Он мой друг пианист

*От первого лица Эмили* Мне было всего 8 или 9 лет, когда я впервые приехала в Зальцбург со своим папой, мы жили в том же доме, что и Моцарты: Наннерль, Леопольд, Анна Мария и Вольфганг Амадей. Я впервые приехала в конце весны 17 века, когда были популярны большие платья, и мы только что переехали из Англии, страну, расположенную далеко от Зальцбурга. Было немного странно жить в одном доме с Моцартами, но на самом деле они были действительно хорошими людьми, особенно Амадей. Впервые я встретила Амадея, спускаясь по лестнице, чтобы встретиться со своим двоюродным братом Каэтаном: «Эй, осторожнее!» — закричала я, когда скатилась на следующую площадку лестницы ведущая к другой двери: «Я очень сожалею об этом». — сказал он, помогая мне подняться: «Куда ты так спешишь?». — спросила я, пытаясь завязать разговор. «Чтобы встретиться с моим лучшим другом Каэтаном». — ответил он, когда мы вместе шли к его двери: «О, ты имеешь в виду Каэтана Хагенауэра?» — задалась вопросом я, откидывая назад прядь моих светлых волос: «Да, откуда ты его знаешь?» — спросил Амадей, слегка склонив голову набок. Я застенчиво улыбнулась: «Он мой двоюродный брат». — ответила я так, что Амадей просто стоял в шоке: «Я этого не знал. Каэтан не говорил мне, что у него есть двоюродная сестра.» Я скрестила свои руки с сердитым выражением на моем лице: «Эмили Хагенауэр». — сказала я, обращаясь к Амадею, делая официальное представление: «Амадей Моцарт, Вольфганг Амадей Моцарт». — произнёс он, кланяясь, как истинный джентльмен. Я улыбнулась: «Я здесь новенькая, я только что переехала сюда из Англии». — сказала я, когда мы направились навестить Каэтана вместе. Амадей улыбнулся: «Ну что ж, позволь мне быть первым, кто приветствует вас в Зальцбурге.» — сказал он, когда мы вошли в дверь, чтобы увидеть Каэтана. Когда я вошла в дверь, Урсула, его сестра, и мой другой двоюродный брат обняли меня, чуть не сбив с ног: «ЭМИЛИ!» — Она взвизгнула от счастья, когда обняла меня. «Прошло почти 9 лет с тех пор, как мы тебя видели». Я улыбнулась. «Я знаю, что скучала по вам всем». — сказала я. «Почему бы тебе не присесть, а я попрошу маму приготовить нам немного горячего шоколада». — сказала Урсула, улыбаясь, когда пошла за мамой, которая тоже была моей тетей. Когда я села за стол, Каэтан пригласил Наннерль Моцарт, сестру Амадея, Кати и Магдалену, его настоящая любовь, о, и Марио Карьери, старый враг, но теперь друг Амадея. «Эмили?!» — потрясенно спросил Каэтан, когда он сказал, все его друзья, кроме Амадея, посмотрели на меня, я улыбнулась: «Привет, Каэтан». — приветствовала я, обнимая его. Когда я сел Каэтан тоже представил меня всем, я неловко улыбнулась и помахала рукой: «Приятно познакомиться со всеми вами». — тепло сказала я, сидя со своей чашкой шоколада: «Откуда ты, Эмили»? — Кати спросила, улыбаясь и садясь рядом с Амадеем: «Я из Англии, очень далекого места, отличающегося от Зальцбурга и огромного». — ответила я после того, как сделать глоток шоколада и вытирая рот. Наннерль улыбнулась: «О, я всегда хотела поехать в Англию. Я слышала, что там есть дома размером с соборы.» Я улыбнулась, когда она это сказала. «Это правда, у меня были друзья, которые жили в таких домах, и они также играли на инструментах и делали что-то в оперном театре, который у нас есть в Англии. Я думаю, тебе бы это понравилось, Амадей.» Он улыбнулся: «Держу пари, я бы так и сделал, надеюсь, моя следующая поездка будет в Англию, если Епископ позволит нам поехать туда». — он сказал, от чего мы все улыбнулись. «Это была долгая поездка сюда из Англии?». — спросила Магдалена, сидя рядом с Каэтаном. Я кивнула: «Нам потребовалось почти 3 дня, чтобы добраться сюда на карете, но Зальцбург очень красив по сравнению с Англией». Я улыбнулась. Когда наступил вечер, я обняла Каэтана и поблагодарила его за то, что он представил меня всем. Когда я шла к своему дому, Амадей догнал меня: «Эй, может быть, завтра я или Каэтан могли бы показать тебе это место». — он улыбнулся, идя рядом со мной. Я кивнула и поцеловала его в щеку: «Еще раз спасибо тебе и Каэтану за то, что представил меня.» Амадей просто покраснел. «Это… Ничего особенного, кстати, в том, что ты здесь новенькая, и я хотел, чтобы ты чувствовала себя желанной гостьей». Войдя в дверь, я помахала Амадею на прощание и приготовилась ко сну, надеясь, что завтра встречу старых друзей.