Черные солнца

Мне снится мертвая царевна. Дочь Зои и Николая, маленькая храбрая Оля с синью глаз более глубокой, чем море, которое её поглотило. Когда Оля была совсем девочкой, она пряталась от всеведущих нянек по всему дворцу — особенно царевна облюбовала местечко под моим письменным столом, меж деревянной стенкой и моими коленками. Порой было сложно держать серьезную мину при осторожно стучащихся в дверь моего кабинета сиделках, чувствуя, как Оля стащила с тебя сапожек и начала щекотать твою беззащитную в своей открытости пятку. — Вам бы быть осторожнее, сударыня. Или вы не боитесь праведного генеральского гнева? — я поджимаю ноги, пряча оголенную стопу в складках одежды. Раздается разочарованный вздох. — Неа, — девочка, разочарованная своей потерей в виде рычага давления на меня, всё-таки отвечает на вопрос, — ну как тебя можно бояться, тетя Алина? Ну да. Действительно. Потом, конечно, придя после очередного собрания или другого важного государственного дела, Зоя без стука появлялась в моем поле зрения, заслужив недовольный взгляд из-за вороха документов и отчетов; каждый раз сценарий оказывался удивительно похожим. — Корпишь над бумажками, Старкова? — Как видишь, Назяленская. Хоть кто-то должен работать в этом дворце. Хмыкнув, она приблизилась к моему столу и, заметив знакомые крошечные пальчики, торчащие из-под ткани моего кафтана, заметила подчеркнуто скучающе: — А я вот хотела пригласить тебя проехаться на лошадях… пока я свободна… — Королева добавляет чуть больше мечтательности в свой тон, и хитро смотрит на меня. — Ольга ведь опять куда-то пропала, и пока есть возможность, хотелось бы развеяться… Под столом раздается задумчивый шорох — потом стук, будто кто-то ударился, — натужное пыхтение, и потом юная царевна отодвигает полу моего одеяния, показывая на свет божий свою взлохмаченную голову и растрепавшуюся светлую косичку. Замечает непосредственно: — Мама! Какая встреча, я как раз тебя искала… Затем девочка деловито выбирается из своего укрытия под наши беззвучные смешки и, задрав голову, авторитетно заявляет: — А я с вами! И папу возьмем… Папу мы, конечно, взяли с собой. Стояла поздняя осень, и мы ловили последние теплые деньки, наполненные скачками по березовым рощам, резвым ветром в волосах и уютными вечерами в не по-королевски маленьких комнатах, когда маленькая Оля засыпала у меня в объятиях… Потом у них родился сын. Я долго держала Ольгу за руку в то утро, когда Рома появился на свет. Мы ждали новостей. Через несколько часов ожидания (глухих стонов, раздававшихся через стену) робко открылись двери в покои Зои, и в будуаре замаячила беспокойная макушка Николая, бурно носящаяся по комнате; Ольга мгновенно отпустила мою руку и побежала внутрь, к ним. Это был их праздник. Я улыбнулась бледному от переживаний и безумно улыбающемуся от счастья Николаю и развернулась, чтобы уйти. Мой удел был работа — долг Заклинательницы, да те немногие воспоминания, что остались у меня. С годами даже родное лицо Мала в моей памяти беспощадно расплывалось, теряя свои очертания, как бы я ни пыталась поймать, запечатлеть его образ. Ныне во снах почти незнакомый мальчик звонко звал меня по имени «Алина!» и беззаботно приглашал гулять на светлых лугах Керамзина. Цветы на тех полях отдавали дурманящим запахом сладкого забвения. И я забывалась — послушно, потому мне не хотелось видеть серый пепел и бездыханное тело павшего от моего клинка воина. Горе позже догнало и семью Ланцовых — когда Оле исполнилось шестнадцать, она, как и отец, захотела покорить море, и в одно из её многих путешествий случилось крушение — поговаривают, что на их корабль напали наемники Нового Зема — да кто ж теперь разберет, спустя столько лет? Только Оли больше нет. Зато — есть седые пряди в волосах Николая. Есть бесконечная печаль и ярость в синих глазах Зои. Тогда король побоялся открытого конфликта — невозможно выяснить все обстоятельства, да и Равка, разрываемая гражданскими войнами, распрями с Шу Ханом и Фьердой, не могла позволить себе новую войну. Он был хорошим отцом, но он был ещё лучшим королем. Долг в Николае оказался превыше любви. И мести. В этом я понимала его как никто. Конечно, потом он нашел способ как надавить. Как найти виновных. Он сделал всё моими руками — и я с удовольствием выполнила свою обязанность, забирая жизни в память о моей маленькой царевне.