Он же самый-самый

Он держался подальше от Сони в течение нескольких дней. Сомневаясь насчет того, что делать, но продолжая держать дистанцию, пока не успокоится. Она ударила его ниже пояса, когда, в целом, сказала правду. Черт возьми. Но хуже всего было то, что Соня утверждала, будто не хочет, чтобы он использовал ее в виде предлога, дабы остаться. Извинения? Это последнее в списке его поводов для того, чтобы повидать ее. Кирилл был на расстоянии вдоха от поцелуя с ней, когда она смотрела на него, а ее глаза округлились под той уродливой кепкой. Черт, он хотел поцеловать ее уже несколько дней. Каждый раз, когда смотрел на девушку. Обычно он бы не стал сдерживаться, но их отношения с Соней сложно назвать обычными. Он не проводит время с цыпочками. Не проводит время ни с кем. Есть написание песен, репетиции, звукозапись, выступления в рамках туров, перепихон и сон. Старый добрый круговорот. Он привык зависать с ребятами, но это почти осталось в прошлом, когда их первый альбом стал платиновым. Отсутствие свободного времени и слишком много внимания к их персонам в публичных местах позаботились об этом. Ему двадцать три, он мультимиллионер, крутейший рэпер и хороший музыкант, но у него нет ни малейшего понятия, как завести отношения с девушкой. Можно было бы посмеяться над этим. Но ему не смешно. Потому что он хочет Софию. Блондин понял, что попал в беду, когда она разделась до простого черного бикини, и он в мгновение стал твердым. По его мнению, она пытается скрыться за одеждой, потому что ее тело сногсшибательно. Не в модельном плане - у него было довольно много моделей. В какой-то момент пришло понимание, что тело - это просто тело. Особенности - вот совершенно иной зверь. Упругая кругленькая попка Софии, нормальной ширины талия и маленькая грудь просто поразили его. Господи, ее сиськи. Они прекрасно поместились бы в его ладони, такие сладкие торчащие соски буквально умоляли о том, чтобы их пососали. В тот день на пляже ему до безумия хотелось прикоснуться к ним руками и губами, так сильно, что почти побежал к воде, лишь бы не наброситься на девушку. Так что да, у него проблемы. Она находилась под впечатлением, узнав, кто Кирилл такой. Понятно, что Соня всё еще симпатизирует ему из-за того, какой он человек, но когда Кирилл пытается представить ее внутри своего мира, то терпит неудачу. Не потому, что она не подходит ему. А потому что всё, что парню известно о Соне, свидетельствует о том, что она не захочет. Когда ее защита спадает, он видит, что тоже ей нравится. Но она борется, так отчаянно восстанавливает стены. Ну и что парню с этим делать? Поэтому блондин проложил между ними дистанцию в самом буквальном смысле, в котором только мог. Его машину вернули из сервиса, и он совершил длительную прогулку вдоль побережья, останавливаясь в дешевых мотелях, выезжая в путь с рассветом и делая паузы для перекуса, когда становилось голодно. Это прекрасно и умиротворяюще. А еще одиноко. Кирилл скучает по ней. И это странно, так как они буквально недавно по-настоящему познакомились. Но он ее знает. После недель вместе, он знает всё, что связано с Соней. Знает, что даже несмотря на то, что эта девушка печет лучшее в мире гребаное печенье и идеальный персиковый пирог - вызывающую у него стон удовольствия еду - ей нравится лапша рамен с соусом барбекю и маслом, а это реально отвратительное дерьмо, по его мнению. Он знает, что она любит мультик о Скуби-Ду и по-настоящему пугается во время "жутких" сцен. И она знает его. Соне известно, что первый концерт, на который он пошел, был концерт местной Черновицкой знаменитости, а не Шокка, как думают все другие – хотя ему хотелось бы, чтобы это было правдой. Она знает, что он ненавидит бобы, не из-за их вкуса, а потому что ему неприятно прокусывать их кожицу. Они знают друг друга. Могут говорить обо всем или ни о чем. И это никогда не надоест и не наскучит. Соня - его резонанс. Когда он находится рядом с ней, то вдруг становится гиперактивным, словно двигается на совершенно иной частоте. И его не волнует, что это глупо. Это правда. Кирилл