… — голос Леди на мгновение прервался тяжёлым вздохом, а после она мягко продолжила, — наверное, нам пора поговорить. В общем, давай встретимся завтра? Как всегда в четыре на нашем месте, буду ждать". Запись закончилась.       — Ну же, Адриан, обнадёжь свою Леди. Скажи, что ты придёшь на встречу, — приказным тоном сказал Бражник, протянув жезл к Адриану и нажав кнопку голосового сообщения. Но тот не произнёс ни звука. Бражник, разочарованно цокнув, поднёс коммуникатор к сентимонстру. Того не стоило даже просить.       — Конечно, моя Леди, — произнёс он елейным голосом, — постараюсь быть вовремя.       Записав нужные слова, Чёрный Бражник отправил сообщение и убрал жезл внутрь кафтана.       — Очень любезно со стороны Леди Баг, что она назвала время начала ваших так называемых патрулей. А с твоей стороны было бы любезно уточнить, где именно находится "ваше место". Не хотелось бы заставлять Сентинуара лишний раз оббегать весь город, — он устремил вопрошающий взгляд на своего сына, но тот вновь не произнёс ни звука. — Жаль, что ты такой упёртый. Поверь, от твоего молчания никому не будет лучше, — с досадой сказал Бражник. — Если б я узнал, кто такая Леди Баг, я бы с лёгкостью отобрал у неё талисман, как отобрал его у тебя, и девочка бы не пострадала. Но если мне придётся бороться с ней за талисман, я не смогу гарантировать благополучный для неё исход. А я сделаю всё ради того, чтобы получить серьги Леди Баг, — грозно заявил он. — Если тебя заботит благополучие твоей Леди, Адриан, лучше скажи мне, кто она такая!       — Я не знаю, кто такая Леди Баг, — как мантру произнёс слова Адриан.       — Да неужели? — с сомнением сказал тот. — Столько времени работаешь с ней бок о бок и ничего не знаешь? А как насчёт остальных членов вашей супергеройской банды? — Бражник поднял перед глазами планшет, который всё это время держал в руке, и продолжил. — А я вот времени зря не терял и сумел разоблачить некоторых твоих товарищей по команде. Например, Карапас — это Нино Лейф, твой лучший друг, между прочим, — прочитав имя на планшете, он тут же взглянул на сына, оценивая его реакцию. — Ах, по глазам вижу, что ты это знал. А его подруга, Алья Сезар, некогда была Реной Руж. О, об этом ты тоже в курсе? А говоришь, что ничего не знаешь. Но давай всё же продолжим. Я уверен, что тебя ещё будет ждать сюрприз. Пегас — Макс Канте, Рюко — Кагами Цуруги, Вайперион — Лука Куффен, Пурпурная Тигрица — Джулека Куффен, — Бражник называл имена одно за другим, не отрывая глаз от Адриана, который не слышал для себя ничего нового. Однако на последнем имени его взгляд растерянно скользнул от планшета на отца и обратно. Осознав, что сделал, он всеми силами постарался придать тебе безразличный вид, но было поздно. — Ага, кажется, я всё-таки смог тебя удивить, — довольно протянул тот. — Так, кто у нас ещё остался, ах да! Король Обезьян — Ким Ле Тьен. Тоже удивлён, да? А знаешь, что удивляет меня в этом списке? — поинтересовался он у сына. Не дожидаясь никакого ответа, мужчина развернул к нему планшет со списком и выкрикнул, не сдерживая эмоций. — То, что все они твои друзья!!! Каждый из них либо твой одноклассник, либо участник твоей дурацкой рок-группы. Даже твоя бывшая девушка среди них! Какое удивительное совпадение, что каждый, кому Леди Баг выдаёт талисман, оказывается кем-то из круга твоих друзей. И какая неожиданность, что ты и сам из этого круга, Кот Нуар! И после этого ты будешь мне утверждать, что не знаешь, кто такая Леди Баг?!       — Ты сам знаешь, что мы получили наши талисманы задолго до того, как Леди стала Хранителем, — выпалил на это Адриан. — И мы пообещали не пытаться раскрыть личности друг друга как раз для таких случаев. Поэтому я не знаю!       — Хорошо, — сказал Теневой, придержав свой гнев и вновь уставившись в планшет, — давай тогда порассуждаем вместе. Кто из девочек в твоём классе ещё не был замечен с талисманом? Апрэль, Кюбдэль, Левилён, Ренкомпри, Дюпэн-Чэн…       — Никто из них не может быть Леди Баг, мы вместе спасали всех по нескольку раз, — отсёк все варианты Адриан.       — Да, ты, наверное, прав, — как ни странно, согласился с ним отец. — Леди Баг достаточно умна, чтобы не выдавать талисманы своим же одноклассникам. Значит это кто-то из параллельного класса? Вспоминай, Адриан, что за девушка в твоей школе хорошо знакома со всеми твоими друзьями? Ты наверняка тоже знаешь её.       Адриан не желал даже думать о том, чтобы попытаться вычислить личность Леди Баг, однако мысли его так и блуждали по воспоминаниям против его воли, выуживая из головы юноши образы всех девушек из школы. Но это всё равно не давало результат.       — Даже, если бы я знал, кто такая Леди Баг, я бы никогда не сказал тебе, но я и не знаю! — выдал он, наконец.       Слова Адриана заставили кровь Бражника вскипеть от злобы. Он уже не знал, как ещё вынудить сына слушаться, и это выводило из себя.       — Как ты можешь? — раздражённо прошипел тот сквозь стиснутые от ярости зубы. — Она подарила тебе жизнь, растила тебя, оберегала. Она любила тебя больше всего на свете, но тебе дороже девчонка, которую ты знаешь меньше года, и которая не может отличить настоящего тебя от подделки?!       — Конечно нет! — выкрикнул Адриан в ответ. — Я тоже люблю маму! И я тоже хочу спасти её! Но использовать для этого талисманы нельзя! Желание не исполнится просто так, за него придётся заплатить. Чтобы мама очнулась, кто-то должен будет занять её место. А ты не имеешь права ради своих желаний распоряжаться жизнью другого человека.       — О, как благородно с твоей стороны, — с неприкрытой издёвкой проговорил Бражник. — Стоит признать, в этом мы с тобой совсем не похожи, потому что мне плевать на чью бы то ни было жизнь, если речь идёт о моей Эмили!       — А если это будет моя жизнь? — задал вдруг Адриан вопрос, от которого по спине Бражника пробежал холодок. — Чтобы вернуть дорого тебе человека, что-то дорогое для тебя нужно будет потерять.       — Это не будет твоя жизнь, — твёрдо заверил его тот.       — Ты так уверен в этом? Потому что я тебе не дорог, — еле слышно прошептал на это Адриан, но прозвучали его слова не как вопрос, а как утверждение. — Ну, разумеется, единственный человек, о жизни которого ты поистине волнуешься — это ты сам.       — Не надо говорить того, чего не понимаешь. Конечно, ты мне дорог. Ты же мой сын, — тут же отозвался на его слова мужчина, от властности и жестокости в голосе не осталось и следа. Его нутро начинало скрести странное нехорошее чувство, но он старался не обращать на него внимания.       — Если бы я действительно был тебе дорог, ты не держал бы меня здесь против моей воли и не пытался бы причинить вред той, которая дорога мне, — высказал юноша дрожащим голосом уже давно гнетущую его мысль. — Да плевать тебе на меня так же, как и на всех остальных. С тех пор, как не стало мамы, ты лишь делаешь вид, будто заботишься обо мне, окружая охраной, прислугой, учителями и наставниками. Держишь взаперти, якобы оберегая от опасного мира, но на самом деле ты просто избавился от меня! Сбросил на попечение другим и заваливаешь бесконечными занятиями и работой, чтобы я не докучал тебе лишний раз! — с каждым словом голос Адриана всё больше переходил на крик, периодически вздрагивая и срываясь от нарастающей в груди обиды.       — Потому что всё это время я пытался спасти твою мать!!! — отчаянно прогремел Бражник, ударив со всей силы кулаками по решётке, отчего дверь камеры жалобно зазвенела. — И всё, что я делаю, я делаю для неё! И для тебя!!!       — Ты делаешь это для себя!!! Всё ради твоего безрассудного желания, исполнение которого может принести всем нам только горе! Прошу, папа, остановись, оставь эту безумную идею. Все вместе мы сможем найти другой выход.       — Другого выхода нет!!! — громогласным эхом проревел голос Чёрного Бражника. — Я пытался найти, но его нет! Талисманы — это единственный способ! И… ААА!!!..       Острая нестерпимая боль резко пронзила Бражника от головы до пят, будто неожиданно лопнул натянутый до предела нерв. В глазах на мгновение побелело, а тело стало неуправляемым. Покосившись на ватных ногах, он повалился на бок, но Сентинуар тут же подхватил мужчину под руки и бережно опустил на колени.       — Папа! Что с тобой?! — взволнованно выкрикнул Адриан, напрочь позабыв о неприятном разговоре. В панике он метнулся было к отцу, но стальные решётки не давали ему дотянуться. — Сними с него талисманы! Сними скорей! — скомандовал он склонившемуся над отцом сентимонстру.       Растерянный взгляд Сентинуара пробежался по камням чудес хозяина. Он не был уверен, что ему стоит поступать так, как велит пленник. Но если хозяин действительно страдает, он должен помочь. Сентимонстр неуверенно потянулась к чёрному кольцу на пальце Бражника, но в последний момент тот резко одёрнул руку.       — Плагг, Дуусу, Нууру… — едва слышно проговорил он имена квами и не без усилий скомандовал, — разъединение.       Трансформация Чёрного Бражника спала, и над головой Габриэля Агреста появились сразу три квами.       — Хозяин, Вам нельзя… — тут же встревоженно залепетал Нууру, но Агрест старший движением ладони резко пресёк его.       — Тебе следует исполнять мои приказы и только мои, — слабым, но оттого не менее строгим голосом промолвил он сентимонстру, поднимаясь на ноги, и, взглянув на сына, добавил. — На сегодня мы здесь закончили. Пойдём.       Отправив сентимонстра в тайное логово и вернувшись в свой кабинет, Габриэль устало развалился на кресле, разминая пульсирующие виски. Острая боль прошла так же быстро, как и возникла, но оставила после себя навязчивую мигрень.       — Что это было, Нууру? — осипшим голосом спросил он у квами.       — Это надрыв, хозяин, — пискнул в ответ Нууру.       — Что ещё за надрыв? — не понял тот.       — Когда квами сливается со своим хозяином, между ними возникает связь, которая и дарует силы носителю талисмана через особый энергетический поток. Этот поток имеет свой предел в зависимости от внутренней силы, гармонии и степени подготовленности носителя талисмана, что в свою очередь определяет предел могущества, которым квами могут наделить своего хозяина. Но когда один человек активирует два и более талисмана за раз, силы объединённых квами не делят между собой предел возможности потока, а каждый использует его в полной мере, создавая напряжение. Чем больше сил используется одновременно, тем сильнее напряжение. Когда напряжение становится чрезмерным, под воздействием негативных эмоций возникает надрыв, что наносит носителю физический и душевный вред. Вот почему нельзя использовать более двух талисманов за раз нетренированному носителю, особенно, если они используются во зло, — квами в спешке прочитал лекцию о работе слияния.       — Ты постоянно твердишь, что нельзя камни чудес использовать во зло, — недовольно отмахнулся от его слов Габриэль, — но я уже долгое время использовал талисманы вместе и ничего подобного не происходило. Вчера объединял все три.       — Вчера Вы верили в правильность своих действий. Сейчас вы в этом уже не уверены. Ревность, зависть, сомнения — все эти чувства разрушительны для внутренней гармонии. А нарушенная гармония делает Вас слабее. В глубине сознания Вы сами начинаете понимать, что зашли слишком далеко, хозяин, и терзаете себя за это. Пожалуйста, остановитесь, пока не поздно. Если продолжите истязать себя, надрыв может усилиться, и Вы лишитесь рассудка или вовсе погибнете, — взмолился маленький квами, искренне надеясь вразумить своего хозяина.       Габриэль погрузился в тяжёлые раздумья. Он и сам понимал, что всё складывалось совсем не так, как он рассчитывал. Когда он только узнал о чудесных возможностях талисманов божьей коровки и чёрного кота и принял решение во что бы то ни стало заполучить их, он ожидал, что всё будет гораздо проще. Он верил, что благодаря силам акуманизированных помощников с лёгкостью отберёт талисманы, вернёт супругу к жизни, и они вновь станут одной счастливой семьёй. Габриэль и подумать не мог, что всё затянется так надолго, и уж точно не мог представить, что его заклятым врагом окажется его собственный сын, что придётся посадить того под замок, лишь бы он не выдал его Леди Баг по юношеской глупости. Габриэлю самому не доставляло никакого удовольствия держать Адриана в таких условиях. Если Эмили узнает о том, как он обошёлся с их мальчиком, она будет вне себя от ярости. Она безумно любила Адриана. С самого его появления на свет, она без конца хлопотала над ним и лелеяла, проводила с ним всё своё свободное время, воспитывая и обучая. А Габриэль безумно любил их обоих. И когда Эмили слегла, он посчитал своим долгом позаботиться о нём так же, как и она заботилась. Он окружил сына всем необходимым: лучшие учителя, лучшие врачи, личный охранник, повар, образование, достойное высших кругов, сделал его лицом бренда Агрестов — всё, о чём мальчишки его возраста могут только мечтать. Возможно, иногда Габриэль был слишком строг с ним, но всё это он делал исключительно из-за любви и желания уберечь то единственное, что осталось у него от Эмили. И теперь Адриан ненавидит его за это. Но он не мог позволить, чтобы что-то случилось ещё и с его сыном. И сейчас не может.       — Ты правильно сказал, Нууру, я уже слишком далеко зашёл, чтобы остановиться сейчас, — произнёс наконец мужчина после долгого раздумья. — Адриану нужна Эмили, и мне тоже. И я верну её, чего бы мне этого ни стоило. Пусть Адриан сейчас разочарован мной и не понимает, почему я поступаю так. Но однажды он поймёт.       Расположившись на краю крыши и наблюдая за мирным городом, Леди терпеливо ждала, когда же появится её напарник. Прошло уже полчаса, но Кота всё не было, а ведь обещал прийти. Девушка даже не могла определиться, какое чувство по этому поводу она испытывала сильнее: злость от того, что Нуар кинул её со встречей, или беспокойство от того, что это уж совсем не в его духе.       — Да что с ним происходит в последнее время? — озадаченно спросила она саму себя, однако ответа для себя у неё не было.       Леди бросила косой взгляд на коробку с макаронами, которую она принесла с собой. Она специально спешила вернуться домой со школы как можно быстрей, чтобы успеть приготовить Коту угощение. В качестве примирительного жеста, разумеется.       — Привет, — послышался сзади робкий голос. Леди Баг обернулась и увидела скромно перемещающегося с ноги на ногу Нуара.       — Ты опоздал, — обиженно подметила она вместо приветствия.       — Да, я знаю, прости, — виновато пролепетал он и в надежде сгладить недовольство Леди шутливо добавил. — Не мог выбрать, что надеть.       Кот весело усмехнулся собственной несмешной шутке, однако взгляд его беспокойно блуждал по сторонам, словно его тревожило что-то. Взглянув в растерянные кошачьи глаза, Леди почувствовала, что беспокойство всё-таки перевесило злость.       — Кот Нуар, у тебя точно всё хорошо? — наполовину заботливым, наполовину взволнованным голосом спросила она.       — О, не переживай! Ничего такого, с чем бы я не справился сам, — заметно оживившись, сказал Нуар. — Ну что? Займёмся патрулём, пока ещё есть время?       — Честно говоря, времени толком и не осталось. Мне скоро пора уходить, — неутешительно объявила та, взглянув на часы. — К тому же в городе сегодня вполне спокойно. Может, просто посидим чуть-чуть? Кстати, у меня для тебя есть кое-что, — девушка взяла в руки коробку с макаронами и протянула Коту.       — Это что, подарок? Для меня? — с неподдельным удивлением спросил он, присаживаясь рядом с Леди и принимая коробку в свои руки.       — Эээ… не совсем… нет, — тут же замялась Леди, постеснявшись признаться. — Меня угостили знакомые, а я такие не люблю. Зато помнится, тебе они как раз нравятся.       Сентинуар открыл коробку и с радостным изумлением обнаружил в ней нежно-зелёного цвета макароны.       — Это то, о чём я думаю? — всё ещё не верил своим глазам он.       — Да, это макарон с мятной начинкой, — заверила Леди, удивляясь тому, как радуется Нуар обычным сладостям. — Надеюсь, они такие же вкусные, как и те, что понравились тебе.       Кот схватил одно из пирожных и, закинув его в рот целиком, оценивающе уставился на остальные.       — Нет, они совсем не такие, — заключил наконец он и, обернувшись к Леди, уверенно добавил. — Они гораздо вкуснее.       От этих слов Леди Баг, не сдержав довольной улыбки, смущённо отвела взгляд.       — Рада, что тебе понравилось, — польщённо проговорила она и, отбросив смущение, решилась перейти к главному. — Нуар, я хотела с тобой поговорить на счет… нас, — на последнем слове у девушки так и ёкнуло в груди. Кот тоже на время позабыл о макаронах. Переведя дух, она продолжила. — На самом деле нам давно пора было это обсудить. Но я всё боялась и избегала этой темы, надеялась, что всё пройдёт и забудется. Но я ошиблась, и теперь ты явно сердишься на меня. В общем, — Леди на некоторое время замолкла, собираясь мыслями. Она зацепилась глазами за руку Нуара, покоящуюся на его же колене, и робко опустила на неё свою ладонь. Кот, почувствовав её тепло на своих пальцах, растерянно вздрогнул, а Леди, устремив сожалеющий взгляд прямиком в широко раскрытые зелёные глаза напарника, снова продолжила. — Если я когда-то была слишком груба с тобой и вела себя пренебрежительно, прошу, прости меня. У меня никогда не было намерения тебя обидеть. Я думала, что, если буду держаться достаточно отстранённо, это поможет тебе двигаться дальше. Видимо, я ошиблась. Честно говоря, в отношениях я полная неудачница.       