— Сжечь колдуна!

Эрон шагал медленно и вяло, едва поднимая ноги, но каким-то чудесным образом ни разу даже не запнулся. Айкор бы хотел уметь так же. Ледяной уже давно потерял счёт времени и не мог понять, как долго они уже шагают по направлению к городу. Он был даже не совсем уверен, где именно находится: Вокруг были деревья, и хоть лесом это назвать трудно, это уже не степь и не поляна. Рельеф у этой местности был странный, слишком неровный, лишенный всякой логики. Просто ямы и возвышенности в случайных местах, иногда — пещеры и овраги. Выглядело совсем не по-ледяному. Айкор так задумался об окружении, что не заметил, как невольно ускорил шаг, из-за чего в один момент чуть не врезался в плетущегося впереди Эрона. — Не ты ли кричал мне идти быстрее? — хмыкнул принц. Голубоглазый устало махнул рукой: — Всё равно до захода солнца мы до города уже не дойдём. Куда же нам спешить? Сейчас найдём подходящее место и переночуем, а утром продолжим путь, — он тихо зевнул и вдруг остановился. Айкор тоже встал на месте и молча с удивлением посмотрел на друга. Предсказать его действия было невозможно, поэтому оставалось только ждать, чтобы увидеть. Ветреный коротко вздохнул и, резко опустившись на землю, лёг на спину, после чего взглянул на друга внизу вверх. Зеленоглазый ещё несколько секунд молчал, ошарашенный, а потом открыл рот, чтобы возмутиться, но неожиданно заметил что-то блестящее в траве рядом с Эроном. — Ты решил прямо на этом месте переночевать, я прав? — принц опустился на колени рядом с другом, чтобы поднять и рассмотреть блестяшку. — А почему бы и нет? — ветреный пожал плечами, — Здесь не шумно, не высоко, не слишком холодно. Если будет дождь, рядом пещера, в которой можно укрыться. От возможных мест нахождения врагов достаточно далеко. Айкор всё это время внимательно разглядывал непонятную, поблескивающую в тусклом свете заходящего солнца сквозь тучи вещицу синего оттенка, коротко кивая на слова друга. — Я устал идти, давай останемся здесь, — в конце концов проскулил Эрон, всё ещё лёжа неподвижно, словно он не мог пошевелиться. — Всё же, мне кажется, стоит пройти ещё немного, — ледяной принц перевёл взгляд на уставшее лицо мальчика и мягко улыбнулся, — Ну что мне, на руках нести тебя? — Шутишь? — он приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть на улыбку Айкора и, улыбнувшись в ответ, снова опустить веко, — Жаль, что шутишь, я был бы не против. — Что это? — зеленоглазый указал пальцем в траву, опасаясь прикасаться к неопознанному объекту. Эрон вопросительно вскинул брови и открыл глаза. Проследив за взглядом друга, он, неожиданно взяв откуда-то энергию, резко вскочил на ноги и начал прошаривать все свои карманы. Через несколько секунд, похлопав по всем карманам, ветреный внезапно успокоился и рассеянно улыбнулся. — Ой, — тихо заключил он, глядя сверху вниз то на Айкора, то на траву, — И как он так выпал, интересно? Под недоумевающим взглядом зелёных глаз Эрон снова опустился вниз, чтобы поднять то, что уронил. Из травы он достал вырезанную из переливающегося синим, слегка прозрачного камня фигурку бабочки, достаточно объёмную, но небольшую: она помещалась в его маленькую тонкую ладонь. Когда эта бабочка лежала на земле, Айкору казалось, что она светится каким-то холодным угрожающим светом, но сейчас, в руках Эрона, это был просто кусок камня. Только не обычного. — Это что, драгоценный камень? — принц подвинулся ближе к другу, чтобы лучше рассмотреть фигурку. — Это минерал, — пожал плечами в ответ ветреный, — Правда, я не помню название, помню только, что начинается на "Флю". — В форме