Пугало

Двигаясь по дороге, всадник рассказывал пугалу разные истории, одной из которых стала история о жившем здесь когда-то рогатом монстре. Монстре с душою, что чище любой человеческой. — Это было давно. Лет сто прошло с тех пор, если не больше. — А как всё начиналось? — Как и любая история. Однажды в одной из деревень этих краёв случилось чудо: возле дома, стоящего на окраине, выросла высокая сочная трава с редкими, выглядывающими из неё цветами. Я на тот момент уже был мертв, поэтому путешествовал по дорогам. А так как дом находится недалеко от дороги, то каждый раз, проезжая мимо него, я невольно засматривался на это диво. Среди травинок выглядывали прекрасные редкие яркие цветы, которые я не видел больше нигде. С наступлением темноты они не прятали бутоны, а словно бы распускали их еще больше. В свете луны, Аах, это было действительно непередаваемое зрелище. — Но разве на проклятой земле такое возможно? — удивилось пугало. — Да, Аах. Я тоже задавал себе этот вопрос: «Как на этой проклятой земле смогла вырасти такая красота?». Но затем я увидел причину. В том доме родились два ребенка, один из которых оказался... другим. Он был отнюдь не человеком. Для нас таким же монстром, как и мы, для людей уродцем: звериная шерсть, на голове маленькие рожки, а вместо ног у него были копытца. Глава семьи, боясь позора, спрятал ребенка в хлеву, выпуская гулять только по ночам. Но этого оказалось недостаточно. Люди видели ребенка, а потому называли дом проклятым и обходили стороной. Из-за этого малыш с ними попросту не общался, и возможно, именно это сделало его собой. Люди просто не смогли его испортить. — А вы? — А что я? — Вы просто наблюдали? — Отнюдь. Каждое полнолуние дитя выбегало из деревни на дорогу. Мы провели с ним немало ночей, и я поведал ребенку очень много историй. Я не видел в нем зла. Не видел той корысти, которую испытывают люди. Его душа... она была чистой, — пугало обратило внимание, что кучер словно замер, сконцентрировав взгляд на лошадях, а каждое следующее слово давалось ему со всё большим трудом, будто он не здесь, а где-то там, в своих воспоминаниях. — Люди стали звать его «Рогатый». «Живое проклятье!» кричали ему вослед. Но он был совсем не такой. Всегда протягивал руку помощи, не питал зла к тем, кто бросал в него камни, предпочитал уйти, нежели драться. — Но почему? — не понимало пугало. Для него были очень необычны и непонятны действия рогатого создания. — Такой он был. Добрый. Пускай с виду и страшный, но в душе... в душе — бесподобен. — А что было потом? — Как-то раз его отец возвращался лесною тропою домой. Был вечер, но солнце ещё не успело спрятаться за кронами деревьев и освещало извилистую дорожку. Ничто не предвещало беды. Птицы пели свои песни, жужжали припозднившиеся пчёлы, беззаботно порхали бабочки, это был самый обычный день сельского старика. Но всё изменилось, когда на тропинку вышли разбойники и преградили путь. Они попытались забрать у пожилого человека всё, что у него было. Он отдал невеликие гроши, а они потребовали сапоги и одежду. Он отдал и это, но бандитам всё было мало, и они захотели поразвлечься — забрать жизнь. — Почему? — удивилось пугало. — Жадность, жажда власти, опьянение собственной силой, уверенность в безнаказанности — причин бывает много и все они верны. — И что было дальше? — Когда разбойникам надоело глумиться, и они собрались убить путника, прямо на них выскочил Рогатый. Он поднял на рога одного, навешал тумаков и раскидал по сторонам остальных, прокричав отцу, чтобы тот бежал и спасался. — И отец побежал? Спасся? — Да. — А Рогатый? — В тот вечер его отец действительно смог спастись, но он... Нет. Проезжая по дороге, я увидел его лежащим с бандитским ножом в спине. У него забрали жизнь, и никто не пришёл его хоронить. — А потом? — А потом ничего, Аах. Я похоронил его и на этом его история закончилась. — Кучер... — задумчиво окликнуло пугало призрака рядом с собой. — Значит ли это, что люди — плохие? Раз они всё забирают... — Что? Нет, конечно! В мире есть и плохие, и хорошие. Просто добро в нашем мире принимают за слабость, поэтому добрым быть намного сложнее, чем плохим. Но есть и такие люди, и когда-нибудь ты с ними столкнёшься. Я ведь хороший? — Наверно... — неуверенно ответило пугало. — Я смутно понимаю, что такое хорошо или плохо. — Хм... Приведу пример. Когда ты заступишься за того, кто тебе небезразличен — это хорошо. Для тебя и для него. Когда ты не держишь своё слово — это плохо. — А почему я должен его... не сдерживать? — Аах, ты вовсе не должен не сдерживать своего обещания и своего слова. Наоборот — это очень хорошо, когда ты выполняешь то, что обещаешь. Это показывает, что тебе можно верить. Ты ведь мне веришь? — Да. — А всё потому, что я тебя не обманывал. Если хочешь, чтобы тебе верили, сам не обманывай