Сентинуар на мгновение оробел от слов девушки и не знал, что ей ответить. Он не понимал, о чём именно говорит Леди, но, заметив на себе её горестный взгляд, ему самому стало очень грустно. Леди Баг всегда выглядела такой уверенной в себе и непоколебимой супергероиней в его глазах, чем он не прекращал восхищаться. Но теперь она предстала перед ним ещё и как очень чувственная и мягкая девушка, но оттого не менее очаровательная. Сентинуар не хотел, чтобы Леди Баг печалилась, а потому, бережно накрыв её ладонь своей второй рукой, он с ободряющей улыбкой заверил.       — Ну разве я могу на тебя обижаться? — задал он вопрос, на который совсем не требовалось отвечать. — Возможно, я в последнее время и веду себя не совсем как обычно. Но это вовсе не из-за тебя. У меня и правда возникли… эм… некоторые неприятности, но они решаемы, — уклончиво пояснил тот.       — Если я могу тебе чем-то помочь… — поспешила Леди предложить свою помощь, но Кот быстро перебил её.       — Нет-нет, не стоит. Я справлюсь сам, обещаю.       — Надеюсь, у тебя всё скоро наладится, — с улыбкой сказала Леди, покрепче сжав его руку.       Она почувствовала глубокое облегчение от того, что между ними всё разрешилось. Какое-то время они ещё сидели рядом, молча вглядываясь в сияющие глаза друг друга.       — Мне пора, — проговорила наконец Леди, поднимаясь на ноги.       — Уже? — встрепенулся вдруг Кот, тоже подскочив с места. — Может, сделаем хотя бы кружок почёта по городу?       — Не могу, — с сожалением сказала она. — У меня ещё есть и гражданские дела, знаешь ли. Лучше ты завтра приходи вовремя.       Попрощавшись, Леди Баг собралась уже покинуть крышу, но, завидев расстроенный взгляд Нуара, не смогла уйти, не сделав это. Подойдя к нему вплотную, она крепко обхватила парня руками за торс и блаженно опустила голову на его плечо. Сентинуар, совершенно не ожидая подобного порыва от Леди, так и стоял, с удивлением растопырив руки, но, почувствовав тепло девушки, её горячее дыхание на своей шеи, сам с нежностью обнял её в ответ, прижав к своей груди.       "Вот он наш шанс! — раздался алчный голос Бражника в его голове. — Скорее хватай серьги, пока она не опомнилась!"       Сердце Сентинуара бешено заколотилось. Косым взглядом он видел её, маленькую красную с чёрными точками серёжку, сверкающую в мочке уха Леди, только руку протяни. Всё его нутро вмиг вскипело от желания заполучить этот талисман сейчас же как заветную награду. Однако то тепло, что дарила ему девушка, те ласковые поглаживания её рук по спине заставляли всё его тело замереть на месте в страхе спугнуть столь сладостный момент лишним движением.       "В чём дело?! — в голосе хозяина послышалась нескрываемая ярость. — Сорви с неё талисман немедля!!!"       Приказ хозяина грозным эхом раздался в сознании сентимонстра, возбуждая в нём жгучее желание исполнить требование. Но было поздно, Леди Баг отстранилась от Кота и, помахав на прощание, умчалась прочь.       Понурый Сентинуар отправился домой в тяжёлых раздумьях. Его нутро так и разрывалось между двумя желаниями. С одной стороны, он жаждал заполучить серьги Леди Баг так же сильно, как и хозяин, хоть лично ему они и не были нужны. С другой стороны, если он сделает это, то его встречи с Леди Баг закончатся, ведь больше не будет никакой Леди Баг. А он совсем не хотел, чтобы это заканчивалось.       Сентимонстр вернулся в логово, где его ждал хозяин с самым суровым выражением лица, которое тот только видел.       — Простите, я… немного растерялся, и… мне показалось, что она заметит… — неуверенно принялся он сочинять оправдание на ходу.       Но Теневого Бражника не тронуло ни единое его слово. Переполняемый нестерпимым гневом от упущенной возможности, он медленно поднял руку с чёрным перстнем Кота на пальце. Сентинуар тут же почувствовал, как резкая боль перехватила его дыхание и сдавила сердце, а мучительная судорога схватила каждую его мышцу. Не в силах стоять на ногах, сентимонстр с грохотом повалился на бок, содрогаясь в нестерпимых конвульсиях. Лёгкие вспыхнули огнём от нехватки воздуха, а в голове вертелось одно единственное желание, чтобы всё это поскорее закончилось так или иначе. Когда в глазах потемнело, а сознание постепенно начало угасать, Сентинуар невольно ожидал уже встретить свой конец. Но сковывающая тело судорога исчезла так же быстро, как и возникла, а долгожданный воздух шумно проник в горящие лёгкие, наполняя их успокаивающей свежестью. Зрение вернулось, и сентимонстр увидел, как хозяин, так и не произнеся ни слова, резко развернулся на каблуках и твёрдым шагом покинул комнату.              Конец рабочего дня Феликс встречал не в самом лучшем настроении. Сегодня был третий этап модного показа, который юношу уже порядком утомил. Опустив голову на колени матери, он открыто высказывал ей всё своё недовольство, а женщина ласково поглаживала его волосы, смиренно слушая.       — Как же мне надоели все эти костюмы, шляпы, странные аксессуары, бесконечная суета, — устало причитал он. — Кругом все тебя трогают, одевают, раздевают, каждые пять минут пудрят, причёсывают, указывают, что делать. Подойди сюда, постой здесь, подними руки, опусти руки, не разговаривай, не моргай, не дыши… И поесть толком некогда. Даже присесть нельзя, не то помнёшь наряд. Приходится буквально весь день на ногах проводить. Это только со стороны мир высокой моды кажется самым замечательным местом на свете. Да уж, Адриану не позавидуешь, столько времени в этом вертеться. Жаль, что этот раболепный олух так и не научился говорить своему папе "нет".       — Феликс, не надо говорить так о собственном брате, — одёрнула сына Амели, однако голос её прозвучал мягко и снисходительно, вовсе не как укор.       — Прости, мама, — тут же отозвался он виноватым голосом. — Я ничего такого не имел в виду. Это всё дурное настроение. А ещё дядюшка вчера осмелился наслать своего акуму прямо ко мне. Неужто и впрямь думал, что я испугаюсь?       Феликс невольно представил всю ярость и разочарование Бражника от того, что ему вновь не удалось подчинить того с помощью акумы, и довольно ухмыльнулся собственным мыслям. Хотя дядюшка имел все шансы, поскольку к концу уже ненавистного им показа, у Феликса было настолько паршивое настроение, что он, не смотря на свой привычно сдержанный нрав, едва смог подавить гнев. Но он смог, и зловещий акума улетел совершенно в другую сторону.       — Ох, Феликс, ты уверен, что это действительно он? — с сомнением в голосе спросила мадам Грэм де Ванили. — Вдруг ты ошибаешься?       — Я видел их, мама! — заверил её тот с абсолютной уверенностью, поднимая голову с колен и присаживаясь рядом с матерью на диван. — Брошки под его галстуком.       — А что, если это обычные броши? — всё колебалась женщина. — У Габриэля всегда было полно подобных украшений.       — Поверь мне, я знаю, что это он, — повторил юноша. — Я вижу это по его поведению, по реакции. Ты же знаешь, я в этом специалист, — напомнил он матери о своих талантах, однако женщина от его слов только больше встревожилась.       — В таком случае, тебе тем более не стоит досаждать ему лишний раз, — не спокойным голосом поведала она. — Если Адриану действительно нездоровится, мы должны поддержать твоего дядю, Бражник он или нет. В конце концов, мы одна семья.       — Тебя и вправду так заботит благополучие Адриана? — с лёгкой ревностью в голосе спросил Феликс, недовольно вскинув брови.       — Ох, Солнце моё, — вздохнула та, ласково коснувшись щеки юноши, — ты же знаешь, меня ничто не заботит так, как твоё благополучие.       Амели Грэм де Ванили посмотрела в глаза своего сына со всей нежностью и любовью, на которые только способно было её сердце, однако тревожность всё никак не покидала лица женщины.       — Ну же, мама, улыбнись, — заботливо произнёс Феликс и, бережно заключив тёплые руки матери в свои, поцеловал их. — Всё будет хорошо, обещаю.       С наступлением ночи в особняке Агрестов воцарилась тишина. Свет в комнатах давно погас (остались лишь тусклые ночники в коридорах), шорох и топот шагов затих, всё в доме погрузилось в мирный сон. Вот только Феликс не собирался спать. Дождавшись, когда все обитатели дома улягутся по кроватям, он достал из потайного кармана маленький ключик, захватил с собой телефон Адриана, которым ему приходилось пользоваться в эти дни за место своего кузена, и тихонько вышел из комнаты намеренно босиком. Бесшумно, словно мышь, прокравшись мимо спальни дяди Габриэля, Феликс спустился на первый этаж и направился к кабинету. Тихонько опустив ручку, он попробовал открыть дверь, но та ожидаемо была заперта. Но это была не проблема! Вставив подготовленный ключ в замочную скважину, он сделал два оборота. Замок щёлкнул несколько раз, и дверь покорно открылась. Дядя Габриэль всегда носил ключ от своего кабинета при себе, не позволяя никому даже прикасаться к нему. Да вот только во время предыдущего их с матушкой визита в особняк Агрестов старик даже не заметил, как заветный ключик быстрым движением руки Феликса покинул его карман и так же быстро вернулся обратно, оставив в распоряжении юноши отличного качества слепок.       