Рон Уизли и Философский Камень

На следующий день Гарри убрал мантию-невидимку в чемодан. — Вот видишь, Дамблдор был прав, когда сказал, что это зеркало может свести тебя с ума, — заявил я, когда Гарри рассказал мне о том что ему снятся кошмары. Гермиона, которая вернулась с каникул за день до начала семестра и которой Гарри и я рассказали абсолютно все — ведь она была нашей подругой, — смотрела на вещи по-другому. Она разрывалась между Ужасом, в который ее приводила одна только мысль о том, что Гарри три ночи подряд бродил по школе («Подумать только, что было бы, если бы тебя поймал Филч!» — постоянно восклицала она), и разочарованием по поводу того, что Гарри не удалось узнать, кто такой Николас Фламель. Мы уже почти утратили надежду отыскать имя Фламеля в одной из библиотечных книг. Когда начался семестр, мы стали снова забегать в библиотеку в перерывах между уроками и в течение десяти минут лихорадочно листали первые попавшиеся под руку книги. Конечно, можно было бы ходить в библиотеку после занятий, но Гермиона все свободное время посвящала домашним заданиям и внеклассному чтению, а у Гарри свободного времени вообще почти не было, потому что возобновились тренировки по квиддичу. Я же играл в шахматы и делал уроки. С моей палочкой приходилось повторять движения много раз иначе она не срабатывала. Блин, точно надо покупать новую. Ладно это хорошая тренировка. *** Я и Гермиона играли партию в шахматы, когда в общую гостиную пришел Гарри. Гермиона всегда все знала лучше, чем другие, но вот в шахматы она иногда проигрывала. И Гарри с мной сошелся во мнении, что это для нее очень полезно. — Пожалуйста, подожди, не отвлекай меня, — попросил я, заметив севшего рядом со мной Гарри, — Мне надо сконцентрироваться, потому что… Я поднял глаза на друга. Какой-то он бледный. — Что с тобой? — с интересом спросил я. — Вид у тебя просто жуткий. Тихим, спокойным голосом, чтобы никто не услышал, Гарри рассказал нам о внезапном и зловещем желании Снейпа судить матч по квиддичу. Он же его прибьет. — Тебе нельзя играть, — с ходу заявила Гермиона — Скажи, что ты заболел, — предложил я. — Сделай вид, что сломал ногу, — уточнила Гермиона. — Или сломай ее на самом деле, — добавил я. Лучше загреметь на денек в больничное крыло, чем свернуть себе шею. — Я не могу, — признался Гарри. — У нас нет запасного ловца. Если я не выйду на поле, то и вся команда не выйдет. А если он выйдет на поле, то свернет себе шею! В этот момент в комнату ввалился Невилл — ввалился в самом прямом смысле слова. Непонятно было, как ему удалось пробраться сквозь дыру за портретом Толстой Леди, потому что его ноги прилипли одна к другой, словно на Невилла наложили специальное заклинание. Должно быть, ему пришлось прыгать всю дорогу до башни Гриффиндора. Все дружно расхохотались, кроме Гермионы, которая подскочила к Невиллу и произнесла формулу, снимающую заклятье. Ноги Невилла разъехались в разные стороны. — Что случилось? — спросила Гермиона, подводя его к нам. — Малфой, — ответил Невилл дрожащим голосом. Я встретил его в коридоре у библиотеки. Он сказал, что ищет кого-нибудь, на ком можно попрактиковаться. — Немедленно иди к профессору МакГонагалл! — подтолкнула его Гермиона. — И расскажи все, как было! Невилл покачал головой. — Хватит с меня неприятностей, — пробормотал он. — Но ты должен это сделать, Невилл! — возмутился я. — Он вечно пытается втоптать всех в грязь, а ты сам в нее ложишься и облегчаешь ему работу! — Не надо объяснять мне, что я недостаточно смел для того, чтобы быть членом Гриффиндора — Невилл всхлипнул. — Малфой мне уже это доказал. Гарри запустил руку в карман и