и поступай так, как считаешь правильным. — Но ведь и бандиты поступают так, как считают правильным. И как понять, хороший это поступок или плохой? — Всё относительно, — кучер пожал плечами. — Когда ты перебил тех людей, что напали на тебя и карету, для них ты сделал плохо. Очень плохо. Но вот для себя и для остальных — наоборот, ведь дороги стали чище. В мире нельзя сказать, что один поступок однозначно плохой, а другой всегда хороший. Всё зависит от того, с какой стороны ты на него посмотришь. Иногда даже плохой поступок может обернуться хорошим в будущем. — Хм... Не понимаю людей, — мотнуло головой пугало. — Хорошо, плохо... Странно это всё. Зачем это все, если достаточно поступать правильно? — А что бы поступать правильно, Аах, нужно обладать силой, выдержкой и высокой моралью. Не многие могут этим похвастать. Далеко не многие. Кстати, а ты знаешь такое понятие, как «справедливость»? — Это когда правильно? — Вроде того. Приведу пример: когда кто-то забирает жизни, он должен понести за это серьёзное наказание, сопоставимое содеянному. И это будет справедливо. — Я запомню, — серьезно кивнуло пугало. Минут пять они ехали в тишине, смотря на мелькающие по бокам деревья, кусты и уплывающие вдаль поля. Над головой сверкали бледнеющие звезды, в траве стелился предутренний туман, пару раз ухнула сова и пискнул какой-то зверек. Наконец безголовому кучеру надоела тишина и он спросил: — Аах, скажи мне, а зачем ты прячешь лицо? Я понимаю, если ты в городе, но ведь здесь только ты и я. — Прячу лицо? — удивилось пугало. — Но я его не прячу. — А зачем же тогда маска? — хмыкнул кучер. — Она... — пугало задумалось, подбирая слова, — она помогает мне. — Как и в чём? — Я не знаю, кто я. Столько лет висел без цели на кресте, желая лишь одного — отомстить, а на остальное не было времени. Но потом, когда желание исполнилось, я... растерялся. Не знал, что делать дальше. Я многое не понимаю, но у меня есть чувства, много разных чувств и мыслей! Я хочу понять, что я такое. Зачем я ожил. Мне кажется, чтобы найти ответы, надо изучать людей. А ещё я хочу найти своего фермера. Он был добр и разговаривал со мной. Однажды он сказал: «все мы носим маски, все мы прячем суть». Но я надел маску не потому, что прячу себя, а потому, что не знаю, какова моя суть. Она помогает мне, ведь когда я найду человека, он скажет мне, кто я. Объяснит, что я такое и зачем ожил. — Да уж, — протянул задумчиво безголовый кучер, — ну и вопросы у тебя. Так значит, ты себя просто не принимаешь, — заключил он и щёлкнул поводьями. — Твоя душа не знает, где правда, а где ложь. Не знает себя. Поэтому ты стараешься спрятаться от самого себя. И маска в этом помогает. — Я не думаю... — покачало головой пугало, но кучер перебил его, ведь первые лучи солнца уже коснулись далёких облаков. — Ничего, — сказал он быстро. — Думаю, твой человек тебе с этим поможет. — Да. Он поможет, — уверенно кивнул Аах. Если бы кучер в этот момент видел глаза пугала, он был бы удивлен той надеждой, той верой, которая плескалась в этих глазах. — Кстати, мы приехали. Пррр, — безголовый кучер потянул поводья, останавливая лошадей. Осмотрев дорогу впереди и не увидев ничего особенного, пугало вопросительно посмотрело на собеседника. — Прости, но моё время вышло, солнце вот-вот встанет. Дальше ты сам. — Мне надо идти дальше по дороге? — Нет, это обернётся слишком большими проблемами. Ты хорошо ориентируешься в лесу? — Не знаю, наверно, а если нет, то научусь, — пожал плечами Аах. — Смотри. Видишь, где встаёт солнце? — кучер указал на алеющую кромку далёких облаков, а пугало кивнуло. — Там восток. Иди в лес и старайся двигаться так, чтобы солнце всё время было по левое плечо от тебя. Так ты найдёшь хозяина здешнего леса. Он подскажет дорогу к городу. — Хорошо, я так и поступлю, — кивнул Аах, спускаясь с кареты, взятой у барона. Новая одежда пугала не сильно отличалась от старой, но была свежее и добротнее. Холщовый плащ с капюшоном и вовсе был новым, правда, с небольшой дырой на спине, но из-за складок ее было трудно заметить. А еще у Ааха появилась красивая маскарадная маска с завитушками на щеках. Она привлекала больше внимания, но пугало не смогло отказаться от такой прелести. Завитушки были очень ровными и изящными. Вместе с отглаженными штанами и начищенными до блеска сапогами пугало приобрело более опрятный вид. По крайней мере, теперь от него не должны в ужасе разбегаться, решил Аах. — Ну что ж, Аах, удачи тебе на твоём пути. Быть может, мы ещё свидимся, — махнув на прощание рукой, безголовый кучер дико расхохотался, разворачивая карету, и щёлкнул вожжами. Кони заржали, вздыбились, слаженно ударили копытами, и безголовый призрак растворился в воздухе вместе с конями и каретой. Первые лучи солнца коснулись маски пугала и, подняв голову, оно с удивлением