Пороки.

Святые молитв не выносят. Алина устало трет виски. Ставшая святой по неволе, Старкова не была готова к тысяче голосов, гудящих в голове; голосов, наперебой молящих о спасении. Алина хмыкает. Могла ли она сама позволить себе хоть одну молитву? У Алины нет права просить богов откликнуться на её зов и дать ей единственного, чего она хотела - прощения. Заклинательница, только ей доступным восприятием, ощущает присутствие Александра Морозова. - Рано или поздно Дарклинг нападет, - подытоживает князь Крыгин, - нам нужно подготовиться. В окне она замечает отражение темной фигуры. Алина Старкова не заслуживает прощения. Шум в голове становится все более невыносимым, доставляя зудящую боль. Алина сжимает челюсть, чуть ли не скрипя зубами, и пытается не терять суть разговора, который решает судьбу её страны. - Нам нужен союз с Шуханом, - настаивает Николай. Зоя поглядывает на Алину, в её взгляде встает немой вопрос. Александр, должно быть, находит эту ситуацию забавной. Старкова кивает Зое, показывая, что она в порядке. Внимательный взгляд серых глаз прожигает кожу. Алина безнадежно тонет в собственной пучине лжи, затягивая за собой, вверивших ей свои жизни, людей; затягивая целую страну в вереницу интриг и последствия своей порочной связи. Александр позволяет просящим голосам стихнуть. - Нам нужно уничтожить каньон, - подает голос Старкова, - все началось с него. Алина чувствует чужую злость, и осознает, что наслаждается гневом Александра. Наслаждается изнуряющей борьбой, жалящей подобно укусу ядовитой змеи, и одновременно с этим, дарующую неправильное удовольствие, подобно яблоку в райском саду. - Как ты собираешь уничтожать каньон?- в голосе Зои слышится скептицизм, и Алина может её понять. Каньон - энергия, воссозданная с помощью мерзости, и уничтожающая все живое. Заклинательница солнца надавливает на нить их связи, вынуждая Александра покинуть кабинет. Несмотря на пролегающую пропасть обмана, посеянного Алиной, она все ещё хотела спасти Равку. - С помощью скверны, - буднично произносит Старкова. Голоса в голове возвращаются, на этот раз, полные упреков и осуждения. Кабинет наполняет густое напряжение - использование скверны может привести к неизвестным последствиям, даже если сила Алины исходит из света. Однако, Старкова готова рискнуть, подгоняемая грузом предназначения. Алина считает, что если и заслуживает священной кары инквизиции, то Александр должен гореть вместе с ней. Под вечер Александр не приходит, видимо злясь из-за произошедшего днем, и Алина, терзаемая тоской и стыдом, приходит к нему сама, цепляясь за тонкую ниточку их связи. Алина оказывается в спальне, в которой была уже не раз, и находит Морозова, сидящим на кровати. Александр никак не реагирует на появление Алины, и вынуждает Старкову чувствовать себя ребенком, заслуживающим наказания. Алина принимает это, игнорируя буйство ущемленной гордости. Старкова подходит ближе. Александр натягивает их связь, пуская по телу Алины вспышки боли. Старкова сносит выходку Александра терпеливо, ведь она заслуживает наказания. - Хочешь уничтожить каньон? - Александр наконец смотрит Алине в глаза. Когда они оказываются наедине, правила борьбы меняются, превращаясь в грязную игру. - Да, - без прикрас отвечает девушка, выдерживая гневный взгляд Морозова. Александр поднимается, возвышаясь над Алиной, и она вдруг ощущает себя непозволительно беззащитной пред мужчиной. Такова была суть их игры, их неправильной связи. Морозов проводит пальцами по ключицам Алины, задевая торчащие рога убитого им же оленя. Старкова на миг жмурится, проникаясь сопротивлением усилителя внутри - сила явна не потворствовала выбору хозяйки. Алина не посмела забыть ту боль, что причинил Дарклинг, пытаясь подчинить её силу. Мужчина опускает халат с девичьих плеч, буквально обжигая прикосновениями прохладных пальцев, и позволяет ему осесть на полу. Прикосновения Александра подобно яду растекались по её телу, проникая в темные дорожки вен. Алина выдыхает, и мужчина с жадностью впивается в её губы, запечатывая судорожный выдох меж их языками. Поцелуй выходит смазанным, полным горечи и обид. Александр прерывает поцелуй, поддевает пальцами подбородок Алины и тянет вниз. Старкова знает, чего он хочет, и она не в праве ему отказать. - Молись, Алина. За наши души, - горячий шепот окутывает её пеленой тумана. Колени предательски дрожат. Алина сомневается, что у неё вообще когда-то была душа. Старкова покорно опускается на колени, и смотрит на Александра из-под полуопущенных ресниц; невинность на дне карих омутов разрывает гнилую душу беззвездного святого, и он сглатывает, зная, что столь грязная картина навсегда запечатается на подкорке его сознания. Алина расстегивает ширинку. Александр находит удивительным то, какой непорочной выглядит заклинательница, и желание сломить её, подчинить своей воле становилось мучительным. Старкова сжимает пальцами член Александра, ощущая его твердость. Не только её эта игра заставляет желать большего. Морозов накручивает волосы Алины на ладонь и тянет её лицо ближе. Алина кончиком языка проводит по головке. Затем ещё раз. И ещё. Алина обхватывает губами