вытащил оттуда «шоколадную лягушку» — последнюю из тех, что прислала ему на Рождество Гермиона. Он протянул «лягушку» Невиллу, у которого был такой вид, словно он вот-вот расплачется. — Ты стоишь десяти Малфоев, — произнес Гарри — И ты достоин того, чтобы быть в Гриффиндоре, — ведь Волшебная шляпа сама отобрала тебя на наш факультет. — Лучше бы Невилл пошел на Халфпаф, как ему предлагала шляпа. — Ну а где оказался этот Малфой? В вонючей дыре под названием Слизерин — вот где. Невилл слабо улыбнулся и развернул «лягушку». — Спасибо, Гарри, — с благодарностью произнес он… Да, вот карточка — ты их собираешь, верно? Проводив взглядом Невилла, Гарри опустил глаза на карточку, которую он держал в руке. — Ну вот, снова Дамблдор, — произнес он. — раз он был на моей самой первой-ка… Гарри вдруг замолчал, в шоке смотря на картинку. Он смотрел на карточку, словно не в силах был отвести от нее глаз, а потом поднял их на меня и Гермиону — Я нашел его! — прошептал он. — Я нашел Фламеля! Я же говорил вам, что уже видел это имя, так вот, это было в поезде, когда я ехал сюда. Слушайте! «…Профессор Дамблдор прославился, помимо всего прочего, победой над темным волшебником Грин-де-Вальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов применения крови дракона и работами по алхимии, проведенными совместно с его партнером Николасом Фламелем…» — прочитал Гарри. Гермиона вскочила на ноги. Она не выглядела такой взволнованной с тех пор, как нам объявили оценки за самое первое домашнее задание, которое Гермиона, разумеется, выполнила на «Превосходно». — Ждите здесь! — приказала она и рванулась к лестнице, ведущей в спальню девочек. Гарри и я едва успели обменяться заинтригованными взглядами, а Гермиона уже возвращалась к столу с тяжеленной древней книгой в руках. — Мне даже никогда не приходило в голову искать его здесь! — взволнованно прошептала она. А ведь я взяла ее в библиотеке еще несколько недель назад! Специально, чтобы отвлечься от учебников. Для легкого чтения. — Легкого? — переспросил я. Гермиона вместо ответа посоветовала мне молчать, пока она не найдет то, что надо, и начала лихорадочно переворачивать страницы, что-то бормоча себе под нос. — Я так и знала! — воскликнула она. — Я так и знала! — Нам уже можно говорить? — раздраженно поинтересовался я. Гермиона сделала вид, что не слышала вопроса. — Николас Фламель, — прошептала она таким тоном, словно была актрисой, исполняющей драматическую роль. — Николас Фламель — единственный известный создатель философского камня! Ее слова не произвели на Гарри и меня того эффекта, на который она рассчитывала. — Создатель чего? — переспросили мы в один голос. — Ну, это уж слишком. Вы что, книг не читаете? Ладно, тогда прочитайте хоть этот кусок… Она подтолкнула к нам книгу. «Древняя наука алхимия занималась созданием Философского Камня, легендарного вещества, наделенного удивительными силами. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. С его помощью также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир. На протяжении веков возникало множество слухов о том, что Философский Камень уже создан, но единственный существующий в наше время камень принадлежит мистеру Николасу Фламелю, выдающемуся алхимику и поклоннику оперы. Мистер Фланель, в прошлом году отметивший свой шестьсот шестьдесят пятый день рождения, наслаждается тишиной и уединением в Девоне вместе со своей женой Пернеллой (шестисот пятидесяти восьми лет»). — Поняли? — спросила Гермиона, когда Гарри со мной закончил чтение. — Должно быть, собака охраняет философский камень Фламеля! Я не сомневаюсь, что он попросил об этом Дамблдора, потому