Рон Уизли и Философский Камень

Однако, судя по всему, Квиррелл оказался храбрее, чем мы думали. Шли недели, профессор становился все бледнее и тоньше, но было непохоже, чтобы он сломался. Всякий раз, проходя по коридору третьего этажа, Гарри, я и Гермиона прикладывали ухо к двери, за которой начиналась запретная территория, и по доносившемуся оттуда рычанию заключали, что пока все в порядке. Это подтверждал и Снейп, который неизменно пребывал в привычном для него отвратительном настроении. Мы прониклись к Квирреллу глубоким уважением, и я начал заступаться за него, делая замечания тем, кто посмеивался над заиканием профессора. Что касается Гермионы, то, в отличие от Гарри и меня, она думала не только о философском камне. Она начала составлять расписание подготовки к экзаменам, заявив, что нам всем необходимо повторить всю программу, и наложила заклинание на свои записи, пометив разными цветами темы для каждого из занятий. — Гермиона, да до экзаменов еще целая вечность, — в один голос запротестовали Гарри и я. — Всего десять недель, — отрезала Гермиона. — Это совсем не вечность, а для Николаса Фламеля это вообще как одна секунда. — Но нам не по шестьсот лет, — напомнил ей я. — И зачем нам все повторять, тем более тебе, ведь ты и так все знаешь? Мне эти движения палочкой скоро сниться в кошмарах будут. Хотя зелья действительно повторить стоит. Но зачем так рано? — Зачем повторять?! — Гермиона прямо-таки задохнулась от возмущения. — Ты что, с ума сошел? Ты понимаешь, что для того, чтобы перейти на второй курс, нам надо сдать экзамены? Это очень важно, нам нужно было начать повторять еще в прошлом месяце! И как я об этом забыла! Преподаватели, судя по всему, рассуждали также, как и Гермиона. Они буквально завалили учеников домашними заданиями, и потому пасхальные каникулы по сравнению с рождественскими оказались совсем невеселыми. Да и как можно расслабиться, когда рядом с тобой Гермиона вслух повторяет двенадцать способов применения крови дракона или отрабатывает технику движений волшебной палочки. Зевая и недовольно постанывая, Гарри и я проводили большую часть своего свободного времени в библиотеке, пытаясь одновременно повторять пройденное и изучать новое. — Никогда в жизни этого не запомню! — наконец взорвался я, отшвыривая перо и с тоской уставившись в окно библиотеки. Нет зелья точно не мое. В первые за несколько месяцев выдался по настоящему приятный день. Небо было ярко-голубым, как незабудка, а в воздухе плавало предчувствие лета. — Хагрид! Что ты здесь делаешь? Хагрид, похоже, пытался скрыться от нас за полками, но понял, что мы его увидели. Вышел оттуда и, шаркая, двинулся к нам. Он не стал подходить слишком близко, а руки держал за спиной, словно что-то прятал от Гарри и меня. Великан в шубе из кротового меха явно не вписывался в здешнюю обстановку и, похоже, сам понимал, что привлекает к себе внимание, хотя всячески старался этого избежать. И казалось, что он совершенно не рад встрече. — Я так, э-э… посмотреть зашел, — пробормотал Хагрид, отводя глаза. Гарри и я насторожились. — А вы-то тут чего? Неужто все Николаса Фламеля ищете? Вид у Хагрида тут же стал очень подозрительный. — Да мы уже давным-давно узнали, кто он такой, — важным голосом произнес я. — И мы знаем, что охраняет пес, — это философский… Хагрид зашипел, прикладывая палец к губам и быстро оглядываясь по сторонам. — Ты чего… чего об этом кричишь, что с тобой случилось-то? — Кстати, мы кое о чем хотели тебя спросить, — сказал Гарри. — Скажи, кто и что, кроме Пушка, охраняет камень? — Да тихо вы! — снова прошипел Хагрид. — Не надо тут об этом. Вы ко мне попозже загляните… ну. чтобы… э-э… что-то рассказать, обещать не буду, но тут… ну… об этом вообще нельзя, школьникам такое знать не надо. А то кто-нибудь подумает, что вы от меня все узнали, да! А я-то здесь ни