бабочки? Эрон, тихо хихикнув, поднёс камень в своему родимому пятну на плече, давая Айкору возможность самому дать ответ на свой вопрос. Наверняка он сейчас хотел как-нибудь съязвить в ответ, сказать что-нибудь вроде: "Нет, знаешь, мне всё-таки кажется, что это больше похоже на стрекозу", но он ничего не отвечал, только улыбался. Айкору уже давно было всё равно, насколько глупо звучат его вопросы. Спрашивать глупости даже весело, особенно у Эрона, у которого на всё свой взгляд и свой ответ. — Откуда у тебя эта штука? Ты говорил, что беден. — Говорил. А ещё я говорил, что мой отец работал в шахте. — Хочешь сказать, ты такими камнями жанглировал? — принц изумлённо округлил глаза, и это заставило его друга прыснуть. — Бывало по-разному, — проговорил тот сквозь смех, аккуратно убирая минерал обратно в один из карманов, после чего поднялся на ноги и начал объяснять, успокоившись: — На самом деле, у нас было много подобных фигурок. Папа часто приносил из шахты разные камни, не всегда, правда, драгоценные, но прочные и красивые — обязательно. А мама очень любила вырезать из камня, это было её увлечение. У неё действительно хорошо получалось, и у нас дома было много разных штук из камней: статуэтки, фигурки. Только продать их мы не могли, потому что никто не хотел покупать. Все говорили, что эти вещи прокляты, и отказывались брать. Эту бабочку мама сделала специально для меня и подарила на день рождения, сказала, что это мой талисман, что он будет защищать меня от неудач и лжи. — Ты так легко об этом рассказываешь, а ведь сейчас её уже нет в живых, — Айкор опустил печальные глаза и уставился в траву, на то место, где лежала фигурка. — В самом деле, её нет, но это не повод грустить каждый раз, когда я про неё говорю, — Эрон снова улыбнулся и, слегка нагнувшись, легонько тыкнул ледяного принца в нос, заставляя поднять на себя взгляд, — Я ведь вспоминаю не о том, как она умерла, а о том, как она жила. Думаю, она бы хотела, чтобы о ней вспоминали только весёлое и светлое. Айкор молча глядел на друга широко распахнутыми глазами. Иногда ему казалось, что Эрон слишком идеален, чтобы быть реальным: его слова и действия могли пугать и завораживать своей гармонией одновременно, фразы звучали глубоко и точно, реакция на происходящее была неестественно спокойной, словно пару секунд назад Эрон уже знал, что произойдет. Однако иногда он вёл себя как самый обычный ветреный: много и быстро болтал, дурачился, резко менял настроение, ныл и жаловался, суетился, действовал на нервы, пугался, ошибался — был таким живым. Принц на секунду задумался о том, какой могла быть мать Эрона. Была ли она такой же загадочной и странной, милой и громкой? Были ли у нее такие же волшебные глаза цвета озёрной глади? Ветреный тоже смотрел на Айкора. Принц неожиданно поймал себя на мысли, что ему бы хотелось, чтобы Эрон тоже рассматривал его и думал о том, как он прекрасен, но было понятно, что это, скорее всего, не так. Айкор отвёл взгляд первым. Ему стало неловко от собственных мыслей, и он надеялся, что голубоглазый почувствует это, поймет без слов, чего от него хотят, как он всегда делал. Эрон снова услышал его мысленные просьбы и слегка отодвинулся, задрав голову и глядя на заходящее солнце. Он вытянул перед собой левую руку, растопырив пальцы, и смотрел на яркие лучи сквозь них, слегка щурясь и улыбаясь. Тишина не давила, но, глядя в сторону, более уверенно ледяной себя не почувствовал, поэтому, не удержавшись, снова поднял взгляд на друга. Пальцы бросали тень на его лицо, а солнце будто окрасило волосы в фиолетово-розовый оттенок. Выглядело