что они друзья и еще, потому что Фламель знал, что кто-то охотится за его камнем. Вот почему он хотел, чтобы камень забрали из «Гринготтса»! — Камень, который все превращает в золото и гарантирует тебе бессмертие! — воскликнул Гарри. — Неудивительно, что Снейп хочет его украсть. Любой бы захотел иметь такой камень. — И еще неудивительно, что мы не могли найти имя Фламеля в «Новых направлениях в современной магической науки», — заметил я. — Современным его не назовешь — ведь ему шестьсот шестьдесят пять лет. На следующее утро, на уроке по защите от Темных искусств, Гарри и я все еще обсуждали, что бы мы сделали с философским камнем, попади он к нам в руки. И только когда я сказал, что купил бы себе команду Пушки Педл, Гарри вспомнил про Снейпа и предстоящий матч. — Я обязательно буду играть, — твердо заявил он после урока, когда мы вышли из курса. — Если я не появлюсь на поле, все подумают, что я испугался Снейпа. Я им всем покажу… Я сотру с их лиц улыбки — если, конечно, мы выиграем. — Разумеется, если, конечно, кому-нибудь не придется соскребать с поля то, что от тебя осталось, — пессимистично заметила очень переживавшая за Гарри Гермиона. * * * Наступил день матча. Я и Гермиона проводили Гарри до раздевалки и ушли, пожелав ему удачи. Мы гадали, удастся ли нам увидеть его живым после матча. Пока Гарри переодевался, я и Гермиона нашли свободные места на трибуне и сели рядом с Невиллом. Тот никак не мог понять, почему у нас такой мрачный и озабоченный вид и зачем мы принесли с собой на игру свои волшебные палочки. Гарри не знал о том, что мы тайком от него ежедневно практиковали Обезноживание — то самое заклятие, которое наложил на Невилла Малфой. Эта прекрасная идея пришла нам в голову одновременно как раз в тот день, когда Гермиона расколдовала Невилла. Мы были готовы наслать проклятие на Снейпа в тот самый момент, когда нам хоть на мгновение покажется, что тот хочет причинить вред Гарри. Снейп взрослый колдун и защитить себя от падения сможет в отличии от Гарри. — Значит, не забудь, надо произносить «Локомотор Мортис», — прошептала Гермиона, когда я спрятал свою палочку в рукав. — Я помню, — отрезал я. — Не будь занудой. Снейп выглядел раздосадованным, когда команды вышли на поле. Даже я заметил с трибуны, что Снейп вне себя. — Никогда не видел его таким злобным, — прошептал я, обращаясь к Гермионе. — Смотри, они начинают. Ой! Кто-то сзади ударил меня по затылку. Я развернулся. Разумеется, это оказался Малфой. — О, Уизли, извини, я тебя не заметил. На лице Малфоя была издевательская усмешка. Стоявшие рядом с ним Гойл и Крэбб тоже ухмылялись. — Интересно, как долго Поттеру удастся удержаться на метле на этот раз? — громко спросил Малфой, зная, что я, Гермиона и Невилл прекрасно его слышим. — Кто-нибудь хочет поспорить? Может, ты, Уизли? Хотя да, спорить-то тебе не на что… Я не ответил, так как внимательно смотрел на поле, где Снейп только что наказал Гриффиндор штрафным очком за то, что Джордж Уизли отбил бладжер в его направлении. Гермиона, которая сидела, положив руки на колени и скрестив все пальцы, не сводила глаз от Гарри. Тот кружил над остальными игроками, оглядываясь по сторонам в поисках своего Мяча. — Кажется, я понял, по какому критерию в Гриффиндор набирают сборную по квиддичу- громко заявил Малфой несколько минут спустя, когда Снейп снова наказал Гриффиндор штрафными очками, причем абсолютно без повода. — Жалость — вот чем они там руководствуются. Вот возьмем Поттера — он сирота. Возьмем близнецов Уизли — они абсолютно нищие. Так что странно, что они не взяли в команду тебя, Лонгботом, — ведь у тебя начисто отсутствуют