причем! -Тогда увидимся позже, — произнес Гарри, и Хагрид побрел прочь из библиотеки. — Интересно, что он там прятал за спиной? — задумчиво спросила Гермиона. — Хочешь сказать, что это может быть связано с философским камнем? — поинтересовался Гарри — Пойду посмотрю, в какой секции он был, — произнес я. Я уже устал от занятий. Надо хоть немного отвлечься. Поднявшись из-за стола, я завернул за полку. Ого! Через пару минут я вернулся с тяжелой стопкой книг в руках. — Драконы! — прошептал я. — Хагрид искал что-то о драконах. Вот, смотри: «Разновидности драконов, обитающих в Великобритании и Северной Ирландии» и «Пособие по разведению драконов: от яйца до адского чудовища». — Хагрид всегда хотел иметь дракона. Он сам мне сказал в тот день, когда мы с ним познакомились, — заметил Гарри. — Но это противозаконно, — удивился я. — Разведение драконов было запрещено Конвенцией магов тысяча семьсот девятого года, это всем известно. Если мы будем разводить драконов, маглы узнают о нашем существовании! К тому же драконов все равно нельзя приручить, и они очень опасны. Ты бы видел ожоги, которые получил Чарли в Румынии, изучая диких драконов. — Но в Британии драконов конечно же нет? — с надеждой спросил Гарри. — Конечно есть. — я посмотрел на него осуждающе. — Обыкновенные валлийские зеленые и черные гебридские. Сказать по правде, Министерство магии кучу сил тратит на то, чтобы спрятать их от маглов. Они ведь спокойно пролетают через магические проходы по всей стране. Заповедника, где бы они жили в магической части страны у нас нет. Им нравиться именно магловский лес и скалы. Нашим приходится накладывать заклятия на маглов, которые столкнулись с драконами, чтобы они навсегда забыли об этой встрече. — Интересно, что задумал Хагрид? — с любопытством произнесла Гермиона. * * * Час спустя мы подошли к хижине Хагрида и с удивлением отметили, что занавески на окнах задернуты. А Хагрид впустил нас в хижину, только убедившись, что это именно мы. И тут же закрыл за нами дверь. Внутри стояла ужасная жара. Несмотря на то, что на улице было тепло, в камине ярко горел огонь. Хагрид приготовил нам чай и предложил бутерброды с мясом горностая, но мы, не колеблясь, отказались от этой экзотической еды. Как он вообще это ест. Ну хоть своих каменных кексов не предлагал. — Ну так что… вы вроде спросить чего хотели? — первым начал разговор Хагрид. — Да, — согласился Гарри, решив, что не стоит ходить вокруг да около. — Мы хотели узнать, не расскажешь ли ты нам, что охраняет философский камень… кроме Пушка. Хагрид неодобрительно посмотрел на него. — Не, не расскажу, — категорично произнес он. — Во-первых, я и сам не знаю. Ну, а во-вторых, вы и так уж много всего… э-э… разведали, ни к чему вам больше знать. Да я, если б знал даже, все равно б не сказал, да! А насчет камня — так он ведь здесь не просто так, его из «Гринготтса» чуть не украли… ну, я так думаю, ты уж сам все понял. А вот как вы про Пушка разведали — убей не пойму. Пушок. Ну на до же Пушек. Как ему вообще в голову пришло завести такого монстра, пусть и маленького? — Перестань, Хагрид! Конечно, ты не хочешь нам рассказывать, но ведь ты знаешь, ты обо всем знаешь, что здесь происходит. — В голосе Гермионы была неприкрытая лесть, и борода Хагрида зашевелилась. Великан улыбался, пусть улыбка и была скрыта волосами. — Мы просто хотим знать, кто накладывал заклятия, которые должны помешать похитить камень. Нам так интересно, кому — кроме тебя, конечно — доверяет профессор Дамблдор. Хагрид горделиво выпятил грудь. Гарри и я с уважением посмотрели на Гермиону. — Ну… эта… думаю, не будет ничего, если я вам скажу — В голосе попавшегося на лесть Хагрида не было и оттенка сомнения. — Значит, так… Он у меня Пушка одолжил, это раз. А потом кое-кто из профессоров заклятия накладывал… Профессор Спраут, профессор Флитвик, профессор