головку, и позволяет Александру вогнать плоть в свой рот, как можно глубже. Их порочная связь темным пятном растекается в безбожной святости Алины. Во рту Старкой непозволительно мокро и тепло. Александр сгорает в огне, и не спешит остановить пытку. Он словно парализованный, отдается во власть Заклинательнице солнца. Реши она сейчас убить его, и он не сможет ей помешать. Тишину покоев заполняют пошлые причмокивания. Алина проводит языком по всей длине пульсирующего члена. Алина сомневается, что у неё вообще когда-то была душа. Но она молится. Молится своему беззвездному богу на коленях. Александр, кажется, сходит с ума, ускоряет темп, и искренне наслаждается слезами в уголках глаз своей маленькой святой. В этой кровавой погоне за властью, их борьба казалась пленительной усладой. Все чаще Алине на ум приходит метафора с яблоком греха. Старкова улыбается, задевая головку зубами. Морозов шипит. Александр Морозов - почти что запретный плод, и Алина готова понести последствия, даже если мир рухнет на их головы; но даже сейчас, будучи на коленях, развратно заглатывая член Александра, Алина оставалась королевой равной ему. Александр считает Алину святой, Алина считает, что оба они заслуживают смерти. Алина сталкивается с цепким взглядом Александра. Александр одним движением поднимает девушку. Он ведет пальцем по влажным губам, что приоткрываются в немой просьбе о большем. Старкова облизывает палец, в глазах её пылает вызов. Алина медленно расстегивает пуговицы на рубашке Александра. Воздух между ними раскаляется. Мужчина укладывает Алину на кровать, тут же нависая над ней сверху. Поцелуи Александра полны невысказанной страсти. Морозов спускается ниже, ведя мокрую дорожку поцелуев от подбородка до шеи. Алина осязает жадность Александра, когда тот впивается зубами в нежную кожу на её шее, и оставляет укус за укусом. Морозов обводит кончиком языка ореолы сосков и сжимает небольшую грудь в руках. Старкова разводит руки в стороны, сминая простынь в ладонях, и прикрывает глаза. Она выгибается навстречу ласкам Александра, и безоглядно тонет в его тьме. Руки мужчины спускаются ниже, ласкают клитор мягкими касаниями. Алина оказывается до похабного мокрой. Александр самодовольно ухмыляется, проводит пальцами по половым губам и вводит один палец внутрь. Алина захлебывается стыдом и собственным стоном. Морозов добавляет второй палец, продолжая растягивать девушку поступательными движениями. Алине кажется, что она погибает и возрождается вновь, подобно фениксу, сгорающему в огне. Перед глазами Алины лишь лицо Александра остаётся ясным, все остальное уходит в небытие. Старкова прижимается ближе, словно пытаясь впитать близость Александра, поглотить её без остатка. Александр входит, и Алина задыхается, ощущая его член внутри. Девушка рвано хватает ртом воздух. Морозов входит во всю длину. Александр захватывает остатки её прогнившей души. Старкова впивается ногтями в плечи Александра, оставляя на белоснежной коже красные борозды. Мужчина почти наваливается, Алина целует его в шею, ведет руками ниже и вырисовывает кровью свою любовь на широкой спине. Александр ускоряет темп, Алина не сдерживает бессовестные стоны. Связь между ними натягивается. Солнце её тонет в его затмении. - Моя имя, - не просит, требует. Алина упрямится, взирает затуманенным взглядом на Александра и молчит. Невысказанная борьба между ними заставляла тело трепетать, а внутренности сжиматься в страхе. Алина ощущает чужую злость, когда пальцы на её шее смыкаются, прекращая поток воздуха. - Скажи, - настаивает Морозов, ослабляя хватку на горле девушки. - Я ненавижу тебя, - произносит девушка, восстанавливая дыхание, - Александр. На шее Алины неправильная любовь отпечатывается следами от пальцев. - Ещё, - шепчет Морозов. - Александр. В конце концов, Дарклинг являлся причиной всех бедствий и гражданской войны, но Александр Морозов оставался всего лишь мальчишкой без титулов, дрожащий от собственного имени на устах Алины. Александр нуждался в своей маленькой святой, завладевшей его сознанием будто болезнь. И он действительно болел. И свой недуг ненавидел также яро, как и любил. Его ненависть алыми созвездиями вырисовывается на коже Алины. В хватке его отчаянное желание обладать Алина распознает с первых секунд. Он жмется, словно бездомный щенок, и раздражённо рычит, раздираемый собственным противоречием. Старкова почти осязает чужую жажду, сравнимую по силе лишь с её собственной, и сжимает волосы Морозова на затылке. - Молись, маленькая святая, - вторит Александр. И Алина молится, выкрикивая проклятое имя Александра, пока он вбивается в её тело. Этой ночью они засыпают вместе. Однако, рассвет Алина встречает одна в своих покоях. Алина надеется, что для их отвратительной связи, этот рассвет останется последним. Заклинательница Солнца плачет, захлебываясь собственным стыдом. Алина Старкова. Дочь двух столбов. Проклятая предательница, разделившая ложе с Беззвездным святым. Алина жаждет наказания. Она прислушивается к чужим молитвам в своём сознании и раздирает кожу в местах, где касался её Александр. Рано или поздно она уничтожит каньон, а вместе с ним и свой грех.