заметило, что светило уже поднимается над дремучим лесом. Немного постояв и полюбовавшись на это зрелище, оно отправилось в путь. Кучер сказал, что нужно выйти к хозяину леса, который сможет помочь, поэтому пугало очень внимательно высматривало вокруг себя любые признаки жизни. Это оказалось удивительно трудное и весьма бесполезное занятие. Лес оказался перенасыщен жизнью. Некоторое время пугалу даже пришлось стоять и наблюдать, адаптируясь. Не прошло и часа, как оно приспособилось, и теперь заинтересовалось любопытными лесными жителями. Пугало шло и слушало птиц, распевающих понятные только им песни, наблюдало за тем, как белки скакали с ветки на ветку, неся в зубах или лапках орешки, грибы или ягоды. Выйдя на полянку, он спугнул пару зайчиков, и они серыми комочками юркнули в кусты. Пересекая лесную тропу, Аах чуть не наступил на крупного упитанного жука. Успев убрать занесённую ногу, он наклонился и внимательно рассмотрел блестящее, словно закованное в броню тело. Яркий, переливающийся на солнце панцирь восхитил Ааха. Присев, он протянул руку и взял поджавшего лапы жука, внимательно осмотрел его со всех сторон и положил себе на ладонь. Вскоре жук перестал притворяться мертвым, зашевелил усами и встал на лапки, принявшись ползать по руке пугала и изучать изменившуюся обстановку. Аах прислушался: он не чувствовал насекомое, не ощущал, как жучок, перебирая лапками, пытается убежать с руки. Пока он обдумывал новые впечатления, жук взобрался на кончик большого пальца и, немного потоптавшись на нём, развернулся головой к солнцу. Аах с восторгом увидел, как жук поднял яркие блестящие надкрылья, развернул их и с тяжёлым гудением взлетел. Проводив взглядом насекомое, скрывшееся меж листвы деревьев, Аах улыбнулся и продолжил путь по звериной тропе. Он шёл через лес не спеша, рассматривая всё, что встречалось на пути и вызывало интерес. Тропинка привела пугало к водопою, где он почти час наблюдал за молодым оленем, который сперва шумно пил воду, широко расставив ноги, а потом сочно хрустел молодыми ветками. Затем Ааху попался роющий землю барсук, правда, зверьку не понравился любопытный сосед, и он не стал заканчивать работу, а фыркнул и убежал куда подальше. Впрочем, пугало это не расстроило, и оно продолжило путь. Ближе к обеду Ааху довелось стать свидетелем занимательного зрелища: волк гонял зайца. Ещё больший интерес вызвал найденный муравейник. Аах очень увлечённо рассматривал занимающихся своими делами муравьёв. Каждое из этих удивительных насекомых работало на благо своей колонии, и Аах не мог понять, почему они это делают и зачем им это. Он откуда-то знал, что у животных есть инстинкты, но не понимал их природу и искал понятную мотивацию. Пугало поразила гармония леса и всех его обитателей. Такие разные, но живут бок о бок и по сути составляют единый лесной организм. Тут никто не брал лишнего. «Не то что люди» — подумало пугало, продолжая путь и размышляя над новой для себя концепцией мироустройства. Размышляя и наблюдая, Аах услышал журчание воды и редкие всплески. Остановившись, он задумался, не свернуть ли в сторону. Не то чтобы он боялся воды, но от неё гнила солома и портилось сено. Впрочем, решив, что теперь он всегда сможет нормально просушиться, Аах продолжил путь и вскоре вышел к небольшой реке. Постояв на краю, пугало осмотрело водную гладь. Глубина была всего несколько метров, даже дно видно. «Ерунда», — придя к этому выводу, Аах осмотрелся и выше по течению увидел необычное существо. Оно не было человеком, хоть и весьма походило на него. Но и монстром, порождённым проклятием, или призраком оно не являлось. Ааху раньше не доводилось видеть нечто подобное, и в нём тут же проснулся новый приступ любопытства. Поднявшись вверх по реке, он принялся бесцеремонно рассматривать лежащего на берегу. Существо оказалось низкорослым, удивительно широкоплечим и босоногим. Аах отметил крепкие большие руки, подивился густой бороде, которая росла почти от самых глаз и тянулась до огромных мозолистых ступней. Одето существо было в простую, расстёгнутую до пупа рубаху и штаны. Всё было зеленого цвета и, как показалось Ааху, сделано из травы или листьев. В зубах существо держало длинную травинку, кончик которой неспешно описывал замысловатые траектории. Пугало решило подойти ближе к заинтересовавшему его существу. Шло оно, не скрываясь, но из-за своей лёгкой поступи задремавший гном не заметил его приближения. Заслонив собою солнце, пугало наклонилось над существом и принялось внимательно изучать густые брови и торчащий из бороды нос картошкой. Гном заворчал, открыл глаза и замер. Аах с интересом наклонил голову, рассматривая вблизи свою находку, пока эта самая «находка» приходила в себя. Медленно сев, гном встряхнул головой и посмотрел на отступившее в сторону пугало. — Видимо, зря я ел