не в состоянии держаться вдали от нее очень долго. Если они могут лишь дружить, то он согласен на это. У парня уходит целый день на то, чтобы вернуться домой. Когда он пересекает путь между их домами, небо уже затянуто дымкой смеси голубого и кораллово-розового цветов. Его дом поглотила тьма тени. Золотые потоки света проникают через окна дома Сони, освещая лужайку. Ее силуэт мелькает в окне кухни. Скорее всего, она готовит нечто невероятное. Черный кадиллак приближается к развилке дороги, один путь приведет к ней, второй - к его дому. Кирилл хочет поехать к Соне так сильно, что его грудь и живот пронзает физическая боль. Хочет сесть у нее на кухне, ощущая этот успокаивающий запах еды, слушать, как булькает что-то в ее кастрюльках и сковородках, пока девушка, в сущности, болтает ни о чем, и наблюдать за тем, как невероятно завораживающе она двигается по пространству комнаты. Ему очень хочется этого. Но он всё-таки поворачивает к своему дому. И это ранит. После принятия душа он хватает бутылку пива и плюхается в большое кресло-качалку на крыльце. Находит свой телефон на маленьком столике. Поднимает его без цели. Пять пропущенных звонков от Рички и сообщение: "Барз готов. Тащи свою задницу в Москву". Ну, на этот раз не готов Кирилл. Он пишет сообщение в ответ, потому что Ричка не остановится и будет доставать его. "Тур начнется лишь через месяц. Так что у нас есть время". Ричи отвечает в следующую секунду: "Ребята хотят вернуться к работе. Они просят меня поставить несколько шоу на более раннее время". Блять. Часть Кирилла злится на то, что они не позвонили ему сами. Но он был крайне необщительным. И ребята знают, что лучший способ заставить их задницы двигаться - попросить Ричку дать пинок. Потирая шею, блондин думает о том, чего хочет. Соня права, он не может скрываться вечно. Но он не готов уехать. Пока что нет. Потому отправляет Ричи последнее сообщение: "Перезвоню тебе через несколько дней". А затем выключает телефон. Сегодня ночью душно, но у Кирилла есть ледяное пиво. Поверх гула цикад слышится бренчание гитары. Акустическая версия песни "Ты одна" группы TheBlackKeys. Должно быть, это новая запись, так как он не слышал ее прежде. Но затем он осознает, что это не запись. Кто-то играет в живую. Соня играет на гитаре. Конечно, это Соня - девушка, выросшая среди музыкантов, которая пишет красивейшие песни, скрывая их от других, словно грязный секрет. Конечно, она скрывала от него и это. Кирилл хочет рассердиться на нее, но музыка отвлекает его. Волоски на руках встают дыбом. Она реально хороша. По-настоящему. Ее стиль такой легкий и плавный, не тяжелый и напряженный. Более фолковый, чем роковый. Но ему он до пиздеца по душе. Его пальцы вздрагивают от желания схватить собственную гитару. Впервые за несколько месяцев он хочет творить. К черту всё, ему нужно сыграть, подыграть ей или перенять лидирующую партию. Узнать, на что она способна. Она плавно переходит на песню "Последний день нашего знакомства" SineadO’Connor. Это старая песня, редко звучащая в общественных местах. Но Сережа очень увлекся O’Connor, после того как просмотрел ее видео “Nothing Compares 2 U” в каком-то документальном фильме, и команда делала всё возможное, чтобы заставить его выключить ее песни. Кирилл уверен, что Сережа мечтает о девушке с бритой головой. Воспоминания о Барзе, бросающем в Серёжу бутерброд с салями в их тур-автобусе после пятисотого раза проигрыша песни “Mandinka”, всплывают у Кирилла перед глазами, вызывая улыбку. И затем София начинает петь. Бутылка пива выскальзывает у него из рук. Святое. Дерьмо. Ее голос - как растаявшее масло на теплом тосте. Полный тоски, нежности и хрипотцы. Потребности. В нем столько потребности. И боли. Парень вскакивает на ноги до того, как осознаёт это. Заходит в дом и вытягиваю свою акустическую гитару из чехла. Гриф, такой гладкий и знакомый, касается его ладони. Ком встает в горле. Господи, он готов заплакать. Соберись, Незборецкий. Длинные пальцы сжимаются вокруг инструмента. Из открытой двери доносится голос Сони, она поет о потере