Он же самый-самый

Они подружились. Непонятно, как так вышло. Соня была настроена ненавидеть Кирилла, но он проделал путь ей под кожу, приложив при этом до неприличия мало усилий. Возможно, так вышло потому, что проходят дни, а парень не оставляет ее. Каким-то образом на следующее утро он завтракает с ней, затем они проводят вместе весь день, аж до самой ночи. Или, быть может, так получилось потому, что девушка канула в типичное наслаждение его компанией, а затем стала ждать, когда он снова вернется к ней. Кажется, она ждет его даже во сне, а ее мысли поглощены всем, что связано с Кириллом: чем он сейчас занят? О чем думает? Придет ли он снова? Ее раздражает то, что до его появления она была удовлетворена абсолютно всем. Ее жизнь шла по плану, и это было удобно. Надежно. Теперь же от этого ничего не осталось. Всё движение запускает лишь ожидание его прихода. Соня говорит себе, что не по ее вине так вышло. Вряд ли на Земле есть человек, способный противостоять этому парню. Кирилл словно павлин в мире воробьев. Он ловит ее взгляд и удерживает. Странно, но это даже не похоже на обычный взгляд. Черты лица Кирилла выразительные и сильные; он хорошо выглядит, конечно, но не уникально. И всё же он такой, потому что то, что делает Кирилла Кириллом, освещает парня изнутри и привлекает людей, будто свеча во тьме. Неопровержимое доказательство в том, что она не одна такая. Сварливая старуха баба Зоя на самом деле светится, когда видит Кирилла, словно он ее любимый внук. Даже несмотря на то, что он роется в ее магазине и очень шумит. Кирилл оторвал девушку от работы и притащил в город. Соня ненавидит ходить в город, но он скулил и дулся, а затем усмехнулся и стал тыкать пальцем ей в бок, пока она не согласилась подвезти его. - Ты же не заставишь меня идти пешком всё это расстояние, верно, Сонь? - сказал он, одарив ее однобокой улыбкой, той, от которой в уголках его светлых глаз появляются морщинки. - Сколько там идти? Как минимум милю. Может, даже две. - Ты здоровый молодой парень. Выживешь. - Я здесь новичок. Могу потеряться. Следующее, что тебе стоит знать обо мне - это то, что я немного голоден, а в ослабленном состоянии меня могут съесть дикие, бешеные кролики. - Кролики? -она не хотела этого, но всё равно засмеялась. - Из всех животных ты выбрал кроликов? - Ты когда-то смотрела в глаза кролику, Соня? Они просто ждут шанса взять верх. Почему, как думаешь, они всегда нервничают? - Потому что боятся того, что кто-то съест их на ужин? - Не-а. Они сговорились. Просто вопрос времени, когда они сделают свой ход. Припомни мои слова. Так что вот, они в магазине бабы Зои. Кирилл скачет от полки к полке, собираясь, кажется, всё здесь потрогать. - Вот дерьмо, - возмущается он. - Посмотри на это, Сонь. Он указывает на красную бейсболку и затем меряет ее. - Что думаешь? Конечно же, ему идет. Даже с этими спутанными волосами. По правде говоря, он очень сексуален в этой бейсболке. Его улыбка выражает тупое счастье, и девушка не может сдержать ответную усмешку. - В твоем духе на все сто процентов. На самом деле, тебе стоит купить ее во всех цветах. Кирилл указывает на Соню. - Ты тоже получишь одну. - Ага, но нет. - Она защитит твою кожу от солнечных ожогов, которых ты так боишься. Стоя за прилавком, баба Зоя хихикает. - Так сладко смотреть на вас обоих. София, дорогая, кто твой молодой человек? Молодой человек? Ха. Из-под козырька бейсболки Кирилл игриво двигает бровями, хотя ему удается сохранить невозмутимый вид, пока он делает это. - Это мой новый сосед... -она глядит на него и осознает, что не знает даже фамилию этого парня. Милостивый господь, она пустила в свою жизнь виртуального незнакомца. И стала к нему слишком привязываться. Кирилл не смотрит на нее, так что, очевидно, не замечает ее паники, пока шагает к прилавку магазина и протягивает руку. - Кирилл. Я арендовал дом Ревенко на несколько месяцев. Баба Зоя расцветает, а ее белый пучок волос вздрагивает. - Добро