те грибы... — проворчал гном, поглаживая бороду и рассматривая Ааха. — Вы это мне? — Хм... Значит, не глюки. Ты кем будешь, пугало? — усмехнулся гном. — Я? Аах. А откуда вы знаете, что я пугало? — Эээ... Так, ладно. Слушай, Аах. Я не знаю, кто ты и как сюда пришёл, но иди-ка ты дальше, хорошо? — Хорошо, — кивнуло пугало, но ничего не предприняло. Завалившись обратно на траву, гном прикрыл глаза. Однако пролежав так пару минут, он приоткрыл один глаз и посмотрел на присевшего рядом с ним гостя. Тот пристально разглядывал его, и было в этом взгляде что-то такое, от чего гному становилось не по себе. Словно его рассматривают как некую диковинную бабочку, решая, отпустить или уморить, насадив на иголку и поместив в коллекцию. — Что. Ты. Делаешь? — Смотрю. — Я вижу, что смотришь. Зачем? — Мне интересно, — тем же тоном ответило пугало. Гном заворчал и вновь сел. Ему показалось, что над ним просто издеваются. А этого он не любил и никому не позволял смеяться над собой. Повернувшись к пугалу, он с гневом спросил: — Я тебе что, диковинка какая, чтобы меня рассматривать? — Да, — как ни в чём не бывало, ответил Аах, напрочь проигнорировав тон собеседника. Этот простой и, главное, искренний ответ так удивил гнома, что тот растерялся и не нашёл ничего лучше, чем задать весьма глупый вопрос. — Насмехаешься? — прищурился гном, сжимая кулаки. — Нет. Я не смеюсь, — мотнуло головой пугало. — Тогда что ты ко мне привязался?! — начал всерьёз закипать гном. — Мне интересно, — пожало плечами пугало. — Что именно? — скрипнул зубами хозяин поляны. — Вы. Мне интересны вы. — Я?! — опешил гном и даже осмотрел самого себя, мало ли — вдруг что с одеждой или бородой случилось. — Да, вы, — кивнуло пугало. — Чем же я тебе интересен? — вдохнул гном. — А что вы делаете? — вопросительно наклонил голову Аах. От смены темы и дурацкого вопроса у бедного гнома дёрнулся глаз. Разговор со столь необычным собеседником казался настолько же бессмысленным, насколько и глупым, потому гном попытался ответить соответствующим образом. — Лежу, — надменно сказал он. — А зачем? — Отдыхаю я здесь, — буркнул гном. — Вы устали? — удивился Аах. — Да. Очень. — Ааа... — начал Аах, но гном его перебил. — Слушай, ступай отсюда, а? — то ли спросил, то ли попросил он. — Хорошо, — сказал Аах, не двигаясь с места. Посидев и с минуту поиграв в гляделки, гном отвёл взгляд. Пугало молчало и продолжало рассматривать хозяина поляны. Вздохнув, гном вновь заговорил: — И чего сидишь? — Жду. Простой вопрос и такой же простой ответ заставил гнома закатить глаза. Он откровенно боялся спрашивать, но смолчать не смог: — Чего ждёшь? — выдохнул гном так, словно собирался нырнуть в омут. — Когда вы отдохнёте. — Зачем?! — взорвался гном, с трудом удержавшись от того, чтобы не вскочить и не начать махать кулаками на этого нахального ненормального странника. — Я хочу спросить, но не хочу, чтобы вы устали. От такого ответа у бедного гнома задергалось уже второе веко. О нём, оказывается, ещё и беспокоятся, а не просто доводят до белого каления. — И что же ты хочешь спросить? — задал он вопрос, беря себя в руки и успокаиваясь. — А вы не видели хозяина леса? — чуть склонило голову пугало и посмотрело гному в глаза. — Он перед тобой. — Хорошо! — обрадовалось пугало. — А где именно? — Я — хозяин этого леса! — взорвался тот, вскакивая на ноги. — Ааа, — протянул Аах, также поднимаясь. — Значит, я искал вас. — Зачем ты меня искал?! — Я хочу спросить, — несколько торжественно сказал Аах. — Так... — помассировал виски гном. — Это мне уже что-то напоминает. Он устало потёр лоб и, прикрыв глаза, сделал несколько медленных вдохов-выдохов. Справившись с собой, он продолжил: — Короче, пугало, что ты от меня хочешь? Говори прямо. — Скажите, в какой стороне город? — спросил Аах. — Там! — махнул мощной рукой гном на другую сторону реки. Узнав, куда ему идти дальше, пугало молча направилось к реке. Это оказалось настолько невероятно и так поразило бедного гнома, что у него отвисла челюсть и перестало дергаться веко. — Погоди, это всё, что ты хотел узнать?! — не веря своим глазам, да и ушам, воскликнул порядком подросший гном. — Да, — кивнул Аах. — Что же ты, чёрт, мне тогда столько нервов истрепал? — рявкнул гном, ещё немного увеличиваясь в размерах. — Я не чёрт. Я — Аах. Пугало. И я у вас ничего не забирал. — Откуда ты здесь вообще взялся? — вздохнул гном, возвращаясь к прежним размерам. — Я пришёл оттуда, — Аах указал на запад, в сторону дороги, от которой пришёл к гному. — Тааак... — задумался хозяин леса, уже по-новому взглянув на незваного гостя. — Знаешь, а пойдём-ка я тебя лучше провожу. — Правда? — Да. Не хочу, чтобы ты здесь заблудился, — гном передёрнул плечами и посмотрел на пугало. — Идём, — махнул он рукой и двинулся вдоль реки. Но гном был вынужден почти сразу