и разлуке с надрывом. Этот голос направляет Кирилла, пускает его сердце в пляс. Она не слышит, когда он поднимается на ее порог, открывает дверь в дом. Ее глаза закрыты, а тело изогнулось над гитарой, словно пытаясь ее защитить. Но в данном положении голос девушки несет в себе столько энергетики, что это впечатляет. Однако выражение ее лица- потерянное, но всё еще спокойное - добивает его. Она чувствует музыку, знает, как спеть, и ей это удается в совершенстве. Кирилл возбуждается лишь от того, что находится рядом с ней. Слушая ее, он не может дышать. Это напоминает ему тот первый раз, когда он пел на сцене и почувствовал, как мир открывает перед ним все свои возможности. В этот момент он немного влюбляется в Софию. Но затем она замечает его и вскрикивает, убивая всю красоту последней ноты. - Господи, - говорит она, когда снова приходит в себя. - Ты напугал меня до смерти. "А ты вернула меня к жизни". Мысль проносится в голове так ясно, словно чистое стекло. Но парень не произносит ее вслух. Он вообще едва способен вымолвить хоть слово. Стоит здесь, как идиот, ощущая тяжесть в груди и сжимая гитару так, словно от нее зависит его жизнь. Румянец заливает шею и щеки девушки. Она кивает головой, будто стыдится. Ни за что на свете. Он не позволит ей скрываться. - Красивая, - хрипит Кирилл, сглатывая ком в горле. - Ты красивая, - он до жути четко осознаёт, что никогда в своей жизни не увидит ничего и никого более ошеломляющего. Всё изменилось. Всё. Сердце девушки всё еще пытается выпрыгнуть из груди после того, как Кирилл ее испугал. Но она медленно успокаивается и сразу после этого чувствует что-то похожее на обиду. Кирилл поймал ее за пением, и это как серпом по яйцам - или какой там женский эквивалент данной фразы. Несколько дней назад она услышала, как Кирилл уехал на своем кадиллаке, и, когда он не вернулся вечером и на следующий день, ее сердце сжалось, а желудок затопила пустота. Она могла бы подумать, что он уехал в поисках лучшего, вот только Кирилл прикрепил записку к ее входной двери, перед тем как уехать. "Отправился странствовать на какое-то время. Не делай ничего, чего бы я не сделал - по крайней мере без меня". Было одновременно больно от того, что он так легко оставил ее в прошлом, и обидно, что даже не позаботился попрощаться лично. Но она ему не сторож. И, очевидно, не может никого заставить задержаться в ее жизни. Так что Соня вернулась к своим обычным делам, пытаясь игнорировать зияющую дыру в животе, и волей-неволей осознавая, что ее "обычный" образ жизни теперь кажется пустым и тихим. Слишком тихим. Чтобы заполнить эту пустоту, она играла на гитаре и пела. Каждую ночь. А ведь Соня не делала этого уже много месяцев. Это вызывает воспоминания о родителях, а они так болезненны, словно засохшая рана, которую вы раздираете, несмотря на боль. Или, может быть, ради нее. А теперь Кирилл вернулся, заполняя дверной проем входной двери ее дома и освещая комнату своим присутствием. Он здесь. Сонин персональный магнит. Его притяжение настолько сильное, что ей приходится бороться с желанием вскочить на ноги и броситься навстречу. Бороться с тем, чтобы не улыбаться, словно дура, даже несмотря на то, что ей всё еще больно. Но она хочет усмехнуться, очень хочет. Потому что ОН ЗДЕСЬ. И от этого всё снова встает на свои места. Хотя одновременно с этим переворачивается весь ее мир. То, как он смотрит на девушку... Черт, это воспламеняет, посылает искры и вспышки ко всем ее нервным окончаниям. Красивая. Он назвал ее красивой, его светлые глаза бродят по ее телу так, словно она смысл его жизни, единственный смысл. И девушка замирает под прицелом этого сильного взгляда. На лице парня сейчас нет его обычной игривой усмешки. Он кажется почти злым, отчаянным. Его пальцы крепко сжимают гриф гитары, отчего белеют костяшки. - Поиграй со мной, София. Стоило ожидать этого, ведь в его руке гитара, но она удивлена, и ее ответ застревает в горле. Сдавленный звук срывается с уст. Соня не может выступать перед Кириллом Незборецким. Несмотря на то, что ей уютно с ним, как с