мозги. Невилл густо покраснел, но все-таки нашел в себе силы повернуться к Малфою. — Я стою, десятка таких, как ты, понял? — пробормотал он, запинаясь. Малфой, Крэбб и Гойл покатились со смеху. Невилл неуверенно посмотрел на меня. Я почувствовал его взгляд, но просто не мог отвести глаза от происходившего на поле. — Разберись с ним сам, Невилл, — шепнул я. — Знаешь, Лонгботом, если бы мозги были из золота, ты бы все равно был беднее Уизли, а это показатель, — не успокаивался Малфой. Я так переживал за Гарри, что нервы мои были напряжены до предела. — Я предупреждаю тебя, Малфой, — прорычал я, на секунду отворачиваясь от поля. — Еще одно слово… — Рон! — вдруг воскликнула Гермиона. — Смотри на Гарри!.. Гарри внезапно устремился вниз, красиво войдя в пике, на которое зрители отреагировали аплодисментами, восторженными воплями и изумленными криками. Я заметил снитч рядом со Снейпом. Гермиона вскочила с места, не понимая, что происходит, а Гарри пулей несся к земле. — Тебе повезло, Уизли, кажется, Поттер заметил на поле мелкую монетку! — растягивая слова, произнес Малфой. Я не выдержал. И прежде чем Малфой понял, что происходит, я уже сидел на нем, придавливая его к земле и нанося удары руками. Невилл несколько мгновений колебался, а потом кинулся мне на помощь. — Давай, Гарри! — завопила Гермиона. Мы же не обращая ни на что внимания катались по трибуне, размахивая кулаками. Малфой заехал мне в нос, но я уже схездил ему пару раз по ребрам. Извернувшись я треснул Малфою в глаз. Трибуны взорвались криками и аплодисментами: они никогда не видели, чтобы снитч поймали в самом начале игры. Похоже было, что Гарри установил рекорд. — Рон! Рон! Где ты?! Игра закончилась! Гарри выиграл! Мы выиграли! Гриффиндор вышел на первое место! — радостно вопила Гермиона, подпрыгивая на сиденье. Мы же продолжили драку пока нас не разняли преподаватели. Ну ничего, хоть мне и расквасили нос, Малфой пострадал сильнее. * * * — Гарри, ты где был? — завизжала Гермиона, вместе с мной поджидавшая его у входа в замок. — Победа! Ты выиграл, мы выиграли! — завопил я, хлопая Гарри по спине. — Я подбил Малфою глаз. А Невилл в одиночку кинулся на Крэбба и Гойла, представляешь?! Правда, сейчас он в больнице, но мадам Помфри говорит, что с ним все в порядке и что он все время твердит, что еще покажет Малфою и его друзьям. Все наши сейчас в башне, ждут тебя, чтобы начать праздник. Фред и Джордж пробрались на кухню и утащили несколько тортов и кучу всякой еды. — Забудь об этом, — почти беззвучно прошептал Гарри. — Давайте найдем пустую комнату, мне надо кое-что вам рассказать… Он завел нас в одну из комнат и, убедившись, что там нет Пивза, плотно закрыл дверь и начал свой рассказ. — Я пошел в сарай для метел, когда увидел уходящего из замка Снейпа. Мне стало интересно куда он собрался, и я полетел за ним в лес. Пока нашел, где он, уже пропустил начало его беседы с Квирреллом. Снейп запугивал его. И мы не ошиблись, решив, что речь идет о философском камне, — спустя какое-то время подытожил он. — А теперь Снейп пытается заставить Квиррелла помочь ему завладеть камнем. Он спрашивал Квиррелла, знает ли тот, как пройти мимо Пушка. И еще он сказал Квирреллу что-то про его фокусы. Я думаю, что камень охраняет не только Пушок, но и самые разные заклинания. Возможно, Квиррелл наложил несколько своих заклятий против Темных сил, и Снейпу надо узнать, как развеять эти чары… — То есть ты хочешь сказать, что камень будет в безопасности до тех пор, пока Квиррелл не сломается под напором Снейпа? — встревожено спросила Гермиона. -Тогда максимум через неделю камень исчезнет, — мрачно заключил я.