остановиться. За его спиной раздался хлюпающий звук воды. Обернувшись, он увидел, как пугало полезло прямо в воду. — Куда. Ты. Полез? — уставился гном на Ааха. — В воду, — произнёс тот очевидное. — Зачем? — Вы сами сказали, что город там, — указал Аах рукой в ту сторону, куда показывал гном. Тяжело вздохнув, хозяин леса грустно посмотрел на незваного гостя. Это чудовище оказалось поистине чудовищно. Но гном не любил насилия, хоть и был вынужден к нему регулярно прибегать. — Иди за мной. Я выведу тебя к городу, — сказал он. — Хорошо, — ответило пугало и, выбравшись из воды, потопало мокрыми ногами к провожатому. Покривившись от звука чавкающих шагов пугала, хозяин леса повел неожиданного гостя к выходу из своего леса. Гном спешил избавить свой дом от столь опасного существа. Однако пугало сумело пробудить в нём интерес, потому гном не смог долго молчать. Давно его не терзало любопытство. Очень давно. Рассматривая нарушителя своего спокойствия, он спросил: — Аах... Я правильно, сказал, ты ведь Аах? — Да. — Ты что, правда пугало? — Да. Самое настоящее, — кивнул тот. — А маску снимешь? В ответ Аах молча поднял руку, ухватился за прорези для глаз и рта, потянул и через секунду продемонстрировав свою улыбающуюся физиономию гному. Тот лишь икнул и отвернулся. — Ну ты реальное пугало, — прошептали его губы. — А что в этом такого? — спросил Аах. — Я повидал многое, но такого как ты вижу в первый раз. Аах, а зачем ты идёшь в город? — задал вопрос гном, решив, что в общении с пугалом лучшей тактикой будет наступление. — Я ищу человека. — Ищешь человека? — удивлённо поднял бровь проводник, уже мысленно соболезнуя этому человеку. — Это какой-то особенный человек? — Да. — И ты его хочешь убить? — прищурился гном. — Нет, — мотнул головой Аах, — Я хочу его найти. — А потом убить? — уточнил он. — Зачем мне его убивать?! — удивлённо воскликнуло пугало. — Ну... Не знаю, — растерялся гном. — Тебе видней. Вот этот серп на поясе у тебя ведь не для красоты? — опасливо покосился он на оружие, свободно раскачивающееся в такт шагам пугала. — А вы хотите его забрать? — насторожилось пугало и опустило ладонь на серп. От этого обыденного жеста и простого вопроса у гнома по шкуре пробежали мурашки. — Нет-нет, — поспешил он с ответом, поражаясь давно забытому чувству страха. — Мне просто интересно. Не каждый день я встречаю в своем лесу таких гостей... — А как часто? — перехватил инициативу Аах, принявшись вновь задавать вопросы. — Хм... Я неправильно выразился. Встречаю я гостей довольно часто, но вот выпроваживаю далеко не всех. Скорее это иключе... — А почему? — не стал дослушивать Аах. — Шумят сильно, — пожал плечами гном, — отдыхать мешают. Их предупреждаешь, просишь, чтобы не шумели, а они не слушают. А потом еще и обижаются, совсем бессовестные стали. — И вы забираете у них жизни? — чуть склонил голову Аах. — Просто убиваю. Но... Да, можно сказать и так, как ты выразился. — Хм... Значит, вы забираете у них жизни не за то, что они пытаются забрать вашу, а за то, что шумят? — задумчиво протянул Аах. — Эээ... Да. Вроде того. — А разве так можно: забирать жизнь, когда у тебя ничего не забирают? — Они забирают у меня тишину и покой, для меня этого достаточно, — недовольно проворчал гном. — Ааа... А вам одному в лесу не скучно? — сменил тему Аах, и хозяин леса позволил себе немного расслабиться. — Нет. От одиночества меня спасают мои лесные друзья, — добродушно улыбнулся гном, поглаживая бороду. — Одиночества? А что это? Бедный гном аж притормозил. Переварив вопрос, хозяин леса пристально посмотрел на своего собеседника, убедившись, что тот не шутит, решил пояснить: — Одиночество, Аах, это когда рядом нет никого, кто бы смог тебя понять, и с кем бы ты мог поговорить. Одиночество — это когда ты совсем один и нет родственной души. К счастью, я не болею этим недугом, но в наше время он довольно распространён. Да и ты, как я вижу, одинок. — Я? Одинок? Но я не чувствую того, что вы описали, — сказал он после минуты размышлений. — Значит, ты пока этого просто не понимаешь. Ничего, пройдет время — и всё поймешь. В этом мире такие как ты обречены на одиночество и скитания. Мы монстры, в мире людей нам места нет. — Не знаю. У меня есть мой человек, за которым я иду. Он не даст мне быть одному, — уверенно ответило пугало. — Буду надеяться, что так и будет, — грустная улыбка тронула губы гнома. Отчего-то ему стало жаль наивное пугало. Ведь для него Аах был как сущее дитя. Так, слово за слово, гном вывел пугало к городу. Они шли и говорили обо всём и ни о чём. Иногда просто молчали. Аах думал над полученными ответами, а хозяин леса поражался биографии пугала и его наивности. Гном посмеялся над словами всадника и размышлениями Ааха о муравьях. Он объяснил ему про инстинкты и рассказал многое о повседневной жизни леса, поделился своей житейской мудростью и простой философией. Несколько раз гному приходилось пояснять такие простые вещи, о сути которых он никогда не задумывался. Наконец они вышли на опушку и перед ними раскинулись поля, а вдали показались городские стены и ведущий к воротам тракт. Тогда-то гном и сказал: — Я в тебе ошибся, Аах. Прости меня. — За что?! — Мне казалось, что ты надо мной смеёшься, а ты абсолютно серьёзен. Сперва я на тебя сердился, хотел завести в чащу и оставить там плутать до скончания дней, но потом увидел, что ты неплохой малый, просто... — гном замялся, подбирая слова. Он хотел сказать «глупый» или «наивный», но это не совсем точно характеризовало пугало. — ...