пожаловать, Агада. Кирилл хмурится так, словно смущен. - Агада? Баба Зоя одаривает его проницательным взглядом. - Я думала, в документе на аренду стояла фамилия Агада. Или я ошиблась? Спина Кирилла застывает от шока. Он, очевидно, не понимал, что в этом городке все сплетничают и суют нос в чужие дела. Но парень быстро приходит в себя, широко и очаровательно улыбаясь старушке. - Агада арендовал его для меня. Пока я путешествовал. Это странно. Наблюдая за Кириллом, Соня понимает, что он говорит правду, и всё же он кажется странно расстроенным. Возможно, он просто ценит свою конфиденциальность. Она его не винит. Каждое лето в своей жизни она провела здесь. Тем не менее, к ней относятся как к отшельнице и любопытному объекту. Соня многое скрывает с тех пор, как переехала сюда окончательно. Идея о том, что ждет ее, если она ошибется и раскроет свои сокровенные секреты, действует на нервы. Девушка ненавидит вести светские разговоры, всегда ненавидела. Ненавидит неловкость, натяжение кожи и боль в горле от подобных бесед. Уж лучше ей оставаться наедине с самой собой. Именно поэтому она редко бывает в городе. Кирилл оплачивает свои вещи: гора конфет, чипсы, газировка, безделушки, которые никому не нужны, и кепки, когда звенит дверной колокольчик, и в магазин заходит группка хихикающих девочек. На вид им, кажется, лет по шестнадцать, и это напоминает Соне о том, что она и вправду очень долго скрывается, потому что не узнает ни одну из них. Возле прилавка Кирилл перемещается так, чтобы повернуться спиной к девочкам. Соня бы не заметила этого, если бы ее внимание не было постоянно приковано к этому парню. Он спешно благодарит бабу Зою, натянуто улыбается и затем подталкивает Соню к двери. И хотя сам не двигается очень быстро, каждый его шаг, кажется, наполнен желанием свалить отсюда. Девушке это подходит. Движущаяся толпа подростков перемещается к проходу с косметикой, и оттуда доносится визг. Определенно они его заметили. Девочки начинают шептаться, пока глядят на его спину, что в целом неудивительно. Кирилл высокий и статный парень. Сексуальный незнакомец. Он мог бы стать чем-то вроде червя на крючке для местного женского населения. Однако Соня шокирована, когда Кирилл берет ее за руку и тянет к двери. Не удивительно, что он уходит, странно то, что парень делает вид, будто они пара. Молча, они идут вдоль главной улицы, и всё, о чем Соня может думать - это его теплая огрубелая ладонь в ее руке. Он держит ее уверенно, но нежно, его шаг замедляется, приспосабливаясь к ее нормальному темпу. Господи, ей нужно взять себя в руки. Она не может втюхаться в этого парня. Они уже выбрали шаблон отношений. Он дразнит, она насмехается. Сама идея о том, что Кирилл узнает о ее влечении к нему, вызывает у девушки внутреннюю дрожь. Она никогда не сможет с этим жить. Никогда. - Это было клевое местечко, - говорит он, отрывая Соню от панических мыслей. - Не думаю, что я когда-нибудь слышала, чтобы магазин бабы Зои был описан как "клевый". Но если тебе он так понравился, то в этом есть смысл. Он смотрит на нее, его голубые глаза мерцают весельем, хотя губы всё еще сжаты в тонкую линию. Кирилл легонько толкает девушку локтем, пока они идут вдоль улицы. - Как великодушно с твоей стороны, Соня. Вот еще одна особенность. Несмотря на его вечный "я своенравная задница" внешний вид, Кирилл, очевидно, хорошо образован. Ей хочется спросить у него об этом, но каждый раз, когда речь заходит о чем-то отдаленно личном, он уходит от темы. - О, эй, -парень останавливается и поворачивается к ней, одновременно с этим копаясь в пакете. - Дам тебе кое-что. - Черт, нет, - выпаливает она, когда он достает одну из бейсболок, фиолетовую. - Теперь, Соня, не выбрасывай ее, пока не примеришь. До того, как она может избежать неминуемой участи, он надевает кепку ей на голову. Они стоят так близко, что Кирилл словно обнимает ее, когда поднимает руки, чтобы поправить края бейсболки. Достаточно близко, чтобы она ощутила