МакГонагалл, — произнося очередное имя, Хагрид загибал палец. — Профессор Квиррелл… и сам Дамблдор, конечно. А, вот еще чего забыл. Точно, про профессора Снейпа. И он здесь. — Снейп? — одновременно вырвалось у нас всех. — Вы чего, опять про это? Кончайте, ладно? — Хагрид отмахнулся от них. — Да как вы не поймете — Снейп… ну, помогает камень охранять, зачем ему его воровать-то? Если Снейп принимал участие в охране камня, значит, он мог легко узнать, какие именно заклинания наложили другие профессора. Похоже, Снейп уже выведал все, что ему надо, кроме того, заклинание, которое наложил Квиррелл. — Ведь только ты знаешь, как пройти мимо Пушка, правда, Хагрид? — взволнованно спросил Гарри. — И ты ведь никому об этом не расскажешь, верно? Даже никому из преподавателей? -Да ни одна живая душа не знает, вот как! Кроме меня — э-э… и Дамблдора, конечно, — гордо заявил Хагрид. — Что ж, хоть это хорошо, — пробормотал Гарри, обращаясь к своим спутникам. — Слушай, Хагрид, может, откроем окно? Тут у тебя задохнуться можно… — Извини, Гарри, но никак нельзя, — поспешно ответил Хагрид и покосился на горевший в камине огонь. Гарри, поймав его взгляд, тоже заглянул в камин. — Хагрид! Что это?! — воскликнул он. Я проследил за его взглядом. В самом центре пламени, прямо под висящим над огнем чайником, лежало огромное черное яйцо. Мамочки, да он рехнулся! — А… это… — Хагрид нервно подергал себя за бороду. — Ну… это… — Где ты его взял, Хагрид? — поинтересовался я, встав перед камином на колени и внимательно рассматривая яйцо. — Ведь оно, должно быть, стоит целую кучу денег. — Да выиграл я его, — признался Хагрид. — Вчера вечером и выиграл. Пошел вниз, в деревню, посидел там… ну… выпил. А тут незнакомец какой-то, в карты ему сыграть охота. Хотя, если по правде, так он… э-э… даже рад был, что яйцо проиграл, — видать, сам не знал, куда его девать-то. — А что ты будешь делать, когда из него вылупится Дракон? — поинтересовалась Гермиона. — Ну, я тут читаю кое-что. — Хагрид вытащил из-под подушки толстенную книгу — Вот в библиотеке взял — «Разведение драконов для удовольствия и выгоды». Старовата, конечно, но там все про это есть. Яйцо в огне надо держать, вот как! Потому что драконихи на яйца огнем дышат, согревают их так. А когда он… ну… вылупится, надо ему раз в полчаса ковшик цыплячьей крови давать и… э-э… бренди еще туда доливать надо. А вон смотрите — это как яйца распознавать. Это, что у меня — это норвежского горбатого, редкая штука, так вот. Хагрид явно был очень доволен собой, но Гермиона его радости не разделяла. — Хагрид, ты ведь живешь в деревянном доме, — трагическим голосом произнесла она. Но Хагрид ее не слушал. Он что-то напевал себе под нос, помешивая кочергой дрова в камине. * * * Теперь у нас появилась новая забота — нас беспокоила судьба Хагрида, если кто-нибудь узнает, что он незаконно укрывает у себя дракона. — Я уже даже забыл, что такое спокойная жизнь, — вздохнул я. Вечер за вечером мы просиживали над домашними заданиями, которые становились все больше и больше. А Гермиона сначала составила программу повторения пройденного для себя, а теперь готовила такую же для нас. Гарри и меня это сводило с ума. Как-то за завтраком Хедвиг принесла Гарри записку от Хагрида. В записке было всего два слова: «Он вылупляется». Я предложил прогулять травологию и после завтрака тут же отправиться прямиком к Хагриду. Но Гермиона и слышать об этом не хотела. — Да послушай, Гермиона, мы, может, больше никогда в жизни такого не увидим, — укорил ее я. — Нам нельзя пропускать занятия, у нас могут быть проблемы, а когда кто-нибудь узнает про Хагрида, вообще такое начнется… И если мы еще там, рядом окажемся, тогда все… — Заткнитесь, — прошептал Гарри. Малфой, проходивший в паре метров от нас, вдруг застыл и прислушался. Я и Гермиона спорили всю дорогу до