мужчиной, Кирилл-музыкант пугает ее до чертиков. Его вокал легендарен - сильный, чистый и властный, цепляющий на крючок вашу душу и утягивающий за собой. Он поет, и вы чувствуете, что эти слова исполняются лично для вас, забирая вашу боль, разочарование, гнев, печаль, радость, ярость и любовь, наполняя взамен этим голосом. И хотя она знает, что умеет петь, ее навыки любительские. Глаза Кирилла округляются, когда он делает шаг вперед. - Пожалуйста. Он стоит в центре комнаты, всё еще сжимая гриф гитары, будто это единственная вещь, которая сохраняет его целостность. Но смотрит он при этом на нее, черты его лица напряжены, грудь вздымается и опадает с каждым глубоким быстрым вдохом. Он хочет этого. Сильно. Возможно даже нуждается в этом. Каковы бы ни были его причины, парень отбросил музыку на какое-то время. Но сейчас он жаждет вернуться к ней. Отрицать это чувство для него так же сложно, как для весеннего цветка прорасти через холодный зимний снег. Соня облизывает пересохшие губы и заставляет себя сказать ему всё, что хочет. - Впервые я пыталась выступить перед кем-то, кроме родителей, на шоу талантов в четвертом классе. Кирилл начинает улыбаться, но девушка качает головой. - Всё было не очень-то хорошо. Я дрожала так сильно к тому времени, когда вышла на сцену, и думала, что потеряю сознание. Просто стояла там и глазела. А затем услышала, как кто-то хохочет. Так что я убежала и уписалась за кулисами, - гримаса боли искажает ее губы. - Они называли меня Мочезвон до старших классов. - Ублюдки, - Кирилл хмурится. - А я знаю из достоверного источника, что Барз уписался во время выступления на празднике в садике. Прямо на сцене. Ее рука гладит изгиб гитары. Она любит этот инструмент. Любит на нем играть. Как так получилось, что этот инструмент также связан со множеством страхов и унижением? - Во второй раз я попыталась сыграть на сцене в колледже. В ночь открытого микрофона. Даже не доиграла до конца. После нескольких аккордов взяла и убежала. - Малыха... Она встречается с его грустным взглядом. - Так что я бросила, Кирилл. Бросила даже пытаться. Бросила мечтать. И части меня стыдно за это. Но другая часть чувствует облегчение. Мои родители были бы счастливы. Они не хотели для меня такой жизни. Говорили, что она слишком жестока. Челюсть Кирилла напрягается, когда он стискивает зубы, и слова с его уст выходят почти как рычание. - Когда они сказали тебе это? - С самого начала говорили. Просто сперва я не хотела верить в это. Он кивает, словно получил для себя некое подтверждение. - А затем они были рядом, чтобы сказать "Мы же тебе говорили". И ты отбросила свои песни и сосредоточилась на чем-то другом. Ее пальцы сжимают гитарный гриф. - Всё было не так. Она врет. И это жалит. Взгляд Кирилла не отрывается ни на миг. - Ты написала те песни, пыталась играть на публику, потому что любишь музыку, как и я. Это в твоей крови, хочешь ты того или нет. - Да, - шепчет девушка, потому что не может ему лгать, когда он смотрит на нее так, словно видит ее душу. Кирилл делает еще один шаг ближе. - Сыграй со мной. Посмотри, как здорово это может быть. - Я не... - Я никогда не стану насмехаться над тобой, - обещает он страстно. - Никогда. Со мной ты в безопасности, Сонь. Ты же знаешь это. Какая-то струна внутри нее немного ослабляется, дает возможность глубоко вдохнуть. Она сглатывает страх. - Что ты хочешь сыграть? Одну из твоих песен? Его напряжение, кажется, покидает парня на выдохе, но при этом он морщит нос. - Не-а. Кажется немного претенциозным заставлять тебя петь мои песни. Давай исполним что-то из классики. Ради веселья, - он прикусывает нижнюю губу, его брови сходятся на переносице, но через секунду лицо парня озаряется. - Ты знаешь песню Бон Джови "Wanted"? Соня улыбается. Если бы ее отец был жив, то застонал бы, услышав, что Бон Джови причислили к классике. Но она не может винить выбор Кирилла. - "- "Dead or Alive"? Ага, я ее знаю, - настраивает струны, подбирая тональность. А затем девушка играет первые несколько нот старой, но знакомой мелодии, от которой невольно начинает