Довольный собой, Феликс быстро юркнул в кабинет, заперев за собой дверь. Теперь можно было расслабиться. Включив свет, он принялся исследовать все шкафы и ящики, изучать каждый листочек документов, в надежде отыскать хоть такой-то намёк на злодейскую деятельность дяди. Но чем больше он возился, тем больше таяла его надежда. Хоть Феликс и считал высокую моду чистым злом, особенно в последние дни, ничего не связанного с ней он так и не нашёл. Но это невозможно! Должно же быть хоть что-то. Наверняка есть место, где он прячет всё, какой-то тайник. В отчаянии Феликс ещё раз окинул комнату рыщущим взглядом, но глаза цеплялись только за портрет тёти Эмили. Очень красивый портрет в стиле Золотой Адель. Засмотревшись на сияющий образ, Феликс на время позабыл о своих изысканиях, а отчаянность в его сердце постепенно сменилось чувством умиления и ноющей скорби. Он очень любил свою маму, но, тем не менее, к тёте Эмили тоже всегда испытывал особо тёплые чувства, будто ощущал их родственную связь. Правда, с Адрианом подобной связи он так и не испытал. И теперь каждый раз, видя её портрет, Феликс с тоской вспоминал те времена, когда тётя Эмили была ещё жива. Тогда и его жизнь была можно сказать проще и безмятежней.       Приступ меланхолии отступил, и на её место вновь пришла проницательность. Такая большая картина может отлично скрывать тайник. Подойдя к портрету ближе, он внимательно осмотрел обрамление со всех сторон. Так и есть, массивные петли виднелись сбоку! Потянув с другого края, он медленно отодвинул картину от стены и с досадой опустил голову. Для кодового замка слепок уже не сделаешь. Разве что… Феликс достал смартфон из кармана и подсветил кодовую панель. Если внимательно приглядеться, наверняка можно будет заметить лёгкую потёртость на кнопках, которые использовались чаще всего. А там уже путём перебора, глядишь, и удастся подобрать код. И он разглядел едва заметный блеск на кнопках, в которые никак не мог поверить.       — Да ну, не может быть так просто! — сказал Феликс сам себе. — Хотя, возможно, дядя Габриэль, не смотря на весь его дизайнерский гений, один из тех людей, кто не может придумать лучшего пароля для своего аккаунта, чем слово "пароль".       Решившись попробовать, Феликс нажал по очереди цифры 1, 2 и 3. Замок ожидаемо не открылся, а на электронном табло с грозным сигналом высветилась фраза:       "Осталось 2 попытки".       — Ах, ну вот! — раздосадовано стукнул он кулаком по дверце сейфа. — За две попытки сильно не разгонишься. А что, если… — в голове промелькнула одна интересная мысль, и, рискнув, он набрал 2, 1, 3.       "Осталась 1 попытка" — оповестило его табло.       Дальше продолжать было бессмысленно. Возможных комбинаций осталось гораздо больше одной, и шанс того, что он угадает не так уж и велик. А если замок заблокируется, то дядя наверняка поймёт, что это именно он пытался вскрыть сейф. К тому же нет гарантии, что какая-нибудь из цифр не используется два раза или более. В таком случае даже без ограничений он будет подбирать этот код до конца своей жизни. Разочарованно возвращая портрет на место, Феликс записал себе в уме к следующему визиту во Францию раздобыть где-нибудь скрытую камеру.       Вдруг, пока он аккуратно прислонял портрет к стене, ему показалось, будто один из его пальцев провалился в картину. Опешив, он тут же всмотрелся на место, где была его рука. Слегка надавив пальцем ещё раз, он увидел, как один из золотистых треугольников вошёл вглубь полотна.       — А это ещё что такое? — вырвался вопрос из уст парня. Посветив телефоном на треугольник, он принялся пристально рассматривать его под разными углами. И он увидел едва заметную разницу поверхности в этом месте от остальных частей картины. Краска здесь была более гладкой, словно отполированной. Феликс попробовал нажать ещё раз, но ничего не происходило. Тогда он внимательно осмотрел каждый сантиметр картины и обнаружил ещё пять подобных треугольников. С ликованием в душе он нажал на эти треугольники одновременно. Послышался характерный звук сработавшего механизма, и пол под ногами опустился.       Медленно снижаясь в стеклянной кабинке, Феликс, затаив дыхание, с неудержимым восторгом разглядывал представшее перед ним огромное помещение.       — Я всё-таки нашёл твоё логово, — с упоением прошептал он, включая на смартфоне камеру.       Феликс сразу заприметил большую круглую площадку впереди, и как только двери лифта открылись, направился прямиком туда по длинному мосту. Но стоило ему подойти к странного вида капсуле, как вся его эйфория от неожиданной находки тут же улетучилась, когда под стеклянной крышкой он увидел свою мать. Что с ней, и как она здесь оказалась, Феликс не мог себе и представить. Ведь он совсем недавно видел её наверху в своей комнате, живой и здоровой. Он попытался найти способ открыть крышку, но, будучи в полной растерянности, лишь бесцельно водил рукой по ровным стенкам капсулы. И тут ему в глаза бросились лёгкие отличия во внешности пленницы, и к юноше, наконец, пришло осознание, что перед ним не Амели Грэм де Ванили, это была другая женщина.       — Мама Эмили, — почти беззвучно прошептали догадку его губы. — Но как?       — А ты ещё кто? — услышал он позади себя хриплый, словно спросонья, голос и обернулся.       Феликс сперва даже не заметил, что недалеко от лифта стояла огромная клетка, а в ней он увидел ещё одно до боли знакомое лицо.       — Адриан? — парень ошеломлённо захлопал глазами, подходя к своему кузену. — Это я, Феликс.       — Феликс? Слава богу, — вздохнул тот с неимоверным облегчением. — Я уж подумал, то ты ещё один сентимонстр.       — Я… что? — Феликс так и оторопел на месте от этих слов. — О чём ты?       — Ну, сентимонстр — это такие магические существа, их создаёт Теневой Бражник с помощью талисмана павлина. Иногда они выглядят как точные копии людей, — попытался объяснить брату Адриан, но видел, что взгляд того становился не намного осознанней. — В общем, не важно. Послушай, Теневой Бражник — это мой отец. Я случайно узнал его секрет, и он запер меня здесь. Но папу надо остановить, пока он не наделал глупостей.       — Так вот оно что, — Феликс наконец-то понял, что случилось с его кузеном. — Знаешь, я всё-таки рад, что Габриэль Агрест не мой отец. Не зря я сомневался в правдивости истории про твою болезнь.       — Болезнь? — на этот раз пришла очередь Адриана не понимать.       — Дядя Габриэль в спешке попросил нас с мамой приехать. Сказал, что ты почувствовал себя плохо и лежишь в больнице на обследовании.       — Папа сказал всем, что я болею? И поэтому никто не заметил моего отсутствия?       — Нет, это он сказал нам с мамой, — уточнил Феликс. — Для всех остальных Адриан Агрест, живой и здоровый, целые дни проводит на неделе высокой моды. Ну, то есть я провожу от твоего имени. Прикидываюсь тобой уже три дня, якобы для того, чтобы не поднимать ненужную шумиху в прессе.       — Ну, теперь хоть понятно, почему меня никто не ищет, — печально подметил Адриан. — Оказывается, никто меня и не потерял.       — Прости, если б я только знал, что с тобой, — с большим сожалением сказал тот.       — Я понимаю, — благосклонно произнёс Адриан, но тут у него в голове возник резонный вопрос. — А как ты вообще сюда попал?       — О, скажи спасибо моим незаурядным талантам, — самодовольно произнёс тот и, продемонстрировав ключ, продолжил. — Проник в кабинет твоего отца и благодаря своей проницательности и смекалки нашёл тайный лифт.       — А зачем ты вообще вломился в кабинет моего отца? — опешил Адриан.       — Ну, я заметил, что дядя Габриэль ведёт себя странно, подумал, что он что-то затевает нехорошее. Хотел узнать, что именно, — как бы оправдываясь, пояснил кузен. — Вот я и узнал. Только не понимаю, зачем он вообще делает всё это? — задал он искренне занимавший его вопрос. — Ради чего?       — Ради неё, — с болью в голосе произнёс Адриан, бросив скорбный взгляд на капсулу. — Надеется с помощью камней чудес спасти её.       — Твою мать? — не сразу понял тот, о чём речь. — Разве её возможно спасти?       — С помощью талисманов Леди Баг и Кота Нуара да, — с тяжёлым сердцем пояснил Адриан. — Если загадать желание.       — И ты хочешь его остановить? Но почему?! — возмутился Феликс, посмотрев на кузена так, будто это он настоящий злодей. — Почему ты не хочешь спасти маму?       — Я хочу, но объединять талисманы опасно, — попытался объяснить брату Адриан. — Если мама вернётся к жизни, то обязательно случится что-то ужасное, и всем нам придётся оплакивать другую, не менее горестную потерю. И невозможно заранее предугадать, какой окажется плата за твоё желание.       — А твой отец об этом знает? — поинтересовался тот.       — Знает, но ему нет дела до последствий, — с сожалением ответил Адриан. — Отца надо остановить, пока от его действий никто не пострадал. И пока он сам не пострадал. Можешь как-нибудь вытащить меня отсюда?       — Как? От этого замка у меня нет ключа. И отмычек тоже. А сломать его я при всём желании не смогу, — разочаровал его Феликс, оценив увесистый замок на решётке. — Но я могу позвать кого-нибудь на помощь.       — Это что, мой телефон? — удивился Адриан, не сразу признав свою вещь в руках кузена.       — Эм… да, — растерянно признался тот. — Дядя Габриэль дал мне, чтобы ты всегда был якобы на связи.       — Дай сюда, — потянулся он к телефону, Феликс покорно вручил ему аппарат. — Попробую дозвониться подруге, которая может помочь.       — И кому? — как бы невзначай поинтересовался тот.       — Алье, — тут же не задумываясь ответил Адриан, выискивая её номер в контактах. — Она ведёт супергеройский блог и часто брала интервью у Леди Баг. Наверняка она сможет быстро связаться с нею. Ах, ну вот! Сеть не ловит! — с горечью выпалил он.       — Не удивительно, мы же находимся на несколько метров под землёй, — подметил Феликс и тут же предложил отличное решение. — Почему бы тебе не отправить ей голосовое сообщение. А когда я поднимусь наверх, сеть появится, и сообщение сразу уйдёт по адресу.       — Точно! Ты гений! — воскликнул он от радости и включил микрофон. — Алья, я знаю, ты можешь связаться с Леди Баг. Передай ей, что Теневой Бражник — это мой отец. Я случайно выяснил это, и теперь он держит меня под замком. Леди должна остановить его как можно быстрее, молю только не навредить ему. И ещё предупреди её, что Кот Нуар… — голос Адриана дрогнул и на мир осёкся, а после с болью продолжил, — предатель. Он действует с отцом заодно.       Адриан не мог сказать, что Бражник схватил Нуара и отправил вместо него сентимонстра, иначе Феликс и сама Леди могут догадаться, что он и есть Кот Нуар. Оставалось надеяться только, что потом он придумает, как всё разъяснить. Записав сообщение и нажав кнопку "отправить", он передал телефон Феликсу.       — Поспеши, пока тебя не застали.       — Не переживай, братец, — сказал парень, ободряюще похлопав того по плечу через решётку, — можешь на меня положиться.       — Спасибо, Феликс, — бросил Адриан вслед второму. — Спасибо!       Стеклянные двери закрылись, и лифт принялся медленно подниматься вверх.       — Пф, болван, — с усмешкой фыркнул Феликс, едва кузен исчез из виду и, пока телефон не успел поймать сигнал, поспешил нажать отмену. Четверг.       Когда следующим утром Феликс вместе со своей матерью спустились на завтрак, месье Агрест уже ожидал их за обеденным столом.       — Ну надо же, Габриэль! — с изумлением воскликнула Амели, завидев зятя. — Сегодня ты всё-таки решил составить нам компанию? Не похоже на тебя.       — Подумал, что не будет лишним нам немного пообщаться. Узнать друг у друга, как дела, — сказал на это Габриэль непривычно приветливым тоном. — Как твои дела, Эмили?       — Вообще-то я Амели, — тут же поправила его мадам Грэм де Ванили, присаживаясь на своё место. — Не Эмили.       — Я так и сказал, Амели, — уверил тот.       — Нет, но да ладно. Что на счёт твоего вопроса, если не считать того, что я скоро позеленею от недостатка свободы, у меня всё хорошо, — с наигранным недовольством произнесла она.       — Рад слышать, — добавил месье Агрест с наспех натянутой улыбкой и перевёл взгляд на племянника. — А как твоё здоровье, Феликс?       — Пожаловаться не могу, — с лукавой улыбкой отозвался юноша, занимая стул возле матери.       — Это хорошо, — с той же натянутой улыбкой проговорил Габриэль и, покончив с любезностями, задал действительно интересующий его вопрос. — Скажи, кто-нибудь из друзей Адриана общался с тобой эти дни?       — Только девчонки на показе, — равнодушно ответил тот.       — Какие девчонки? — уточнил мужчина, голос его вмиг насторожился.       Феликс зажмурился в попытке вспомнить их имена.       — Алья Сезар, Маринетт Дюпэн-Чэн и как её там, кажется Эдит, прости, фамилии не помню.       — Алья Сезар? — задумчиво повторил за ним месье Агрест. — И что же она хотела?       — Ничего. Она просто пришла за компанию с той второй, Дюпэн-Чэн.       — А ей что было нужно от тебя? В смысле, от Адриана?       — Ха, ты и правда не знаешь, дядя? — с лёгкой издёвкой проговорил тот. — Маринетт выиграла какой-то там конкурс, и Адриан предложил ей свои услуги модели. На альтруистических началах, так сказать. Он явно не из тех, кто отказывает девушкам, имей в виду.       — Когда они были?       — Вчера.       — Значит, Сезар была там, — задумчиво протянул месье Агрест, медленно потирая подбородок.       — Что-то не так? — насторожившись, поинтересовался юноша.       — Нет-нет. Всё хорошо, — тут же отозвался дядя.       Габриэль Агрест ещё какое-то время настойчиво гипнотизировал столовые приборы перед собой, а когда подали завтрак, попросил отнести всё к нему в кабинет, и удалился.       — Вот теперь это похоже на него, — рассмеялась Амели, доставая из хлебной корзинки кусочек багета.       — Мама, позволишь, я отойду на пару минут? — деликатно произнёс Феликс, поднимаясь со своего места.       — Что-то случилось? — взволнованно спросила та.       — Всё в порядке, — тут же уверил он мать и, чмокнув её в лоб, добавил. — Мне всего лишь надо выйти ненадолго.       Войдя в кабинет поспешным шагом, месье Агрест занял место за рабочим столом. Кое-что смущало его во всей этой истории. Совпадение ли это, когда новая владелица талисмана лисы появляется ровно в том же месте и в то же время, где и предыдущая? Или мадемуазель Сезар пытается водить его за нос, и камень лисы Леди Баг по-прежнему доверяет только ей? Их определённо связывают особые отношения. И что там делала Дюпэн-Чэн? Хотя ничего удивительного в этом нет, она вечно вертится вокруг его сына. Вот только Габриэль совсем не мог припомнить, чтобы ему хоть раз удалось подчинить девушку акуме. Какая подозрительная удача с её стороны…       Раздумья Габриэля неожиданно прервал негромкий, но уверенный стук в дверь кабинета.       — Войдите, — командным тоном произнёс он, полагая, что это работница.       Двери кабинета приоткрылась, и в комнату уверенной походкой зашёл Феликс.       — Надеюсь, я не помешал, дядя? — прозвучал елейный голос племянника.       — Что тебе надо? — холодно спросил у него тот.       — Да так, пустяки, — уклончиво произнёс Феликс, своевольно присаживаясь на диванчик возле двери. — Хотел уточнить, в какой половине дня стоит ожидать нападение акумы? Или сегодня будет безакумный день? Если ты понимаешь, о чём я?       — Я пока что совсем тебя не понимаю, — с лёгким раздражением проговорил Габриэль. — О чём ты говоришь?       Он посмотрел на племянника испытующим взглядом. Феликс не спешил пояснять свои слова. Достав из внутреннего кармана пиджака смартфон, он включил подготовленный заранее ролик и, запустив его, развернул экран своему дяде. Из динамиков донёсся голос Альи Сезар: "Каждый раз, когда Бражник акуманизирует новую жертву, в обмен на дарованные силы он требует лишь одно — принести ему серёжки Леди Баг и кольцо Кота Нуара. Но для чего они ему нужны? Дело не только в том, что их талисманы крайне сильны сами по себе. Оказывается, тот, кто владеет одновременно и талисманом Леди Баг, и талисманом Кота Нуара приобретает абсолютную силу, способную изменять саму реальность. Только представьте, сколько бед может произойти, если такая сила окажется в руках злодея. Но не стоит волноваться, ведь Леди Баг и Кот Нуар никогда не позволят этому случиться".       Остановив видео, Феликс с интересом воззрился на Агреста старшего.       — Занимательный ролик, — всё таким же безразличным тоном произнёс Габриэль, развалившись на своём кресле во властной позе. — Только всё ещё не понимаю, причём тут я?       — Может, при том, что Бражник — это ты, дядя? — решил перейти, наконец, к откровенному разговору Феликс.       Услышав это, Габриэль приспустил свои очки, устало потерев глаза.       — Я наслышан, что у нынешней молодёжи достаточно своеобразное чувство юмора, — сказал он, вернув очки на место. — Но, на мой взгляд, это уже совсем не смешно.       — Что? Не убедительно? — изобразил тот наигранное удивление. — Соглашусь, так себе. А как насчёт этого?       Отыскав нужную аудиозапись, Феликс, затаив дыхание, уставился на лицо дяди, уже предвкушая, какой будет его реакция.       "Алья, я знаю, ты можешь связаться с Леди Баг, — раздался взволнованный голос Адриана. — Передай ей, что Теневой Бражник — это мой отец. Я случайно выяснил это, и теперь он держит меня под замком. Леди должна остановить его как можно быстрее, молю только не навредить ему. И ещё предупреди её, что Кот Нуар… предатель. Он действует с отцом заодно". Запись окончилась, и Феликс с упоением наблюдал на лице своего дяди целую бурю ярких эмоций.       — Не повезло тебе с сыном, — с едкой ухмылкой произнёс он.       — Как?! Откуда ты это взял?! — с неистовой свирепостью проревел Агрест старший.       — У меня тоже есть свои секреты, дядя. Погоди-погоди! — встрепенулся вдруг юноша, заметив, как напряглись мускулы на лице мужчины, и поднял перед собой руки в успокаивающем жесте. — Прежде чем ты пожелаешь меня убить, позволь кое-что сказать. Наш предыдущий разговор на эту тему явно зашёл не в то русло. Так что хочу прояснить. Я не намерен выдавать твою тайну кому бы то ни было, дядя. Более того, я хочу помочь тебе в достижении твоей цели.       — Вот значит, как? — чуть спокойней, но всё ещё с сомнением в голосе произнёс Габриэль. — Так просто?       — Ну, разумеется! — поспешил заверить Феликс. — Мы же одна семья, в конце концов. Должны помогать друг другу. К тому же я тоже хочу спасти тётю Эмили. Она ведь и мне была как мать. В детстве я так её и называл, мама Эмили, помнишь?       — Да, потому что вечно путал её с родной матерью, — напомнил тот.       — И поэтому тоже, — в кои-то веки согласился с ним племянник.       — И какого рода помощь ты хочешь мне предложить? — с осторожностью спросил мужчина.       — В первую очередь я продолжу хранить твою тайну, а также притворяться твоим сыном на этом жутком мероприятии. А кроме того, я готов предложить и более активную поддержку, если ты понимаешь, о чём я, — уточнил юноша.       — А взамен что хочешь? Сомневаюсь, что ты намерен помогать мне исключительно по доброте душевной.       — Обижаешь, дядя, — театрально вздохнул тот. — Видеть тётю Эмили, живой и здоровой, уже огромная награда для меня. Но раз уж ты настаиваешь, то когда всё закончится, я не отказался бы в качестве признательности получить в постоянное пользование один из твоих камней чудес. Талисман кота, например. Обещаю, я буду ответственным владельцем.       — Думаешь, я и впрямь доверю тебе талисман? — процедил сквозь зубы тот. — Как вообще я могу тебе доверять?       — Если бы я действительно хотел раскрыть твою личность, я не приходил бы сюда, а сразу б отправил это сообщение по назначению, и Леди Баг уже давно была бы здесь, — подметил он дельную мысль. — Это Адриан у нас наивный мечтатель, который верит в справедливость и нравственность. Я же человек более практичный, как ты знаешь. Ну что? Мы договорились, дядя… то есть, папа? — сказав это, Феликс подошёл ближе к Агресту старшему, протянув ладонь. Габриэль, несколько поразмыслив, поднялся со своего места и пожал племяннику руку.              На четвёртый день своего заточения Адриан уже осознал всю тщетность попыток сбить замок металлической ножкой от стола, или снести дверь камеры с петель. За всё время никто так и не услышал ни грохот, ни крики, издаваемые им. А потому он отбросил всякую надежду выбраться из этого треклятого подвала самостоятельно. Единственное, на что ему оставалось уповать — это на то, что Феликсу удалось отправить сообщение Алье, и что Леди Баг вот-вот ворвётся в помещение и спасёт его. Как же ему было стыдно за то, что он ждал спасения от своей Леди как маленький мальчишка. Ведь это он обещал всегда защищать и оберегать её. И как вообще он позволил себя схватить? Так просто и так глупо! После того, как он оказался заперт, Адриан долго ещё не мог прийти в себя от случившегося, долго не мог поверить в то, что злодеем, терроризировавшим Париж долгое месяцы, оказался его собственный отец. Но чем больше он задумывался об этом, тем больше понимал, насколько это было очевидным, и тем сильнее корил себя за то, что не смог обнаружить эту связь раньше.       Время шло, но Леди Баг всё не появлялась. Невольно в голову закрадывались мысли одна хуже другой, но парень изо всех сил заставлял себя не думать о дурном. Возможно, Леди нужно больше времени для подготовки, прежде чем ворваться в тайное логово самого Теневого Бражника. В конце концов, он даже не мог точно сказать, сколько минут или часов прошло с ухода Феликса. Будучи здесь совершенно один, без единого источника дневного света, он давно потерял времени счёт. И только визиты отцовского прислужника с едой помогали хоть как-то ориентироваться в днях. Но раз сегодня сентимонстр ещё не приходил, то и утро должно быть не настало, а значит, его сообщение, вероятно, никто ещё и не слышал.       Едва Адриан подумал о еде, как мучительный голод вновь скрутил живот. От вчерашнего ужина он опять показательно отказался себе на беду, и в отместку за это истомившийся по нормальному питанию желудок мучал его изнывающими болями всю ночь. Вода тоже вся закончилась ещё вчера, и всё, о чём парень мог сейчас думать к своему великому стыду, — о скорейшем визите его двойника.       Наконец, сквозь требовательные звуки желудка Адриан расслышал мягкий шум спускающегося лифта. В стеклянной кабинке он разглядел, как к нему приближаются не только сентимонстр, но и Габриэль Агрест собственной персоной.       — Мне поведали, что ты снова отказываешься от еды. Хочешь поговорить? — поинтересовался Агрест старший, отпирая замок на двери. Сентинуар прошёл внутрь и, поскольку сервисный столик был разбит на куски, поставил поднос с завтраком прямо на пол. Едва почуяв запах свежей выпечки, Адриан безудержно накинулся на еду.       — Пока ты занят, позволь, я начну. Первым делом вынужден тебя огорчить, но твоя весточка до Леди Баг так и не дошла.       С этими словами сердце Адриана тут же упало в пятки, а голод словно рукой сняло.       — Как ты узнал? — в ужасе поднял он глаза на мужчину.       — Меня больше волнует другой вопрос. Что с этим знанием мне делать? — развёл тот разочарованно руками.       — Делай что хочешь, но я от своего не отступлюсь, — сказал Адриан в ответ без капли сомнения. — Пока ты не поймёшь, что у тебя нет права исполнять своё желание с помощью талисманов.       — А я считаю, что у меня на это есть все права. Ведь это именно талисман отнял у меня Эмили, а значит, талисманам её и возвращать, — яростно прошипел Агрест старший.       — В каком смысле? — растерялся юноша, не понимая слов отца. — Мама же болела.       Габриэль не спешил отвечать. Сперва он окинул сына задумчивым взглядом, а после, открыв шире дверь, наконец произнёс.       — Пойдём со мной.       Адриан не понимал, что задумал отец, и куда он намеревался его повести, но знал, что уж точно не на свободу.       — Мне и здесь комфортно, спасибо, — буркнул он, скрестив руки на груди. — Ты тут всё вполне удобно обустроил.       — Идём! — настойчиво повторил Габриэль, и стоявший сбоку сентимонстр принялся демонстративно разминать пальцы.       Смирившись с необходимостью, Адриан поднялся и на ватных ногах вышел из камеры. Приобняв сына за плечо, мужчина размеренным шагом повёл его по мосту.       — Ты ведь так и не знаешь, что случилось с твоей мамой, Адриан. Да, она болела. Но причиной этой болезни был талисман павлина. Мы с твоей мамой нашли камни чудес, а также книгу Хранителя во время нашей поездки в Тибет много лет назад. Но так вышло, что талисман павлина оказался повреждён. Мы не сразу связали появление первых симптомов с применением камня, а когда поняли это, сократили его использование до минимума, но это не помогло. Вред здоровью, нанесённый талисманом, нельзя восполнить.       — То есть ты знал, что талисман сломан, но позволял маме пользоваться им? — возмутился Адриан.       Они подошли к капсуле, и Габриэль, открыв стеклянную крышку, бережно коснулся ладонью лица Эмили.       — Ты же помнишь, какой настойчивой и принципиальной она была. Меня бы она и слушать не стала, — проговорил он, любовно поглаживая жену по щеке. — Это было её решение.       — Но зачем? — никак не понимал Адриан. Он с горечью посмотрел на свою мать. Её выражение лица было таким спокойным и умиротворённым, будто она всего лишь спала. Внезапно юношу охватило острое желание разбудить женщину прямо сейчас и ощутить на себе её крепкие, любящие объятия. Он почувствовал, как защипало глаза от подступающих слёз. Поспешно встряхнув головой и отбросив болезненные мысли, он бережно взял мирно покоящуюся руку матери в свои, ощутив её нежность и тепло в своих ладонях. — Для чего она использовала сентимонстров, если ещё год назад в Париже не было ни супергероев, ни злодеев?       — Будет лучше, если ты спросишь об этом у неё самой, — уклончиво сказал Габриэль, — когда она очнётся. Совсем скоро.       У Адриана вновь больно ёкнуло в груди от осознания своего отчаянного положения. По воле судьбы юноша оказался между двух огней и не видел способа выбраться из этой передряги, не обжегшись. С одной стороны, он не мог оставить маму в таком состоянии. За всю его жизнь она была единственным человеком, о ком Адриан мог с уверенностью сказать, что они были поистине близки. Он должен сделать всё, что в его силах, чтобы спасти её. Но тогда Адриан предаст любимую и всех своих друзей, а это разрывало его сердце не меньше.       — Прошу, папа, позволь мне поговорить с Леди Баг и объяснить ей всё, — взмолился парень. — Она может связаться с Орденом Хранителей. Вдруг они знают, как исцелить маму, не используя талисманы.       — Адриан, — устало вздохнул отец, — мы с твоей мамой пытались найти лекарство, когда у неё только появились первые ухудшения. Мы изучили все источники информации, которые только были нам доступны, а когда я отобрал у Мастера Фу расшифрованные страницы книги Хранителей, то и там ничего не нашёл. Если ты сейчас расскажешь всё Леди Баг, она приведёт к нам весь свой супергеройский отряд, отберёт те талисманы, что у нас есть, и мы потеряем последнюю возможность вернуть Эмили к жизни.       — Но если мы всё же используем талисманы кота и божьей коровки, — предположил Адриан и тут же возненавидел себя за подобное допущение, — мы ведь даже не можем наверняка сказать, чем объединение обернётся для нас. Вдруг всё станет только хуже? — с опаской спросил он.       — Всё ещё боишься за ужасные последствия? — с лёгким укором задал вопрос Габриэль.       — А ты всё ещё не веришь в них? — тем же тоном ответил ему тот.       — Ты явно не до конца понимаешь, как именно это работает. Позволь кое-что тебе прояснить, — начал Агрест старший. — На самом деле абсолютная сила объединённых талисманов кота и божьей коровки никакой платы в обмен на желание не требует. Она лишь меняет существующую реальность, подстраивая её под твоё желание и на этом всё. Но из-за этих изменений нарушается тот самый пресловутый баланс вселенной и реальность сама стремится восстановить равновесие. Отсюда и возникают последствия. И чем сильнее нарушается баланс, тем весомее ответная реакция вселенной. Но знаешь, что я понял? — Габриэль вопрошающе воззрился на сына, тот лишь растерянно уставился в ответ. — Если загадать такое желание, которое будет соблюдать идеальный баланс само по себе, то непредвиденных последствий можно будет избежать.       — Как это? — всё ещё не понимал Адриан, к чему тот клонит.       — Давай я объясню на примере, — мужчина подхватил на руки двух пролетавших мимо белоснежных бабочек и, посадив одну из них на ладонь Адриана, продолжил. — Вот две совершенно одинаковые бабочки. Представь, что моя бабочка погибла по естественным причинам, но я захотел вернуть её к жизни, загадав желание. И когда талисманы исполнят моё желание, в моём владении окажется на одну живую бабочку больше, чем должно было быть. Баланс нарушится, и вселенная будет стремиться исправить это так, чтобы в ходе непредвиденных событий одна из бабочек поскорее покинула этот мир. Будет это твоя бабочка или любая другая в этом помещении — решит случай. Но если, загадывая желание, я уточню, чтобы вместо моей бабочки погибла именно твоя, то по его исполнению у нас останется ровно столько насекомых, сколько и должно быть. Баланс будет сохранён и непредвиденных последствий удастся избежать.       — То есть, — проговорил Адриан, опустив изумлённые глаза на мать, — ты хочешь сам назначить жертву?       — Вот почему я знаю, что это не будешь ты, — мягко, почти любяще произнёс отец. От такой заботы по телу Адриана пробежали леденящие душу мурашки.       — Но кто? — спросил он вмиг севшим голосом.       — Это должен быть тот, кто позволит нам сохранить идеальный баланс, — с мрачной таинственностью заявил Агрест старший. — К счастью, у нас есть такой человек.       Внутри Адриана всё оборвалось, едва он услышал слова отца. Сердце сперва замерло от нахлынувшего немого ужаса, а спустя пару секунд забилось с бешеной скоростью, словно сорвавшееся с цепи.       — Нет, папа, так нельзя, — дрожащим голосом проговорил он. — Я не буду…       — Тебе и не понадобится, Адриан. Это моё бремя, — решительно сказал ему Габриэль.       — Но тётя Амели ни в чём не виновата! — сорвался тот на крик в тщетной попытке достучаться до совести отца.       — Твоя тётка не такая уж и невинная, пусть её внешнее добродушие и очаровательная наивность не обманывают тебя! Многим в своей жизни Амели обязана нам, особенно твоей матери! И я не намерен просто наблюдать за тем, как она веселится и наслаждается жизнью в то время, когда Эмили за всё расплачивается!..       Чем дальше заходил разговор о свояченице Габриэля, тем сильнее нарастала ярость Агреста старшего, изливаясь в тираду гневных слов, но Адриан его уже не слышал. Шум пульсирующей крови в ушах приглушал все окружающие звуки, и только неутихающий голос в голове требовал сделать что-то, что угодно, лишь бы остановить предлагаемое мужчиной безумие. В отчаянном порыве Адриан кинулся на собственного отца, схватившись за его галстук. Габриэль потерял равновесие от совершенно неожиданного нападения и повалился на бок, схватившись за затянувшуюся на шее ткань. Дыхание перехватило, и он не мог произнести слов трансформации, а потому пытался оттолкнуть сына от себя собственными силами. У Адриана не было намерения задушить отца. Всё, что он хотел — сорвать талисманы с его груди, хотя бы один, чтобы суметь противостоять своим пленителям. Но он не успел. Стоявший всё это время позади них сентимонстр, перехватил руку юноши и оттащил его за плечи от своего хозяина.       — В камеру его, — прохрипел Габриэль, ослабляя галстук на шее и поднимаясь на ноги.       Сентинуар послушно потащил упирающегося пленника обратно в клетку, а Агрест старший, поправив сбившиеся очки и закинув назад упавшую на лицо прядь волос, закрыл крышку медицинской капсулы и твёрдой походкой направился к лифту. Больше говорить им было не о чем.       Прошло несколько часов после случившегося, а Габриэль всё никак не мог перестать думать об Адриане. Было очевидно, что он потерял доверие и уважение сына окончательно и безвозвратно. В глубине души он знал, что Адриан никогда не примет того, что он делает. Потому Габриэль никогда и не рассказывал ему ни о чём. И теперь всё, что мужчине оставалось — надеяться на то, что однажды сын, если не простит его, то хотя бы поймёт.       Попытавшись наконец выкинуть мысли об Адриане из головы, месье Агрест сосредоточился на другой своей проблеме.       — Дуусу, — властным тоном кликнул он квами и, когда та явилась из-за укрытия, продолжил. — Мне кажется, я теряю контроль над сентимонстром. Он нарушает мои прямые указания, слушает посторонних и вообще делает, что ему вздумается. Даже амок не помогает. Скажи, как мне подчинить его?       — Сентимонстром, обладающими самосознанием и свободой воли крайне тяжело управлять, — неутешительно ответила Дуусу. — Безвольные существа оттого и исполняют указанные с помощью амока команды беспрекословно, что о у них нет своих стремлений. Но у разумного сентимонстра наравне с Вашими указаниями могут возникать собственные интересы и желания, которые он тоже будет стремиться осуществить. И если его и Ваши интересы не совпадают, он начинает выбирать, что ему делать. Потому владельцы талисмана павлина всегда и предпочитали создавать бездумных помощников для выполнения конкретных задач. И проще, и надёжней. Я уже не говорю о том, что сводом правил Ордена Хранителей строго запрещено использовать разумных существ для достижения своих целей, а после освобождать их от существования.       — Если не совпадают интересы, говоришь, — призадумался Габриэль, не обращая никакого внимания на последние слова Дуусу. — Мне кажется, он вполне должен быть заинтересован возможностью выжить, а для этого ему необходимо исполнять мои приказы, иначе я быстро лишу его этой привилегии!       — Но хозяин, Вы не можете освободить его от существования! — возмутилась вдруг Дуусу.       — О, ещё как могу! — напыщенно подтвердил тот. — Я его создал!       — Но так нельзя! — не отступала квами. — Если Вы решились на создание высокоразвитого сентимонстра, то должны нести за него ответственность. Он же разумный! Он способен осознавать себя, мыслить, чувствовать. Это уже будет не освобождение от существования, а убийство. Это запрещено!       Габриэль Агрест в недоумении уставился на квами. На его памяти это был первый раз, когда Дуусу посмела так открыто перечить ему.       — Мне нет дела до ваших глупых правил и запретов! Если не хочешь разделить участь своего молчаливого друга, — мужчина указал беглым взглядом на квами Кота Нуара, — советую больше мне не прекословить!       С этими словами Габриэль Агрест твёрдым шагом приблизился к портрету жены на стене и, нажав секретную комбинацию, направился в тайное логово, активировав попутно трансформацию Теневого Бражника.       