Ты ещё совсем юный, — наконец нашёл нужные слова гном. — А вы разве злились? — удивился Аах. — Ладно, проехали, — махнул рукой гном. — Вон твой город. Мой тебе совет: не попадайся городской страже. — Почему? — спросил Аах. — Ну, — запустил пятерню в бороду гном, — как тебе сказать... Ты для них монстр, поэтому они тебя испугаются и попытаются убить. — Но ведь я ничего не делал. — Не делал, — кивнул гном, — но ты их напугаешь. И поверь, для них этого достаточно. Люди не очень-то любят бояться, лишь очень немногие способны обуздать свой страх, а остальные, — гном пожал плечами, — словно звери: либо бегут, либо нападают. Поэтому я тебе советую просто не привлекать к себе внимания, и тогда всё будет хорошо. Понял? — Да, — кивнул Аах. — Постараюсь никого не пугать. — Вот и славно. Ступай, — гном махнул рукой и отступил назад, уходя под сень деревьев. Кивнув на прощанье, Аах пошёл по полю, стоящему под паром. Он не оборачивался и не видел гнома, провожающего его взглядом, но чувствовал его. Ощущал его молчаливую поддержку и одобрение. Впрочем, самого Ааха всё это не волновало. Он направился к воротам. У него был свой путь. Но он запомнил советы гнома и не собирался пугать людей. В любом случае, Аах не собирался отдавать своё или брать чужое, а что будет в городе — время покажет. Пугало шло по дороге и на пути вдалеке медленно вырастали массивные каменные стены с раздвоенными зубцами и башнями. Аах не понимал, зачем это нужно, ведь стены не защищают от дождя и снега. Возможно, немного от ветра, но тот никогда не доставлял ему больших проблем, а наоборот, помогал быстрее просушить отсыревшее нутро. На воротах стояли стражи, но они не остановили пугало. Только мазнули по нему цепкими взглядами, в которых тут же появился страх, и отвернулись, сделав вид, что не заметили припозднившегося путника. Аах лишь пожал плечами и пошёл дальше. Если бы не совет гнома, он бы, наверное, подошёл спросить, почему они испугались или отчего не досматривают его, как других. Оказавшись на площади, пугало осмотрелось. Оно ещё никогда не видело столько камня и не ощущало такого числа людей. Раньше ему казалось, что в доме бандитов он наблюдал огромную толпу, теперь же понимал, что то была лишь мелкая шайка. Аах неспешно шёл по улицам, в окнах домов зажигался свет. Минут тридцать он наблюдал, как фонарщики переходят от одного металлического столба к другому. Приставляют лестницы, взбираются по ним и подносят длинные палочки с огоньками на конце к прозрачным шарам. Иногда они подливали в них маслянистой жидкости из чего-то, похожего на плоский чайник. Фитили фонарей разгорались медленно, но разгоревшись, давали ровное пламя. Тёплое и манящее светом ночных насекомых. Безжалостное. Опаляющее крылья. Вскоре уличные фонари наскучили пугалу, и оно обратило внимание на людей. Немногочисленные прохожие спешили по домам, и от каждого веяло страхом. Они шарахались от Ааха и друг от друга. Пугались шорохов в тёмных углах и, словно глупые насекомые, стремились к свету фонарей, не понимая, что в нём их видно как нельзя лучше. Бредя по улицам и размышляя о странном страхе людей перед тьмой ночи, пугало внимательно приглядывалось к суетливым прохожим и к домам, но не чувствовало нужного человека. Последние лучи солнца прекратили освещать плывущие в вышине облака, появились звёзды и тонкий серп луны, а люди окончательно исчезли с улиц. Думая над тем, что делать дальше, пугало вдруг ощутило силу, очень схожую с той, которой веяло от Всадника без головы. Не задержавшись и на мгновение, Аах пошёл на знакомые эманации. Пять минут быстрого шага, и он вошёл в плотный туман, окутавший улицу. Странный туман. Неестественный. Слишком сухой, а потому необычный и очень интересный. Пугалу пришлось замедлить шаг, чтобы не споткнуться и не пропустить что-нибудь любопытное. Продвигаясь сквозь колдовскую мглу, пугало заметило, что оно зашло в какой-то лес. Это озадачило его, но присмотревшись, оно поняло, что лес находился внутри города. Аккуратные, мощёные камнем аллейки, постриженные кусты и деревья, расставленные тут и там лавки, ровные ряды фонарей. «Странно это