травологии, и, в конце концов, Гермиона согласилась сбегать к Хагриду после урока. Когда, наконец, из замка донесся звонок, мы побросали совки и лопатки, которыми ковырялись в земле, выскочили из теплицы и поспешно бросились к опушке леса. Открывший нам Хагрид был весь красный от возбуждения. — Он почти вылез! — прошептал Хагрид, заталкивая нас внутрь. Яйцо, испещренное глубокими трещинами, лежало на столе. Внутри что-то двигалось, стуча по скорлупе. Мы придвинули стулья к столу и сели, затаив дыхание. Внезапно раздался треск, яйцо развалилось пополам и на стол выпал маленький дракончик. Его нельзя было назвать симпатичным. Он похож на скомканный черный зонтик. Он был ужасно тощий, топорщащиеся на спине крылья казались непомерно большими для такого тела. Морда у драконника была длинная, с широкими ноздрями, пробивающимися бугорками рогов и выпученными оранжевыми глазами. Дракончик чихнул, из ноздрей вылетело несколько искр. — Ну, разве не красавчик? — проворковал Хагрид. Он вытянул руку, чтобы погладить своего любимца по голове. Дракончик молниеносно раскрыл пасть и лязгнул острыми клыками, пытаясь ухватить Хагрида за палец. — Вот умный малыш! Сразу узнал свою мамочку! — восхитился Хагрид — Хагрид, а как быстро растут норвежские горбатые драконы? — озадаченно поинтересовалась Гермиона. Хагрид открыл было рот, чтобы ответить, но внезапно побледнел и, вскочив на ноги, метнулся к окну. — Что случилось? — крикнул Гарри. — Кто-то в окно заглядывал, а я, как назло, занавески неплотно задвинул, — сокрушенно выговорил Хагрид. — Мальчишка какой-то… вон, убегает. Гарри подскочил к двери и распахнул ее. Посмотрел в след светловолосому мальчишке и тяжело вздохнул. — Это Малфой. Блин, ну мы попали. * * * Всю следующую неделю Малфой, завидев Гарри, меня и Гермиону неприятно улыбался, и его улыбка нас нервировала. Большую часть свободного времени мы проводили в полумраке хижины Хагрида, пытаясь урезонить лесника. — Отпусти его, — настаивал Гарри. — Выпусти его на волю. — Не могу. — Хагрид покачал головой. — Он же маленький совсем. Он умрет один. Мы посмотрели на дракончика. За неделю он стал раза в три длиннее. Из его ноздрей беспрестанно вырывались клубы дыма. Однако Хагрид, кажется, этого не замечал. Судя по всему, он вообще забыл обо всем, в том числе и об обязанностях лесника, и если и выходил из хижины, то только за продовольствием для своего подопечного. По полу хижины, заваленному птичьими перьями, перекатывались пустые бутылки из-под бренди. — Я ему имя придумал — Норберт. — Хагрид смотрел на дракона влюбленными глазами. — Он меня уже знает… смотрите вот. Норберт! Норберт! Где твоя мамочка? — Он рехнулся, — прошептал я, наклонившись к уху Гарри. — Хагрид, — громко позвал Гарри. — Еще две недели, и Норберт не будет помещаться в твоей хижине. А к тому же, возможно, у нас нет в запасе и двух дней! Малфой в любой момент может донести на тебя Дамблдору! Хагрид закусил губу — Я… Я ж понимаю, что навсегда его здесь оставить не могу, но и бросить его не могу… нельзя так. Гарри вдруг резко повернулся ко мне. — Чарли! — воскликнул он. — Ну вот, теперь и ты рехнулся, — спокойно сказал я. — Меня зовут Рон, ты забыл? — Да нет, я про Чарли, твоего старшего брата, который изучает драконов в Румынии. Мы можем отправить Норберта к нему. Ведь Чарли сможет о нем позаботиться, а когда Норберт вырастет, он отпустит его на волю! — Гениально! — завопил я. — Как тебе идея, Хагрид? Идея Хагриду не понравилась, но после долгих уговоров и убеждений великан согласился послать Чарли сову. Видимо, в глубине души надеясь, что ответ придет не скоро, а может, и не придет вообще. * * * Следующая неделя тянулась необычайно медленно. В среду, когда все ушли спать, Гарри и Гермиона все еще сидели в Общей гостиной, дожидаясь меня. На часах было уже двенадцать, когда я пришел. Через мгновение