улыбаться. Кирилл издает счастливый возглас, притягивает ближе стул и начинает вносить собственный вклад. Милостивый господь, просто от вида того, как его большая рука и длинные пальцы двигаются по ладам, как его предплечья бугрятся и изгибаются, у нее во рту пересыхает. Кирилл с гитарой в руках – это, с одной стороны, ее самая грязная фантазия, а с другой - наибольшая девичья мечта. Сонино сердце быстро стучит, ожидание и нервозность струятся по венам. Она не может поверить, что играет вместе с ним. Поет с ним. Он смотрит на неё, его голубые глаза светятся. - Ты поведешь. - Что? - ее желудок будто ухает вниз. - Нет. Ни за что. Ты же лидирующий гитарист. Он смеется. - Не сегодня. Ты лидируешь. Мы разделим слова, но ты бери первую строфу. Спустя несколько минут репетиции они начинают петь, как договорились. Ее руки так вспотели, что приходится вытереть их о шорты перед тем, как снова взять гитару в руки. Голос Кирилла тихо и ободряюще мурлычет. - Это будет весело, София. Просто отпусти всё и почувствуй. Делая глубокий вдох, она начинает. И тут же лажает. Краснея, снова пытается начать. Музыка. Просто почувствуй ее. Ладно. Это она может. Девушка начинает петь, мямля первые слова, но становясь увереннее, когда Кирилл широко улыбается и кивает, поддерживая ее. Закрывая глаза, она думает о смысле слов. Песня о музыканте, потрепанном и измученном жизнью. А еще одиноком. О парне, который является лишь развлечением для масс. И это поражает ее. Соня открывает глаза и смотрю на Кирилла. Ее сердце болит за него. Но он, кажется, не замечает. Вместо этого парень просто слушает, как она поёт. Он подыгрывает ей, заходя на второй куплет. А затем поет. Голос Кирилла, словно звуковая волна, прокатывается по комнате. Есть разница между тем, чтобы петь в душе и в концертном зале. Она не попадает в один аккорд, но быстро приходит в себя. Чувствуй музыку. Так она и делает. И они поют, просто наслаждаясь. Кирилл позволяет девушке лидировать, поддерживая ее, когда она лажает. Иногда он что-то меняет, так что Соня вынуждена следовать за ним, но он делает это с улыбкой, бросая ей вызов выйти за пределы своей коробочки и рискнуть. Игра с ним похожа танец. И она словно растет, тянется ввысь, вкладывая всё больше эмоций в свой голос. Их взгляды встречаются, и энергетика, будто языки пламени, лижет ее так, что мурашки бегут по коже, а соски твердеют. Радость в своем первозданном виде наполняет девушку, и она улыбается, даже когда поет от всей души. Он усмехается в ответ, пристально глядя на нее блестящими и светлыми, словно небо, глазами. И это так заводит, что Соня хочет отбросить гитару в сторону, броситься к нему на колени и просто взять этого парня. От этого так хочется, чтобы песня никогда не заканчивалась. Он поет припев, и этот глубокий голос проникает до мозга костей, бежит, словно жидкий жар, вверх по ее бедрам. Боже, он прекрасен. Идеален. Кирилл исполняет гитарное соло, опуская веки и раскачивая свое сильное тело. Все его рельефные мышцы напрягаются и играют под кожей, но парень явно чувствует себя совершенно свободно, всецело отдаваясь песне. Это похоже на секс - наблюдать за тем, как он отпускает всё. И девушка дрожит. Песня заканчивается слишком быстро. Она задыхается, ее кожа покрыта потом. Они смотрят друг на друга в течение долгой минуты, у девушки шумит в ушах так, словно ее тело не может успокоиться после испытанного кайфа. - Господи, - наконец выдает она. - Ага, - говорит он, таким же хриплым голосом. - Ага. Соня вздрагивает, когда ставит гитару и проводит рукой по волосам. - Это было... - тяжело вздыхает. - Как ты мог это бросить? Пламя в его глазах умирает, и он наклоняет голову, осторожно опуская гитару рядом с собой. - Каждому бывают нужны перерывы, рано или поздно. Достаточно справедливо. Она всё еще дрожит. - Я чувствую себя так, словно пробежала спринт или что-то в этом роде. - Это адреналин, - его губы изгибаются. - Так бывает, когда ты играешь хорошую музыку. И, София, мы только что сыграли офигенно хорошую музыку. Жар растекается по ее щекам. - Это всё был ты.