Темнее становилось, кажется, с каждой следующей ночью.
Затихало пение оставшихся до последних тёплых дней птиц, метались на ветерке вялые опавшие листья, словно не желая уходить от дерева. Ты выйдешь на улицу и дыхание твоё станет паром в туманной равнине, дрожь проколотится по всему телу—последняя теплота уходила, лишь оставляя за собой подтаявший иней. От того все ютились в замке, пили отвары и кутались в свои плащи, ведь стены даже не успели прогреться, как снова остыли. Куромаку тоже пытался согреться. Одно дело мысли о свободе, что грели изнутри когда было и так тепло, а другое—промёрзшие кольца кольчуги, утренний мороз и непонятный, даже ему самому, страх. Темница постепенно пустела. Ну а первым снегом началось необратимое. Её должны были казнить, и оба это знали. Не верили, но знали, что сейчас нужно решится и ринуться отсюда меняться. Рыжая увядала. Сливалась с охладевшей серостью камня. Теряла надежду. Да и Стражу было не лучше, волнение забирало прежнюю уверенность. Бывало, глянет на девушку, в надежде увидеть хоть каплю путеводного света—а тот потух, лишь до конца убивая все планы. —Нам нужно уходить. Он подходит к железной решётке поздней ночью. Чуть стучит по прутьям. Рыжая чуть заворочалась, промямлила что-то невнятно, но лишь продолжила спать. Она вообще слишком много в последнее время спала. —Вставай, нам нужно уходить!—Шёпотом прикрикивает Куро. И всё же решается отпереть железную стену, подходит, протрясывает девушку за плечо. —Да что та- —Мы уходим. На рассвете, завтра, должны тебя казнить, у нас нет времени. Она вскакивает, как ошпаренная, и смотрит на него с удивлением. —А ты?... —Я собрался. Только нам нужны лошади... —Своруем, не проблема. Здесь же общий хлев. Нас всё равно не найдут. —Ты уверена? —Более чем. Так что идём. Она встаёт, подбирает с полок в стене свой плащ, меч и посох, и подгоняет Куромаку к себе. Он плетётся за ней, до конца не веря в столь резкие события. —Эй, ты чего?—Она улыбается краем губ, беря его за руку.—Всё у нас получится. Куро улыбается в ответ. Может, она права, и правда всё получится.***
Рыжая выводит из хлева одну лошадь—бурую, высокую, сильную. —Я поведу.—Она запрыгивает, двигается ближе к шее животного. Его ждёт. Куро садится на лошадь робче, аккуратно закрепляя верёвками свои вещи. —Держись за меня, а то упадешь... За плечи. Не за пояс.—Смотрит на него, ожидает. И вот, подувшим ветром, начался их путь к свободе. Трава глушила стук копыт, от них же разбрызгивалась роса свежего рассвета. Замка скоро не стало видно, и лишь... Погоня. Самое страшное. Лязг их лат был слышен издалека, сбежавшие почти удалились в опушку леса, но кучка верных королю всё приближалась и приближалась к ним, не оставляя шансов... И вдруг Рыжая резко остановила скакуна, спрыгнула забрав свой посох и начала что-то шептать. После она дёрнула посохом и тот словно рассёк воздух, с еле уловимым звуком волна пронеслась в сторону кучки рыцарей. Уронила их лошадей, да и самих стражей—а девушка лишь снова прыгнула на лошадь и подоткнула её вперёд. —Что это бы-.... —Наше спасение. До перевала оба молчали.***
Пламя костра игралось языками, разбрызгивая свои же искры по сырой траве, заставляя угольки многновенно гаснуть. Оно еле грело промёрзший воздух, и надеятся оставалось лишь на плотные, но с годами порванный плащ. А Рыжей холод, кажется, был нипочём. Она сидела, обперевшись об дерево, перевязывала какие-то кожаные ремни на запястьях, почти не смотря на Куромаку. А тот сидел близко-близко к огню, но всё равно дрожал. Холод, наверное, был единственным, что отвлекало его от страха. Он тёр ладони, в отчаянной попытке хоть немножко согреться, но зубы всё так же постукивали, а тело всё также мёрзло. —Очень холодно?—Она спрашивает с искренним любопытством. —А ты как думаешь? —Я не знаю.... Я чувствую по-другому. —Оно и заметно. Рыжая молчит пару секунд, а после протягивает какой-то браслет. —Может, будет не так плохо. Куромаку бурчит, но надевает украшение. Оно интересное—на кожаном ремне медные цепочки, к ним какие-то камни прикреплены. И красное стёклышко. Надевает, и по телу действительно растекается тепло. Не столь сильное что бы отодвинуться от огня, но достаточное, что бы не мёрзнуть. —Спасибо... —Мне стоило сделать это раньше, ещё в замке. —Ну, хоть не летом вспомнила. Кстати, как тебя всё-таки зовут? —Не могу сказать. По крайней мере сейчас. —Но мы же уже не в замке, разве это не было причиной твоего молчания? —Одна из. Но не единственная. —А когда скажешь? —Когда буду в тебе уверена. —Ну хоть как ты оттолкнула погоню. Объясни. И... Этот браслет, почему тебе не холодно? Я хочу знать! Она недовольно фыркает. —Атакующее заклинание, я неочень в них сильна. И всё остальное, тоже заклинания.... —Ты колду-? —Да, почти всю жизнь на это угробила. Не спрашивай, ужасное дело. —Но без этого мы бы сейчас томились в темнице... Спасибо тебе. Рыжая растекается в улыбке. —И тебе спасибо, что помог сбежать.—Говорит негромко и ложится на траву рядом с костром. Укрывается плащём. —Спокойной ночи, Рыжая.