я снял мантию невидимку. Я был у Хагрида, помогая тому кормить Норберта, который теперь десятками поедал дохлых крыс. — Он меня укусил! — я вытянул руку, обмотанную окровавленным носовым платком. — Я теперь, наверное, несколько дней даже перо не смогу держать. Если честно, более жуткого зверя, чем дракон, я в жизни не видел, а Хагрид с ним возится так, словно это маленький пушистый кролик. Вы представьте только: Норберт меня укусил, а Хагрид мне еще выговаривать начал за то, что я его малютку испугал. А когда я уходил, он ему колыбельную пел. В темное окно внезапно постучали. — Это Хедвиг! — воскликнул Гарри, кидаясь к окну, чтобы впустить сову — Она принесла ответ. Гарри, я и Гермиона положили письмо на стол и склонились над ним. «Дорогой Рон! Как у тебя дела? Спасибо за письмо. Я буду счастлив, взять норвежского горбатого дракона. Но доставить его сюда будет непросто. Я думаю, лучше всего будет переслать его с моими друзьями, которые прилетят навестить меня на следующей неделе. Проблема в том, что никто не должен видеть, как они перевозят дракона, — ведь это незаконно. Будет идеально, если вы сможете привести дракона на самую высокую башню замка Хогвартс в субботу в полночь. Тогда они успеют добраться до Румынии до наступления утра. Пришли мне ответ как можно быстрее. С любовью, Чарли» Мы задумчиво посмотрели друг на друга. — У нас есть моя мантия-невидимка, — медленно произнес Гарри, правильно истолковав наши сомнения. — Думаю, она вполне сможет спрятать нас с тобой и Норберта — так что все получится. Хоть этот план и был шит белыми нитками мы с Гермионой были рады даже такому эфемерному шансу избавится от проклятого дракона. * * * И тут произошло то, чего никто не ожидал. Наутро моя укушенная рука раздулась, вдвое увеличившись в размерах. Я никак не мог решить, не будет ли слишком рискованным поход к мадам Помфри: ведь она, наверное, могла сразу определить, что это укус дракона. Однако спустя несколько часов выбора у меня уже не было. Рука позеленела. Похоже, что клыки Норберта были ядовитыми. Так что я поплелся в больничное крыло. Мадам помфри сразу же напоила меня зельями для вывода яда и намазала руку какой-то мазью. После чего я обосновался на койке, пытаясь отвлечься от жжения, и попивая воду. Еще и в туалет из-за зелья постоянно тянет. Гарри и Гермиона, примчавшиеся в больничное крыло в конце дня, застали меня в ужасном состоянии. — Это не только из-за руки, — прошептал я. — Хотя ощущение такое, что она вот-вот отвалится. Тут ко мне зашел Малфой — сказал мадам Помфри, что пришел забрать книгу, которую мне дал, а на самом деле, чтобы надо мной поиздеваться. Он угрожал, что расскажет мадам Помфри, кто укусил меня на самом деле. Я-то ей сказал, что это собака, но похоже, что она мне не поверила. Не надо было мне Малфоя бить тогда на матче — он ведь именно за это нам теперь мстит. Гарри и Гермиона попытались успокоить меня. — В субботу в полночь все закончится, — напомнила мне Гермиона, но меня это совсем не обрадовало. Я вскочил на кровати, и лицо мое покрылось потом. — В субботу в полночь! — хрипло повторил я. — Я только сейчас вспомнил: Малфой забрал у меня книгу, чтобы мадам Помфри ему поверила, что он приходил именно за ней. А в этой книге лежало письмо от Чарли! Так что теперь он все знает… Гарри и Гермиона даже не успели ничего сказать по этому поводу. В палату вошла мадам Помфри и выпроводила их, заявив, что мне необходимо поспать. Они ушли, а я мрачно устроился на подушке и попытался отрубиться. Никогда не буду работаться с драконами. Пока я лежал в больнице Гарри с Гермионой успели забрать Норберта и передать его друзьям Чарли. К сожалению, не вляпаться в неприятности они не смогли. Сто пятьдесят балов как с куста. Ужас. Да МакГонагал даже с Фреда с Джоржем столько не снимала за раз, как за одну их ночную прогулку.