Свернувшись калачиком на голом полу, Сентинуар прокручивал в голове слова, которые он готовился сказать Леди Баг при сегодняшней встрече. Ему пришла в голову отличная идея, как заполучить серёжки Леди, воспользовавшись её доверием к Коту. Если всё получится, уже сегодня он сможет, наконец, порадовать хозяина заветным талисманом. Вот только его собственное сердце совершенно не радовалось этому. Как презрительное осуждение всплывали в памяти слова Агреста младшего: "Если б ты на самом деле любил её, ты не пытался бы навредить ей". Сентинуар вовсе и не хотел навредить Леди Баг, но что он может? Конечно, Адриану легко так говорить, его жизнь не зависит от одного единственного щелчка пальцев. Вчерашним вечером хозяин явно дал понять, что больше не намерен давать ему поблажек. В конце концов, ничего страшного с Леди не случится, если он отберёт серёжки. У неё ещё полно других талисманов, с которыми она может продолжить сражаться. Слова Адриана о том, что Бражник в любом случае избавится от него, даже, если тот исполнит своё предназначение, Сентинуар предпочитал не вспоминать. Выбора у него нет всё равно.       Двери логова открылись, и в помещение с суровым видом вошёл Теневой Бражник.       — Помни, я даю тебе последний шанс, — сказал он с порога. — Либо ты принесёшь мне талисман божьей коровки, либо распрощаешься со своим амоком, — он демонстративно вскинул руку, отчего в груди сентимонстра больно кольнуло.       — Я понял-понял, — испуганно затараторил тот, хватаясь за сердце. — Обещаю, сегодня я сделаю то, что должен.       Не сказав больше ни слова, Бражник раскрыл огромное фигурное окно и Сентинуар, оттолкнувшись от пола жезлом, выскочил наружу и поспешил в назначенное им с помощью коммуникатора Кота Нуара место встречи с Леди Баг. Прибыв в безлюдный переулок недалеко от Школы Франсуа Дюпон, он нервно осмотрелся по сторонам — Леди ещё не было.       "Я чувствую в тебе сильные переживания, — раздался в голове грозный голос всевидящего хозяина. — Если ты не готов…"       "Я готов, — решительно ответил ему Сентинуар. — Я должен выглядеть расстроенным, иначе Леди Баг не поверит мне, и план не сработает".       — Сегодня ты вовремя, — раздался шутливый голосок позади него. Обернувшись, Сентинуар поймал на себе озорной взгляд Леди. — И что за важный разговор у тебя ко мне?       — Боюсь, он тебе не понравится, моя Леди, — понуро отозвался тот.       — Что-то случилось? — взволнованно спросила девушка, игривая улыбка тут же исчезла с её лица.       — Случилось, — с горечью подтвердил Сентинуар, склонив голову. — Помнишь, я говорил, что у меня неприятности? Я надеялся, что смогу легко с ними справиться. Но у меня ничего не вышло. Прости, но, к сожалению, я не смогу больше быть твоим напарником.       Слова Кота Нуара прозвучали так неожиданно, что внутри девушки в одно мгновение всё оборвалось, а мир вокруг, казалось, полностью исчез.       — Но почему? — едва шевеля губами, спросила она.       — Я не могу сказать, но если я останусь, это будет небезопасно для нас обоих, — только и ответил на это парень.       — Постой, давай не будем рубить сгоряча, — сдерживая дрожь в голосе, проговорила Леди, пытаясь успокоить ни то Кота, ни то себя. — Если ты не можешь поведать, что случилось, просто скажи, что мне сделать, чтобы помочь тебе.       — Ты не сможешь помочь, не узнав, кто я, а если ты узнаешь, я всё равно не смогу остаться Котом Нуаром, — как ножом по сердцу прозвучали его слова. — Я уверен, ты сможешь найти для себя другого, возможно, более достойного напарника.       — Я не хочу никакого другого напарника! — гневно выпалила девушка, но в следующий же миг её гнев обратился в мольбу. — Мне нужен ты. Сейчас больше, чем когда-либо.       Леди почувствовала, как к глазам подступили нежданные слёзы, и она поспешила опустить взгляд.       — Мне очень жаль, — дрогнувшим голосом произнёс Сентинуар.       Леди ничего не ответила. Она так и продолжала стоять, опустив голову и сложив руки на груди. За всё то время, что они с Котом работали вместе, как бы сильно он ни косячил и как бы сильно не бесил её, девушка ни разу даже помыслить не могла о том, чтобы сменить своего верного напарника. И уж точно не ожидала, что он когда-нибудь сам решится на это. Но почему именно сейчас? Когда он стал ей особо близок.       — Я хотел бы, чтоб моя личность осталась для тебя тайной, — продолжил Кот, не дождавшись от девушки слов. — Ты отвернись, а я оставлю кольцо и… и уйду.       — Нет! — Леди резко подняла на Нуара блестящие, чуть покрасневшие глаза и, поборов колючий комок в горле, добавила. — Я хочу знать.       — Так мне будет ещё тяжелей проститься, — с поддельной жалостью протянул Сентинуар, но при виде умоляющего взгляда полных слёз глаз, его сердце по-настоящему сжалось с болью не меньшей, чем от пыток хозяина.       Леди Баг не знала больше, что сказать. Понимая, что видит Нуара в последний раз, она захотела броситься к нему на шею, обнять его так крепко, как никогда ещё не обнимала, и поцеловать его так горячо, чтоб никогда не забыть. Но стоило ей подумать об этом, как предательские слёзы жарким потоком хлынули по щекам, и девушка поспешила отвернуться, стыдливо пряча их от парня. Грудь содрогалась от всхлипываний, но она старалась дышать как можно тише. Спиной она почувствовала, как Кот подошёл к ней совсем близко, как потянул к ней руки, и замерла в ожидании его прикосновений. На миг он замялся в нерешительности, но после обречённо опустил тяжёлые ладони ей на плечи и произнёс траурным голосом.       — Теневой Бражник — это Габриэль Агрест.       Всё несчастье и переживания, что Леди Баг испытала до этого, вмиг исчезли, освободив место настоящему шоку. Она не могла даже понять, зачем Нуар сказал так, и почему именно сейчас?       — Кот, ты что такое говоришь? — прошептала она в потрясении. Её разум напрочь отказывался верить в услышанное.       — Он схватил Кота Нуара несколько дней назад и держит в своём под-ва-ле…       Послышался протяжный хрип, и руки Кота соскользнули с её плеч. Резко обернувшись, Леди увидела, как её напарник, схватившись за сердце, повалился на колени. Звонкой пощёчиной по лицу Леди ударило осознание того, что чуть было не случилось, а грудь сковал ужас от понимания того, что сейчас произойдёт. Поддавшись слабости в ногах, она упала на колени перед сентимонстром и, обхватив его руками за плечи, крепко прижала к себе, будто верила, что так может удержать его.       — Нет! Не надо! Остановись! — кричала Леди, сама не понимая зачем.       Невыносимая боль пронзала каждую клеточку Сентинуара, будто тело разрывало на мелкие клочья. Он знал, что Теневой может легко и совершенно безболезненно избавлять всех сентимонстров от существования, однако же специально мучил его за предательство. Но Сентинуар ни о чём не сожалел. Как бы он ни пытался отрицать собственные мысли, те вновь и вновь возвращали его к пониманию, что сегодняшний день станет последним в его жизни, что бы он ни сделал. Всё, что он мог — лишь выбрать, за кого ему умереть. И чувствуя сквозь страдания прощальные объятия Леди, он знал, что выбрал правильно.       Боль прошла, и всё тело наполнило ощущение блаженной невесомости, а в следующий миг сознание, вырвавшись из оков, воспарило над всеми чувствами и мыслями, сохраняя в себе лишь образ девушки в красном с чёрными точками костюме. Одарив последней ласковой улыбкой и нежным взглядом небесных глаз, образ растворился, оставив лишь пустоту и покой небытия.

***

      Лайла Росси, сидя перед зеркалом в своей комнате, аккуратно выводила чёрным карандашом для глаз ровную стрелку. Прибежав со школы два часа назад, она успела уже переодеться в новый наряд, сделать причёску, накрасить ногти и освежить макияж. Осталось только придать форму ресницам, и она готова бежать на встречу со своими подругами. Разумеется, не с безмозглыми одноклассницами, а с настоящими подругами. Вдруг на пороге её комнаты появилась мама.       — А ты уроки на завтра сделала? — поинтересовалась она, заметив собирающуюся на прогулку дочь.       — Так ничего не задали, мамочка, — незамедлительно соврала та, нанося тушь на ресницы.       — Правда? — удивилась женщина. — Опять ничего?       — Правда-правда. По французскому мы писали диктант, по литературе было сочинение, физику я её вчера всю сделала, а математики не было — учитель заболел.       — Ну, в таком случае всё равно допоздна не гуляй.       — Конечно, мамочка, буду ровно в 9, — Лайла вскочила с места и, поцеловав маму в щёчку, проводила её из комнаты.       Только девушка прикрыла дверь, как услышала позади себя странный шум, будто кто-то влез в раскрытое окно. Обернувшись, она так и подскочила на месте от неожиданности, увидев перед собой странного вида парня. Даже можно сказать неестественно странного вида парня.       — Не пугайся, это всего лишь я, — проговорил он мирным голосом.       — Обычным фриком меня не напугать, Бражник, — ехидно усмехнулась та, переведя дыхание и приняв расслабленную позу, — так чем обязана визиту?       Акуманизированный протянул девушке маленькую резную коробочку.       — Мне снова нужна твоя помощь, Паура.