очаровательно. Идиллию нарушил резкий порыв сильного холодного ветра, который заставил Эрона, зажмурившись, отвернуться от солнца и прижать руку к груди. Мальчик, улыбнувшись, слегка поежился. — Нехорошо, — покачал он головой, открыв один глаз, чтобы взглянуть на Айкора, — Странный ветер, появился из ниоткуда. Кажется, будет буря. Быть может, в пещере укроемся? Ледяной принц молча оглянулся, пытаясь понять, в какую сторону идти, и действительно заметил за деревьями неподалеку гору, а в ней — проход. Похоже, уговорить друга пойти дальше у Айкора сегодня не получится. — Пошли, — он поднялся на ноги и махнул рукой в сторону пещеры. Эрон сорвался с места и начал стремительно приближаться к спасительному убежищу прыжками, чем поразил товарища. Разве он не жаловался на усталость несколько минут назад? Принц, пожав плечами, тоже направился в сторону пещеры, правда, намного медленнее и спокойнее, и ветреный, переминаясь с ноги на ногу, ждал его, стоя у входа. — Ты там не застрял ли? Так долго идёшь. — А куда же мне торопиться? — Айкор скрестил руки на груди, с ухмылкой глядя на друга, — В чём проблема, не можешь зайти? Эрон покрутил головой, глядя то на вход, то на товарища, и, остановившись на принце, рассеянно похлопал глазами. — Там темно. Несколько секунд Айкор просто пялился на ветреного в ответ, пытаясь сообразить, что не так в том, что в пещере, лишённой источника света внутри, царит тьма. Он заглянул за плечо друга, стоящего напротив, пытаясь рассмотреть проход, и снова поднял глаза на мальчишку. У него есть догадка, но ему не особо верится в то, что эта догадка верна. — Темно, и что? — спросил он, выгнув бровь. Эрон не ответил, а по его лицу прочитать ответ принц не мог, потому что снова перевёл взгляд на пещеру. Он сделал в её сторону несколько шагов, обойдя ветреного, и снова уставился в темноту, пытаясь разглядеть в ней хоть что-нибудь. Солнце, как назло, светило как раз со стороны прохода, и свет падал не внутрь пещеры, а на лица двух мальчиков, стоящих напротив. Конечно, эта дыра особого доверия не внушала, но ледяные порывы ветра, сбивающие с ног, не оставляли выбора. Айкор завёл правую руку за спину, примерно в том направлении, где стоял Эрон, и помахал ей, намекая подойти чуть ближе и следовать за ним. Но тот, похоже, растолковал этот жест по-своему, или он просто сделал такой вид. Ветреный потянулся за рукой принца и схватился за нее, переминая дрожащие пальцы в попытке справиться с резко появившейся из ниоткуда, как холодный ветер, паникой. Значит, догадка всё-таки оказалась правдой. Эрон просто боится темноты. Ещё несколько дней назад Айкор бы, возможно, даже посмеялся над этим, сейчас же он мог только слабо, сочувствующе улыбнуться. — Зачем же ты предложил нам идти сюда, если боишься? — спросил принц, слегка повернув голову. — Я подумал, — тихо начал голубоглазый, выглядывая из-за чужой спины, — Что, раз я не один, это будет не так жутко. Давай, я просто за тобой пойду? Не хочу первым туда заходить. Айкор медленно кивнул и шагнул в мрак пещеры, чувствуя, как Эрон сильнее сжал его ладонь. Он негромко вздохнул, собираясь с мыслями, и этот звук прошёлся эхом по всей пещере, заставляя ветреного вздрогнуть. Принц снова повернул к нему голову. — Нужно подождать, пока глаза привыкнут к темноте. Кто знает, какие здесь проходы, у нас перед ногами сейчас может быть яма. — Здесь нет ям, — протараторил Эрон в ответ. — Как ты можешь знать? — По звукам, — он тихонько свистнул, и свист полетел по проходу, отбиваясь от стен, — А ещё здесь, похоже, нет второго выхода наружу. — Значит, сквозняка не будет. — И меньше шансов сбежать, да?