слабый запах мыла от его кожи. Так близко, что приятное тепло омывает ее, и она борется с желанием прислониться к нему. - Вот, - говорит Кирилл. - Ты выглядишь... Он замолкает. Звук его и ее дыхания становится громче в тишине. Краснея, она поднимает взгляд. Он прикусывает нижнюю губу, концентрируясь, а эти ровные белые зубы создают маленькие вмятины на роскошном изгибе. Глаза цвета чистого неба встречаются с ее, и в ответ сердце девушки издает громкое "тыдыщ". Дрожь проходит через ее сердцевину, а тело моментально вспыхивает, так что она удивлена, что ее не бросает в пот. Она хочет отвести взгляд, но не может. Он смотрит на девушку, выглядя смущенно, его губы слегка приоткрыты. Ее губы наливаются кровью. Соня хочет прижать их к его устам и облегчить эту странную боль. Но всё же не двигается. Отчаянно пытаясь думать, о чем же они говорили и куда шли. Откашливается. - Так как я выгляжу? - ее голос похож на кваканье. Кирилл моргает и хмурит брови. Облизывает нижнюю губу, и она почти поддается порыву. Когда он снова начинает говорить, его глубокий голос похож на гул. - Мило, - произносит он. - Ты выглядишь мило в этой кепке. Нежное прикосновение его пальцев, убирающих волосы от ее лица, вызывает у нее озноб. - Я думал, у тебя серые глаза, - говорит Кирилл, по-прежнему не отступая назад. Нет, он наоборот наклоняется вперед, а его мягкое дыхание ласкает ее губы. - Но сейчас они кажутся зелеными. Его наблюдение дает ей силы разрушить зрительный контакт. Она делает огромный шаг назад и отводит взгляд, ощущая болезненный укол в сердце. - У меня глаза моей мамы. Они меняют цвет в зависимости от освещения. Серые, зеленые, голубые, - она не хочет думать о глазах мамы. Или о том, что видит их, когда смотрит в зеркало. Кирилл прикасается к ее локтю. Выражение его лица становится мрачным. - Они прекрасны, -кажется, будто он собирается сказать что-то еще, но затем группа девочек выходят из магазина, снова хихикая. И Кирилл напрягается. Соня смотрит в их сторону и обнаруживает, что девочки глазеют на них. Нет, не на них. На него. Шушукаясь, они поглядывают на Кирилла и хмурятся. Она тоже хмурится в ответ на их грубость, когда Кирилл игриво ударяет по козырьку ее кепки. - Пойдем, маленькая дальнобойщица, пора перекусить. Он снова берет ее за руку и тянет за собой. И тот простой факт, что он ни разу не смотрит в их направлении, заставляет ее поверить, будто парень пытается избежать любого контакта с девочками. - Ты знаешь одну из них? - спрашивает она, пока они спешат к ее внедорожнику. - Кого? - Не прикидывайся дурачком. Это тебя не красит. Ты убегаешь от этих девочек так, словно твои яйца горят. - Звучит довольно болезненно, - он вздрагивает. - На самом деле, больше никогда не говори о том, что мои яйца горят. Добавь это в наш "Ни за что на свете" список. - Кирилл, эти девочки. Ты знаешь одну из них? - Мне двадцать три. Откуда я должен знать местных девочек-подростков? Или не местных? Это было бы довольно странно. - Я не знаю откуда. Но они смотрели на тебя так, словно знают. И ты, очевидно, избегал их. - И кто теперь играет в детектива? Она останавливается у пассажирской двери своего пикапа. Его рука выскальзывает из ее, но Кирилл поворачивается к ней лицом. Его хмурое выражение становится мрачным. Она оглядывается. - Расскажи. Мне. Что происходит? И затем он отшивает ее. - Всё нормально. Просто... забирайся в машину, ладно? Девушка указывает на дверь, так как сегодня она за рулем. Он низко и гортанно рычит и дергает дверцу, забрасывая в кабину свои покупки. И до тех пор, пока они почти что не доезжают до дома, он молчит. - Ладно. Нет, я не знал тех девушек. Но думаю, они могли узнать меня. Или пытались понять, я ли это, -он хмурится и трет подбородок. - Мне не следовало бриться. - Кто ты такой, что те девочки могли тебя узнать? - господи, он что, печально известный преступник, выпущенный условно досрочно? – Кирилл - это вообще твое настоящее имя? Ее голос пропитан паникой, и