всё. Зачем строить город вокруг леса?» — спросило оно себя, но не нашло ответа. Но долго думать над этим вопросом ему не пришлось. Из тумана появился силуэт полупрозрачной девушки. Призрак медленно плыл по воздуху прямо на Ааха, но словно не замечал его. Так как это было в новинку пугалу, оно переключилось с мыслей о странном лесе на размышления о полупрозрачной девушке. Ему стало интересно, кто она, что тут делает и как связана с туманом. Призрачная девушка был уже совсем рядом, и Аах собирался задать ей свои вопросы, но то, что произошло дальше, весьма удивило его. Когда между ними оставалось не более семи шагов, девушка резко изменилась. Аккуратные ногти превратились в изогнутые когти. Мечтательная полуулыбка сменилась на оскал. Зубы удлинились. Рот превратился в разверзшуюся пасть, из которой исторгся жуткий вопль-вой, задумчивые глаза превратились в уродливые провалы. Призрак, выставив вперёд руки, пронёсся сквозь пугало, растворившись в тумане. «Странная девушка», — подумало пугало. «И зачем так громко кричать?» — удивлённо спросил Аах пустоту. Не обнаружив более следов призрака, прислушался к ощущениям и понял, что он здесь не один. Кроме призрака и пугала в парке было еще одно существо, но в отличие от них, вполне себе живое из плоти и крови. «Человек? Тут?» — заинтересовалось пугало, осматриваясь. Человек сидел на скамье шагах в ста от него, между парой едва тлеющих фонарей, и просто смотрел в туман. Любопытство повело Ааха вперёд, и вскоре он достиг цели. Выйдя из тумана, он оказался рядом с незнакомцем. — Печальные нынче ночи опускаются на город, — заговорил первым мужчина интеллигентного вида. Лет сорока, одетый в хороший костюм старомодного кроя. Голос его был несколько отстранённым и звучал печально. — Разве туман может вызывать грусть? — Видимо, не у всех, — мимолётно улыбнулся человек и, повернув голову, посмотрел на необычного собеседника грустными глазами. — Я знаю всех в городе, а вас что-то не припомню. Вы недавно здесь? — Да. — И вам не страшно? — мужчина неопределённо шевельнул рукой, обводя парк. — Нет. Почему мне должно быть страшно? — Ну как же. Здесь ведь обитает такой страшный призрак. — Страшный? А по-моему, странный. Кричит, руками машет. На какой бы ответ мужчина не рассчитывал, но точно не на такой. Расхохотавшись и утерев выступившую слезу, мужчина произнес: — Ха-ха-ха... ох... а вы необычный собеседник. Что же вы стоите, присаживайтесь, — человек подвинулся, уступая больше места пугалу. Аах секунду подумал, чуть заметно склонил голову к плечу, после чего опустился рядом с человеком. Проследив за взглядом мужчины, пугало посмотрело в кусты на другой стороне аллеи. От них пахло чем-то сладким и бодрящим, а ещё веяло той самой призрачной энергией, которая пару минут назад с криком пролетела сквозь пугало. Смотря на шевелящиеся в безветрии ветки кустов, Аах вытянул руку и спросил: — А что вон там? — Моя любимая, ждёт новую жертву, — печальная улыбка тронула губы мужчины. — Любимая? Не понимаю... — пробормотал Аах. — Что это значит? — А вы не знаете этого слова? — удивился тот. — Слово знаю, но смысла не понимаю. Что в нём такого? Что оно означает? — Видимо, судьба обошлась с вами очень жестоко, раз вы не знаете любви, — покачал головой мужчина. — Но быть может, я смогу вам рассказать о том, что такое любовь... — грустно улыбнулся он, поворачиваясь к Ааху. — Расскажите, — заинтересовалось пугало. — В каждом из нас есть чувства. Как светлые, так и тёмные, — говоря это, мужчина вытащил из нагрудного кармашка маленькую розочку. — Любовь — это одно из лучших светлых чувств. Когда ты любишь, ты счастлив. Тебе хочется сберечь то, что любишь, хочется защитить. Обнять и не отпускать. И когда любишь, ты готов на всё. Любовь поддержит тебя в трудный час, не даст упасть и поможет идти вперед, несмотря ни на что. — А почему тогда вам так грустно? — удивился Аах. — Это долгая история... — с печалью в голосе ответил человек. Пугало лишь наклонило голову и чуть подалось вперёд, всем видом демонстрируя интерес. Усмехнувшись, мужчина заговорил: — Хорошо, я расскажу. Двадцать лет назад я повстречал девушку. Самую прекрасную, ту единственную, ради которой был готов на всё. Мы сразу полюбили друг друга. Первые годы всё было замечательно, но на этой проклятой земле жить порой трудно. Даже просто жить, а уж оставаться счастливым... — мужчина махнул рукой. — Но всё же мы были счастливы! — он понюхал крохотный бутон и улыбнулся. — И мы любили смотреть на падающие капли дождя, а потом на раскрывающуюся после него радугу. А ещё мы очень любили этот парк. Здесь росли её любимые красные цветы, за которыми она ухаживала. Это было прекрасное время, несмотря на разные невзгоды. Он замолчал, погрузившись в свои мысли, и пугало не стало его торопить. Оно пыталось представить, каково