— ветреный чуть ближе пристроился к Айкору, заставляя того смущённо отвернуться, скрыв лицо в темноте. — Бежать не придётся. Они простояли так несколько минут, слушая, как за спиной, снаружи, завывает ветер, и всё это время продолжали держаться за руки, хотя это было не нужно, ведь никто ещё не собирался двигаться. Айкор убеждал себя в том, что ему это вовсе не нравится, и он до сих пор не убрал руку только потому, что это помогает Эрону справиться со страхом, но чем больше он внушал себе это, тем сильнее чувствовал, как у него начинают гореть щёки. Зрение уже начало улавливать очертания стен пещеры, и в этот момент ледяной мысленно поблагодарил Бога за то, что ветреный стоит позади и не может видеть его лица. — Здесь никого нет, видишь? — на этот раз принц решил на всякий случай не поворачиваться в сторону друга. — Вижу и слышу, — выдохнул тот, но руку не отпустил, — С одной стороны, интересно, что там глубже, а с другой — всё ещё страшно. — Давай пока что пройдем чуть-чуть дальше и там остановимся. Эрон тяжело вздохнул где-то за спиной, а после послышалось едва различимое "угу". Принц снова сделал несколько небыстрых шагов вперёд, следя за тем, чтобы голубоглазый от него не отставал, и они прошли немного дальше в тьму пещеры. Ветер снаружи здесь уже было почти не слышно. Айкор почувствовал, что Эрон остановился и дальше, судя по всему, двигаться не собирается. Это и не нужно. — Да, знаешь, мне перехотелось смотреть глубже, ты прав, здесь останемся, — испуганно пролепетал он. Зеленоглазый всё ещё с трудом мог воспринимать тот факт, что Эрон не боялся смерти, когда бежал спасать от огненных солдат незнакомого ледяного, но находиться в пещере боится. Наверное, он никогда не поймёт природу ветреных. Айкор хотел отпустить ладонь друга, чтобы ощупать стену и пол и понять, безопасно ли будет сюда садиться, но как только ветреный почувствовал, что тот собирается убрать руку, он сжал её ещё сильнее. — Стой, не уходи! — Я здесь, Эрон, — принц помахал свободной рукой, — Ты меня не видишь? — Всё равно ужасно страшно, — тихо пробормотал тот в ответ. — Здесь никого нет кроме нас с тобой, и я никуда не уйду, тебе нечего бояться, — Айкор всё же начал исследовать стену одной рукой, — Как же ты был с отцом в шахте, если боишься темноты? — Я там и начал её бояться, — ветреный нервно сглотнул, — Когда отец умер. Принц даже застыл на месте после этих слов. Он мог бы и догадаться, в чём дело, сложить два плюс два, но ему не хватило на это ума. Теперь на мысль убрать руку он покачал головой. — Я боюсь даже не темноты, а того, что эта темнота — в тоннеле, и я не вижу, в каком он состоянии. В шахтах у отца я хотя бы немного ориентировался, — Эрон начал оглядываться и размахивать руками, как будто хотел сказать ещё что-то, но почему-то не мог. Айкор предполагал, что он боится слишком сильно шуметь. — Мы здесь не надолго, — принц медленно опустился на пол, продолжая держать друга за руку, и тот последовал его примеру, — Выйдем сразу же, как ветер стихнет. — И куда пойдём? — Куда-нибудь пойдём, — такая неопределенность была несвойственна льду, но Айкору уже было всё равно, — Здесь остаться на ночь мы точно не сможем. — Да... Повисла тяжёлая тишина. Наверное, она не была бы такой неприятной, если бы Айкор и Эрон не находились в этой пещере. Принцу было жутко представить, что сейчас чувствует его товарищ, если даже ему самому стало не по себе. Возможно, не стоило уходить так далеко, шум ветра бы разряжал обстановку, да и тьма там не настолько непроглядная. — Я однажды играл с соседскими детьми