парень бросает на нее неторопливый взгляд. - Да, это мое настоящее имя. Пикап качается, когда они едут по грунтовой дороге. Кирилл хватается рукой за подлокотник. - Послушай, ты не могла бы съехать на обочину, чтобы мы могли завершить этот разговор? Я не хочу закончить в канаве. - Ладно, - она сворачивает на следующую широкую обочину возле общественного пляжа. Море простирается справа от них, темные полосы мерцают в солнечных лучах. Кирилл морщится от света. - Меня зовут Кирилл Незборецкий. Она смотрит на него, пытаясь понять, почему имя звучит так знакомо. И затем озарение настигает ее так неожиданно, что она ахает. Девушка выглядит шокированной, парень поворачивается к ней и осторожно разглядывает. Кирилл Незборецкий. Он же "T-Fest". Известный репер, просто известнейший исполнитель. О, боже, ей хочется рассмеяться. Просто слететь с катушек, здесь и сейчас. Из всех парней мира судьба свела ее с ним. Репером. И не каким-нибудь репером, а одним из величайших звезд. - У тебя руки гитариста, - произносит она тихо, словно это важно. Его брови приподнимаются, будто Кирилл побаивается, что девушка свихнулась. - Когда ты пожал мне руку, я заметила мозоли, - добавляет она, всё еще шокированная. Господи, Кирилл Незборецкий в ее машине. - И я гадала, музыкант ли ты. Он опускает взгляд на свои руки, а затем кивает. - Ага. Музыкант. Но вообще-то я никому не говорю, что умею играть на гитаре, это мой секрет. А затем парень начинает смеяться и мотать головой. Жар растекается по ее щекам. Соня чувствует себя так глупо, потому что не узнала его. Следом за этим приходит злость на парня за то, что он скрывал это от нее. Потому что, какого хрена, она должна была его узнать? Она почти не заходит в социальные сети. Знает его голос и песни, но лицо? Не очень-то. И никто бы не ожидал, что реп-бог с руками гитариста свалится на их лужайку. Пьяный и растрепанный. - Почему ты здесь? - давит она. Он откидывается назад, опуская голову на подголовник. - Барз. Я не смог справиться... -он прикусывает губы, и его щеки сильно краснеют. Барз. Он пишет треки для «T-Fest» и частенько записывался и выступал с ним. Она знает эту историю. В основном потому, что она была во всех вечерних новостях. В прошлом году Константин Барсуков, то есть Барз, как прозвали его во всем мире, пытался покончить с собой, выпив слишком много таблеток снотворного. Это стало достоянием общественности и было отвратительно. Из того немного, что она слышала об этом, знает, что его попытка самоубийства разрушила группу. - Кирилл... -она протягивает к нему руку, но он отшатывается, закрываясь в себе. - Я нашел его, понимаешь? - он смотрит в никуда. - Моего лучшего друга. Брата по духу. Думал, что он умер. После этого... Мы распались. Ничего не ощущалось настоящим или твердым. Мне нужно было убраться оттуда. - Напиться? - спрашивает тихо. Голубые глаза встречаются с ее. - Тогда была годовщина его попытки. На пути сюда я заехал в бар, - он качает головой. - Я не подумал. Вообще не думал. Ее сердце болит за него. - Мне жаль твоего друга. Это ранило тебя. Он кивает, но всё еще хмурится, глядя на дорогу перед ними. - Теперь ты знаешь. Тишина заполняет авто. Она хочет посмотреть на него. Но не может. Кирилл ебаный Незборецкий. В ее машине. Соня не одна из тех фанатеющих девочек, которые следят за жизнью членов своих любимых музыкальных групп или преследуют их на каждом шагу. Но она любит музыку. Для нее музыка - личная часть жизни, ее наследие. Она слышала все альбомы «T-Fest». Ее поражает то, что за исключением фото Барза в новостях, она не представляет, как выглядят остальные члены этой компании. Ей хочется спросить об этом у Кирилла. О миллионе вещей. Но она не спрашивает. Вместо этого заводит машину и выезжает на дорогу. - Поехали, перекусим. А затем я приготовлю тебе знаменитые бабулины клецки и курицу. Он облегченно выдыхает. И когда говорит, то снова становится старым добрым очаровашкой. - Звучит подобно раю, София.