это — быть счастливым всегда. Пробовало сравнить это с тем временем, когда страдало на поле и считало, что счастье — это когда приходил фермер и делился с ним мыслями о наболевшем. — А потом, — снова заговорил мужчина, — она забеременела. Её поместили в городскую больницу, и каждый день я носил ей её любимые цветы. Каждый день сидел у её кровати, стараясь поддержать. Каждый день ей становилось хуже, но мы всё равно были счастливы. А когда всё казалось позади... — он покачал головой и вдохнул аромат крохотного бутона. — Как сейчас помню: я взял в руки тот маленький свёрток, что протянула мне сестра. Из него на меня смотрели такие любопытные, такие большие и чистые голубые глаза. Наша дочь была невероятно похожа на свою мать. У неё была та же милая улыбка и добрый взгляд. Мужчина вновь замолчал, погрузившись в свои мысли, но на этот раз пугало не стало ждать и поторопило его продолжить рассказ. — Затем... — протянул он печально, — моя любимая сказала мне прийти через день. Она просила дать ей время, чтобы отдохнуть и набраться сил. Окрылённый, я вернулся домой. Мне хотелось столько всего сказать, что дня будет мало. Через день... — голос мужчины дрогнул, — когда я пришёл... — он всхлипнул, — меня... меня... Пугало с удивлением смотрело, как по щекам мужчины потекли слёзы, а руки сжались в кулаки. — Меня долго не пускали к ней... А потом... потом доктор сказал, что её больше нет. Он вытащил из бокового кармана аккуратно сложенный платок, вытер слёзы и виновато улыбнулся. Пугало промолчало, пытаясь осмыслить и понять услышанное. Оно уже собиралось попросить продолжить рассказ, но в этот раз мужчина сделал это сам. — Мой мир рухнул в мгновение ока. В себя я пришёл лишь тогда, когда доктор протянул мне тот самый свёрток. Разрываясь на части от боли, я смог найти в себе силы, чтобы вырастить единственную дочку. Вот что такое любовь! Когда ты понимаешь, что потеряв её, потеряешь себя, но она же не даёт тебе упасть, и заставляет во что бы то ни стало жить дальше. Я даже хотел совершить самоубийство, не раз и не два, но в итоге я не смог себе этого позволить, ведь не мог так поступить со своей малышкой. Я знал, что моей любимой это бы не понравилось, и я жил... живу, — поправился он, — для неё по сей день. За нас обоих и ради дочери. — Но... Тогда в чём счастье? — растерялся Аах. — Вы были счастливы с той девушкой, но потеряли... — Нет. Не потерял. Она живет в моей дочери и моем сердце. В моей памяти. Истина проста, мой друг. У счастья своё время. И нужно дорожить теми мгновениями, что тебе отпущены. — Это она? — спросил Аах, указав на кусты, и только теперь понял, почему призрак облюбовал именно их. За время разговора туман почти растаял и теперь Аах видел россыпь маленьких красных бутонов. — Да, — слабо улыбнулся мужчина. — Спустя год после её смерти я получил письмо. Без адреса. Там было послание, написанное её рукою. Оно привело меня сюда. Знаешь, у нас была шалость: во время карнавала мы переодевались в монстров и пугали людей в парке. Так было до тех пор, пока она не умерла. А когда я получил письмо, пришёл сюда и увидел её. Она смотрела на меня и улыбалась. Той самой улыбкой, без которой я не мог жить. Позже она сказала, что благодарна, что я не оставил дочь, нашёл в себе силы жить и теперь она может быть спокойна. С тех пор я иногда прихожу в этот парк и ухаживаю за её любимыми цветами. А она иногда, по традиции, пугает людей... И нет для меня большей награды, чем её улыбка. После этих слов мужчина поднялся и убрал маленькую розочку обратно в карман, а пугало увидело, как по дорожке идёт девушка. Нежные руки, сияющие глаза, милая улыбка и вся она словно светилась изнутри. Когда она поравнялась с мужчиной, тот галантно взял ее под руку и улыбнулся. — Спасибо вам, что выслушали меня, — сказал он Ааху. — Давно у меня не было слушателя. — Странно это — любить, — задумчиво пробормотал Аах. — Это не странно. Это — прекрасно. Когда-нибудь и вы обретёте свое счастье, не волнуйтесь. Главное — не упустите его. Прощайте! — мужчина с девушкой поклонились и пошли дальше по аллее. Аах ничего не сказал, а лишь задумчиво посмотрел вслед странной паре. Человек идёт под руку с призраком. Очень необычно. Но Аах отчётливо видел в их глазах радость. Грустную, полную тоски, но радость и... Аах не понимал этого. Всё это было очень противоречиво для него. Задумавшись, пугало просидело на лавочке до рассвета, и лишь когда первые лучи солнца коснулись маски, оно поднялось и пошло дальше. Разговор с этим необычным человеком оставил в душе пугала неизгладимый след. «Счастье... Разве я иду к своему счастью?» — спросил Аах самого себя, но не смог дать ответа. Пугало не знало, что же такое счастье. Оно лишь начало догадываться о нём. Сложно жить, когда наверняка тебе знакомо лишь одно чувство — ненависть.