в прятки и тоже в темном проходе спрятался, — резко начал ветреный, пытаясь отвлечься, — Чуть не умер, но зато победил, потому что никому не пришло в голову искать меня в темноте. — Что такое прятки? — аккуратно спросил принц, дождавшись, когда друг закончит свою мысль. — Ты никогда не играл в прятки? — в какой-то жалостью в голосе ответил тот вопросом на вопрос. — Наверное, нет. Не знаю, что это, поэтому точно сказать не могу. — Да, точно. Ты же принц, наверное, тебе было не до этого, — Эрон немного помедлил и снова начал говорить, — Это очень простая игра, в которую играют компаниями. Выбирают одного игрока, который будет искать, он закрывает глаза и считает, допустим, до двадцати, а остальные в это время разбегаются и прячутся. Этот игрок должен всех найти, тогда он победит. А если он не сможет кого-то найти и сдастся, то победит тот, кого он не нашёл. Айкор старался внимательно вслушиваться в объяснение голубоглазого, запоминая каждое слово, и, когда тот закончил, прокрутил всё в голове ещё раз. — Мне это не знакомо, — заключил он наконец, — Звучит интересно, но мне в любом случае было бы не с кем играть. — У тебя не было друзей в замке? — Была одна девочка, — хмыкнул принц, — Дочка одной из слуг, я временами пересекался с ней и, если у меня не было срочных дел, даже общался. Но сейчас я понимаю, что она была ужасно скучной. Она никогда мне ничего не рассказывала, только задавала вопросы и слушала. Это, скорее всего, потому, что я принц, но всё же. — Может, она просто думала, что тебе, наоборот, не будет интересно её слушать, — предположил Эрон. — Но ты же так не подумал, а ты сам говорил, что слышал обо мне и знал, кто я. — Я ветреный, Икоко, это разные вещи, — голубоглазый тихо хихикнул, — Я никогда не думаю о том, насколько окружающим интересно меня слушать. Если мне скажут не мешать, я не стану надоедать, но, пока ничего не говорят, это не мои проблемы, что кому-то неинтересно. — Как у тебя всё просто, — улыбнулся ледяной, — Я бы хотел быть таким же свободным. — А я бы хотел быть таким же красивым. В этот момент Айкор понял две вещи. Во-первых, Эрон отвлёкся от страха и чувствует себя лучше, это хорошо. Во-вторых, он сам сейчас опять превратится в красную огнеягоду, и это не очень хорошо, но, слава Богу, в темноте сложно что-то разглядеть. — Ты и так красивый, что за глупости? — ответил принц, стараясь сделать так, чтобы его голос звучал как можно менее смущённо. — Спорить не буду, — хохотнул ветреный, — Но мне очень нравятся твои волосы. Особенно, когда они свободно лежат, а не прилизаны, как когда мы только встретились. Принц невольно потянулся к своим лазурным локонам и запустил в них пальцы. Прическа за время путешествия успела распасться окончательно, и сейчас Айкор сидел с распущенными волосами до подбородка. Он даже не заметил, в какой момент это произошло. — Это была укладка. — Без укладки тебе идёт больше. В последний раз на себя зеленоглазый смотрел возле ручья, но это было относительно давно, до того, как волосы распустились полностью, и сейчас Айкор никак не мог посмотреть, идут ему распущенные волосы или нет, поэтому он просто пожал плечами. — Хорошо, запомню. Ветер снаружи, судя по тому, как деревья возле пещеры оглушительно трещат, наклоняясь к земле, не собирался прекращаться, значит, на какое-то время Айкор и Эрон застряли здесь. Принц тихо вздохнул, вглядываясь в темноту там, где сидит его друг, и вслушиваясь в едва различимый с такого расстояния треск ветвей. Они по-прежнему держались за руки. — Когда выйдем, ослепнем, — вздохнул ветреный, после чего оба залились смехом.